Золото Ажека

Игорь Качурин

Мало кто знает, но в Сочи с начала двадцатого века велась активная добыча золота, как в горах, так и на побережье. Попадались даже крупные самородки до 250 г. Официальная добыча в 60-х годах была прекращена, но только официальная, а черные старатели и по сей день пытаются поймать удачу… Двое друзей, занимающиеся криминальным бизнесом, пытаются найти золото, что из этого получилось, прочитаете в моей книге…

Глава 3

Вернувшись с охоты, Николай поделился рассказом егеря со своим другом Сергеем, время свободного было много и через несколько дней друзья выгружали рюкзаки из джипа в Ореховке, последней жилой деревни вверх по реке Сочи от города. Загнали машину во двор к знакомым. Дальше только тропа над обрывом к реке через самшитовый лес, полный тайн и приключений.

— Давно мы в горы с тобой не выбирались, все дела какие то.

— Мы и сейчас не пошли бы, но дело придумали.

— Пойдем потихоньку, давно с рюкзаком не ходил, а в этих местах вообще сто лет не был.

Мост через Агву, правый приток Соченки, крутой подъем и тропа вышла на большую поляну.

— Давай передохнем возле остатков глубокой старины.

— Вроде как развалины средневекового храма?

— Кто сейчас разберет, может храм был, только уж больно маленький, скорее всего башня сторожевая, вдоль караванных путей такие строили.

— А может сигнальная? Рядом башня на Аце и верховьях Агвы еще одна.

— Их не видно с этого места, как сигналить?

— Так может разрушились, сколько лет то прошло.

— Хватит отдыхать, а то мы и до ночи до Ажека не дойдем такими темпами.

Несколько километров по тропе над Сочинкой, идущей через реликтовый самшитовый лес и вот с крутого обрыва открывается вид на пойму Ажека, гору Сахарная, хребет Амуко и зеленое море леса, покрывающее гоы и простирающееся до самого горизонта. Далеко внизу журчит река, перекатываясь через пороги, прыгая с уступов водопадов, размывая породу и неся с собой к морю…

Полюбовавшись панорамой гор, друзья стали спускаться к Ажеку, на тропе их ждал первый в этом походе сюрприз: навстречу навстречу выехали пять всадников в камуфляже и с автоматами. Кто откуда, не понятно, но эти вопросы они стали задавать Николаю с Сергеем, при чем тоном, не терпящим возражений. Хотели послать их, но глядя на то, как один незаметно заехал сзади, второй с боку, направив стволы в их торону, лишив возможности напасть и отрезав путь к побегу, спорить расхотелось и пришлось отвечать. После недолгих расспросов на все же оставили в покое.

— так и не понял кто это был, столько слышал про вооруженных старателей…

— Кто угодно, тут и спецназ тренируется и мусора лазят, что то ищут, я и охотников с калашами один раз видел.

На ночлег встали на реке чуть выше водопада. Разожгли костер, достали замаринованое еще дома мясо, пока насаживали куски баранины пропустили по паре рюмочек чачи под копченую медвежатину…

— Представляешь, завтра найдем золотую жилу и пошлем на хрен наш бизнес куда подальше.

— А чем тебя наш бизнес не устраивает, квартира, машина, все налажено? — спросил Николай.

— Что то предчувствие не хорошее появилось, слишком много водки появилось с Кавказа последнее время. А главное директора магазинов ведут себя как то странно.

— Тебе то что, Федорову мы не плохо отстегиваем, если что, прикроет. Федоров был начальником

городского ОБЭПа и боролся с такими же бутлегерами, результатов борьбы только видно

не было. Участковый тоже не дремлет и тоже прикормленный, что не нравится?

— Ты понимаешь, меня как раз и беспокоит то, что бизнес работает как часы. Спирт из

Асетии приезжает без нашего участия, при чем не так как у всех по дороге или на поезде в бутылках, а в небольших цистернах под вагонами — хрен кто догадается. Цех в Верхнеорхиповке работает практически без нашего участия, ты заезжаешь туда раз в неделю больше для проформы и завести доляшку местному участковому. По магазинам все развозит Магомет, он же и деньги собирает.

— Так что тебе не нравится, что сидишь без дела, хочешь поработать, пойди сядь на разливочную линию, тебе понравится, и денег немного заработаешь.

— Зря ты прикалываешься, понятно что отстегиваем и ментам и Седому, но я, во первых, ни кому не верю, а потом, если придет кто то серьезный, то ему и Седой не будет помехой, ни наши менты.

— Так что ты предлагаешь, похерить все и начать возить помидоры с редиской в Сочи?

— Не знаю пока, много всяких неприятных моментов накопилось, депутатам лавры борцов с теневым бизнесом покоя не дают, хотят ввести уголовную ответственность за бутлегерство, сейчас то штраф просто и все.

— Да я в принципе не против закончить с водкой, но с начало нужно что то другое организовать, желательно с таким же доходом.

— Наливай еще по одной, баранина почти готова.

На самшитовых углях жарилось мясо, пропитывая ущелье божественным ароматом. Выпили по рюмочки чачи, Николай делал ее не как все из виноградных выжимок и сахара, а перегонял вое натуральное вино в сделанном на заказ медном кубе, поэтому и вкус был настоящей чачи, а не банального самогона.

— Слухи ходят, наши цари задумали Олимпийские игры на Поляне, не очень верится, но чем черт не шутит.

— Знаю я одного такого, был уже похожий в Кремле. А что и война тебе почти как в Афгане и вот игры, что там потом будет, перестройка?

— Перестройка, не перестройка, но жалко что ходов в Москву нет, бизнес там серьезный, не сравнить с нашим барахтаньем.

— Приземлись, давай на счет Поляны подумаем, люди строятся, земля дорожает.

— Сейчас про шашлык будем думать, снимай, готов уже, а то пересушишь. Ашот барашка выбирал и мариновал по своему.

— Мясо шикарное получилось.

— Да и чача не плохая.

— Вот чачу и давай производить, только официально.

— Ага и 90 процентов отдать государству, нет спасибо, я лучше из этого леса выходить

не буду и в конце концов найду золотую жилу.

— Радикулит найдешь ты в конце с геморроем.

— Ты же вроде поверил в местное золото.

— Поверил, не поверил, оно было это факт, а вот осталось ли? Столько людей тут бродит.

— Посмотрим завтра.

— Давай еще по одной и спать, завтра намоем целое ведро золота, построим на эти деньги

завод и займемся выпуском детских площадок.

— Лучьше трикотажную фабрику и будем трусы производить, пошли спать.

Утром они поднялись по реке до подмытого берега, с тропы это место было не видно, достали специально сделанный Николаем лоток и начали промывать песок. Сначала ничего не получалось, но поле того, как песок стали брать глубже, на дне лотка заблестели несколько крупинок золота.

— Да Коль, так мы не скоро разбогатеем.

— Главное что золото тут есть.

— Да оно везде есть, вон на море в районе Зимнего театра в песке полтора грамма на

тонну песка. В 90-х даже АО хотели открыть по добыче там металла ну или по

разводке лохов, но что то не сложилось.

— Дальше что делать будем АО открывать?

— Ты у нас главный золотодобытчик, тебе и решать.

— Золото у нас раньше добывали по другому, вон видишь каменная гряда идет поперек

речки, вот под этими камнями и нужно искать золотой песок, там получился природный

промывочный лоток.

— Давай там попробуем.

Они прошли еще несколько десятков метров к каменной гряде и начали промывать.

— Что то и тут не много.

— Ты еще на против Краснодарского кольца попробуй. Вон смотри, два чудака с рюкзаками

идут. Оставь лоток, пока они не увидели.

— А куда они идут?

— Выше по реке есть еще два водопада, наверное туда, а может на Сахарную или

дальше в заповедник, тут кто только не шляется.

— Давай и мы пойдем к верхним водопадам.

Часа через два они были в каньоне реки, идти приходилось по ледяной воде, ноги сводило судорогами от холода. Стены каньона были выложены из закрученных пластов камня красноватого цвета желто зелеными прожилками, закрученных в какой то замысловатый узор. Водопад открылся неожиданно, мощная струя воды падала в голубую полукруглую каменную чашу с высоты восьми метров, гул стоял такой, что закладывало уши.

— Давай посмотрим по вон тому каменному карнизу, что то там должно быть.

Карниз оказался пустым, немного песка и мелкие камни.

— Я все таки соберу этот песок, промоем потом.

— Давай выбираться на берег, пока ноги не отвалились.

— Еще пару таких походов по воде и ног у меня не будет.

— Сейчас разведем костер, разогреем шашлык и ты сразу вылечишься.

— А чача осталась?

— Мы вчера не налегали вроде, да и запасом я брал.

— Наливай, штука все таки шикарная, ни с какой водкой не сравнишь, согреемся.

Затрещал костер и холод начал постепенно отступать. А вот ноги непривычки гудели.

— Еще пару дней и я останусь в этих горах. — сказал сергей, трудом стягивая

фирменные треккинговые ботинки с опухших ног.

— Хорошо еще что обувь нормальная.

— А представляешь как тут раньше ходили, в сапогах да в обмотках?

— Не знаю, как раньше, раньше и деревья были выше и зеленее.

— Вот раньше, похоже, все тут и выгребли.

— Делать то что будем в свете новых событий?

— А ты что, думал что тут под каждым углом по ведру золота стоит?

— По ведру, не по ведру, но что то должно же быть, сколько пролезли, а в

результате пара крупинок. В песке с карниза, по моему тоже пусто будет.

— Главное что оно тут есть, а найти, обязательно найдем. Николай представил как в лотке покажется

самородок, грамм так на 50. Представь что ты в турпоходе, гуляешь, наслаждаешься природой, а поиски металла это хобби, найдем — хорошо, не найдем — бизнеса хватит с голоду не помереть.

— Да понятно, но я бы лучше в Турцию с девочками, это ты любишь по горам бродить как

медведь абхазский.

— Шкурка от девочек скоро у тебя сотрется, смотри.

— Сам смотри шею не сверни, лазишь бог знает где, Помнишь как с Чуры еле приполз?

— Ладно, пошли спать, Завтра дойдем до Ушхо и домой.

Ночью пошел ливень и продолжался почти до обеда. Кофе сварили на газовой горелке и лежа в палатке в спальниках, пили и смотрели на мощную стену воды низвергающуюся с небес.

— А как сейчас через речку переправляться? Воды, наверное, метра два, не меньше и течение такое, что с ног собьет.

— Ни как, ждать пока вода не стечет с гор. Я, к стати, однажды перед Ушхо три дня сидел,

ждал погоды, мостика тогда не было.

Николай вспомнил тот поход по глухому участку заповедника. Поднялся из русла Сочинки на Скальную, дальше на Амуко и по гребню на Чуру. А вот обратно началась гроза, молнии били в гребень хребта, да так, как будто в камень попадали снаряды, оставляя после попадания оплавленный песок. Реально страшно было. Решил идти вниз по реке, за что и поплатился, на спуске нога попала между валунов, которые не разглядел за высоким, в рост человека, папортником… вспоминать не приятно до сих пор, подскользнулся и в результате вывих. Хорошо смог сам вправить, а то бы кормил мишек. До Ушхо ковылял три дня, вместо одного, опираясь на палки как на костыли. Дошел до реки, а в ней метра три воды, коричневая жижа с грохотом несет огромные бревна и палки, здоровому не переправится. Пришлось ждать три дня пока кончится дождь и спадет вода.

— В такие ливни вода и работает как старатель, размывая огромные пласты породы и несет это все по рекам к морю, попутно разделяя тяжелые частицы песка от легких, а иногда и складывает их раздельно. Вот такое место и найти бы.

— Искать не устанем? Два дня, а результатов ноль.

— Я и не рассчитывал сразу найти, посмотри сколько бродит тут людей, думаешь про золото

только мы знаем?

— Хотелось бы быстрее. Через три дня нужно быть дома, в Нальчике хотят поднять цену спирта. Нужно будет что то решать, либо менять поставщиков, а мы в этот канал только вложили, либо договариваться.

— Депутаты опять с нами решили побороться, хотят поднять акцизы, а это существенное

повышение цены на водку в магазинах, так что запас у нас есть, можно и пойти на встречу

войны не хочется.

— Странные люди, неужели не понимают, что от их действий только увеличится теневой оборот,

выше цена в магазине — выгоднее изготавливать левую водку?

— А им что то понимать нужно? Им, главное, свою заботу о народе пропиарить, а ты что хочешь что бы они с нами реально бороться начали?

— Просто в Гандурасе жить надоело, бизнес живет и при нормальных законах.

— Я посмотрю, как ты будешь работать за 30 процентов, это не сотни, как сейчас. Пошли собираться, экономист, дождь кончается.

Тропа шла по густому лесу к летникам под Амуко, то тут, то там попадались огромные деревья каштана и ясеня, стоящие здесь не одну сотню лет. Встречались и не большие рощи грецкого ореха, старые, посаженные более сотни лет назад еще убыхами, жившими в этих местах до революции.

— Коль, как тут можно что то найти, когда люди в этих местах живут сотни лет?

— Люди живут сотни лет, а золото нашли только перед революцией, так что не переживай.

— И нам что то должно остаться. Представь, что в песке с водопада, что мы оставили на последней ночевке, килограмм золота.

— Два. Чачи нет, мяса нет, что это за туризм? Карабин нужно было взять, мясо бы было.

— Не сезон, сейчас на твой выстрел столько народу сбежится, замучаешься оправдываться. Да и зверя мало, кабана потравил наш губернатор, за своих свинок испугался, заболеть могут, они якобы свиной гриб переносят, мишки под Чуру ушли. Серны иногда по хребту с Амуко приходят, но это редко.

— Душ принять бы не помешало, воняет за пру километров, а в речку лезть что то холодно.

— Скоро дойдем до балагана, его хозяева тоже любят комфорт, они что то вроде душа построили, туалет, навес со столом, будешь как в санатории ночевать.

— Быстрей бы уже.

Балаган находился метров в тридцати от тропы и не зная где он находится, найти его было невозможно. Охотники обустроили место своего лесного отдыха со вкусом. Печка и материалы для строительства были доставлены сюда явно вертолетом. Сам балаган, можно его не описывать, достаточно сказать, что в нем был водопровод, не центральный конечно.

Водопровод начинался метрах в пятидесяти выше по реке углублением в скалах из которого

вода по пластиковой трубе самотеком текла к балагану.

— В такой избущке можно и недельку пожить, сказал Сергей снимая рюкзак

— Домик шикарный и главное целый давно стоит.

— А что с ним может статься?

— Сгореть может, как многие выше по Сочинке.

— Сгореть, а кто их поджигает?

— Кто его знает, одни говорят, егеря, что бы не шлялись по заповеднику, а кто говорит,

что старатели, чтобы не мешали.

— Все говорит о том, что золото твое нужно искать выше по течению в заповеднике, а мы копались под городом.

— Во первых не под городом, а во вторых, на реке где прииск был. Я тебе сто раз уже объяснял, река постоянно моет породу и складывает металл в кармашки, вот кто знает где они находятся, того и удача

— Слишком много желающих шляется по речке.

— Поэтому в следующий раз пойдем выше, там заповедник, людей меньше бродит и речки менее доступные — скалы, водопады, альпинистское снаряжение не помешает.

— В следующий раз ты меня угробишь, я чувствую.

— Хватит тебе страдать, как будто тебе не нравится и я тебя силой тащу. Идешь и мечтаешь как найдешь самородок в килограмм.

— Я бы не отказался от самородка, спорить не буду. Ноги гудят с непривычки, вот и ною.

— Найдем еще.

Ночью опять пошел дождь, река «работала» мыла песок и самородки. Кто их найдет?

Следующий день друзья потратили на обратную дорогу. К обеду были на Ажеке, где встретили местного егеря, знакомого Николая.

— Привет Николай, я смотрю ты не пропустил мой рассказ мимо ушей. Как успехи? Ладно, ладно не отвечай все понимаю, смотрите, осторожней только ходите.

— А что могут быть проблемы? спросил Сергей.

— В 90-е нашли несколько трупов в этих местах, а сколько не нашли.

— Золото все мыли?

— Кто знает, на них не написано было. Многих подводит каждущаяся близость цивилизации, день или два ходьбы и вот он курорт, а этот день ходьбы по практически непролазной тайге, с дикими зверями и непонятными личностями.

— Сейчас ты на нас жути нагонишь, мы больше сюда не ногой — засмеяля Николай.

— Жуть, не жуть, решать вам, мое дело предупридить. Вы думаете я могу здесь за всем проследить? То, что я слежу за тропой, ни о чем не говорит. Пройти может незаметно кто угодно.

— Что мы на пороге разговариваем, заходите в гости.

— Некогда сей час, дела в городе ждут, пойдем мы потихоньку, вечером нужно дома быть, еще договорим. — сказал Николай.

— Будешь в городе, заходи.

— Лучше вы к нам, баньку затопим, посидим…

— Спасибо, обязательно зайдем и не раз, часто заглядывать будем, пока не найдем, сам раздразнил.

Переправились через Ажек, хотя переправились тут мало подходит, летом и без дождя река часто напоминает маленький ручеек глубиной в пятнадцать сантиметров и несколько метров ширины. А когда идет дождь о переправе лучьше не думать, поток мутной воды несется с гор сметая все на своем пути.

Метров в трех над головой через реку была натянута проволока.

— Проволока тут зачем натянута? — спросил Сергей.

— Это мост на случай ливня, по нижний проволоке идут, а за верхнюю держатся.

— Страшновато тут в дождь, можно и штаны намочить…

Конец ознакомительного фрагмента.