Путь камбалы

Игорь Апальков

В царстве вечных сумерек, где ткань реальности висит на нити забытых мечтаний, одинокий рассказчик воскрешает заветные истории из пепла утраченной эпохи, и его мелодичный голос становится единственным маяком, направляющим заблудшие сердца, ищущие утешения, чуда или, может быть, вновь обретающие смелость ткать собственные истории среди гобелена звезд. Книга содержит нецензурную брань.

© Игорь Апальков, 2025

ISBN 978-5-0065-2562-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

=4=

На востоке горят рыбьей кровью рассветы,

Озаряя волнистую серую даль.

Алкоголик в завязке расправляет сети,

Вспоминая свой самый счастливый февраль.

Разгоняется кровь по мозолистым красным пальцам,

И похожи они на плоды барбариса.

О совершенно неважном вещает реклама нам,

Под мурчанье бригадного кота Бориса.

А за окном третий день

Тихо плещется шторм,

Наблюдая за тем, как мы курим и ругаемся матом,

Ведь для нас в нём не рыба,

А наш первый миллион.

Где-то сейчас вниз несутся кометы,

И влюблённые думают об одном, закрывая глаза.

Если тебя, брат, не прижали проблемы,

Хули вообще ты приехал сюда?

Громкие возгласы про любовь до гроба,

Слабые всхлипы умирающих чувств.

Всё усмиряется и печаль, и злоба,

Остаётся лишь йода морского на челюстях хруст.

И за окном третий день

Тихо плещется шторм,

Он нам рушит и планы, и график платежей по кредитам,

Что мы все честно взяли

И забыли вернуть.

Говорят, культивируя рыбную ловлю,

Повышали свою выживаемость финны.

И как я, по различному рыбу готовлю —

Вся бригада умрёт, но по разным причинам.

У кеты жабры рвутся о клеточки сетки,

Краб стыдливо краснеет в воде.

Камбала же живёт ещё около часа,

В первый раз видя небо, после жизни на дне.

А за окном третий день

Тихо плещется шторм,

Умывая слезами погибшую рыбную нечисть,

Чьи глаза растворились

В мутной глади небес.