С легкой руки

Иван Федорович Горбунов, 1870

«Повез купца одного в Красненькой, и все с ним это они пили… Купец ведь, ежели он пьяный, нашим братом не гнушается — садись с ним вместе и все это… денег ежели у его попросить, хоть умирай, не даст, а насчет пьянства — первый ты ему благоприятель...»

— На троичке, ваше сиятельство, прокатил бы… По первопутку-то теперь чудесно!..

— К Сергию.

— Можно-с. Взад — назад? Долго ли там пробудете?

— Часа три.

— А откеда вас взять-то?

— Да вот сейчас и поедем.

— Десять рубликов положьте.

— Ужли, сударь, на эфтой тройке поедете?

— Молчи, желтоглазый! На твоей что ли ехать?.. Разве у тебя лошади!..

— Далеча ли ехать-то? Пожалуйте, мы на графских доставим.

— Полно трепаться-то, дьявол! Пожалуйте, ваше сиятельство!..

— Со мной, ваше сиятельство!..

— За шесть рубликов доставлю, ваше сиятельство.

— Со мной пожалуйте… с первым. По крайности заслужу вашей милости.

— Садись.

— Покорми дорогой-то.

— Всю Расею не кормя проедем. Микитка, поправь шлею-то… с Богом!.. Эх вы, милые, действуй!..

— А ты — веселый.

— Я, ваше сиятельство, блажной!

— Как блажной?

— Так. Коли ежели который мне барин пондравится — цену собью, а уж его повезу… в убыток, значит… Обиждаются на меня на бирже-то, да ничего не поделаешь, — ндрав у меня такой.

— А у тебя своя тройка.

— Собственная. У нас заведенье свое… с дядей мы пять троек держим.

— Славные лошади.

— Бедовые! Коли ежели кто охотник, садись теперича на эту самую тройку, да скажи: Локтев, делай! — Ну, и молись Богу! Птица! Намедни в Колпино энарала возил — оченно он одобрял. Этой бы тройке, говорит, на моей энаральской конюшне стоять, а не мужику владать ею.

— А ты водку пьешь?

— Нет, Бог миловал, не пью. Господа ежели когда хорошеньким угощают, ну, не брезгую.

— Какое же это хорошенькое-то?

— Мадера там, что ли… как она у их прозывается…

— А мадеру любишь?

— Люблю. Купцов когда трафится возить с дамочками, ежели заслужишь — угощают…

— А купцы все с дамочками ездят?

— И купцы, и офицеры… Кто ж с ними не ездит… Баловников тоже по Питеру-то много; только, ваше сиятельство, супротив прежних годов, насчет этого тише стало…

— Отчего же?

— Так уж, значит… времена такие подошли. А бывало тысячи на Средней Рогатке проживали. Отец-покойник рассказывал…

— А у тебя помер отец?

— Замерз. Зашибался он. Повез купца одного в Красненькой, и все с ним это они пили… Купец ведь, ежели он пьяный, нашим братом не гнушается — садись с ним вместе и все это… денег ежели у его попросить, хоть умирай, не даст, а насчет пьянства — первый ты ему благоприятель.

Конец ознакомительного фрагмента.