Империя. Наследие владык

Иван Лебедин, 2016

Галактическая Империя переживает мрачные времена. Опасаясь многочисленных внешних и внутренних врагов, император обращается за помощью к молодому политику Амонису, не догадываясь о его прошлом…

Глава 3

Зарина бурлила, как один большой улей. Казалось, этой ночью вообще никто не спал, и у этого явления была весомая причина: уже следующим утром должен был состояться визит Императора с целью официального подтверждения факта помолвки между его первенцем, Алексио, и сестрой Амониса, Динайри.

Сказать, что для Зарины это было событием вселенского масштаба, — не сказать ровным счетом ничего.

Хотя планета и не входила в состав Империи, нельзя было недооценивать преимущества, которые должен был принести будущий союз Зарине, не говоря уже о ее правителе.

По этой причине все должно было пройти исключительно на наивысшем уровне, и Амонис не сомневался, что это будет именно так, поскольку трудно было себе представить более пафосную и церемониальную расу, чем зарасы. Уж кто-кто, а его народ умел устраивать празднества и торжества планетарного масштаба.

Несмотря на то что завершающие заботы по организации праздника взял на себя Барий, сон не шел к Амонису, предвкушающему грядущий день, и он решил прогуляться по длинным коридорам своего дворца.

Спустя некоторое время, незаметно для себя, Правитель Зарины оказался у покоев сестры. Судя по всему, девушка также не спала, и брат постучал в высокую двустворчатую резную деревянную дверь, украшенную каменьями.

Дверь ему открыла, склонившись в почтительном поклоне, одна из фрейлин.

— Почему не спишь? — с ласковой улыбкой глядя на сестру, сидящую на пуфике у туалетного столика, спросил Верховный зарас.

— Я так волнуюсь в преддверии прибытия Алексио, боюсь произвести на него не то впечатление, — ответила Динайри, склонив на бок свою изящную головку с копной густых черных волос, струящихся по ее плечам и ниспадающих на толстый ковер, в котором тонули ее стройные ножки.

Амонис сел на соседний с ней пуфик и оглядел хрупкую фигурку своей сестры, затем повернулся к фрейлинам, которые тут же поняли намек и покинули помещение.

— Ты очень красива, — произнеся эти слова, Правитель Зарины ни на йоту не покривил душой, поскольку ни разу не встречал женщины прекрасней его младшей сестры. В ней было идеально все: изящная, но одновременно с тем женственная невысокая фигура, точеное лицо с легким румянцем на щеках, глаза насыщенного изумрудного оттенка, длинные пышные ресницы, от природы алые губы.

Динайри не требовалась косметика, чтобы быть красивой. Она была идеальной невестой для наследника огромного Государства, в состав которого входило более двухсот планет.

— Я понимаю твое волнение, но тебе следует поспать. Вряд ли черные круги под глазами приумножат твою красоту.

— А ты-то сам чего не спишь? У тебя завтра не менее тяжелый день, — в свою очередь поинтересовалась девушка.

— Это верно, но все же очаровывать принца предстоит тебе, — напомнил, прищурившись, Амонис.

— Но их визит ведь формален, все уже решено? — уточнила сестра.

— И тем не менее не стоит давать повод Императору пожалеть о своем решении, — в голосе Правителя Зарины послышался приказной тон.

— Прости, — вскочила Динайри, — считай, что я уже сплю.

— Правильное решение, — произнес брат, поднимаясь с пуфика.

Девушка юркнула под одеяло, Верховный зарас же покинул покои сестры, перед выходом приказав прислуге не включать свет до утра.

**********************************************************************

Солнце только появлялось над горизонтом, и над космопортом еще не успел развеяться утренний туман, когда три Имперских корабля пошли на снижение.

Амонис, сложив руки на груди, наблюдал за посадкой. Ветер развевал его распущенные волосы и подол длинного, расшитого тонкой золотой нитью белоснежного одеяния. Верный Барий и несколько слуг стояли подле своего Господина, готовые выполнить любой приказ.

Как только межпланетники плавно снизились и коснулись распорками поверхности, Верховный зарас направился к ним, свита двигалась следом, не отставая.

Амонис поприветствовал Императора у трапа его корабля, знаменитого на всю Галактику «Звездного шторма» — чуда современной техники. На первый взгляд межпланетник казался даже хрупким, словно был сделан из стекла. Его четко очерченные грани переливались на солнце голубовато-серым цветом. Корабль поражал, даже пленил, заставляя неотрывно смотреть на себя, и Амонис никак не мог понять подобный феномен.

Он анализировал внешность межпланетника и не находил в нем ничего такого, чего не было бы в любом другом судне, но стоило его увидеть… и ты тут же становился рабом его мерцающих граней…

— Друг мой! — Император, седовласый статный мужчина с улыбчивыми голубыми глазами, спустился по трапу, в который трансформировался распахнутый люк его корабля, и заключил в объятья Верховного зараса.

Амонису было чуждо подобное проявление нежностей со стороны мужчины, пусть и Повелителя огромной Империи, но на его лице отражалась лишь радость и благоговение перед Великим монархом.

Когда Император разомкнул свои объятья, Амонис увидел позади него темноволосую кареглазую и смуглокожую красавицу Императрицу. Несмотря на двух взрослых сыновей, спустившихся следом за ней, она была по-прежнему свежа и молода и больше походила на дочь Правителя Империи, нежели на его супругу.

Поклонившись матери принцев Великого государства, Верховный зарас перевел взгляд на наследника престола, с которым уже встречался ранее.

Русоволосый и голубоглазый Алексио мог бы казаться молодой копией своего отца, если бы не беспокойный, даже немного нервный, постоянно бегающий взгляд.

Поклонившись и ему, Амонис сосредоточился на скромно стоящем позади своего царственного брата Николасе. Молодому человеку на вид было не более двадцати. Его рост был так же высок, как у отца и Алексио, но на этом их сходство заканчивалось. Все свои черты младший принц взял от матери: и цвет волос, и смуглый оттенок кожи, и даже карий цвет пытливых глаз.

Однако Амониса заинтересовали отнюдь не внешние качества Николаса.

В этом молодом принце было то, чего Верховный зарас никак не мог ожидать…

Нет, Верховный зарас тряхнул головой. Этого просто не могло быть, ведь младший принц был рожден в самом центре Империи! Но чувства не могли обмануть его, он чувствовал присутствие БРАТА!

Николас так же пристально смотрел на Верховного зараса, словно пытался вспомнить, где мог видеть его раньше, но безуспешно, ибо они никогда ранее не встречались…

Сердце Амониса лихорадочно билось. С трудом справившись с переполнявшими его эмоциями, он начал вежливый светский разговор с Правителем и его первенцем, но ему стоило большого труда слушать речь Императора, поскольку все его мысли занимало лишь одно, трудно преодолимое желание: поговорить с младшим принцем наедине, чтобы понять, как так получилось, что один из членов Братства оказался в родстве (да еще в таком близком) с Повелителем…

С огромным трудом заставив себя успокоиться, Верховный зарас повел Императора к припаркованным «лурри», которые должны был доставить семью Повелителя и свиту во дворец.

Всю дорогу он думал только о том, что почти забыл, насколько сильна связь между ему подобными. Прошлое наступало… и Верховному зарасу требовалось прилагать невероятные усилия, чтобы внешне никаким образом не выказывать того, что происходило в его душе…

********************************************************************** Сыновья Императора заняли другой «лурри», расстояние между Амонисом и Николасом немного увеличилось. Это пусть немного, но ослабило связь и позволило сосредоточиться на разговоре с Повелителем.

«Лурри» плавно двигался в метре над поверхностью планеты, между зеленых, покрытых невысоким кустарником холмов, что позволяло рассмотреть бесчисленные мелкие речушки, воды которых искрились и переливались в лучах поднимающегося светила.

Император смотрел в открытое окно, явно наслаждаясь пейзажем.

— Приятная планета. И сколько у тебя их всего?

— Обитаемых семь, Ваше Величество.

— И они все, если мне не изменяет память, расположены в пяти соседних системах, — Император напряг лоб, делая вид, что вспоминает.

— Именно так. Ваше Величество неплохо осведомлены, — ответил Амонис.

— И все они населены исключительно зарасами?

— Именно так, Ваше Величество.

— Я восхищен тем, как тебе удалось объединить весь твой странствующий народ. Тебе бы стоило называться Императором.

— Это слишком громкий титул, Ваше Величество. Император в Галактике лишь один, и это вы.

— Ты льстец, Верховный зарас. Однако не могу сказать, что мне это неприятно. И каков ваш основной источник дохода? — Император повернул голову в сторону, где показалось широкое озеро, усеянное небольшими островками.

— Трудно выделить что-то основное. Делаем, что можем, «плывем по течению» внеимперских рынков, так сказать, — Амонис проследил за взглядом Правителя Великого Государства.

— А это что? — Правитель немного подался вперед. — Виноградники? — его взгляд привлекли пологие склоны рядом расположенных гор.

— Совершенно верно, — Верховный зарас почтительно склонил голову. — Зарина экспортирует много вина во внеимперские миры. Оно, конечно, уступает нибусийскому, но далеко не все миры способны себе позволить «Нибоссе» или «Лавалле».

— Это верно. Вино моего сына, Николаса, отменно и потому расходится по достаточно высокой цене. Однако для меня его букет является достаточно привычным, даже, можно сказать, обыденным, поэтому во время обеда мне бы хотелось испробовать нечто новое. И я не возражаю, если мы оценим творения твоих виноделов.

— Как прикажете, Ваше Величество, хотя я и попрошу вас не судить наш напиток слишком строго. Зарианские традиции виноделия еще очень молоды, — Амонис был сама кротость и любезность.

— В таком случае вашим виноделам будет полезно пообщаться с моим младшим сыном.

— Это было бы великолепно, но будет ли это уместно? Ваш визит из-за плотного графика, к сожалению, очень короток, а принц Николас наверняка устал с дороги, мне бы не хотелось выглядеть навязчивым в его глазах, заставляя вновь погрузиться в рутину, сопровождающую его день ото дня.

— Напротив, это его развлечет. Порой мне кажется, что виноделие — единственная вещь, которая действительно нравится моему младшему сыну. Хорошо, что Алексио — его полная противоположность, а то некому было бы оставить трон, — пошутил Император.

Верховный зарас, не зная, как именно реагировать на данную шутку, ответил Повелителю Великого Государства вежливым поклоном.

Предложение Императора оказалось весьма кстати. Теперь не нужно было думать, с чего начать волновавший Амониса разговор. Оставалось только отделаться от постоянно окружавшей младшего принца свиты и охраны, поскольку тема, которую Амонис в действительности планировал обсудить с младшим сыном Императора, предполагала отсутствие посторонних ушей.

**********************************************************************

Впереди появилось изящное, стоящее на возвышении сооружение со стенами из серого камня и разноуровневой крышей, покрытой синей черепицей.

Амонис называл свою резиденцию дворцом, хотя внешне она больше напоминала замок, над высокими угловыми башенками которого гордо реял герб Зарины — расколотый надвое кристалл со вспышкой молнии внутри.

Холм, на котором был построен замок-дворец, располагался в самом сердце простирающегося на десятки километров сада, о красоте и богатстве которого ходили легенды. Казалось, вокруг резиденции Правителя Зарины раскинулась целая страна, сочетающая в себе совершенно не сочетаемое, причем в такой гармонии, что можно было лишь дивиться мастерству и фантазии создателя удивительного творенья.

Чего здесь только не было: экзотические представители растительного и животного миров, собранные с разнообразных планет, небольшие водопады, вливающиеся в озерца с красочными рыбками, фонтаны всевозможных размеров и форм, пестрые птицы, перелетающие с дерева на дерево, покрытые душистыми бутонами кусты, подстриженные в форме геометрических фигур, статуи в виде воинов древности, украшенные драгоценными каменьями. А между всем этим великолепием пролегало множество дорожек, посыпанных гравием нежного, голубоватого цвета.

Добравшись до дворцового подворья, «лурри» снизились и остановились, после чего лакеи, прибывшие вместе с Императором, помогли Повелителю Великого Государства и его всю дорогу молчавшей супруге выйти на залитый солнечным светом двор.

Высокопоставленные гости с интересом рассматривали высокое, отделанное каменьями крыльцо, резные каменные скамьи, большой округлый фонтан, а также множество гравийных дорожек, расходящихся от него, словно лучи, и увлекающих в глубь загадочного сада.

Отправив супругу и сыновей во дворец отдохнуть перед трапезой, Император пожелал совершить прогулку в компании Амониса, дабы собственными глазами убедиться, что сад хорош настолько, как о нем говорят. Верховному зарасу подобное внимание польстило. Он был горд собой и тем, какое впечатление оказывал его мир на Повелителя величайшего Государства в Галактике. Когда же Император при прогулке оперся на его руку, ликование в душе Амониса достигло своего апогея, хотя на его лице отражалось лишь радушие и желание угодить «высокому гостю».

**********************************************************************Деревья с абсолютно ровными стволами переплетали свои кроны над головами прогуливающихся вельмож, а также воинов имперской гвардии, плотным кольцом окружавших своего Повелителя и его компаньона.

В подобных мерах на Зарине не было необходимости, но вопрос безопасности Великого Правителя обсуждению не подлежал. Благо воины, не мешая общению вельмож, шли на расстоянии нескольких шагов от них.

Император периодически останавливался перед заинтересовавшей его статуей или фонтаном и задавал вопросы об истории ее создания, после чего шел дальше.

Заприметив возле одного из фонтанов большую резную скамью, его Величество пожелало отдохнуть. Амонис, почтительно наклонив голову, помог Повелителю опуститься. Воины тут же оправили длинные полы его одеяния и вновь отошли на несколько шагов назад.

Последив, чтобы гвардейцы удалились на достаточное расстояние, Император произнес:

— Я рад, я искренне рад, что принял решение поженить Алексио и Динайри, — а шепотом добавил, — ведь все наши договоренности в силе?

— Не сомневайтесь, — поклонился Амонис, — сразу после свадьбы я обеспечу необходимое Вашему Величеству безвозвратное финансирование. А после входа в Совет приступлю к его модернизации с целью выведения Великого Государства из сложившегося кризиса.

— А Зарина и сопутствующие планеты? Когда ты планируешь ввести их в состав Империи?

— На это понадобится больше времени. Мне нужно подготовить мой народ. Но не думаю, что подготовка займет больше года. Вскоре все поймут, что вы даруете нам благо.

— Да будет так, мальчик мой, — Император подал Амонису руку для поцелуя, которую тот тут же принял, преклонив колено.

Император жестом предложил ему встать и, задумчиво посмотрев на струи рядом расположенного фонтана, произнес:

— Что ж, полагаю, мы достаточно долго отсутствуем, и обеденное время наступило уже давно. Пожалуй, пора отведать блюда легендарной зарианской кухни.

— Как прикажете, Ваше Величество, — Верховный зарас поклонился и, предложив Повелителю опереться на свою руку, от чего тот не стал отказываться, медленно повел Императора в направлении дворца.

— Амонис, ты не возражаешь, если мы приблизим день свадьбы?

— Если такова ваша воля, мы с сестрой будем только рады.

— Превосходно. Надеюсь, полгода тебе будет достаточно для организации самого помпезного торжества в истории Галактики?

— Несомненно, Ваше Величество! — Правитель Зарины благодарственно поклонился.

Император положил руку на плечо собеседнику:

— В таком случае добро пожаловать в семью!

Верховный зарас признательно улыбнулся царственному собеседнику, размышляя о том, что, судя по всему, дела в Империи были хуже, чем он полагал, раз Правитель Великого Государства даже не пытался скрыть или хотя бы завуалировать желание как можно скорее запустить руку в зарианскую казну. Однако Амониса это не пугало, напротив, делало предстоящую игру только интересней.

**********************************************************************

Столы для царственной семьи и свиты были накрыты в самой большой гостиной, расположенной в угловой части дворца.

Вдоль двух стен располагалось по три огромных панорамных окна с ламбрекенами из легкого полупрозрачного тюля. Оставшиеся две стены украшали фрески, изображающие сцены из бытия полусказочных героев древности. Высокий потолок украшала роспись такой же тематики и многоярусная, инкрустированная золотом хрустальная люстра.

Из мебели в гостиной была лишь пара диванов с гобеленовой обивкой, между ними примостился небольшой фонтан в виде цветка, в лепестки которого было вкраплено несколько драгоценных каменьев, огромный стол, сервированный к торжественному обеду, да гобеленовые кресла для гостей, стоящие вдоль него.

Складывалось впечатление, что Амонис к оформлению данной гостиной подошел с неожиданной скромностью. Но подобные мысли исчезали, стоило лишь взглянуть на стол, уставленный всевозможными яствами, где каждое блюдо было отлито из чистого золота и украшено россыпями крупных блестящих каменьев. Вазы с фруктами и вовсе были вершиной роскоши и выглядели как маленькие фонтаны (из них даже била вода).

Верховный зарас молчаливо ждал, пока Император, тщательно разглядывая сервировку, медленно пройдет на свое место во главе стола.

— Ты очень богат, друг мой, — сообщил Правитель Амонису, после того как устроился в специально изготовленном для него кресле с высоченной спинкой.

Место по левую руку от Императора по его желанию занял Амонис, с правой стороны от Великого правителя разместились его царственная супруга и сыновья.

— Это всего лишь дань традиции, — скромно опустив глаза, произнес Верховный зарас.

Император хитровато улыбнулся новому родственнику и поднял бокал, таким образом разрешая всем присутствующим приступить к пиру.

Во время обеда Верховный зарас молчал, наблюдая за гостями и слушая их пустые, формальные разговоры.

Император, полностью сосредоточившись на еде, слушал шутки Алексио, многие из которых были невпопад, но это не мешало свите смеяться над каждой репликой, словно они наблюдали за величайшим комиком в Галактике.

Динайри сидела скромно потупив взор неподалеку от наследника престола, который между шутками без тени стеснения разглядывал будущую жену, а особенно вырез ее платья, подчеркивающий высоко поднятую грудь.

Брат был доволен впечатлением, которое его сестра производила на будущего супруга. Реакция Алексио показывала Амонису, что он сделал все правильно, что значительно упрощало стоящую перед Верховным зарасом задачу. Вопрос был лишь в том, как долго он сможет использовать прелести сестры для манипулирования принцем или, по крайней мере, для усыпления его бдительности.

Мысли опять возвратили Правителя Зарины к Николасу, который, сосредоточенно разглядывая фреску напротив, практически не притронулся к еде.

Амонис посмотрел на остальных представителей свиты. Он ни с кем из них не был знаком, но знал все о каждом из присутствующих здесь вельмож. Однако никто из них не был ему интересен. Поэтому он молчал и выжидал.

**********************************************************************

После обеда Император пожелал отдохнуть в предоставленных ему апартаментах.

Его старший сын и наследник, Алексио, напротив, был бодр и полон сил, в связи с чем пригласил Динайри прогуляться по саду, на что та ответила легким румянцем на щеках и реверансом. Верховный зарас про себя отметил, что прекрасно «выдрессировал» сестру на подобный случай.

Сам же он, посчитав, что во время этого визита более благоприятного случая пообщаться с Николасом наедине может не представиться, решил не терять времени. Проблема была лишь в свите, которая упрямо ходила за младшим принцем по пятам.

Понаблюдав некоторое время за Николасом и его сопровождением, Верховный зарас подозвал Бария.

— Мне нужен принц, избавься от остальных, — приказал он.

— Как надолго?

— Надолго.

Барий, поклонившись, оправился к свите.

Амонис не знал, что именно помощник сказал или сделал (хотя, впрочем, подобные детали его никогда не интересовали), но вскоре в гостиной стало тихо.

Верховный зарас бесшумно скользнул в направлении Николаса. Принц разглядывал небольшую коллекцию винных бутылок, стоящих в небольшом напоминающем старинный мост баре.

— Желаете бокал вина? — максимально учтиво предложил Верховный зарас.

— Нет, благодарю, я уже оценил его за обедом. Оно превосходно, — Николас посмотрел на собеседника своими кажущимися на свету янтарными глазами.

Амонис недоверчиво улыбнулся, и принц сказал:

— Вино действительно превосходно, просто у меня несколько дурной вкус для вельможи, так как я предпочитаю исключительно молодое вино. Дорогие и выдержанные годами коллекционные вина не для меня, — Николас неловко улыбнулся. — Простите, если мои слова прозвучали бестактно. Я ни в коем случае не хотел вас обидеть.

— Вы меня нисколько не обидели, напротив, я вас прекрасно понимаю, потому что у меня такой же дурной вкус и полный подвал молодого вина нового урожая, — Верховный зарас несколько расслабился, видя, что собеседник охотно идет на контакт. — Там десять сортов, — заговорчески подмигнул он.

— А насколько молодое вино?

— Оно только-только перестало быть соком, — ответил Верховный зарас.

— Звучит интересно, — глаза принца загорелись.

— Так что, если вы не против составить мне компанию при его дегустации, а возможно, и дать несколько основанных на вашем опыте рекомендаций, я буду рад пригласить вас в мою святая святых прямо сейчас.

— И куда именно? — глаза принца горели от возбуждения еще сильнее, чем раньше.

— В винный погреб, — прошептал ему на ухо Повелитель Зарины.

То, что Николас проглотил приманку, было видно невооруженным взглядом, и Амонис, не желая давать ему времени передумать, приказал Барию принести в указанное место стол со стульями и фрукты с сыром, после чего предложил принцу следовать за ним.

**********************************************************************

Дегустация в гигантском винном погребе, занимавшем собой два полных подвальных этажа, шла полным ходом, и, как ни был Николас искушен в винах, молодые сорта начали оказывать на него определенное воздействие, сделав его заметно общительнее. Не то чтобы он начал делиться тайнами или на что-то жаловаться, он просто чувствовал себя по-настоящему комфортно, пожалуй, впервые с момента приземления на Зарину. И Верховный зарас решил, что пришло время сделать ход конем.

— Какой из сортов тебе нравится больше, БРАТ? — спросил он, внимательно взглянув на собеседника, изучая его реакцию. Обычно подобное обращение заставляет любого из Мастеров вздрогнуть, но младший сын Императора оставался абсолютно спокойным.

— Вообще-то я привык, чтобы меня называли Николасом или принцем, но «брат» тоже ничего, — пошутил, улыбнувшись, он.

«Он не знает, — пронеслось в голове Верховного зараса, — он еще не знает. Наверное, Николас действительно молод настолько, насколько выглядит, и время его посвящения еще не пришло».

Правитель Зарины смотрел на собеседника, не зная, как поступить. Имел ли он право открыть ему истину, если это прерогатива Стихий?

Прошлое Амониса неизбежно станет будущим для младшего принца, но вправе ли он решать, когда это должно случиться. Наверное, нет.

Приняв решение, он улыбнулся собеседнику:

— Полагаю, мы станем добрыми друзьями.

— Я абсолютно уверен в этом, — искренне заверил Николас.

Их бокалы соприкоснулись, издав мелодичный звон.

Верховный зарас задумчиво посмотрел на собеседника поверх хрустальной кромки: будущее принца было предрешено во всех смыслах. Кем бы Мастер ни был ранее, судьба после просвещения у всех была одна…

Проблема была в том, что Николас о своем будущем ничего не знал, а значит, у него не было причины помогать Амонису, и Верховный зарас решил действовать как всегда: жестко и рисково. Он не чувствовал вины за то, что собирался предпринять, поскольку прекрасно осознавал, что одновременно с союзником обретал обузу, которую требовалось поддерживать, защищать и опекать. По крайней мере, до момента, пока молодого Мастера не призовут Стихии.

А пока этого не произошло, правда о Николасе должна была оставаться в тайне ото всех. Особенно от Бария!!!