Дары богини Хадор

Иван Комаровский

Загадочное исчезновение знаменитого профессора естествознания, которого объявляет в розыск секретная государственная полиция – Нуатрикс, приводит его внуков Тео и Ирму к таинственному посланию – единственному связующему звену, оставленному им их дедушкой. Послание затягивает обоих в водоворот опасных событий, грозящих раскрыть одну из самых страшных тайн древних цивилизаций, тайну могущественных артефактов – Даров богини Хадор, охота за обладание которыми уже началась…

ГЛАВА 6. Орист Нил

Орист Нил не находил себе места, он уже выкурил половину пачки сигарет, но волнение не отступало.

Мужчина стоял под сенью лиственниц, что окружали здание Военного Госпиталя Трэсмадеса, и временами поглядывал на циферблат серебряных часов, мерно отмеривающих минуты в кармане его выбеленного и накрахмаленного халата.

Уже вечерело, и с минуты на минуту должен был явиться один очень важный человек, который заранее связался с Ористом Нилом и пожелал встретиться с ним в стенах госпиталя.

Человеком был никто иной, как господин Арнэн Дэник, близкий друг Фанимара Калеста, которого, к слову, Орист не встречал не разу в жизни, хотя общался с Фанимаром со школьной скамьи.

Орист и Фанимар знали друг друга с детства, студенческие годы развели их по разным путям, но вновь двух закадычных друзей объединило горе, настигшее Фанимара Калеста.

В то время жена Фанимара Селена носила дочь, последние дни беременности были очень тяжелы, и Фанимар обратился к своему другу Ористу, который тогда уже был грамотным военным лекарем, за помощью.

К сожалению, Ористу Нилу удалось спасти только дитя, так как роды оказались осложнёнными: Селена потеряла много крови и скончалась. Фанимар остался один на руках с Сандрой, а Орист Нил поддерживал друга и всячески ему помогал пережить нелёгкое время.

«Вот и сейчас для Фанимара настали трудные времена, если он даже не сумел выйти на связь», — подумал Орист.

Мужчина понимал, что друг ввязался в очень опасную авантюру, но в какую именно, не имел ни малейшего представления.

Послышался цокот копыт, и вскоре небольшая карета пересекла ворота госпиталя и остановилась у крыльца, дверь отворилась, и Орист увидел господина Дэника.

Внешность его напомнила Нилу образ совестливого кролика, изображение которого запомнилось ему с глубокого детства, когда он часто перечитывал сказку о кролике, что ушёл из дома ради поиска приключений и открытий, в попытке найти смелость и преодолеть робость и нерешительность.

Арнэн несмело протянул руку Ористу Нилу, мужчины обменялись рукопожатием.

— Добрый вечер, я полагаю, нет нужды представляться? — спросил господин Дэник почти дрожащим, тонким голосом.

— Нет. Вы здесь по поручению Фанимара Калеста? Я не могу связаться с ним!

— Вынужден дать отрицательный ответ. Фанимар исчез и на его поиски брошены все силы Нуатрикса.

— Нуатрикса? — изумился Орист Нил.

— Именно. Потому я пришёл сюда лишь по своей инициативе, дабы опередить их. Тот человек всё ещё в госпитале?

— Да, пациент проходит лечение. Вы хотите с ним побеседовать?

— Это было бы не лишним. Но только без имен, я не хочу, чтобы потом на допросе из меня вытащили что-либо стоящее.

— Пройдемте за мной, — предложил Орист.

Мужчины зашли в ярко освещённый холл, в воздухе которого уже можно было различить специфический запах медикаментов и обеззараживающих препаратов.

Орист Нил вручил Арнэну чистый халат, велел снять башмаки и надеть специальные тапки.

— Значит, они и за мной придут рано или поздно? — с опаской спросил Орист Нил господина Дэника.

— Думаю, да. Вы должны скрыться раньше, чем они доберутся до вас, но главное, вы должны обеспечить пациенту безопасность. Как он себя чувствует?

— Уже лучше. Динамика положительная. Кажется, бредовое расстройство отступает, но он на сильнодействующих средствах, потому я не уверен, что вы получите от разговора необходимую информацию.

— Вы можете мне рассказать, что делал Фанимар? Он вам не открыл тайну своего замысла?

— Я лучше объясню вам всё, что понял, на месте. Однако Фанимар не посвятил меня в свои планы, если вас удовлетворит такой ответ.

Но судя по виду господина Дэника, Ористу стало ясно, что тот вовсе не доволен подобным заявлением.

— Перед своим исчезновением Фанимар поведал мне, что узнал о пациенте от вас.

— Да, всё верно. Мы встретились с Фанимаром в трактире и проболтали почти до утра. Я ненароком рассказал ему об этом случае, без каких-либо догадок или планов, а он проявил какой-то почти нездоровый интерес.

— Я не удивлён.

Мужчины свернули в полутёмный коридор, над входом которого висела табличка с надписью: «Отделение душевных болезней». На пути им встретилась только медсестра, которая вежливо поздоровалась с Ористом Нилом, а Арнэна одарила недоверчивым взглядом.

— Он, скорее всего, спит, сегодня днём был тяжёлый приступ, — объяснил Нил перед тем, как переступить порог одиночной палаты.

Внутри стояла довлеющая тьма, свет был выключен, окна завешаны непрозрачными плотными занавесками. Орист Нил зажёг небольшой фонарь на столе, и в его лучи попала металлическая кровать, стоявшая в углу помещения.

На кровати спиной к вошедшим, свернувшись в позе зародыша, лежал крепкий мускулистый мужчина. Его торс был обнажён, а на спине, на уровне поясничных позвонков виднелась марлевая повязка величиною с ладонь.

— Что это? — спросила господин Дэник.

— Фанимар брал у пациента люмбальную пункцию.

— Люмбальную пункцию?

— Да, вот видите. В промежутке между 3 и 4 поясничными позвонками. Как я понимаю, ему необходим был образец ликвора, то есть спинномозговой жидкости. Однако для чего, он не сказал, и меня очень это удивляет, если не сказать, что я был возмущён тем, что он, без моего ведома, проводит с моими пациентами подобные манипуляции, которые априори требуют специальной подготовки. Однако, Фанимар всегда руководствуется лишь своими интересами и принципами, должно быть, вам это известно.

— К сожалению, да, — согласился Арнэн, — можно ли поговорить с ним?

— Сейчас, — Орист Нил подошёл к мужчине и что-то прошептал ему на ухо. Могучий человек развернулся, привстал и сел на краю больничной койки:

— Приветствую вас, — прогудел он гулко.

Его коротко стриженный волос уже тронула седина, она же оставила свой след в густой бороде. Взгляд человека был какой-то пустой и безжизненный.

— Здравствуйте, — ответил Арнэн, — как ваши дела?

— Не стану лукавить, бывало и лучше, — сказал мужчина, опустив глаза.

— Я хотел спросить вас кое о чём, — начал господин Дэник.

— Вы желаете знать о том человеке, о Фанимаре Калеста?

— Да. О чём вы говорили с ним?

— Фанимар поверил мне, — сказал пациент, — он единственный за всё время не счёл меня сумасшедшим, — мужчина взглянул на Ориста Нила, стоявшего чуть поодаль, — после общения с ним мне многое стало понятно, и мой рассудок прояснился.

— Фанимар Калеста давал вам какие-либо препараты?

— Да, он сделал мне какой-то укол, как он сказал «сыворотки», а потом давал смотреть различные картины, говорил разные слова, порой не связанные между собой, а после сказал, что ему нужен образец моей спинномозговой жидкости.

— Он не разъяснил для чего?

— Это необходимо, чтобы получить все ответы, заверил он. А теперь я прошу вас, оставьте меня в покое, я не хочу вспоминать прошлое, которое только начало терять власть надо мной. Мне необходимо забыть тот кошмар, что довелось пережить там. Я уже рассказал вашим друзьям всё, что помню и знаю.

— Я понимаю. Но и вы должны понять, что информация, который владеете вы и которая теперь известна Фанимару Калеста очень ценна. Нуатрикс охотится на Фанимара, ибо он преступил закон и нарушил установленные правила. Рано или поздно ищейки Нуатрикса доберутся до вас обоих, — господин Дэник взглянул сначала на Ориста Нила, а затем на пациента, который с неподдельным равнодушием смотрел на него в ответ.

— Но что нам в таком случае делать? — спросил Орист.

— Именно поэтому я здесь, — ответил Арнэн, — я пришёл помочь…

* * *

Ирма ещё долго сидела неподвижно, точно жертва искусного гипноза или сомнамбула. Таинственный человек незаметно для всех исчез, воспользовавшись моментом всеобщего замешательства.

Весь реквизит представления начали спешно убирать многочисленные люди, и вскоре подмостки оказались пусты, чего нельзя было сказать о скамейках.

Признаться честно, вся публика разделилась примерно на три части: одни полагали, что стали свидетелями истинного чуда того, что скрывает правительство, другие видели в демонстрации лишь умело выполненную иллюзию, а третьи вообще не высказывали своего мнения и решили просто приятно провести время, хотя все единогласно заявляли: подобное представление крайне опасно и лучше бы полиция не узнала об этом мероприятии.

— Ирма! — Ардос пытался привести девушку в чувства, — ты чего? Нужно уходить отсюда! Я в ужасе от твоего безрассудства! — юноша был явно рассержен и, возможно, напуган.

Когда они покидали секретное собрание в лесу, Ирма беглым взором пыталась найти того мужчину, что стал предметом ярых дебатов, развернувшихся под открытым небом. Но он словно бы испарился, также неожиданно, как и его команда, что организовала сие действо.

— Я даже не предполагала подобного, — сказала Ирма, уже после того, как они вышли на мрачную улицу генерала Хогра.

— Я искренне надеюсь, что нас никто не видел, если учесть, что за тобой итак следит Нуатрикс! Кто бы мог подумать! — Ардос взялся обеими руками за голову. — Ты хоть отдаешь себе отчёт в том, что это не шутки? И это то, куда ты хотела попасть? Лекции фанатиков?! — возмущался молодой человек.

— Я ускользнула от Нуатрикса, — грубо бросила девушка, — и да, я знаю насколько серьёзно участвовать в подобных собраниях. Ты, наверное, первый человек из моих знакомых и друзей, кто услышит это, но старшую сестру моего отца, тётю Сильду обвинили в занятии магией и казнили. В семье мы никогда не обсуждали эту тему, боясь навлечь на себя беду.

— Я просто не верю своим ушам, — Ардос не скрывал удивления.

— Мне всё же не даёт покоя этот человек…

— Ирма, я более чем уверен, что это всего лишь ловкий фокус. Мне доводилось бывать на представлениях иллюзионистов в Анфарде, так они такое вытворяют, что уму непостижимо.

— Ардос, меня больше волнует не то, что он показывал, а то, что он говорил. Разве тебя это не поразило?

— Честно? Не очень. Я скептически отношусь к такого рода вещам и считаю, что Управление по противоправному использованию магии всего лишь средство Нуатрикса избавляться от неугодных граждан.

— Нет, Ардос, — возразила Ирма, — дедушка учил меня, что никакое явление не может быть отвергнуто, как ложное, пусть даже на первый взгляд оно необъяснимо рационально. Я поверила этому человеку, Магия существует, этого просто не может не быть, я всегда так считала, иначе вокруг этого вопроса не возникало столько недомолвок.

— Тебе виднее, Ирма. Ты обучаешься в Духовной Академии, а это накладывает свой отпечаток на восприятие вещей, как моё образование, не позволяет согласиться с тобой.

— Дело абсолютно не в этом, — ребята вышли к Чайной госпожи Лиры, которая уже была закрыта и двинулись к гостинице, где остановился Ардос.

— Тогда в чём?

— В детстве Фанимар мне часто… — Ирма не закончила фразу и резко остановилась, — о, Боги! Ардос! Кажется, я вспомнила!

— Что? Что ты вспомнила?

— Я наконец-то вспомнила, где видела этот ключ! — словно испытавшая инсайт, воскликнула Ирма и увидела, как лицо Ардоса приняло недовольную гримасу:

— Может, хватит на сегодня этих резких переходов от одной темы к другой и неожиданных загадок?

— Но это очень важно, дорогой Ардос! Я столько дней не могла вспомнить, — девушка сжала в ладони медный ключ, висевший на её шее, — мне нужно домой, а завтра я тебе обязательно всё расскажу, если тебе интересно, конечно.

— Договорились, но помни, что у нас, помимо всего прочего, завтра много дел. Не забудь поговорить с братом.

— Конечно-конечно! Я всё помню, теперь точно всё, — просияла Ирма.

— Давай я провожу тебя! Как ты доберёшься до дома в столь поздний час?

— Нет, не нужно, я сначала забегу в академию и спрячу это жуткое одеяние, а затем найму извозчика. Мне не в первый раз возвращаться в поместье в такое время. А ты ступай в гостиницу и хорошенько выспись.

— Ты уверена?

— Более чем. Тебя не должны видеть с Ирмой Калеста, по крайней мере, пока, — заверила девушка.

— Ладно. Тогда до завтра.

— До завтра! — крикнула пустившаяся в бег Ирма. — Встретимся в 9 утра около фонтана у академии!

— Добрых снов! — вслед пожелал ей Ардос, но девушка уже не слышала его слов, так как ветер свистел в её ушах, а сердце неистово билось, предвосхищая долгожданный ответ…

* * *

«-Итак, вы должны усвоить одно очень важное правило, — звучал голос господина Дэника в голове Ориста Нила, — как можно меньше людей должно знать о ваших планах и передвижениях. Более того, вам нужно скрыть пациента так, чтобы его местонахождение не было известно даже вам, на случай, если всё же Нуатрикс доберётся до вас. Экстракт Амнезиса позволяет им против воли людей извлекать из их памяти всё необходимое, а потому вы должны быть предельно осмотрительны».

Орист Нил был одет в длинный коричневый плащ и широкополую шляпу, он спешным шагом протискивался сквозь суетливую толпу народа, что беспокойно бурлила на площади перед вокзалом.

Кровь пульсировала в мозгу в такт словам Арнэна Дэника, отбивающим точно молоток по наковальне.

«-Вам необходимо обеспечить пациенту безопасность, повторяю, лишь это имеет значение, — продолжал Дэник, а перед глазами Ориста Нила всё расплывалось, — я понимаю, что лечение ещё не завершено, но другого выхода нет. Я могу оказать вам лишь материальную помощь и покрыть все расходы. Всё остальное вам необходимо сделать самостоятельно, ибо, если на меня падёт подозрение Нуатрикса, нам всем придётся нелегко. Я итак навлёк на нас огромную опасность отважившись встретиться с вами».

Орист Нил миновал распахнутые двери центрального входа железнодорожного вокзала и прямиком направился к билетным кассам, к которым вытянулась колоссальная очередь.

Военный лекарь старался сохранять спокойствие, но, тем не менее, ненароком оглядывался по сторонам, чтобы удостовериться: не следят ли за ним. При виде людей в чёрном, сердце Ориста замирало, но после он успокаивал себя тем, что ошибся, так как временами ему встречались мужчины в чёрных пиджаках и женщины в чёрных пальто, не имевших ни малейшего отношения к Нуатриксу.

Очередь продвигалась довольно медленно, оттого ожидание томило, но оно было неизбежным, как и то, что с минуты на минуту должен был прийти пациент.

Орист Нил искренне надеялся, что пациент отыщет вокзал и место, где они условились встретиться, ведь за пару часов до этого, Нил обеспечил человеку побег из Военного госпиталя Трэсмадеса, но, на бумагах, всё проходило как официальная выписка из стационарного отделения.

В целом, часы ясности преобладали в психическом состоянии пациента, однако временами случались острые приступы бреда, и этот факт вызывал серьёзные опасения у Ориста:

«Сможет ли он сделать так, как задумано? Осознаёт ли всю опасность обстоятельств, нависших над ним?».

Одновременно с этим мыслительным штурмом, Орист проклинал своего друга, Фанимара Калеста. Его возмущало, как человек, которого он знает столь долго, мог так подставить своих близких? Ориста всегда поражало, каким Фанимар может быть самозабвенно увлечённым, пренебрегая всем и всеми, жертвуя себя целиком и полностью задуманному делу.

Наконец, подошла очередь Ориста, он протянул несколько серебряных монет и приобрел билет на ближайший рейс до деревушки Эст-Тайда. Затем он двинулся в сторону выхода к платформам, где недалеко от настенных часов, на скамье для ожидания, увидел своего пациента.

Орист Нил стремглав преодолел расстояние до скамьи и присел рядом с мужчиной так, будто не знал его вовсе. Орист установил дорожный саквояж между собой и пациентом, однако, не смотря на все эти приготовления, мужчина был безучастным, и Орист не мог понять: то ли он изображал подобное отношение нарочито, то ли действительно не замечал ничего вокруг.

— Я купил билет, — сказал Орист, смотря куда-то вперёд. Он задержал взгляд на маленькой девочке, устроившей своей матери настоящую истерику из-за того, что та не разрешила дочери спуститься к рельсам, — в сумке есть деньги, немного еды и записка, которую ты отдашь человеку на станции в Эст-Тайда, его имя Кин, далее он будет решать твою судьбу. Одну ночь ты проведёшь в Эст-Тайда, но после, Кин переправит тебя в другое место, где ты и остановишься. После того, как почувствуешь себя лучше, ты сможешь вернуться к себе на родину, денег у тебя достаточно. Но какое-то время необходимо придерживаться нашего плана, понимаешь?

Мужчина кивнул в знак согласия:

— Главное, теперь я знаю, что всё это правда, что это не плод больного рассудка, это правда… — отрешённо прошептал пациент.

— Имадис, сейчас значение имеет только твоя безопасность. Нуатрикс не должен добраться до тебя. Вот держи, — Орист Нил протянул мужчине стеклянную баночку, доверху наполненную пилюлями, — тебе нужно принимать по две на ночь и одну днём, если почувствуешь приближение приступа. Ясно?

— Да, — ответил Имадис, взял в руки баночку с лекарством и положил в карман куртки.

— Значит так, билет в маленьком внутреннем кармане саквояжа. Надеюсь, я ничего не забыл. Теперь мне пора, чем меньше нас видят вместе, тем лучше. Прощай, Имадис. Желаю тебе удачи, — Орист Нил встал со скамьи и, не глядя на своего пациента, направился от него прочь…

* * *

От самого вокзала Орист Нил шёл до дома пешком. Он вдруг ощутил невероятное облегчение от того, что дело сдвинулось с мёртвой точки, а надежда на благополучное завершение этой истории грела сердце.

По пути Орист заглянул в закусочную и купил себе горячую лепешку, которой решил полакомиться, держа путь через парк, по которому мужчина захотел прогуляться, совершив значительный крюк.

Кажется, погода становилась теплее, предвещая приближение лета, которое наступает необычайно внезапно в Семиветряной Гавани. Орист не знал, где сейчас Фанимар, но искренне надеялся, что с другом будет всё хорошо и они ещё поболтают, просиживая брюки на деревянных стульях трактиров, открывающих летние веранды под открытым небом.

«Должно быть, Имадис уже в пути», — подумал Орист Нил, сворачивая на узкую улочку.

Уже смеркалось, а потому Орист сразу обратил внимание, что свет в окнах его квартиры, располагавшейся на втором этаже жилого дома, горит.

Орист Нил жил один и никогда не был женат, у него также не было детей, братьев, сестёр или других родственников, что, без его ведома, могли так бесцеремонно позволить себе нарушить покой уединённого холостяцкого жилища.

Мужчина понял, что рисковать нет смысла, отбросив все догадки и предположения, он, молча и спокойно, повернулся и мерным шагом пошёл в противоположную сторону от своего дома, стараясь всеми силами не привлекать к себе внимание.

Орист Нил знал, что Нуатрикс теперь взялся и за него, а это значило, что появляться на работе или в других местах, где он систематически бывает, отныне опасно…