Защита Анны

Иван Геннадьевич Левин

Бывшему школьному учителю охрана правопорядка поручает одно очень важное дело — воспитать достойного человека из никому не известного ребёнка.Одна жизнь — много это или мало, чтобы остановить неизбежное? Как спасти всех тех, кто тебе дорог, не причинив зла другим?

Глава 2

1 марта этого года обер-офицер Тряхов Н. В. допрашивал земского учителя Радченко Н. Н. В ходе допроса было установлено, что гражданин РФ Радченко Н. Н., проживающий по адресу, паспорт, дата выдачи, не совершил никаких противоправных деяний, хотя его поведение на первый взгляд кажется весьма необычным. В то время, как другие учителя, особенно участники программ «Земский учитель», «Учитель для России», «Я — Учитель», проявляют героизм на полях… Зачеркнуть… Проявляют профессионализм и бескорыстие в служении Родине, Радченко Н. Н. избрал путь коммерческой деятельности в образовании. И хотя суд полностью его оправдал, а сам обвиняемый позже успешно продолжил педагогическую деятельность в МБОУ «Школа №15», возглавил «Гуманитарную олимпиаду» и уже более семи месяцев не ведёт никакой подозрительной деятельности, я, обер-офицер Тряхов Н. В., считаю возможным организовать наблюдение за Радченко Н. Н. с целью недопущения распространения социально-безответственных замыслов в педагогической среде.

13 декабря этого года, Тряхов Н. В.

— Николай Валерьевич! К Вам приехали, из чёрной Волги выходят у парадного!

— Какой чёрной Волги?

— Новой, ng!

— Тоже мне, новая…

Николай Валерьевич быстро приводил себя в порядок, ефрейтор одобрительно кивал, держа фуражку командира в руках. Когда Тряхов был полностью одет, ефрейтор Королёв подал ему фуражку, Николай Валерьевич взял её в руки, приосанился, но вовремя опомнился. Не гоже в наши духоскрепные времена встречать начальство как в каком-нибудь XIX веке, с ложным подобострастием.

— Давай, давай, самоварчик, круассанчики… — скомандовал офицер, всучив ефрейтору свою фуражку и слегка небрежно, немного кокетливо выправляя край рубашки из брюк на донской манер.

— Есть! — ответил ефрейтор.

— Только сам не неси, может, и неудобно будет, — офицер посмотрел в зеркало. Всё было как надо!

Жданов вошёл в кабинет быстрым шагом. «Офицерский офицер» — неудобная мысль пришла в голову Тряхову. Он всё-таки вытянулся, по-старомодному отдал честь и отрапортовал по форме.

— И Вы будьте здоровы, Николай Валерьевич.

— Благодарствую, Ваше… — он осёкся. Так говорить давно уже было нельзя.

— Обойдёмся без церемоний. У Вас особое задание. Попросите, пожалуйста, кофе, и я введу Вас в курс дела. Обычный кофе с круассанами для задержанных. Не будем никого отвлекать от работы? Будем вести себя, как будто мы давно знакомы.

— Ефрейтор! — крикнул обер-офицер.

— Что Вы как в XIX веке? Вы не можете без устава даже кофе попросить? Андрей Степаныч!

Тряхов замер от страха. Он сразу представил себе, как Андрюшка заходит в кабинет с самоваром, как сейчас принято, за ним войдёт секретарша в форменном платье с кринолином, на которые сотрудницы сердятся из-за смертельных случаев при неправильном обращении с огнём, заиграет торжественная музыка… Но ничего этого не последовало, Андрей Степаныч тихо поставил на столик между гостем и своим начальником поднос с кофейником и тремя чашками, на стул поставил пластиковую коробку со вскрытым пакетом круассанов.

— Вчера задержанный не изволили… — боязненно пояснил он.

— Хорошо, спасибо… Садитесь! — приказал Жданов. — Дело достаточно необычное. А Вас наши считают как раз специалистами по необычным случаям, которые в рамках инструкций расследовать сложно, но соблюдать законность по-прежнему в нашей стране совершенно необходимо. Дело в том, что БОМЖи в метро распоясались. Да, да, не смотрите на меня так. Известно, что от предоставляемых квартир и работы они всегда отказываются в пользу особого социального статуса. Но теперь вдруг начали массово соглашаться, даже приходят и просят сами! Дайте, говорят, жильё, я хочу устроиться на работу! И приходят как будто даже немного чище, чем они выглядят обычно, мне кажется, даже как будто чистят зубы и находят где-то одежду, не пропахшую костром!

— Как интересно… — тихо проговорил Ефрейтор.

— Вам интересно? Я так рад! — Жданов встал со стула и беззвучно захлопал в ладоши. — Вы отправляетесь на поиски приключений в Московский метрополитен, как сталкеры из прошлого!

— А… — хотел было возразить Тряхов.

— Ничего не надо говорить! — сразу ответил Жданов. — Вы всё узнаете на месте! Никаких инструкций, полная свобода действий. В Вашем благоразумии я не сомневаюсь! Идите вдвоём, прямо сейчас. К вечеру жду отчёт. Всё! Не будем прощаться, жду вечером звонка! — он залпом допил кофе и быстро вышел из кабинета, пока обер-офицер формулировал предложение, чтобы ему возразить. Тряхов грустно посмотрел на дверцу автомобиля, скрывшую фигуру известного контрразведчика, добившегося своего положения ещё в те времена. Говорят, когда-то ни один дрон не мог подняться в воздух без его ведома, не говоря уже…

— Надо ехать, Николай Валерьевич! — ефрейтор стоял в середине комнаты с видом человека, который рад наконец-то бросить всё и отправиться на поиски приключений.

— Тебе надо, ты и езжай.