Ведьма

Зофия Мельник (2022)

Мистический любовный роман с бдсм-тематикой. Телесные наказания, женское доминирование, фетиш… Обыкновенно субботним утром тетушка с торжественным и строгим лицом садилась в гостиной возле стола и открывала журнал в черной коленкоровой обложке. В этот журнал пани Фелиция записывала все провинности племянника за неделю. Наказывали Марека горничные — Грася и Алиша. Грася его жалела, а молоденькая Алиша стегала прутьями со всей силы так, что вскоре Марек принимался реветь, как девчонка. Ко всему прочему тетушка наняла для Марека двух репетиторов. И если Божена наказывала Марека щеткой для одежды, то пан Лисовский завел привычку придираться к Мареку и драл его розгами на каждом занятии. Катаржина рассказала Мареку, что училась у пана Лисовского в здешней школе. В классе стояли козлы для порки, а Катаржина ужасно ленилась и ей приходилось частенько ложилась на эти козлы. Пан больно сек розгами, а кроме того Катаржине была ужасно стыдно получать порку на глазах всего класса.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Сколько раз я просила тебя не опаздывать, — выговаривает Мареку пани Фелиция. — Ни к обеду, ни к ужину! Будь любезен научись следить за временем!

— Простите, тетушка.

— Вот, пан Лисовский, полюбуйтесь, это мой беспутный племянник Марек, — представляет тетушка молодого человека своему гостю.

По случаю жаркой погоды обеденный стол накрыт на свежем воздухе в беседке неподалеку от дома. Подле беседки стоят яблоньки, а от крыльца в траве протоптана тропинка. Тетушка и Шимон Лисовский расположились в теньке за круглым столом. На обед сегодня капустняк с пшеном, который Марек просто обожает. Посреди стола поблескивает квадратная бутыль с ржаным самогоном, рядом стоит миска с маринованной черемшой.

— Меня зовут Шимон Лисовский молодой человек, — говорит тетушкин гость, поглядывая на Марека маленькими хитрыми глазками.

Марек кланяется, садится за стол и украдкой разглядывает Шимона Лисовского.

Пану Лисовскому, наверное, лет шестьдесят или около того. У него бритая голова, кустистые брови, рыжеватые усы и бородка. Пан Лисовский крепкого сложения, коренастый с округлым и весьма поместительным животом. Несмотря на жару, пан одет в костюм с жилеткой и белую рубашку.

— Ты купил дисциплинарный журнал? — спрашивает тетушка.

Марек молча протягивает пани Фелицию книжицу в коленкоровой обложке.

— Молодой человек, — обращается пан Лисовский к Мареку. — Пани Фелиция попросила подтянуть вас по физике. И я обещал ей, что к осени вы будете знать предмет. А я, молодой человек, слов на ветер не бросаю. Да-с…

— Я полагаю, вы будете заниматься в доме, в гостиной, — замечает тетушка. — Там вам никто не будет мешать.

— Чудесно, — кивает Шимон Лисовский. — Я начну заниматься с вашим племянником сегодня. Только сперва мы отобедаем.

Горничная Алиша открывает супницу и наливает половником капустняк в тарелку Марека. Запах квашеной капусты и свежей зелени щекочет Мареку ноздри. Он понимает, что изрядно проголодался и решительно придвигает к себе тарелку.

— Пан Лисовский, у вас не будет ручки? — спрашивает тетушка.

— Одну минуту, пани, — гость ищет кармане ручку, наконец, находит, щелкает кнопкой и протягивает тетушке. — Пожалуйста.

Пани Фелиция открывает дисциплинарный журнал на первой странице и ставит в первой графе сегодняшнюю дату. Вытянув шею, Марек следит, как пани Фелиция, обиженно поджав губы, что-то пишет в дисциплинарном журнале.

— И я нисколько не сомневаюсь, пани Фелиция, — говорит Шимон Лисовский, возвращаясь к прерванному появлением Марека разговору, — что Халина Подлещ самая настоящая ведьма.

И сделав это довольно-таки странное и спорное заявление, пан Лисовский берет со стола рюмку с ржаным самогоном.

— Позвольте спросить, с чего вы это взяли? — удивляется тетушка.

— Я просто так говорить не стану, не такой я человек, дражайшая пани Фелиция, — веско замечает пан Лисовский, посматривая поверх рюмки своими маленькими хитрыми глазками на тетушку.

Одним глотком Шимон Лисовский выпивает самогон, довольно крякает и проводит рукой по усам и бороде.

— У пани Подлещ нелегкий характер, тут я с вами согласна, — говорит тетушка. — Но отчего сразу ведьма…

— Халина Подлещ — самая настоящая ведьма, — повторяет Шимон Лисовский. — Её дочь Иренка училась у меня физике. Девица она смышленая, но ленивая и училась из рук вон плохо. Да-с… Как сейчас помню, на экзамене, я поставил Иренке «посредственно». Хотя, положа руку на сердце, скажу, что панночка и на этот бал не знала предмет. Так что же вы думаете, её мать Халина явилась в школу и стала со мной ругаться. Эта пани хотела, чтобы я переправил в аттестате её дочери оценку по физике с «посредственно» на «хорошо». Вы можете себе такое представить, пани Фелиция?

Полюбовавшись на сделанную в журнале запись пани Фелиция закрывает книжицу.

— И что же? — спрашивает она.

— А вы послушайте, что было дальше, — продолжает пан Лисовский. — Я сказал пани Подлещ, что «посредственно» я поставил её дочери исключительно по душевной доброте. И ни о каком «хорошо» не может быть и речи. И тогда Пани Халина так на меня взглянула… Взгляд у нее был такой тяжелый и недобрый, как сейчас помню, и сказала, что напрасно я с ней ругаюсь, и что корова сейчас стоит недешево.

— Какая еще корова? — удивляется пани Фелиция. — Причем здесь корова?

— Вот и я сперва не понял, — вздыхает пан Лисовский и отодвигает суповую тарелку в сторону. — Дело в том, пани Фелиция, что я очень люблю парное молоко, и ряженку, и творог, и для этих надобностей держал корову. Звали её Анжелика. Чудесная была животинка. Такая умница, все на свете понимала, разве что не говорила.

— Так что же случилась, пан? — спрашивает его с беспокойством тетушка.

— А случилось вот что, — продолжает пан Лисовский. — На другой день моя Анжелика, ни с того ни с сего занедужила и к вечеру околела. Такая вот история, пани Фелиция. И не говорите мне потом, что Халина Подлещ не ведьма. Я точно знаю, это она погубила мою Анжелику. Наслать на скот мор для ведьмы плевое дело.

Он тянется к бутыли с ржаным самогоном, стоящей посреди стола, но в последний момент одергивает руку и берет с блюда маринованную черемшу.

— Самовар подавать? — спрашивает тетушку Алиша.

Мареку кажется, что горничная поглядывает на него. Он поднимает голову от тарелки с капустняком и встречается с Алишей взглядом. У панночки широкое скуластое лицо, маленькие яркие губы и внимательные темные глазки. Черные коротко остриженные волосы лежат на голове Алиши, словно шлем. Она невысокого роста, крепко сбитая, а кожа у Алиша такая смуглая, словно она все лето работала в поле.

— Жарко сегодня, — говорит тетушка, обмахиваясь рукой. — Принеси лучше кваса из подпола.

Алиша собирает со стола пустые тарелки и уносит в дом.

— Насколько мне известно, пан Лисовский, — говорит задумчиво тетушка. — Вы педагог с солидным стажем. У вас большой опыт.

— Ваша правда, пани Фелиция. Я преподаю физику в здешней школе без малого четверть века. Да-с, четверть века.

— А скажите, — не отстает от Шимона Лисовского тетушка. — Как по-вашему, можно ли научить молодого человека наукам без розог?

— Я полагаю, дражайшая пани Фелиция, что решительно ничему нельзя научить без розог, — отвечает Шимон Лисовский, глядя из-под кустистых бровей на Марека. — Человек по своей природе ленив. А учение — это труд.

От разговоров, что тетушка и пан Лисовский ведут между собой, у Марека портится аппетит. Сидя за столом в беседке, он оглядывает яблоневый сад и замечает Грасю в темном платье. Горничная срезает садовыми ножницами длинные прутья с молодой березки и тут же очищает их от листьев.

По дорожке от дома с запотевшим графином в руках идет Алиша. Марек замечает, что молоденькая горничная босая. Пани Фелиция тоже следит за Алишей взглядом. Неожиданно её глаза округляются. Тетушка поднимается из-за стола, ее губы дрожат, она силится что-то сказать, но не может. И тут Марек понимает, что пани Фелиция смотрит не на Алишу, а на садовую дорожку. А по этой дорожке к беседке, поблескивая чешуей в солнечных лучах, ползет змея.

— Что с вами, пани Фелиция? — спрашивает тетушку пан Лисовский.

— Там змея, — говорит тетушка и показывает рукой на дорожку. — Вот она, ползет… Сделайте же что-нибудь! Она сейчас непременно меня укусит!

— Успокойтесь, дражайшая пани Фелиция, змеи обычно не нападают на людей, — пытается успокоить тетушку Шимон Лисовский.

— Алиша, осторожнее, там змея! — кричит тетушка горничной.

Мареку кажется, что с пани Фелицией сейчас случится истерика.

Алиша останавливается на садовой дорожке и разглядывает змею, потом ставит кувшин с квасом в траву.

Пани Фелиция стоит, вцепившись руками в спинку стула. Она тяжело дышит, ее округлое доброе лицо побледнело.

— Это гадюка! — говорит тетушка дрожащим голосом. — Алиша, что ты делаешь! Она тебя укусит…

Горничная, не обращая внимания на тетушку, проходит к змее и, наклонившись, быстро берет ее за шею. Маленькая серая змейка со светлым брюшком извивается в её руках.

— Это уж, — говорит Алиша. — Я отнесу его за ограду.

— Разве это не гадюка? — спрашивает пани Фелиция.

К Алише подходит Грася с садовыми ножницами и прутьями в руках.

— Пани Фелиция, это ужик, не бойтесь, — говорит Грася.

— Ох, — вздыхает тетушка и устало садится за стол. — Будьте так любезны, пан…

Она подвигает по столу рюмку и Шимон Лисовский, ни о чем не спрашивая, наливает ей ржаного самогона.

— Дело в том, что я до смерти боюсь змей, — объясняет тетушка Мареку и пану Лисовскому. — А здесь, я знаю, водятся гадюки. У нас сад за домом идет по уклон. Там за оградой есть болотце, и гадюк там полным-полно.

Она выпивает самогона и кашляет, на ее щеки возвращается румянец.

— Но пани Фелиция, — говорит медленно Шимон Лисовский. — Может быть, вы не знали, но укус гадюки для взрослого человека не опасен.

— Говорю же вам, стоит мне увидеть змею, как я от страха схожу с ума и ничего не могу с собой поделать, — начинает сердиться тетушка.

— У вас герпетофобия, — уверенно говорит пан Лисовский. — Что означает боязнь змей. Однако, мы заболтались. Марек, вы готовы заниматься физикой?

— Да, пан Лисовский, — отвечает Марек и поднимается из-за стола.