Волшебный город. Тайны бродячей таверны

Зинаида Владимировна Гаврик, 2021

С моей жизнью что-то не так. Почему я живу с парнем, которого раньше на дух не переносила, да ещё и влюблена в него по уши? Более того, если я не выполняю его прихоти, у меня начинает жутко болеть голова…Разгадка оказывается неожиданной – этот гад как-то сумел меня приворожить! К счастью, мне удаётся ослабить чары и сбежать, прихватив загадочный золотистый жетон с его тумбочки. Жетон оказывается пропуском в волшебный город Пряниксберг, расположенный между мирами. Здесь у меня появляется шанс начать всё сначала. Вот только мой бывший парень готов сделать всё, чтобы меня вернуть. А его жуткий шеф всерьёз заинтересовался моими способностями…

Глава 2

Страшно не было. Ну почти. Было всё то же зудящее раздражение, но весьма умеренное. Кажется, сбитый с толку мозг так и не смог определиться, что делать с эмоциями. Слишком уж нестандартной была ситуация. Сначала откровения от Аркаши, а теперь и это.

Ладно, постою тут минут двадцать на всякий случай, а потом пойду по дороге. Она должна вывести меня к какому-нибудь жилью.

Так я и сделала. Автобус ожидаемо так и не пришёл, поэтому я глубоко вздохнула и неохотно двинулась к дорожке.

Лес отнюдь не был мрачным и угрожающим. Мелодично пели птицы, будто бы даже слаженно выводя какую-то мелодию, которая вплеталась в шёпот деревьев и хрустальное журчание невидимого ручья. Всё здесь было каким-то на удивление гармоничным. Я вдыхала напоенный ароматами трав, цветов и ещё чего-то неведомого, но манящего свежайший воздух и ощущала, как раздражение уходит, будто его и не было. Что-то тёплое и приятное толкалось внутри, отзываясь на звуки, запахи и виды чудесного леса. Конечно, я и понятия не имела, что ждёт меня впереди, но почему-то решила, что в таком месте попросту не могут жить какие-нибудь отморозки.

Дорожка, извиваясь, уверенно вела меня вперёд, то перекидываясь крепким мостком через прозрачную, как слеза, лесную речушку, то лавируя между кустов с невероятно странными прозрачными ягодами размером с три крупных виноградины, внутри которых застыли то ли жёлтые блёстки, то ли искорки. Прикоснуться к ним я не рискнула, так как, если всё это не галлюцинация, то откуда же мне знать, что они не ядовитые?

А потом я почувствовала взгляд. Жуткий, пристальный. Кусты зашелестели. Резко повернувшись, я успела увидеть, как внизу между ветвей мелькнуло что-то темное. Собака? Волк? Неведомый хищник, питающийся перепуганными девушками?

Мне стало здорово не по себе. Надо же, расслабилась в незнакомом месте! А ведь я совершенно ничего не знаю о местных существах! Вдруг этот чудесный лес оттого и чудесный, что людей тут всех подъели, и некому его вырубать и объедать ягоды с кустов? Хотя дорожка от остановки шла утоптанная. Да и остановка отнюдь не выглядела заброшенной.

Мне вновь померещилась мелькнувшая между листьев вытянутая морда. Кажется, даже сверкнули жёлтые глаза.

Застыв посреди дорожки, я принялась напряжённо вглядываться в место предполагаемой угрозы.

Неподалеку раздался свист (ветви тут же захрустели — неведомые зверюшки ломанулись на зов), а потом приятный мужской голос мягко уточнил:

— Ну и кого вы там нашли, негодники?

— Меня, — чуть хрипловато сообщила я. — Простите, а не могли бы вы сразу сказать, насколько у вас злобные намерения, чтобы я могла морально подготовиться?

В кустах негромко засмеялись, а потом на дорогу вышагнул парень. Точнее, не вышагнул, а выскользнул. Плавно и мягко, как-то даже по-змеиному.

— Надеюсь, ты не разочаруешься, если я скажу, что никогда не имел таких проблем с девушками, чтобы подкарауливать их в засаде? — с улыбкой, обнажающей чуть удлинённые клыки, уточнил он. — Поэтому я просто тут прогуливался.

— Не разочаруюсь, — с облегчением заверила я, разглядывая его во все глаза. — Питомцев выгуливал?

Ну а что? Он мне тыкает, и я ему буду. К тому же старым и солидным он не выглядит. Максимум лет на пять меня старше. Или и того меньше. А уж если еще и взять в расчёт его неформальную внешность…

Честно говоря, при взгляде на его смуглое дерзкое лицо так и подмывало ляпнуть какую-нибудь гадость, поскольку никак не оставляло чувство, что он просто не может не насмехаться над окружающими и в целом даже не особенно контролирует этот процесс.

Выразительные тёмно-карие глаза казались почти чёрными, что, впрочем, отнюдь не добавляло ему строгости, хотя в целом в чётких чертах лица незнакомца не было ни следа округлой мягкости. Напротив, казалось, что тот, кто рискнёт нанести удар, — здорово расшибёт руку.

Чёрные и явно очень жёсткие волосы были убраны назад (за исключением единственной выбившейся пряди, которая очень ему шла) и заплетены в короткую сложную косу. Наверное, будучи распущенными, они доходили до лопаток. На одном ухе поблёскивало интересное украшение: гибкий металлический дракончик с кожистыми крылышками цеплялся маленькими лапками за хрящ. Его крошечная головка лежала на верхушке уха, а хвостик спускался аж до самой мочки.

Парень был широкоплечим, но худощавым. Чёрная безрукавка обнажала жилистые и явно сильные руки с длинными пальцами и неожиданно чёрными ногтями, на которых белым цветом были невероятно искусно нанесены какие-то символы — по одному на каждый ноготь. Подобные же символы (только тёмные) тремя кольцами обхватывали предплечья и ещё один, крупный, я заметила сбоку на шее.

Помимо безрукавки на парне были узкие брюки, перехваченные широким поясом и заправленные в высокие сапоги на шнуровке. Выглядел он очень стильно и наверняка стал бы звездой на каком-нибудь рок-концерте.

— Ага, выгуливал. Своих собачек. Они тебя напугали?

— Собачек? — с сомнением переспросила я. — А сейчас они где?

— В кустах сидят. Наверное, тебя боятся. От девушек, предпочитающих одинокие прогулки по лесу, всякое можно ожидать, знаешь ли.

Парень снова выдал свою шальную улыбку, которая почему-то пробирала до мурашек. Она относилась к тем видам улыбок, которыми одновременно любуешься и при этом ждёшь подвоха.

— Знаешь, ты, конечно, симпатичный парень. Только постарайся не улыбаться, ладно? А то от твоей улыбки мне не по себе, — вырвалось у меня.

— Боишься?

— Нет. Просто начинает казаться, что в следующий момент ты выкинешь что-нибудь неожиданное. А мне сегодня сюрпризов хватило, знаешь ли. Не каждый день узнаёшь, что твой парень влюбил тебя в себя с помощью какого-то подчиняющего волю артефакта, а потом заставил жить с ним и (ты только представь!) выполнять все его прихоти. А ещё магией отвадил всех друзей и невесть куда заслал родителей, чтобы под ногами не мешались! Как смогла сбежать, до сих пор не знаю!

Понятия не имею, зачем я ему это выложила. Незнакомец посмотрел на меня с интересом и неожиданно представился:

— Варленн.

— Красивое имя. А я Алекс.

Подсознательно я ожидала обычных в такой ситуации (и набивших оскомину) вопросов: «Алекс? Это Александра, что ли? Тогда почему не Саша?», но их, к счастью, не последовало. Удивительно, что для людей порой бывает странно, когда выбираешь необычный укороченный вариант своего имени. К примеру, мою подругу Светлану, которая всем представлялась Ланой, упорно называли Светой, доводя до бешенства. И я её понимала. Имя Саша никогда мне не нравилось, поэтому я предпочитала Алекс — звучно, сильно, ершисто. Всё как я люблю. В то же время Аркашино «Аля» бесило до трясучки. Как будто, нарекая меня этим именем, он уничтожал во мне личность.

— Ну что, Алекс, поздравляю тебя с прибытием в Пряниксберг! — провозгласил Варленн. — Ты ведь поняла уже, что находишься не в своём мире, да?

— Не-а. — Я отрицательно помотала головой, хотя, конечно, догадывалась о том, как обстоят дела. Просто принять это значило для меня окончательно смириться с поехавшей крышей. Хотя, если подумать, от отрицания проблемы крыша на место не вернётся. — Хочешь сказать, что я сейчас в другом мире? Который называется Пряниксберг?

— Нет. Пряниксберг — это город. — Парень принялся объяснять так спокойно, словно каждый день встречал заблудившихся попаданцев. — И его нет на карте ни одного из миров. Он как бы… сам по себе.

— Угу. В межмирье, значит, — послушно кивнула я. — Вот занесло, так занесло!

— Удачно занесло, — поправил Варленн. — Многие бы хотели оказаться на твоём месте. Но Пряниксберг пускает не всех. Так что можешь считать себя избранной.

Я начала уставать от нелепости нашей беседы.

— Слушай, парень… Варленн, а ты не знаешь, как мне вернуться назад, а?

— А ты уверена, что тебе надо возвращаться? В случае с Пряниксбергом случайностей, как правило, не бывает. Раз ты оказалась здесь, значит, так оно и было нужно. Я бы на твоём месте хотя бы попытался добраться до города. Или тебе есть куда торопиться? Может, тебя кто-то ждёт?

Своим ехидным вопросом он попал в яблочко.

— Нет, — мрачно признала я. — Я планировала отправиться к подруге и переночевать у неё, а потом решить, как жить дальше.

— Кто знает, возможно, в Пряниксберге ты найдёшь решение. Могу проводить. Или возвращайся обратно на остановку и громко вслух скажи, что хочешь вернуться в свой мир. Только я бы на твоём месте этого не делал. Впрочем, мне всё равно, если честно. Поступай, как знаешь.

— Ладно, веди, — почему-то последняя его фраза что-то во мне сдвинула. Кажется, ему и вправду было всё равно, что со мной будет. И от этого его совет заглянуть в неизвестный город внезапно стал казаться мне не таким уж дурацким.

Мы медленно пошли по дорожке. Я снова отметила, насколько мягко двигается мой новый знакомый. Змей. Вот кого он мне напоминает. Наверное, если он дерётся, то делает это гибко и завораживающе, как змей. Противник тщетно пытается попасть, но не может. Змей извивается, змей отклоняется, змей не стоит на месте. Он играет с противником, танцуя свой танец смерти. А потом делает единственный точный бросок.

Я мотнула головой, прогоняя наваждение. Что за мысли лезут в голову? Что интересно, Варленн беседу больше не заводил, он просто шёл впереди и выглядел так, будто прогуливается по лесу, не подозревая, что за ним тащится недовольная девица.

От нечего делать я принялась рассматривать его косу. Что-то в ней не давало мне покоя. Время от времени плетение будто поблёскивало в лучах пробивающегося сквозь ветви солнца. Чуть прибавив шаг, я догнала его и, всмотревшись, обнаружила, что в волосы вплетено что-то вроде ленты из чёрной змеиной кожи. Правда, лента эта была какой-то толстенькой…

В этот момент Варленн резко повернулся и сказал:

— Пришли. Я в город не пойду, у меня ещё тут дела есть. А ты шагай вперёд вон к тем мохнатым деревьям. Прямо за ними начинается окраина.

Впереди действительно виднелось три дерева, которые как будто бы были покрыты длинным и густым белёсым мехом.

— И… что мне там делать? — уточнила я, с удивлением рассматривая невиданное явление местной природы. Кажется, только сейчас до меня в полной мере начало доходить, что это всё в действительности происходит.

— А не знаю, — беззаботно пожал плечами парень. — Если Пряниксберг тебя зачем-то привлёк, значит, ответ ты получишь довольно быстро. Просто следуй чутью и не игнорируй неожиданные желания что-то сделать, даже если они покажутся тебе нелепыми. В самом крайнем случае возвращайся на эту дорогу. Уверяю, вернуться обратно — не проблема. Просто дойди по этой дорожке к тому месту, откуда прибыла, и озвучь вслух своё желание. А я пошёл.

Варленн отвернулся и шагнул к кустам. Я поняла, что он вот-вот исчезнет.

— Подожди! — Парень застыл, не оборачиваясь. — Спасибо, что проводил.

— Не за что, — был мне насмешливый ответ. — Понадобится помощь — обращайся. Если не испугаешься.

Он скрылся из виду, оставив меня озадаченно таращиться ему вслед. Впрочем, долго я так стоять не стала. Я устала и хотела кушать, из-за чего затея посетить таинственный город казалась всё более идиотской.

Мохнатые деревья действительно оказались мохнатыми. Не удержавшись, я погладила ближайшее дерево по ветке, и оно басовито замурлыкало, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности. Два его товарища тут же тоже склонили ко мне свои ветви, и некоторое время мне пришлось их гладить, потому что отказать я почему-то никак не могла.

Оставив за спиной мурлыкающие деревья (аж земля под ногами вибрировала, честное слово!), я сделала ещё пару шагов и… вышла из леса.

Передо мной открылась чудная картина. Вдаль уходила широкая дорога, которая вела к городу. Отсюда он казался сказочно прекрасным со своими витыми башенками и круглыми разноцветными крышами, напоминающими пирожные.

Но это всё было вдали, а прямо передо мной располагалась окраина.

Вдоль дороги шли частные домишки с огородами. Они тоже выглядели сказочно. Не было ни одной лачуги с рассохшимися и посеревшими от осадков досками. Все домики напоминали теремки или дворцы, но в миниатюре. Почти у каждого имелось по нескольку башенок, резные ставни, кружевные козырьки и разноцветные мощёные дорожки. Сквозь воздушные узорчатые ограды я видела совершенно невероятные сады! Никаких яблок, груш или грядок с морковью! Ветви деревьев клонились к земле под весом прозрачных каплеобразных фруктов размером с добрый кабачок, из круглых грядок торчали овальные шипастые овощи, белые, в синюю полоску, а низкие кустики были покрыты странными нежно-сиреневыми плодами, напоминающими то ли пухлые кудрявые облачка, то ли лопнувший попкорн размером с ладонь. И это лишь часть увиденной мной растительности!

Но ближе всего от меня располагалось какое-то трёхэтажное заведение с остроконечной крышей, резными перильцами и фонариками над дверью. У него имелась вывеска, на которой был изображён какой-то странный витой стакан. Кафе? Бар? Но что он делает тут, на окраине? Смотрится как-то неправильно, неуместно. Будто бы его выдернули откуда-то из центра города и перенесли сюда.

Размышляя об этом, я и сама не заметила, как подошла к этому зданию и поднялась на крыльцо. Очнулась только в тот момент, когда протянула руку к двери. Эй! Что я делаю?

Словно в ответ в памяти всплыли слова Варленна о том, что не стоит игнорировать порывы, какими бы странными они ни казались. Что ж…

До глубины души поражаясь тому, что собираюсь сделать, я дёрнула дверь на себя и быстро шагнула внутрь. Стоило оказаться за порогом, как удивление ушло безвозвратно, прихватив с собой робость и прочие нежелательные эмоции. Вот как отрезало! Нет, я помнила всё произошедшее, но почему-то внезапно перестала из-за этого переживать. Нездоровое опустошение, которое время от времени приходило на смену внутренней буре, тоже ушло.

Мне было… хорошо. Пожалуй, я впервые за долгое время почувствовала умиротворение. Не то, которое было навеяно чарами Аркаши. Теперь я ясно видела разницу. Нет! Здесь оно было правильным, естественным.

Я с невольной улыбкой огляделась.

Нет, кафе — это не совсем правильно. Почему-то слово «таверна» мне нравится больше.

Зал выглядел брутальным и гармоничным одновременно: тяжёлые деревянные столы (при этом удивительно милые, с закруглёнными углами и искусной резьбой на ножках), массивные стулья с удобными полукруглыми спинками, пол медового цвета из гладких, плотно пригнанных друг к другу досочек, широкие подоконники, на которых при желании можно удобно устроиться (даже интересно, позволено ли посетителям это делать?), чудовищных размеров люстра, представляющая собой гроздь светящихся сосулек и сочно-бордовые занавески.

За здоровенной стойкой стоял мужчина в некоем подобии белой рубахи, поверх которой был надет чёрный фартук. Выглядел он, надо сказать, слегка пугающе (но я, конечно, совершенно не испугалась, рассматривая его интересом и симпатией: слава моему новому состоянию!). Во-первых, он был большим: большая голова, здоровенные руки, невероятный размах плеч… настоящий богатырь! Во-вторых, густые белые волосы с тремя яркими угольно-чёрными прядями (одна строго посередине, а две по бокам) были собраны в высокий хвост на самой макушке. Причём, у него это смотрелось не комично, а как-то даже угрожающе. Вместо резинки хвост удерживали несколько серебристых колец. Глаза тоже были серебристыми и загадочно мерцали в свете люстры. Лицо было не молодое, не старое, оно словно не имело признаков возраста. Однако на него хотелось смотреть, так как крупные черты были неожиданно гармоничными: ни одной фальшивой ноты в стройной мелодии — ни крючковатого или слишком маленького носа, ни выдающегося подбородка, ни нависшего лба. Красивое лицо, красота которого не бросалась в глаза и не вызывала желания флиртовать или заигрывать. Более того, последнее казалось настолько нелепым и неуместным по отношению к мужчине, что даже и в голову прийти не могло.

Сложив могучие руки на стойку, гигант с доброжелательным любопытством смотрел на меня. Почему-то у меня и сомнений не возникло в том, что это хозяин таверны.

Помимо него в зале имелось несколько посетителей (эти и вовсе не обратили на меня внимания), а между столиками порхала чуть полноватая красивая официантка: смешливая блондиночка с пухлыми ярко-красными губами и кокетливыми светлыми кудряшками до плеч, перехваченными красным бантом.

Она выглядела совсем обычно: белое с красными горошинами платье до середины икр, красные туфельки на низком каблуке и белый с кружевами фартук.

— Добрый день! — сказала она мне, пробегая мимо. — Выбирай место по душе и присаживайся!

Подумав и прислушавшись к себе, я решительно прошла к стойке и уселась на единственный высокий стул, расположенный не прямо напротив хозяина, а чуть по диагонали, чтобы не перегораживать ему зал, но при этом вести беседу.

Гигант одобрительно кивнул, официантка тоже ничуть не удивилась, хотя это место совсем не походило на место для посетителей, скорее, на нём сидела она сама, когда не было заказов.

— Меня зовут Лумар, — сообщил мне хозяин таверны, а потом кивнул на подошедшую официантку. — А это Марлопа.

— Голодная? — сочувственно уточнила она.

— Угу. Только мне платить нечем. Есть деньги из моего мира, но тут, наверное, другие в ходу.

— Не думай об этом, — доброжелательно посоветовал Лумар. — Ты в месте отдыха. И кстати, тебе больше не нужно сжимать жетон в руке. По крайней мере, пока ты находишься здесь. Можешь расслабиться и в кои-то веки ни о чём не волноваться.

Наверное, надо было удивиться, откуда он знает про жетон, но мне всё казалось настолько естественным, что я кивнула и опустила кругляш в сумку.

— Ты из другого мира, поэтому наших блюд не знаешь, — сказала Марлопа. — Я тебе на свой вкус сделаю. Не волнуйся, не отравишься. У нас тут всё безвредное для всех. Про ядовитые растения мы только от бедняг вроде тебя слышали.

— Всё для всех? Не знала, что так бывает.

— Место тут такое, — весомо пояснил Лумар, словно это должно было всё мне объяснить. — Пряниксберг над центром Мироздания расположен. Здесь средоточие жизни, откуда артерии ко всем мирам идут. Поэтому нет здесь никаких барьеров — ни языковых, ни прочих. Само сердце этого места на создание и улучшение жизни направлено, а не на её истребление.

Марлопа убежала выполнять заказ, а Лумар так же доброжелательно заметил:

— Ну что, вопросов у тебя небось накопилось много, а ответить некому, да?

— Откуда вы знаете?

— Бывают у меня такие прозрения. Смотрю на человека и знаю, с чем пришёл. К примеру, ты бежишь от кого-то, кто чары на тебя гнусные наложил. Однако не учёл он, что настоящая внутренняя сила в любых обстоятельствах выход найдёт, а ещё не понял, насколько велика твоя любовь к свободе, поэтому и не смог удержать птицу в клетке.

— Может, вы знаете и местонахождение моих родителей? — уточнила я с надеждой.

— Нет, малышка. Этого не знаю. Только то, что с тобой непосредственно было, вижу, да и то лишь неоформленным отпечатком на ауре. Вижу, что околдовали тебя, используя артефакт подчинения. А ещё вижу, что ты сюда пришла из места, которое нашему чуждо. Надо думать, тебе, как и любому человеку из другого мира, очень непривычны наши реалии, поэтому наверняка много вопросов, на которые нужны ответы. Да и раз тебя в таверну привело, значит, требуется прибежище для тела и души. Ты оказалась именно там, где всё это есть. Здесь ты в безопасности, среди друзей. Оставайся тут столько, сколько пожелаешь, пока не почувствуешь, что готова продолжить свой путь. Если хочешь, можешь рассказать мне обо всем, что с тобой произошло, а я постараюсь ответить на твои вопросы.

Почему-то его слова не вызвали ни малейших сомнений, а предложение не показалось диким или неуместным. Более того, мне действительно захотелось выговориться, и я не стала даже делать попытки сопротивляться этому желанию.

Лумар слушал мой рассказ с интересом, но без удивления. Время от времени он что-то уточнял, будто искренне хотел разобраться в происходящем. Больше всего его заинтересовало два момента: момент преодоления чар и мой выход через запертую дверь.

Вскоре после начала рассказа подошла Марлопа и принялась расставлять тарелки, с интересом прислушиваясь к тому, что я говорю. Лумар отнёсся к этому так, словно это в порядке вещей, да и я тоже. Будто по-другому и быть не могло.

Услышав про то, как Аркаша согласился сдать меня в аренду приятелю, она эмоционально воскликнула:

— Вот гад! Да чтоб ему с чёрным на узкой тропе не разойтись!

— Чёрный? Это у вас так чёрт называется? — заинтересовалась я. — Ну, потустороннее мохнатое существо с рогами и копытами, которое по поверьям людей на грехи толкает, а потом этих грешников утаскивает с собой и наказывает.

— Жуть какая! — содрогнулась Марлопа. — Нет, наш не мохнатый… Чёрный — это сокращение от «чёрный чародей». Вполне реальный тип, между прочим. Очень злой и страшный! Демонов с помощью своих гнусных чар создаёт и рассылает повсюду, чтобы народ запугивать. Уж до того жуткий он, аж мороз по коже!

— И как же в таком городе, где средоточие жизни находится, подобное существо появилось?

— Загадка! — развела руками Марлопа. — Сами понять не можем. Для равновесия, наверное. У нас тут белый чародей тоже имеется. Он тебе, кстати, наверняка с проблемой мог бы помочь, только вот записи к нему долго ждут. Очередь!

Я перевела взгляд на Лумара, он сидел с отрешённым видом, ничего не добавляя.

— Да ты ешь-ешь, — велела Марлопа. — Тебе силы надо восстанавливать. Только рассказ по возможности не останавливай, а то интересно очень.

Я кивнула и безропотно принялась поглощать какие-то мелкие шарики, похожие на орешки, с тонкой хрустящей корочкой и нежно-розовым содержимым, напоминающим какой-то нежнейший паштет. Ещё была тарелочка с пухлыми оладьями, только прозрачными и ярко-жёлтыми, будто сделанными из стекла. Но это только на вид. На самом деле они оказались мягкими, горячими и истекающими вкуснейшим густым соком при каждом укусе. Оладьи предлагалось поливать прозрачным ароматным соусом, от соприкосновения с которым они будто пузырились, становясь ещё более пышными и сочными.

В общем-то, есть и рассказывать было трудновато, поэтому пришлось взять паузу и продолжить тогда, когда опустеют тарелки. Марлопа глубоко вздохнула и пошла пока проведать посетителей, Лумар же снова принялся созерцать зал таверны. Впрочем, стоило мне закончить, как он вновь повернулся ко мне, а официантка мгновенно возникла рядом.

Я с нежностью мазнула взглядом опустевшую посуду (но добавки не хотелось — Марлопа принесла еды с избытком), после чего вернулась к рассказу и последовательно изложила все события вплоть до того момента, когда пассажиры автобуса замерли, а сам автобус остановился на загадочной остановке.

–…Потом я всё-таки вышла и отправилась по дорожке в лес, где встретила какого-то странноватого, но симпатичного местного парня, выгуливающего загадочных питомцев, который и проводил меня до окраины. Ну а после ноги сами принесли меня сюда, к вам.

— Ну что ж, по твоему рассказу можно сделать кое-какие выводы, — задумчиво заключил Лумар. — Жетон — это пропуск в Пряниксберг. Вопрос в том, откуда его взял твой Аркадий. Впрочем, я пару раз слышал, что кто-то похищает опасные и подлежащие уничтожению артефакты со специальных складов. Видишь ли, в нашем городе всё пропитано магией, поэтому все вещи так или иначе со временем становятся артефактами. Даже камни мостовой и то излучают особую магическую ауру. Иногда вещь приобретает со временем полезные свойства, а иногда она становится опасной. Опасные артефакты забирает стража городского головы и доставляет на специальные склады для последующего уничтожения.

— Хотите сказать, что Аркадий с приятелем могли достать артефакт подчинения здесь?

— Вполне возможно. Есть вероятность, что они состоят в какой-то группе, имеющей доступ в Пряниксберг. В любом случае кто-то ему этот жетон дал и объяснил, что с ним делать, так что думай сама.

Интересно… так что же за работа у Аркаши, которая так хорошо оплачивается, и которую ему нужно посещать лишь пару раз в неделю? Он что, ходит на вылазки за артефактами? Никогда бы не подумала. Мне казалось, что он на такое не способен. Хотя теперь выясняется, что я вообще о нём толком ничего не знала.

— И всё же странно, что он столь ценный жетон оставил на тумбочке, — вмешалась Марлопа.

— Совсем не странно, — не согласился с ней Лумар. — Жетон хорошо защищён, я это и отсюда чувствую. Алекс никак не могла его взять, она даже и увидеть его не должна была.

— Правда? — поразилась я. — А как тогда?..

— У тебя есть способности и, похоже, немалые. Судя по всему, раньше они дремали где-то глубоко внутри тебя, но проснулись в тот момент, когда внутренняя борьба обострилась до предела. Поэтому ты смогла стряхнуть подчиняющие чары, взять жетон и выйти через закрытую и наверняка защищённую дверь. Жетон помог тебе окончательно оклематься, а теперь он защищает тебя, поэтому если надумаешь вернуться, лучше не расставайся с ним ни на секунду. Помимо прочего, он открывает тебе путь из твоего мира в Пряниксберг.

— А обратно?

— А обратно вернуться легко, тут тебе и жетонов не потребуется. Надо только прийти на ту самую остановку…

–…И озвучить, что хочу в свой мир, — вспомнила я наставления загадочного типа из леса.

— Да. Хотя порой и мысли хватает. В общем, это точно не проблема.

— И что теперь делать-то? Как дальше жить? Документы у Аркадия, что случилось с родителями — неизвестно. Как бы мне ни хотелось остаться, но… не могу. Я должна попытаться найти маму с папой или хотя бы разузнать, где они могут быть.

— Что делать дальше? — повторил хозяин таверны. — Переночуешь тут, прямо сейчас тебе возвращаться не следует. За одну ночь в моём заведении ты восстановишься в достаточной степени, чтобы продолжить борьбу. А утром решишь, куда дальше. В любом случае если не знаешь, куда приткнуться, здесь тебе всегда рады. Марлопе помощница не помешает.

— Серьёзно? Вы мне работу предлагаете?

— Ну да. Имея за спиной запасной план, всегда как-то проще дальше существовать. Моё предложение не потеряет силы, сколько бы времени не прошло.