Роковой жребий Лермонтова

Зинаида Агеева, 2020

В книге известного врача-психиатра и автора многих биографических книг З. Агеевой описан творческий путь и особенности личности гениального русского поэта Михаила Юрьевича Лермонтова, его безвременная гибель от руки убийцы. Лермонтов – автор около 400 стихотворений, около 30 поэм, в том числе «Демон», «Мцыри», автор драмы «Маскарад», прозаических произведений «Герой нашего времени», «Княгиня Лиговская» и др. Михаил Юрьевич всю свою короткую жизнь был увлечен Варварой Лопухиной, именно она является адресатом прекрасной любовной лирики поэта. Также Лермонтов был и талантливым живописцем. Его наследие составляют акварели и рисунки с изображением пейзажей, жанровых сцен, портретов, карикатур. Многие из них не случайно связаны с кавказской темой, ведь поэт был в ссылке на Кавказе. Книга рассчитана на широкий круг читателей.

5. Опека

«Лаской добьешься больше, чем грубой силой».

Эзоп

Почти полная свобода действий, которую предоставляла любвеобильная бабушка Елизавета Алексеевна своему внуку Мишелю, способствовала раннему развитию его умственных способностей, самостоятельности суждений, наблюдательности, а с другой стороны порождала своеволие и капризы, от которых «доставалось и няням и воспитателям» (Шугаев). Для забав и детских игр к Мишелю приглашали детей его возраста. Они играли в войну, «строили крепости, сражались, «представляя нечто вроде потешных полков» (Шугаев). Некоторые из них жили в доме Елизаветы Алексеевны по несколько месяцев, а иногда и лет.

Бабушка Мишеля Елизавета Алексеевна каждый раз находила что-то новое для того, чтобы разнообразить игры детей, и даже приобрела оленя и лося. Но когда они подросли, то стали опасными не только для детей, но и для взрослых: олень поранил своими огромными рогами одного слугу, от него избавились тем, что не давали корма, и он погиб. Оставшийся лось был прирезан, и мясо его употребили в пищу.

В усадьбе была и другая живность: козы, овцы, коровы, кошки, собаки, куры, гуси, в большом количестве. Жители Тархан периодически устраивали «кулачные бои» с соседями. Победителей угощали водкой. Мишелю нравились такие зрелища, и «он от души хохотал» (Шугаев). А увидев своего садовника с разбитой губой, расплакался, но интереса к кулачным боям не потерял. Наблюдательность была с детства свойственна Мишелю. Однажды, гуляя по селу с воспитателями, увидел, что печной дым выходит прямо из крыши. Он удивился и по возвращении домой спросил у бабушки:

— А почему в избах дым идет не из трубы, а из крыши?

— Потому что для труб кирпич нужен, а он дорогой.

— Так нужно выдать им кирпич, — предложил Мишель.

И бабушка исполнила его просьбу. Поняв, что к его голосу прислушиваются и выполняют его просьбы, он стал защищать тех, кого обижали, бросался на их противников с палкой или каким-либо тяжелым предметом, который оказывался под руками.

Бабушка купила маленькую лошадь типа «пони», и Мишель вместе со своими друзьями быстро освоил верховую езду, а позже научился управлять лошадьми, запряженными в повозку. Любвеобильная бабушка, заметив, как туманятся глаза внука при виде родителей своих сверстников, поспешила отвлечь его внимание от воспоминаний о своих родителях. С этой целью повезла его в город на ярмарку и позволила самому выбирать любые игрушки и сладости. Домой они вернулись в карете, битком набитой игрушками.

Сверстники Мишеля не только приходили для игр, но и оставались жить иногда подолгу в их доме. Приезжал из соседней деревни Почелмы сын владельца этого имения Николай Давыдов. Одновременно с ним бабушка пригласила двоюродного брата Мишеля — Михаила Погожина-Отрашкевича, сына родной сестры Юрия Петровича Лермонтова, а позже и его брата Николая. Они не только занимались детскими играми, но и учебой под руководством учителя Ивана Капэ.

Несмотря на здоровый деревенский воздух и полное довольство, Мишель в детстве болел простудными заболеваниями и золотухой. Периодически на теле появлялись мокнущие высыпания, от которых «рубашка прилипала к телу». Усилия домашнего доктора Ансельма Левиса, назначавшего строгую диету, ванны с настоями трав, оказались малоэффективны: болезнь победить не удавалось. В 1818 году летом Елизавета Алексеевна вместе с доктором Левисом, гувернанткой Кристиной Ремер и учителем Иваном Капэ повезла внука на Кавказ к целебным источникам. После лечения кожа ребенка очистилась. Когда они собрались уезжать и перед отъездом прогуливались по бульвару, к ним подошла цыганка. Елизавета Алексеевна не очень доверяла их гаданьям, но ради любопытства попросила ее предсказать судьбу Мишеля. Цыганка по линиям рук определила, что гувернантке недолго осталось жить, а «мальчик далеко пойдет, но примет смерть от спорной женки». Одно предсказание вскоре сбылось: Кристина Ремер, которая была уже в очень преклонном возрасте, умерла на Кавказе во время одной из поездок.

Доктор Ансельм Левис требовал, чтобы Мишель и его друзья придерживались особой диеты: употребляли ржаной или пшеничный хлеб грубого помола со сливочным маслом, овощи в неограниченном количестве, особенно зелень, и ограничивали употребление мясной пищи, рекомендовал давать ее только два раза в неделю.

В дальнейшем бабушка еще два раза возила Мишеля на Кавказ: в 1820 и в 1825 году. Во время последней поездки привезла оттуда троюродного брата Мишеля — 7-летнего Акима Шагин-Гирея. Помогла его матери приобрести дом недалеко от Тархан, а Акима взяла в свой дом для воспитания и обучения. Учителей для него и Мишеля подбирала сама — «добрых, человеколюбивых и искусных в науках».

Для игр к Мишелю бабушка приглашала и крестьянских детей. Под надзором гувернеров и учителей они занимались развлекательными играми в саду, гимнастикой, плаванием и другими видами спорта. Зимой дети устраивали игры во дворе: катание с горок на санках, игру в снежки.

На «святках ряженые пели и плясали» перед детьми (П.А.Висковатов). Во время пасхальных праздников приглашали девушек из соседних сел катать яйца. Мишель брал корзину с яйцами и тоже участвовал в игре, но почти всегда проигрывал. А выиграв однажды, прибежал поделиться своей радостью.

— Бабушка! Я выиграл! — кричал он.

— Ну, слава Богу. Бери корзину яиц и катай еще. (Из заметок Шугаева.)

Зимой и ранней весной в доме было тепло, уютно. Мишель любил ароматный запах обеденных блюд, доносившихся из столовой. Все мальчики, которые жили в доме Елизаветы Алексеевны, обедали с Мишелем за одним столом.

Бабушка Мишеля была требовательной по отношению к домашней прислуге, но по отношению к внуку была нежной, доброй и снисходительной. За шалости и проказы, если они не причиняли большого вреда кому-либо, она его никогда не наказывала, а за любые успехи — поощряла. Она давала почти полную свободу внуку для его физического и умственного развития. Это способствовало развитию его наблюдательности и сообразительности. Она еще не знала о его литературных способностях, но интуитивно, видимо, чувствовала, что ребенок необычный.

В то же время отсутствие запретов, исполнение всех желаний внука способствовали развитию своеволия и вседозволенности. О бабушке Мишеля Висковатов писал: «Она никогда с ним не расставалась. Он спал в ее комнате. Она наблюдала за каждым его шагом, страшилась малейшего нездоровья».

В июне 1825 года бабушка в третий раз повезла Мишеля для лечения на Кавказ. В книге приезжих было записано: «Арсеньева Елизавета Алексеевна, вдова, поручица из Пензы, при ней внук Михайло Лермонтов, родственник Михайло Пожогин, доктор Ансельм Левиз, учитель Иван Капэ и гувернантка Кристина Ремер».

Количество сверстников Мишеля, которые жили в усадьбе его бабушки, с каждый годом прибавлялось. Вскоре там поселились два брата Юрьевых, братья Максютовы. «Дом был битком набит детьми» (Висковатов).

Детские годы запомнились будущему поэту как самые благополучные и безмятежные. Он предводительствовал всеми мальчиками, которые жили в доме его бабушки или приходили к нему для игр. По воспоминаниям мемуариста Александра Корсакова, «в доме Арсеньевой жило до десяти мальчиков. На их воспитание она тратила большие деньги».

Мишель рано привык не встречать никаких препятствий для своих желаний, которые немедленно исполнялись. Всеобщая любовь и забота сделали его баловнем. Это отразилось и на формировании его личности: несмотря на врожденную доброту, у него развился дух своеволия и упрямства. Все было предоставлено для его развития: зимой ледяные горки, на святках — ряженые, во время пасхальных дней катанье крашеных яиц, на Троицу — прогулка в лес. «Рос Мишель среди женского элемента» (Висковатов). С годами Мишель становился все более капризным и требовательным, за что в Тарханах жители стали называть его «своенравным шалуном» (Шугаев).

Отец Мишеля жил в своем родовом имении Кропотово с двумя младшими сестрами. В воспитание сына не вмешивался согласно договора, заключенного с его бабушкой. Мишель рос подвижным, любознательным, на обиды реагировал слезами, но обидчикам спуску не давал. Играя с крестьянскими детьми, видел их нищету и пообещал построить им новые избы, когда вырастет.

В Тарханах — в этом цветущем, почти «райском» уголке — будущий поэт познавал окружающий мир, полный загадок и ярких красок. Он еще не умел справляться со своими эмоциями, и они бурно проявляли себя — то чрезмерной радостью, то печалью. Здесь, в эти годы, он впервые узнал, что такое несправедливость, что существует неравенство, что есть господа и подневольные люди, которые не имели права распоряжаться собственной судьбой. И много еще других, неожиданных для него, истин открылись ему в эти годы, промелькнувшие с быстротой молнии, и как яркий луч осветили ему дорогу в будущее.