Hydroneum

Забродские Николай и Дмитрий

Экзопланеты, оранжевые карлики, двойные и тройные звездные системы, подледные океаны, тропические миры с разнонаправленной гравитацией, дроиды, фантастический экшн на поверхностях планет. Готовы к путешествию? Уже сейчас мы окунемся в неизведанные глубины Вселенной, почувствуем ее ткань, ощутим ее дыхание и познаем ее удивительную красоту. Проверьте боекомплект и проведите диагностику экзоскелетов и светофильтров. Мы отправляемся к границам бесконечной Вселенной! 0+Бесконечность. Поехали!

Оглавление

День первый. Заря

Горизонт раздвинулся, и огромный ярко-жёлтый, с красными полосами шар, медленно наплывая, начал заслонять мелькавшие в морозной заре звёзды. Полосы на шаре неспешно двигались в противоположных направлениях, и едва заметные завихрения, возникавшие на стыках между ними, неизбежно рассасывались под воздействием центробежных сил. Первые лучи солнца, отразившись от ослепительно белого снега, разрезали колеблющиеся потоки кислорода и водяного пара, поднимавшиеся над ледяной равниной, окаймлённой небольшими снежными холмами. Стояла тишина. Замёрзшая от сверхнизких температур вода каменными бугорками лежала на поверхности, но в отдельных местах подо льдом было едва заметное движение струящейся жидкости.

Прошла минута, и солнце полностью осветило равнину. Европа блеснула на фоне Юпитера, и отражённый во все стороны свет пронзил космическое пространство.

— Каждый день здесь новое рождение, такая заря только под нашим юпитерианским небом, — сказал своему помощнику Джон, слегка заслоняя рукой глаза и прищурившись, всматриваясь в набирающий яркость жёлто-медовый шар, закрывающий треть небесной панорамы.

— Да, красиво, — ответил Алекс и, не отрывая взгляда от наплывающего Юпитера, добавил: — Я рад, что приехал сюда на исследования. Холодновато, правда, но пейзажи уникальные!

— Когда здесь построили первую станцию… — Джон осмотрел заснеженную равнину и продолжил: — Никто не мог точно определить, откуда в атмосфере этот водяной пар. Вон, посмотри, как замерзает на лету, — сказал Алексу Джон и поймал рукавом скафандра маленькие кристаллики льда. — Почти как земные снежинки, только более твёрдые, не сразу растираются, температуры-то тут довольно низкие, даже в экзоскафандре с теплокамерой не всегда уютно! Но мы же с тобой знаем, что так будет не всегда: солнце расширится, и льды растают. Впрочем, на станциях и так комфортно: система автономная, вода океанская, всё фильтруется. Тебе понравится здесь, привыкнешь. Здесь тихо, спокойно, людей немного, совсем не так, как на орбитальных станциях. — Джон по-дружески подмигнул Алексу и поднял руку, указывая на видневшийся вдалеке столб пара. — Пойдем, это наш объект, надо собрать данные и сделать анализ компонентов.

Алекс сконцентрировался. Здесь, на Европе, сила тяжести была другой, минимально сказывалась гравитация Юпитера, но в скафандре всё равно было трудно идти: из-за низких температур чувствовалась скованность, тело будто вмерзало во внутреннюю поверхность скафандра, и приходилось прилагать усилия. Он сделал несколько осторожных шагов к цели. Лёд под ботинками экзоскафандра скрипнул и дал небольшую трещину, снизу раздался шипящий звук, и пар, внезапно вырвавшийся из расщелины, обдал скафандр струёй, мгновенно превратившейся в ледяные кристаллики, застучавшие по термообшивке.

— Осторожнее! — закричал Джон, схватил Алекса за руку и помог отойти на безопасное расстояние. — Это подлёдные гейзеры, это тебе Европа, здесь всё надо проверять и быть осторожным. Много ещё объектов «Н». Иди лучше за мной, так будет безопасней. Я измерю давление поверхности, чтобы мы не попали в разлом.

Джон достал лазерный дальномер со встроенным измерителем давления. Покопавшись немного в диодном экране, он пояснил новичку:

— Видишь эти ледовые валуны? Их надо обойти. Это выходы подлёдного океана, рядом с ними высокая вероятность выбросов гейзеров на поверхность, возможны трещины и ледовые разломы. Пойдём правее и выйдем к тем паровым столбам, что вдалеке. Эта сглаженная поверхность более старая и, соответственно, понадёжней.

С этими словами он перевёл лазерный дальномер в дежурный режим и, прикрепив его к скафандру, уверенно двинулся вперёд по гладкой и более ровной, изредка испещрённой небольшими углублениями корке льда. Алекс последовал за Джоном. Вокруг царила тишина, только снег, скрипя под ногами, разлетался в разные стороны. Яркий свет рассеивался вокруг, белые ледяные торосы сверкали на фоне абсолютно безоблачного неба. Алекс активировал светофильтры в визоре экзоскафандра, и глазам стало легче разглядывать окружающую действительность.

— Что значит объекты «Н»? — спросил он у уверенно шагающего впереди Джона и сразу же предложил свою версию: — Неизвестные?

Джон остановился и расплылся в улыбке, проглянувшей через визор экзоскафандра:

— «Н» — просто новые, а всё неизвестное рано или поздно становится изученным и известным! Для науки нет ничего неизвестного, есть новое, то, что надо изучить, собрать информацию, оценить или сгенерировать случайный анализ и… — Тут Джон сделал паузу, кивнув Алексу, и, как бы ожидая от него ответа, снова улыбнулся, подняв руку.

— И сделать вывод, определить, что это такое, — осторожно резюмировал Алекс.

— Почти попал, близко, очень близко! И определить его состав, роль и механизм взаимодействия с окружающими объектами, — подытожил Джон и, похлопав Алекса по плечу скафандра, добавил: — В конечном счёте сделать научно обоснованный вывод о природе изучаемого объекта! Суховата, как солома, теория, зато все чётко, лучше и не скажешь! Пойдём, до базы полчаса езды, запаса кислорода у нас на день, за счёт подмеса чистого атмосферного О2, но тепла всего на три часа, температура здесь недалеко от экватора, в приземном слое — минус 115, без теплогенератора долго не протянешь, а вот наш бронетранспорт греется на солнышке — вон там — и ждёт нас пораньше. — Джон замолчал и быстрым движением руки указал в сторону, откуда они пришли. Возле холма виднелся корпус броневездехода, на котором они приехали с базы на исследования.

Бросив короткий взгляд на бронемобиль, Алекс пошёл вслед за Джоном. Снег скрипел под термоботинками, а лёд вторил ему глухими стеклянными ударами. Исследователи приближались к цели.

— А как вы решили проблему радиации на станции? — снова поинтересовался Алекс, с усилием делая очередные шаги. — Ведь мы в радиационном поясе Юпитера, тут зашкаливает!

Услышав этот вопрос, Джон внезапно остановился и, повернувшись вполоборота, пояснил:

— Радиация — это только одна из проблем этих мест. Другие проблемы посерьёзнее: низкие температуры и эта муть с Ио — пылища от вулканов, которую притягивает гравитация Европы. Масса, как ты знаешь, у неё существенная, хотя размером не больше Луны. Мы решили эти проблемы частично с помощью скафандров с терморадиоизоляцией, частично с помощью фильтрации атмосферного кислорода, и, что важно, основной кислород добывается с помощью воды, а сжиженный водород, как побочный продукт, пихаем, знаешь ли, всюду: вон этот, — Джон указал в сторону вездехода, — на водороде катается. А ты молодец, что проблемами интересуешься, — продолжил Джон. — Когда начинаешь что-либо, они тяготят сильно, хочется их сразу решить все, и большинство решаешь, но возникают новые или, например, особые. Такие долгоживущие, которые сразу не решить, требуется длительное время, пробы, ошибки, терпение, снова пробы и снова ошибки, и, наконец, когда есть результат, ты вздыхаешь с облегчением и думаешь, как приятно, что так всё вышло, что ты добился своего, не бросил, и теперь всем будет хорошо.

Джон продолжил движение и снова обратился к Алексу:

— Впрочем, есть у нас отдельные, так сказать, специальные трудности, особые проблемы, которые я пока не знаю, как решить. Одна из них — неорганическая жизнь! Знаешь, была тут у нас история пару месяцев назад, как раз перед твоим прилётом. Пойдем дальше, по дороге расскажу!

Вокруг было тихо, потоки разреженного морозного воздуха, почти не колеблясь, окутывали плотным одеялом ледяную равнину. В небе помигивали звёзды Млечного Пути, а солнце ярким сиянием выделялось на фоне газового гиганта — Юпитера.

— Когда я изучал биологию, у большинства было представление, что жизнь состоит из органики, и когда я летел сюда, не было никакой информации насчёт наличия здесь неорганической жизни. Это же сенсация! А вы откуда знаете об этом? — бросил в морозную тишину вопрос Алекс.

— Я знаю, и ещё несколько наших ребят знают… Пока рано делать выводы, речь скорее идет о полуорганике, чем чистой неорганике, да и мы могли ошибиться. Хотя анализатор компонентов ошибиться вряд ли мог: при уровне значимости 0,01 и десяти замерах, которые он делает, вероятность одной и более ошибки — около 10%, что маловато, даже несмотря на тот факт, что при росте числа замеров вероятность ошибки будет увеличиваться. Тем более что в десяти замерах был один и тот же результат. — Оглянулся, не отстал ли этот новичок: с непривычки идти трудно. — Тебе, наверно, интересней сначала от частного — методом индукции. Ветерок налетает, несмотря на тонкую атмосферу, забавно, люблю этот снег, — продолжил Джон и посмотрел на опускавшиеся обледеневшие кристаллики пара, закружившиеся в лёгком танце перед рандеву с ледовой поверхностью. — История такая. В позапрошлом месяце выловили кое-что на нижнем уровне станции в океане: не то рыба, не то мясо, без зубов вообще, продолговатое туловище, плавники, головной отдел как шарик плотный, и пять глаз. Никогда раньше не видели такого, но на мутанта не похож. Подумали, новый вид. Не придали сначала значения. Положили в специальный контейнер и на ночь закрыли. На замок, представляешь. И всё бы ничего, да у нас служивый был, следил за холодильными камерами и контейнерами тоже. А наутро, когда смена пришла, он лежит навзничь и не двигается. И самое интересное в том, что лежит он возле контейнера, а контейнер герметично закрыт, все замки целы: и электронные, и даже механический. Но мы долго раздумывать не стали и отправили его сразу вместе с контейнером на марсианскую медицинскую базу. До выяснения обстоятельств. Спецрейсом. Полный карантин, понимаешь. Но пока никакого ответа от них не было. Вот сидим и думаем, что это за ерунда могла быть и чего они так долго возятся.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я