Другое море. Рассказы и миниатюры

Женя Ли

Кого бы вы не встретили на своем пути – друга, недруга, просто незнакомца – загляните в его глаза и увидите другой мир, Другое Море. Грозное оно и бурное, или нежное и ласковое? Рискнете ли вы шагнуть в его волны? Или останетесь на берегу?

Другое море

— Как странно, что за окном ничего не видно, — Джозеф не смог придумать ничего лучшего, чтобы прервать затянувшуюся паузу.

Кейт улыбнулась:

— А что ты хотел увидеть в тумане Междумирья?

— Междумирья? А я думал, обычный туман — с моря натянуло.

«Ну вот, опять ляпнул не то. Друг мой, у тебя на лбу написано, что ты — профан. Так что, можешь даже не стараться», — Джозеф осторожно взглянул на девушку, ожидая увидеть на ее лице насмешку или снисходительную улыбку. Но нет, Кейт сидела, задумчиво-отрешенно вертя в руках опустевший бокал.

— Я никогда не видела море.

— Никогда-никогда?

Она кивнула.

— В твоем мире нет морей?

— Есть. Но их нет там, где я живу.

Джозеф подумал: как это грустно — никогда не видеть море. Сам же он жил в небольшом портовом городке, где море было неотъемлемой частью жизни, даже для него — преподавателя изящной словесности в колледже. Но ведь он может, наверное…

— Хочешь, я покажу тебе море?

Кейт смотрела в его внезапно оживившееся лицо:

— Что, прямо сейчас?

— Ну да. Почему нет? Ты же можешь пойти со мной?

Она на мгновение задумалась:

— Я — не Вездесущая, но… если ты позовешь меня в свой мир — думаю, я смогу, да.

— Тогда пошли, — Джозеф улыбнулся и встал из-за стола. Он оплатил счет и направился к выходу. Девушка следовала за ним. Джозеф уже собирался открыть дверь таверны, но Кейт остановила его:

— Подожди.

Он обернулся.

— Возьми меня за руку. Иначе я не уверена, что шагну в твой мир, а не в свой.

Джозеф взял ее маленькую мягкую ладонь в свою руку, впервые почувствовав ее тепло.

— Ну что, рискнем?

Она кивнула.

Джозеф раскрыл дверь и сделал шаг навстречу холодному и сырому осеннему вечеру.

Они оказались на улице, застроенной двух-трех этажными домами и вымощенной булыжником. Сырой ветер с моря гнул ветви деревьев и забирался под пальто. В сточной канаве, журча, бежал мутный поток. Да, это, определенно, был его родной город. И Кейт стояла рядом. Она разглядывала всё вокруг с видом человека, попавшего в совсем иной мир. Ну да так оно и было. Но через пару минут она спросила:

— А где море?

Джозеф указал рукой вниз по улице: там, между домами, виднелось серое колышущееся пространство, убегавшее за горизонт.

— Идем?

Она кивнула.

Постепенно дома расступились, и город остался позади. По каменным ступеням Джозеф и Кейт спустились к самому берегу. Вместо каменной мостовой под ногами теперь расстилался серый крапчатый песок. Но Кейт его едва замечала. Она смотрела на серо-зеленые водяные холмы, бегущие к берегу и, достигнув его, взрывающиеся с шумом, плеском и пеной, разбиваясь о камни волноломов — словно упрямые воины, атакующие раз за разом. Снова и снова. Стихия воды, воюющая со стихией земли.

А Джозеф смотрел на нее. На то, как ветер треплет ее короткие черные волосы; на ее зеленые глаза, в которых ходили волны и которые сейчас были продолжением моря.

— Я хотела бы остаться здесь навсегда, — сказала Кейт тихо. И Джозеф неожиданно для себя подумал, что он тоже хотел бы этого — хотя они знакомы всего несколько часов.

— Тогда почему бы тебе не остаться?

Она горько покачала головой:

— Ты не понимаешь. Я не выживу здесь. Это — не мой мир.

Кейт наклонилась, подняла с песка первый попавшийся камешек-гальку и положила его в карман:

— Пойдем. Я хочу вернуться.

— Так скоро?

— Да. Иначе уйти будет труднее.

И они отправились обратно к таверне. Лишь раз Кейт обернулась — на верхней ступени лестницы — и бросила прощальный взгляд на море. А Джозеф задумался: нужно ли прощаться с тем, что тебе нравится. Или с кем.

В таверне они уселись за свой же столик. Кейт, всю обратную дорогу не проронившая ни слова, молчала и сейчас. Так что Джозефу снова пришлось делать это самому:

— Хочешь еще выпить?

Она кивнула. Джозеф сделал знак бармену, и им повторили их прежний заказ. Кейт отхлебнула из своего бокала несколько раз и, уже немного взбодрившись, спросила:

— А чем ты занимаешься в своем мире?

Джозеф на мгновение задумался: не стоит ли придумать себе более героическую профессию; но решил сказать правду:

— Я преподаватель изящной словесности в колледже.

— Что значит «изящной словесности»?

— Я учу людей любить слово и пользоваться им.

— О, — Кейт улыбнулась, — А сами они этого делать не умеют?

— Представь себе, не всегда, — Джозеф рассмеялся, — А чем ты занимаешься?

— Ну, можно сказать, я управляю машинами.

— Но ты же — женщина… А это…

— Слишком сложно для женских мозгов?

— Неет… Я не думал, что это может быть интересно женщине.

Кейт фыркнула:

— Представь себе, интересно. Хотя… не всегда, — она вздохнула и снова задумалась.

— Мой мир… в нем так много людей. Так много машин. Так много всего… просто море, — она вдруг вскинула голову и посмотрела на Джозефа, — Море. А ведь у меня тоже есть свое море, — Кейт улыбнулась, — Оно совсем другое. Но… — она склонила голову на бок, — Хочешь, я покажу его тебе?

Джозеф растерянно поморгал, но потом сказал:

— Да. Хочу.

Кейт с улыбкой взяла его за руку:

— Идем.

На это раз за дверью таверны было совсем темно, и Джозефу потребовалось время, чтобы глаза привыкли, и он стал различать хоть что-нибудь вокруг. Сейчас они с Кейт стояли в темном и довольно грязном переулке — вокруг только стены, и лишь над головой небо, освещенное заревом. Кейт, между тем, уселась на какую-то двухколесную машину, напомнившую Джозефу велосипед, но без педалей, и указала ему на место позади себя. Стараясь скрыть смущение и неловкость, Джозеф все же уселся и, поколебавшись, даже положил руки девушке на плечи.

— Держись крепче, — улыбнувшись, Кейт завела машину. И Джозеф довольно быстро понял, что держаться нужно очень крепко: дома, улицы, другие машины и пешеходы так и мелькали по сторонам. И всё, что он успевал замечать — это контраст мрака и огней.

Через несколько минут такого передвижения Кейт остановилась у подъезда высокого здания. Очень высокого — Джозефу пришлось задрать голову, чтобы увидеть его крышу.

— Пойдем, — Кейт направилась к дверям.

— Привет, дядя Том, — она дружески кивнула охраннику, дежурившему у входа. Тот кивнул в ответ:

— Ты сегодня не одна?

— Нет. Сегодня я с другом.

Джозеф посчитал нужным смущенно улыбнуться. Следом за девушкой он зашел в совсем маленькую комнатку, Кейт нажала кнопку, двери закрылись, и по легкому дрожанию пола Джозеф понял, что они движутся. Его охватил легкий приступ клаустрофобии, и чтобы побороть его, Джозеф принялся смотреть на Кейт. На бледную кожу ее лица, затененные ресницами глаза, мягкие очертания губ и… понял, что рискует ощутить прилив совсем иного рода. Но тут, к счастью, или к несчастью, двери подъемника раскрылись, и Джозеф оказался в небольшом полутемном помещении.

— Почти пришли, — девушка шагнула на ступени лестницы, ведущей наверх. Несколько пролетов — и снова дверь. А за ней… море. Море тьмы и огней. Огней было больше. Но без тьмы они ведь не были бы заметны. И они жили, эти огни. Они двигались, струились, замирали, мерцали, гасли. Разгорались с новой силой и на новом месте. Реки и ручьи огней, вместе они сливались в море — огромное, бескрайнее, бесконечное — до горизонта. Словно вскрытые артерии самой Жизни, они пульсировали в такт биению сердца Города. Столь огромного, что Джозеф и представить себе не мог. Что может быть столько людей в одном месте. И столько света. Он стоял, поглощенный простором и морем огня, плескавшимся и в его глазах. И, казалось, лишь вечность спустя, он посмотрел на Кейт. Она улыбалась:

— Вижу, тебе тоже понравилось мое море.

Джозеф кивнул:

— Да. Я хотел бы увидеть его снова. Но остаться бы здесь я не хотел.

Улыбка Кейт стала грустной. И она понимающе кивнула.

Вернувшись в таверну, они оба некоторое время молчали. Потом Кейт заговорила:

— Спасибо, что показал мне море.

— Спасибо, что показала мне своё.

Кейт мотнула головой:

— На самом деле ты еще не видел Город.

Джозеф согласно кивнул:

— И ты могла бы лучше узнать Море.

Кейт кивнула:

— Когда-нибудь. Возможно.

— Когда-нибудь.

На несколько мгновений оба замолчали. Потом Кейт поднялась из-за столика:

— Мне пора. Рада знакомству, — она чуть улыбнулась.

— Да. Я тоже, — Джозеф просто не знал, что еще сказать: слова разбежались в голове, — Еще увидимся?

— Думаю, да. Я бываю здесь раз или два в неделю.

— Да. Тогда… до встречи?

— До встречи, — Кейт улыбнулась, — Джозеф.