Капли дождя на солнечном снегу. Повесть

Елена Сигал

Мне тяжело далась эта история, поскольку она раскрывает внутренний мир ребёнка, пострадавшего от насилия. Став взрослым, он убивает других. Но без этой трагедии не случилось бы любви. Пройдя через все трудности, наши герои обретут свой счастливый мир.

Глава 2

Время пролетело, как глоток воздуха. Он взглянул на часы, и ринулся к окну: сейчас должна выйти Она. Обед. Она тоже точна, как часы.

В следующее мгновение случилось то, что он впоследствии вспоминал как страшную, нереальную картину:

Дверь магазина распахивается, Она направляется к машине уверенной походкой. Она вся похожа на натянутую пружину. У двери маячит охранник. Она коротко что-то говорит ему и роняет ключи в снег. Резко приседает, чтобы поднять ключи, и в этот момент раздаётся звук, как будто оторвали щепку. Парень-охранник с удивлением смотрит на своё плечо, на котором расплывается тёмное пятно, затем на девушку, и бросается на неё, прикрывая своим телом. Раздаётся второй звук, от которого звенит стекло, но почему-то не разбивается.

Матвей схватил куртку, и выскочил за дверь. Одним махом преодолев короткий лестничный пролёт, подбежал к Ней. Девушка сидела в снегу и растерянно смотрела на раненого охранника. Затем перевела взгляд на Матвея, который взволнованно повторял:

— С Вами всё в порядке?

— В порядке?! — её взгляд стал более осмысленным, — Если это, — она обвела рукой пространство, — в порядке… Скажите, он жив? — последнее — об охраннике.

Сколько раз в кино он видел подобные сюжеты, и даже не предполагал, что никакой тревожащей музыки, никакого напряжения в действительности не происходит. Всё буднично. Тишина, и только будто время стало течь чуть медленнее.

Могильную тишину внезапно разорвал вой сирен. Началась суматоха, Матвей мимоходом успел заметить, что парня не накрыли с головой — краем мысли отметил: «жив значит». Его и девушку посадили в полицейскую машину и повезли в отделение.

Усталый следователь составил протокол, задал вопросы, на ходу уронив:

— Слава богу, на этот раз обошлось без трупов. Я вас вызову.

Когда они вдвоём оказались на улице, Она усмехнулась:

— Никогда ещё не знакомилась с мужчиной в отделении полиции. Матвей, я предлагаю исправить ситуацию. Давайте снова познакомимся! Дарья Владимировна Воронцова. Можно просто — Даша.

— А я просто — Матвей, — галантно представился он, неуклюже отставив правую ногу. Кажется, она не заметила его неловкости, или настолько была погружена в свои мысли?

Два квартала до места происшествия они прошли пешком. Матвей проводил Дашу до машины, но она внезапно остановилась, и растерянно произнесла:

— Я не могу вести машину. У меня ноги дрожат… и… руки…

Матвей растерялся. Во дворе стояли его старенькие «Жигули». Но в голове снова неотвязно завертелось: «параллельные прямые…» и «капли дождя…»

Даша оказалась более решительной:

— Не могли бы Вы проводить меня? Что-то мне неуютно одной ехать.

— Если Вас это не обидит, — нашёлся Матвей, — я мог бы Вас отвезти на своих «Жигулях».

— Обидит? — Она явно не понимала, о чём он её спрашивает. — Извините, я, наверное, отрываю Вас от дел? Сначала Вы выступили свидетелем, теперь я пристаю к Вам с просьбой.

Нет, она решительно не вязалась с образом той неприступной мечты! Матвей подавил в себе восторг от этой мысли, и спокойно, с улыбкой произнёс:

— Карета подана! Куда прикажете ехать?

Она назвала адрес, и вскоре они подъехали к ограде одного из элитных домов. Он уже был здесь однажды, когда приятель-дизайнер показывал ему оформленную им квартиру. «Представь только, — с завистью выдохнул приятель, — три штуки баксов за квадратный метр! Место для толчка стоит дороже, чем я получил за весь дизайн в этой квартире!». Матвей посмеялся только — ему исконно незнакомо было чувство зависти к богатству, а вот уважение и любознательность к успеху — были, хотя, признаться, чувствовал неловкость за себя, что не настолько умен и успешен. Но пути иного для себя не знал.

Матвей припарковался, втиснувшись между «Хаммером» и внушительным «Линкольном», почувствовав себя крохотной букашкой среди титанов.

— Спасибо Вам, Матвей, — она уже взялась за ручку дверцы, бросила взгляд на дверь парадного, и отпрянула от окна.

Матвей, тем временем, заметил, что у входа развивалась любопытная сцена: сначала вышел мужчина, осмотрелся, затем заглянул внутрь, и следом вышла девушка.

Даша с неприязненным удивлением наблюдала эту сцену. Мужчина, в котором Матвей узнал того самого щёголя, встречавшего иногда Дашу, проводил девушку до дороги, поймал машину, расплатился, и вернулся в дом.

Матвей молча завёл мотор, и поехал к своему дому. Даша сидела рядом, притихшая. Матвей ощутил беспокойство: лучше бы она кричала, билась в истерике, но в ней будто стальная пружинка засела и повеяло ледяным холодом.

«Жигули» притормозили у подъезда. Матвей открыл Даше дверцу, и коротко бросил:

— Пойдём.

Даша послушно поплелась за ним.

Дома он проводил её в комнату, усадил на диван, достал бутылку «Хеннеси» — «родительское подношение» на «День учителя» в школе, налил немного в бокалы себе и Даше, вытащил из холодильника нарезку. Даша выпила бокал залпом, он налил ещё, потом сообразил, что с утра они оба ничего не ели.

— Дашенька, я пойду, приготовлю нам что-нибудь поесть. Не скучайте, я скоро, — удалился на кухню.

Ничего более оригинального, чем омлет с сосисками, он не придумал. «Ну и ладно, — подумал он, — во всяком случае, быстро». Через десять минут нехитрый ужин был готов, и Матвей заглянул в комнату, чтобы предупредить гостью. Даша спала на диване, подложив под голову плюшевого пса. Матвей взял плед, и осторожно накрыл гостью. Коньяк, похоже, пришёлся кстати. Матвей присел рядом на кресло, размышляя, стоит ли убирать со стола. Взгляд упал на мобильник Даши.

«Вот это сделать стоит!»

Матвей взял мобильник, пощёлкал кнопками, выключая звук.

«На сегодня абонент недоступен. Оставлять сообщения не нужно»

Осторожно, стараясь не шуметь, налил себе ещё коньяка, присел в кресло.

Свет от уличного фонаря запутался в Дашиных волосах, разметавшихся по плюшевому псу. Её лицо в вечернем свете казалось ему ещё прекраснее.

«Надо же, как удивительно! Ещё утром она была недоступна, ты мечтал о ней, и вот — она рядом, спит на твоём диване, и ты можешь дотронуться до неё рукой»

Он внезапно устыдился своих мыслей и покраснел, будто кто-то мог его услышать.

Дашино лицо вдруг озарилось светлой улыбкой во сне. Он удивился: такой тяжелый день был, столько событий, а она улыбается, и снится ей что-то хорошее! Похоже, светлый человек эта девушка Даша!

От коньяка ли, от мыслей своих, или от усталости, он заснул прямо в кресле, и снилось ему, что летит он на качелях вместе с мамой, а потом лицо мамы превратилось в лицо Даши, и он чувствовал щекой её волосы, в которых играл ветер, и прохладный запах её духов, как весенняя трава. И радость — бесконечная радость!