На крыльях ветра

Елена Сибирко, 2016

Сборник лирических стихотворений разных лет о природе, любви и свободе.

Маме.

Дорогая, милая, мамочка моя

Поздравляю, поздравляю, поздравляю я тебя.

Радости желаю, счастья и побед,

Чтобы не бывало горьких-горьких бед,

Радуемся мы едой твою обеда

Обижаем мы порой, но ведь мы же дети!

1992 г.

Осень.

прекрасная пора

Нагрянула к нам в гости,

Дожди идут совсем

Не ото злости.

Все овощи и фрукты

Нам осень принесла,

и бусинки рябинки

В корзину собрала.

1992 г.

***

Первому учителю

Стишок слагаю я,

Самому любимому

Уж на все года.

Милому, хорошему

И немного строгому,

Очень — очень доброму,

Тихому и скромному.

Книжки мы с тобой читали,

На экскурсиях бывали,

А ребята уж сейчас

Переходят в пятый класс.

Жалко нам учителя,

Нашего мучителя.

Думаем мы уж порой:

«А не взять его с собой?»

1993 г.

Луг.

Луг, ты, мой раздольный —

Хозяин ты привольный.

Большой рекой владеешь —

Природу одолеешь.

Одинокие деревья

Прорастают тут и там

Их упругие коренья

Будто ходят по пятам.

Цвел ты летом,

Пах весною,

В серебре зимою был,

Листопад осенний дивный

Весь тебя приворожил.

1994 г.

***

Уж март на исходе,

Грачи прилетели,

Но вижу сугробы

Я вместо капели,

И шепчут березки,

Качаясь от ветра:

«Весенние грезы давно улетели,

С собою забрали их

Злые метели.»

Весь день и весь вечер

Боролося небо со злыми повелителем

Мрака и тени,

А на рассвете, как в розовой дымке,

Солнышко вышло

В багряной косынке.

1995 г.

Вьюга.

Ты, вольная, холодная,

Одна лишь, ты, свободная!

Серебришься над землей,

И порезвишься над горой,

А воду превратишь ты в лед.

Пока еще зима идет

Свободной будешь ты!

Но погоди,

Ведь не всегда вольна ты будешь,

А может, и покой забудешь,

Но а пока зима

И вьюга —

Ты свободна!

1995 г.

Снегопад.

А вечером под новый год

Здесь закружится хоровод,

И белые подружки,

Все взялися под ручки

Плясать уж начинают,

Лишь ветер поджидают.

Явился молодец лихой

Задул он в нову дудку,

Затанцевал он молодой

И закурил он трубку.

А девушки уже танцуют,

Круги, подруженьки, рисуют,

И веселятся до утра,

А утром — не бывало,

Лишь только снег еще летит,

Лишь только снег еще блестит,

И только снег мечтает.

1995 г.

Бродяга-дождь.

А дождь идет, идет во тьме,

Лишь слезы проливая,

Как будто человек во сне

Бродяга-дождь мечтает.

Куда идет? — не знает он,

Лишь медленно ступая,

На травы и цветы лугов,

Покой их нарушает.

И только ветер-озорник

С дождем порой играя,

Лишь только он, совсем чуть-чуть

Бродягу понимает.

А дождь идет, идет во тьме,

Лишь слезы проливая,

И будто человек во сне,

Бродяга-дождь мечтает.

1995 г.

Рябинка.

У порога дома деревце растет,

Каждою весною вновь оно цветет.

Все лето быстро пролетает,

Печально осень наступает.

Принарядилась и рябинка,

Шепчась с подругою-травинкой,

Но то ли завись всех подруг,

Иль недругов молитвы?

Сломал рябинку паренек

И вырвал он травинку.

И лился жаркий сок, как слезы,

Младая кровь текла рекой,

Рябинка эта засыхала

И вечером, и днем.

Но милостивым был пророк-

Пришел сюда тот паренек

И, сжалившись над ней, помог…

И рябинка выжила,

Уж опять цветет.

И травинка выросла,

У корней растет.

1995 г.

Роза.

Алеет перед окном цветок,

На клумбе нежно расцветая,

И распускает лепесток,

От зимней спячки оживая.

Цветет и радуется жизни,

Растет, красу свою даря,

А жизнь течет и блещет в розе,

Садовника благодаря.

Она сияла красотою,

Была нежна и хороша…

«Ни что ни вечно под луною»-

Хозяйкой срезана была.

В прекрасной вазе ты стояла,

Но ни тепла, ни ветерка,

И ты надежду потеряла-

В неволе умерла.

1995 г.

Каньон.

Под куполом земли небесным,

Здесь расстилается каньон.

Рельефом местности чудесным

Был издавна украшен он.

О, покоритель динозавров,

Богатств неведомых глава,

Принес ты зов тысячелетий

В осколках скал известняка!

Дитя большого океана,

Ты в отложениях его

Животных видел очень странных

На отмелях и в глубинах.

Цивилизацию ты видел,

Но вскоре волны отошли,

От них теперь ты не зависел,

Твой мир — прекрасная земля!

Эпох различных недостатки,

Животных умерших останки

В горбах своих ты к нам принес

В воспоминаньях сладких грез.

Краса твоя разнообразна,

Мила и радостна для нас,

Но надо помнить, что опасно

Затронуть гнева занавес.

1996 г.

Тучи.

О, синие тучи,

Куда вы летите?

Как будто бы вырвать

Вы душу хотите.

Несете вы холод, и мрак, и зиму,

Но, все же, надежу я в сердце храню,

Я знаю, наступят и те времена,

Когда и гроза, и метель, и пурга,

Забудутся, будут как страшные сны,

Мне грезятся темною ночью они.

1996 г.

Вечная жизнь.

В корявых корнях старой липы

Среди засохнувших ветвей

Цветок прекрасный и душистый,

Как символ жизни воскресал.

И перед пламенем стихии,

И пред кровавым топором,

Он не сдавался, торопливо

Тянул зеленый стебелек.

Из «царства мертвых» оживая,

Надежду веял тот цветок,

Поляну жизни украшая,

Тянулся слабенький росток.

1995 г.

***

Последние летние дни

Проносятся перед глазами,

Как дороги сердцу они

Сейчас только ты понимаешь.

Цветы на лугах отцветают,

Встречая рассветы в слезах,

И лес свои листья роняет,

Уже нарядившись в меха.

Златые одежды береза

Примеряла в лужу глядясь,

Забыла она про морозы,

В волнующем вальсе кружась.

А утром, быть может, все это

Прозрачною дымкой исчезнет,

И мгла роковая откроет

Над миром огромную бездну.

1996 г.

Рожь.

На холмистых полях

Средь степей и лугов,

Меж огромных морей

И жилищ пастухов

Золотою волной разливается рожь

И под свист ветерка все растет и растет

Хрупкий стебель,

Не в силах сдержать то зерно,

Что родилось и выросло к осени в нем,

Опускает головку,

И будто боясь

Потеряться в посевах пшеницы, резвясь,

Пролетает по полю молодой ветерок,

И колосья качая,

Шепчет тихий стишок.

1996 г.

***

О, море,

Богиня ты жизни земли,

Как дороги людям

Дары все твои.

Бывает, своей лучезарной улыбкой

Ты светишься радугой.

Жизненной пыткой

Твой гнев отведен

Грешным душам брегов,

Ты с мужеством чинным встречаешь врагов:

Бесстрашно, свободно,

Игриво, едино,

Как много тех слов,

Что тебе подходили.

И мили песка

В океаны врезаясь,

Как косы морей

по брегам расстилаясь,

Блестят золотою волной

И шумят,

Течениям тихо

Пески те вторят.

1996 г.

Настоящий человек.

Быть может, через много лет,

Остановившись на секунду,

Ты оглянешься, человек:

Кем стал?

Чего добился?

И, может, жизнь твоя прошла,

Как осень мимолетно.

И что тебе она несла?

Что сделал ты сегодня?

А если выйдет, что никто

Тебя теперь не вспомнит?

Что будешь делать ты тогда,

И кто тебе поможет.

Не забывайте, что вы люди,

Не забывайте никогда,

И вас тогда лишь Бог осудит,

И лишь за злейшие дела.

1997 г.

Стихия.

О, стихия, богиня небес!

Ты — одна королева над нами,

Иногда ты бушующий бес,

А порой, золотыми лучами

Согреваешь ты землю,

Даруя любовь.

Не изменчива ты и правдива,

Не подкупна, свободолюбива…

Брошусь я в океан твой

И там лишь найду

Тихий, краткий покой,

Мудрость жизни пойму:

Люди все — лишь песчинки

В урагане ветров,

Как прекрасны росинки

В лепестках у цветов.

В миг один цельность мира,

Обрету я свободу опять,

Превращусь я в прекрасную птицу,

Над полями я буду летать.

Верю я, что лишь только стихия

Может мне повелеть иль понять,

Я — свободная гордая птица,

И решенья лишь мне принимать.

1996 г.

Снежинка.

Алмазом прекрасным

Чудесно кружась,

Влетела снежинка,

На сердце ложась.

Ледышкой холодной

Вдруг стала она

И болью огромной

Пронзила сердца.

Я знаю, что любит

Он только меня,

Но с нею он дружит.

Восходит заря.

Не знаю что сделать

И как поступить:

С судьбою смириться,

Его мне забыть?

Иль снова мне броситься

В омут страстей,

Любви вновь добиться

И быть верной ей?

Тогда никому ни за что не позволю

Отнять у меня ту мечту, ту любовь,

За что я сражаюсь,

За что я страдаю,

И жизнь превращу я в безоблачный сон,

Где мы во всем мире лишь только вдвоем.

1997 г.

Признание.

Я тебя люблю-

Ты это знаешь,

Знаешь, а встречаешься с другой.

Неужели ты не понимаешь,

Как сейчас мне трудно быть одной?

Облака по небу проплывают,

За зимой опять придет весна.

Ты скажи, неужто та, другая,

Любит так же сильно как и я?

Замолчишь, задумавшись о чем-то,

Вдруг услышишь шепот камышей

Скажешь мне:

«Ты лучшая подруга,

Ну а верен буду только ей».

1997 г.

***.

Первый день декабря

Так обычен, без снега,

Алой дымкой заря

Осветила все небо,

Белый иней вчера

Легкой кистью своей

Разукрасил поля,

Сделал чуть веселей

Этот грустный пейзаж.

Мокрый дом и березу

Превратил он в мираж,

Повинуясь морозу.

Но не прелести

В этих узорах из льда,

Ведь не пахнут они,

И не дарит зима

Нам травы и листвы,

Солнца, света, тепла,

И возни, суеты

На исходе денька.

Ярким блеском алмазным

В терем входит зима,

Только мертвым, атласным

Снегом кроет она

Переулки и улицы

В городе мрачном,

Вырастают сугробы

На полях и на пашнях.

Закружится поземка,

Вновь засвищут ветра,

И под стон тихий вьюги

К нам приходит зима.

1997 г.

***

Ночью темною, однажды

Постучит в дом светлый праздник

И под бой часов волшебный

Новый Год спешит, как прежде.

И на санках в гололед

Едет — едет дед Мороз.

Всем подарки он везет:

Для одних любовь и страсти,

Для других мечту о счастье,

Гор алмазных ледники

Третьим дарит от души.

Ну а мы попросим только

Пожелать всем — всем здоровья,

Роз прекрасных аромат

И сиреневый закат.

Счастлив тот, кто видит это

Всем желаем мы успеха,

Пусть все то, что вы хотите

Унесет с собой Жарптица,

Голубым огнем сверкнет

И исполнит Новый Год!

1996 г.

Вешняя пора.

А вешнею порою

Вечерком в тиши

Сидели мы с тобою

У берегов реки.

Ласково камыш шептал

Сладкую молву

Первый раз ты мне сказал:

« Я тебя люблю».

Но в вечер тот я не смогла

Сказать заветные слова,

Ведь видела я лишь друга,

Что провожал домой.

Понять мне было трудно

Где дружба, где любовь.

И все ты вытерпишь снова

Меня будешь вечно ждать,

А что в душе люблю я —

Не суждено понять.

1997 г.

Пион.

Под тенью лип, жарою утомленных,

В роскоши резной, темнеющей листвы,

Растет бархоткой нежной окаймленный

Бутон пленящей сердце красоты.

Как царственен цветок

Своею чудною главой

Затмит он глазки маттеоллы

И незабудки голубой.

Он пахнет свежестью, весною

И блещет розовым огнем

Ему пророчицей-судьбой

Подарен цвет любви земной.

*

Пион чудесным ароматом

Пленит красавиц всей земли,

Он будто повесть открывает

О гордости и о любви,

И аромат его вдыхая,

Красавицы влюбляясь вновь,

Свиданья радость предвкушая,

Ждут беспокойную любовь.

Достоин ли избранник юный

Ее мечты, тоски и грез?

Ведь он — пион в мае рожденный,

Она же — лучшая из роз.

И прочь она прогонит

Того, кто в сердце вторгся,

А гордость не позволит

Заплакать над судьбою.

1997 г.

Городу.

Лазурит небес, жемчужинки росинок,

И пленящий холодом сосняк

Здесь мне все знакомо и любимо

Город мой, я так люблю тебя!

1997 г.

Заря.

Тучи свинцово

Повисли над лесом,

Зашевелились деревья от ветра,

Огненной стрелкой

Сверкнула гроза,

И зародилась над миром заря.

Дымкой багровой

Меж туч проскользнула,

В светлом тумане она утонула.

И сквозь мгновения ночи блеснуло

Солнышко алое,

В тучу скользнули

Лучики света

Улыбкой добра

Все озарила

Над миром заря.

День начинался

Не хмурым дождем,

А долгожданною песней ручьев.

1997 г.

Пожелание.

Школьные годы

Летят без оглядки

Словно мгновения

Радужной сказки,

Вновь, год за годом

Звонок нас зовет

И начинается

Первый урок.

Знаний просторы

Откроются снова

И погрузишься ты

В грамоты море.

Мир познаешь ты

В той маленькой школе

И океанов далеких просторы.

Ты с умиленьем

Вспомнишь о школе,

О всех раздорах,

Заданьях и спорах.

И преступив

Чрез ступени порога,

Скажешь ты радостно:

«Здравствуй же, школа!»

1997 г.

В деревне.

Распускаются в августе розы,

Росинок блестящих полны,

Только хрупкие девичьи слезы

На лице загорелом видны.

Уезжают друзья из деревни,

Обещают им часто писать,

И посмотрят девчата с надеждой

И поверят ребятам опять.

Вновь поплачут недельку, другую,

Вспомнят старые времена.

Не забудут уже ту деревню,

Будут помнить мальчишек всегда.

1997 г.

Закат.

Догорал чарующий закат,

И осколки света рассыпаясь,

Озаряли неба дивный плат.

На востоке ночь уже сгущалась.

И в последних пламенных лучах

Вся земля тонула, засыпая,

Даже в августовских шумных ручейках

Воды на секунду замолкали.

Мир прекрасен был в том дивном недвиженьи,

Ни одна не шевелилась ветвь,

Наслаждалось все природой упоеньем,

Только паучок плел нитей сеть.

1997 г.

В июне.

А июнь благоухая

Клевером и липой,

Будто в сон все погружает,

В сон природы дикой.

И ковер сурепки

Яркой желтизною

Окружает вербы

Дивной красотою.

А в тени огромных

Лордов — лопухов

Примостился чудный

Кроха — мотылек.

Златоглазые ромашки

На высоких ножках

Будто спят, очаровашки

Под моим окошком.

А старушки — сосны,

Вдалеке мелькая,

С радостью и грустью

Юность вспоминают.

Дикий тёрен вербам

Веточкой помашет,

И чуть-чуть смущаясь,

Тайны им расскажет.

И проказницы — стрекозы,

У воды порхая,

Подлетают к диким розам,

Ветром наслаждаясь.

Сладок аромат лугов,

Душен воздух летом,

А река моя блестит,

Солнышком согрета.

1997 г.

Странная пора.

Есть летом странная пора-

Природы буйное цветенье,

И в то же время тишина,

И птичек радостное пенье,

И каждая тогда травинка

Сверкает в утренней росе,

И каждая в реке кувшинка-

Царица только на воде.

А облака, любуясь будто,

В зеркалах речки голубых

Лягушек хор встречают утром

И запах зорек золотых.

А степь моя благоухает,

Сверчки поют полей мотив,

В ней жизнь и ночью не стихает,

И до утра шумит ковыль.

1997 г.

***

Кроткий сон подкрадывался тихо,

И река блестела вдалеке,

И природа сладко засыпала,

Вторя шуму старых тополей.

А росинки, зорьками сверкая,

Уж в ночи тускнеют, будто спят,

И кувшинки белизной блистая,

Настроенье странное творят.

А к утру рассеется, угаснет

Дымка вдохновенья и мечты,

А чарующие звезды сменит

Пламя алой утренней зари.

1997 г.

Малая Родина.

Тихая милая Родина,

Теплого солнца лучи,

Речка, овраг и смородина

И ручейков звон в тиши.

То, что мне сердцу так дорого,

То, что люблю я до слез.

В заводи речки ни шороха,

Тихо в кустах диких роз.

На горизонте златые лучи

Алой вечерней зори,

Сердце так тянется к этой тиши

Туда, где поют соловьи.

1997 г.

Звезда.

Черной тучей на неба лазурь

Надвигалася ночь.

Пролетел перед глазами и вечер и день,

На земле оставалась

Лишь странная тень.

Даже крошку — звезду

Между туч не найти.

Лунный свет утонул

В темных водах морей.

И бушуют ветра,

Налетела пурга,

И все злится, кружится

И рвется туда,

Где есть мир и покой,

Чтобы в раз унести

Доброту и любовь,

И с ума всех свести

Хочет злой ураган…

Темнота лишь сгущалась

И давила, теснила,

И к душе подступала

Она молчаливо.

Потерявши надежду, смиришься

И вдруг…

Где-то там вдалеке

Свет не ярко блеснул.

Ты потянешься к той

Очень тусклой звезде

И найдешь в ней покой,

Что так нужен тебе…

Но лишь солнечный луч

Проскользнет между туч,

Вдруг исчезнет она,

Нестерпимая грусть

Входит в сердце тогда-

Улетела мечта;

А царица-заря

В терем свой проникает

И лучи рассыпает

В чистом небе,

Где тучи исчезли давно,

Растворившись как вьюга,

Как ветры, как сон.

1997 г.

Майская гроза.

Красивы грозы в мае теплом,

Когда далекий горизонт

Вдруг покрывают тучи темным,

Словно свинцовым полотном,

И дымка светлого тумана,

Стелясь над свежею землей,

Укрыла будто покрывалом

Деревья с пышною листвой.

Гром в мае тихий, отдаленный,

Будто блуждает вдалеке,

А пламя молний раскаленных,

Сверкнув, погаснет по весне.

Словно жемчужинки блистая,

Все капли майского дождя,

В туманной дымке утопая,

Летели наземь свысока.

И чудное благоговенье

Земля родная издавала,

И майских ландышей цветенье

Запомню я на все года уж.

1997 г.

***

Тиха ночь в июне,

Блистает луна,

Лишь где-то в долине

Летят поезда,

И будто уносят в чужие края

Мгновения детства,

Осколки тепла.

А поезд все мчится

И мчится туда,

Где жизнь так жестока,

Где жизнь так строга,

И кажется, что

Чрез мгновенье душа

Покинет вдруг тело,

Умчится туда,

Куда беззаветно

Спешат поезда…

И грусть поселится

Вдруг в сердце моем,

Здесь детство мое,

Здесь семья,

Здесь мой дом.

Куда же умчались мечта и любовь,

Когда повзрослела?

Смогу ль вернуть вновь

Те старые, добрые

Детства года,

А вдруг не смогу?

Что же делать тогда?

1997 г.

Закат.

Тускнеть с востока начинала

Небес далеких бирюза,

А в пламени листвы сверкала

Холодной осени роса.

Еще сверчок о лете вспомнит,

И прожужжит в цветах пчела,

Но осень медленно подходит,

Опять холодные ветра

Несут громады облаков,

И почерневшая земля

Укрыта пламенем цветов.

А завтра снова дождь начнется,

И даль застелят облака,

И лето больше не вернется,

Начнутся осень и зима.

1997 г.

Единственный взгляд.

Изумрудами сверкая,

Светятся глаза твои,

И луны блеск затмевая,

Смотрят на меня они.

Голос властный и спокойный

Изливался, как ручей.

Я стою, не понимая

Ни подружек ни друзей.

Что со мною? Как же вторгся

Через стены стольких лет

Этот образ не спокойный —

Предвещанье новых бед.

Чувства странные такие,

Как могу тебя любить?

Ненавидела, мечтала

Только бы забыть,

Забыть…

1997 г.

Предсказание.

Ночь темна, и в поднебесье

Тайны звездные видны.

Проплывают пред глазами

И видения, и сны.

Вижу войны на Арбате,

Вижу слезы матерей,

Вижу с ружьями солдатов

Их мужей и сыновей.

Катастрофы, голод, смерти,

Страх и ужас меж людей,

Вымирает целый город

Женщин, стариков, детей.

Можем-можем изменить мы

Ужаса и смерти мир,

Выбери дорогу жизни,

Мой народ и мой кумир.

1997 г.

Ты уехал.

Ты уехал давно, далеко.

И твой голос уже не услышать,

На душе тяжело и легко —

За окном уж зима тихо дышит.

Я ценила тебя лишь, как друга,

Не заметив за дружбой любовь,

И была холодна, словно вьюга,

Только в сердце горел огонек.

Ничего уж теперь не изменишь,

Я мечтала поймать журавля,

А синицу в руках не видала,

Боже, как я была неправа!

1997 г.

Салют(в день города).

Затих народ, а свет от фонарей

Потух, под возгласы людей.

Взлетел салют,

И тысячи огней

Сверкнули в небе.

Звездопад ночной все продолжался:

Алый, голубой.

Скользили, как

Безбрежные огни,

И рассыпались золотом они.

Во мраке ночи

Небо все пылало,

Вдали, как будто зорьками сверкало,

И грохотало, хохотало,

Кружилось бурей, затихало.

И ликовал народ,

И всюду свист и крики,

Рукоплескала площадь.

Лишь салюта блики

Все реже и слабее становились.

-«Еще», — кричали люди, — запустите»!

Но затихало все, и площадь шевелилась,

И друг за другом люди расходились.

Как вдруг, огни блеснули вновь,

И будто ливень среди лета,

На публики вопрос ответом

Взлетел последний залп прекрасный:

Печальный, радостный, зелено-красный,

И все вернулось на мгновенье:

И свист, и крики, и смятенье,

Лишь на мгновенье, на мгновенье…

1997 г.

Осень в парке.

Обожженный осени дыханьем,

Парк стоит: красив, но одинок,

Очарован сказочным молчаньем,

Каждый листик-будто бы цветок.

Кое-где, багрянцами блистая,

Кустики застенчиво горят,

А березки «солнцами» сверкая,

Меж собою тихо говорят.

Ветерок по парку пролетает,

Осыпая золотом траву,

И синички песню напевают

Иль про лето, или про зиму.

Гладь пруда, как серебро, темнеет,

Отражая свечки тополей,

На востоке небо розовеет,

Уж не видно стаек журавлей.

Бабье лето расцветает утром,

И блестит в лазурной синеве.

Осень тихо напевает будто

Песню о безбрежной тишине.

1997 г.

Ночь.

Ночь. Луна. Серебрятся деревья.

Мир стеклянный не движим и тих.

Убаюканный ветром забвенья,

Гулко гукнет вдаль филин — старик.

Отряхнулась спросони осинка,

Блестки инея сбросив с себя,

У сугробов из крошечных льдинок

Завтра будет другая кайма.

В царстве льда разноцветных узоров

Синий иней блистает всегда,

Ели старые в вечном дозоре,

Все стоят и не спят никогда.

1998 г.

Посвящение. Р.Е. Дерикот.

По поэзии дивным ступеням

Нас уверенно к выси ведет

Сквозь преграды обид и сомнений

Седовласый поэт Дерикот.

Годы дышат в стихах ее кротких,

И она вместе с ними живет,

Строки ясны в созвучиях четких,

А прочтешь — будто песню поет.

Пусть виски серебрятся туманом,

И блестит кое-где седина,

Внешность часто пугает обманом —

Важно то, что душа молода.

Шестьдесят — уж не так это много,

Только мудрость прибавят года,

Вы живите до ста лет и дольше,

Не старейте теперь никогда.

1997 г.

***

Между летом и зимою

Ты рассеянно стоишь,

Как меж мужем и женою

Счастье хрупкое хранишь.

Ты приходишь так нежданно,

Как последняя любовь,

Радость даришь, как ни странно,

А уйдешь — и грустно вновь.

Осень, ты не долго правишь,

От того и дорога,

В сентябре ты злато даришь,

В ноябре — уже бедна,

Золотая середина —

Твой октябрь, твой венец,

Уж исчезла паутина,

Лету бабьему конец.

1997 г.

Посвящение музыке.

Легенды греческих преданий

Гласят, что сотни лет назад,

Обрек Зевс Музу на страданья

И перенес из рая в ад.

Решенья страшного причиной

Была запретная любовь,

И, прокляв красоту богини,

Изгнал из ада Музу вновь.

Но странствовать она устала,

К земле спустилась с высоты,

Назвалась музыкой — и стала

Мирской богиней красоты.

1997 г.

***

Прелесть осеннего утра —

Листьев пурпурный узор,

Бисером алым расшитый,

Осени дивный ковер.

В нежных алмазах росинок

Дикий блестит виноград,

В золоте платья осинок

Дымкой укутан закат.

А хризантемы-малютки стоят

В багрянце листьев горят,

Будто средь темного неба

Белой звездою горят.

Осень, прекрасна ты в цвете,

И золотою порой

Даришь нам радость рассвета,

Вновь удивляя красой.

1997 г.

Чародейка-осень.

Алым бисером расшиты

Ожерелия рябин,

Ножки их ковром укрыты

Лишь в ветвях листок один.

Сирота — осинка плачет,

Злато листьев растеряв,

Вьюгой платье ее скачет,

Грусть хозяйки не поняв.

Дождь и ветер торопливо

На красу дубов глядят,

Пронеслись, и косы ивы

У корней ковром лежат.

Чародейка — осень пляшет,

Растрепав берез узор,

Только дали догорают,

Словно осени костер.

1997 г.

Зорька.

Алым пламенем сверкая,

Рассыпая перламутр,

Свечка-зорька золотая,

Королева ясных утр.

И кисейным дивным шелком —

Шаль ее из облаков

В свете радужном царицей

Озарила мир кругом.

Иней серебром березки

С ног покрыл до головы,

Чудо-льдинки, будто-слезки

С веток падали в кусты.

Воздух уж зимою пахнет,

И деревья как во сне

В лужах-зеркалах блистают

В белоснежной бахроме.

Позолотою искрится

Мокрый снег, ноябрь идет,

Вихрем в воздухе кружится

Странный темный небосвод.

1997 г.

Книгам.

Лунной пылью буквы на страницах

В мир таинственный опять меня зовут,

С милой книгой, как с родной сестрицей,

Жизнь я проживу за пять минут.

Для меня вы лучшие подруги,

Нет измены в вас, вы преданы всегда,

Вы учители мои, мои вы слуги,

Не покину вас я никогда.

И бывает, страшные обиды

Не могу стерпеть, не закричать

Только в книгах черпаю я силы,

Лишь они способны поддержать.

Сети сладкого обмана нежно

В сказочные страны позовут,

Я не буду вырываться, все забуду,

И с героем книги стану я шагать тут.

1997 г.

Хлебные колосья.

Зарделося янтарным блеском

Зерно пшеницы полевой,

От ноши тяжкой.

С тихим треском

Склонялся колос полевой

Земля заметно холодела,

За осенью придет зима,

И рожь, конечно, не хотела

В полях стоять, как сирота.

Уже мороз грозиться гневом

И дождик капает с утра,

И только дому с теплым хлебом

Не страшен холод и зима.

Роса продрогла, пашни черны,

А это поле, лишь одно,

Вокруг оглядывалось скромно,

Спасти пыталося тепло.

И семена колючек сорных

Колосья хлебные тесня,

Как будто кровь из старой раны,

Грозили, что придет зима.

А рожь печально отвечала:

«Без хлеба не прожить и дня»,

В порыве ветра застонала —

Не верится уж в те слова.

Однако, рожь упорно ждала,

Не веря, но ее мечта

Сбываться потихоньку стала

Уборка закипает там.

А это значит, что надежда

Всегда последней умирает,

А коль уходит, то, наверно,

Кусочек веры оставляет.

Ноябрь. 13 лет.

Мятежная пора.

Звенел мороз, декабрь был прав.

И вдруг — мятежная пора,

Дожди весенние прошли,

А утром паром от земли.

И звонче птицы у реки,

И разбежались ручейки…

Внезапно зимняя пурга

Взметнулась — скатертью снега,

На них холодные ветра

Плетут узор из серебра.

1998 г.

Серебряный мираж.

С каким-то диким вдохновеньем

Смотрю на сказочный пейзаж

И каждым дорожу мгновеньем,

Люблю серебряный мираж.

Зимы хрустальные хоромы

Блистают в свете золотом,

И в кружевах весь мир огромный

И свежесть в небе голубом.

В молочном снеге утопая,

Дремали старые дубы,

Синичка тинькает, порхая,

В резные прячется кусты.

И золотистой бахромою

Укрыты веточки ольхи,

Как красивы они зимою

В узорах красочных каймы.

И над полями, над лугами

Летит красавица — зима,

Плащом жемчужным накрывая,

Седобородые леса.

1997 г.

***

Ночи загадочны снежной порою,

И в полусвете далекой луны

Тени деревьев, кривые, косые

Тянутся в дивных хоромах зимы.

Тайна какая-то скрыта навечно

В странной гармонии вьюги и сна,

Ночь то затихнет, красой околдует,

То разбушуется, словно гроза.

То одинокий, замешкав, прохожий,

Глянет украдкой на стрелки часов.

И поспешит вдруг домой, удивленный,

Жуткий зимою бывает мороз.

А иногда, ребятишки на санках

С горки съезжают, смеются, кричат:

«Пусть не кончается зимняя стужа»!

Лишь о такой вот зиме говорят.

Город уж дремлет, пургой убаюкан,

Только в холодных огнях фонарей

Видно тоску по ушедшему лету,

Лету из звуков, тепла и огней.

1998 г.

Русский язык.

О прекрасный, о могучий,

Русский, мой родной язык,

Ты загадочен, как тучи,

Как вселенная — велик.

Преданья старины глубокой

Ты нам поведаешь порой.

И мир наполнишь красотой.

Новогодний тост.

Бой новогодних курантов,

Блеск мишуры золотой,

Звон серебристых бокалов —

Вот он какой, Новый Год.

Уж без пяти — как же много

Хочется близким сказать,

Сколько желаний — ну что же

В сказочный миг пожелать?

Пусть бригантина надежды

Не покидает ваш дом.

Счастье, любовь, как и прежде,

Правят и ночью и днем.

Пусть лучик света заглянет

В дом, где злодействует тьма,

Пусть всех друзей обогреет

Наших сердец теплота.

Мы поднимаем бокалы,

Чтоб все плохое, что ждет,

Словно вино, выпивая,

Не принести в Новый Год.

1998 г.

О любви.

На злато дня алмаз ночи не поменяю,

В покровах ночи лишь одна

Печали спутница — луна.

Она лишь знает, что опять мечтаю,

Она лишь знает, что опять люблю.

1998 г.

Ягнята.

Как ягнята, волками гонимы,

Облака от ветра убегают,

Как всегда суровейшие зимы

Место ранним веснам уступают.

И порядки в мире не нарушить.

Я не закричу, что я люблю

Мир вокруг одной мне не разрушить,

И построить все не повелю.

Но в любви нет правил, а однажды

Остановят облака свой бег.

Этот миг не повторился дважды.

Он один, один на целый век.

1998 г.

Безответное чувство.

Почему так бывает на свете:

После лета приходит зима?

И девчонка в зеленом берете,

То с любимым, то снова одна?

Почему очень редко бывает,

Что рука вдруг коснется плеча,

Он обнимет, он любит, мечтает

И любовь эта так горяча?!

Нет ответа на эти вопросы,

И лишь только нагрянет весна,

Беззаветное чувство проснется,

И опять запоет тишина.

1998 г.

Ода. О моей любви к пирожкам.

Я помню пирожок на блюде:

«Остался ты, мой друг, один,

Ах, пирожки они, как люди,

И вот, лежишь ты, господин.

С тобой, мой милый, помечтаю,

Печаль и радость расскажу,

Потом в сметанку помакаю

И очень больно укушу.

Тебя все время обижают,

Кусают, режут иль едят,

Вас, пирожки, не уважают,

На завтрак жарят для ребят,

И вновь молчите вы, конечно,

Уста сковал огромный страх?

А может вы немы навечно?»

Пока я думал — съел-

Вот так.

1998 г.

Стрела любви.

Не вечна жизнь — все в мире умирает,

Все через годы воскрешает Бог.

Рука марионетками играет,

Все люди — куклы, их хозяин — рок.

Но есть стрела, способная разрушить

Оковы кукол, оживить их вновь.

Она затрагивает пламенные души,

А имя ей — прекрасная любовь.

1998 г.

Дань кораблей.

В сумраке печального рассвета

Утонули звезды и поля,

И лишь сосны в океане этом

Высятся, как мачты корабля.

Над землею белые туманы

Из алмазов зимнего песка,

Безмятежны, как пустынь барханы,

И грустны, как осени тоска.

Ветер ввысь сугробы поднимает

И поземкой гонит по полям,

Из снежинок дождик рассыпает,

Словно дань даруя кораблям.

1998 г.

Степная весна

Степная ранняя весна

Зиму чуть-чуть подвинула,

Шаль из подснежников она

Вдаль ручейков раскинула.

Певцов великих голоса

В грудь пташек поселила,

И первоцветов полоса

Мой взор повеселила.

Еще не царствует она,

Лишь ласково ступает,

Но отступает тишина —

Природа оживает.

1998 г.

Март.

Сонно вздыхают березки,

Нежно сияет луна,

Царствуют ночи неброские,

Синяя правит весна.

Март очарован разливом,

Тихой прозрачной тоской,

Только лишь птиц переливы

Тот нарушают покой.

Звезд золотые узоры

Вышили весь небосвод,

Синие ели в дозоре

Синий ведут хоровод.

Речка, как море, искрится,

Вербы шумят в облаках,

Грач, серебристая птица,

Солнце несет свысока.

1998 г.

Каникулы.

Не звенит в дверях звонок,

Помрачнели стены,

И не начался урок

После перемены.

Тихо в школе по утрам,

Не смеются дети,

Скучно жить учителям

В эти дни на свете.

1998 г.

Зима и весна.

Двух родных сестер навсегда

Разделила колдунья — вражда.

Вечно спорят они, вечно бьются,

Вместе плачут они и смеются,

Но развязка все время одна-

Побеждает все время весна.

А зима засыпает опять

Чтобы скоро с сестрой воевать.

1998г.

Жестокое…

Я не плачу, я гордо молчу.

Вы уже не дождетесь корриду.

Но себе говорю: «отомщу»,

И в душе затаила обиду.

Я сама виновата, наверно,

Я пригрела змею на груди,

Потому так противно и скверно:

Боже, сердце мое пощади!

Ты вонзаешь мне в сердце колючки,

Ты подруга, а мне лишь больней:

Ложь, обман — бесконечные «штучки»,

Снова врешь, милый мой соловей.

Я не плачу, я гордо молчу,

Только знай: не дождешься пощады,

Сердце так же разбить я хочу,

Чтобы все в этот миг были рады.

1998 г.

***

Зима стареет, нету больше силы ее терпеть,

А сердце манит вновь.

Все мысли, словно косы строй ивы,

Стремятся к слову одному: любовь.

Круговорот событий повседневных морозит душу,

Но еще живой

Росток надежды, той мечты неверной,

Любимой быть, любить весь мир земной.

1998 г.

Мой призрак.

Твои глаза укутаны туманом,

Твои слова, волнуя вновь, пьянят.

Ты словно призрак из страны обманов,

Ты призван, чтобы сон мой охранять.

Стою во тьме, глаза не поднимая,

И только дождь, как вор, крадется вдаль.

Моя мечта не слышно оживает

И сердце тихое заполнила печаль.

Луна и звезды ярче заблестели,

Весь мир проснулся, полный красоты.

Зашелестели молодые ели

И в сердце робком поселился ты.

1998 г.

Весна!

А за окном царит весна

В каком-то радостном волненье,

В душе моей поет она,

И сердце ждет любви смятенье.

Ручьи звенят, поют певцы,

Жужжат проснувшиеся пчелы,

А скоро первые птенцы

Увидят этот мир веселый.

Душа летит, душа поет,

Но не хватает все ж чего-то,

И сердце робкое зовет

Зовет любовь, зовет кого-то.

1998г.

Новое.

Каждый раз что-то новое вижу

В синей речке с крутым бережком.

Каждый раз песню новую слышу

Над зеленым веселым лужком.

Все природа, большая такая,

Для меня — не изведанный край,

И росинки в листочках блистая,

Зазывают в неведомый рай.

Не возможно постичь все красоты,

Не измерить глубины озер,

И нельзя покорить все высоты,

Можно только увидеть простор.

1998г.

Стихи.

Листая жизни повседневные страницы,

Нередко мы о чем-то забываем:

Мы ясно думаем, но все же не мечтаем,

Свободны мы, но все же мы не птицы.

Стихи и проза — яркие слова,

Они пусты в жестоком мире этом,

Стихи живут душой поэта.

Ах, мудрость жизни, ты опять права!

Затронув душу, строки потухают,

Но зажигают чистые сердца

Безумной жаждой счастья без конца.

Стихи живут, они не умирают,

Стихи горят, но все же не сгорают.

1998 г.

Березка.

Золотое солнышко

В облаках заспалось,

И березка — Золушка

Уж его заждалась.

И стоит красавица

Задрожали ветки,

Видно ей не нравится

Сарафанчик ветхий.

Улыбнулось солнышко,

Засмеялись птички,

И оделась Золушка

В чудо — черевички.

Листики зеленые,

Как монетки — крошки,

Зазвенели новые —

Круглые лепешки.

1998г.

Зеленая весна.

Улетела синяя весна:

Не цветет в лес уже подснежник,

Не трепещет больше тишина,

Посветлел темнеющий валежник.

На земле в зеленые туманы

Пустилась новая весна,

Распустились желтые тюльпаны,

Прояснилась речки глубина.

И поет по-новому синица,

Зашумели тихо камыши,

И ночами светлыми не спится —

Не заснуть в чарующей тиши.

Май. 1998г.

Вор.

Цветущих вишен аромат

Украл весенний дождь.

И мне в окно принес, как брат,

Умчавшись снова прочь.

Я в след ему кричу: «Постой,

Куда же ты летишь?!»

В ответ звучит мотив простой

Не отозвалась тишь.

Все девственно, легко в ночи,

Не спит лишь дождик-вор,

Его мелодия звучит,

Как капель разговор.

1998 г.

Пропасть.

Мы ходим по пропасти краю,

Мы любим, мечтаем и ждем,

Все чаще с огнем мы играем —

А вобщем, мы просто живем.

Сегодня я в пропасть смотрела,

Собралась уж было упасть,

Но волю сломить не сумела —

Не стоит ползущим летать.

Я вспомнила осени росы,

Я вспомнила алый рассвет,

Я вспомнила мамины косы

И милого тихий «привет».

Я все же не Бог, не святая,

Чтоб жизнь подарить иль отнять,

И жизнь не такая плохая,

Чтоб глупо ее потерять.

1998 г.

***

Догорает закатная зорька

Уплывает в далекую даль,

Вечерами опять сладко-горько

А на сердце все так же печаль.

Утешают заблудшие души

Хор лягушек и скрипка сверчка,

Но душа моя милому служит,

Но душа снова так далека.

Небо спит, словно грозное море,

И уж скоро нагрянет рассвет,

Догорают закатные зори,

Лишь со мною любимого нет.

1998 г.

Подруга.

Почему-то, когда он уходит,

Обвиняют в измене ее:

«Мол, она лишь мальчишек уводит,

Счастье строит на горе твоем.»

В этот миг забывают подруги

Про надежу, про веру, любовь.

Сплетни черные ходят в округе,

И девчонки поссорятся вновь.

Что же делать — любовь вот такая,

Разбивает о камни сердца,

Ну а мы, лишь судьбе потакая,

По теченью плывем без конца.

1998 г.

***

Ты вложил в мои ладони

Счастья тоненькую нить,

А теперь вот счастье тонет

И его нам не судить.

Отпущу я тебя, — ну и что же —

Скоро ты возвратишься опять,

Только сердце вот так жить не может:

Обретать и все время терять.

1998 г.

Экзамены.

Мгновенья тянутся часами вековыми,

Когда пред дверью очередь твоя

Уже подходит, наслаждаясь ими,

Ты повторяешь формулы спеша.

Тот миг, когда глухое вдохновенье,

Вдруг проскользнёт в душе твоей искрой

И пропадет, и памяти творенье

Ты в этот миг, словно архив, раскрой.

Не сбывшихся надежд оборванные нити

И ожиданий сказочный приют,

Все вместе, — даже если не хотите,

Экзамены в одно переплетут.

1998 г.

Гроза.

Нависли тучи грозовые

Над буйной зеленью долин,,

Плетутся козы, чуть живые,

Идет средь них пастух один.

Качает мачты кленов древних

Свирепый ветер — мальчуган,

Здесь, вдалеке от хат деревни,

Уже бушует ураган.

Гроза все медлит — сколько можно!

И вот, набравшись смелых сил,

Сорвались капли осторожно

И дождик ливнем закосил.

Тепло и сухо за окошком

А на дворе шумит гроза,

И лишь мурлычет Мурка — кошка,

Да плачет мокрая коза.

1998 г.

Встреча.

Я тебя люблю безмолвно, безмятежно,

Я тебя люблю, не знаю почему —

На душе так беспредельно нежно —

Отчего? Сама я не пойму.

Даже страшно думать, чтоб случилось,

Если б, сделав что-нибудь не так,

Встречи нашей вдруг бы не случилось,

Если б даже крошечный пустяк!

Взгляд косой, не сказанное слово

Не родились в вечности звездой,

Никогда бы не было так ново

Жить на свете юной, молодой.

Все имеет смысл и испытанья,

Нас случайно сведшие с тобой,

Лишь готовили глухое подсознанье

К этой встречи с новою судьбой.

1998 г.

Фиалка.

Мечты мои не сбудутся, наверно,

Ведь жизнь вокруг жестока и строга,

И потому в огромном мире скверном

Фиалка счастия несметно дорога.

1998 г.

Россошь.

В серебристых дворцах облаков,

В разноцветный узорах сирени,

И в морях голубых васильков

Вырос город большой из деревни.

Милый город, родной уголок!

Вы такой как у нас не найдете,

Ты огромен, но ты одинок,

Потому что один ты на свете.

И Москву, и другие столицы

Мне заменит у речки лоза,

Мне дороже страданья синицы,

Чем мечта журавля в небесах.

1998 г.

Сны.

Когда мы спим, мы видим сны,

Обман и сладкий бред,

Они желаньями полны

И не доставят вред.

Во снах спит ум, живет душа,

Во снах царят мечты,

Ах, как же сказка хороша,

А были так просты.

Сны — отраженье наших дум,

Они прибавят сил,

Сны очищают хитрый ум

От дум, что он носил.

1998 г.

Закончилась июльская жара.

Закончилась июльская жара,

И в одночасье дождик разгулялся.

Все радовались этому вчера —

Сегодня праздник горем показался.

Мы поняли, наверно, в этот миг,

Что лету только месяц жить осталось:

И по-осеннему валежник снова тих,

И солнцу в облаках, вдруг, замечталось.

Алеют зори, холодеют ночи,

И тучки хороводами кружат,

И думать снова о зиме нет мочи,

Но холодеет теплая межа.

1998 г.

Морские сказки.

Ласкается Черное море

И бьется о каменный брег,

И, кажется, будто на зорях

Оно замедляет свой бег.

Здесь косы прекрасных русалок,

Вдруг пеной морской претворяясь,

Внимают сказаньям гадалок,

С судьбой неизбежной борясь.

Русалки уйдут на рассвете,

Но вечно гореть их сердцам,

И вырастут многие дети,

Не веря печальным концам.

1998 г.

Дружба.

Дружбу между парнем и девчонкой

Трудно иногда вообразить,

Ведь любовь их не пройдет сторонкой

И порвет тоненькая нить.

Почему же он тебя так любит?

Почему же говоришь ты:"Нет"?

Неужели сердце твое служит,

Парню, что не слышит твой привет?

Он уйдет — ты потеряешь друга,

Он уйдет — и в том твоя вина.

А любовь, печальная лачуга,

Загорится и в тебе она.

Поздно верить в что-то, поздно плакать,

Он с другой теперь и ты с другим,

За окошком снова та же слякоть,

Только ты сейчас уже не с ним.

1998 г.

Л.С. Б.М.

Еще одно — одно словцо

Не осторожное слетело.

Еще одно — одно лицо

Вдруг вспыхнуло и вдруг затлело.

Они живут в других мирах,

Где очень важно злое слово,

И если скажешь: «Ты дурак!»,

Он превратится в Казанову.

Самодовольны и тщеславны,

И не серьезны, как шуты,

Грешны, порочны, долгожданны,

Невинны — дети красоты!

Ну что ж — я вызов принимаю.

Теперь — столетняя война,

Не важно, если проиграю,

Ведь не победа мне нужна.

1998 г.

Эта тишина.

Раздвигая замки облаков,

На пригорке церковь вырастала,

И такая тишь стоит кругом,

Словно вся земля тихонько спала.

Если бы меня тогда спросили:

«Родина, — а что для вас она?»

Я б ответила: «То место, где родилась,

И, наверно, эта тишина».

1998 г.

Скоро осень.

Завернувшись в чадру золотую,

Осень медленно шла по траве,

Скоро к нам заглянет и раздует

Огоньки в изумрудной листве,

Принарядит сады и аллеи,

И наполнит зерном закрома,

И подарит шубейки оленям,

Чтоб не страшна была им зима.

Август — царь, император до срока,

А потом уж пора сентября.

И казалось, далеко-далеко,

Но так близко мороз ноября.

Август. 1998г.

Мой край.

Не броска поэтичная природа

Зеленого у речки уголка

И кажется, что здесь живет свобода —

Та птица, что близка и далека.

Фантазиям моим, и мыслям, и желаньям,

Тот зверь, что урывается во тьме,

И отрицает все, что без сознанья

Стремится лишь вот к этой вот земле.

Здесь все знакомо, но так вечно ново,

Здесь все размеренно и некуда спешить.

Рыбак лениво тянет снасть с уловом

Мне, как ему, в просторах этих жить.

1998 г.

Сиреневый город.

Сиренью пахнут утренние росы,

Сирень витает в воздухе ночном,

В сирени засыпает город Россошь,

В сирени просыпается потом.

А Родина, она всегда такая,

Прекрасная и летом и зимой.

Любимая, красивая, простая,

Манящая сиреневой красой.

1998 г.

Юбилей города

Скрыв свой взор под темные вуали,

Ночь спускалась в город над рекой,

Ее очи звезды зажигали,

А слова романтикой такой

В воздухе парили, словно птицы.

И лишь в этот край могла влюбиться

Не спокойная душа моя.

Здесь плоды прогресса почему-то

Пахнут ароматами веков,

Иногда, единственной минутой

Жизнь промчится — город мой таков.

Из простой украинской станицы

В центр районный смог он превратиться,

И прожить без малого сто лет.

1998 г.

***

Бабье лето — пора любви.

и романтика в небе витает,

Вместе с листьями вдаль улетает,

И кружится у вод синевы.

Пауки постарались на славу

И развесили тюль меж цветков,

Ждут последних они мотыльков,

И готовят над ними расправу.

Ветер мчится быстрее лани

И тунику с рябинок срывает,

А по парку под ручку гуляет

Бабье лето с осенью ранней.

1998 г.

А завтра.

Сейчас на душе пустота,

А завтра нагрянет зарница,

Душа полетит, словно птица,

Разрушив покоя врата;

И верить нам надо всегда,

Что там за другим поворотом

Бушует такая погода,

Что серая жизнь исчезает,

Сомнениям путь уступая.

1998 г.

Без жизни.

Алмаз и золото манят свои огнем,

Но этот блеск и холоден, и мрачен,

А леса лик, пусть даже он прозрачен,

Но столько жизни, столько красок в нем.

И листик каждый не кружится в танце,

Он опускается плавнее и ровней,

Сравнений нет, чтоб рассказать о ней,

Об осени, об этом дивном солнце,

Проснувшимся нежданно на заре,

Прекрасным утром, где-то в сентябре.

1998 г.

***

Я вглядываюсь в будущее наше:

В нем ничего нет: ни измен, ни лжи,

И птица счастия крылом не машет.

«У нас нет будущего», — рвется из души.

Есть настоящее — и взгляд печально-долгий,

Не ловкий шаг — объятия во мгле,

Есть прошлое — воспоминаний стоги,

Есть то, что не отнять у нас земле.

1998 г.

На распутье…

Зачем жизнь дана? — Что ее прожигать?

Чтоб пить, и курить, и с парнями гулять?

Иль чтобы к чему-то стремиться, мечтать?

Куда-то идти и что-то искать?

Чтоб встретить того, кто вам послан судьбой?

Чтоб близкие вечно гордились тобой?

Иль смысл жизни нашей хранится в другом:

Мы все рождены, чтобы выполнить в нем

Секретную миссию, сердцем, душой

Стремимся мы к ней — только в чем она, в чем?

1998 г.

Преступная осень.

Преступная осень, преступная,

Укравшая зелень лесов,

Нагрянула яркая, буйная,

Отняв жизнь лесов и цветов.

Как взрослая дочь не послушная,

Пропахшая дымом костров,

Влюбленная, дерзкая, жуткая,

Преступница мчится кругом.

Она пролетела в аллеи,

Забрала березок плащи,

И будто она их жалеет,

У будто колдует в тиши.

Еще целый месяц ей властвовать,

Еще целый месяц царить,

И верить, и плакать, и праздновать,

И радость всем людям дарить.

1998 г.

Тетрадь.

Солнца луч, взглянув в окно украдкой,

Брызнул миллионами огней,

Только я колдую над тетрадкой,

Формулы и буквы ставя в ней.

Странные значки, кружочки, схемы —

Плод трудов каких-то мудрецов;

Столько мыслей и идей на темы,

Не имеющих начала и концов.

Столько знаний, столько разных правил

Открывает школьная тетрадь,

Кто-то жизнь простую в мире славил,

А другим приходится страдать.

1998 г.

Братья.

И опять, и опять он уходит, —

Как же можно, как можно вот так?

Осень в парке одна снова бродит —

Слезы желтые тают в цветах.

А октябрь — мальчишка бездомный,

С новым ветром — опять в новый путь.

Через год вновь вернется и тайно,

Встретив осень, захочет вернуть.

А пока что, мороза объятья

Ей влюбленный ноябрь дает.

Осень плачет: «Как все-таки братья

Так по-разному любят ее».

1998 г.

Первый снег.

Казалось, тополиный пух,

Воскреснув, закружился в небе,

То он блестел, то снова тух,

То плыл по воздуху, как лебедь.

И, словно строгость ноября,

С ним улетала и сменялась,

И сладко нежилась заря,

И с неохотой поднималась.

А за окошком первый снег

Волшебным блеском ослепляет,

Я прикоснулась — белый мех

В ладони теплой умирает.

Ноябрь. 1998г.

Не обижайся.

Не обижайся на меня —

Ведь ссор не избежать,

А настоящие друзья

Умеют все прощать.

Дороги судеб нас с тобой

Быть может разлучат,

Но этой истине простой

Научим мы внучат.

Не обижайся на меня

За этот тон и звук,

Умеют все прощать друзья,

А ты — навек мой друг.

1998 г.

Запретный плод.

Все начиналось довольно мило:

Адам и Ева — мир земной,

И Бог и змей, порок и силы,

И добродетели покой.

Пока запретный плод созреет —

Жизнь человека не пройдет,

И страсть законы одолеет,

И дева грешная сорвет…

Сорвет, предастся побужденью,

Сорвет, неся в судьбину смерть,

Какие адские мученья

Готовит ей земная твердь?

Запретный плод тому и служит —

Он создан, чтоб его срывать:

И плод сгниет, коль он не нужен,

Так не бывает — что скрывать.

1998 г.

Пожелание.

Я не хочу цитировать поэтов —

Нет красоты в пламенных словах,

Но от себя желаю в мире этом

Прожить так жизнь, как грезится в мечтах:

Нырнуть в волну с огромным аквалангом —

Под парашютом в воздухе летать —

И главное, не забывать о главном —

Мечтать и верить, верить и мечтать!

1998 г.

Оле Лукое.

Затуманилось все, закружилось,

Замела снова тропки зима.

В эту ночь мне прошедшее снилось,

Но уходит оно как всегда.

Не вернутся счастливые встречи,

Не вернутся уже никогда,

Только в мыслях мерцают, как свечи,

Золотые минуты, года.

Ну и было, конечно, плохое,

Но оно уже так далеко,

Не позволит мне Оле Лукое

Выпить слез и обид молоко.

1998 г.

Встреча.

Мы встретились чужие и немые,

И будто вечность разделила нас —

Не дотянуться до знакомых глаз,

И года не прошло, а мы уже иные.

Я образ твой оставлю где-то в прошлом,

Лишь эти строки в память о тебе

Я буду чтить, как клятву иль обет,

Как детскую любовь в романе пошлом.

1998 г.

Новый год.

Что принесет нам новый год,

Весну или зиму?

Что попросить нам у него?

Что загадать ему?

Если птицу, то самую синюю,

Ту, что счастье на Землю несет,

Если волею — то самую сильную,

Что в душе человека живет.

Если деньги, то самые верные

С серебристым двуглавым орлом,

Если слезы, то самые светлые

И желательно — меньшим числом.

Если сказки, то самые милые,

Чтобы душу согреть в трудный час,

Если встречи — наверно, правдивые

И здоровья побольше для нас.

И, конечно же, самое главное —

Счастья всем пожелать в Новый Год,

И тогда заискрится шампанское

И заветная полночь придет.

1998 г.

Времена года.

Все четыре времени года

За неделю прошли в ноябре:

То томилась и чахла природа,

То рядилась в стекло на заре.

А потом, вдруг, очнувшись на время,

Марта оттепель слала весна,

И ручьи расползались как змеи,

И река вновь свободной была.

Но «весна» продержалась недолго —

«Лето» вовсе царило лишь день,

А потом снова в зимних оковах

Спит весь мир и господствует лень.

1998 г.

Зимние картинки.

Зима закружила, зима разгулялась,

Но вдруг, словно вспомнив былые года,

Степенной, размеренной, медленной стала,

Исчезли ветра, и метель, и пурга.

И дней повседневных опять вереница

Тянулась вздыхая, скрепя и треща,

И все посерело, и снег не кружится,

И с елок слетела былая парча.

Но стоило в скучность мороза поверить,

Как тут же опять прилетела пурга,

И стала наряды для елочек мерить,

И в небо взметнула седые снега.

Люблю я зимы многоликость, узоры,

Люблю этот воздух, ненастье, мороз,

И зимний костер, и деревьев уборы,

И в оттепель пруд из сосулькиных слез.

1998 г.

После праздника.

Блекнут звезды в ночи пред рассветом,

Томный взгляд посылает луна,

Новый день настает в мире этом —

Новый год отмечает страна.

Уж угасли волшебные свечи,

И гирлянды давно не горят,

Только сказочным кажется вечер,

Где мечтают, танцуют шумят.

Отзвучали куранты столицы,

И взорвалось шампанское вновь,

Эта ночь больше не повторится,

Ночь, где правят мечта и любовь.

1998 г.

Пушкинская осень.

За окошком пушкинская осень

Двести лет багряная горит,

И не вольно листопад уносит

В мир, где проза Пушкина царит.

Он погиб — нам не вернуть утраты!

Столько не написанных страниц.

Нет его, но, может быть, когда-то

Он вернется, как и стая птиц.

1998 г.

***

Наследие Пушкина вечно, прекрасно.

Столетья прошли, а оно лишь важней.

Он солнце, которое светится ясно,

Он — символ России, поэзии в ней.

Январь. 1998г.

Подсознанье.

Когда в безверии поникли ветви клена,

Живительные капли сорвались

Со дна таинственного лона,

Там, где природа и галактика слились.

А звезды манят в те глубины дней,

Где оживает наше подсознанье

И миражи далекого страданья

Являются заметней и ясней.

И в упоении дождя, как под гипнозом,

Мне кто-то строчки эти говорил,

О днях грядущий и судьбе твердил,

А за окном цвели и пахли розы.

1998 г.

Еще не любовь…

Еще не любовь, не симпатия это,

Лишь флирт, пара взглядов и несколько слов,

Но сердца фитиль задымиться готов,

И все изнутри заполняется светом.

Уже напевают мелодии весен

Все чувства, заснувшие долгой зимой,

Еще предстоит мне поверить самой,

Что будет весна, а не хмурая осень.

1999 г.

Идеалы.

Мой рыцарь, не люблю я идеалов —

Ты слишком совершенен, ты-мираж,

В кампании ты произвел кураж,

Но ты — пустой среди наполненных бокалов.

Вино моей души с тобой я разделю,

Не будь же строг, не замечай обиды,

И капли не считай, что мимо нас пролиты,

Ведь я же на сказала, что люблю.

1999 г.

Флирт.

За эти обжигающие взгляды,

За этот образ, выдуманный мной,

За то, что кажется еще игрой,

Мы любим флирт, ему мы вечно рады.

1999 г.

Эти холмы.

Для меня вся Россия великая

Начинается с этих холмов,

Где природа господствует дикая

В пышном цвете степных воронцов,

Где зима, как волчица бездомная,

Заунывную песню поет,

Где луна полуночная, томная

Тусклый свет свой задумчиво шлет,

Где с осенней распутицы поступью

Запах яблок царит на заре,

И росинки алмазною россыпью

Холодеют в листах янтаре.

Нет дороже, нет лучше обители,

Чем родная навеки земля,

Там, где речка, друзья и родители,

Там, где вырастет юность моя.

1999 г.

Мой город.

Мой город, милый, добрый, Россошь,

Моя хрустальная мечта,

Степного разнотравья роскошь,

Родная сердцу простота!

Ты не такой, как все другие,

Не мал мой город — не велик,

Здесь все окрестности родные

И дорог мне твой, Россошь, лик!

1999 г.

Тихий Дон.

На землю русскую мою

Украинская ночь пришла,

Сверчки лишь грешные поют,

Да изредка глядит луна.

И в облачках весь небосклон,

Но ветры буйные молчат,

И все окутывает сон,

И даже вербы не трещат.

Цветет и пахнет тихий Дон,

Ты не буди его в ночи!

Одно мгновенье дремлет он,

Одно мгновение молчит.

1999 г.

Школьный корабль.

Через года, через просторы знаний

Плывет корабль школы молодой,

Из детства — в юность путь указан дальний,

И он плывет под вечною звездой.

Учителя — матросская команда,

Директор — бригантины капитан,

А мы лишь пассажиры и, по правде,

Билетик лишь в один конец нам дан.

Когда-нибудь сойти на брег придется;

Что ждет нас там, от этих стен вдали?

Дым школьных лет уж больше не вернется,

Они ушли, они навек ушли.

Но это время первых чувств и знаний,

Наук и опыта, терзаний и любви,

Мы будем помнить в той дороге дальней,

И знать, что детства в сердце сберегли.

1999 г.

А.С. Пушкину.

Вы, словно звезда в высоте бесконечной,

Сияете там с поднебесия нам,

И, будто смеетесь:"Жизнь так быстротечна!"

Но смерть не страшна вашим дивным стихам.

Живете, как будто, в нашей судьбою,

Вы старость писали, не зная ее.

А Пушкин средь нас, между мной и тобою;

И лира его не смолкая поет.

Секреты бессмертья открыли вы все же:

Узнали, что значит шагать сквозь века,

Поэзии жизнь вы отдали, быть может,

Не слишком ли эта цена высока?

1999 г.

Лира.

Сквозь злость, ненормальность жестокого мира,

Сквозь ужас и грязь, что царит меж людей,

Ростками надежды рождается лира,

Как солнечный луч среди царства теней.

Когда-то проблемы, столь важные ныне,

Исчезнут, забудутся, вызовут смех,

И люди уйдут в забытье, только лире

Уже суждено пережить и нас всех.

Она отдает, ничего не теряя,

Нам дарит тепло и не просит взамен,

Не тонет в воде и в огне не сгорает,

Она — верный признак моих перемен.

1999 г.

Вдохновение.

Серая ночь накрывает дома

Шелком степных простыней,

Даже сюда заглянула весна

В призрачных каплях дождей.

Тихо опять барабанит в окно,

В сумраке спать не дает

Дождик иль снег — все равно, все равно.

Ветер гудит о своем.

Странное чувство свободы и плена

Одухотворенность в глазах,

И завораживать каждым куплетом

Будет степная гроза.

Как пережить эту ночь, я не знаю,

Где же найти краткий сон?

В мыслях далеких и близких блуждаю…

Дождь барабанит в окне.

1999 г.

***

На смену солнцу золотому

Пришла луна из серебра,

На смену детству озорному

Приходит молодость моя.

Я то спешу, то убегаю

От этих новых странных дней,

Понять хочу — не понимаю

Что в жизни для меня нужней.

Все не реально в мире этом,

И время мчится лишь быстрей,

Я слышать не могу советов,

А ссоры чаще и больней.

Бывало, в детстве так хотелось

Стать взрослой, юной, молодой.

Куда же время это делось?

Вернуться хочется в него.

1999 г.

Вишневые сады.

Цветут вишневые сады,

Цветут и пахнут что есть силы,

Полны раздольной красоты

И сердцу русскому так милы.

И в сумерках лилово-синих

Пьянит их дивный аромат,

Трепещут тихо, как осины,

Встречая пламенный закат.

А «пятна белые» по всюду

Манят пушистой простотой,

Я наслаждаться ими буду —

Цветут сады, цветут весной.

1999 г.

Подснежники.

Он распустился, такой долгожданный,

Целой полянкой у речки цветет,

Синий подснежник, столь юный, прекрасный,

Дикий, лесной, заповедный цветок.

Солнцу весеннему он улыбнулся.

И потрепал по плечу, словно брат.

Только весенним тепло наслаждаться

Не суждено, и полянки цветов

Будут нещадно людьми истребляться —

Слишком уж «ценят» в народе его.

1999 г.

Утро.

Над сонною пока еще землей

Повисло небо серо-голубое,

И ветра быстрый и невидимый полет

Сквозь цепи утра заунывно воет.

Зачем проснулась я в такой печальный день?

Чтоб слышать тишину, жить праздничным бездельем,

Я погружаюсь в медленную лень,

Не ощущая связь души и тела.

А в парке свежесть утренней аллеи

Бодрит слегка, не хочется мне спать,

Рябится пруда гладь, природа веселеет,

И пташки утренние начали летать.

У синих вод склонилися голубки,

Воркуют у воды, купаются и пьют,

Природы сон они тревожат чуткий,

А утро уступает место дню.

1999 г.

***

О, судьи Пушкина, о те, кто отвергали

Его талант и дерзость и любовь,

О те, кто Натали в измене обвиняли,

Не вы ль ответны за поэта кровь?

Не вы ли потушили сердце

Любви и лирики певца?

Не вы ль ему закрыли дверцу

И в ссылке заперли творца?

Так получилось, и поныне

Они ведут бездарный суд

И выбирают честной лире

Обманный лести пересуд.

1999 г.

Ему…

По запутанным жизни тропинкам

Я иду неизвестно куда:

Сзади прошлого вижу картинки,

Впереди — испытаний года.

Я спешу наугад и не знаю,

Что ищу, где найти верный путь,

И во тьме беспросветной блуждаю,

И понять не могу жизни суть.

Но одна, все же, цель существует

И с младенчества в людях горит:

Люди ищут друг друга, теряют:

«Я найду тебя,» — сердце твердит.

1999 г.

***

Окунись в необъятную дальнюю даль,

В степь весеннюю, в мир ароматов,

И все мысли ее, как священный Грааль,

Выпей, словно вино, на закате.

Опьяняет ее необъятный простор,

Лечит воздух и ветер весенний.

Все едино в степи: и байбак, и бобер,

И в кустах соловьиные песни.

Все живет, все гудит в единении праздном —

Так спокойно, тепло и легко.

Эта жизнь, этот мир воронцовый — прекрасны!

Все плохое уже далеко.

1999 г.

9 мая. Кладбища.

Кладбища тех, кто погиб в той войне,

В бойне бессмысленной, в битве титанов

Каждой весною пылают в огне

Алых и желтый прекрасных тюльпанов.

Кладбища юных, бессмертных бойцов,

Кладбища цветиков вешних,

Вымыты слезами наших отцов,

Сложены костями прежних.

Кладбища тех, кто теперь уже спит,

Тех, кто не видел разрухи,

Тех, кто погиб, для того чтобы жить,

Тех, кого чтят лишь старухи.

Громкие фразы, сухие слова

Раз только в год на кладбищах,

Светлым зовет День Победы молва:

Кровь, ужас войн, пепелища.

1999 г.

Душа.

Обычность улиц и дела сверх меры —

Все как всегда, народ идет спеша,

И каждый ведь из них во что-то верит,

И в каждом теле молится душа.

Преграды общества и воспитанья стены

Закрыли души наши от тепла,

Когда б упасть пред Богом на колени,

Ведь в церкви я ни разу не была.

Когда б душа, как маленькая птица

Сквозь прутья клетки вылететь смогла,

Промчаться и свободой насладиться,

Рвануться ввысь, забыв про все дела.

И без души не выжить в этом мире!

Храните же ее во все века,

Давайте ей летать всё дальше и всё шире,

Позвольте ей измерить облака!

1999 г.

Вешнее солнце.

Оно вливалось, как вино,

Струилось и играло,

Стучалось в темное окно

И сон мой прогоняло.

Оно будило спящий лес,

И в росах отражалось.

И зажигало плат небес,

И соловьем звучало.

Поднялось сонное светило,

Лучом пронзая горизонт,

И светом землю затопило,

Прогнав навечно зимний сон.

1999 г.

Почти каникулы.

Я проснулась сегодня счастливой,

От того ли что май за окном?

От того ли, что мир говорливый

Поделился весною со мной.

Но потом — бесконечная школа,

И задачи застряли в мозгах,

И не быть мне сегодня веселой,

Не летать в кучевых облаках.

Только быстро зубрить надоело,

Я вернулась на речку опять,

Школа — очень нужное дело,

Но пора бы уже отдыхать.

1999 г.

Полуосень.

Июль кончается, а вместе с ним и лето:

Вновь полуосень августа придет,

Сверкнет хвостом, как яркая комета,

И улетит в холодный небосвод.

Но вместе с тем, нет времени прекрасней,

Когда проходит дикая жара,

Открылись родники, и сны в ночи не ясны,

Но песнь сверчков бушует до утра.

Налились яблоки румяною красою

Чарует свежесть и в ночи луна,

И звезды, как цветы, мерцают надо мною,

А ночь короткая загадками полна.

1999 г.

Дворец поэзии.

Дворец поэзии, на хижину похожий,

Плывет в туманной, голубой дали,

Но не доехать мне к нему и не дойти,

Ведь истина и ложь в пути моей так схожи.

А сны манят меня, я, кажется, уж знаю

Убранства комнаты, дворца ходы,

Но опыты еще так молоды,

И что-то я еще не понимаю;

Какой-то маленькой, но важной все ж детали

В моих твореньях будто не хватает,

Она и грезится, но снова улетает,

И вновь на лист без правды строки пали.

Но опыты не прекратятся — снова

Пытливый ум в союзе с вдохновеньем

Воюет с ленью и с тупым бездельем

И воздвигает храм Живого Слова!

1999 г.

Уходит лето.

Уходит лето, и лишь пару строчек

в его истории не дописал творец,

Но как же хочется еще разочек

Поплавать в речке и сорвать чабрец

Купаясь в роскоши степного разнотравья,

Немеет луг, и затихает даль,

И по утрам, как призрак увяданья,

Спускается туманная вуаль.

Умолкнет вскорости баллада лета —

Еще слышны в ней звуки, да не те:

Упал листок, и дождик грянул где-то,

Запечатлев луч солнышка в листе.

1999 г.

Волшебница.

Осень бережно, нежно коснулась

Крон березок и грив тополей,

Словно волшебница в лес окунулась,

Вдруг удивившись работе своей,

Словно крону она уронила,

Мир превратив в золотой ураган,

Словно всем счастье она подарила,

Только не долог осенний обман.

Каждый листочек смеется и плачет —

Только не нужно спасенье ему,

Жизнь он отдаст лишь за то, что он скачет

В бешеной пляске к большому пруду.

1999 г.

Осенняя любовь.

Все дышит осенью безбрежною, огромной,

Все тонет в ней, как в океане свет,

Туманы падают, и пропастью бездонной

Мне видится вся жизнь сквозь сети лет.

Когда мерцает свет зарей на небосклоне

И распускается любви моей бутон,

В пятнадцать лет вся жизнь, как на ладони.

И манит, и чарует небосклон.

Ах, осень, милая, печальная подружка,

Напрасную любовь зачем во мне зажгла?

В руках судьбы любовь моя — игрушка,

Сверкнула и лишь сердце обожгла.

1999 г.

Погибшим в Дагестане.

В цветущих горах Дагестана

Земля, как кровь, как кровь бойцов,

Там ранили бойца Руслана —

Но в роте много храбрецов.

Андрей погиб и Димка тоже —

Сыны Отечества мертвы,

А их страна решить не может,

Кто в том виновны, кто правы.

А дальше — больше, их убийцы

Дома взрывают без преград,

Но сколько ж это будет длиться?!

Проснись Москва, вставай в отряд!

Ребята, те, кто там воюет,

Мы ждем вас, любим, верим в вас.

Россия грянет, атакует, —

Не отдадим Чечне Кавказ!

1999 г.

***

Любви все возрасты, наверное, покорны,

Но почему мне именно сейчас

Конец ознакомительного фрагмента.