Мама для волчонка

Елена Паленова, 2021

У героини этой истории неожиданно появляется затяжная проблема в виде семилетнего мальчика Тимофея, который умеет вызывать у людей нужные ему эмоции и превращаться в волчонка. Чем дальше, тем больше Ольга узнаёт о странном ребёнке, по одному ему известным причинам называющим её мамой.

Глава 4

Сидя на диване в обществе тушёной утки и салата из свежих овощей, Оля переключала каналы телевизора в поисках чего-нибудь интересного и расслабляющего. Мультики, сериал для домохозяек, новости, политика, канал о животных, какое-то старое кино про гангстеров, снова новости, спектакль… Потратив на это скучное занятие минут десять, девушка вернулась на канал с местными новостями и отложила пульт в сторону.

Раскрасневшаяся от холодного ветра репортёр вдохновенно рассказывала о прошедшем где-то в области фестивале народной песни и пляски, что Ольгу вполне устраивало — не слишком интересно, зато отвлекает от навязчивых мыслей о странном ребёнке. Она уже вооружилась утиной ножкой и примерялась, с какого боку лучше приступить к трапезе, когда сюжет про фестиваль закончился, и на экране снова появились сидящие в студии ведущие новостей.

— Сегодня днём в одном из офисных центров нашего города прогремел взрыв, — Оля уронила утиную ножку на пол, потому что на фотографии за спиной телеведущей был изображён дымящийся фасад того самого здания, в котором размещался офис её последнего работодателя. — По словам очевидцев, незадолго до этого весь работающий в этом здании персонал был эвакуирован по учебной пожарной тревоге. Что это — счастливая случайность или чей-то коварный умысел? Пока ответ на этот вопрос для всех остаётся загадкой. По последним сведениям, от взрыва пострадали два человека, которые были доставлены в областную больницу в тяжёлом состоянии. Один из пострадавших — директор крупной архитектурно-строительной компании Старцев Кирилл Вадимович. Врачи затрудняются дать оценку его состоянию…

Дальше Оля уже не слушала. Наплевательское отношение к проблемам семейки Старцевых осталось забытым вместе с тушёной уткой, продолжающим работать телевизором и незапертой входной дверью, а она со всех ног бежала вниз по лестнице, на ходу натягивая на себя куртку и вызывая такси.

— К областной больнице! — рявкнула она, плюхаясь на переднее сиденье подъехавшего авто.

— А орать-то зачем? — хмуро поинтересовался водитель, но, получив в ответ свирепый взгляд, принялся молча выполнять свою работу.

«Скандалить с нервными пассажирами на ночь глядя — плохая примета», — мысленно сообщила ему Оля, намереваясь устроить некрасивую сцену, если такси будет тащиться по вечернему городу с черепашьей скоростью.

Вообще-то спонтанные решения и неконтролируемые вспышки эмоций никогда не входили в перечень её недостатков. Каждый шаг, каждое действие, каждое слово Оля старалась обдумать до мелочей, чтобы потом не сожалеть о поспешности и ошибках. Теперь же, нетерпеливо теребя пальцами ремень безопасности, она поражалась самой себе — ей не нужно было это. Не нужно было бросать всё и нестись, сломя голову, на другой конец города, чтобы выяснить, как себя чувствует человек, о котором она ещё днём намеревалась благополучно забыть. Ей не нужно было волноваться. Не нужно было чувствовать этот липкий страх за жизнь малознакомого мужчины…

«Это не моё! — поняла она где-то на полпути к больнице. — Не моё волнение и не мой страх. Я не хочу туда ехать, но еду, потому что этого хочет Тимоха. Ужас! Во что я вляпалась? И как, скажите на милость, из этого выбираться?»

— Триста рублей, — сердито буркнул водитель, притормаживая на остановке у больницы.

— Сдачу оставьте себе за моральный ущерб, — Оля припечатала к его объёмной груди пятисотрублёвую купюру, отстегнула ремень и выскочила из машины.

От остановки до открытой калитки, зияющей тёмным провалом в высоком решётчатом заборе, было метров тридцать, и она побежала, хотя не хотела никуда бежать. Двадцать метров, десять… У самой калитки её перехватила поперёк туловища чья-то сильная рука, а горячая ладонь зажала рот.

— Оля, тихо, только не кричите, — прошипел в ухо знакомый голос. — Это я, Стас.

Она перестала брыкаться и впилась зубами в его ладонь.

— Ай! — парень отпустил её и изумлённо уставился на свою руку. — Вы чего кусаетесь?

— А ты зачем меня хватаешь? — зло зашипела она в ответ.

— Вам туда нельзя.

— Это с какого такого перепугу?

— Там люди, которые ищут Тимоху.

— Что? А вы тогда что здесь делаете?

— Меня Тимоха за вами прислал. Это он вас сюда привёл.

— Вы издеваетесь? — гнев клокотал внутри, и Ольга с трудом сдерживалась, чтобы не врезать парню по физиономии.

— Думаете, мне это нравится? Я сам у него на посылках, как золотая рыбка.

— Да? А с утра мне показалось, что вы очень даже не против быть покорным рабом своего маленького повелителя!

— Оля, успокойтесь, ну пожалуйста. Надо уходить, пока нас не заметили.

— Кому надо?

— Да вам надо, — Стас перестал шептать и теперь говорил вполголоса, чтобы не привлекать внимание прохожих. — Вы говорили с Тимкой, а это оставляет след, понимаете?

— Нет, не понимаю.

— Кир уволил вас не для того, чтобы вы за пацаном смотрели, а чтобы уберечь вас, что в этом непонятного? Эти люди чувствуют связь с Тимофеем. Им одного взгляда хватит, чтобы понять, что мальчишка к вам привязался. Если хотите — идите, но за последствия я не ручаюсь. Потом не говорите, что я не предупреждал.

— Знаете, Стас, меня это всё жутко бесит, — честно призналась Ольга. — Вы говорите загадками, вокруг происходят загадочные вещи, всё это крутится вокруг загадочного мальчика, а я привыкла, чтобы всё было понятно и объяснимо. Кто эти люди? Это они устроили взрыв в офисе? Если да, то зачем, если так они лишили себя источника информации и сами себе усложнили задачу. Как Тимофею удаётся манипулировать моими эмоциями и поступками? И почему, блин, именно я?!

— У вас сейчас начнётся истерика, — хмуро заметил Стас, потирая укушенную ладонь.

— У меня не бывает истерик! — взвизгнула Оля, но заметила, что прохожие начали оборачиваться и вполголоса добавила: — Вы правы, надо уходить отсюда. Я могу оторвать вам башку где-нибудь и в менее многолюдном месте. Где Тимофей?

— В посадке за городом. Сидит в заброшенном колодце, который прикрыт куском шифера и ветками.

— Что-о-о? — у Ольги от негодования глаза на лоб полезли. — И вы оставили ребёнка там одного?

— Там он в безопасности. И не орите на всю улицу, пожалуйста.

— Уму непостижимо! — только и смогла выдавить из себя девушка, шагая вслед за парнем в противоположную от стоянки автомобилей сторону.

Он припарковал свою иномарку во дворе одного из домов рядом с больницей — умный шаг, если злоумышленники и правда шныряют по больничным коридорам и вокруг корпусов, поджидая добычу. Тяжело дыша от быстрой ходьбы и с трудом сдерживаемой злости, Ольга уселась на переднее сиденье и закрыла глаза.

«Глубокий вдох… Медленный выдох… Глубокий вдох… Я спокойна… Медленный выдох… Глубокий вдох… Я спокойна, как удав, только что сожравший жирного кролика…»

— Как-то уж больно остро вы на всё реагируете, — заметил Стас, выводя машину из тихого двора на оживлённую улицу.

— У меня два высших образования, молодой человек, — спокойно отозвалась Ольга, не открывая глаз. — Экономика и маркетинг. Я окончила два факультета параллельно. Штук двадцать сертификатов по разным направлениям психологии, менеджменту и кадровому управлению. Диплом конфликтолога. Корочки специалиста по… Короче, ещё вчера я запросто могла заставить вас или даже вашего старшего брата плясать под мою дудку, и при этом вы бы ещё и радовались, принимая мои решения за свои собственные. Я училась этому не один год. Мне нравилось чувствовать себя хозяйкой своей жизни и своих поступков. Я привыкла так жить. И тут появляется семилетний пацан, переворачивает привычный и понятный мир с ног на уши, и я в один день полностью теряю над собой контроль. Сейчас, например, мне очень хочется сдавить вашу шею голыми руками так, чтобы ваш правый глаз сделал «Чпок!» и вывалился до руля, поэтому предлагаю оставить меня в покое и не доставать глупыми замечаниями. Сами понимаете — с болтающимся из стороны в сторону глазиком вести машину будет не слишком удобно. Лучше объясните, как из моей квартиры исчезли абсолютно все следы вашего сегодняшнего в ней присутствия.

— Тимоху учили наводить за собой порядок, — сообщил Стас, недоверчиво косясь на пассажирку, которая выглядела абсолютно безмятежной, но явно таковой себя не чувствовала.

— Ну да, это всё объясняет. Особенно вернувшиеся в вазочку печеньки… — сарказма в её голосе было столько, что даже самой стало неприятно.

— Оль, я не знаю, как он это делает. Я тоже не из пещеры вылез, и у меня тоже образование есть, хоть и не высшее. И Кир не знает. Просто… Он делает всё по-своему, как умеет. И у меня, кстати, тоже волосы в подмышках стояли дыбом, когда я первый раз увидел волка вместо пацана. Теперь привык, — Оля хихикнула, и Стас нахмурился ещё больше, подозревая, что истерики всё-таки не миновать. — Что смешного я сказал?

— Ничего, — она изо всех сил пыталась подавить улыбку, но получалось плохо. — Просто представила, как у тебя в подмышках волосы дыбом стоят. Неудобно было, наверное…

— Ну всяко лучше, чем вывалившийся до руля глазик.

— Наверняка, — кивнула девушка и вдруг снова стала серьёзной. Даже глаза открыла и посмотрела наконец-то на своего спутника. — Знаешь, я вот прямо сейчас понимаю, что не хочу никуда никуда ехать. Останови машину.

— Оль…

— Останови, я тебе говорю.

Он свернул на обочину и притормозил. Ольга отстегнула ремень, выбралась наружу и решительно зашагала в обратном направлении, прислушиваясь к своим ощущениям. Ничего… Ничего… А потом вдруг на неё накатила такая волна паники, что даже ладони вспотели. Постояв с минуту на месте, девушка вернулась обратно в машину и махнула рукой.

— Поехали.

— Как скажете, моя госпожа! — ухмыльнулся Стас. — Проверяли, работает или нет ментальная связь с Тимохой?

— Мне это не нравится, — скривилась Ольга.

— Мне тоже, — вздохнул Стас. — А кому сейчас легко?

— Это неправильно.

— Согласен.

— Нет, я понимаю, что Тимоха ещё ребёнок, и многое из того, чего делать нельзя, он принимает за должное и нормальное, но предел-то должен быть. А если он захочет, чтобы я с моста сиганула?

— Не захочет.

— Ты так в этом уверен?

— А вы уверены, что мы уже перешли на ты?

— Понятия не имею, но в сложившейся ситуации считаю некоторую фамильярность в общении условно допустимой.

— Эм-м-м… Можно было просто сказать «да».

— Ладно, да. И не зли меня, — Ольга скрестила руки на груди и уставилась на дорогу. — Что с твоим братом?

— Не знаю, Оль, — покачал головой Стас, и она почувствовала исходящее от него волнение. — Мы от тебя поехали в гостиницу за городом. Кир должен был позвонить, но так и не позвонил, а потом по телеку показали сюжет про взрыв. Я хотел поехать в больницу к нему, но Тимоха выпучил глаза и начал твердить, что туда нельзя, потому что возле папы злые люди. Он их чувствует. И дико боится.

— А позвонить докторам не пробовал?

— Они по телефону сведения о пациентах не разглашают.

— Ясно. А в колодец ты ребёнка зачем засунул? Нельзя было в гостинице оставить?

— Он сам меня к этому колодцу привёл. Сказал, что там безопасно, а я должен ехать за тобой.

— Стас, почему ты его во всём слушаешься? Он ребёнок и…

— Он никогда не ошибается, Оль. Боюсь, он знает и умеет намного больше, чем мы можем себе представить. Мы приехали, кстати. Дальше грязища, дороги нет, поэтому придётся идти пешком.

К счастью, в багажнике обнаружилось сразу два фонарика, и им не пришлось продираться через кусты в кромешной тьме. Колодец располагался не так уж и далеко от того места, где они оставили машину, но Оля умудрилась два раза упасть, порвать куртку и мысленно пожелала много чего нехорошего человеку, которому пришла в голову идея вырыть яму полтора метра в глубину и в ширину в посадке между двумя полями. И не просто вырыть, а ещё и, как выяснилось, выложить её изнутри красным кирпичом, к которому теперь жался, прикрываясь рукой от света фонариков, мокрый и грязный Тимоха.

— Давай руку, герой, — Стас присел и ухватил мальчишку своей большой ладонью за тонкое запястье. — И-и-и-и раз!

Жутко грязные штаны, не менее ужасная куртка, съехавшая набок шапка с помпонами из слипшихся репейников… Оля почему-то подумала о том, что после такого пассажира Стасу придётся гнать иномарку в химчистку. Впрочем, она теперь и сама выглядела не лучше.

— Я поймал змею, — радостно сообщил Тимоха, вытаскивая из кармана ужонка сантиметров двадцать в длину.

Олю перекосило, а Стас одобрительно хлопнул пацана по плечу:

— Молодец! А теперь отпусти зверушку, и поедем…

— Ему у меня тепло.

— Я понимаю, мой повелитель, но здесь у него есть еда, а у тебя в кармане он умрёт от голода.

— Я его кормить буду, — насупился мальчишка, пытаясь запихнуть змейку обратно в карман.

— А ты знаешь, что едят ужи?

— Нет.

— Вот и я не знаю.

— В Интернете узнаем. А тут ему холодно и страшно.

— Мне тоже страшно, — сообщила Оля. — Я боюсь змей, и с этой зверюгой в одну машину не сяду.

Тимоха несколько раз перевёл задумчивый взгляд с неё на ужонка, а потом бережно опустил своего несостоявшегося питомца на влажную коричневую листву.

— Если он замёрзнет, виновата будешь ты, — расстроенно сообщил мальчишка и зашагал в сторону машины.

Оля не стала ничего отвечать на это замечание, хотя очень хотела сказать, что была бы счастлива, если бы все змеи в мире замёрзли одновременно. И ещё пауки. И лягушки. И ящерицы. И крысы… Какая она, оказывается, трусиха…

— И куда мы теперь? — поинтересовалась девушка у Стаса, зябко поёжившись.

— Не знаю, — пожал он плечами в ответ.

— Ко мне? — предложила она, продираясь через кусты в направлении машины. — У меня есть горячий душ, тушёная утка и надувной матрас.

— Нельзя, — подал голос топающий впереди Тимофей и пояснил: — Там злые люди.

— Откуда ты знаешь?

Он остановился, повернулся и посмотрел на неё так снисходительно, как будто это она была несмышлёным ребёнком, а он — умудрённым богатым жизненным опытом взрослым. Даже не сказал ничего. Просто посмотрел ей в глаза, и она поверила.

— А если не ко мне, то куда?

— Ко мне тоже нельзя, — сообщил Стас.

— Великолепно… Мне нужны вода, еда и хоть какие-нибудь объяснения. А ещё перекись и зелёнка, потому что я поцарапала руку. И…

Она перечисляла предметы первой необходимости весь оставшийся до машины отрезок пути, не обращая ни малейшего внимания на то, что мужчины предпочитают помалкивать. Ей так было легче. Нужно было выплеснуть куда-нибудь излишки эмоций, и она выбрала самый безобидный способ — беззлобное ворчание.

— У вас есть права? — прервал Стас её длинный перечень надобностей, когда ночные путешественники наконец-то добрались до машины.

— Конституционные? — уточнила Оля, удивлённо моргнув.

— Водительские.

— Есть, а зачем?

— Дальше вы едете без меня.

— Не-не-не-не-не! — громко запротестовала она. — Я за рулём веду себя хуже, чем обезьяна с гранатой, и вообще…

— Оль, я должен вернуться.

— Почему?

— Дядю Стасика ищут злые люди, — сообщил Тимоха, который топтался рядом, подсвечивая фонариком придорожные кусты.

— Вот именно, — поддакнул Стас. — Плохие люди знают, что дядя Стасик любит своего племянника, и будут меня искать. Лучше, чтобы нашли, убедились, что я не при делах, и отвалили. Я и так целый день с ним мотаюсь, Оль, а должен был ещё с утра сдать парня тебе на поруки. Я поймаю попутку и вернусь домой, чтобы отвести от себя подозрения. Позже созвонимся.

— А мне что делать? — паника подкралась неожиданно, и теперь девушку буквально трясло от ужаса. Она боялась Тимоху и людей, которые за ним охотятся. Боялась оставаться наедине с этим странным ребёнком. Боялась, что не справится…

— Для начала выньте из сумочки свой телефон и запишите в контакты мой номер, — твёрдо и спокойно приказал Стас, видя её состояние.

Ольга с радостью приняла его тон, потому что понимала, что находится на грани нервного срыва, и подчинение чужим приказам даст ей небольшую передышку до того момента, когда придётся самой принимать решения. Она внесла его номер в контакты, потом взяла связку ключей и конверт с наличностью на расходы, кивнула в ответ на рекомендацию нигде не расплачиваться своей банковской картой, выяснила, что страховка открытая, и проблем с этой стороны возникнуть не должно…

— А ну-ка постойте, Тимофей Кириллович… — Стас придержал за рукав Тимоху, когда Оля с трясущимися руками уже села за руль, а мальчишка как раз собирался залезть на заднее сиденье.

Девушка слишком сильно нервничала, чтобы прислушиваться к их диалогу, поэтому и не знала, что Стас заставил ребёнка вывернуть карманы и вытряхнуть из них на обочину ещё парочку маленьких ужиков. Пожалуй, змеи в чужой машине посреди безлюдной ночной трассы стали бы отличным завершением этого великолепного во всех отношениях дня.