Невзирая на запреты…

Елена Муравская, 2023

Действия в романе разворачиваются в одной из прекраснейших стран Восточной Азии, а именно в Южной Корее. Это не просто интересный сюжет, разбавленный пикантными сценами. Это живая, динамичная, яркая история, события которой развиваются довольно стремительно, увлекая читателя за собой неожиданными поворотами, где часто эмоции преобладают над разумом.Главная героиня романа – молодая, стремящаяся к успеху девушка, родом из России. Ей посчастливилось попасть в страну утренней свежести в рамках программы обмена между ВУЗами. Южная Корея, покорившая сердце юной особы, поделилась с ней не только знаниями, но и подарила самое светлое чувство, на которое способен человек – любовь. Претерпевая много трудностей, запретов и преград, которые подбрасывает судьба молодым людям на пути к своему счастью, герои становятся мудрее и опытнее. В их жизни происходит множество судьбоносных печальных и счастливых событий. И кто знает, что же готовит им судьба в будущем?

Книга является художественным произведением. Все имена, персонажи, места и события, описанные в романе — вымышленные, либо использованы условно. Любые совпадения с реальными людьми или событиями являются случайными.

Посвящается легендарной семёрке…

«Жизнь стоит того, чтобы ради неё жить!»

Я гуляла по центральной улице Сеула. Это одна из самых знаменитых улиц столицы Южной Кореи. Яркая, захватывающая воображение улица сводила с ума. Столько феерии в ней, столько контраста! Необычные здания, магазинчики, парки, даже автобусные остановки давали повод насладиться видами и получить необыкновенное удовольствие. В России, к сожалению, нет таких мест, хотя возможно я просто не знала о них.

Сеул — город, сочетающий в себе традиции новых современных технологий, эпох и культур древности, где каждый найдёт что-то близкое по духу. Ценители традиционной корейской архитектуры оценят гигантские дворцовые комплексы, а те, кому ближе современный стиль, будут поражены бесчисленными небоскрёбами самых разнообразных форм. Я окончательно и бесповоротно влюбилась в атмосферу этого мегаполиса.

Зовут меня Александра. В молодости, пересмотрев тысячу раз популярный советский фильм того времени, родители, конечно же, нарекли свою единственную дочь Александрой. Родом я из маленького посёлка на краю Земли, если можно так сказать. Всё своё сознательное детство, как и многие советские дети, трудилась на радость родителям, чтобы получить их одобрение. После окончания школы, я поступила в Лингвистический университет в Санкт-Петербурге, который выбрала мама, но начав подрабатывать по специальности, быстро поняла, что совершила ошибку. Хотя польза от первого образования была всё же весомая. Я встретила много интересных людей, приобрела друзей, стала разбираться в некоторых вопросах, которые раньше для меня являлись табу.

С самого рождения я была маленькой и хрупкой, чем-то похожа на коллекционную фарфоровую куклу. Не могу сказать, что была некрасива, скорее милая смазливая мордашка.

— Сашка, ты очень симпатичная, — говорила мама, глядя, как я подолгу верчусь у зеркала, пытаясь собрать в хвост непослушные тёмно-русые чуть ниже лопаток волосы.

Я всегда гордилась своим цветом волос, который так удачно оттенял светлый тон кожи. Овальная форма лица с заострённым подбородком и высокие скулы придавали моему образу аристократический вид. На лице выделялись глаза, большие миндалевидные насыщенного зелёного цвета. За чуть полноватыми чётко очерченными губами, нежно-розового оттенка скрывалась полоска белых ровных зубов. Прямой чуть вздёрнутый нос придавал элемент игривости. Такая внешность создавала вечный образ наивного ребёнка, что порой часто выводило меня из себя. С возрастом черты лица приобрели привлекательность, оформилась и фигура.

Окончательно осознав, что живу не своей жизнью, я приступила к решительным действиям. Не знаю, что больше повлияло на моё решение, отсутствие рядом родителей или новый жизненный опыт, но в один из прекрасных июньских дней, я подала документы на факультет журналистики.

Моё появление в университете можно назвать весьма фееричным! В последний день приёма документов, я очень торопилась и нервничала. Благополучно забыв свой зонт в трамвае, я неслась по улицам Петербурга на встречу к своей мечте! Ну и естественно, как это часто бывает в Северной столице России, по дороге меня застал летний прохладный дождь.

Промокшая буквально до нитки, заявилась я в деканат. Вода тонкими струйками стекала с волос, разбиваясь о пол. Мокрое до основания лёгкое ситцевое платье облачало моё тщедушное тельце. Кожные покровы приобрели синюшный оттенок, зуб на зуб не попадал. Только немного согревшись и уняв свою дрожь в теле, не с первой попытки мне всё же удалось выговорить причину моего появления.

Произведя фурор и оставив неизгладимое впечатление у декана и приёмной комиссии от своего эффектного появления, я всё-таки попала на факультет журналистики Санкт-Петербургского университета. Мы живём в совершенно удивительное время высоких скоростей и бурного развития технологий, а значит, перед человеком открыты все двери!

И так, осваивая новую профессию, я параллельно продолжала изучать иностранные языки, а именно французский, английский (куда же без него?!) и корейский (одному Богу было известно зачем!). Выбранная профессия позволяла мне путешествовать и заниматься фотографией, погружаясь в чудесный мир творчества и науки. Имея возможность попробовать себя в разных областях: связи с общественностью, международные связи, медиа-дизайн, а также фотожурналистика, с возможностью работать бильдредактором, я много рефлексировала, занималась изучением мировой и общественной литературы и культуры.

Учитывая мою врождённую любознательность, неподдельный интерес к учёбе и истинное стремление к получению новой информации, на третьем курсе меня направили в Калифорнию по программе международного обмена студентами для получения опыта работы и учёбы в системе медиакоммуникаций.

Узнав об этом прямо на практике, я, недолго думая, схватила сумку и помчалась к декану. Влетев к нему в кабинет, и споткнувшись о ковёр, я плавно растянулась прямо перед его ногами. Декан помог мне подняться, и с лукавой улыбкой участливо поинтересовался:

— Не ушиблась?

Проигнорировав вопрос, я схватила его за рукав пиджака и начала кричать, что не поеду по обмену, что боюсь и вообще, почему именно я. Он долго слушал меня, затем отцепил мою руку и вернулся на своё место. Жестом, указав мне на стул, декан задумчиво спросил:

— А в Корею? Ты же вроде корейский учишь?

— В Корею?! — воскликнула я. — Да, поеду!!!

— Ну и хорошо, тогда поменяем вас.

Декан глотнул остывший кофе из своей чашки, поморщился и, нажав на селекторе кнопку вызова, распорядился, чтобы секретарь изменил приказы на студентов.

— Се-серьёзно? — заикаясь, переспросила я, не веря своим ушам.

Он кивнул, и устало произнёс:

— Иди уже! В пятницу самолёт. Кстати, у них как раз в начале марта начался семестр!

Всё ещё не веря своему счастью и удаче, я побрела в общежитие, погрузившись в свои мысли. Сборы в дорогу проходили очень весело и шумно. Учёба, можно сказать, приостановилась на неделю. Все были заняты изучением традиций корейского народа, правил, законов и норм, поисками баулов для меня. В Корее мне предстояло прожить, по меньшей мере, целый год, а может и больше.

* * *

Прошло уже полгода с начала моего обучения в Южной Корее. После окончания весеннего семестра я со спокойной душой улетела в Россию к родителям на каникулы, а уже в конце августа вернулась к началу осеннего семестра. Всё это время я продолжала изучать английский и корейский языки, благо иностранным студентам для этого была предоставлена прекрасная возможность.

Моё жилище представляло собой довольно скромную, обычную небольшого размера комнату в общежитии для иностранцев. В комнату заселяли по одному жильцу, изредка — два. Обстановка напоминала спартанскую: кровать, письменный стол, стул, вешалка для одежды и малюсеньких размеров туалет с душем. Мне этого было вполне достаточно. В России я испробовала на себе два общежития, и к слову сказать, комната в Корее была просто райским уголком.

Таким образом, гуляя по улицам Сеула, я впитывала не только красоту и необычность этого города, но и традиции. Мне предстояло пересечь довольно оживлённую дорогу, по которой с бешеной скоростью сновали туда-сюда разные машины. Остановившись у края тротуара, я внимательно разглядывала железных коней, которые мчались в противоположных направлениях по своим важным и не очень делам. Моё внимание вдруг привлёк лимузин. Он медленно начал проплывать мимо и неожиданно остановился на красный сигнал светофора. Я замерла на месте. Что-то в этой шикарной машине зацепило меня… Любопытство взяло вверх!

Неожиданно пассажирское стекло автомобиля опустилось, и я обомлела, увидев лицо молодого исполнителя корейских песен. Высокие, чётко очерченные квадратные скулы, широкая форма лица, средней полноты губы, небольшой прямой нос. Ничего особенного, что могло бы как-то отличить его от большинства корейцев. Это был Кахо — талантливый молодой вокалист и танцор из южнокорейской группы Eversong. Мне захотелось запищать от восторга. Закрыв рот руками, я выпучила от счастья глаза.

Юноша был чем-то опечален и погружён в свои мысли. Он взял в рот карандаш и, повернув голову, мельком бросил задумчивый взгляд в открытое окно. Внезапно ворвавшийся в салон автомобиля лёгкий ветерок принялся старательно трепать его тёмно-каштановые, почти чёрные волосы. Одним движением он освободил лицо от развевающихся прядей.

Наши взгляды встретились. Его тёмно-карие глаза довольно крупные, с приподнятым внешним уголком, очаровали меня своей глубиной и цветом. Не зря говорят, что люди с таким глубоким цветом глаз, обладают высоким уровнем магнетизма и харизмы. Кахо смотрел на меня, не отрываясь и не моргая. Я замерла на месте, любуясь его прекрасным лицом. Он улыбнулся мне, обнажив безупречные жемчужно-белые зубы. От волнения и внезапно нахлынувшего смущения я опустила глаза и тоже еле заметно улыбнулась.

Вдруг зажёгся зелёный свет, и машина медленно продолжила свой путь. Улыбка вмиг пропала с его лица. Он с беспокойством глянул на меня, разочарованно опустив уголки губ вниз, и исчез в пучине снующих друг за другом машин.

Я так и осталась стоять на тротуаре в смятении. Внезапно меня охватило непреодолимое желание помчаться вслед за его лимузином. Через время, немного успокоившись и взяв себя в руки, я нашла в сумочке телефон и набрала номер своего наставника.

— Учитель, когда состоится концерт Eversong? — произнесла я громко на корейском, стараясь скрыть своё волнение и выговорить без ошибок слова.

— Через две недели. Ты передумала? — спросил он.

— Включите меня в список. Я пойду с вами.

— Да, — ответил учитель и закончил разговор.

Домой я вернулась довольно поздно. Всё это время бродила по улицам в надежде на то, что мне повезёт снова встретить тот самый лимузин. Но чуда не произошло.

Не успела я закрыть дверь своей комнаты, как она с усилием распахнулась и в дверном проёме показалась милая улыбчивая кореянка.

— Ты что, согласилась идти на концерт? Ты представляешь, как это сложно? — размахивая руками, и торопливо на безупречном корейском языке кричала она.

Моя подруга. Когда я жила ещё в России и начинала изучать корейский, мне понадобилась помощь носителя языка. В интернете мы с Лисой и познакомились, с тех самых пор неразлучны. Она была безумно рада, узнав, что я приеду учиться по обмену в Корею. Благодаря её помощи и поддержке, мне жилось здесь свободно и спокойно.

— Ну да! Передумала, — засмеявшись, ответила я непринуждённо.

Лиса захлопнула с силой дверь и приземлилась на стул.

— Саша, ты же знаешь, что такое музыкальная индустрия здесь?! — воскликнула подруга. — Какие контракты подписывают наши айдолы^[1], какие условия вынуждены соблюдать, а тебе ведь это описывать… и потом, они слишком красивы, не то, что у вас в России. Вдруг ты влюбишься в кого-нибудь? — захихикала девушка.

— Хм, у нас тоже есть достойные… хотя… о чём ты вообще?! Влюбишься… Я ведь иду работать, а не влюбляться! Подумаешь… — пожала плечами я, накручивая локон на палец и вспоминая взгляд Кахо из салона лимузина, его очаровательную «квадратную» улыбку и смущение.

Лиса пристально посмотрела на меня и взмахнула руками.

— Ты что, уже влюбилась в кого-то?!

Возглас подруги вывел меня из состояния оцепенения и воспоминаний, вернув в реальный мир.

— А? Извини! Что ты спросила?

— Похоже, и правда влюбилась! — Лиса схватилась за голову.

Я бросила на неё печальный взгляд и опустилась на кровать.

— Кто он? — тихо спросила она.

— Кахо… — ответила я и прикусила нижнюю губу.

— Кахо?! — воскликнула Лиса. — Из Eversong? Огненный макнэ^[2]?!

Я кивнула и виновато улыбнулась. Она укоризненно покачала головой и вздохнула:

— Не говори никому об этом. Они сейчас на вершине славы, а фанаты просто чокнутые, могут разорвать тебя, если узнают об этом.

Конечно, я и без советов подруги хорошо понимала всю серьёзность данной ситуации, но будучи иностранкой, предполагала, что шансов покорить молодого корейца у меня не так уж и много, вернее нет, от слова «совсем».

Я загрустила, уставившись в окно: «Кто он и кто я?! Кахо — молодой талантливый ведущий вокалист и танцор. Сам пишет песни и музыку. А я простая русская девушка со своими тараканами в голове!» Глаза тут же наполнились слезами, губы затряслись.

— Боже мой, Лиса! Я, кажется, и правда влюбилась! — воскликнула я, глядя на подругу. — Как вообще такое могло случиться?! Я видела его всего один раз!

— Вы что встречались?! — закричала Лиса от удивления.

И я рассказала в подробностях, как гуляла по Сеулу. Лиса слушала меня с открытым ртом.

— Вот это да-а-а… — задумчиво протянула она. — Как думаешь, он узнает тебя на брифинге? А представляешь, если узнает?! — не унималась подруга.

— Не думаю, что он вообще обратит на меня внимание. А ты говоришь… — засмеялась я иронично.

— Я не понимаю вас иностранцев, особенно русских. Почему ты решила, что он не узнает тебя? Глупая! Конечно, узнает! — Лиса похлопала меня по руке, пытаясь приободрить.

— Посмотрим… — пожала плечами я.

* * *

Недели пролетели незаметно. Учёба не давала свободно вздохнуть. Корейцы — очень трудолюбивый народ. Это крайне исполнительные и ответственные люди. Они безумно загружены, но нереально встретить корейца, который бы жаловался на это. Каждый здесь ещё с пелёнок знает, что он должен трудиться, стремиться и работать. Самодисциплина и конкуренция в Корее заставляет трепетать и стремиться к лучшему.

Надев прекрасный элегантный молочного цвета костюм, я проверила свою аппаратуру, взяла фотоаппарат и вышла из общежития. Машина стояла уже у порога, а учитель нервно косился в мою сторону. Я в один миг слетела со ступенек на своих каблуках и юркнула в машину.

— Ты почти опоздала, Саша! — недовольно буркнул он.

— Я не опоздала, а пришла вовремя, учитель, — широко улыбаясь, произнесла я, склонив в знак уважения голову.

Учитель кивнул водителю, и мы отправились на концертную площадку.

— Олимпийская арена вмещает в себя до пятнадцати тысяч зрителей. Её построили ещё в восьмидесятых годах для проведения соревнований по спортивной гимнастике на Летних Олимпийских играх, а после арена стала использоваться, как концертная площадка для выступления южнокорейских и зарубежных артистов, — протараторила я, довольная собой. — Как я подготовилась, учитель?

— Надеюсь, историю создания группы ты также хорошо знаешь? — поинтересовался он.

Всю дорогу на концерт учитель давал мне ценные советы и указания по работе и учёбе соответственно. Меня ожидало впереди весьма важное дело! Моя первая самостоятельная практическая работа в Корее. Но никто и не догадывался, что я влюблена в ведущего вокалиста южнокорейской группы.

Вообще, группа Eversong на тот момент была уже знаменита в Корее, парни успели покорить сердца многих и многих кореянок. Теперь им предстояло завоевать Новый Свет. Корейские вокалисты и танцоры стремятся очаровать поклонниц из разных стран, таких как Америка, Англия, Япония и множества других. Они изо всех сил стараются попасть на различные музыкальные и танцевальные церемонии, чтобы показать всему миру, что с Кореей надо считаться, что это прекрасная талантливая страна, а каждый из артистов способен на многое. Конкуренция в Корее жесточайшая, отсюда немыслимые контракты со студиями и компаниями, отсутствие личной жизни, под строгим запретом одиночные появления на публике без сопровождения.

Список табу можно продолжать ещё долго, но многие пункты, прописанные в контрактах, призваны как раз защищать самих артистов, дабы никто не мог навредить им, равно так же, как и их действия не могли причинить никому вреда, особенно юным поклонницам.

На фансайнах^[3], проводимых компаниями, особо строго следят, чтобы артисты не позволяли себе ничего лишнего: ни взгляда, ни слова — всё строго по контракту. Не жизнь, а сплошные ограничения! Но… тут уж никуда не денешься! Хочешь славы и известности — будь добр или добра выполнять все прописанные пункты. А иначе останешься у разбитого корыта независимо от того, насколько ты талантлив.

Мы вовремя прибыли на место, чему мой пунктуальный учитель был несказанно рад. Всю дорогу то и дело, поглядывая на часы, он бормотал разные ругательства на корейском языке. Хотя у нас в запасе была ещё парочка часов до начала концерта, учитель всё равно нервничал и потирал ладони друг о друга. Благодаря пропускам, которые мило пристроились на наших шеях, почти без лишних разговоров нас пропустили за кулисы.

Но попасть в комнату отдыха к группе не удалось никому. Два довольно крупных менеджера (так называют помощников артистов и непосредственно охранников) загородили дверь, отделявшую меня от тех самых прекрасных глаз, которыми я совсем недавно любовалась. Честно говоря, невзирая на своё врождённое чувство стеснения и страха, я не видела и не слышала в тот момент никого, не замечала директоров и простых работников сцены, менеджеров и других репортёров.

Уставившись на дверь в надежде, что макнэ, увидев меня в толпе, возьмёт за руку и уведёт за собой, я стояла, зажатая со всех сторон незнакомыми мне людьми и мечтала. Когда до начала концерта оставались считанные минуты, дверь распахнулась и семь рослых, мускулистых, идеально красивых парней стали покидать своё укрытие один за другим. Наконец, появился Кахо в строгом тёмно-синем костюме, сверкающем от множества кристалликов. Он поклонился учтиво всем репортёрам и двинулся к выходу на сцену. Менеджеры шли рядом с ним.

Внезапно Кахо повернул голову в мою сторону и остановился. Я находилась довольно далеко от него, но смогла разглядеть, как артист быстро пробежался взглядом по всем присутствующим, на мгновение задержался на мне и устремил свой взор поверх моей головы. В ту же секунду глаза его наполнились слезами, и он низко поклонился в пол, затем резко выпрямился и побежал на сцену. Никто так и не понял, кому адресованы были его действия.

Я обернулась в поисках учителя. Он как раз был недалеко от меня. Его глаза были полны слёз. Я стремительно направилась к нему и схватила за рукав.

— Учитель! Что мы теперь будем делать?

Но не успел он и рта открыть, как к нам вышел продюсер группы. Он успокоил репортёров и заверил, что после концерта айдолы ответят на все интересующие вопросы. Репортёры загудели и стали расходиться по своим местам в зале. Учитель смахнул украдкой слёзы и, взяв меня за руку, сказал:

— Саша, нам надо идти в зал. После концерта попробуем к нему… э-э-э… к ним пробиться.

Чувство тревоги, досады и разочарования не покидало меня. «Кахо видел меня, наши глаза встретились, как тогда на перекрёстке, но он не подал даже вида. Почему? Значит, я всё просто придумала себе? Какая же я наивная!» — с горечью прокручивала я свои грустные умозаключения в голове.

И тут выступление началось. Я очень переживала, что из-за нашей заминки за кулисами, мы не успеем вовремя и пропустим одну из самых главных частей шоу — выход ребят на сцену, но начало немного задержали, как будто ждали нас. Я впервые была на таком концерте.

Свет погас, фоновая музыка стихла и на огромных экранах стали появляться парни один за другим. Выход каждого из них сопровождался небольшим фейерверком. Последним появился на сцене Кахо. От мощных звуков музыки душа ушла в пятки, по телу пробежала мелкая дрожь, а сердце бешено заколотилось в груди! Весь концерт прошёл на одном дыхании! Ребята спели сольные песни, много танцевали и представили несколько совместных песен.

После очередной песни Кахо поднял руку вверх, что-то сказал своим парням и опустился на колени на сцену, склонив голову. Он простоял так около минуты в полном молчании. Все парни ждали. Весь зал застыл в безмолвном ожидании. Когда макнэ поднялся с колен, лидер группы передал ему микрофон.

— Сегодня на концерте, — произнёс Кахо, — присутствует самый родной для меня человек — мой отец. Мы не виделись несколько лет. Я хочу сказать ему спасибо. Смотри, отец, всё получилось! — он снова поклонился почти до самой сцены.

Парни подошли к Кахо со всех сторон и принялись хлопать по плечам, по спине, как бы подбадривая и поддерживая своего огненного макнэ. Его признание было настолько трогательным, что многие не смогли сдержать слёз. Мой учитель стоял, опустив голову, слёзы капали на его лакированные ботинки.

Немного успокоившись, Кахо бегло оглядел весь зал и произнёс в микрофон:

— Мы с ребятами хотим представить вашему вниманию новую песню, которая появилась пару недель назад. Надеемся, вы нас поддержите! — крикнул макнэ, и сцена вновь ожила.

После недолгого мелодичного проигрыша Кахо запел. Его голос звучал как пение соловья: чистый, нежный и такой родной. Он пел о своей любви к юной девушке, которую встретил на улице, о её чудесных зелёных глазах, чувственных губах, о том, как мечтает обнять и прижать её к себе, провести всю жизнь вместе.

Я открыла рот от удивления и неожиданности. Слёзы катились по моим щекам. «Боже мой! Это же обо мне! Он не забыл меня!» Моё сердце готово было вырваться из груди наружу, руки тряслись. Я утирала слёзы. На последнем припеве Кахо стал пристально вглядываться в толпу и когда нашёл меня, наши взгляды вновь встретились. Он ни на секунду не отрывал глаз от меня. Я плакала и смотрела на него. Закончив песню под общее ликование толпы, парни удалились.

Учитель похлопал меня по плечу и сказал:

— Саша, теперь нам надо пробиться на брифинг.

Он взял меня за руку, и мы поспешили к выходу. Брифинг решено было провести сразу после концерта и отпустить ребят отдыхать. На передних местах расположилась пресса, как раз напротив длинного стола, где расселись артисты. Позади прессы толпились фанаты, которым в этот раз безумно повезло, вытянуть счастливый билетик и присутствовать на официальной встрече. Юные фанатки то и дело выкрикивали имена любимых айдолов, признаваясь им в любви. Артисты, не обращая внимания на огромную усталость, находили в себе силы улыбаться и добродушно отвечать на признания. Я настроила свой фотоаппарат и навела объектив на Кахо.

«Р-р-а-з!» — и щёлкнул затвор. Заветный образ был в моём фотоаппарате. Кахо отвлёкся от фанатов и пристально уставился на меня. Он взял микрофон и, указав на меня пальцем, прищурившись с улыбкой, спросил:

— Вот вы, девушка с фотоаппаратом, хотите задать мне вопрос? Прошу, не стесняйтесь!

Учитель удивлённо смотрел, переводя взгляд то на Кахо, то на меня. Я набралась смелости и ответила:

— Конечно, уважаемый Кахо. Я хотела узнать больше о новой песне. Она такая лиричная. Что натолкнуло вас на её создание? — спросила я и почувствовала, как щёки залились румянцем.

Кахо смотрел, на меня не отрываясь. Я опустила глаза и еле заметно улыбнулась.

— Вы… — тихо произнёс он.

Резко вздёрнув голову и уставившись на него, я почувствовала, как мои щёки запылали ещё сильнее. Менеджер округлил глаза от удивления, а парень, сидящий рядом с Кахо, как бы незаметно толкнул его локтём. Кахо тут же пришёл в себя и, рассмеявшись, сказал:

— Да-да!!! Вы, прелестная девушка и множество девушек на планете. Ведь, что вдохновляет мужчин на подвиги и стремления?! Конечно, женщины!

Он отдал микрофон своему другу и тот продолжил брифинг, а сам с улыбкой на губах опустился на своё место, продолжая наблюдать за мной. Я стояла и просто не сводила с него глаз. Учитель заметил нашу безмолвную игру и тронул меня за плечо.

— Саша, не надо… ему достанется потом… — с грустью сказал он.

Я отвела глаза и глянула на учителя. Он был мрачнее тучи.

— Работай! Всё в твоих руках! — сказал мой наставник и вышел из зала.

Я взглянула на Кахо. Улыбка мгновенно исчезла с его лица. Рядом сидящий парень, тоже заметил эту реакцию и, дотронувшись до локтя макнэ, что-то прошептал тому на ухо. Кахо кивнул, и улыбка вновь засияла на его лице. Он смеялся задорно, шутил, отвечал на вопросы журналистов, общался с фанатами, но глаза… Грусть в его глазах невозможно было скрыть! Я простояла весь брифинг с включённым диктофоном и, не отрываясь, смотрела на него. Он периодически ловил мой взгляд, но фанаты быстро перехватывали его внимание.

Сон Джун — лидер группы, сразу заметил мою реакцию на Кахо и его поведение. Он сидел рядом с парнем, то и дело, толкая его в бок или щипая, чтобы отвлечь. Когда встреча подошла к концу, парни поклонились всем присутствующим, поблагодарили своих фанатов, журналистов и удалились. Репортёры оживлённо обсуждали полученную информацию, а юные фанатки прыгали и пищали от восторга.

В это время как раз вернулся учитель, сказав, что уже пора. Я проверила свою аппаратуру и вдруг услышала краем уха разговор между журналистами:

— Да, отец Кахо был против, чтобы сын становился артистом. Вы что не знали? Об этом писали во всех газетах, — сказал приземистый круглолицый кореец.

— Он учитель. Я помню, — кивнул в знак согласия другой.

— Конечно, он же хотел, чтобы сын продолжил династию, а тот ослушался и уехал из дома в тринадцать лет.

— Да-да! Я тоже знаю эту историю. Отец сегодня был на концерте, но всё держат в строгом секрете относительно семьи. Вот бы разузнать, кто его отец. Это будет сенсация! — добавил третий участник разговора.

Мой учитель тоже слышал разговор тех репортёров, уголки его губ потянулись вниз. Он помрачнел.

— Всё в порядке? — поинтересовалась я, дотронувшись до руки учителя.

Он кивнул и направился к выходу. Я незамедлительно последовала за ним, но вся эта ситуация не давала мне покоя. Что-то смущало в его поведении. Обычно он очень весёлый, много шутит и даёт мне множество наставлений. Уже по дороге в общежитие я достала диктофон, протянула его к лицу своего наставника и без тени сомнения задала ему вопрос:

— Как вы относитесь к тому, что сейчас ваш сын — знаменитость?

Учитель повернулся ко мне всем телом, округлил глаза от удивления и уставился на диктофон.

— Вы гордитесь своим сыном сейчас? — не унималась я.

— Я всегда гордился своим сыном, а сейчас особенно! Саша, как ты узнала? Как поняла?

— Я не знаю! Просто сердцем почувствовала, что есть какая-то невидимая нить, которая вас связывает, — ответила я, пожимая плечами.

— Ты добыла сенсацию! Молодец! Мало кто об этом знает!

— Я же не могу обнародовать эту информацию!

— Можешь, конечно! Ты получила её честным трудом. И потом, сколько можно скрывать?! Столько лет прошло! Он боится за нас, за наше спокойствие и безопасность.

— А вы, правда, были против его увлечения?

— Да, но я боялся потерять сына! Я не понаслышке знаю, сколько несчастных случаев происходит с молодыми людьми в шоу-бизнесе, — с грустной улыбкой ответил отец Кахо. — Сын ушёл в тринадцать лет, провалил прослушивание в крупной корпорации, но его заметила одна малоизвестная, на тот момент, компания и пригласила к себе. Он не побоялся и рискнул. Теперь сын на вершине славы! А его маленькая компания стала целой корпорацией с миллиардными оборотами.

— Там действительно такие жёсткие условия, что им не разрешают встречаться с родными или с девушками?

— С родными можно встречаться. Просто из-за режима работы и загруженного графика, не остаётся времени даже на сон. Вся группа так живёт, — пожав плечами, сказал учитель. — А с девушками, да… Это табу! Руководство компании, да и сами парни боятся, что из-за неразделённой любви к айдолам, девочки могут не сдержаться и натворить что-то непоправимое. Поэтому в контракте у них прописано, что никаких личных отношений быть не может. Мне жаль, Саша, — похлопав, меня по плечу, добавил он.

Я, недоумевая, взглянула на учителя, но не стала ничего отвечать. Наша машина как раз подъехала к общежитию. Попрощавшись с наставником, забрав свои вещи и аппаратуру, я вышла из автомобиля и с грустью посмотрела в сторону удаляющегося такси. Внезапно возникло непреодолимое желание поскорее погрузиться в сон: «Может, во сне я увижу Кахо?!»

Всю ночь, не сомкнув глаз, я мечтала о встрече с любимым айдолом.

* * *

Южная Корея — стабильно развивающееся государство, с сильной экономикой. Система образования здесь занимает одну из лидирующих позиций.

Главный принцип корейского высшего образования — высокое качество знаний. Специалисты, выпущенные местными вузами, конкурентоспособны во всех уголках мира.

К слову сказать, студенты корейских вузов самостоятельно выбирают изучаемые дисциплины и строят учебное расписание, но к концу учебного процесса вся программа должна быть пройдена.

Свободные дни корейцы используют для учёбы или для подработки. Никто из молодёжи даже не подумает бежать на улицу гулять. Пустые шатания — это вообще не про них! Чаще всего, если кто-то и оказался на улице, значит, он обязательно идёт по какому-либо делу. Я систематически пыталась вытянуть на улицу Лису для прогулки, но она каждый раз смотрела на меня, как на сумасшедшую. И вскоре я оставила эти попытки и наслаждалась видами Кореи в одиночестве.

«Сегодня напишу статью, отправлю её учителю и погуляю по городу…» — размышляла я про себя, неспешно потягивая кофе и разглядывая в окно снующих туда-сюда прохожих.

Закончив статью за пару часов, я надела длинное спортивное платье и удобные белые кроссовки. Воткнув в уши наушники, включила новый альбом Eversong и вышла из общежития. Каждый раз, когда я слышала голос Кахо, моё сердце стучало быстрее. Куда делись все страхи и зажимы?! Тело самопроизвольно двигалось в такт музыке. Я даже не замечала, как летела по улице, просто танцуя и напевая себе под нос. Многие прохожие останавливались и засматривались на меня, некоторые откровенно посмеивались. А я… я вообще не понимала, что происходит?! Мне просто хотелось парить над Землёй от ощущения восторга и блаженства.

Смысл всех песен группы заключался в том, что человек достоин любви и прежде всего любви к себе. Слушая песню за песней, понимаешь, что именно ты — главная ценность на Земле; что нельзя опускать руки, поддаваться панике и унынию; надо развиваться, ценить себя и окружающий мир; влюбляться и любить! И просто быть верным самому себе, не обращая внимания на хейт^[4] вокруг.

Внезапно мою эйфорию прервал телефонный звонок, спустивший меня с небес на землю.

— Слушаю, — раздражённо ответила я, желая поскорее отделаться от нежданного собеседника.

— Доброе утро, Саша! — послышался в трубке смутно знакомый голос.

Моё сердце забилось с такой силой, что казалось, оно сейчас выпрыгнет из груди и мне придётся пуститься за ним вдогонку. Заикаясь, я произнесла:

— До-до-доброе у-утро! Кто э-э-то?

— Это Кахо.

Земля тут же ушла у меня из-под ног, и я споткнулась. На моё счастье поблизости стояла скамейка, я рухнула на неё и оцепенела.

— Саша! Саша! — воскликнул собеседник.

— О, я здесь! Я просто… я… м-м-м… не ожидала… совсем как бы… услышать твой голос в моём… э-э-э… телефоне, — запинаясь, произнесла я.

— Отец дал мне твой номер. Я заметил вчера, что вы были вместе. Решил, что ты его ученица и угадал, — сказал Кахо и искренне рассмеялся.

— Ты очень наблюдательный!

— Ты поняла, что песня о тебе?

— Да, как только услышала первую строчку.

— Я не могу не думать о тебе, — тихо произнёс Кахо.

— И я…

В воздухе повисло минутное молчание.

— Семнадцатого числа состоится фансайн. Приходи, пожалуйста. Я очень буду тебя ждать.

— Я приду. Обещаю.

— Мне пора. Ты должна молчать об этом, — серьёзно сказал Кахо.

— Конечно! Не вол… — не успела договорить я.

В телефоне послышались корейские ругательства, и разговор резко прервался.

Меня всё ещё трясло. Во рту пересохло, и мысли в голове посыпались одна за другой, как будто кто-то перевернул корзину с осенними листьями.

«Кахо! Он сам мне позвонил! Как такое возможно?! Он — знаменитость, а я просто обычная девушка, ещё и иностранка! — думала я, сидя на скамейке и задумчиво глядя вдаль. — Интересно, зачем его отец дал ему мой номер? Ведь отношений между нами не может быть! Всё это очень странно! Надо поговорить с Лисой! Вдруг она что подскажет? Хотя, наверно я не имею право об этом разговаривать с кем-то… — продолжала размышлять я, вздыхая. — Если вдруг информация просочится, то нам обоим не поздоровится… особенно мне!»

Последняя мысль, промелькнувшая в голове, заставила меня съёжиться. Немало есть историй, освещённых прессой, связанных с отношениями корейских айдолов. При этом фанаты сходят с ума. Они в считанные минуты могут разузнать, где живет и кем является девушка или парень, с которыми их любимые кумиры были замечены. Простыми угрозами дело заканчивается не всегда, порой доходит до увечий и даже смертей.

«Да! Надо быть очень осторожной и осмотрительной!» — решила я и поспешила в общежитие.

* * *

Прошло две недели после нашего разговора с Кахо. От него не было вестей. Вся группа улетела на гастроли в Японию. С нетерпением ожидая, когда наступит семнадцатое число и состоится фансайн, я чувствовала невыносимую боль от того, что не вижу его, не слышу голос.

В один из дней Лиса пригласила меня в ресторанчик. Она очень хотела познакомить меня с друзьями. Русская девушка, сносно говорящая на корейском языке — это прямо диковинка в Южной Корее.

Помня своё обещание, данное Кахо, ничего особенного Лисе я не говорила. Успокоив её любопытство относительно концерта, сухо поведала подруге, что макнэ узнал меня на брифинге, поприветствовал и на этом всё закончилось. Лиса была разочарована.

— Ну, ничего-ничего, — ворчала обиженно она, — вот мы с тобой вместе пойдём на их концерт и будем так пищать, что они точно нас заметят!

Я засмеялась и покачала головой:

— Не-е-е-т! Я с тобой не пойду! Чтобы ты там пищала?!

Поддавшись на уговоры подруги, после занятий я быстро собралась, взбила волосы на голове, чтобы причёска выглядела, как лёгкий беспорядок, и отправилась на встречу с Лисой и её друзьями.

Выскочив на улицу и вдохнув полной грудью вечерний осенний воздух столицы, я решила прогуляться. В своём великолепии Южная Корея превзошла сама себя! Можно ежедневно восторгаться Сеулом: ландшафтами, дизайнами этого прекрасного места, грациозностью и грандиозностью архитектуры! Мельком взглянув на часы, я к большому огорчению, обнаружила, что уже опаздываю на встречу. Пришлось поторопиться.

Влетев в кафе подобно вихрю, я запнулась о стул, который с грохотом полетел на пол, и чуть не сбила официанта, подоспевшего на помощь. Поклонившись ему в знак благодарности, быстро направилась к столику, где сидела Лиса. Она тихо посмеивалась, наблюдая происходящую картину.

— Это Саша, моя русская подруга. Она очень эффектная и необычная, — улыбаясь, представила меня Лиса своим друзьям.

Один парень, довольно рослый и плечистый с рельефно выступающими из-под футболки мышцами и короткой стильной стрижкой, еле слышно сказал сидящему рядом другу:

— Она слишком неуклюжа, для своей красоты, но разок я бы пригласил её на рамён^[5], — и смерил меня взглядом.

Я на секунду замешкалась, переводя его фразу. Лиса при этом прикусила губу и прыснула от смеха. Она погрозила ему пальцем, укоризненно покачав головой.

— Не знаю, как другие, а я слишком хороша для тебя, чтобы разделить с тобой рамён. Тебе придётся, есть его в одиночку… — хмыкнула я, пожав плечами.

Тут Лиса не смогла сдержаться и расхохоталась в полный голос, а за ней последовали и остальные. Только парень остался сидеть с открытым от удивления ртом. Моя дерзость зацепила его. Весь вечер он не сводил с меня глаз и то и дело подкидывал разные «фразочки», которые, если честно, я с трудом переводила. В конце встречи он взял мою руку и предложил с ним, прогуляться. Поблагодарив его в максимально вежливой форме, я ответила:

— Спасибо, я уже наелась.

— Нет-нет! Ты не поняла! Я действительно приглашаю тебя на обед. Хочу узнать тебя лучше, — запротестовал он и стал размахивать руками.

— Очень польщена, но вынуждена отказаться.

«Какая прогулка, когда моё сердце не может успокоиться, страдая из-за разлуки с любимым макнэ?» — возмутилась я про себя.

И хотя мы с Кахо были практически не знакомы, что-то меня останавливало от встреч с другими парнями. Попрощавшись с ребятами, мы с Лисой побрели в общежитие. Подруга не оставляла попыток свести меня со своим другом.

— Ли Юн Мин очень хороший парень и богатый к тому же. Кстати, он младший в семье, так что может жениться на иностранке, — не унималась Лиса.

Я нервно рассмеялась. Смех получился похожим на лошадиное ржание. Лиса уставилась на меня, недоумевая, и задумчиво произнесла:

— Откуда в тебе столько разных звуков? Ты, как оркестр! Так вот…

— Нет, нет и нет!!! И не уговаривай меня! Мне всё равно богатый он или умный… и потом…

Подруга посмотрела на меня внимательно и спросила:

— Ты встречаешься с кем-то? Точно! Кто он? — настойчиво теребя меня за рукав пиджака, Лиса пыталась добиться правды.

— О чём ты говоришь?! С кем я могу встречаться?! — растерявшись, протараторила я по-русски, но тут же спохватившись, перешла на корейский язык.

— Ну, точно! Так и есть! Неужели вы с Кахо…

— Лиса! Брось! Не надо об этом! Мы не встречаемся и не встречались. Слышишь?! Всё было так, как я тебе рассказала. А Ли Юн Мин мне просто не понравился. Он слишком смазливый и похож на… э-э-э… как это сказать правильно… такой манерный что ли, — замялась я.

— На бисексуала хочешь сказать? — почти шёпотом спросила Лиса.

— Что? Бисексуал?! Разве… — воскликнула во весь голос я от неожиданности, но, не успела закончить свою фразу, Лиса тут же прикрыла мой рот ладонью.

— Т-с-с! Ты что? У нас не принято об этом говорить вслух, тем более на улице, — прошипела она.

Я подняла брови вверх от удивления. «И что мне дальше с этой информацией делать?!» Надо было срочно перевести разговор на другую тему. Мой взор метался от здания к зданию, в попытке найти повод. Тут моим вниманием завладела архитектура впередистоящего высотного сооружения, поражающая своими оригинальными формами. Красота этого огромного шедевра отвлекла меня от темы о надоедливом юноше.

— Давай, пойдём, посмотрим то здание? Оно божественно красивое… — взмолилась я.

— Как быстро ты умеешь переключаться! — воскликнула Лиса. — Ну и сравнения у вас в России! Вы любите приукрашивать обычные вещи. Я давно заметила по тебе.

И мы продолжили нашу прогулку по удивительным улицам Сеула. Уже поздним вечером я открыла дверь своей комнаты, с удовольствием плюхнулась на кровать, даже не смыв косметику и не раздеваясь, практически без сил, заснула младенческим сном.

Утром следующего дня меня разбудил стук в дверь. Спросонья я испугалась и, как это часто бывает, рухнула с кровати. Подобрав одеяло и закутавшись в него, медленно побрела к двери.

— На! — крикнул молодой парень в респираторе и всучил мне в руки букет цветов.

Сон сразу исчез. Я стояла на пороге комнаты с букетом в руках, ошарашенная и удивлённая. Парень, хмыкнул, оглядев меня с ног до головы, и быстро удалился.

«Курьер наверно, — подумала я. — Интересно, от кого этот букет? Русской девушке цветы в Корее?!»

Запах роз утром вместо кофе, понравился мне больше и сразу взбодрил. В цветах была записка:

«Рамён в девять часов после полудня, сегодня. Я заеду за тобой».

У меня затряслись руки. От неожиданности я опустилась на пол.

— О, Боже мой! Кахо приглашает меня на рамён! — пропищала я и воздела руки к потолку.

Тут же в моей голове сплелась паутина из мыслей: «Рамён, чтобы пообщаться или переспать?! Интересно… Как же у них всё сложно?! Одно слово с разной интонацией, может иметь совсем разный смысл, а этот рамён… Чокнуться можно!»

Вскочив с пола, я налила себе стакан воды и почти залпом его выпила. «Сегодня я встречусь с Кахо!» При одной только мысли об этом мои щёки запылали румянцем. Я тряхнула головой, и побежала собираться! Лису, конечно же, в известность я не поставила.

Весь день мысли витали в моей голове, путались, спотыкаясь друг о друга. Я мечтала, желала и ужасно боялась. К девяти вечера я была готова.

«Даже не указал телефон!» — подумала я, пока кое-как спускалась на трясущихся ногах по лестнице на встречу со своей судьбой. Так мне казалось, по крайней мере.

Выйдя из общежития, я увидела такси. Водитель помахал мне рукой и сказал, что отвезёт до места назначения, всё оплачено.

— Ну, надо же, как предусмотрительно! — буркнула я себе под нос. — И такси оплатил, и номер телефона не оставил! Наверняка, чтобы я не смогла отказаться, хотя, возможно это из соображения безопасности…

Пожав плечами, я села в машину. Автомобиль резво тронулся с места, и помчался в заданном направлении, ловко маневрируя в потоке машин. Вскоре мы подъехали к дорогому ресторану.

На входе меня встретил администратор и указал на столик, где сидел… Я отшатнулась назад от неожиданности и чуть не задела при этом официанта. Слёзы потекли ручьём из глаз. Сердце пыталось вырваться из груди, разрываясь на мельчайшие кусочки от боли! Хотелось орать, кричать, визжать! Попросив администратора проводить меня до уборной, я влетела в первую попавшуюся кабинку и разрыдалась, нецензурно ругаясь про себя, утирая слёзы ладонями. Через минут десять немного успокоившись, я вышла из кабинки и принялась поправлять макияж и причёску.

Меня предупреждали, что среди корейских парней, есть такие, которые пойдут на всё, лишь бы получить желаемое. «Ладно, поиграем с тобой, но только по моим правилам!» — чётко решила я.

Нарисовав улыбку на лице, я подвела глаза чёрным карандашом и твёрдой уверенной походкой направилась к своему спутнику.

— Добрый вечер, Ли Юн Мин! Я рада тебя видеть, хотя цветы мне больше понравились! Ну, это ничего, ты же не мог знать! — сказала я, улыбаясь.

Ли Юн Мин немного расстроился, что не смог удивить меня. Он поклонился и предложил присесть.

— Ну, так как твои дела? Что-то изменилось после вчерашней нашей встречи? — напала я на парня.

В глубине души я понимала, что слишком разочарована и этот, ни в чём не повинный парень, просто не оправдал мои ожидания. Я накрутила себя сама, надумала то, чего и быть не могло. Ведь Кахо не мог так открыто пригласить меня в ресторан. Немного помолчав и вернув своему лицу участливый вид, я расплылась в улыбке.

— Извини! После учёбы мозг отказывается воспринимать корейский.

— Шутка?! — Юн Мин рассмеялся и внимательно посмотрел на меня. — Ты ожидала кого-то другого увидеть, Саша? Ты плакала?

Я опустила голову, глаза наполнились слезами и одна, скатившись по щеке, так предательски выдала моё состояние. Я смахнула её, думая, что делаю это грациозно и незаметно, но Юн Мин всё равно заметил.

— Я специально не оставил карточку в цветах, знал, что ты не согласишься со мной поужинать, — сказал он. — Я не думал, что это доставит тебе такую боль.

Ли Юн Мин загрустил. Было видно, что эта ситуация не на шутку его расстроила.

— Давай не будем об этом вспоминать? — предложила я, пожалев парня. — Ты ведь хороший человек, иначе Лиса не познакомила бы нас. Забудем всё, что было раньше и попробуем пообщаться заново?!

— С удовольствием! — кивнул Юн Мин. — А кто твой парень, расскажешь? — тут же поинтересовался он с нескрываемым любопытством.

Я напряглась, но решила держать себя в руках.

— У меня нет парня! Здесь в Корее нет… был… в России, — пожав плечами, непринуждённо ответила я.

— Ну да, конечно! — кивнул он, сделав вид, что поверил в мою ложь.

Наконец, мы заказали ужин. Вдоволь наговорившись и даже немного посмеявшись, мы нашли всё же точки соприкосновения. К слову сказать, наш юмор абсолютно непонятен корейцам, а русские тяжело воспринимают корейские шутки. Уже в конце вечера изрядно подвыпивший Ли Юн Мин, расплылся в улыбке и спросил:

— Саша, и всё же, кто он? Неужели ты подумала, что я поверю, что он из России? Я думаю…

— Так ты можешь думать всё, что хочешь! Я же сказала, мы расстались из-за учёбы и точка! — ответила я, нахмурив брови.

Парень почесал затылок, громко отрыгнул и попросил принести счёт. Он вытащил бумажник и принялся отсчитывать купюры. Я открыла счёт, чтобы посмотреть, сколько должна за ужин. Юн Мин резко выдернул у меня из рук бумагу и рявкнул, что заплатит сам, тем более, что он меня пригласил.

— Я сама за себя заплачу! — возмутилась я. — Спасибо большое!

Парень очень удивился, что я не собираюсь воспользоваться его финансами и раскрутить на кругленькую сумму. Какое-то время он просто сидел и, не моргая, смотрел на меня.

— Что не так?

— Наши девушки так не поступают, — задумчиво сказал молодой кореец.

— Да, я знаю. А ещё, ваши девушки требуют, чтобы вы дарили им дорогие подарки. А наши любят не за подарки, а за душу… хотя у нас тоже есть всякие… — сказала я и пожала плечами.

— Не все же требуют. И потом, у нас другие ценности и качество жизни, — попытался оправдаться Юн Мин.

— Да я совсем не обвиняю тебя и не против! Просто наша девушка разрешит парню заплатить за неё, если они встречаются, любят друг друга.

— Мы встречаемся, — твёрдо сказал Юн Мин.

— Нет! Не-е-т, мы не встречаемся! Мы не пара, — покачала головой я.

Он смотрел на меня, недоумевая. Оказывается, Юн Мин был уверен, что я уже согласна стать его девушкой. Такое недоразумение! Ведь Лиса предупреждала меня про такие нюансы в Корее, но я не сообразила сразу. Как же мне не хватает её напутствий!

— Извини, если заставила тебя думать по-другому, — сказала я.

— Но… — попытался продолжить разговор парень, — давай хотя бы попробуем?! Ведь нам хорошо вдвоём?! — не унимался он.

Я отрицательно покачала головой.

— Мне пора. Рада была с тобой поболтать. Спасибо, что пригласил, но мне, правда, надо идти.

Я встала из-за стола и направилась к выходу. Попросив администратора вызвать машину, я накинула на голову платок и вышла на улицу.

Как раз почти у входа в ресторан остановилось моё такси. Не успела я открыть дверь машины, как кто-то схватил меня за руку.

— Стой! — раздался за спиной резкий мужской голос.

Я вздрогнула, испугавшись, и обернулась. Передо мной стоял Юн Мин.

— Подожди! Давай прогуляемся? Попробуем рамён! Может тебе понравится? — настаивал он.

— Я же сказала тебе, что нет. Ты хороший парень, но я не планирую с тобой серьёзных отношений!

— Я тоже!

Я искренне рассмеялась ему в лицо:

— До свидания, дорогой Юн Мин, — и нырнула в машину. — Поехали, пожалуйста, быстрее! — крикнула я водителю.

Он кивнул, и машина плавно тронулась с места, унося меня, прочь от ресторана. Всю дорогу я ехала, молча, прокручивая в голове произошедшее. «Всё-таки надо позвонить Лисе!» — решила я и набрала её номер.

— Привет! Когда ты можешь приехать ко мне? — с тревогой в голосе спросила я. — Завтра? Хорошо, буду ждать тебя. До встречи!

Вернувшись в общежитие, я скинула с себя все вещи и залезла в свою маленькую сидячую пустую ванну. Сгруппировавшись в комок и спрятав голову между колен, я заплакала:

— Не понимаю, что со мной происходит?!

Всепоглощающая тоска разрывала моё тело на куски, душила. Неужели со мной такую шутку сыграла любовь?! Я всегда смеялась, если речь заходила о любви с первого взгляда. Ну, это же просто глупость! Как может возникнуть любовь с первого взгляда, если ты не знаешь человека?! Возможно страсть, увлечение! Но не любовь! Тогда почему всё моё нутро кричало, что я люблю его?! Зачем эти чувства, если я не могу с ним встречаться, не могу стать ему женой, даже за руку его взять! Чушь! Мой разум говорил одно, а сердце абсолютно другое! И эти два товарища не могли договориться.

Так, раздираемая изнутри противоречиями, я просидела почти час. Кое-как собрав свои эмоции, выползла из ванной комнаты, закутанная в полотенце, похожая на Йети: растрёпанные в разные стороны волосы, размазанная по щекам тушь.

Заварив себе чай и забравшись в кровать, я взяла телефон, чтобы погрузиться в социальные сети. Ненавижу их! Но иногда бывают моменты, когда хочется просто разгрузить голову, отпустить какие-то мысли и просто расслабиться, отдохнуть от учёбы.

Внезапно телефон издал жалобный сигнал, оповещая о входящем послании. Короткое, содержащее лишь приветствие, сообщение прилетело с незнакомого номера. Я долго не решалась ответить, потом всё же природное любопытство или женское начало, взяло вверх:

«Привет!» — написала я и поставила улыбающийся смайлик.

Мгновенно последовал ответ:

«Я не могу работать, не видя твоих глаз».

«Что это? — мысленно возмутилась я. — Всё ведь решили! Зачем он опять меня беспокоит?»

Разозлившись окончательно, я снова набрала номер Лисы.

— Саша! Как…

— Лиса, зачем ты дала ему мой номер? — перебила я подругу, не дав ей договорить.

— Кому? — недоумевая, уточнила она.

— Ли Юн Мину! Он никак не отстанет от меня!

— Так, дорогая! Я слышу, что ты очень рассержена. Завтра приеду, и мы обо всём поговорим. Но, твой номер я никому не давала.

Мне внезапно стало стыдно за своё поведение.

— Извини, что накричала на тебя. Подумала, Юн Мин мне пишет… Ладно, тогда поразмышляю, кто бы это мог быть, — задумчиво произнесла я.

— Завтра расскажешь! — сказала Лиса и отключила телефон.

Тут же в моей голове промелькнула мысль: «Во что бы то ни стало, надо разузнать, кто это пишет!» И, не придумав ничего умнее, я напрямую спросила, вернувшись к переписке:

«Кто ты?»

Но ответа не последовало. Стрелки часов перевалили далеко за полночь, а сон никак не хотел забирать меня. Я ворочалась, крутилась, считала овец, но ничего не помогало.

Вдруг телефон тоскливо пропищал. Я схватила его дрожащими руками. Так и есть, снова сообщение с того же незнакомого номера:

«Ты знаешь меня. Скоро мы встретимся, обязательно. Я мечтаю заключить тебя в свои объятия. Хочу прижаться губами к твоим губам, ощутить аромат твоих волос, почувствовать запах твоей кожи. Похоже на новую песню…»

— Это что? Это Кахо мне пишет? — воскликнула я и схватилась за голову.

Кое-как взяв себя в руки, набрала ответное послание, не веря своим глазам:

«Твоё имя начинается на букву «К»? Я права?»

«Нет!» — последовал ответ.

Мельком взглянув на сообщение, меня постигло разочарование. Но тут же прилетела следующая весточка:

«Моё имя начинается на букву «Ч», фамилия на — «К». Ты мыслишь в правильном направлении!»

Я выронила телефон из рук. «Кахо — ведь это сценический псевдоним, а настоящее имя — Ким Чжон Су!» — осенило меня.

В темноте я еле-еле нашла телефон в одеяле, и напечатала:

«Когда мы сможем увидеться?»

«Семнадцатого октября».

«С нетерпением жду встречи!» — ответила я.

«Я тоже, Саша. До встречи!»

Я написала прощальное сообщение, но оно уже не было прочитано. Телефон выпал из моих рук, захотелось глубоко и медленно дышать. Погрузившись в свои любовные фантазии, я быстро заснула.

Проснувшись утром, первым делом я схватила телефон, желая проверить, не приснилось ли мне всё это. Переписка была на месте. Внезапно раздался стук в дверь. Мне пришлось довольно резво спрыгнуть с постели, накинуть халат и открыть.

— На! — крикнул симпатичный парень-курьер и, швырнув букет, быстро скрылся из виду.

Ловко поймав цветы, я прижала их к своей груди, но опять не успела ничего разузнать. Сладкий, пьянящий аромат душистых роз вскружил голову. Молодые люди в Корее редко преподносят девушкам живые цветы. Обычно дарят дорогие кольца или другие украшения. Я заглянула в сердце букета и вытянула небольшую карточку с надписью:

«Не хотел обидеть тебя. Ли Юн Мин».

Я хмыкнула и пожала плечами:

— Видимо, прежде чем начать за мной ухаживать, ты крепко покопался в наших традициях, Юн Мин! — задумчиво произнесла я, поставив букет в вазу. — Вечером с Лисой надо обсудить эту ситуацию и подумать, как мне дальше себя вести, чтобы не навредить ни себе, ни ему.

* * *

Мне очень нравилось то, чем я на данный момент занималась. Получая огромное количество информации за один учебный день, я с радостью и желанием легко её перерабатывала. А сейчас моя радость усилилась вдвойне! Ведь именно благодаря учёбе у меня есть возможность попасть на любой концерт Кахо, на любой фансайн — в качестве представителя прессы. И кто его знает, к чему всё это приведёт?!

Я вышла из общежития и спокойным шагом побрела по улицам, наслаждаясь видами Сеула. Мой университет находился не так уж и далеко, поэтому я могла себе позволить периодически совершать пешие прогулки, что частенько и делала. Прогуливаясь по улочкам полюбившегося мегаполиса, я чуть не опоздала на практику. Влетев в кабинет, где вся группа была уже в сборе, я запнулась и, потеряв равновесие, полетела вперёд, норовя расплющить себе нос. Мой учитель подоспел как раз вовремя, поймав меня за руки. Он придал моему телу устойчивое положение и улыбнулся. Я поклонилась ему и поблагодарила.

— Саша, ты такая неуклюжая! У вас в России все такие? — спросила, хихикая, студентка с третьего курса.

— Нет, не все, только те, кто влюблён без памяти, витает в облаках, и занят мыслями о любимом, — ответила я и расплылась в улыбке.

Учитель украдкой бросил на меня взгляд. Я специально повысила голос, чтобы эта информация долетела до него.

— О-о-о!!! — завопила вся группа.

— И кто же счастливчик? Он кореец? — не унималась девушка.

— Вам хватит информации на сегодня… — сказала я, махнув рукой.

Тут вмешался учитель:

— Давайте начнём? — спокойно спросил он.

Все мгновенно успокоились и сделали серьёзные лица. Я всегда восхищалась учебным процессом в Корее. Молодые люди такие собранные и внимательные, не растрачивают попусту своё свободное время. Кажется, корейцы уже с пелёнок знают, что им нужно для успеха.

Выжатая как лимон, но довольная работой, я медленно побрела до общежития пешком. По пути мы встретились с Лисой. Я заключила её в объятия и прижала к себе. Она смущённо отстранилась.

— Я очень рада тебя видеть. Скучала… — оправдалась я.

Лиса улыбнулась:

— Пойдём скорее. Я хочу услышать всё, что ты скрываешь от меня.

Она схватила меня за рукав и потянула к общежитию.

— Я ничего не скрываю от тебя, дорогая! — запротестовала я.

— Угу, — кивнула подруга, — охотно верю!

Оказавшись в своей комнате, я достала бутылку прекрасного белого вина, которую привезла из дома и корейские закуски.

— У тебя есть соджу^[6]? — поинтересовалась Лиса.

Я кивнула. Этот напиток очень популярен в Корее, как в России наша водка. Национальная корейская водка мягкая, двадцатиградусная, её легко пить, и многие корейцы этим пользуются, чтобы расслабиться после тяжёлого утомительного рабочего дня.

Мы с Лисой расположились на полу и последовали их примеру. Я поведала подруге всё до мелочей о нашей встрече с Ли Юн Мином, упуская намеренно откровения об ожидании увидеть другого парня на его месте. С каждым моим словом, глаза Лисы становились всё больше и округлялись от удивления.

— Ну, вот так, дорогая. А теперь букет стоит у меня на столе, и я не знаю, как себя вести. Он очень настырный, видимо привык добиваться своего! — пожав плечами, закончила я свой рассказ.

— Мои глаза уже стали похожи на твои?! — воскликнула Лиса. — Я так удивлена, Саша! Он же влюблён в тебя и это очевидно! — добавила она.

— Кто? — спросила я.

Лиса бросила невольно удивлённый взгляд в мою сторону и произнесла:

— Ну, Ли Юн Мин! Мы же о нём говорим, ведь так? Или… есть что-то ещё, о чём ты боишься мне рассказать? Может быть, кто-то? — спросила она, подозревая неладное.

— Да нет, конечно! — замахала я руками.

— Понимаешь, если парень заморочился, изучил традиции твоего народа, присылает букеты и ведёт в ресторан, значит, он не просто хочет отведать с тобой рамён. У него реально есть к тебе чувства, — со знанием дела, как заправская сваха с многолетним опытом произнесла Лиса. — Кстати, он второй сын в семье, а значит, может без серьёзных последствий жениться на иностранке, да и к тому же, у него очень состоятельная семья. Я бы на твоём месте согласилась, — закончила она свою речь и махнула залпом бокал вина, затем откинула голову, закрыв глаза, и замурлыкала какую-то мелодию.

Я, молча, жевала чипсы и слушала её мурлыкание. Внезапно меня осенило:

— Eversong?! — воскликнула я.

— Что? Он из Eversong? — закричала Лиса.

Я открыла рот и на мгновение потеряла нить нашего разговора.

— Ты напеваешь мелодию… Это их песня? — спросила я, спустя пару секунд придя в себя.

— Нет, — Лиса покачала головой, — а вообще не знаю…

Бутылка соджу была пуста. Бутылка вина почти пуста. Я взяла её в руки, разлила остатки по бокалам и, перевернув вверх дном, загадала желание. Затем пощекотала дно бутылки и дунула, что было сил, внутрь, быстро вставила пробку в горлышко и плотно закупорила. Лиса молча, недоумевая, наблюдала за моими действиями. Затем, не выдержав напряжения, она громко расхохоталась. Я, глядя на неё, тоже рассмеялась.

— Что ты сделала сейчас? — спросила подруга.

— Я загадала желание! — спокойно, чуть заплетающимся языком сказала я.

Лиса засмеялась ещё звонче:

— Вы, русские, очень странный народ! Я каждый раз узнаю тебя с новой стороны. Вы живые какие-то, слишком активные, много мыслей в ваших головах. Мы намного сдержаннее в своих эмоциях.

— Ага, я заметила, по Юн Мину! — надув губы и громко икнув, сказала я.

— А чего ты хотела-то?! Ты согласилась с ним пойти в ресторан. Не устроила скандал, когда поняла, чего он хочет! Приняла букет от него! Конечно, он решил, что ты его девушка. У нас всё намного проще в этом отношении, — ответила Лиса.

— Ага, — буркнула я, — а цветы причём?! Мне надо было их выкинуть что ли?

Я загрустила, уставившись в одну точку. «Как же исправлять сложившуюся ситуацию?! Что делать?! Конечно, бесспорно в глубине души мне польстило, что я так понравилась парню другой национальности, это так сексуально…» — размышляла я, валяясь на полу.

Лиса сидела рядом и накручивала свой локон на карандаш.

— Слушай, я скажу Юн Мину, что у тебя есть парень, но не думаю, что он так легко отстанет, — пожала она плечами.

— Давай попробуем! Вдруг всё же получится? — взмолилась я. — Правда, я вчера ему сказала, что у меня нет парня.

— Ну, зря ты его кидаешь! Ой, зря! — затянула старую песню моя подруга кореянка.

Я отрицательно покачала головой и швырнула в неё подушку. Хмельные, мы уснули прямо на полу, зарывшись в одеяла. Утром было довольно тяжело встать, ещё труднее было одеться и пойти на учебу. Но как бы себя не чувствовали корейцы после вечерней гулянки, солнце встало, а значит все отправляются на работу или учёбу.

* * *

Время в разлуке с любимым медленно, но верно укорачивалось, приближая волнительную дату. Лиса пообещала поговорить с Ли Юн Мином, чтобы он отстал от меня. Она выполнила своё обещание и вроде наша идея с парнем сработала. Последние две недели от Юн Мина не было вестей.

Как-то прогуливаясь по ночному Сеулу, я натолкнулась на одну парочку, которая показалась мне очень знакомой. Кстати, ночные прогулки в Южной Корее считаются довольно безопасными во всём мире. Поравнявшись с ребятами, я взглянула мельком на их лица и ахнула. Это были Ли Юн Мин и одна из подруг Лисы — Дженни. Ребята заметили меня и обрадовались встрече. Мы славно пообщались, но я всё же почувствовала, что Юн Мин не потерял интерес. Он не спускал глаз с меня.

— Почему ты гуляешь одна? Где твой парень? — полюбопытствовал он.

— Занят. Работа. Сами понимаете… — попыталась оправдаться я.

— А-а-а… — протянул он, — ну да! — и медленно закивал головой, делая вид, что искренне верит в мою ложь.

— Так здорово, что у тебя есть парень! — широко улыбаясь, произнесла Дженни, сильнее вцепившись в локоть Юн Мина.

— Может, поужинаем вместе завтра? Как смотришь на это? — спросил Юн Мин.

— Завтра?! Ох, я честно не знаю. У нас завтра уже свои планы…

— Тогда на следующей неделе? — предложил парень.

Я потеряла дар речи от неожиданного натиска с его стороны.

— Ну что пристал к ней? — дёрнула его за рукав Дженни.

— Я вам позвоню! — воскликнула я. — Ладно? Рада была вас видеть! — и стремглав помчалась прочь в сторону общежития.

«Надо же было так запутаться!» — разозлилась я, мысленно ругая сама себя.

Рано утром следующего дня меня разбудил телефонный звонок. Я еле дотянулась до телефона, мельком взглянув на часы, подумала: «Кто бы это мог быть?! Шесть утра!» Спросонья, охрипшим голосом я ответила:

— Да, слушаю.

— Я хотел услышать тебя, — раздался в трубке родной голос.

Открыв рот от удивления, я вскочила с кровати, но, не удержав равновесие и запутавшись в одеяле, рухнула с глухим звуком на пол, словно мешок с цементом.

— Ты что, упала там? — засмеялся парень.

— Я?! А, ну да! Представляешь?! Я очень неуклюжая, со мной всегда что-то происходит.

— В этом нет ничего страшного, — со смехом сказал Кахо. — Ты сегодня приедешь на фансайн?

— Да, обязательно приеду, — с нежностью в голосе ответила я.

— Хорошо. Буду с нетерпением ждать тебя, Саша, — сказал он и выключил телефон.

— Боже мой! — запищала я от восторга. — Он ждёт меня!

Я начала носиться по комнате, собираясь на учёбу. С утра предстояло «отшлифовать» статью, оттачивая словесное мастерство, затем распечатать в типографии. На всё про всё у меня оставалось два часа. Пришлось сделать пару спринтерских забегов, чтобы успеть к началу занятий.

— Доброе утро! — поприветствовала я свою группу и поклонилась.

Положив два варианта статьи на стол учителя, я приземлилась на своё место и беззаботно включилась в беседу с одногруппниками. Когда учебное время в аудитории было закончено, учитель попросил меня задержаться, чтобы обсудить мою работу.

— Тебе понадобилось много времени, чтобы статья увидела свет, — нахмурив брови, сказал наставник. — Так в нашем деле нельзя! Это первая провальная точка в карьере. Зачем ты напечатала два варианта? — спросил он, заинтересованно.

Я, пожала плечами и хмыкнула:

— Хм, ну я хотела спросить у Кахо, — тихо ответила я, — что он на этот счёт думает. Ведь такая информация реально очень сильно изменит жизнь его отца, и никто не даст гарантии, что в лучшую сторону.

— Ясно. Ты сегодня идёшь на фансайн? — поинтересовался учитель.

— Да, иду…

Он махнул на дверь рукой, как бы выпроваживая меня. Я медленно поплелась к выходу и тут, набравшись храбрости, обернулась и спросила:

— Скажите, зачем вы дали ему мой номер? Вы же знаете прекрасно, что между нами не может быть отношений.

— Извини, Саша! Я просто побоялся, что он вновь отвернётся от меня. Мы не виделись много лет и толком не разговаривали. Он позвонил и спросил о тебе. Я должен был, конечно, поставить тебя в известность…

— Всё в порядке. Благодарю вас за помощь! Мне надо идти, — и я вылетела пулей из аудитории.

На улице в ожидании пассажирки томилось моё такси. Я запрыгнула в машину и назвала адрес. Было видно в зеркало заднего вида, как у водителя брови поползли вверх от удивления.

Я хмыкнула себе под нос и обиженно, надув губы, пробурчала:

— Подумаешь! Ну и что такого?!

Водитель всю дорогу то и дело поглядывал на меня в зеркало. И тут я не выдержала и прямо спросила:

— Что вас так напрягает? Почему вы не спускаете с меня глаз?

Он замялся. Я поняла, что ему неудобно говорить.

— Ваши плечи и… э-э-э… слишком открыто… здесь так не принято ходить молодой девушке. Извините, — сказал водитель.

Я поёжилась и одновременно ощутила всю прохладу октябрьского южнокорейского вечера.

«А ведь, правда! Я забыла свой пиджак в аудитории, так торопилась на встречу. Сейчас на мне одна блуза с довольно глубоким вырезом. Так нельзя идти на фансайн. Что же делать?!»

Водитель мельком глянул на меня и, сообразив, что я расстроилась, поинтересовался:

— Хотите, я остановлю? Здесь недалеко магазинчик, там можно купить какую-нибудь кофту или накидку.

— Да!!! Будьте любезны! Я в этом районе не была никогда и вообще не знаю, где нахожусь.

— Ого, интересно! А куда же вы едете тогда? А-а-а! Наверно, фансайн проходит?

Я кивнула и застенчиво улыбнулась.

— Ясно! Моя дочь, ей четырнадцать, тоже фанатка. Я не помню точно название группы, которую она поддерживает, B… или S…э-э-э… не помню. Она мечтает попасть на встречу со своим кумиром, — улыбнувшись, поделился водитель со мной. — Кстати, вот мы и приехали. Идите мимо того магазина и за ним увидите то, что вам нужно, — махнул он рукой.

Я вышла из машины и немного растерялась. «А что, если он сейчас уедет, а я даже не знаю, куда вызвать новое такси?!» — тень страха легла на моё лицо.

Видимо водитель сообразил, что я струсила. Он замахал руками на меня и прикрикнул:

— Иди уже! Я же не могу вечно тебя здесь ждать! Безобразие!

Я кинулась к магазину искать кофту, любую кофту, просто чтобы накинуть на плечи. Зайдя в магазин, обомлела от количества представленных товаров. Девушка молодая и симпатичная, ринулась было ко мне, но увидев моё декольте, остановилась и мастерски придала брезгливое выражение своему лицу.

— Девушка, милая, помогите, пожалуйста! — взмолилась я. — У меня встреча сейчас, а я потеряла свой пиджак. Не могу же я так идти, это неприлично!

Она снисходительно посмотрела на меня сверху вниз, потом как будто расслабилась и учтиво сказала:

— Идите в примерочную. Я принесу вам модели из новой коллекции.

Девушка очень быстро подобрала мне майку с высоким воротником и эффектный глубокого тёмно-синего цвета, двубортный пиджак. Лацканы пиджака были украшены мелкими кристалликами, от этого он становился ещё изысканнее. Мне очень понравился мой внешний вид. Облик сразу заиграл яркими красками.

Я рассчиталась картой, поблагодарила девушку и выскочила из магазина. Водитель такси, увидев меня в новом образе, улыбнулся и сказал:

— Ну вот, теперь мне не стыдно с вами ехать!

И мы продолжили путь. Вскоре я была на месте. Мелкая дрожь пробежала по телу, уголки губ тоже дрожали, руки тряслись. Я стояла у огромного высотного здания и не могла себя заставить открыть дверь. Молодые девушки и юноши спешно проходили мимо меня. Они обменивались эмоциями о предстоящем фансайне.

Я попыталась взять себя в руки. «Ну и что теперь?! Подумаешь?! Я же просто могу в стороне постоять и посмотреть на него, даже не подходить», — решила я и, открыв дверь, вошла в здание.

После регистрации на входе меня отправили на десятый этаж, где должна была проходить встреча с группой. Фанаты несли с собой подарки для артистов: конфеты, игрушки, книги. У меня с собой была только брошь, старинная, подаренная ещё моим дедом, в виде буквы «V» — скрещённые две сабли, обвитые розами, нежно-белого цвета. Брошь красиво переливалась на солнце и сверкала.

«Как хорошо, что розы белые!» — подумала я.

Как-то Лиса рассказала мне, что в Корее чернила красного цвета лучше обходить стороной. Если имя человека написано красным цветом — это символизирует горе, беду и даже смерть. Поэтому, я с осторожностью относилась к красному цвету и решила для себя, что не буду использовать ничего красного, пока живу в Корее.

Вскоре моему взору открылся огромных размеров зал. В нём стоял длинный стол и множество стульев напротив. Народа было прилично, все потихоньку рассаживались, переговаривались друг с другом. Я нашла свободное место и приземлилась с грохотом, чуть не рухнув вместе со стулом.

И тут появились парни. Они, как обычно, очень элегантно выглядели, улыбались, приветствовали всех, используя эгьё^[7]. Все расселись по местам и фансайн начался. Я никогда ранее не бывала на таких мероприятиях, даже представления не имела, что такое существует. В России есть пресс-конференции, где собирается пресса, сами исполнители или артисты, а если тебе повезёт, ты можешь прорваться после концерта за кулисы и повизжать при виде своего кумира. Здесь, в Южной Корее, очень чётко следят, чтобы встречи фанатов со своими кумирами — айдолами проходили качественно. Конечно, это намного повышает уровень заинтересованности и любви фанатов.

«Вон уже напротив моего Кахо сидит молоденькая девушка. Наверное, ей нет и семнадцати, — подумала я, от обиды надув губы. — Как она улыбается ему всеми своими белоснежными зубами! Сколько их там во рту? Пятьдесят пять, что ли?! И он ей улыбается! Смеются и о чём-то мило беседуют… Зачем я вообще сюда пришла?! Он что, хотел, чтобы я на всё это смотрела? Ты мне нужна… Ах-ах…» — накручивала я сама себя, в ожидании своей очереди.

Внезапно встретившись взглядами с Кахо, я оторопела. Он укоризненно покачал мне головой, как будто понял, чем я занимаюсь в данный момент, затем улыбнулся и сложил из пальцев сердечко для меня. Улыбка засияла на моём лице, на щеках появился лёгкий румянец, и я смущённо опустила глаза. Через пару секунд взглянув на парня, я увидела, как Сон Джун что-то сказал ему на ухо, махнув головой в мою сторону, затем посмотрел на меня и грустно улыбнулся.

Вскоре подошла моя очередь. От Кахо меня отделяли четыре парня. Я много информации уже выяснила о группе к этому времени, поэтому была готова к разговору с любым из участников — и как журналист, и как обычная поклонница. После непринуждённой беседы с парнями, обсуждения их творчества и дальнейших замыслов, настала очередь Кахо. Я, поблагодарила Пак Сим Ёна за наше общение и пересела к своему кумиру.

Несколько секунд мы, просто молча, смотрели друг на друга, жадно вглядываясь в глаза. Он положил свою руку ладонью вверх на стол, а я вложила в неё свою. Кахо мгновенно сжал мою ладонь и накрыл второй рукой. Я почувствовала, как дрожь пробежала по телу, и меня бросило в жар. Щёки заалели, губы пересохли, в горле появилось ощущение комка. Я судорожно сглотнула и облизала сухие губы.

Кахо жестом подозвал менеджера из стаффа^[8] и попросил стакан воды для меня. Менеджер тут же принёс стакан. Я кивнула, поблагодарив его, и сделала несколько глотков. Живительная сила воды сразу освежила моё пересохшее горло. Я с удовольствием выдохнула и поблагодарила парня. Он, глядя мне в глаза, взял стакан и, прикоснувшись губами в том месте, где минуту назад были мои губы, сделал пару глотков, хотя рядом стояла его личная бутылка с водой. Возбуждение накрыло меня. Я закатила глаза и запрокинула голову.

— Что это? Что происходит? — прошептала я, кое-как взяв себя в руки и немного успокоившись.

Кахо улыбался своей лучезарной «квадратной» улыбкой.

— Я бы и сам хотел знать. Ты сейчас почувствовала тоже, что и я? — спросил он.

Время пролетело незаметно и менеджер вежливо, но настойчиво попросил меня пересесть. Надув щёки, и сжав губы, как маленькая обиженная девочка, я вздохнула так глубоко, что услышали даже фанаты за нашими спинами. Я поёжилась, а Кахо растянул улыбку ещё сильнее. Было видно, что он рад даже тому короткому отрезку времени, в которое нам удалось подержаться за руки.

Следующий был Сон Джун. Рослый, плечистый парень, очень серьёзный и рассудительный. Все мемберы^[9] прислушивались к нему. Он был настоящим лидером своей группы. Оказавшись перед ним, я смущённо опустила глаза, понимая, что он уже давно следит за нашим общением и посвящён в эту тайну, скрытую ото всех. Сон Джун спросил меня, чем я занимаюсь, и почему мне нравится их группа.

Я честно ему ответила про журналистику и про чувство к Кахо. Кахо тоже услышал мои слова и так же, как Сон Джун посмотрел на меня, расплывшись в улыбке.

— Ах! — воскликнула я, вспомнив про брошь, и прикрыла рот обеими руками.

Фанаты, менеджеры, сами мемберы уставились на меня в недоумении.

— Что случилось? — поинтересовался искренне Сон Джун.

— Я забыла подарить подарок…

— Ты можешь передать его сейчас, — сказал лидер.

Я спешно достала из сумочки свой подарок и протянула Кахо.

— Брошь моего дедушки. Она очень ценная. Это олицетворение мудрости.

— Она дорога тебе. Может не стоит её отдавать? — спросил он, взяв брошь.

— Стоит! Дедушка бы одобрил мой выбор!

Кахо кивнул и поблагодарил меня. Я не сразу заметила, что в моей ладони остался скомканный клочок бумаги. Разжав кисть, я мельком увидела смятый листок, но в ту, же секунду Сон Джун резко, но бережно накрыл мою руку своей широкой ладонью. Он нахмурил брови, грозно взглянул на своего друга и произнёс:

— Лучше убрать это поскорее…

Я сразу спрятала записку в сумочку и застегнула замок.

Попрощавшись с Сон Джуном, я пересела к последнему парню, и мы непринуждённо поболтали о группе, планах по поводу гастролей. Напоследок он очень серьёзно сказал, глядя мне прямо в глаза:

— Будь осторожна! Ты очень рискуешь!

Я оторопела и кивнула. «Значит, все парни знают о наших отношениях! Хотя… какие, к чёрту, отношения?!» — подумала про себя я и вернулась на своё место.

Время совместно с группой пролетело ещё быстрее, чем отдельно проведённое с каждым из айдолов. Фансайн закончился. Все фанаты были под впечатлением. Ребята заряжали всех позитивом, много смеялись и шутили. Уходя с импровизированной сцены, они ещё раз поклонились, а Кахо показал сердечко руками над своей головой. Девочки запищали, и стали наперебой спорить, кому из них он показал милое эгьё, сошлись на том, что сердце было подарено всем. Но я-то знала, что это был подарок для меня! Только для меня! Тихо, скромно с улыбкой на устах я вышла из зала.

Мне хотелось поскорее вызвать такси и прочесть записку. Я боялась её читать на виду у всех, тем более что все парни были насторожены. Не в силах больше сдерживать себя, я помчалась в туалет, заскочила в первую освободившуюся кабинку и вынула смятый клочок бумаги из сумки. Бережно расправив лист, несколько раз прочитала записку:

«Сегодня в девять после полудня в отеле SLA, комната тринадцать».

Уже сидя в такси, я в который раз повторяла про себя: «Комната тринадцать… комната тринадцать…SLA — это же шикарный красивый отель, кажется четыре звезды…»

Машина неслась по намеченному маршруту. Сооружения быстро сменяли друг друга. Бурный поток автомобилей в обе стороны сотрясал воздух громкими звуками. А я терялась в догадках: «Как же расценивать это предложение? Ведь он не пригласил меня на рамён?!»

Как предполагает корейская культура, если парень предлагает девушке разделить с ним рамён, скорее всего, переспит и больше не позвонит. Но я чувствовала, что с Кахо совсем не так. Он не был избалован деньгами и любовью поклонниц, хотя в достатке имел и то и другое. Я не знала с кем посоветоваться. Идти к Лисе нельзя. Обещала же никому ничего не говорить. В итоге я разозлилась сама на себя.

«Ну что ж теперь! Такой шанс бывает один на миллион. Надеюсь, что это не просто какая-то игра! А даже если и так? Не он первый, не он последний! — хмыкнула я и пожала плечами. — Хотя, кого я обманываю?! Если что-то пойдёт не так, я буду долго переживать и страдать! Тогда точно всё расскажу Лисе…» — решила я и протянула водителю деньги за проезд.

* * *

На кровати были раскиданы платья, юбки, рядом на полу стояли три пары элегантных туфель. Эти обновки я уже здесь прикупила. Как раз подвернулся прекрасный случай всё это примерить и покрасоваться. Тщательно продумав свой образ, я подобрала платье, туфли и приступила к укладке волос. Мои волосы довольно длинные и непослушные, особенно, когда чистые и особенно, когда я собираюсь на свидание… с Кахо. Сделав высокий хвост и уложив красиво пряди в виде завитушек, я невольно улыбнулась, оценив своё отражение в зеркале.

Помявшись немного, изменила причёску на более простую, чтобы он видел, что я не сильно-то и старалась: «Пусть знает, что меня не так-то просто завоевать!» И переоделась в деловой костюм: юбка-карандаш, которая элегантно обтягивала мои бедра, и персикового цвета лёгкая шифоновая блуза.

Пару взмахов кисточкой, румяна, тушь, лёгкая светлая помада на губах и последний штрих… духи. Окутала себя ароматом ванили. Сладковатый запах так приятно будоражил сознание! Накинув сверху пиджак, я нырнула в туфли на каблуках и… Всё, готова! Готова! К чему? Время покажет.

Вызвав такси, я закинула телефон в сумочку и присела на дорожку. Вдруг раздался стук в дверь. Неохотно открыла. На пороге стояла соседка американка. Девочка очень симпатичная и улыбчивая, сносно говорящая по-русски. Она поздоровалась и удивилась моему внешнему виду:

— О-о-о, Саща, ти класс! — сказала американка и закивала одобрительно головой. — Всегда так ходи!

— Спасибо Эшли. Ты что-то хотела? — спросила я, пытаясь быстрее от неё отделаться.

— Книгу мою… занятие завтра, хотеля читать, — сказала Эшли.

Я схватила со стола книгу, которую должна была вернуть ещё три дня назад и передала её хозяйке.

— Тебе понравилась книга, Саща? — никак не унималась Эшли.

— Эшли, дорогая, понимаешь мне надо идти! Меня ждут… я потом расскажу тебе про книгу. I am sorry! — выпалила я и захлопнула дверь.

— O’key, потом скажешь, — пожала плечами Эшли, обращаясь к двери.

Телефон разрывался в сумке. Я достала надоедливый гаджет и очень удивилась, взглянув на экран. При виде пропущенных звонков от учителя мне стало не по себе. Земля ушла из-под ног. Кое-как собрав все свои силы и волю в кулак, я набрала номер отца Кахо и вышла из комнаты.

— Добрый вечер, учитель!

— Добрый вечер, Саша. Я знаю, вы встречаетесь сегодня. Он не любит обманывать. Извини, что вмешиваюсь, но я хотел предупредить. Чжон Су не женится на тебе. Наши традиции он свято соблюдает и чтит. Я не дам вам своё благословение. Ты это понимаешь?

— Учитель, я всё понимаю, — твёрдо сказала я.

— Ну, хорошо. Будьте предельно осторожны. Можешь взять его историю, как домашнее задание, практику. Потом представишь детальную статью о его жизни, карьере и группе, — сказал учитель.

Я была шокирована. Вокруг уже столько людей знают о нас! Это очень пугает и настораживает. Открыв дверь такси, я уселась на мягкое сидение, назвала адрес конечного пункта моей поездки и, откинувшись на спинку сидения, погрузилась в свои мысли. Мы помчались по оживлённым магистралям Сеула. Прежде я всегда наблюдала в окна такси или автобусов за жизнью мегаполиса, но в этот раз хотелось наслаждаться мыслями тихо и в одиночестве. Я думала о Кахо, вспоминала нашу первую, ничего не предвещавшую встречу, его песню обо мне, наши взгляды на фансайне, его улыбку…

Тело перестало слушаться меня, руки дрожали. Я закрыла глаза и представила его ладони, скользящие по моей груди, нежно расстёгивающие пуговки на блузе. От волнения и внезапно нахлынувшего чувства возбуждения в горле пересохло.

«Вот так начало встречи! А что же дальше?!» — подумала я.

Наконец, мы были на месте. Водитель протянул мне сдачу и пожелал приятного времяпрепровождения. Я направилась в отель.

По сравнению с другими, это был небольшой отель. Здесь всего двадцать шесть или двадцать восемь комнат, но сами номера просто шикарные. Есть двухуровневые номера, то есть двухэтажные. Да-да, двухэтажные! Есть номера, куда не допускаются посетители с животными и даже с детьми. Качество обслуживания в этом отеле, конечно, на высшем уровне. Я читала о нём, когда готовила статью на практику по достопримечательностям Сеула. Воистину отели корейской столицы можно отнести к местным достопримечательностям!

«Куда идти-то?!» — растерялась я, едва очутилась в огромном холле отеля.

На ресепшене мне улыбнулась девушка, красивая, милая кореянка. Она поздоровалась и спросила, чем может помочь. Я поспешила к ней, обдумывая как выкрутиться, чтобы не подвергать опасности человека, который ждёт меня.

— Я приглашена на встречу. Меня ждет… э-э-э… мистер…, — замялась я, не придумав ничего умного и правдоподобного.

Она улыбнулась, как будто без всяких оправданий прекрасно понимала, зачем и куда я пришла.

— Вы знаете этаж и номер комнаты? — поинтересовалась любезно девушка.

— Комната тринадцать…

— А-а-а, мистер Ким Чжон Син! Я сейчас уточню у него. Он предупреждал, что к нему должна прийти журналистка.

Тут меня осенила идея. Я мгновенно вынула из паспорта документ, подтверждающий мою журналистскую деятельность в качестве стажёра, и протянула его девушке.

— Вот моё удостоверение, — с радостью сказала я.

Девушка мельком взглянула на мою карточку и кивнула. Она тут же набрала внутренний номер отеля и, дождавшись ответа, спокойно сказала:

— Ким Чжон Син, к вам пришла журналистка. Да, я поняла. Всё сделаю.

Девушка положила трубку на место и жестом подозвала служащего отеля.

— Чжон Син?! — воскликнула я. — Но…, — тут я осеклась и подумала, что сама себя чуть не выдала.

Хорошо, что девушка была занята разговором со служащим и не расслышала моего удивлённого возгласа.

— Всё в порядке. Вас сейчас проводят. Приятного вечера.

В ту же секунду меня накрыла волна ужаса перед неизвестностью. «Что, чёрт возьми, я делаю? Может развернуться и убежать отсюда?!» Меня обуревал шквал эмоций и чувств, страх затуманил голову. Ноги дрожали и не слушались. Служащий проводил меня к номеру, постучав в дверь, он поклонился и моментально удалился.

Раздался щелчок и дверь отворилась. На пороге действительно стоял совсем не Кахо, но человек бесспорно очень похожий на него. Он поздоровался со мной и, поклонившись, пригласил войти. Я нерешительно переступила порог комнаты. Тут за моей спиной раздался крик:

— Хён^[10], я ушёл!

И дверь с силой захлопнулась. Я осталась стоять у порога, боясь сдвинуться с места. Через пару секунд перед моим взором возник Кахо. На нём был строгий костюм, светло-голубого цвета рубашка и тёмный галстук. Он поклонился мне и подал руку:

— Не бойся, — прошептал он, улыбаясь, — это всего лишь конспирация. Я очень рад, что ты пришла. Я боялся, что напугал тебя своей запиской, и ты не придёшь, — обеспокоенно сказал он.

— Была такая мысль… — прошептала я.

Всё тело дрожало, как будто меня целиком поместили в морозильную камеру. Я не могла с собой совладать.

— Ты боишься? Или замёрзла? Ты вся дрожишь!

— Я обеспокоена. Что если узнают о нашей встрече…

— Не узнают. Ты сейчас встречаешься с моим братом Ким Чжон Сином, а не с Кахо. Он снял номер в отеле на своё имя, так что беспокоиться не о чем. Поверь мне! — засмеялся он.

Я огляделась вокруг, пожимая плечами. Стол был сервирован на две персоны.

— Мы будем только вдвоём, не переживай, — улыбнулся Кахо и поцеловал мою руку. — Ты не против, если я сам за тобой поухаживаю? — поинтересовался он.

— Конечно, нет! Кстати, по нашим традициям, мужчина, всегда, ухаживает за своей возлюбленной! О-о-о… девушкой… ну, понравившейся девушкой… Э-э-э… ну, в общем, ты понял, — замялась я.

— Да, за своей возлюбленной, — тихо произнёс он и посмотрел на меня своими яркими карими глазами.

«Квадратная» улыбка растянулась на его лице. Кахо отодвинул стул.

— Я изучал традиции русского народа. Знаешь, есть очень странные… Хотя некоторые наши традиции тебе тоже могут показаться странными. Садись, пожалуйста, — он помог мне присесть и наполнил бокал.

Я осторожно опустилась на стул и положила на колени салфетку. Кахо поднял бокал вина и, не отрывая от меня взгляда, произнёс:

— Я никогда не думал, что так легко и быстро покорюсь женщине.

Он отпил из своего бокала и поставил его на стол. Я тоже пригубила вина, но решила, что не буду много пить, чтобы контролировать всю ситуацию. Тем более, я и так была пьяна им!

— Ты напряжена, Саша. Я вижу, что тебе некомфортно или страшно. Всё в порядке? — обеспокоенно спросил он.

— Извини, просто я никогда не бывала в такой ситуации…

— С мужчиной? — перебил он.

Я улыбнулась смущённо:

— С артистом, с кумиром… — пожала я плечами и щёки окрасились лёгким румянцем. — Для меня это всё нереально, словно в сказке или в мечтах. Ещё месяц назад я и не знала о твоём существовании, ну… конечно, знала группу и даже слушала песни, но не обращала такого пристального внимания. А сейчас я не могу выкинуть тебя из головы.

— Я понимаю. Для меня это тоже всё довольно странно и стремительно, но я ничего не могу поделать с собой. Я не хочу расставаться с тобой, но и открыться не могу. Контракт и фанаты связывают меня и мои желания.

— Ты боишься потерять работу? — спросила я.

— Нет! Не боюсь! Я боюсь за тех юных девочек, которые нарисовали себе образ кумира, думая, что я являюсь таковым, и свято верят, что я возьму их всех в жёны. Ты же понимаешь… — грустно произнёс он.

— Да, понимаю. А отец? Почему ты не общался с отцом? Я знаю, что вы много лет не виделись.

Выпив немного вина, я почувствовала, как дрожь покинула моё тело. Я окончательно расслабилась и успокоилась.

— Он всегда был против моего увлечения. Когда мне было тринадцать, мы сильно поссорились из-за этого. Много лет я стажировался, пополнял свои знания, оттачивал технику. Я не был лучшим в этом деле. Моя компания также не была лучшей, но она дала мне много для продвижения. Оплачивала все мои курсы…Я даже ездил в Америку, чтобы учиться танцевальному искусству, актёрскому мастерству и пению, — с улыбкой рассказывал Кахо, не спуская с меня глаз. — После моего стремительного взлёта, мы пару раз благодаря маме разговаривали с отцом по телефону, но не встречались лично. У трейни^[11] совсем нет времени для встреч или общения, — вздохнул он глубоко. — Надо постоянно тренироваться, выкладываться на полную, чтобы чего-то достичь и добиться, чтобы тебя заметили. А если всё получилось и тебя взяли в основной состав группы, тут уж совсем беда со временем: репетиции, гастроли и… О, извини, я всё о себе. Давай лучше о тебе поговорим! Расскажи мне что-нибудь… настолько личное, чтобы я засмущался, — сказал Кахо с улыбкой.

— О-о-о, нет… — взмолилась я, — расскажи мне ещё о себе, про семью, про группу. Как вообще появилась группа? Ты же раньше один выступал?!

Так прошло два часа за разговорами. Мы делились самыми сокровенными мыслями. Поужинав и уютно расположившись на одеяле у дивана, мы совсем расслабились, хохотали непринуждённо, словно дети. Бутылка вина почти закончилась.

— Я не думал, что мне будет так хорошо. Как будто я знаю тебя с детства, — прошептал Кахо, проведя пальцами по моим волосам, и спустился к шее.

Я закрыла глаза и, машинально запрокинув голову, застонала. Он продолжил водить пальцами по моей шее, то поднимаясь к ушам, то опускаясь глубоко к линии декольте, предварительно успев расстегнуть несколько пуговиц на моей блузке. Внезапно, он наклонился, понюхал мои волосы и протяжно выдал:

— М-м-м, ты так сладко пахнешь, как…

— Ваниль…

Кахо закрыл глаза и вновь уткнулся в волосы, затем провёл кончиком носа по моей шее:

— М-м-м, точно, ваниль! — простонал он.

Я почувствовала, как волна возбуждения с головой накрывает меня. Еле сдерживаясь, я пыталась совладать с собой, завести разговор на отвлечённую тему, но мозг отказывался работать. Каждая клетка в моём теле трепетала от его прикосновений. Он ласкал мою шею, всего лишь шею, а я дрожала, как осиновый лист на ветру. Его руки нетерпеливо спустились вниз и в одно мгновение очутились на моих бедрах.

Я закрыла глаза: «Надо остановиться, надо остановиться! Саша, останови его…» — кружилось в голове, но я была уже не в силах сделать это. Его губы скользили по шее. Вдыхая аромат моей кожи, он позволил рукам больше свободы и через минуту они очутились у меня между бедер. Я рефлекторно сжала ноги и застонала от наслаждения.

— Саша-а-а… — протянул он, сгорая от страсти.

Его пальцы так настойчиво старались проникнуть внутрь. Через мгновение они ловко достигли желаемой цели. Я вскрикнула от удовольствия. Моё тело выгнулось дугой навстречу ему. Он прикоснулся своими губами к моим, и мы слились в едином страстном поцелуе.

Кахо знал, что надо делать. Я стонала. Темп его движений то замедлялся, то ускорялся, не давая мне перевести дух. Он дотронулся до самой чувствительной точки в моём теле, и я закричала, отдаваясь полностью наслаждению. Схватив парня за рубашку, я притянула его к себе ещё ближе. Кахо не закрывал глаза, а внимательно всё это время наблюдал за мной. Так и не желая останавливаться, он простонал:

— Девочка моя… м-м-м…

Меня накрыла новая волна оргазма, унося в пучину страсти и удовольствия. Я и не предполагала, что так бывает! Это было открытием для меня! Наконец, моё тело резко вытянулось, как стрела, из груди вырвался громкий вопль. Обессиленная, но счастливая, я обмякла в объятиях Кахо.

Он прижал меня к себе ещё крепче. Я заметила, как парень глубоко вдохнул и с таким удовольствием втянул носом запах моего тела, что мне стало немного не по себе.

— Что ты делаешь? — прошептала я и уткнулась от стыда ему в грудь.

— Наслаждаюсь твоим запахом! Ты очень вкусно пахнешь! Ваниль… — улыбнувшись, сказал Кахо. — Почему ты смутилась? Это же естественно! Мне нравится, как ты пахнешь!

— Я не знаю, просто не привыкла к такому, — пожав плечами, сказала я и уставилась на его рубашку, чтобы не смотреть в глаза.

Он отстранился от меня, взял обеими руками моё лицо, и внимательно посмотрев в глаза, произнёс:

— Ты прекрасна! Мне кажется, я люблю тебя.

Я боялась пошевелиться. Казалось, если я сейчас шелохнусь, то вся эта реальность рассыплется, как карточный домик.

— Ты… — не успела я произнести всю фразу целиком, как раздался настойчивый стук в дверь.

Замок в двери щёлкнул и в комнату влетел взъерошенный Чжон Син.

— Хён! Нам пора! Компания ищет тебя, а журналисты шныряют по всем отелям, прихватив с собой сасен-фанатов^[12]. Чёрт!!! — воскликнул он, едва его взгляд остановился на мне.

Картина как нельзя кстати! Мы с Чжон Су расположились на полу, взъерошенные, его рубашка расстёгнута, подол моей юбки, смятый у бёдер, туфли как попало, разбросаны по номеру.

— Чжон Син! — крикнул грозно Кахо. — Что ты себе позволяешь?!

Брат мгновенно наклонился и опустил вниз голову:

— Извините, извините!!! Я не знал! Но сейчас реально опасная ситуация! Тебе надо уходить! Хён, прошу тебя!

Чжон Су в одно мгновение вскочил на ноги, помог подняться мне. Он жадно впился в мои губы и прошептал:

— Я должен уйти, но только сегодня. Я найду способ с тобой связаться.

А затем уже стальным голосом обратился к брату:

— Ты знаешь, что делать. Я попробую незаметно исчезнуть. Спасибо, брат!

Он обнял младшего брата, похлопав его по спине, поцеловал мою руку и растворился в дверном проёме, даже не закрыв за собой дверь.

— Удачи, хён! — крикнул вдогонку ему Чжон Син и захлопнул входную дверь.

Затем он повернулся ко мне и сказал:

— Мы познакомимся чуть позднее, а сейчас нам нужно разыграть небольшой спектакль. Ты готова?

Я кивнула, ничего не понимая. Быстро объяснив мне план, Чжон Син кинулся поправлять покрывало на постели, столовые приборы и прятать все вещи, которые могли, как-то скомпрометировать нас всех. Мы приступили к лицедейству. Через пару минут кто-то постучал в дверь.

— Кто? — спросил Чжон Син.

— Доставка в номер! — коротко отчеканил голос за дверью.

— Прошу, заходите! — спокойно сказал Чжон Син, и повернувшись ко мне, кивнул.

Мы сидели в креслах напротив друг друга в деловых позах. Я держала близко у лица диктофон и делала вид, что увлечена записями в своём блокноте, который лежал у меня на коленях. Дверь распахнулась, и в комнату ураганом ворвались сасен-фанаты, журналисты и очень извиняющийся служащий отеля.

Чжон Син сделал удивлённое лицо, я открыла рот от неожиданности. Толпа людей с включёнными камерами и фотоаппаратами гудела на пороге. Было заметно, что все разочарованы. Того, кого они ожидали увидеть в номере — не оказалось! Чжон Син, разъярённый, вскочил со своего места и рявкнул на толпу, чтобы они убирались вон! Служащий поклонился и исчез вместе со всеми, оставив у порога тележку с десертами. Чжон Син закатил тележку и, захлопнув дверь, закрыл её на замок. Потом он повернулся ко мне, поклонился, низко опустив голову, и сказал:

— Я вновь прошу прощения, что застал вас вместе… — он сложил руки у груди, будто для молитвы. — Я не мог позволить брату попасть в неприятную ситуацию.

Мои щёки пылали от стыда и смущения. Я протянула руку парню и тихо сказала:

— Я Саша.

— Ким Чжон Син — младший брат Ким Чжон Су, ну, или вернее Кахо.

И тут моё природное любопытство взяло вверх, я лукаво взглянула на него и спросила:

— И часто ты спасаешь брата из таких непредвиденных ситуаций?

Чжон Син посмотрел на меня с интересом и засмеялся:

— Нет, Саша! Мы первый раз за его карьеру разыграли такой спектакль. У нас был почти месяц на раздумья и подготовку, просто с вашей первой встречи, я знаю о тебе, — пожимая плечами, произнёс он. — В отличие от отца, я всегда поддерживал желание брата заниматься музыкой.

Румянец вновь вспыхнул на моих щеках, и я опустила глаза. «Что же получается?! Кахо влюблён в меня?! О, господи! Разве может так быть?!»

Я сидела не шелохнувшись. Чжон Син наблюдал за моей реакцией и видимо по эмоциям, которые проскальзывали на лице, догадывался, что я нахожусь в шоке от только что полученной информации. Он молчал, предоставив мне возможность обдумать всё, что произошло.

— Мне пора, — сказала я через время, придя в себя.

— Мы выйдем вместе и уедем на одном такси, а затем где-нибудь в центре я пересяду. Хорошо? — спросил Чжон Син.

— Да, хорошо! — кивнула я.

Я зашла в ванную комнату, чтобы освежиться перед уходом и глянула в зеркало на своё отражение. Мгновенно воспоминания о вечере с Кахо захлестнули меня с головой, руки затряслись, ноги подкосились, и я опустилась на крышку унитаза. «Надо взять себя в руки!» — подумала я.

Чжон Син постучал в дверь:

— Саша, нам надо идти. Я думаю, сасен-фанаты всё ещё ждут его.

— Да, я иду, Чжон Син… минуту прошу… — взмолилась я.

— Жду тебя, — сухо ответил брат Кахо.

Немного успокоившись, я вышла из ванной комнаты. Пришлось проверить весь номер, чтобы нигде не осталось улик. Со спокойной душой покинув отель, мы тут же оказались в кольце набросившихся со всех сторон журналистов и фанатов.

Разглядев в брате Кахо совсем не Кахо, они отступили. Было видно, что толпу снующих невежд и жёлтой прессы постигло всеобщее разочарование.

Уже сидя в машине, я закрыла глаза руками и произнесла дрожащим голосом:

— Надеюсь, ему удалось уйти незамеченным. Завтра же во всех газетах напишут о нём! Как же быть?!

Чжон Син посмотрел на меня. Хоть он и был младше, но гораздо разумнее и рассудительнее меня. Я почувствовала это ещё при первой нашей встрече.

— Чжон Су ушёл — это факт! Его никто не видел, иначе они не налетели бы к нам в номер, тоже факт. С компанией он разберётся! А мы будем с тобой знамениты! Это совсем неплохо, тем более что ты русская журналистка. Многие начнут узнавать тебя, а это возможно поможет в будущем при распределении. Так что вся эта история нам только на руку! — закончил он свою речь и широко улыбнулся, придав своей улыбке квадратную форму, так похожую на улыбку Кахо.

Я заскулила про себя от тоски. Внезапно захотелось вернуть то мгновение, когда Чжон Су ласкал мою шею и так быстро достиг желаемого, просто без боя, нежно и настойчиво. «Господи, я же отдалась парню на первом свидании!!!» — возникла в голове предательская мысль. Я загрустила и молча, уставилась в окно.

В центре города Чжон Син, как и обещал, пересел в другое такси, предусмотрительно оплатив мой счёт.

— Я рад был познакомиться! Думаю, мы ещё не раз встретимся, — сказал он, поклонился и исчез.

Машина быстро домчала до общежития. Вернувшись к себе, я скинула одежду и нырнула под душ. Горячая вода нежно ласкала моё тело, а я, закрыв глаза, вспоминала и вспоминала всё до мельчайших подробностей из нашего вечера с Кахо. Губы затряслись, а глаза наполнились слезами. «Я хочу его прямо сейчас! Прямо здесь! Ну почему именно он?»

Я влюбилась…

* * *

Чуть свет меня разбудил громкий стук. Это был даже не стук, а казалось, чьи-то отчаянные попытки выбить ногой дверь. Сквозь сон я услышала знакомый голос:

— Саша-а-а-а! Саша, открой! Ты дома? — кричала Лиса, изо всех сил колотя в дверь.

Я от испуга, как обычно это бывает, свалилась с кровати, подобрав одеяло, помчалась на стук. Едва я открыла дверь, как на меня тут же обрушилась целая стопка газет.

— Что случилось? Что происходит? — воскликнула я, недоумевая.

Лиса с грохотом опустилась на стул и звонко, с обидой в голосе спросила:

— Да, это я хочу спросить у тебя, что случилось? Ты мне ничего не рассказывала, и умудрилась впутаться в историю. Здесь нельзя себя так вести! Ты понимаешь?! Твоя репутация может погибнуть в один щелчок пальцев, тем более, если ты попадёшь на крючок к сасен-фанатам или в лапы какого-нибудь журнала! — и она разложила только что принесённые газеты веером на столе.

На первой полосе всех газет была отчётливо видна я в компании Чжон Сина. Фотографии были сделаны с разных ракурсов, как раз в тот момент, когда я якобы брала у него интервью. Заголовки газет пестрили:

«Русская стажёрка-журналистка замечена в отеле в компании молодого юноши, который оказался младшим братом ведущего вокалиста и танцора группы Eversong. Что это? Случайность? Давайте разбираться вместе!»

Я взяла другую газету и начала читать вслух статью:

— Э-э-э… «таким образом, вечером семнадцатого октября на территории известного отеля фанаты наткнулись на главного вокалиста группы Eversong. Айдол прогуливался в одиночестве без сопровождения, чем очень обрадовал поклонников. При встрече с фанатами молодой человек был довольно любезен и даже раздал несколько автографов. Примечательно, что в это же время в элитном номере отеля его младший брат давал интервью журналистке Саше Остряковой. Девушка приехала из России. В данный момент она стажируется на факультете журналистики. И как знать, повезло ли Саше встретиться с огненным макнэ? Время покажет, а мы, друзья, будем ждать…»

Последнюю строчку я читала трясущимся от страха голосом. Кинув газету на стол и подняв голову, я виновато посмотрела на подругу.

— Извини, Лиса! Я не могла тебе сказать. Я обещала ему. Он подвергает себя громадной опасности, встречаясь со мной. И…

Я не успела договорить, Лиса вскочила со стула, запрыгала как кенгуру и начала при этом громко пищать и топать ногами.

— Тише, тише!!! Прошу тебя, перестань! — пыталась перекричать я радостный визг подруги.

Она вдруг остановилась, обняла меня и села на стул.

— У меня дрожат ноги от неожиданных новостей! Вот это да! — она сидела и трясла мою руку. — Я даже прощаю тебя за то, что ты не рассказала мне, но… ты вообще представляешь, что сейчас будет?! Я боюсь за тебя! А у вас что-то было? Ты реально встречалась с Кахо? Ну, ты даешь!!!

Я смотрела на подругу и боялась пошевелиться, ощутив всю мощь приближающегося ужаса.

«Боже мой! Неужели его всё же раскрыли? А вдруг компания расторгнет с ним контракт?»

Лиса, молча, наблюдала за мной в ожидании ответов. По моему лицу она поняла, что я взволнована не на шутку и явно что-то обдумываю.

— Между прочим, если ты сейчас думаешь о нём, то это зря! Его защитит компания! Они сегодня же напишут опровержение. И дело в шляпе! Вы, русские, любите так говорить? Кстати, я вчера как раз изучала пословицы, — с гордостью поведала мне Лиса. — А вот твоя судьба меня гораздо больше беспокоит! Ты представляешь, что миллионы фанатов будут искать тебя, чтобы разорвать на части?! — повысив голос, сказала она.

— Да за что? Меня ведь никто не видел с ним! Мы же общались с его братом. Я действительно брала интервью у него, — оправдывалась я.

— Ага, — ухмыльнулась подруга.

— Учитель дал мне задание. Я должна написать статью о Кахо и его семье. Мне просто повезло познакомиться ещё и с его братом! — ответила я.

— Вот так повезло-о-о! Всем бы так везло! Знать бы ещё, кто его отец… — задумчиво произнесла Лиса.

Я откашлялась и, ухмыльнувшись, сказала, как бы извиняющимся тоном:

— Кхе-кхе, я вообще-то знаю…

Лиса упала со стула. Она подняла глаза и умоляющим взглядом посмотрела на меня:

— И… и… кто… и кто же он? — прошептала она.

— Подожди немного. Скоро всё узнаешь из статьи! — с важным видом сказала я и расплылась в улыбке.

Подойдя к окну, я выглянула на улицу. Возле общежития толпился народ, в основном молодёжь.

— Что делают здесь все эти люди? Ты видела эту толпу у входа? — повернувшись к Лисе, спросила я.

— Конечно, видела! Они все здесь из-за тебя! О чём я и говорила! Теперь тебе будет очень сложно где-либо появляться. Фанаты будут преследовать… — не успела договорить она.

— Да почему? — перебила я подругу. — Что я такого сделала? Это ведь только интервью с братом знаменитого айдола! Они же не в курсе, что мы встречаемся! — не унималась я.

Лиса широко открыла рот от удивления и спросила тихо:

— Саша, так вы всё же встречаетесь с Кахо?!

Я пожала плечами и неуверенно произнесла:

— Ну… я не знаю. Мы виделись всего один раз, вчера. Мы просто много разговаривали и очень хорошо провели время, а потом прибежал Чжон Син, и увидел меня с обнажён… ну, то есть выпроводил Кахо, а мы уже разыграли дальше спектакль с ним.

Лиса молча, слушала меня и кивала головой, через пару секунд она громко сглотнула, накопившуюся слюну и неуверенным тоном, еле слышно сказала:

— Чжон Син увидел тебя с обнажён… — Лиса задумалась на минуту. Было видно, что она сейчас где-то далеко мыслями, а затем продолжила: — Интересно, конечно, с чем таким обнажённым он увидел тебя?!

— Я расскажу тебе всё, только не сейчас. Ты должна пообещать, что это останется между нами. Я не могу подвергать такой опасности его, себя и множество малолетних фанаток, — взмолилась я, глядя на подругу.

— Об этом надо было думать раньше! Хорошо, я подожду! Обещаю, что никому не расскажу о вас. Кстати, почему ты так переживаешь из-за юных поклонниц?

— Думаю, те, что постарше не станут ничего с собой делать из-за неразделённой любви…

— Хм, надеюсь…

Внезапно подруга подлетела ко мне и сжала в своих объятиях.

— Мне надо собираться. Я так на учёбу могу опоздать, — сказала я.

— Иди, собирайся, а я попробую поговорить с охранником внизу, может он разгонит толпу, — участливо сообщила мне Лиса свой план.

Вскоре на улице возле общежития почти никого не осталось. Только несколько настырных фанаток переминались с ноги на ногу и пытались дождаться русскую девушку, которая вчера, возможно, зажигала вместе с их любимым кумиром. Остальные разошлись: кто-то спешил на работу, кто-то на учёбу.

Я вышла из ванной комнаты, подошла к окну и искренне была удивлена, что толпа растворилась. Лиса улыбалась и довольно кивала головой:

— Да-да-да! Можешь рассказать своему Кахо, что я очень перспективная! Может они возьмут меня к себе в помощники?!

Я кивнула, соглашаясь в шутку с её предложением, и поблагодарила подругу, приложившую руку к моему, так сказать, освобождению от яростных фанатов. Схватив сумку и тетради, мы поспешили на улицу. У входа в общежитие стояла совсем неприметная машина — старенький микроавтобус с тонированными стёклами. На месте водителя сидел Чжон Син. Увидев меня, он торопливо открыл окно и крикнул, махнув рукой:

— Саша! Иди сюда!

Я обернулась и от неожиданности чуть не наступила Лисе на ногу, запнувшись об неё. Схватив подругу за руку, тут же потянула её к машине. Дверь автомобиля автоматически открылась и, мы обе юркнули внутрь. Уже сидя в салоне машины, мы поняли, что не одни. Подняв глаза, я увидела сидящего напротив нас Кахо, и кинулась к нему на шею. Он не успел меня обнять. Смутившись, я тут же вернулась на своё место и извинилась, что не сдержалась.

— Тогда и ты извини! — сказал Кахо и искренне засмеявшись, притянул меня к себе, сжав в своих крепких объятиях.

Чжон Син вёл машину очень внимательно и сосредоточенно, пытаясь разглядеть в потоке снующих рядом машин, нет ли где поблизости сасен-фанатов или папарацци. Наконец Кахо ослабил свою хватку и спросил:

— Милая, ты может, представишь нам свою подругу?

— О, конечно! Это Лиса, моя подруга. Мы много лет вместе, и она мне хорошо здесь помогает. Кстати, до сегодняшнего дня она о тебе даже не догадывалась.

Кахо широко улыбнулся Лисе и, склонив голову, сказал:

— Ким Чжон Су, ну или Кахо, проще говоря!

Лиса в ответ схватила его ладонь обеими руками и принялась изо всех сил трясти её. Она до сих пор молчала, пребывая в состоянии шока.

— Лиса-а-а?! — я дотронулась до плеча подруги и легонько тряхнула её.

Лиса расплылась в улыбке и выпустила руку Кахо.

— О, я Лиса! Извините… — еле слышно сказала она и поклонилась Кахо.

— А я, вообще-то, Ким Чжон Син. Я младший брат хёна, — повысив голос, произнёс Чжон Син и внимательно уставился в зеркало заднего вида.

Буквально на мгновение Лиса и Чжон Син встретились взглядами. Лиса смущённо опустила глаза, а Чжон Син вновь переключился на дорогу. Вдруг мимо нас пронеслась вереница машин, в которых брат Кахо заподозрил сасен-фанатов.

— Приготовьтесь на всякий случай! — и с этими словами он свернул в какой-то неприметный переулок.

— Конспирация… — протянул Кахо.

— Как вчера в отеле? — переспросила я, хихикнув.

Чжон Су улыбнулся мне в ответ:

— Да, ситуация курьёзная получилась. Эти сасен-фанаты… некоторые из них просто сумасшедшие. Недавно моему другу из группы… э-э-э… неважно… в сок добавили клей. И как же хорошо, что он не пьёт из пачки!

Мы были шокированы таким рассказом. Тем временем Кахо взял мою руку и нежно прикоснулся к ней губами.

— Но я не мог не рискнуть! Не видеть тебя — это худшее, что может со мной случиться! — произнёс он и, притянул меня к своей широкой груди.

Лиса состроила милую физиономию и заскулила:

— М-м-м, как это мило! Но, я прошу прощения, как вы собираетесь встречаться дальше?! Ведь ты понимаешь, что теперь вы оба в большой опасности?

— Что-нибудь придумаем! — сказал парень и посмотрел на меня. — Я снял квартиру на пару месяцев, здесь неподалёку от твоей учёбы, чтобы ты пока не показывалась в общежитии. Когда всё уляжется, вернёшься к себе. Если захочешь, сможешь остаться в квартире на весь период обучения.

— Нет, Чжон Су, это не совсем удобно! Правда, не стоит! Я спокойно и у себя…

— Нет! — повысила голос Лиса и ударила легонько меня по руке. — Нет, дорогая! Это как раз самый лучший вариант. Ты видела толпу сегодня? Вот такая толпа будет каждую минуту тебя сопровождать. Пока компания Кахо не даст опровержение в газете или пояснения, ты в большой опасности, — закончила она.

Кахо соглашаясь с Лисой, кивнул головой.

— Но, — сказал он, — компания не будет давать опровержение. Нет никаких доказательств того, что мы с Сашей вообще виделись.

— Как это не будет давать опровержение?! Да ты что? Её же живьём тогда разорвут твои же фанаты!!! — закричала Лиса.

Чжон Син всё это время, молча, вёл машину. Крик Лисы вывел его из состояния сосредоточенности, и он воскликнул:

— Лиса, я хочу пригласить тебя на рамён!

Лиса небрежно, с неким раздражением глянула в зеркало заднего вида и, растягивая слова, сказала:

— Вообще-е-е, у меня не-е-т в планах на будущее, связать судьбу с водителем!

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Чжон Син. — Так я и не водитель! Я помогаю брату! Правда, хён?

Чжон Су улыбнулся и кивнул, соглашаясь с младшим братом. Мой взгляд упал на часы Кахо и, спохватившись о времени, я воскликнула:

— Мы же опаздываем на учёбу!

— Всё в порядке, вы успеете, — сказал Чжон Син. — Мы уже подъезжаем. Пришлось немного покрутиться. Конспирация… — подняв указательный палец вверх, произнёс он заговорщицким тоном.

Мы с Лисой переглянулись и засмеялись. Чжон Син припарковал машину неподалёку от университета. Осмотревшись по сторонам, он заключил:

— Всё чисто! Можно идти! Лиса, я позвоню тебе на днях!

— Ну конечно! — сказала иронично Лиса. — У тебя нет моего номера!

Чжон Син засмеялся громко и послал ей воздушный поцелуй. Кахо тем временем обнял меня и прижался к моим губам. Его язык настойчиво и решительно прокладывал себе путь вперед. Мои губы мгновенно сдались и наши языки встретились. Они закружились в страстном танце, словно после долгой разлуки, боясь, что больше не встретятся.

— Ах! — выдохнула Лиса, глядя на нас.

Я опустила глаза и от смущения уткнулась лицом в грудь Кахо.

— Надо идти, дорогая, — прошептала подруга.

Состроив гримасу неподдельного разочарования на лице, я нежно провела ладонью по щеке любимого. «Кто знает, когда же мы встретимся?!» — промелькнула мысль в голове. Кахо вложил мне в руку ключи и клочок бумаги.

— Это ключи от квартиры и адрес. Ты будешь там в безопасности. Я найду возможность встретиться с тобой, обещаю! А теперь идите, иначе меня могут хватиться. Я попробую поговорить с компанией на счёт опровержения.

Он поцеловал мою руку на прощание. Чжон Син открыл нам с Лисой дверь.

— Саша! Передай привет отцу! — крикнул мне в спину Кахо, и машина исчезла из виду.

В глубоком молчании мы медленно и уныло побрели по направлению к университету, каждая думала о своём. Вдруг подруга схватила меня за рукав и воскликнула:

— Это кто-то из твоих учителей?!

— Что? Кто? Ты о чём? — переспросила я.

— Отец Кахо и Чжон Сина! Это твой преподаватель! Кто именно? — взмолилась она.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Айдол (идол, кумир) — участник музыкальной корейской поп-группы или соло-исполнитель.

2

Макнэ/маннэ (кор.) — самый младший участник группы.

3

Фансайн — автограф-сессия (с англ. фан — фанат, сайн — автограф.) На фансайне артисты подписывают альбомы, общаются с фанатами, принимают их подарки и письма.

4

Хейт — проявление ненависти кого-либо к творчеству или деятельности другого человека.

5

Рамён/рамэн — это густой суп с лапшой на основе бульона, который едят повсеместно. Считается блюдом японской, китайской и корейской кухни. Корейские молодые люди используют фразу: «Не хочешь поесть рамёна?», когда хотят осторожно предложить пассии провести ночь вместе.

6

Соджу — традиционный корейский алкогольный напиток. Объёмная доля спирта может составлять от 13 % до 45 %

7

Эгё (эгьё) — вести себя в очень милом стиле, или делать милое лицо, изменять тембр голоса на более милый.

8

Стафф (англ.) — люди, которые помогают артисту, весь персонал, куда входит охрана, стилисты, менеджеры, костюмеры и прочие.

9

Мембер (кор.) — участник группы.

10

Хён (кор.) — обращение младшего брата к старшему, также может использоваться в неформальном общении при обращении младшего члена коллектива к старшему.

11

Трейни — будущий айдол, тот, кто готовится стать айдолом, соло-исполнителем или участником группы.

12

Сасен/сасэн, сасэн-фанаты — сильно озабоченные фанаты, которые везде преследуют своего кумира или группу.