Девушка с татуировкой матери

Елена Михайловна Леонтьева

Второй эпизод истории фантастической метаморфозы профессиональной деятельности психолога Саши Косулина. Герой первого эпизода вышел из кабинета, где проходила сессия терапии. За дверью ждала своего приема яркая девушка в короткой юбке…

© Елена Михайловна Леонтьева, 2020

ISBN 978-5-0051-6166-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Автор: Елена Леонтьева

(elenaleontieva.ru)

2020

ДЕВУШКА С ТАТУИРОВКОЙ МАТЕРИ

Эпизод 2

Изабель вошла в кабинет Косулина, с интересом оглядываясь через плечо. Сегодня она была одета в коротенькую, в стиле 70-х, юбочку и красный короткий свитер. Эдакая хиппи нового тысячелетия. Татуировка на голой ноге смотрелась весьма интригующе.

— Кто этот красавчик? — Изабель с места в карьер принялась пытать Косулина о вышедшем из кабинета высоком мужчине с бледным красивым лицом.

— Понравился? — спросил Косулин, про себя усмехнувшись: некоторые и после смерти умудряются производить впечатление.

— Да, даже очень. В моем вкусе. Жаль, что Вы ничего мне про него не расскажете, — конфиденциальность, правила, то, да сё…

— То, да сё..? — Косулин искренне веселился. Действительно, почему бы не рассказать Изабель про только что вышедшего мертвеца из кабинета, про его душевные терзания, проблемы со временем и спрятанные банковские карточки. Про то, как он пытался помочь ему с помощью терапевтических писем. И до сих пор в шоке, от того, что происходит в его профессиональной жизни. То мертвецы на приеме, то загадочные «психические прыжки» в своих клиентов. Изабель не подозревает, что он в любой момент может очутиться внутри ее психики и она ничего не почувствует. Он уже пытался ей об этом рассказать, но вовремя передумал.

А ведь совсем недавно все было предсказуемо и скучно. Наступили двадцатые годы. Часики Новейшего времени тикали быстро, не отдыхая ни минуты. Кризис середины жизни психолога Саши Косулина остался в прошлом, его любовные раны зажили, а частная практика вышла на новый уровень. В целом он был доволен собой. Он вернулся в семью из дурацкой, снятой в приступе отчаяния и злости, неуютной однушки. Лида оценила жест, стала мягче, решив наладить их совместную жизнь.

Жизнь радовала, хотя энергии стало меньше, и это беспокоило. Психолог изучал медицинские сайты, откладывал деньги на лечение у дорогого эндокринолога-андролога. Косулин отчаянно сопротивлялся старению: ходил по врачам, научился читать анализы и находить правильные лаборатории. Здоровье стало очередным жизненным проектом. И ему это нравилось. Его клиенты также взрослели, он и их заставлял лечиться и требовал приносить анализы. «Любовь к себе в нашем возрасте выглядит именно так, — приговаривал он, поощряя очередного трудоголика съездить отдохнуть в санаторий. «Лежать на диване, соблюдать шаббат, смотреть сериалы и обязательно гулять на свежем воздухе».

Отношения с Лидой вышли на новый уровень родственности. Они знали все болячки друг друга, изучали анализы, советовали друг другу врачей. Иногда их симптомы были настолько схожими, что, казалось, они болеют одинаковыми болезнями, а потом выяснилось, что разными.. Ко всему прочему жена нашла гинеколога для грамотного прохождения менопаузы и после лечения стала страшно активной; заставила кухонное окно десятком баночек с бадами и витаминами, дисциплинированно втирала тестостерон по утрам и прогестерон по вечерам. Приставала по утрам, чего сроду между ними не было. Косулин знал: когда женщина обретает силу, главное, не мешать ей, а тихо и мирно подчиниться, позволив изменить их совместную жизнь к лучшему. Таковы уж эти женщины.

У Илюши начался переходный возраст, который Косулин обзывал «быдлокризисом». Сын хамил, запирался в комнате, не спал ночами, залипая в сети. Стал хуже учиться и на мотивирующие разговоры отвечал злобными взглядами и молчанием. И тут неожиданно случилось это..

Когда оно случилось впервые, Косулин жутко испугался. Каждый психолог, в особенности клинический, где-то на разных глубинах сознания, боится сойти с ума. От этого ведь никто не застрахован; две трети населения планеты накапливают счета в банке психических расстройств, названия фобий перевалили за тысячи, а панические атаки считаются теперь чем-то обыденным, типа головной боли.

Видимо, его постигла та же участь. Сбой нейронных сетей, глюки в генах, недостаток витаминов, подкрадывающийся атеросклероз, головные боли и профессиональная деформация — все это может быть признаками скорого путешествия крыши в неизведанные дали.

Раньше он точно знал, что никогда не сможет сойти с ума. В конце концов, что такое психоз он знал отлично. И дело даже не столько в опыте, полученном за годы работы в остром отделении известной психиатрической больницы.

Кто в 90-е не пробовал ЛСД? На самом деле немногие пробовали. Для бандитов и бизнеса 90-е были лихими, для психонавтов — магическими. А Косулин, будто предчувствуя свою профессиональную судьбу, читал запоем Фрейда, Юнга, Уотса и т. д. Ну а потом понеслось…

Целый год расширения сознания, заучивания наизусть Рам Дасса¹ и Джона Лилли², Кастанеды³ и других лучших друзей психоделии и отцов российской Саньясы 90-х. Каждый российский психонавт тогда сходил с ума много раз. Истории о разговорах с грибами, раздвоении тел и приключениях сознания, космической музыке, яснослышании и ясновидении передавались друг другу из уст в уста и остались прекрасными сказками о магии людей того времени. Российские наследники американских 60-х ждали перемен и они их получили. Как всегда перемены оказались не совсем те, о которых мечталось.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Рам Дасс (Ричард Альперт) — психолог, подвижник, один из главных учителей эпохи нью-эйдж. Проводил исследования влияния психоделиков на сознание человека вместе с Тимоти Лири, будучи профессором психологии Гарвардского университета, откуда их обоих выгнали из-за этих опытов. Автор бестселлера «Будь здесь и сейчас». Соединял практики западной психотерапии и восточных медитаций. Был знаком с Фрицем Перлзом. Его тексты и идеи дошли до России только в 90-х и были обращены уже к другому поколению, для которого «ветер перемен» менял сознание и самовосприятие не менее драматично, чем общественное устройство.

2

Джон Лилли — американский врач-психоаналитик, учёный-нейробиолог. Известен своими исследованиями природы сознания в камере сенсорной депривации, психоделиков и коммуникативной способности дельфинов. В итоге пришел к тому, что сознание дельфинов устроено не менее сложно человеческого и всех дельфинов отпустил.

3

Карлос Кастанеда — американский писатель, доктор философии по антропологии, автор 12-ти томов книг, посвященных изложению эзотерического учения о «Пути знания».