Падальщик

Елена Кондратьева, 2023

Женя – молодой, симпатичный и подающий надежды парень вынужден ночевать на улице. Сколько бы он не пытался чего-то достичь, обстоятельства всегда оборачиваются против него. Но надежда, что он когда-то станет богатым, не покидает его. В погоне за быстрыми деньгами он ввязывается в авантюру и вынужден спасаться бегством. Тогда он и знакомиться с одной богатой бизнес – леди Настей, которая предлагает ему очень хороший заработок за определенные услуги. Женя считает, что этот город – падальщик, и добиваются успеха лишь те, кто зарабатывает грязным путем. Что бы с ним не случалось, он всегда старался не потерять гордость. Но что он будет делать в такой безвыходной ситуации?

3

Звук будильника резал мой слух, усталые веки никак не хотели отлипать друг от друга. Я чувствовал аромат едкого мужского парфюма, смешанного с запахом освежителя воздуха с морским ароматом, и еще запах какой-то еды. Димка установил будильник на девять утра. Мне нужно поторопиться, иначе я мог опоздать на собеседование. Эта работа нужна мне. Я был даже готов переступить через гордость. Когда у тебя в кармане лишь пара монет, выбирать не приходится.

Димка был несказанно щедр, оставил мне на стуле чистую рубашку с брюками, даже записку оставил (знал, что я не возьму сей подарок), написал, что это его старые вещи, сейчас они ему весьма малы, и, если я их не возьму, он их попросту выбросит. На столе стояла сковорода с остывшей яичницей с колбасой. Я подумал, что мне тоже нужно сделать для своего друга что-то приятное, когда я выберусь из долговой ямы.

Пришлось потратить последний жетон. Больница находилась через пять станций метро. Раньше мне не приходилось бывать там, да и вообще в больницах, организм у меня был крепкий, максимум я мог заработать насморк зимой. Хотя постоянные ночевки на улице и к насморку выработали иммунитет. А вот и нужное здание. Последний раз я приходил в больницу на обследование перед поступлением в университет. Давно же это было. До сих пор помню эту пытку, ненавижу, когда в меня тычут острыми иголками, щупают и привязывают какие-то проводки. Хотя думаю, что найдется мало тех, кто все это обожает.

На вывеске был написан третий номер, значит я пришел куда нужно. У входа стояло несколько машин, из дверей выскочили двое детей, за которыми бежала хромая мать, и выехал дедушка на инвалидной коляске. Я сразу почувствовал запах лекарств и анализов. Отличное, однако, начало! В холе я увидел длинную очередь, состоящую почти из одних старушек, ее разбавляли лишь несколько молодых парней и девушек, здесь же бродили врачи в белых халатах и масках. Мне нужен был кабинет пятьсот четыре, скорее всего он на пятом этаже. Я прошел мимо лифта с табличкой “Не работает.” Чего же еще ожидать от бесплатной медицины? “А ну, пошел с дороги, козел!” — крикнул на меня здоровенный мужик, спускающийся по лестнице и несущий какие-то огромные банки. Ну что ж, вот он, пятьсот четвертый.

— Можно? — спросил я, приоткрыв дверь.

— Вы по какому вопросу? — спросила полная женщина в белом халате, пуговицы которого еле держались в петлях.

— Я от Дмитрия Анатольевича.

— Тогда проходите.

Полная женщина достала из своего стола бумагу и попросила заполнить. Я старался отвечать на вопросы полно и верно, однако но некоторые всерьез рассмешили меня: какую музыку я слушаю или как провожу свободное время. Пока я заполнял эту анкету (три листа с обеих сторон) полная докторша, не стесняясь, уплетала бутерброд с вареньем и раздражающе громко глотала чай из большой кружки.

— Заполнили? — спросила она.

— Да.

— Может, хотите проверить?

— Нет, спасибо.

— Хорошо. Тогда нужно ответить на несколько вопросов.

— Я слушаю.

— Полных лет двадцать пять, верно?

— Да.

— Дата рождения?

— Пятнадцатое сентября.

— Значит, вы весы. Отлично. Прописка?

— Послушайте, женщина, в анкете ведь все подробно написано.

— Успокойтесь, я просто уточняю информацию. Прописка есть?

— В области.

— Хорошо. Образование?

— Неоконченное высшее.

— Вы в дальнейшем собираетесь оканчивать это учебное заведение?

— Нет.

— Причина?

— Можно следующий вопрос?

— Предыдущий опыт работы.

— Официант в ресторане.

— Причина увольнения?

— Непонимание со стороны начальника.

— Можете написать телефон директора ресторана?

— Что? Зачем вам это? — немного повысив голос, спросил я.

— Чтобы связаться с ним и взять рекомендации.

— У меня был номер, но у меня новый телефон, так что…

Я соврал. Я не мог рассказать правду о случившемся в том ресторане. Я чувствовал, что обстановка становится напряженной. Полная врачиха видела, что со мной что-то не так.

— Я так понимаю, в больнице вы никогда не работали?

— Нет, не работал.

— Знаете, если бы не Дмитрий Анатольевич, который вызывает у меня глубочайшее уважение, я бы не взяла вас в штат. Вы должны быть ему благодарны! Ваш испытательный срок — один месяц. Одно нарушение — и вы уволены. Зарплата на испытательном сроке — десять тысяч рублей. Сейчас, подойдите к Ивану Сергеевичу и выберите себе форму по размеру. Идите!

— Подождите, а какая у меня должность?

— Дмитрий Анатольевич не сказал вам? Вы — новый санитар.

Я словно побывал на допросе, со времен университета не писал так много, как в той анкете, и в итоге меня — симпатичного, опрятного парня с незаконченным, но все же образованием, не хотели брать в санитары! И что я буду получать? Десять тысяч? Десять тысяч за каждодневное мытье причинных мест стариков! Я мысленно представил, что мне нужно будет есть, чтобы прожить месяц на эти деньги, я уже мысленно взвешивал полтора килограмма чечевицы. Я облокотился на стену возле кабинета этой полной тетки и глубоко вздохнул.

— Евгений Олегович, — окликнула меня врачиха, резко открыв дверь. — Забыла вам сказать, вам нужно будет подстричься. Обратитесь к главной сестре. Кажется, у нее есть машинка.

— Ну все, — подумал я. — Какого черта я должен отстригать волосы? Я что в армии? Сейчас же пойду к Димке и поблагодарю за эту работку. Я помнил номер его кабинета, он все время упоминал его в разговорах. Второй этаж, хирургическое отделение.

— Что за хрень ты мне подсунул? — выкрикнул я с порога.

— Ты о рубашке? Ну да, горизонтальные полосы тебя полнят.

— Ты смеешься? Почему ты не сказал мне, что эта должность санитара?

— А что ты хотел? Ты думал тебя врачом возьмут?

— Нет, я…

— Ты вчера сам сказал, что согласен на любую должность!

— Но я не хочу подмывать стариков!

— Эй! Кто сказал тебе, что санитары — мужчины делают это? Все гораздо проще! Тебе все объяснят. Пройдет испытательный срок, и зарплата очень изменится, будешь иметь больше смен, будешь получать больше денег. Знал бы ты сколько я получал, когда был интерном!

— Хорошо, я попробую.

— А я про что? Просто попробуй, ты всегда сможешь уйти, главное, чтобы было куда уходить.

— Спасибо Дим. И, кстати, классный у тебя кабинет.

Нас всегда учат довольствоваться малым, любить себя такими, какие мы есть, искать того, кто полюбит нас за нашу чистую душу, только вот никто не предупреждает, что это чертовски трудно. Дворник должен быть доволен тем, что убирает мусор, и не желать большего, официантке в придорожном кафе нужно воздавать хвалу небесам за два доллара, которые оставил ей их завсегдатай, а примерному семьянину не стоит смотреть, как его богатый сосед заводит с пол оборота свой новенький Лексус, и покрываться завистью, ему нужно просто сесть в метро, посадить на колени маленькую дочурку, потому как в вагоне больше нет мест, покопаться в кармане и найти мелочь ей на мороженое. Мы все должны быть благодарны за то, что мы имеем. Я посмотрел на потолок и прошептал: — “Прости меня, Господи, но я так не могу!” Человеку свойственно желать лучшего, желать большего, желать нового.

Я вспоминал вчерашний разговор с толстой врачихой. Поразительно, как низко могут опустить человека на собеседовании. Каждая маленькая конторка норовит выставить свои требования, а мы приходим туда как за подаянием, и молим взять нас. Мы готовы работать за десять тысяч рублей в месяц, трудясь по десять часов в день с одним выходным в неделю, и все ради того, чтобы шеф мог набивать свое толстое брюхо. “Простите, но вы нам не подходите”, — говорят они. И мы идем домой, потирая нос, пытаясь, как можем поднять свою несчастную самооценку.

Я чувствовал себя паршиво и, облокотившись на спинку стула, закрыл глаза и стал ждать когда в голову придут светлые мысли. Я ненавидел себя. Мне не хватало ума, чтобы придумать, как заработать денег, как открыть свое дело. А ведь хотел я немногого: свой уголок, просто четыре стены, которые принадлежали бы только мне, нормальную работу, где не нужно каждый день нюхать лекарства, и женщину, к которой я бы возвращался домой. Но нет! Я достоин совсем не этого. Я будто бы в пасти падальщика, так я вижу этот проклятый город. Нормальные деньги здесь можно заработать только, снимаясь в порно, или занимаясь проституцией, и город-падальщик это с удовольствием проглатывает.