Глава 6. Холода
На побережье рано пришли холода. Мокрый снег с дождем наутро превратился в лед. Из-за наледи оборвались провода — многие районы Владивостока, в том числе Светланская, остались без света и тепла. На улицах разместились полевые кухни. Божена на время переехала к Надежде — при двадцати градусах мороза выжить в квартире без света и отопления не представлялось возможным.
— Боженочка, я в шоке. Таких зим в Петербурге что-то не припомню, — Надя радушно приняла подругу в студии на Фастовской.
— Дальний Восток, Надюша! — для Божены эта погодная аномалия не была из ряда вон выходящей.
— О-о-очень дальний! Летом поеду в отпуск в свои дожди! Давай вместе, а? — Надя присела рядом с подругой на раздвижной диванчик. Обе в спортивных штанах, свитерах, теплых носках. Перед ними на столике стояли кружки с чаем из пакетиков, банка меда. На белой, какой-то общепитовской, с облезлым ободком тарелке горкой возвышались любимые обеими девушками пышки из кулинарии, которые тут, во Владике, называли пончиками.
— Я подумаю! — улыбнулась Божена. Ей иногда очень хотелось поехать, чтобы своими глазами посмотреть на Леню. А вдруг — это только злая шутка? Хотя она прекрасно понимала, что такими вещами не шутят.
— Вместе проведем отпуск! Мои обрадуются!
— Знаешь, Надя, ведь там остался Леня.
— Так тем более! Будет повод увидеться! — Надя прекрасно помнила это имя и терпеливо ждала обещанный подругой рассказ.
— Рассказывать особенно нечего — нашел другую, пока я училась. Сама понимаешь — сплошные репетиции, занятия… — Божена кратко рассказала об измене, женитьбе и несчастье, которое с произошло с Леонидом.
— Инсульт?! Теперь понятно! Ты в Хабаровске об этом узнала? От Фаины? — Надя обняла подругу.
— Фаня — его сестра по отцу. Она нас познакомила. Мы вместе с ним приехали в Питер — я в Консерваторию, а он в институт МВД — перевелся из Хабаровска.
— Как же ты не заметила, что у него другая? Прости, если не хочешь, не отвечай! — Надя деликатно замолчала.
— Заметила, но было уже поздно. Его подруга ждала ребенка. Он мне всегда ставил в вину, что для меня карьера на первом месте.
— Ты целеустремленная, это хорошо. Но разве ребенок стал бы помехой? — Надя вопросительно посмотрела на Божену.
— У меня не будет детей, Надюша! После аборта так сказали врачи.
— Леня знал про аборт? — слова подруги ввергли Надю в шок.
— Он сам меня отвез в больницу. Я стала нервная, раздражительная. Изводила его своими истериками. Он предложил — я, дура, согласилась. Про то, что детей не будет, не стала ему говорить.
— Может, и правильно, что не сказала, — Надя встала и подлила в кружку Божены кипяточку. Хотелось что-то сделать для нее, но что — она не знала.
— Какое теперь это имеет значение?.. — Божена сидела, как каменное изваяние. Разговор давался ей нелегко.
— Инсульт у такого молодого! — Надя покачала головой, как старушка.
— Во всем виню себя! — Божена снова вспомнила о горгонионах: десятки одинаковых изображений горгулий на щитах с ограды зловещего Михайловского замка, как клоны, перешли на решетку Летнего сада и сделали свое черное дело.
— Ты не в чем не виновата!
— Нет, Надя, мне хотелось отомстить ему, понимаешь? За то, что он ушел. Бросил! Предал! Завел отношения на стороне! А тут еще ребенок! — Божену затрясло, как от холода.
— Понимаю! — Надя закутала подругу в оранжевый флисовый плед и села рядом.
— Знаешь, что я ему сказала напоследок? — эта мысль не давала Божене покоя.
— Что? — Надя напряглась.
— «Рада, что у тебя останется на память мое изображение. В камне!» Это когда он сравнил мое лицо с лицом Горгоны на решетке Шарлеманя. И нашли ведь его именно там, около этой злополучной решетки!
— Около Летнего сада?.. — Надя минуту раздумывала. Ну, это мистика какая-то — выброси из головы!
— Мистика — не мистика, но именно там его парализовало. Там, где мы с ним поругались, когда я узнала об измене. И горгульи эти… Я тогда ничем не отличалась от Медузы Горгоны — такая же злая и страшная! И черные волосы, как змеи! Я же блондинкой стала только перед выпускным, для большей достоверности. Снегурочку пела.
— Помню, ты рассказывала. Успокойся, Боженочка! — Надя видела, что Божена от нахлынувших воспоминаний немного не в себе. Принять за чистую монету то, что она говорила, было невозможно.
— Зачем он туда потащился?.. Если бы ни Яков, я, наверное, больше никогда не смогла бы петь. Голос конкретно стал пропадать, — Божена вдруг почувствовала, что ей стало легче, после того, как она поделилась с подругой. Спасибо тебе, Надюша!
— За что? — удивилась та.
— Я никому не рассказывала. Тебе — первой.
— Значит, тебе спасибо! — Надя улыбнулась. За доверие!
Девушки стали готовиться ко сну, для этого им пришлось раздвинуть диванчик. В малогабаритной Надиной квартире вся мебель была компактная или складная, от чего не проходило ощущение временного пристанища.
Конец ознакомительного фрагмента.
