Парижанки.ru

Елена Забродина

Чем Париж грозит русской романтично настроенной девушке?Конечно же, любовью. А циничной реалистке?Приключениями, нервотрепкой, эротическими удовольствиями и, в конце концов… той же самой любовью.Да-да, на то он и Париж.

ГЛАВА 6

Вероника прорыдала по меньшей мере полчаса, потом ее деликатно оттолкнули от билетного автомата. Девушка вытерла нос рукавом, еще раз хлюпнула и огляделась. Пора отсюда убираться — денег на метро все равно нет, к ночи до гостиницы как-нибудь дойдет пешком. Что дальше? В голове после слез как—будто немного просветлело и Вероника начала думать.

Она шла по проспекту, сняв каблуки — новые босоножки сильно натирали ноги. Да и быстрее получалось. Да, еще плюс — стук каблуков привлекал излишнее внимание, которого в данную минуту Веронике хотелось избежать. Так, во-первых, что у нас в пассиве? В сумочке был паспорт. И последние деньги. И еще — телефон (Вероника невольно прыснула от смеха, представив лицо араба, залезшего в сумку в поисках интересного и вытаскивающего ее раритет). А в активе? Допустим, гостиница оплачена, а обратный билет на самолет электронный — его она получит уже в аэропорту. Так, неплохо для начала. Дальше пошли. Деньги. Как жить четыре дня без денег? На что есть? Завтрак входит в оплату номера, и при искусной манипуляции, можно таскать из столовой булочки и джем. Даже леди перед лицом голодной смерти готовы перейти через стыд быть уличенной в краже завтрака. Ладно, бог с ним, с едой, но ведь ни в один музей не попасть, а как до аэропорта добираться? Пешком? Снова стали наворачиваться слезы. Но Вероника уже успела вдохнуть авантюристский воздух Парижа. Ей в голову пришла просто отличная идея! У нее даже ноги подкосились от прекрасного волнения. Паспорт! Она же теперь не сможет вернуться домой! А значит, жизнь в Париже продлится еще на какое-то неопределенное время. Из гостиницы ее попрут, но не беда — ночи теплые, город не спит, она будет бродить ночи напролет, а днем отсыпаться в какой-нибудь беседке. Придется сейчас по утрам красть побольше продуктов из буфета на будущее, про запас. Она хихикнула снова, припомнив пресловутое «Же не манж па сис жур», представила себя на ступенях Сакре Кера. Какая картина маслом — ободранная и усохшая Вероника протягивает руку для подаяния. А в глазах такая вселенская тоска. Представленная картинка ее повеселила и еще больше подняла настроение. А, может, и посольство что-нибудь подкинет, в смысле жилья и материального вспомоществования. Было бы здорово. Ну конечно, родное посольство ее не кинет. Не смотря на все, у Вероники все больше и больше зрело решение остаться здесь навсегда.

Вероника воспряла духом, потерла вспотевшие от волнения ладони. О, Дюма, Жюль Верн и Жульетта Бенцони! Вы такое приключение еще не придумывали. Господи, Вероника и не подозревала, прозябая в своей школе, что внутри нее живет авантюристка.

И она рванула вперед с такой энергией, которой и не ожидала. Где здесь поблизости есть полицейский участок? Вертела головой, высматривая, но не находила. И как назло нигде не было видно никого в форме. Что за город такой, тебя ограбят среди бела дня, а не к кому воззвать. Глас в пустыне! Она пару раз обратилась к прохожим «Полис, жандармери!», но от нее шарахались, как от прокаженной. Ну, если объективно, другой реакции Вероника и не ожидала.

Она вымоталась и не заметила, как сзади кто-то ее потрогал за плечо. Вероника обернулась и в лицо ей дохнула лошадь.

— А-а! — завизжала Вероника и отпрыгнула прямо на какие-то колючие кусты, примяв их. Кусты не дали ей упасть на землю, но подняться тоже было проблематично.

— Не бойтесь, — донесся уже человеческий голос. Напуганная девушка подняла голову и увидела… полицейского. Он восседал в седле и протягивал ей руку. Вероника приняла руку, выбралась из кустов и недовольно одернула юбку.

— Ну наконец-то!

— Мадам, вам помочь?

— А как вы думаете? — выпалила она недовольно. — Меня ограбили!

— Кто вас ограбил?

— Грабитель, разумеется!

— Как он выглядел?

— Я не знаю, не разглядела. — Ну не рассказывать, что пошла переспать с первым встречным и оставила сумку там?

— А где это произошло?

Полицейский был средних лет, лицо усатое, участливое, и пожалуй, больше ничем не примечательное.

— Я не запомнила улицу. Я долго плутала и искала вас, чтобы обратиться. Помогите мне.

— Конечно, мы вам поможем. Идите в участок…

— Что? Я иностранка, я не знаю Парижа!.. Вы должны меня доставить.

Сейчас Вероника очень бойко разговаривала по-французски, и сама себе удивлялась. Качала права, как истинная налогоплательщица требует услуг за ее налоги. Жандарм почесал нос.

— Я вызову машину.

— Ну уж нет, я не собираюсь ждать ни минуты!

Скромная учительница химии и сама не могла сказать, откуда взялась эта наглость и напористость. Попробовала бы она на родине так разговаривать с полицейским. Но сейчас она устала, была голодна, и самое страшное — уже чувствовала себя парижанкой, которую ее уважаемая полиция обязана защищать.

Жандарм развел руками и насмешливо предложил:

— Если хотите, я вас довезу.

Ну откуда он мог знать, что настырная русская (это он уже понял, почти сразу же), полезет в седло? Она решительно протянула руку к сбруе и занесла ногу, метясь для опоры наступить на его ступню.

— Вы ошалели, мадам.

Но Вероника не настолько хорошо знала французский, чтобы понять. Она продолжала карабкаться на лошадь и недовольно пробурчала:

— Помогли бы, что ли. Джентльмен.

До предела удивленный жандарм ухватил ее за подмышки и водрузил сзади себя. Вероника метила ехать спереди, но решила не настаивать.

— Поехали.

Жандарм поддал шенкелей и до этого спокойно стоящая лошадь так же спокойно зашагала вперед.

Так и подъехали к участку. Вероника ни разу не каталась верхом и ее укачало. Она прижалась к спине полицейского, боясь свалиться с лошади, пригрелась, и по приезде на место уже растеряла свою наглость. Полицейский же не спешил, вел лошадь в обход и все думал про эту дурочку сзади, крепко обнимающую его. Спину ломило — девица оказалась не из легких, всем телом оперлась на него и не задумывалась — каково ему ее держать. Но это не мешало. Было даже приятно.

— Скажите хотя бы, как вас звать.

— Вероник, — ответила Вероника на французский манер. Она зевала, день выдался хлопотным и еще не скоро кончится. А так хотелось в постель, вытянуться и провалиться в сон. А француз все задавал разные вопросы и рассуждал о политике. В частности, о российской политике, только Вероника слишком плохо понимала, да и не интересовало ее. Жандарм тоже вскоре затих.

Но вот они прискакали. Жандарм спустил ее на землю и указал на дверь.

— Желаю удачи.

— Благодарю, офицер. — Вероника вымученно улыбнулась (скулы сводило от зевоты и получилось не то улыбка, не то оскал). И пошла ко входу в участок.

— А меня Жером зовут, — крикнул ей вслед жандарм. Как будто это Веронике было интересно. Она махнула рукой и скрылась за дверью.

Жером еще постоял какое-то время и повернул лошадь в конюшню. А потом, быстрее обычного проведя все полагающиеся операции по кормежке и уходу за животным, схватил свой велосипед и вылетел на улицу.

Пройдя через все процедуры по оформлению заявления и получения справки для посольства, Вероника, наконец, вышла на чистый воздух. Вдохнула его полной грудью, и достала карту города, полученную от доброго полицейского.

— Вам в какой отель? — над ухом прозвучал голос… как его там… Жерома! Вероника скорее обрадовалась, чем раздосадовалась.

— Это здесь, — ткнула она пальцем куда-то в центр карты.

— Я вас провожу, не возражаете?

— Чтоб меня еще раз не ограбили? Так больше красть нечего.

— Ну мало ли… — жандарм неопределенно крякнул.

— Ну пойдемте, — решилась Вероника. Ничего против проводов она не имела. Но заметила как мужчина потянулся за прислоненным к стене велосипедом. Только не это! Еще круп лошади она вынесла, но раму велосипеда!.. Покорно благодарю.

Так и шли, болтая, до ее отеля — Жером катил велосипед, Вероника несла в руках туфли. Ей уже не хотелось спать. Полицейский ей нравился, но заставлял ее нервничать. Все-таки, она обманула французские власти, и хотелось бы от них держаться подальше. Лгать Вероника никогда не умела, и не делала этого. А тут такой поворот. Ей было стыдно, хоть это чувство она пыталась отмести. И все-таки, начинать роман с полицейским нельзя. Ни в коем случае. Вот проводит, и пусть себе идет.

Дошли до гостиницы. Пора прощаться. Он мялся, она тоже. Он попросил довести до фойе — будет уверен, что с ней точно все в порядке. Она уступила просьбе. Зашли в фойе, а там!.. Вероника обомлела. В кресле спал тот самый араб-Фэб, а в руках у него была ее сумка.