Весна для Ирэны

Елена Васильева

В жизни ослепительной красавицы Ирэны – обеспеченный быт, отдых в лучшем отеле Французской Ривьеры, гламурные наряды и престижная должность в крупной компании, богатый, щедрый и влиятельный любовник. Но что же не так? Почему в тишине ночи молодая женщина плачет у окна? Или всё, что есть – не её, а счастье настоящее где-то в другом месте и с другими людьми? Может быть, однажды после долгой-долгой зимы, ей предстоит встретить свою весну, которую принесёт тёплый ветер надежды…

Глава первая. Крылья раненой птицы

Сердце женщины — как небо осени.

японская пословица

Если низменной похоти станешь рабом —

Будешь в старости пуст, как покинутый дом.

Оглянись на себя и подумай о том,

Кто ты есть, где ты есть — и куда же потом?

Омар Хайям

Звонок в дверь раздался неожиданно. Впрочем, он всегда раздавался неожиданно. За четыре с половиной года Ирэна так и не смогла привыкнуть к поздним почти ночным визитам Ильи Евсеева. Молодая женщина откинула одеяло, с неохотой поднялась с постели и направилась в прихожую открывать дверь. Босиком она проходит по гладкому тёплому полу, бесшумно наступает на мягкий ворс белоснежного паласа. Ирэне не требовалось спрашивать, кто поздний гость. В подъезд элитного дома, в котором Евсеев купил квартиру для своей юной любовницы, постороннему человеку просто так не попасть. У Евсеева была магнитная карта от двери подъезда, кроме того охранник при въезде на парковку знает всех жильцов и их гостей в лицо и тоже постороннему человеку ворота во дворе не откроет, если только по заранее оговорённой рекомендации хозяев квартир. Ирэна не понимала, почему Илья не может открыть дверь сам, ведь у него есть ключи, но, очевидно, таким образом, он проявляет тактичность. И да, он знает, что в его отсутствие Ирэна без его ведома никого принять не может. Она здесь как в тюрьме, элитной, комфортабельной, но всё-таки тюрьме.

Когда дверь перед Евсеевым открылась, он, не разуваясь, прошёл в комнату, бросая на ходу небрежно:

— Налей мне полстакана бренди и сними с себя тряпки.

Ирэна едва сдержала вздох разочарования. Он опять пришёл к ней выпивший и не в духе. В последние полгода это уже стало традицией — приходить сюда в плохом настроении. «Что на этот раз?» — задала себе вопрос молодая женщина, но, впрочем, ей было всё равно — поссорился ли Евсеев в очередной раз с женой, сорвалась выгодная сделка или партнёры нарушили условия контракта. Просто её любовник и покровитель нашёл такой необременительный для него способ снимать стресс. Он приходит к девушке, вымещает на ней свою злобу и плохое настроение, а потом утром уже спокойный и протрезвевщий возвращается домой к жене и сыну. А Ирэна служит громоотводом, впрочем, она уже привыкла. Молодая женщина послушно следует за мужчиной, подходит к минибару, достаёт пузатую тёмную бутылку ирландского бренди и наливает в стакан пахнущий крепким алкоголем напиток. Евсеев протягивает руку и резко берёт стакан из рук Ирэны. И пока он пьёт, девушка снимает с себя ажурный халат из тонкого шёлка цвета нежного персика. Мутные от выпитого алкоголя глаза оживают, но больше ничем Илья не выдаёт своего нарастающего возбуждения. Он продолжает стоять с почти пустым стаканом в руках, заставляя девушку ожидать его реакции. Ирэна терпеливо ждёт и поднимает глаза от пола только тогда, когда слышит его очередное требование:

— На четвереньки встань и ко мне подползи.

Илья резкими нетерпеливыми движениями расстёгивает ремень, скидывает брюки и забирается на низкий диван, покрытый мягчайшим кашемировым одеялом, встаёт на колени, широко раздвигает ноги, демонстрируя свой твёрдый с набухшими венами член. Ирэне не нужно давать очередных приказаний. Она опускается на четвереньки, подползает к дивану и, всё так же опираясь на локти и коленки, поднимает голову и захватывает ртом головку члена.

— Давай, милая, постарайся для меня, — одобрительно произносит мужчина.

Ирэна быстро заглатывает большой член почти на половину и начинает энергично сосать. Раньше, ещё когда она была к этому непривычная, то чувствовала возбуждение от своего унижения, от этой рабской позы в ногах своего господина. Но теперь делала всё механически, желая одного — чтобы побыстрее настало утро, её ночной визитер уехал, а она снова будет на весь день предоставлена самой себе. А если повезёт, то и на несколько дней.

— Глубже заглатывай, — требует грубый голос, и девушка чуть приподнимается на локтях и, задержав дыхание, вбирает в себя член во всю длину. Мужчина не сдерживается, хватает медно-рыжие мягкие пряди и с силой тянет назад, заставляя девушку поднять голову. И как только она это делает, он совершает несколько быстрых грубых фрикций, проникая глубоко в узкое девичье горло. Ирэна покорно терпит, только слёзы непроизвольно бегут с глаз. А когда он отпускает её, она жадно хватает ртом воздух.

Евсеев снимает с себя галстук и рубашку, небрежно бросает рядом и падает на спину, широко раскинув руки.

— Иди сюда, — снова приказывает он. Ирэна поднимается с пола и забирается на диван, раздвигает колени и медленно насаживается на всё ещё твёрдый направленный вверх член. Делает это медленно, постепенно привыкая быть растянутой внутри. Евсеев не мешает, не торопится, поднимает руки и ладонями мнёт тяжёлую пышную грудь, перебирая крупные тёмно-коричневые соски между пальцами, заставляя их твердеть и наливаться, а потом до боли пощипывает, грубо мнёт. Ирэна непроизвольно стонет. Илья, довольный, что добился хоть какой-то реакции, начинает двигать бёдрами, ускоряя и углубляя проникновения. Ирэна застонала громче, уже и она начинала чувствовать нарастающее возбуждение.

— Нравится принадлежать мне, сучка? Скажи, нравится? — с усмешкой требует он.

— Да… — гортанно хриплым голосом отвечает Ирэна и закрывает глаза.

Сильные руки грубо сжали нежные бёдра, направляя движения её тела вверх и резко вниз. Дыхание у обоих стало шумным, тяжёлым и прерывистым. Ирэна, разгорячённая быстрой скачкой на большом больно растягивающем её члене, упала на грудь мужчине, чтобы отдышаться. И сразу же почувствовала, как её шею туго обхватывает галстук, больно сжимая горло. Мужчина легко сбросил девушку со своего тела и, опрокинув на спину, широко развёл её ноги, согнул в коленях и заставил упираться ступнями о его плечи. Всё так же сдавливая галстук, словно удавку, на тонкой шее, он медленно и глубоко проник в уже мокрое лоно девушки. Ирэна, жадно пытаясь вдохнуть воздух, сморщилась от боли. Он знал, насколько узкая и тугая она внутри, а ещё то, что влагалище её небольшое, поэтому головка члена болезненно упирается в матку и грубо долбит её. Ирэна, с высоко запрокинутыми и широко разведёнными ногами, уже не могла чувствовать возбуждения, а только боль от очень быстрых, грубо долбящих её внутренности ударов члена. Но она и не надеялась на то, что это быстро кончится. Евсеев, будучи в состоянии алкогольного опьянения, мог очень долго не кончать. Точнее, долго не мог кончить. Он отстранился от девушки, отпустил туго скрученный на её шее галстук и, резко выдернув его, схватил запястья девушки. Она снова издала тихий стон. И на этот раз она знала, что последует. Ему нравится скручивать её в неудобной позе, приносящей ей боль. Но Ирэна послушно заводит за спину руки, поджимает колени к животу, опирается на них и наклоняется, позволяя привязать её запястья к её же тонким щиколоткам. Одно запястье очень крепко перевязано ремнём, а другое галстуком. И ткань и кожа больно впиваются в тело, оставляя красные полосы. Так она лежит, лицом вниз, выпятив вверх ягодицы, и тоже уже знает, что за этим последует. Сегодня для неё — одна только боль, и ничего кроме боли. Она максимально возможно расслабляется, чтобы сфинкры прямой кишки не сжимались, а позволили толстому и длинному члену беспрепятственно пройти в её внутренности. Ирэна чувствует, как твёрдая головка больно раздвигает нежную дырочку её ануса и проникает в неё сразу на всю длину, не давая привыкнуть, растянуться и приспособиться для его размера. Ирэна, обхватив зубами мягкое ворсистое покрывало, болезненно стонет и морщится. Это очень неприятно и очень больно. Но так она хотя бы не видит его грузное массивное тело, покрытое густой порослью чёрных волос, с дряблым обвисшим животом, вызывающим отвращение. Ирэна, пряча мокрое от слёз раскрасневшееся лицо в одеяло, отстранённо думает, что раньше она просто испытывала неприязнь, но хотя бы не боль. А в последнее время стала, не давая на это согласие, просто сексуальной рабыней для жёстких игр. Но и так Евсеев не может кончить. Через какое-то время он отпускает девушку, развязывает её затёкшие руки и уходит в душ. Ирэна неподвижно лежит и смотрит в потолок. Ей не разрешали вставать. Вскоре Илья возвращается, наливает в стакан бренди, садится в кресло напротив и пьёт. Он не отводит взгляда с лежащей обнажённой девушки, разметавшиеся волосы которой отливают красной медью на светлом покрывале. Он встаёт и снова направляется к постели, ставит девушку на колени, крепко обхватывает широкой ладонью её горло и пристраивается сзади, всё быстрее и быстрее наращивая темп проникновений, резко переходя на свирепую жадную долбёжку. Он удерживает девушку за горло, не давая ей упасть.

— Пожалуйста… Илья! Хватит! Я устала… — осмеливается взмолиться девушка приглушённым жалобным криком.

— Это мне решать, когда хватит, — грубо отзывается мужчина, — А ты будешь мне принадлежать, сколько я захочу.

— Не могу больше… — всхлипывает Ирэна и обмякает в его руках. Она как тряпичная кукла только раскачивается взад и вперёд в его руках, опустив низко голову с растрёпанными спутанными волосами. И чувствует, как горят огнём натёртые до боли внутренности, в глазах темнеет, становится дурно. Но наконец Илья всё-таки кончает. Горячая сперма вытекает из её лона и обильным потоком льётся по ногам девушки. Евсеев резким движением отбрасывает свою любовницу, тяжело поднимает своё грузное тело и снова идёт в ванную. Ирэна облегчённо вздыхает, но почему-то на этот раз не может сдержать слёз. Они всё катятся и катятся по её лицу. Когда мужчина выходит из ванной в белом махровом халате, Ирэна прячет лицо в одеяло, боясь, что он увидит её слёзы. Этого Евсеев не выносит. Но мужчина проходит мимо неё, снова наливает в стакан бренди, выпивает и направляется в спальню, откуда в скором времени раздаётся громкий храп.

Ирэна бесшумной тенью проникает в ванную, стоит под душем, всё так же плачет, а потом вытирается полотенцем, снова надевает тонкий кружевной халат, но мёрзнет в нём, сдёргивает его с себя, закутывается в махровый халат и забирается на диван под кашемировое одеяло, измятое и испачканное в сперме. Чувствует, что противно накрываться им, но продолжает лежать так до утра.

А как только темноту за окном, занавешенную тонкими шторами из итальянского шёлка, сменяют сизые сумерки, Ирэна наконец засыпает. А когда просыпается ближе к полудню, но с огромным облегчением обнаруживает, что в квартире она снова одна. И только едва уловимый запах мужского парфюма напоминает ей о том, что Евсеев совсем недавно был здесь. И ещё боль, боль во всём теле, измятое одеяло с высохшими на нём липкими белыми пятнами и жуткое чувство опустошённости там, где должна быть душа.

«Не желаю в клетке жить

И вино по капле пить…»

Из песни Юлии Михальчик «Одна свеча»

Этот бар не был дорогим и не пользовался приличной репутацией, но находился всё-таки вполне в приличном месте — на набережной среди вереницы бутиков, ночных клубов и ресторанов. Ирэна зашла сюда именно по этой причине — чтобы не встретить знакомых. Даже платье выбрала чёрное, простого покроя, закрывающим спину и плечи, а также колени. На платье накинула лёгкий светло-серый плащ, минимум макияжа, роскошные медно-рыжие кудри собраны на затылке и спрятаны в пучок.

Она не стала выбирать столик, чтобы не привлекать внимание тех, кто ищет себе спутницу на этот вечер. Заняв высокий стул напротив стойки бара, она заказала мохито со льдом и неторопливо отпила одну треть из высокого стакана. В баре, полупустом, с затемнённым освещением, играла тихая ненавязчивая музыка, но через полчаса посетителей стало больше. Свободные столики занимались, музыка становилась всё громче и веселее. А бармен, скучающий возле стойки ещё полчаса назад, уже быстро принимал заказы и смешивал коктейли, ловко справляясь с блендером.

«Пора уходить», — решила молодая женщина, но как только она подумала об этом, к ней подсел солидного вида мужчина лет тридцати, довольно симпатичный, черноволосый, с поблескивающим циферблатом дорогих часов на широком запястье.

— Скучаешь, красавица? — довольно бесцеремонно поинтересовался он и сразу же придвинулся ближе. Ирэна отодвинулась, быстро допила остатки коктейля, с глухим стуком поставила стакан на барную стойку и, смотря в чёрные глаза незнакомца, ответила чётко и однозначно:

— Нет.

Но её ответ, несмотря на всю убедительность, не смутил мужчину. Он только усмехнулся и всё тем же бесцеремонным тоном продолжил:

— Пять штук за час устроит? Если окажешься хороша, сниму на всю ночь.

Ирэна, уже готовая возмутиться, поднялась с высокого стула и отдёрнула подол платья, закрывая красивые покатые коленки, всё-таки сдержалась и произнесла почти спокойно:

— Ваше предложение мне неинтересно. Прощайте.

Настроение испортилось окончательно, Ирэна хотела уже было развернуться и уйти, но мужчина стремительно перехватил её руку и с силой удержал за предплечье.

— Не советую мне дерзить, крошка.

Его глаза зло блеснули, а пальцы, удерживающие руку девушки, сжались крепче, причиняя боль. И в это время к ним стремительно приблизился какой-то светловолосый парень в старенькой джинсовой куртке, потёртых брюках и пыльных кроссовках, с жизнерадостным криком:

— А вот и я, сестрёнка! Пошли быстрее, там на улице отец заждался, уже сюда идти хотел! Если не поторопишься, будешь сама его ворчание слушать! — парень резко перехватил руку девушки, заставив мужчину разжать пальцы, и так же стремительно увлёк её к выходу, проталкиваясь сквозь тесно стоящие столики.

А уже на улице отпустил, улыбнулся приветливо, блеснув белоснежными зубами, и представился:

— Алексей. Можно просто Лёха. И да, если не хочешь поддерживать знакомство, можешь уйти.

Ирэна улыбнулась и от души поблагодарила:

— Спасибо, Лёха. Алексей…

— Да ладно! — опять приветливо улыбнулся парень, — Я же видел, что он от тебя просто так не отстал бы.

— Я уже собиралась уходить, когда он подошёл… — с досадой произнесла Ирэна. А она ведь совсем не вызывающе одета! Ни яркого макияжа, ни вызывающей одежды, но, видно, сама её внешность привлекает внимание мужчин и без всяких соблазнительных нарядов и флирта.

— Если хочешь, можем немного прогуляться, а потом я тебя провожу, — предложил парень, — Не бойся, приставать как он, к тебе не буду.

— Ну… хорошо, — с некоторым сомнением согласилась девушка и нехотя представилась, — Меня Ирэной зовут.

— Ух ты… — восхищённо присвистнул парень, — Красивое имя.

— Польское, — с привычным равнодушием ответила девушка. Ответная реакция на её имя была такой предсказуемой и у всех одинаковой. Ирэна зашагала вдоль тротуара, постукивая каблучками. Алексей последовал за ней.

Так они прошли до гранитного парапета, холод с реки и сырость усилились, увеличивая и без того ощущение бесприютности в душе Ирэны. Они сели на скамейку под высоким тополем, некоторое время молча смотрели на тёмную гладь реки.

— Я эту реку рисую уже несколько месяцев, — произнёс Лёха и на вопросительный взгляд Ирэны, пояснил, — Учусь в художке. А сейчас пишу дипломную работу. Закат на реке. И всегда прихожу сюда в одно и то же время. Но на сегодня я уже закончил, зашёл в бар выпить пива и вот, встретил тебя.

— Ты не успел выпить пиво из-за меня? — с иронией поинтересовалась Ирэна, — Но это легко исправить. Пошли в другой бар, здесь их много.

— А пошли! — с весёлой готовностью согласился парень.

И вот они уже сидят за столиком в каком-то дешёвом баре, пьют пиво. Алексей рассказывает о своей учёбе в художке, а Ирэна внимательно слушает, иногда её красивые чувственные губы подрагивают в лёгкой улыбке.

— Художник — это не профессия, это состояние души, — говорит парень, — Скорее всего, я буду заниматься дизайном, попробую себя в рекламе или интерьере. Не знаю, ещё не решил. А чем занимаешься ты?

— А я старше тебя, — без всякого кокетства отвечает Ирэна, — В прошлом году университет закончила, работаю теперь на крупном предприятии в финансовом отделе.

— Ух ты… — восхищённо отзывается Лёха, — А я было подумал, что ты…

— Ну говори, говори! — видя смущение парня, требует Ирэна.

— Ты только не обижайся, я подумал, что ты подружка какого-нибудь богатого папика.

— Почему так решил? — напряглась вдруг девушка.

— Ну… на проститутку ты не похожа, одета не вызывающе, но дорого, стильно. И пришла в бар одна, значит…

— Ничего это не значит! — обиделась вдруг Ирэна, — Я не содержанка, понятно? Сама на жизнь зарабатываю.

— Понятно, понятно! — примирительно согласился парень, — Я же предупредил — не обижайся. Я ошибся, только и всего. И вообще… К деньгам и престижу равнодушно отношусь. Я же художник, — не без нотки гордости произнёс он.

— И что? — удивилась Ирэна, — Разве художникам не нужны деньги?

— Деньги всем нужны, — ответил Алексей и снисходительно посмотрел на девушку, — Но с ними надо быть осторожным. Ведь если ты художник, ты талантлив. В большей или в меньшей степени, то талантлив. Этим и отличаешься от остальных. А талант гибнет в роскоши и сытости. Актеры, певцы, художники, писатели, танцоры, музыканты, композиторы, поэты — все они занимаются творчеством, делом интересным, захватывающим. А если такой человек оказывается в богатстве, то теряет талант.

— Это такая плата за богатство? — спросила Ирэна, и в её живых изумрудно-зелёных глазах показалась грусть.

— Ну да, — уверенно кивнул Алексей, — Душа отяжелеет, раскормится сытостью и уже не взлетит, не запарит высоко в небе вольной птицей. Вот ты видела, например, чтобы толстые откормленные птицы взлетали? Пингвины или жирный домашний гусь?

Ирэна засмеялась, весело и заливисто, но даже тогда грусть не исчезла из её глаз.

— А пойдём ко мне, работы мои посмотришь? — вдруг предложил парень, взяв Ирэну за руку. Она согласно кивнула и пошла с ним.

Жил Алексей, точнее снимал небольшую квартиру, недалеко от речного вокзала, а так как окна в комнатах были открыты, слышались гудки катеров и грузовых барж. Ирэна походила по комнатам, где вдоль стен стояли холсты с картинами, очень внимательно разглядывала работы, восхищалась пейзажами, похвалила. Алексей остался доволен, усадил девушку за стол с несвежей липкой скатёркой, достал из холодильника чуть засохший сыр и немного колбасы, а затем попросил подождать, пока он сходит в ларёк (совсем рядом, минут пять займёт) и купит вина. Поинтересовавшись, какое вино девушка предпочитает — красное или белое, он ушёл, оставив входную дверь приоткрытой. И как только стихли его шаги на лестнице, Ирэна растерянно обвела тесную кухоньку, незнакомую неприбранную квартиру и с недоумением спросила себя, что же она здесь делает? Ведь совершенно понятно, зачем этот парень привёл её сюда. Чтобы провести с ней ночь, как того хотел и тот солидный господин в баре, но только теперь совершенно бесплатно. Бедный художник не собирался ей платить.

«А надо ли это мне?», — с запозданием подумала Ирэна. Сейчас, когда основной её обязанностью было удовлетворять жадные сексуальные аппетиты своего покровителя, Ирэна чувствовала усталость от секса. Так же как повар устаёт от приготовления пищи, она устала от своей, на первый взгляд, необременительной обязанности. Ирэна решительно встала, накинула плащ, взяла в руки сумочку и вышла из квартиры, плотно прикрыв дверь. Быстро спустилась по лестнице и пошла по тропинке к автобусной остановке, а когда подъехал автобус, Ирэна, даже не посмотрев его маршрута, поспешила в его тёплое нутро. И уже глядя в тёмное окно на удаляющуюся старую кирпичную пятиэтажку, представила, как Алексей вернётся и с недоумением обнаружит её побег. И почему-то стало весело, как будто Ирэна вдохнула глоток свободы. Вот бы и от Евсеева так убежать!

Я, наверно, птица ручная, только вот нет рук для меня

И страна моя не большая иль большая, но не моя.

Птицей пролечу, не поймаешь, улечу, взмахнув, вновь крылом.

Ты меня еще ведь не знаешь, ты меня узнаешь потом.

Пролечу я над господами, господа, вы мне не семья.

Вы меня не трожте руками, ваши руки не для меня…

Песня Юлии Михальчик «Птица»