Покровитель для Ангела. Невеста бандита

Екатерина Ромеро (2024)

Я стала невестой очень опасного мужчины вдвое старше себя и он покажет мне, что значит быть любимой бандита. Выберемся ли мы оттуда, где нет дверей? Когда нет шанса на счастье, сожжены все мосты, когда против нас весь мир и главное, мы друг против друга? Мой Покровитель окунет меня в черный рай по-взрослому и я узнаю, каково это девочке любить бандита. — Ты напьешься с ним горя, ой как наплачешься с ним! — Он не обидит меня. — Девочка, он сделает тебе больно, а ты потом придешь ко мне снова зализывать раны! И не говори потом, что я не предупреждал! — У нас будет семья. — Какая семья? Он тебе жизнь сломает! — Я люблю его. — Такие так он любят только себя! От автора: Большая разница в возрасте. 90-е. Откровенно. Больно. Жестоко. Больная любовь. Мат. Одержимость.

Глава 13

Миша не слушает меня и слышать не желает. За каких-то несколько секунд Виталик приходит в себя. Такой же дезориентированный, как и я, вот только уйти Бакиров никому не дает, он пинает ногой моему одногруппнику штаны и, как только тот их надевает, выводит нас из квартиры. Вместе, как заключенных.

— Что ты делаешь, куда мы едем? — мой голос дрожит, я сижу в салоне рядом с Мишей, тогда как Виталик лежит в багажнике внедорожника. Бакиров его туда закинул посреди белого дня в жилом районе, ничуть не боясь того, что кто-то это может увидеть.

— Миша, ты меня слышишь?! — не выдерживаю, вскрикиваю, и муж с силой ударяет по рулю.

— Заткнись!

Он зол, и это еще мягко сказано. Его аж трясет, и Миша практически не смотрит в мою сторону. Набирает только скорость, машина мчится все быстрее вдаль по трассе, и мы точно не возвращаемся домой, а едем куда-то за город.

Слезы застилают глаза. Я сделала ошибку, когда согласилась помочь Виталику. В том чае что-то было, какой-то наркотик, судя по тому, что я вообще ничего не помню. Как отрезало, просто черная пелена, я даже не помню, где мой рюкзак. Его не было рядом, так же как и моего телефона.

Я сижу в легкой кофточке и юбке. Куртки нет, я даже не помню, как снимала ее, как ложилась в ту чертову постель, как входила в квартиру.

Боже… как я вообще туда попала? Я не верю в то, что могла бы пойти туда с Виталиком добровольно, да и зачем? Я бы никогда не предала Мишу. Умерла бы, но не предала, неужели он не понимает? До сих пор… Он не научился мне доверять, у нас никогда этого доверия не было.

— Отпусти Виталика. Давай поговорим. Спокойно.

Набираюсь смелости. Надо достучаться до Миши. Он поймет, услышит, мы во всем разберемся, но Бакиров ко мне даже голову не поворачивает. Достает только пачку сигарет и закуривает прямо в машине. Воздух пропитывается едким дымом, Миша всегда курит как паровоз, и я начинаю кашлять. Он не тушит в этот раз сигарету. Ему плевать. Впервые, и я пугаюсь. А если я и правда ему изменила и не помню этого? Что теперь будет… господи. Виталик, он же был обнажен, и я тоже. Смогла бы я, стала бы? Нет, никогда. А что, если я была без сознания? От этих мыслей раскалывается голова, жажда душит, я не пила больше двух суток.

Мы едем несколько минут. По стеклам начинает стучать дождь, но Миша не сбавляет скорость, а после резко останавливается возле какого-то магазинчика у дороги. Когда он выходит, я ошалело ищу телефон и не нахожу.

Я выхожу из машины и оглядываюсь по сторонам, но никого рядом из людей нет, никто мне не даст телефон, ведь я могла бы позвонить Толику, пояснить все… хотя что тут пояснять?

Как я могу объяснить Мише то, что спала в одной постели голая со своим голым одногруппником? Не изменяла, а просто спала? Хотя это ведь тоже измена. Я бы в жизни не занялась с Виталиком сексом. Он даже не привлекает меня. Мне никто не нравится, кроме мужа. Мужа, который готов сейчас меня убить. А если я была так накачана тем наркотиком, что даже не помню, как меня тронул Виталик? Зачем он сделал это? Мне кажется, я вообще уже ничего не понимаю.

Слышу, как хлопает дверь, и Миша выходит из магазина. У него в руках какой-то ящик, и, когда он подходит ближе, я вижу, что это водка. Целый ящик. Там двадцать бутылок.

— Что ты делаешь, ты можешь мне пояснить?

— В машину. Живо.

Миша грузит спиртное в багажник, но с собой берет одну бутылку, и я опешиваю, когда он открывает ее и пьет из горла! Пьет и даже не кривится, буквально вливает в себя ее до самого дна и выкидывает бутылку в траву.

Миша никогда не водил пьяным, и мне становится жутко. Он тяжело дышит, будто ему адски больно, но ведь и мне больно! Неужели он не видит?

— Миша…

— Заткнись, закрой рот! — гаркает на меня и до хруста сжимает руль. Я же вжимаюсь в дверь машины и пристегиваюсь. Я не знаю, что происходит и куда мы вообще едем.

Когда машина съезжает с трассы в поселок, я вижу дом на отшибе и узнаю это место. Это его дача. Миша привозил меня сюда однажды, когда меня избили. У нас с ним была первая близость именно здесь. Мы открылись друг другу именно здесь.

— На выход.

Останавливается и глушит мотор, а после выходит и достает Виталика.

— Открывай.

Бросает мне ключи и, схватив Виталика за руки, заламывает их одной лапой, наклоняя его, точно заключенного.

— Перестань, ты меня пугаешь!

— Открывай, я сказал. Подвал.

Кивает не на входную, а на вторую дверь сбоку, и я понимаю, что он не шутит. Михаил реально хочет опустить нас в подвал.

— Нет… Я не буду. Не пойду туда.

— Будешь, иначе я сам.

— А-а-ай! Пусти, падла! — Виталик вскрикивает, когда Бакиров выворачивает ему руку, и вне себя от ужаса трясущимися руками я открываю эту дверь.

— Пошел!

Мы спускаемся в подвал. Десять или пятнадцать ступенек. Я ни разу тут не была. Совершено нежилое закрытое помещение. Темное, мрачное, и я прищуриваюсь, когда резко загорается свет.

Одинокая подвешенная лампочка мигает у потолка, какие-то маты на полу, боксерская груша. Это похоже на старый тренировочный зал, домашний, давно заброшенный.

Я жмусь к стене когда вижу, как Миша с легкостью берет Виталика и подтягивает его к крюку, висящему у стены. Он берет веревку, которой обматывает запястья парню и подвешивает его за руки, как кусок мяса.

Конец ознакомительного фрагмента.