Желать невозможного

Екатерина Островская, 2011

Даже после трагической истории первой любви жизнь Елены Игнатьевой могла сложиться вполне счастливо, если бы не безумная ревность ее мужа. Чтобы сохранить остатки достоинства, Лене пришлось уйти от Бориса Флярковского – одного из богатейших людей России… Через несколько лет смерть постигла их обоих – его яхта была взорвана в открытом море, а она не перенесла операцию на сердце. Согласно завещанию Елены опекуном над ее маленьким сыном назначен Олег Иванов, тот самый человек, которого она так любила в юности. Согласно завещанию Флярковского все его имущество должно перейти к единственному сыну…

15

Васечкин стоял на крыльце здания городского управления милиции и курил. Спешили на службу знакомые. Подходили, здоровались, протягивали Сергею руки для рукопожатия. Каждый спрашивал:

— Ты чего здесь стоишь? Ждешь кого-то?

В конце концов ему надоело. Васечкин спустился с крыльца. Отошел в сторону и увидел, как, не доехав пятидесяти метров до входа в здание, остановился сверкающий полировкой новенький «Мерседес». Из машины вышел Берманов, причем поднялся он с пассажирского места, и поспешил к крыльцу. У Берманова был служебный автомобиль «Волга», но, вероятно, машина была в ремонте или водитель заболел, а потому пришлось Бергамоту добираться на своем. Если, конечно, «Мерседес» принадлежал ему. Эдуард Юрьевич, вероятно, заметил Васечкина, так как старательно смотрел прямо перед собой, однако, проходя мимо Сергея, он немного сбросил шаг и бросил на ходу:

— Приказ подписан. Так что, товарищ бывший майор, можете оформлять увольнение.

То, что приказ подписан, Васечкин знал и без него, не знал только, что у Бергамота есть машина, которая стоит кучу денег. Идти в кадры не хотелось, Сергей достал еще одну сигарету. Щелкнул зажигалкой, а тут как раз подъехал тот самый покинутый Эдиком «Мерседес» и остановился рядом. За рулем сидела Анжелика. «Мерседес» поморгал фарами, но Сергей намека не понял, отвернулся даже, чтобы его не беспокоили. Потом он услышал, как открылась дверь машины, как простучали тонкие каблучки по асфальту.

— Ты что, со мной вообще общаться не хочешь? — прозвучал за спиной голос Анжелики.

Пришлось оборачиваться.

Анжелика стояла перед ним в коротеньком джинсовом костюмчике. Под курточкой был коротенький полосатый топик, из-под которого торчал проколотый пупок с навинченной на него золотой рыбкой. Или лягушкой.

— Привет, — сказал Васечкин.

— Эдик сказал, что тебя уволили, — вздохнула Анжелика. — Мне очень жаль.

— Да ладно, не бери в голову, — ответил Сергей и затянулся сигаретой. — Не переживай: во-первых, я сам увольняюсь, а во-вторых, эмоции надо беречь, кого-то действительно могут уволить.

— Ты очень злой стал. Эдик сказал, что тебя уволили за жестокость.

Васечкин промолчал. Не рассказывать же Анжелике, почему ее муж сделал такую блестящую карьеру. Она, судя по всему, и так знает, что за хорошие показатели в работе — у следователя Берманова была самая высокая раскрываемость преступлений. А знает ли Анжелика, как достигалась та самая высокая раскрываемость? Поначалу Бергамот даже делился с коллегами опытом: у него на допросах раскалывались даже самые стойкие рецидивисты. У Эдика был свой метод, скорее прием, который он сам и придумал, назвав этот метод допроса «противогаз». На голову подследственного или подозреваемого Бергамот надевал полиэтиленовый пакет и ждал, когда играющий в несознанку преступник начинал задыхаться от удушья и терять сознание. Пакет снимался, вопрос повторялся и в случае неправильного ответа надевался снова, и так определенное количество раз, пока протокол допроса с нужными показаниями не подписывался.

— Надо же, — удивилась Анжелика, не дождавшись ответа от Васечкина, — а я чуть было не вышла за тебя замуж.

— Радуйся пока, — огрызнулся Сергей.

— А ты не женился?

— Собираюсь, — соврал Васечкин.

— И кто она?

— Девушка. Добрая, умная, красивая, — сказал Сергей, — хорошая: теперь таких нечасто делают.

Но бывшая возлюбленная пропустила это мимо ушей.

— А у меня скоро день рождения, — напомнила Анжелика и уточнила для особо забывчивых. — Седьмого сентября.

— Заранее поздравляю. Вижу, Эдик тебе уже сделал подарок.

И рукой с сигаретой показал на сверкающий автомобиль.

— Да я этот «мерс» сама себе купила, — гордо, но не очень убедительно произнесла Анжелика, — у меня же свой собственный бизнес. Ресторан. «Колыма» называется. Ты наверняка слышал о нем. Заходи как-нибудь — для ментов пятнадцатипроцентная скидка.

— Я уже не мент, — напомнил Васечкин.

Говорить больше было не о чем. Анжелика направилась к машине, а Сергей снова отвернулся, чтобы не смотреть, как она повиливает узкими бедрами. Он, конечно же, помнил про день рождения, знал, что Анжелике исполнится тридцать один год, хотя выглядит она гораздо моложе. Впрочем, ему до нее дела нет: теперь Анжелика не волновала Васечкина. Удивительно только, как дочь библиотекарши и спившегося вологодского сантехника, начавшая свой трудовой путь секретаршей паспортного отдела затрапезного отдела милиции, смогла купить себе ресторан и теперь вот — дорогой автомобиль.

Сергей сидел в приемной начальника кадрового управления, а из непритворенной плотной двери доносились обрывки телефонного разговора.

— На какую еще учебу? Какое повышение кадров? Где я тебе людей найду? У меня… это самое… по всем отделам — недокомплект личного состава. И так штат не заполнен, а сотрудники увольняются в массовом порядке. Я их понимаю: за такие оклады, как у нас, никто работать не захочет, это самое… А в любой охранной структуре хорошему оперу сразу вдвое или втрое больше предложат. И никто его дергать не будет за показатели или еще за что…

«Все, — решил Сергей, — пойду в охранную фирму. Работа знакомая, платить за нее будут хорошо. Куплю новую тачку. Женюсь на Кристине…»

На душе стало немного спокойнее. Тем более он знал, к кому обратиться.

Когда-то давно, когда он отправлялся в долгосрочную командировку в Чечню, замещать его прибыл старший лейтенант Сошников. Позже Сошников стал капитаном и убыл на повышение в городское управление, но потом, как и многие, ушел, недовольный зарплатой или чем-то еще. Он открыл детективное агентство «Перехват», теперь известное в городе и процветающее. С Сошниковым у Васечкина отношения были более чем приятельскими. Именно Васечкин рекомендовал когда-то его в городское управление. С тех пор они встречались, правда, крайне редко, да и то случайно…

— Васечкин, заходите, — сказала секретарша.

Сергей зашел в кабинет. Подошел к столу начальника и остановился.

— Ваши документы готовы, — сказал начальник, — можете получить их и быть свободным.

— Спасибо, — усмехнулся Сергей.

Его усмешка не ускользнула от начальства.

— Постойте. Задержитесь на пару минут.

Можно было не сомневаться в том, что за этим последует.

— Послушайте, Васечкин, — строго спросило начальство, — объясните мне это самое… как вы докатились до жизни такой?

— До какой? — притворно удивился Сергей. — Взяток вроде не брал, секретарш не имею, задержанных преступников не отпускал, в быту морально устойчив, насколько это возможно сотруднику правоохранительных органов…

— Хватит паясничать! Пьянство, рукоприкладство, ненормативная лексика… это самое… курение на рабочем месте и распитие алкогольных напитков в своем кабинете. Вы вовлекали в коллективное пьянство своих подчиненных. Нам все известно! Даже больше! Это самое… Этого мало? Да мы за куда более меньшие прегрешения с треском выгоняем! Вам повезло еще, что не начато было служебное расследование. А то бы! Только принимая во внимание ваши былые заслуги, награды и прочее, руководство пошло навстречу, позволив вам уволиться без… этого самого… Сами знаете чего…

— Спасибо, — только и сказал Сергей.

После чего вышел из кабинета.

Служебное удостоверение Сергей вернул, но и без него прошел бы в здание управления, где на проходной его давно уже знали в лицо и никогда не интересовались документами. Только устраивать отвальную в бывшем своем кабинете не хотелось, и потому Васечкин назначил сбор своим бывшим коллегам в маленьком кафе на Моховой. Те, кто смогли, пришли. На шестерых взяли шесть бутылок водки и по паре кружек пива. На закуску из-за отсутствия средств — пару овощных салатов и тарелку с пережаренными охотничьими колбасками. В подвальном помещении было тесно и накурено. Сергей уже пожалел было, что выбрал это место, когда из двери, ведущей в подсобные помещения, вышел человек и направился к столу, за которым сидели опера.

Человек остановился возле Сергея и спросил:

— Вы капитан Васечкин?

— Майор. Теперь уже бывший, — ответил Сергей.

— Вы, наверное, меня не помните. У меня с приятелем на двоих было кафе на Петроградке. Как-то на нас наехали, а вы с другом тогда в зале случайно оказались…

— Помню, конечно. На Кронверском кафе располагалось. Мы тогда немножко посуды разбили.

— Бог с ней, с посудой. Просто я так вам благодарен, что…

— Забудьте.

— Не смогу при всем желании. Если бы люди забывали все доброе, что для них сделали другие, то в кого бы мы превратились? А сейчас позвольте мне пригласить вас в банкетный зальчик — там вам удобнее будет общаться. Через пять минут там для вас накроют стол.

Хозяин кафе хотел отойти, но задержался.

— А Константин Сергеевич иногда заезжает ко мне по старой памяти.

Константин Сергеевич, тот самый бывший капитан Сошников, ставший теперь учредителем детективного агентства «Перехват». А поскольку случайных совпадений не бывает, Васечкин решил: сегодняшняя встреча — лишнее подтверждение тому, что мысль о дальнейшем трудоустройстве, промелькнувшая ненароком в его мозгу утром, была не такой уж нелепой.

Вскоре все уже сидели в небольшом банкетном зале, за столом, плотно заставленным тарелками с закусками. Сотрудники обсуждали недавнее заказное убийство, произошедшее на яхте российского олигарха.

— Говорят, что Берманов хочет начать расследование, — сообщил кто-то.

— Но ведь это убийство в испанских водах произошло, — возразили ему, — а значит, под нашу юрисдикцию не попадает.

— Однако яхта российская и приписана к нашему порту, а значит, яхта — часть российской территории, на которой действуют наши законы. И к тому же жертва — российский гражданин.

— Там и другая жертва была — жена этого самого Флярковского. Так она, между прочим, гражданка Украины…

— Мужики, — прервал разговор бывших подчиненных Васечкин, — а ну их, этих олигархов с Бергамотами в придачу. У нас и без них забот полон рот. Если Эдику Берманову хочется в служебную командировку в Испанию смотаться, то пусть. Нам-то что!

Больше на эту тему не говорили. Да и не сидели особенно долго. С наступлением сумерек Сергей вернулся домой, где его ждала Кристина.

— Завтра начну устраиваться на новую работу, — сообщил он.