Эпидемия. Дневник

Екатерина Николаевна Широкова, 2020

Фантастические рассказы и повести, которые могли бы происходить в современном городе. Возможно, они уже происходят… Странный вирус захватывает весь мир – заражённые приобретают светящуюся кожу, что даже становится модным. Ходят дикие слухи, что "светлячки" бесследно исчезают, но кто будет верить в подобные глупости? В сборник входят повести "Эпидемия. Дневник", "Моя мама – андроид", "Алиса и её Тень", рассказы "Событие 201", "Очищая планету", "Зверюга страшная".

Эпидемия. Дневник

День 1

Новости про странный вирус не выходят из ТОП-повестки. Пугают, что начинается апокалипсис, так что я решила записывать все в дневник, на случай, если от человечества больше ничего не останется, кроме моей истории, записанной в бумажной тетради.

Скажете, пессимизм? Я тоже так думаю, но Вера (одна классная девчонка из параллельной группы) сказала — идея отличная, перечитаем, когда все закончится. Если будет, кому читать, конечно.

В любом случае, в институте с сегодняшнего дня объявлен карантин, так что надо будет придумать планы на вечер.

Много споров, считать ли это вообще болезнью? Самый главный симптом — свечение кожи. Голубоватый ровный свет, в темноте получается совершенно шикарный вид! Учёные вроде как-то объясняют этот прикол, но больше всего похоже, что все они тупо озадачены.

По телевизору говорят, что нужно избегать мест скопления людей, но реально только зануды боятся попасть в самый модный тренд месяца — быть как призрак или крутой мутант. Судя по видео, светящиеся люди становятся королями танцпола.

Звонила Верка, предложила пойти в клуб. Раз наши мысли сходятся — долой сомнения, живём один раз!

В Сети ходят слухи, что эти светящиеся заражённые исчезают. В смысле, совсем исчезают. Ну не бред? Нельзя верить во что попало. Возможно, кое-кого забрали на опыты. Заражённых трудно убедить сидеть в больничках — кроме температуры в самый первый день, нет больше никаких проблем, кроме самого свечения. А это реально круто.

Позже напишу, как сходили.

День 2

Было зачётно — пришла пара светящихся человек. Никогда ещё в жизни мне так не хотелось чем-то заразиться! Верке удалось потанцевать с одним таким «светлячком», так что все шансы имеются.

Мама прислала сообщение, чтобы я не вздумала ходить по клубам. Пришлось наврать, что писали курсовую, она сделала вид, что поверила, так что все довольны!

В новостях говорят, что заражённым могут запретить нарушать правила карантина. Надеюсь, Верка успела подцепить это потрясающее свечение кожи! Танцевала она вчера с «больным» парнем очень зажигательно, полный контакт.

Зачем нужен дурацкий карантин, если никто не боится? Как всегда, лишь бы панику развести.

Мама звонила, говорит, у них один знакомый «светлячок» пропал. Семья в шоке. Чушь какая-то. Выдумывают, наверняка. Пошёл развеяться, а жене сказал, что пропал? Или медики всё-таки повязали?

Звонила Верка, говорит, что на потоке пара однокурсников заболели. Температурят, начали слегка светиться. Вот и понаблюдаем, с научной достоверностью, что да как.

Нашла в Сети сайты, где ищут пропавших людей, заражённых свечением кожи. Их что-то очень много. Похоже, кому-то выгодно сеять панику в народ?

Но идти сегодня в клуб не захотелось. Сижу дома, скучаю. Попробовать, что ли, курсовую начать писать? Раз более вменяемых предложений нет.

День 3

У Верки температура! Небось, уже всю себя обследовала на предмет симптомов. Говорит, пока — ничего.

А те двое с курса уже вовсю «светятся». В общаге ходят к ним на экскурсию, всем же любопытно. Если Верка реально подцепила «светлячка», даже не знаю, зайду ли к ней. Всё-таки немного страшно.

Экстренный выпуск новостей — зараженным запрещено выходить из дома, пугают административной ответственностью. Интересно, а как им еду себе покупать, если одни живут?

День 4

Вера говорит, что тётка, с которой она живёт, велела ей не выходить из комнаты, кроме как в туалет. Еду ставит на поднос перед дверью.

Хорошая у неё родня, тётка — медик. На бурную студенческую жизнь племянницы смотрела сквозь пальцы, сестре не сдавала. А к карантину серьёзно отнеслась. Наверное, профессиональная деформация — привыкла бояться незнакомых вирусов.

К обеду Верка начала слабо светиться. Наверное, тётка её в больницу сдаст, со страху.

В вечерних новостях показали, как отлавливают «светлячков» и принудительно госпитализируют. Больным лучше сидеть дома, а то запрут в четырёх стенах насильно — но уже в какой-то больнице. Представляю себе переполненные натуральной синей подсветкой палаты… Наверное, можно на электричестве экономить, когда кожа светится так сильно.

В Сети паника набирает обороты — заражённые исчезают массово. Но никто ещё не подтвердил официально. И что подтверждать-то? Бесследное исчезновение людей? Проще сразу объявить: граждане, у нас апокалипсис, дальше — сами.

День 5

Пропали те двое, из общаги. Успокаиваю себя мыслью, что они сбежали к мамочке, или попали в закрытую больницу.

Верка в шоке. Шлёт жизнерадостные селфи с сияющим синим лицом, но глаза испуганные. Волнуюсь за неё. Мама просит не выходить из дома без крайней необходимости.

День 6

Верка послушала идеи тётки про сдачу себя в больничку и попросилась ко мне на передержку. Если не рассказывать про это маме — почему нет? Хорошо, что я ей вообще не сказала про заболевшую Верку. Легче будет прикрывать. Мама сидит в своей квартире, запаслась продуктами и названивает, чтобы я тоже так сделала. Хорошо, что она со мной не в одном городе — наверняка, сейчас бы лично побежала создавать мне стратегический запас.

Приехала Верка. Сбежала из дома, оставила тётке записку, что уехала к подруге, а то ещё объявит план-перехват. Вид — просто космос! Кожа светится ярко-голубым, чистый эльф получился. Потанцевали с ней немного, для поднятия боевого духа.

По телеку показывают массовые облавы на заражённых, всех свозят на карантин. Пожалуй, идея запастись продуктами не такая уж и плохая.

Вечером сходила в супермаркет. Хорошо, что он рядом. Начала сгребать в телегу всё, что похоже на еду для бункера — даже вошла во вкус. Два раза пришлось сбегать — еле допёрла пакеты, никогда столько не покупала за раз. Покупателей было немного, но вид у всех какой-то стрёмный. Телеги, полные консервов и крупы. Соль, спички. А что, идея — подумалось мне, тоже взяла. Хотя плита-то электрическая, зачем мне спички, костры жечь? Но всё равно взяла. Как-то рефлекторно.

Верка всё одобрила — говорит, будем теперь жрать, раз больше делать нечего.

День 7

В подъезде у соседей воет собака. Они там что, забыли про неё? Спать невозможно. Надеюсь, они не пропали от вируса, а то как спасать бедное животное? Дверь заперта. Может, топор купить, на всякий пожарный?

Сходила в строительный магазин. Народу — практически никого. Только не смейтесь, но купила примус, топор и даже палатку со спальником.

Зато, похоже, начинают сметают еду — полки опустели, как после Нового года. Зашла за кофе, забыла вчера купить — что-то не понравился мне выбор продуктов. В отделах бакалеи и консервов — зияющие прорехи. Дошло до меня, что человеку для выживания нужна вода. Весь день бегала с баклашками, хорошо, что есть в наличии — лично видела, как разгрузили целую фуру.

Собака воет. Прошлась с топором по подъезду, послушать — в какой квартире. Нашла. Но не решилась.

День 8

Верка исчезла!!! С утра, пока пили кофе и обсуждали дела наши скорбные, всё было хорошо. Сходила принять душ — а её нигде нет!!! Надеюсь, это просто тупая шутка. Серьёзно надеюсь.

День 9

Соседская запертая собака воет уже еле слышно. Больше ждать нельзя. Иду вскрывать дверь топором. Неужели больше никому в доме нет дела?

Спасла собаку! Не сразу, но удалось вскрыть дверь — повезло, что она была не железная. На шум от топора вообще никто не вышел. Куда все делись?

Прямо у входа был ворох одежды: пальто, сапоги, джинсы и даже бельё. Как будто человек просто испарился, обронив всё, что было надето.

Налила воды, замученная собака очень жадно пила. Нашла и достала из закрытой кладовки сухой корм. Оставила сломанную дверь приоткрытой. Теперь она свободна.

Поискала у себя Веркину одежду, хотя она успела разбросать свои шмотки по периметру. Нашла пижаму, в которой та была вчера утром. Впрочем, она же могла переодеться в другое и уйти?

Мама по телефону потребовала подробно озвучить перечень моих апокалиптических запасов. После перечислений сказала, что я умнее, чем можно было подумать. Прелестно.

Зашла проведать собаку и налить свежей воды. Она явно была рада меня видеть. Похоже, у меня новый друг. Жалко, не знаю клички. На ошейнике ничего не написано. Надо будет придумать. Может, Зараза?

День 10

Забрала запасы собачьего корма к себе домой. Зараза заметно повеселела — похоже, с ней всё в порядке. Просится гулять.

Выходила с Заразой и зашла за запасным мешком собачьей еды. Магазин реально опустел, но сухой собачий корм, похоже, не востребован. Зря, если подумать — тоже еда. Работала только одна касса.

По телевизору теперь по кругу показывают предупреждение для заражённых не выходить из дома. На телевидении тоже все исчезли или нашли дела поважнее?

Машин на улицах всё меньше, людей — тоже.

Интернет работает. Везде пишут, что население ощутимо сократилось. Не знаю, как оно в мире, но на нашей улице ещё никогда не было так тихо.

День 11

Когда пошла гулять с Заразой, наткнулась на целую семью «светлячков» в нашем подъезде. Сначала увидела их папу — его ярко-голубая кожа была слишком заметна в полутёмном коридоре. Он как раз высунулся из квартиры, когда я была рядом — Зараза решила обнюхать какую-то ерунду на полу поподробнее. Аж шарахнулся, бедняга, когда меня увидел.

Я никуда не торопилась и через некоторое время он снова приоткрыл дверь. Видела его раньше, до эпидемии, у него невысокая жена с кудрявыми волосами и парочка пухленьких маленьких детишек, близняшки. Все светятся, как оказалось. Особенно — дети, с них и началось заражение.

На всякий случай близко не подходила. Хотя после исчезнувшей у меня дома Верки глупо бояться, наверное?

Сказали, что еды и воды у них достаточно (пока не исчезнут?..), а вот с подгузниками вышла засада — критически мало осталось. Хотят отправить папу в магазин, но опасаются облавы на заражённых.

Странные люди, рисковать главой семейства из-за подгузников?

Вызвалась помочь горе-папаше — купить им вещи первой необходимости. Узнав про оказию, вышла светящаяся мамочка и давай совать мне список покупок. Там оказалось не меньше, чем на пару тележек. Я что, тётя лошадь? Попросила сократить, например, чипсы и газировку. Как дети малые! Она долго и угрюмо сопела, но список укоротила.

Магазин оказался закрыт. Вокруг бродило несколько озадаченных покупателей, явно тоже пролетевших мимо утренних покупок.

Видела на улице патруль — как раз такие показывали в новостях, когда там ещё было что-то, кроме повторяющего призыва к заражённым соблюдать карантин.

Похоже, карантин сработал — никого из «светлячков» не видно, а ведь их должно быть уже очень много. Надеюсь, скоро всё закончится — долго ли мы протянем без работающих торговых центров?

День 12

Сегодня утром зашла проверить заражённых соседей. Чипсы больше не хотят, но хоть никто не исчез. Посоветовала им запастись водой из-под крана — раз магазины закрыли, кто знает, вдруг и воду перекроют?

Около магазина был стихийный сбор несостоявшихся галдящих покупателей. Довольно быстро приехала патрульная машина, пролаявшая через громкоговоритель, что регулярно, раз в день, будут налажены поставки воды и продуктов. Сегодня, мол, и ждите, а пока — разойтись!

Звучит многообещающе, но как-то спокойнее, что я успела очень много натаскать в первые дни! Спасибо мамочке за ценные советы. Она, кстати, звонила — у них в городе очень много уже «светлячков», пропадают целыми семьями.

Воду и продукты реально привезли, не обманули. Довольно много людей, как оказалось, отсиживаются по домам. Отстояла приличную очередь, взяла ещё воды себе и продуктов для соседей с близнецами.

Спросила раздающего (в крутейшем защитном костюме), будут ли товары для маленьких детей, но тот пожал плечами. Говорит, нет информации. На любой вопрос — нет информации. Тоже понятно — люди подневольные, сказали упал-отжался, значит, выполняй.

День 13

Встретила любопытную парочку! Высокий очкарик умного вида и очень накачанный смазливый парень (не люблю таких, помешанных на своей внешности). Зараза явно их узнала — рванула навстречу и ну давай вилять хвостом.

Познакомились. Оказалось, что хозяйка Заразы — их одноклассница. Точнее, бывшая хозяйка, она же исчезла. Ну и одноклассница тоже бывшая, школу-то они явно уже закончили.

Очкарика зовут Данила, а качка — Антон. Данила подкинул любопытную идею по стратегическим запасам — спортивное питание. Протеин хорошо хранится и занимает мало места, а протянуть на нём можно довольно долго. Богатая идея! Даже жаль, что я не успела разжиться сухим протеинчиком.

Оказалось, недалеко есть профильный магазин, только он закрыт, вместе со всей прочей торговлей. Антон рассказал по секрету, что они позже планируют его освоить, на что Данила бросил очень сердитый взгляд и Антон осёкся на полуслове. Болтун — находка для шпиона!

Теперь им придётся брать меня в долю. Ха-ха. Ограбление — это что-то новое. Или не теряться и начать самой?

Ладно, пока нас и так неплохо кормят.

День 14

Болтали в очереди за водой с Данилой и Антоном, а они встретили свою школьную учительницу. Её дочь и зять пропали вместе с малышом. Спросила про подгузники для своих заражённых соседей. Оказалось, запасы должны быть. Договорилась, что зайду к ней попозже — она проверит. Соседей пока обнадёживать не стала.

Подгузники есть, только вышло ужасно. Не нужны больше детские товары. Близнецы пропали.

День 15

Родители близнецов не открывают двери. Похоже, там больше никого нет.

День 16

На том месте, куда каждый день приезжает на раздачу фура с продуктами, образовался стихийный рынок. Люди предлагают и ищут самые неожиданные вещи. Деньгами берут, но не слишком охотно и по каким-то баснословным ценам. Почему-то вспыли наличные доллары, что вне всякой логики — эпидемия затронула все страны, и где теперь для нас та Америка? Аэропорты давно закрыты.

Стало ясно, что не хватает лекарств — аптеки не работают, как и все магазины. Хорошо, что мама всегда настаивала на приличном домашнем запасе лекарств (на всякий пожарный), хотя я смеялась и спорила, что у нас этих аптек буквально на каждом шагу. Заболеешь, мол, деточка, а мамка далеко — кто в аптеку побежит? Будет теперь, чем спасаться.

Телефон пока работает, мама в порядке. У них в городе тоже наладили поставки.

День 17

Интернет перестал работать. Пока не поняла, это проблема с провайдером или кто-то перекрыл рубильник? Чтобы народ, плавно сваливающийся в апокалипсис, не слишком громко жужжал.

День 18

Среди ночи разбудил телефон — заболела та учительница, у которой брала подгузники для пропавших соседей с близнецами. У неё никого нет, вся семья исчезла, лежит с очень высокой температурой, лекарств нет. Попросила принести жаропонижающее — тут рядом, почему нет? Жаль, что я не на медика училась.

Пошла же ночью, темно, страшно — хотела быстро проскочить, а Заразу не сообразила взять с собой. Не получилось быстро — подъехала полицейская машина, остановилась возле торгового центра. Вышли трое без защитных костюмов и аккуратно вскрыли дверь. Двое внутрь, а третий стоит, охраняет.

Я совсем рядом, попыталась вжаться в стену, но шансов мало. Обернётся — заметит. Так и вышло. Кто охранял добычу, увидел меня, и сразу полез — судя по всему, они начали употреблять заранее, разогрелись перед грабежом. Повезло, что дружков в этот момент не было рядом.

Хотел затащить меня в машину, как вдруг мелькнули две тени — крепкий мужчина и девушка. С баулами — тоже ночью что-то тащат. Девушка тюкнула размякшего от перспектив полицейского по затылку и как зашипит — беги быстро отсюда!

Побежала.

Оказалось, мы в одном подъезде живём. У отца, Клима Петровича, свой магазинчик спортивного питания. Дочь, Аня, — спортсменка. Стремительная очень, и сразу видно, что сильная. Драться умеет, судя по всему.

Они ночами потихонечку свои товарные запасы перетаскивали в квартиру. А тут я!

Видела в окно, как полицейские забегали, погрузили своего товарища в машину и уехали. Надеюсь, он меня не запомнил.

На всякий случай попросила Аню утром отнести лекарства учительнице и погулять с Заразой.

Вроде, обошлось.

День 19

История с полицейскими, освоившими ночью торговый центр, стала спусковым крючком, открывшим ящик Пандоры. Кто-то заметил, что огромные стеклянные двери взломаны, и началось паломничество. Сначала лишь самые отчаянные заходили, деловито грузили полную телегу и шустро тащили добычу домой. Поток смельчаков быстро разросся, превратившись в настоящую давку. Люди хватали все подряд из того, что ещё оставалось, и пытались выбраться с отвоеванными вещами.

Я решила благоразумно не лезть в толпу и ушла домой, прогулявшись с Заразой на почтительном отдалении.

Из окна квартиры было видно, как к обеду торговый центр заметно опустел — видимо, там уже ничего толкового не осталось.

Улица замерла в ожидании — вокруг были ещё маленькие магазинчики, аптеки и прочее, пока нетронутые грабежом. Сколько они продержатся в сохранности, запертые их владельцами? Наверное, только до темноты.

Соседка Аня, которая вчера помогла мне с полицией, попросила о помощи. У них в магазине спортпита осталась последняя партия протеина на складе, но за один раз они с отцом не дотащат — нужен третий. Две ходки могут не успеть сделать — вот-вот люди начнут вламываться во все торговые точки подряд, и кто-то может догадаться, что белок — лучший выбор апокалипсиса.

Вооружились огромными холщовыми сумками и быстро-быстро провернули перенос. Обошлось без приключений.

Надеюсь, в квартиры не полезут?

Как только стемнело, по улице пошло шуршание. Кое-где разбили витрины.

Видела, как Данила с Антоном прошмыгнули в сторону магазина спортивного питания. А ведь мы уже оттуда всё забрали!

Через минут двадцать понурые прошли в обратном направлении.

Пригласила Аню и её отца, Клима Петровича, на шарлотку — не пожалела по такому случаю последние яблоки и яйца. Рассказала про Данилу с Антоном — думала, будет ругать ребят за попытку грабежа, а она сказала, что те, кто соображает, чем надо запасаться, неглупые люди, и можно пригласить их на чашку чая.

Аня — почти моя ровесница, а такая взрослая и сосредоточенная, как будто видела гораздо больше других. Как будто она уже повоевала. Может, так и есть?

Петрович шарлотку заценил, но оказался не слишком разговорчивым. Зато Заразе он очень понравился!

День 20

Сегодня утром стало ясно, что мир стал другим. Разбитые витрины, распахнутые после грабежа двери… Мусор, летающий по улице. Мародёры ещё стесняются вламываться в закрытые магазины днём, но надолго ли это? Кажется, застенчивость нынче не в ходу и будет стремительно выходить из моды.

То и дело встречаются хмурые люди, пытающиеся найти что-то полезное после ночных налётов. Похоже, их улов не очень богат. Как будто заблудившиеся призраки, они слоняются туда-сюда, даже страшновато выходить гулять с Заразой. Никто больше не улыбается при встрече, все стараются поскорее проскочить мимо.

Такими темпами мамины мечты о перспективном столичном муже для меня окажутся пшиком.

Встретила Данила с Антоном — рассказала им про заболевшую учительницу. Это же их школьная учительница, а не моя, кстати. Пошли проведать вместе. Получилось неудобно, как будто я их пристыдила, что не навещают больную, но кто сейчас беспокоится о всех, кого знает? Просто как-то так получилось, что ей не к кому было обратиться, а я была последним человеком, кому она сама помогла недавно — с подгузниками для пропавших близнецов. Теперь не могу просто взять и бросить её.

Очень обрадовалась нашему визиту. Судя по всему, у неё не «светлячок», а банальная простуда — весь букет соплей и прочего налицо, а при «светлячке» — только температура. Варит себе бульон из кубиков, настроена позитивно. Хорошо, что Аня позавчера занесла ей лекарства.

Мама всегда говорила, что меня не корми, а дай о ком-то несчастном и брошенном позаботиться. Раньше постоянно таскала котят домой, а она ругалась. Потом, когда переехала в бывшую прабабушкину московскую квартиру, думала, что изжила это в себе. И где я сейчас? Вокруг разруха, а я подобрала чужую собаку и забочусь о чужой учительнице.

Рассказала по телефону маме про всё это — чувствую, она не в восторге, но осудить не смогла, потому что втайне одобряет.

Спросила у ребят, почему они всё время ходят парой, даже смешно. Оказывается, живут в соседних квартирах, на одной лестничной клетке. Как братья — постоянно вместе, с самого детства.

У Данила родители работают во Франции — говорят, там тоже несладко. И погромы начались ещё раньше… Мигранты не особо страдали от излишней застенчивости.

А у Антона только мать, сидит дома, никуда не выходит, боится.

Сегодня не приехала ежедневная доставка продуктов. А мусор не вывозят уже давно — похоже, скоро крыс станет больше, чем прохожих. Зараза проявила интерес к одной, прошмыгнувшей мимо. Хотя бы собакам всегда будет, кого ловить и есть.

А я, наверное, скоро похудею, как давно мечтала. Запасов полно, но перспективы какие-то не очень.

Аня предложила вместе выходить гулять с Заразой — говорит, так веселее, чем всё время дома сидеть. Но мне кажется, что она решила меня охранять. Я не против, с ней как-то спокойнее.

День 21

Еду не привозят уже пару дней, они там что, совсем нас забросили?

И патрулей, отлавливающих заражённых «светлячков», тоже давно не было. Похоже, это кое-кто заметил. Утром видела, как несколько светящихся людей прошмыгнуло в торговый центр. Не думаю, что там ещё что-то осталось из вкусного или хотя бы съедобного.

«Светлячки» явно сбились в группу и пытались найти хоть что-то. Сначала удивилась, зачем ходить толпой? Но потом поняла.

Уже на выходе их встретила группа местных хулиганов, свистками и криками прогоняющая прочь. Думаю, драка не завязалась только потому, что те боялись заразиться. Повезло, что не было рядом камней, а то, боюсь, их бы просто закидали. А куда деваться больным, им же тоже надо что-то есть?

Я испугалась, а Аня быстро сориентировалась и сказала, что мы тихо уходим. Но мы не успели. Подошедший Данила крикнул, показывая пальцем на кого-то из нападающих: «Смотрите, он же сам светится!»

Эффект был, как от гранаты, гопники бросились врассыпную, будто воробьи. «Светлячки», впрочем, тоже не стали дожидаться возможного продолжения и быстро двинули прочь, крикнув напоследок: «Спасибо!»

Аня очень смеялась! Предложила зайти в гости как-нибудь, а лучше — сейчас. Похоже, Данила ей понравился. Спросила, где Антон, оказалось — занёс выздоравливающей учительнице немного продуктов, его мама просила передать — за все те двойки, которые она не поставила этому олуху в начальной школе.

Посидели немного все вместе, даже весело — как в прошлой жизни. Петрович, Анин отец, познакомился с ребятами и объявил им прямо в лицо, что Данила хлипковат, но сообразительный, а Антон слишком много времени потратил на кубический пресс, когда надо было качать сердце. Оба сначала опешили от такой прямолинейности, а потом стали убеждать Петровича, что они очень выносливые, смешно, как дети малые на утреннике — кто у мамы лучше всех?

Спросила Аню, нравится ли ей Данила, а она усмехнулась и сказала, что адекватным выживающим лучше держаться вместе.

День 22

Мародёры переключились на квартиры. В соседнем доме была слышна пальба и крики. Сейчас в любой подъезд без ключа от домофона не зайти, но, похоже, там кто-то пошёл по соседям, вскрывать квартиры, и наткнулся на живых людей. А у нас в подъезде явно больше никого нет — давно уже тишина по всем этажам.

Днём зашел Петрович, спросил, умею ли я стрелять. Обещал научить. У них, оказывается, небольшой запас оружия и боеприпасов. Интересные получаются соседи у меня…

Квартира Ани и Петровича выходит окнами прямо на вход в наш подъезд — решили нести вахту, пока не утихнет.

Учусь перезаряжать, не так сложно, как я думала. Сказалась многолетняя практика игры на фортепиано в музыкальной школе — пальцы-то сильные.

Ещё раз спасибо маме за то, что водила в детстве в музыкалку! Не думала, что так вот пригодится…

Навеяло, под настроение стала играть на бабушкином старом пианино, но быстро прибежала Аня, говорит — ты что, хочешь всех мародёров собрать?

Я думала, что они больше интересуются пустыми квартирами. Но Аня сказала, что мародёры могут прицельно искать людей с запасами.

Похоже, будем сидеть, как мыши. А Заразу выпускать гулять саму.

День 23

Мародёры пошли вскрывать подъезды. Какая-то особо активная группа вломилась в подъезд, где живут Данила и Антон. Зачистили первые пару этажей и ушли с тем, что нашли. Пока была мародёрская пересменка, ребята с мамой Антона взяли ноги в руки и рванули на выход, то есть к нам с вещами — уж что успели похватать.

Петрович, как увидел делегацию, сразу всё понял, быстро впустили.

Пока у меня в квартире их разместили, благо, что трёхкомнатная. Наверное, надо будет выбрать квартиру в нашем подъезде, чтобы им нормально устроиться.

Зараза счастлива, что старые знакомые в гости пожаловали — носится, как ошпаренная.

Задумалась, будут ли мародёры отлавливать собак? Как-то страшно стало Заразу одну гулять выпускать, надо будет что-то придумать. Но она умная — далеко от подъезда не отходит, а Петрович, если что, хороший угол обстрела имеет.

Довольно быстро мародёры добрались до нашего дома. Трудолюбивые какие — пашут, как пчёлки, даже не отдохнули.

Петрович стрельнул предупредительно, те сразу на безопасную дистанцию. Отползли пока что — не видно их совсем.

Собрались все наши на экстренное совещание. Что будем делать, куда плыть?

Сошлись во мнении, что пора покидать мегаполис. Запасы есть, теперь нужно их сохранить. Мародёры вернутся — вопрос времени. Уезжать нужно быстро. Лучше всего — сегодня вечером.

Мама Антона, тётя Таня, женщина очень суетливая и волнительная, больше всего переживала, как же её многочисленные полезные вещи, оставленные в спешке дома. Но Петрович очень быстро и наглядно подобрал слова, после которых она притихла и стала смотреть на него с нескрываемым уважением. Видимо, умеет он с впечатлительными дамами.

Вспомнили про учительницу — она же выздоровела, сидит у себя совсем одна! Позвонили — боится, слышала, что творится. Сумку для эвакуации уже собрала. Какая организованная, однако! Сказала, что у её зятя был микроавтобус и она сейчас на нём подъедет.

Пока думали, кого за ней послать, она уже припарковалась у входа в подъезд. Теперь все в сборе, будем обсуждать план спасения.

Оказалось, у нашей учительницы (просила звать её Яной, хотя бывшие ученики по привычке съезжают на имя-отчество) был очень предприимчивый зять, имеющий на западе от Москвы домик со всеми удобствами, скважиной, газом и даже дизельным генератором.

План такой: быстро проходим все квартиры подъезда, собираем еду, лекарства, другие полезные вещи. Одежду, обувь.

Всё по-минимуму, самое необходимое. Грузим все в микроавтобус, включая запасы спортивного питания — это наш стратегический запас белков, жиров и углеводов!

Быстро уезжаем, не прощаясь. Надеюсь, всё пройдёт хорошо! Погнали!

День 24

После того, как решили — срочно покидать пустеющую Москву, не дожидаясь возвращения мародёров, собирались очень быстро.

Петрович, понятно, нёс вооружённую вахту, присматривая за двором и Яниным микроавтобусом.

Ребята пошли вскрывать квартиры по всему нашему подъезду. После первых двух дверей они так ловко ломали, как будто всю жизнь этим занимались.

Мы с Аней вдвоём прочёсывали кухни и шкафы, откладывая то, что казалось нам полезным, в основном — съестное.

Тётя Таня, преодолев стеснение от проникновения в чужие квартиры, присматривала себе и ребятам одежду — из дома они бежали быстро и почти без барахла.

Яна оценивала наши находки, прикидывая, как это всё поместится в машину. Получалось не очень — добра набрали с избытком. Можно было вообще не ходить за продуктами в последние дни — некоторые исчезнувшие «светлячки» успели прилично запастись. Почти всегда мы находили валяющейся одежду, бывшую на тех, кто исчез.

К кровати соседских близнецов даже подходить не стала, но яркое пятно детской одёжки всё равно бросилось в глаза.

Ребята помогли перетаскать всё вниз. Закончив с общим сбором вещей в огромную кучу, сели думать. Зараза, предчувствуя отъезд, не отходила от меня ни на шаг.

Пока думали, Петрович быстро-быстро сортировал всё, без сожалений отбраковывая лишнее. Попытки бунта пресекал на месте.

Дальше погрузка в машину — вооружённая Аня встала за машиной, а Петрович прикрывал сверху, из окна. Зараза первой пролезла в салон.

Как только забили машину под завязку и махнули Петровичу, чтобы спускался, из-за угла показалась пара «светлячков». Аня крикнула, чтобы не лезли, те рванули к водительской двери, а за ними — ещё несколько. Выжидали, похоже, пока загрузимся полностью.

Антон скрутил первого «светлячка», повалив на землю, а Аня выстрелила в воздух. Это охладило нападавших на пару секунд, но не более. Данила выскочил из машины с топором в руках, крикнув Ане, чтобы прыгала в машину. Яна завела двигатель, Петрович показался в дверях и сразу пальнул ещё.

Рванули прочь, не задерживаясь ни секунды.

Город был практически пустой — очень редко попадались машины, брошенные посреди улицы. Мусор и разбитые витрины повсюду. Огни города отражались в мокром от недавнего дождя асфальте, давая ложное чувство нормальности, но людей не было видно.

Перед МКАД притормозили, увидев военный кордон. Но нас не остановили — похоже, там просто никого не было.

На автостраде прибавили скорость и заметно расслабились. Никто не думал, что мы вот так просто сбежим из мегаполиса со всеми запасами.

Даже радио в машине включили, но с поиском работающей частоты возникли проблемы. Наткнулись на какого-то парня, вещающего про судный день и наши грехи.

Видимо, это был прямой эфир — кто станет записывать такое? Наверное, он так и сидит там, на радиостанции, а полубезумный монолог идёт уже много часов, если не дней.

Приехали в посёлок в темноте. После съезда с шоссе какое-то время петляли по лесу и уперлись в закрытые ворота охраны. Полная тишина и никого.

Яна открыла внешние ворота своим пультом и мы заехали на территорию. Большие дома за высокими заборами, аккуратно подстриженные кустарники и туи вдоль дороги. Похоже, зять у нашей учительницы, Яны, был вполне успешный человек.

Все устали, как собаки, кроме Заразы — как приехали, сразу выскочила осматривать двор. Наскоро заселились и всех вырубило спать, как по свистку. Только успели вещи в дом перенести.

День 25

Вчера утром впервые за долгое время было по-настоящему многолюдно и весело за завтраком, будто и нет никакого апокалипсиса. Вся компания дружно собралась внизу, словно это вылазка за город на выходные.

Позже более толково разложили запасы — часть припрятали отдельно, на случай нападения. Петрович объявил начало поголовного обучения владением огнестрельным оружием. Только тётя Таня наотрез отказалась — и даже Петрович проявил неожиданную мягкость. Думаю, просто испугался, что она в панике может начать палить куда попало.

Дом топится газом, есть своя скважина и канализация. Есть камин, вполне рабочий, но он отапливает только часть огромного дома. Если (когда) газ пропадёт, отопление может стать проблемой. Но это в будущем, пока неактуально.

Есть дизельный генератор. Яна сказала, он достаточно мощный, чтобы всё работало. Канистры с соляркой есть, но надо сделать ещё стратегические запасы.

Весь вчерашний день Яна показывала, что и как тут устроено, решали, кто в какой комнате будет жить и какой график дежурств. Не на кухне, конечно, а на случай загородных мародёров.

Маме не говорила, что уезжаю, чтобы не волновалась раньше времени. Теперь позвонила и доложилась. У неё какой-то усталый голос, кажется, что-то не так.

Сегодня решили поехать за дизелем — для начала попробовать ближайшую заправку.

В гараже есть ещё машина, гораздо более быстрая, чем неповоротливый микроавтобус. Решили взять её — для мобильности, всё равно пустых канистр не так много.

А хорошо быть богатеем! Запасные машины в гараже, запасные комнаты в доме! Тьма-тьмущая всяких полезных вещей. Даже оружейный шкаф есть — будто каждый уважающий себя домовладелец обязан иметь ружьё для защиты от бунтующих народных масс. В нём много всего нашлось, Петрович одобрил — теперь у нас неслабый арсенал.

От тех богатеев теперь осталась только Яна, любимая тёща бывшего хозяина. Спросила — зачем она нас всех позвала с собой?

А она спокойно так говорит, что одному выживать — не вариант. А вы, говорит, компания совершенно подходящая, это сразу ясно педагогу с большим стажем.

За дизелем в результате поехали Антон и Аня. Петрович остался дома за старшего.

Пошла прогуляться по посёлку — рассмотреть красивые дома, хоть через забор. Даже не спрашивайте, почему решила, что это безопасно. Реально одна отправилась прогуляться — вернее, с Заразой.

У одного из домов забор был почти символический, кусты пока не разрослись, и с фасада — огромные окна в пол. Современный интерьер, похоже на клуб даже.

Встала напротив, развесив уши, и вспоминала, как мы с Веркой совсем недавно отжигали.

Зараза делала свои дела неподалёку, как вдруг гаражные ворота дома поехали вверх и оттуда послышался глухой рокот заведённого спорткара. И приглушенный мужской смех, явно детишки-мажоры.

Так быстро я давно не бегала. Они медленно выехали из дома, не пытаясь меня преследовать, но крикнув вдогонку, что я могу заходить к ним на вечеринку в любое время дни и ночи.

А Антон и Аня вернулись ни с чем — на ближайшей заправке дизеля не было.

День 26

Звонила маме, говорит, что всё в порядке. Не знаю, это какое-то чудо, что сотовая связь до сих пор работает.

Мажоры, засевшие в нашем посёлке, пока проблем не создают. Хотя, если разобраться, это мы «понаехали» в их ареал обитания. Пару раз было слышно рёв их машины — интересно, куда ездит нынче золотая молодёжь, когда вокруг апокалипсис?

Похоже, они проявляют к нам интерес — заметили дрона, настойчиво летающего вокруг дома. Данила пытался подстрелить, но не попал.

Аня и Антон продолжают вылазки на заправки в попытках найти дизель, пока безрезультатно. Судя по всему, в области волна интереса к топливу для генераторов уже давно прокатилась, опустошив всё вокруг.

С другой стороны, раз электричество пока работает без сбоев — всё это топливо где-то припрятано?

У тёти Тани после первого культурного шока от площади газонов проснулся весенний дачный зуд — предложила всё перекопать под картошку, надо же переходить на натуральное хозяйство. Теперь шок у Яны, имеющей за домом лишь символическую грядку с зеленью.

Но цепляться за ухоженный газон в свете разумного предложения по выживанию было нелепо — нечем крыть.

Немного переварив идею, Яна рассказала, что в городке неподалёку есть оптовая база овощей. Там можно попробовать найти материал для посадки, ну и что-то для борща, а то есть макароны с консервами начинает немного утомлять.

Решили ехать все, кроме Петровича, — он охраняет базу.

Робкая тётя Таня настояла на своём личном участии — видимо, риск неправильного выбора картошки превысил всё остальное.

Яна за рулём, Данила при нас в качестве последнего свободного мужика с ружьём.

Овощебаза явно была чьим-то последним прибежищем. Ворота сломаны, везде гильзы… Я бы не удивилась, если оттуда хлынули бы зомби, но обошлось. Что бы там ни было, всё уже закончилось. Засевшие здесь отстояли своё.

Оружие. Ящики с овощами и фруктами. Тут не только борщ, тут целый ресторан можно открывать! Забили микроавтобус.

Но главное — мы нашли за зданием припаркованную машину с целой цистерной дизеля! Оставлять нельзя, нужно было садиться за руль и ехать прямо на ней. Ключи в замке зажигания.

Хорошо, что дедушка учил меня водить на ручной коробке передач. Пришлось осваивать вождение грузовым транспортом за пять минут для чайников.

Поехали медленной колонной, Яна впереди, я — за ней, рывками. Особенно трудно давались повороты с такой махиной на прицепе, но ничего не снесла. Вроде бы.

Уже в самом посёлке, когда все вздохнули спокойно, нас нагнал мажорный кабриолет. Они притормозили, рассматривая наш микроавтобус и цистерну, потом рванули прочь, к своему дому.

Рекламная акция «у нас большие запасы» успешно прошла.

Будем дежурить по двое.

День 27

В целом, мы отлично устроились в условиях эпидемии — никто пока не заболел, запасов полно. Только соседи могут стать проблемой. Но сейчас всё тихо.

Хуже всех утро удалось у Антона. Его погнали на рабские сельхозработы по перекопке газона. Тётя Таня руководила, а Яна даже не стала смотреть, как портят её газон — ушла дежурить с Петровичем на пару.

Именно Антон первым заметил, как дрон осторожно завис над нами. Бросив лопату, быстро пошёл в дом — не захотел, чтобы мажоры смотрели, как он копает? Думаю, зря волновался, им точно чихать на чужой газон.

Оказалось, он сообразил, что тот, кто управляет дроном, должен быть недалеко, и незаметно прошмыгнул на улицу. Незаметно для дрона, но не для Яны — она увидела и заволновалась, куда рванул.

Вернулся почти сразу, с пультом от квардокоптера, очень довольный собой. Рассказал, что в переулке отловил щуплого подростка и без проблем отнял пульт.

Соседи пожаловали неожиданно.

Сразу делегация, и, действительно, довольно худенький подросток с ними. Уверенно шли к воротам, когда Петрович с балкона приказал им стоять.

Те начали выкрикивать нецензурные слова и выражения, смысл которых сводился к тому, зачем мы, нехорошие люди, обидели ребёнка?

Петрович выстрелил предупредительно в воздух и предложил проваливать.

Достаточно доходчиво — сразу исчезли.

Не знаю, как-то всё-таки некрасиво — напасть на подростка, отнять игрушку, он же ничего плохого не делал, только любопытствовал?

Предложила вернуть соседям дрон и пульт. Петрович сказал, что обойдутся, Антон вообще обиделся. Остальные как-то замялись.

Мы с Данилой сейчас караулим периметр, наше дежурство. В доме есть мансарда, с которой открывается полный обзор на все четыре стороны. Сидим у окон, смотрим в оба. Нервничаем.

Страшно, как соседи отреагируют на выходку Антона? На их месте я бы психанула.

Плохие новости. Антон слег с высокой температурой. Пока организовали карантин — не выходить из комнаты, еду будем ставить под дверь. Зато в ближайшее время не заставят перекапывать землю…

Плохо, что никаких простудных симптомов. Очень похоже на вирус «светлячка».

Сотовая связь не работает? Не могу дозвониться до мамы. Абонент выключен или находится вне зоны действия…

Ночью получили ответку. Через забор прилетела горящая бутылка. Сразу потушили, конечно, но с этим надо что-то делать.

День 28

Что там с мамой? Связи нет, голос у неё в последнее время был не такой, как обычно. Непривычно, всегда она обо мне беспокоилась, а тут — словно дыра образовалась. Нет звонков, и я даже не знаю, всё ли в порядке с ней.

Спросила у Данила, что с его родителями, они же во Франции. Показал последние смс. Озноб, температура. Светится кожа. Потом — тишина…

Мама не говорила про температуру, но могла специально промолчать, чтобы я не беспокоилась. Только теперь ещё больше волнуюсь.

Антон сегодня уже в порядке, но, конечно, не выходит из комнаты. Все ждут, когда он станет «светлячком».

Или не станет — есть же шанс? Но никто не верит, включая его самого. Злющий сидит. Тётя Таня притихла, даже про вскапывание будущих грядок забыла. Относит сыну еду, пытается подбодрить, поговорить через дверь, но он только огрызается.

Антон придумал, чем себя развлечь. Освоил квадрокоптер и гоняет его по периметру. Сказал, что с детства мечтал жить в богатом доме и иметь дорогие игрушки, тупо теперь не воспользоваться.

К вечеру пришёл подарок от соседских мажоров. Просто нет слов. Выгнали двух девушек — светятся, как новогодние гирлянды. Пришли к нам, звонят в домофон и просят впустить. Похоже, с утра заливали горе, еле на ногах стоят.

Тётя Таня не растерялась, такими выражениями их отшила! В ней было столько гнева, как будто заражённые барышни посмели покуситься на её единственного сыночка. Думаю, бедные девушки в жизни ничего более обидного не слышали. Хотя, кто знает?

Петрович крикнул им вдогонку, что, мол, полный посёлок же пустых домов — выбирай любой!

Те далеко ходить не стали, полезли в дом напротив. Махнули через забор и разбили окно. Освоились. Похоже, нашли ещё напитки, пошло веселье по полной — врубили музыку, басами всю улицу трясло. Танцевали до упаду — было видно с верхнего этажа. Стихли только под утро.

День 29

Наконец-то тихо! Спать было невозможно. Сижу свою вахту с Аней, глаза слипаются. Ближе к обеду начала удивляться — почему не просыпаются наши буйные соседки? Исчезли уже?

Предложила Ане сходить, проведать, может, нужна помощь какая-то? Жалко всё-таки, выкинули их, как ненужный хлам. Может, продукты нужны? У нас же полно.

Аня скривилась — мол, недостойно так себя вести, как эти дамочки. Что за люди, говорит, если не могут встречать свои проблемы достойно? Слабаки. Сами пускай выживают.

Прозвучало, как приговор. Стала думать, а как я выгляжу в её глазах? Может, тоже могу дать слабину? Загрустила.

Сбегала всё-таки с Заразой, проверила соседок. Никого не нашла. Глупо было думать иначе. Конечно, исчезли.

Антон начал светиться. Хотела с ним поговорить, а он накричал, что мы-то здоровые, а ему хана. Возможно, нам всем теперь крышка, нечему тут завидовать.

День 30

Зря мажоры девушек заразных выгнали. Сегодня у нас в посёлке опять вечеринка — соседи сами светятся и гоняют по посёлку на кабриолете, с включённой на максимум музыкой. Как будто атака на барабанные перепонки победит вирус этот дурацкий. Додумались подъехать к нам, девушек своих поискать.

Нарвались на Аню — объяснила популярно, куда идти и где их искать.

Те проверили дом напротив и, очевидно, нашли девчачью одежду. Ушли. Больше не катаются.

Вечером с температурой были уже тётя Таня и Аня.

Аня молча сидит у себя и не разговаривает даже, а тётя Таня плачет, судя по звукам.

Все на нервах. Яна готовила еду, обнаружила, что кто-то в одно лицо съел все её драгоценные запасы копчёной рыбы. Петрович сразу сознался, сказал, не устоял, слаб по этой части. А Яна вдруг раскричалась, как он мог. Потом даже стыдно ей стало, похоже. Пожадничала рыбы мужику…

День 31

Антон сбежал из дома. Не исчез, а именно сбежал, оделся и ушёл. Тётя Таня лежит с жаром, ей не сказали пока.

Яна с Петровичем на карауле, а мы с Данилой решили пройтись по посёлку, поискать Антона. Зараза с нами. Без особой надежды пошли, но надо же что-то делать.

Нашли. Ну и придумал этот Антон! Залез к соседям, решив, что там уже нет никого, и угнал кабриолет. Вообразил себя крутым. Пытались его остановить, но он только посмеялся и уехал. Чуть Заразу не сбил даже.

Но у соседей наших мажорных, похоже, и правда никого нет. Раз не хватились своей тачки. Или им уже не до тачек.

День 32

Антон не появлялся. Петрович заболел.

Зато пришёл тот подросток, у которого Антон отнял дрон. Говорит, все исчезли, а ему есть нечего. Мишей его зовут. У Миши дома был старший брат и его друзья. Никого теперь не осталось.

Яна сначала даже не хотела его пускать — спросила, не он ли бутылку с зажигательной смесью бросил через забор? Сказал, что нет. Даже и не знаю, может, врёт, а может, и нет.

Покормили, он сразу со своим ноутбуком пристроился на диванчик, будто и нет его. Сидит, не отсвечивает. Удобный ребёнок. Теперь ясно, что мог не заметить, как Антон угоняет машину из их гаража.

Яна его попросила посуду за собой убрать, а он только ресницами хлопает и молчит. Непоротый ребёнок.

Общий командный дух упал.

День 33

Антон по-прежнему не возвращался. Дежурим пока по одному, из здоровых остались только Яна, Данила и я.

Миша, соседский подросток, практически не поднимает голову от своего ноутбука, только на еду отвлекается, и то — не очень. Пытается есть прямо на диване, без отрыва от игры. Его, конечно, не ставим в караул — во-первых, ребёнок, ну и особого доверия нет.

День 34

А это нам повезло, что мы Мишу в караул не поставили. Зря вот только вообще в дом пустили…

Ночью Зараза всех подняла оглушительным лаем — ворота открыты, двери тоже. Янина очередь была караулить, но кто знал, что мальчишка откроет всё нараспашку? Сверху же не видно.

Почти сразу внизу, на первом этаже, послышались выстрелы. Там был Петрович, он успел среагировать.

Я выскочила из своей комнаты на втором этаже и увидела Аню со светящейся кожей. Она приложила палец к губам и прошмыгнула к лестнице с травматическим пистолетом в руках. Внизу больше не стреляли, только Зараза лаяла, не переставая. Аня медленно спустилась по лестнице, прижимаясь к стене.

Данила с охотничьим карабином в руках открыл окно в коридоре и тихо сказал, что спрыгнет со второго этажа и попытается обойти нападающих сзади. Велел мне сидеть тут.

Высунулась в окно, проверить, как он, и успела увидеть, как Данила вскочил на ноги и осторожно побежал вдоль дома. Во дворе никого не было видно.

Тётя Таня выглянула из комнаты с глазами, полными ужаса, на слабо, но отчётливо светящемся лице. Махнула ей, чтобы спряталась у себя.

Услышала ещё выстрелы и увидела в окно, как один из нападавших бежит к машине с цистерной топлива. Но не добежал, упал, как подкошенный. И всё затихло.

Спустилась осторожно вниз. Зараза металась по дому, подбегая то к одному, то к другому.

Петрович немного ранен в руку, Аня и Данила целы. Аня обработала рану, похоже, ничего серьёзного.

Сверху спустилась Яна. У неё натуральная истерика от того, что надо было стрелять, но она не смогла. В результате слегла с жаром. Надеюсь, это просто нервы.

Миши среди нападавших мы не нашли. Похоже, убежал.

День 35

Почему всё так быстро теперь происходит? Очень боюсь остаться одна. Всё чаще думаю о маме — что с ней?

Ещё утром светящиеся Аня и тётя Таня были на месте, а теперь их нет. Петрович тоже подцепил это голубое свечение… Яна пока в норме, жар спал, но, кажется, «светлячок» — это вопрос времени.

Яна плюнула на карантин и ухаживает за раненым Петровичем. Его сильно подкосило исчезновение дочери, а Яна от него почти не отходит. Отличная пара могла бы быть…

Мы думали, что отлично подготовились выживать здесь довольно долго, а что получилось в итоге? Запасов набрали под завязку, да только нас самих почти не осталось.

Спим по очереди с Данилой, караулим. Я теперь не расстаюсь с охотничьим карабином. Хотя, кого мы боимся, какого-то мальчишку? С другой стороны, неизвестно, кто ещё может пожаловать.

День 36

С утра нашли только их одежду, ни Яны, ни Петровича.

Мы с Данилой теперь вдвоём, и где-то ещё, возможно, прячется Миша.

Я хочу поехать к маме, узнать наверняка, что с ней случилось. Посмотрели по карте, это примерно полтыщи километров от нас.

Данила сказал, что нужно загрузить микроавтобус и поехать — так даже проще будет охранять друг друга. Я спросила, зачем ему отправляться со мной в такую даль, а он ответил, что это довольно глупый вопрос и поцеловал меня…

Загружаем машину, пытаясь продумать как можно более длительную автономность. Для двоих микроавтобус — почти целый дом. А оружия и патронов у нас очень много, так что получается маленькая крепость.

Заразе, конечно, непросто будет с нами трястись, но что поделать. Хорошо хоть, что животные не превращаются в «светлячков». Ей ничего не грозит.

Решили выехать завтра, пораньше, как только рассветёт.

День 37

Стартовали по плану.

Довольно скоро натолкнулись на разбитый кабриолет. Проверили — внутри вещи Антона. Исчез прямо на ходу, скорее всего.

Людей нигде нет.

Включили радио, а там опять тот самый ненормальный с бесконечным монологом про судный день! Талдычит про смертные грехи и про наказание за них. Неужели он вещал всё это время? Трудно представить, что у него в студии происходит.

Заметила очень странную вещь, и это не только мне кажется, но и Данила подтвердил: как будто всё вокруг стало каким-то блёклым, потеряло цвета.

Остановились перекусить — у еды почти нет вкуса. Да и запаха тоже.

Только Зараза радостно размялась, побегав вокруг машины. Похоже, её ничто не угнетает.

Весь мир становится чёрно-белым, почти серым, и с каждым часом — всё более бесцветным. Это очень страшно.

Надеюсь, мы успеем доехать.

День 38

Мы просто ехали вперёд, потому что больше ничего не оставалось.

За рулём сидели по очереди, но в последние пару часов останавливаться стало страшно, как будто сама дорога может исчезнуть, если отвернуться.

Тускнеющий мир стремительно сжимался вокруг нас, превращаясь в картонные декорации. Даже собственное дыхание стало казаться приглушённым и чужим.

Увидев знакомые очертания пригорода, стало чуть полегче. Данила улыбнулся и погладил меня по щеке, сказав, что мы всё-таки смогли добраться до места, где я родилась.

Карты больше были не нужны, дальше я сама показывала дорогу.

Мы остановились возле маминого дома. Вокруг — яблоневый сад, как будто припорошённый серой пылью.

Зараза выскочила из машины и резво побежала к дому.

Мне трудно было заставиться себя решиться и пойти. Дверь незаперта, а внутри пусто, как будто много лет здесь никто не жил.

Я вышла из дома и увидела Данила, стоящего возле машины. Покачала головой и шагнула навстречу.

Это был дневник Евы, последней женщины на Земле.

Эпилог

Ева и Данила стояли в саду, полном зелёной листвы и яблочных ароматов.

Вокруг, сколько хватало глаз, плодородная земля — то цветочный луг, то поле золотистых упругих колосьев пшеницы, то заросли крупной и спелой малины.

И ни единого человеческого следа, кроме тех, что могли оставить они сами.

В воздухе висели, как одеяло из обрывков тумана, целые облака миллионов крохотных светлячков.

Ева протянула руку и увидела, как несколько ярко-голубых светлячков сели на её раскрытую ладонь.