Голоса из окон. Ожившие истории петербургских домов

Екатерина Кубрякова, 2023

Старинные дома – свидетели судеб. Они хранят множество историй. И если вы готовы услышать, им, бесспорно, есть что вам рассказать. 37 домов, 37 разных историй и переплетений судеб, счастья и горя, успеха и забвения, рождения и смерти. В этой книге Петербург во всем своем многообразии «говорит» с читателями голосами его жителей, впуская их в мир, обычно скрытый от посторонних глаз. Книга основана на дневниках, художественных произведениях, публицистике и архивных материалах. Внутри вы найдете как современные фотографии фасадов, так и исторические фотографии, и иллюстрации. В этот раз вы перенесетесь во времени и узнаете: • судьбу дочери Александра Пушкина, ставшей прообразом Анна Карениной; • станете свидетелем триумфа Дмитрия Шостаковича; • переживете голос и страх блокадного Ленинграда вместе с маленькой девочкой, ждущей свою маму; • посетите вечера у первых евангелистов и полюбуетесь на легендарную малахитовую комнату; • послушаете выступление Марлен Дитрих вместе с Паустовским и др. Выходит при информационной поддержке книжной сети Санкт-Петербурга «Буквоед». В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Доходный дом Зайцевых

(1877 г., архитектор И. С. Богомолов)

Фурштатская ул., 20

«…imaginez-vous que ma femme a eu la maladresse d’accoucher d’une petite litographie de ma personne. J’en suis au désespoir malgré toute ma fatuité [… представьте себе, что жена моя имела неловкость разрешиться маленькой литографией с моей особы. Я в отчаянии, несмотря на все свое самомнение]»^[17], — пишет Пушкин княгине Вяземской 4 июня 1832 года о долгожданном событии, произошедшем в доме Алымовых, стоявшем тогда на этом самом месте.

Тридцатитрехлетний поэт и его двадцатилетняя супруга наняли просторную четырнадцатикомнатную квартиру на Фурштатской, 20, всего месяц назад, в мае. И в мае же, 19 числа, именно здесь впервые стали родителями. Счастливое событие привело в восторг всю семью. Сам поэт плакал при родах и говорил, что в следующий раз убежит (к слову, так и получилось — следующие три раза он приезжал уже после появления детей на свет).

Имя новорожденной — Мария — Александр выбрал по нескольким причинам. Во-первых, так звали бабушку поэта, а во‑вторых, Пушкин негодовал от народной фантазии, привыкшей коверкать красивые русские имена до полной неблагозвучности. Евдокия превращалась у нас в Авдотью, Феврония в Хавронью, Флор во Фрола, что на слух поэта и вовсе было собачьей кличкой. Александр решил всем своим наследникам, Марии и будущим детям, давать имена, из которых «возлюбленные соотечественники» не ухитрятся сделать «безобразные для уха».

Сестра поэта Ольга искала в малышке сходство с Александром: «Теперь сижу у брата, и он мне объявил, чтобы я и не думала от него уехать раньше субботы. Невестка чувствует себя хорошо, а малютка у нее хоть куда; на кого будет больше похожа, нельзя сказать, но, кажется, скорее на отца, и выйдет такая же крикунья, как и он, судя по тому, что голосит и теперь очень исправно»^[18]. Отец же Пушкина, Сергей Львович, сравнивал новорожденную девочку с ангелочком, сошедшим с полотен Рафаэля. Ему вторила мать поэта, Надежда Осиповна: «Именно, ангел кисти Рафаэля, и чувствую: полюблю Машу до безумия, сделаюсь такой баловницей, как все прочие бабушки. <…> Девочка меня полюбила; беру ее на руки…»^[19]. Позже, однако, Надежда, отметя слабое здоровье малышки, предрекала, что долго она не проживет: «Мари не меняется, но она слабенькая, едва ходит, и у нее нет ни одного зуба. <…> не думаю, чтоб она долго прожила»^[20].

Бабушка ошиблась. Мария проживет долгую, наполненную событиями жизнь. Станет фрейлиной императрицы Марии Александровны, влюбится и выйдет замуж за Леонида Гартунга, который, будучи управляющим Императорскими конными заводами, через семнадцать лет счастливой семейной жизни будет несправедливо обвинен в растрате и совершит самоубийство, не выдержав позора. Познакомится со Львом Толстым и станет внешним прототипом Анны Карениной:

«Лев Николаевич… пристально разглядывал ее.

— Кто это?…

— М-mе Гартунг, дочь поэта Пушкина.

— Да-а, — протянул он, — теперь я понимаю… Ты посмотри, какие у нее арабские завитки на затылке. Удивительно породистые.

<…>…Она послужила ему типом Анны Карениной, не характером, не жизнью, а наружностью. Он сам признавал это»^[21].

Наконец, Мария станет свидетельницей революции! Дочь Пушкина, единственная из детей помнящая своего отца (ей было четыре с половиной года, когда его не стало), умрет от голода весной 1919 года, чуть-чуть не дождавшись пенсии, о которой ходатайствовал для нее нарком просвещения Луначарский. Москвичи не увидят больше старушки, долгие годы приходившей на Тверскую и часами сидевшей возле памятника своего отца.

Во всей России знать лишь ей одной,

Ей, одинокой седенькой старухе,

Как были ласковы и горячи порой

Вот эти пушкинские бронзовые руки.

Она встает. Пора идти к себе

В квартиру, чтоб заснуть сегодня рано.

Уходит. Растворяется в толпе

Неторопливо, молча, безымянно^[22].

Дом на Фурштатской, где родилась Мария, еще в 1870-х будет снесен и заменен каменным и приобретет современный вид. В конце XIX века здесь поселится присяжный поверенный Дмитрий Стасов, чья дочь Елена станет знаменитой революционеркой. В этих стенах, в квартире родителей, ее арестуют в 1912 году и отправят в сибирскую ссылку. Здесь же в 1917-м она в своей комнате будет проводить заседания бюро ЦК, на которых неоднократно бывал Владимир Ленин.

Улица Петра Лаврова. до реконструкции! (ЦГАКФФД СПб)

В 1917 году двери этого дома открывает Владимир Ильич, а за восемьдесят пять лет до этого то же самое делал Пушкин, три месяца проживший в доме Алымовых, стоявшем на этом месте: «Александр, когда возвращался домой, целовал свою жену в оба глаза, считая это приветствие самым подходящим выражением нежности, а потом отправлялся в детскую любоваться своей Машкой, как она находится или на руках у кормилицы, или почивает в колыбельке, и любовался ею довольно долго, часто со слезами на глазах, забывая, что суп давно на столе»^[23].

Литература

Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX — начала XX века / под общ. ред. Б. М. Кирикова. — СПб.: Пилигрим, 1996.

Доризо Н. России первая любовь. Мой Пушкин: стихотворения, поэмы, проза. — М., 1986.

Кузминская Т. А. Моя жизнь дома и в Ясной Поляне: воспоминания: [О Л. Н. Толстом]. — М.: Правда, 1986.

Павлищев Л. Н. Мой дядя — Пушкин. Из семейной хроники. — М.: Эксмо, 2012.

Пушкин — Вяземской В. Ф., 4 июня 1832 // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977–1979.

Русаков В. М. Рассказы о потомках А. С. Пушкина. — СПб.: Лениздат, 1992.

Стасова Е. Д. Страницы жизни и борьбы. — Издательство политической литературы, 1960.

Февчук Л. Портреты и судьбы: из ленинградской Пушкинианы. — 2-е доп. — Ленинград: Лениздат, 1990.

Черкашина Л. А. Мария, дочь поэта // Столетие. — 7.03.2019.

Примечания

17

Пушкин — Вяземской В. Ф., 4 июня 1832 // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977–1979.

18

Павлищев Л. Н. Мой дядя — Пушкин. Из семейной хроники. М.: Эксмо, 2012.

19

Там же.

20

Русаков В. М. Рассказы о потомках А. С. Пушкина. СПб.: Лениздат, 1992.

21

Кузминская Т. А. Моя жизнь дома и в Ясной Поляне: воспоминания: [О Л. Н. Толстом]. М.: Правда, 1986.

22

Доризо Н. России первая любовь. Мой Пушкин: Стихотворения, поэмы, проза. М., 1986.

23

Павлищев Л. Н. Мой дядя — Пушкин. Из семейной хроники. М.: Эксмо, 2012.