Последний защитник для альвы

Екатерина Бакулина, 2017

Я альва-полукровка, незаконная дочь рубежного лорда. Таким, как я, рассчитывать не на что. Таких, как я, презирают. Но если случилось чудо, и сам принц обратил внимание на меня, предлагает стать его любовницей, то я, наверно, должна быть счастлива? Он молод, красив, самоуверен и привык получать все, что захочет. Он – мечта любой девушки в королевстве. Вот только я не желаю такой милости. Можно ли отказать принцу?

Глава 4

Утром не разговаривали.

Ивен так и заснула у него на руках. Свернулась калачиком и заснула. Всю ночь проспала. Было так плохо, что уже все равно. Не важно, как она к нему относится, об этом она подумает потом…

Утром не хотелось даже смотреть в его сторону.

Дождь закончился, хотя солнце выглядывать не спешило.

Эйрик тоже молчал, только изредка шмыгал носом — но это скорее от простуды.

Он достал остатки еды, и Ивен взяла только кусочек лепешки. Она вообще думала отказаться, но совсем не смогла. Кто знает, когда ей предложат в следующий раз. Эйрик не настаивал, лишь покосился на нее, вздохнул.

Потом пошел, почистил и оседлал своего коня. Надо признать, с лошадьми он управляться умел.

— Поедем? — сказал он.

— У меня есть выбор?

Ивен пыталась понять, как себя вести. И не понимала.

Нет, конечно, она не стала относиться к Эйрику лучше. С чего бы это? Если бы не он — она бы ехала сейчас домой… Или даже еще смотрела красоты столицы, если бы они решили задержаться. Может быть, даже съездили бы к лорду Фаральду, познакомиться с младшим сыном.

Главное, чтобы с отцом все было хорошо.

Но что ей делать? Драться? Пытаться ему подыграть? Пытаться убедить отпустить ее? Пытаться сбежать?

Эйрик посадил ее в седло перед собой. Честно старался поменьше обнимать и не слишком прижиматься, хотя сидя так близко это было не легко.

Они ехали все утро и большую часть дня. Сначала по лесным тропинкам, по полям, потом вдоль реки. Молча. Не разговаривали.

Угадать где они едут Ивен не могла, совсем не знала этих мест. Но пыталась запомнить хотя бы направление.

Только раз она видела людей издалека — телегу и несколько человек, скорее всего крестьяне, возвращающиеся с ярмарки. Хотела даже позвать на помощь, но не решилась. Вряд ли ей станут помогать, узнав, что она альва. Да и какая это помощь? Что смогут они против вооруженного рыцаря.

Эйрик вообще сделал вид, что он никого не видит, и что ему все равно.

* * *

На место приехали к вечеру.

Небольшой охотничий домик у реки в лесу, тихо и спокойно, вокруг никого. Эйрик уже был здесь, как раз охотиться и приезжали…

Он открыл дверь, пропустил Ивен внутрь, потом зашел сам.

Темнело.

— Садись пока, — сказал он. — Я разожгу огонь.

Открытый очаг в центре, дрова уже приготовлены. На этот раз удалось разжечь без проблем, огонь занялся, стало немного теплее.

Эйрик стянул сапоги, так и не просохшие с ночи. Хотелось упасть прямо тут, вытянуть к огню ноги… и больше ничего. Согреться наконец. И спать. Даже есть не хотелось, страшно раскалывалась голова. Он почти не спал ночью, только пару раз проваливался в полудрему совсем ненадолго. Да и предыдущую ночь тоже — было не до того.

— Ты умеешь готовить? — спросил он. — Здесь должны быть неплохие запасы в кладовке.

— Нет.

И даже не собирается.

Ивен сидела сжавшись и нахохлившись в углу, сверкая глазами. Пожалуй, скорее умрет с голоду, чем что-то сделает для него. Ее можно понять.

Эйрик пошел в кладовку сам, принес копченого мяса, сыра и несколько яблок, искать что-то другое не было сил. Мясо порезал, и нож, на всякий случай, забрал с собой.

Еще принес мед и бочонок вина, надо погреть… специй бы хорошо, имбиря… но это тоже потом.

Зажег свечки на столе.

От тепла неудержимо клонило в сон.

— Не пытайся убежать, альва, — сказал он. — Тут полно волков в округе. И даже если волков ты не боишься, то легко нарваться на разбойников.

— Думаешь, разбойники страшнее тебя? — сказала она.

— Как знать… Ты хочешь проверить?

Ивен фыркнула что-то, взяла кусок мяса. Необдуманных глупостей она делать не станет, что бы там ни говорила. И вряд ли попытается сбежать прямо сейчас.

Но спать, на всякий случай, лучше лечь у двери. Хорошо окна узкие, даже она не пролезет. Бегать за ней по лесу совсем не хотелось. Как потом искать? Но искать — ладно, главное, чтобы на самом деле волки не сожрали ее.

— Тут одна кровать, — сказал Эйрик. — Ты ложись, если устала. А я на лавке, только одеяло возьму.

Где спать — сейчас было почти все равно. Эйрик заснул бы и на полу, без всяких одеял, лишь бы тепло и сухо.

И все же, он чувствовал себя немного глупо. Все происходило совсем не так.

На что он рассчитывал?

— Ты просто так ее отпустил?!

Как это вышло?

Бирна удивленно смотрела на него. Удивленно и чуть насмешливо, так, что становилось стыдно. Отпустил?

— Я обещал отпустить ее, — сказал он.

— Зачем?

— Я обещал отпустить, если она меня поцелует.

— А она поцеловала тебя? Сама?

— Да.

Бирна засмеялась.

— И ты думаешь, она сделала это именно потому, что хотела сбежать? Тебе не кажется это странным? Она ударила тебя, потом поцеловала… Она ведь понравилась тебе, правда? Может быть это всего лишь игра? Девушка говорит «нет», а сама только хочет, чтобы за ней побегали. Сдаться сразу приличная девушка не может. Прояви настойчивость.

Эйрик нахмурился.

— Ивен не такая.

— И-ивен… — Бирна довольно ухмыльнулась. — Значит, она так крепко зацепила тебя? Поэтому ты ведешь себя как малолетний девственник? Догони ее!

— Хватит, — Эйрик поднялся на ноги. — Она уезжает домой.

Бирна тоже поднялась, подалась вперед, и теперь стояла рядом с ним едва ли не мурлыкая, довольно и нежно, положив руку ему на грудь.

— Ты глупый мальчик, — ее рука скользнула ниже, заставляя вздрогнуть. — Я думала, ты умеешь добиваться своего? А ты сразу сдаешься?

Ее улыбка…

Глупым мальчишкой Эйрик чувствовал себя именно теперь.

Не нужно было всего этого, нужно было иначе. Но теперь поздно отступать. Раз уж начал…

Проще было не отпускать ее из дворца.

Проще, чем мерзнуть под дождем, сторожить ее всю ночь, бегать по лесам…

Теперь поздно.

Он взял лавку, притащил и поставил поперек двери, чтобы уж точно никак не удалось пройти мимо. Не сбежит.

Налил горячего вина в две кружки.

— Хочешь? Поможет немного согреться и прийти в себя.

— Я хочу домой, — тихо сказала она.

Он сел рядом.

— Возьми, — Эйрик поставил кружку перед ней. — Хуже не будет.

— И лучше тоже.

Она взяла кружку, обхватила ладонями, греясь. На мгновение закрыла глаза.

Потом подняла и, подув, отпила немного.

Страшно хотелось ее обнять.

Эйрик взял свое вино, разом выпил большими глотками до дна, обжигаясь… сжал пальцы до хруста.

Надо что-то сделать…

Отбить ее у отца, тащить через весь лес и потом просто сидеть тут рядом и молчать…

Поначалу, эта идея казалась хорошей. Ему отчего-то казалось, что она будет… Сложно сказать, чего он ожидал, но уж точно не тихой отчужденности.

Ивен повернулась к нему. Синие-синие ее глаза…

— Сколько ты собираешься меня здесь держать? — спросила она. — Ты ведь сам так долго не протянешь, не отходя ни на шаг. Ты отвернешься, и я убегу.

— Не волнуйся, я справлюсь.

— Долго? Сколько? Пока я сама не запрыгну к тебе в постель?

Эйрик ухмыльнулся, вышло криво и хмуро.

— Может, давай, ты запрыгнешь, и поедем домой? — предложил он.

Просто так, не надеясь ни на что.

— Во дворец? И что потом?

Он пожал плечами.

— Потом все тоже будет неплохо. Ты ни в чем не будешь нуждаться.

— Ты не забыл, что у тебя скоро свадьба?

— Причем тут это?

— О, конечно…

Обида на ее лице.

— Ивен… — Эйрик смотрел на нее и пытался понять. — Если бы я предложил тебе стать моей женой, а не любовницей, ты бы согласилась?

Серьезно? На самом деле?

— Нет, — сказала она. И, чуть помедлив, — ты бы не предложил. Такие, как ты, никогда не женятся на таких, как я. Так не бывает.

Никто бы не позволил ему, даже если бы он сам этого хотел. Даже рубежный лорд не женился на альве.

— И все же… — Эйрик чуть подался вперед, заглядывая в ее глаза. — Ивен… когда я увидел тебя на лестнице… что-то случилось тогда… И потом, на пиру. Я сидел, смотрел на тебя, и понимал уже, что никогда не смогу забыть. Ты удивительная. В тебе есть что-то такое…

— Что? Я альва? Альвы у тебя еще не было?

— Нет. Ивен… — он наклоняется, ее лицо совсем близко. Альва? Нет. Дело не в этом. — Ивен, я люблю тебя.

Словно горячая волна поднимается изнутри, удержаться почти невозможно. Он наклоняется, обнимает ее, касается губами ее губ… Ивен изо всех сил зажмуривает глаза и поджимает губы, чтобы не позволить ему. Она не хочет. Вся сжимается. Пытается оттолкнуть.

Кажется, даже перестает дышать.

И лишь когда он отстраняется…

— Это не любовь, — говорит она, ее щеки горят. Заметно, как пытается справиться с собой и с волнением. — Ты просто хочешь получить меня. Но это не любовь.

— Ивен…

Что она знает о любви?

— Это ложь, — очень тихо говорит она. — Даже если ты сам веришь в это. Все равно — ложь.

Это не ложь. Но как объяснить?

Все это не просто, и она не примет его.

Не сейчас…

Голова раскалывается.

— Это не ложь, — говорит он.

Она качает головой. Отворачивается. Старается отодвинуться от него.

Сейчас он все равно ничего не добьется.

Пойти спать? Уже совсем не осталось сил. Кто знает, может быть завтра будет лучше.

Спать.

Все остальное подождет до утра.

Эйрик поднялся, подбросил в очаг немного дров.

Не глядя, взял одно одеяло в куче на кровати, завалился на лавку у двери.

Одеяло оказалось теплым, но маленьким для него, закрывая либо ноги, либо плечи, а вместе никак. Он выругался. Но идти искать другое — не хотелось. Можно было поджать ноги, но на лавке это неудобно.

Ивен смотрела на него.

Тогда он плюнул на все, лег на спину, вытянувшись во весь рост, закрыл глаза.

До утра.

На улице снова шумел дождь.

* * *

Ивен слышала, как воют волки где-то вдалеке. Сюда они не придут, но бежать одной через лес действительно страшновато. Она не настоящая альва, и совсем не уверена, что звери ее не тронут. Мама умеет ладить и с волками, и даже с варгами, но то мама. А Ивен — скорее человек. В ней нет настоящей силы, только так, по пустякам…

Нужно подумать и действовать наверняка.

Принц спал на лавке у двери, тихо посапывая, иногда вздрагивая во сне. Его длинные ноги выглядывали из-под одеяла, постоянно сваливались вниз, то одна, то другая.

Ивен допила вино маленькими глотками. Доела мясо. Затушила свечки. Разложила на лавке плащ, чтобы лучше просох. Хотелось избавиться от пронизывающей сырости, но тяжелое дорожное платье снимать не решилась, пусть оно и не высохло до конца. Лучше спать в мокром, чем раздеваться у него на виду. Не стоит давать повод.

Посидела немного у огня, глядя на дрожащие язычки, на тлеющие черные угли.

Страшно почти не было, было одиноко и как-то еще… тревожно, наверно. Тоскливо. Вся жизнь поменялась разом, и даже если сбежать и вернуться домой — по-старому уже никогда не будет. Хотелось плакать.

Ее жизнь никогда не была легкой, а тут…

Надо попытаться сбежать, но пока возможности Ивен не видела. Дверь он перекрыл, а окошки такие узкие, да еще забраны решеткой, что даже ей в них не пролезть.

Найти способ днем? Оглядеться, по крайней мере. Найти пути.

Но для начала — хотя бы согреться.

Она залезла в кровать, зарывшись в ворохе одеял, и свернувшись клубочком.

Утром Ивен наблюдала, как Эйрик снова разжигает огонь. Ежится от холода и трет руки — за ночь в доме успело остыть. Натягивает сапоги. Смотрела, как он тянется, разминая плечи и спину — медленно, тяжело.

Она пыталась сделать вид, что еще спит. Не хотелось разговаривать.

Он подошел, постоял у ее кровати. Сложно сказать, поверил ли, но, постояв, пошел в кладовку.

Долго гремел там, что-то выбирая.

Ивен вдруг поняла, что это ее шанс. Пока он раздумывает, что бы съесть на завтрак — она может успеть. Убежать, спрятаться… Попробовать, по крайней мере. Посмотреть. Не убьет же он ее, если ничего не выйдет.

Не убьет. Хотел бы, давно бы применил силу.

Всего-то и надо — выскользнуть из-под одеяла, схватить сапоги и плащ, осторожно, стараясь не шуметь, подвинуть скамейку, освобождая дверь, выскочить…

Хуже не будет.

Шаг, другой, и вот уже…

И только там, за дверью, обуться…

Холодно. Еще раннее утро, туман поднимался над рекой. Сыро.

Сердце стучало так бешено.

У него есть лошадь… если удастся…

— Ивен! — услышала она.

Не успеет.

Если броситься бежать — он догонит все равно.

Главное, не бояться.

Отойти от двери на пару шагов. Грохот, скамейка летит прочь.

— Я здесь! — крикнула Ивен.

Немного свободы…

Он выскочил на порог.

— Что ты здесь делаешь?!

Ивен постаралась невинно улыбнуться.

— Вышла подышать свежим воздухом. Ты же не против?

В один прыжок он оказался рядом, сгреб ее в охапку и потащил в дом.

И уже там поставил на пол, отпустил.

Раздражение на его лице.

— Ты хотела сбежать?

— Нет. Просто хотела выйти и посмотреть. Почему бы и нет?

— Не выходи за порог.

У него красные глаза, он уставший и помятый, совсем не такой блестящий красавец, как во дворце. Подбородок слегка зарос светлой щетиной.

— А если я попытаюсь снова? Что ты сделаешь?

Эйрик сжимает зубы, долго смотрит на нее в упор, сурово.

— Если еще раз выскочишь на улицу без моего разрешения, я сожгу всю твою одежду. Поняла? — очень хорошо видно, что он не привык к возражениям. — Будешь ходить по дому голая. И босиком ты далеко не убежишь.

Он это сделает, можно не сомневаться.

Страшно?

— И после этого ты говоришь мне о любви?

Его глаза становятся темными…

— Да.

— Я ненавижу тебя!

— Это твое право. Но отсюда ты не убежишь.

Он стоит совсем рядом, Ивен чувствует его дыхание на своем лице. Его злость и… почти отчаянье.

Все не так.