Сердце Зверя

Евдокия Гуляева, 2019

Он – Зверь – стал моей бесконечной зависимостью, дикой страстью, сумасшедшей одержимостью и… моим проклятием. Я – стала его сердцем. Слабым местом в, казалось бы, непробиваемой броне этого циничного и жестокого человека, стала его даром и наказанием. Приняв его жизнь, я окончательно и бесповоротно изменила свою, полностью растворившись в нем. Правильный ли выбор я сделала? Я узнаю об этом очень скоро, сейчас еще не предполагая, как жестоко обойдется со мной судьба…Современный любовный роман. Вторая книга дилогии.

Глава 2

Просыпалась сегодня не спеша, вначале почувствовав, втянув ноздрями, полюбившийся запах сандала, потом, с неохотой, вплывая в реальность из великолепного сна, медленно открыла сначала один глаз… И сразу прикрыла его, потому, что комната была заполнена теплым ярким солнечным светом, подмигивая мне, встречая полюбившуюся гостью. Улыбнувшись сашиной привычке спать с открытым окном, я продолжала лежать с закрытыми глазами, наслаждаясь, смакуя вчерашние воспоминания…

Столько было сказано слов друг другу! Тех самых нужных вчера, таких необходимых! Столько признаний! Что хватит на пол жизни… а следующую половину можно провести признаваясь в своих чувствах вновь! Конечно, говорила, в основном, я, но видела при этом его глаза — слов от него было и не нужно! Они — индикаторы его души, кричали мне о его чувствах, выдавая с головой! Трепет в них, не характерный ему, я вспоминала и сейчас.

«Ты нужна мне!»

Я повторяла его признание вновь и вновь, смакуя эти три слова, перекатывая их у себя на языке…

Еще долго, после сашиного признания, я ощущала изумительное послевкусие от сказанного им… решительность, уверенность, твердость, убежденность и, в конце концов, я абсолютно точно поверила ему! Такие, как он, не говорят громких слов, и, вполне вероятно, что я от него их больше никогда не услышу, но мне и не нужно повторять сказанное. Оно отпечаталось в моем сердце, заплатками, пропитанными желанным бальзамом, залечивая рваные раны, оставленные колючими словами, брошенными им тогда, в момент ярости.

«Я нужна ему!» — пело мое сердце, и я улыбалась. Вчера после того, как я решительно сбежала к нему, за ним, вниз, на улицу, я сожгла последний единственный мост, больше не имя возможности вернуться назад, к своей прежней жизни. Я прошла, пробежала, нет… уже давно пролетела свою точку невозврата. Я простила ему все, приняла его, может быть еще не поняла, но совершенно точно перестала сомневаться в нем. Начав все с чистого листа, мы решили строить жизнь на доверии…

И я видела, что он поверил мне! Его глаза сказали мне о многом. То, с каким голодом, какой невыносимой тоской он смотрел на меня там, в кабинете, стоя напротив, не решаясь сделать шаг ко мне. В них светилось не просто возбуждение, это было что-то другое… ярче, больше, безумно заразительное, растопившее мою застывшую кровь, заставляя ее быстрее, с жаром бежать по венам!

Вспомнив продолжение нашего вчерашнего вечера и его окончание, я мгновенно покраснела и выдохнула… Почувствовав или услышав мой выдох, Саша зашевелился, недовольно во сне нахмурив брови, и подтянул меня поближе к себе, обняв рукой. Собственник.

Я, окончательно проснувшись от нахлынувших воспоминаний, открыла глаза, решительно развернувшись к нему.

«Как же я соскучилась!»

Незначительное движение отозвалось приятной, слегка тянущей болью внизу моего живота. Мой Зверь вчера был неутомим, ни на минуту не отпуская, не выпуская из рук, будто боясь меня потерять, страшась, что это лишь воспаленное от недосыпа и переживаний сознание играет с ним злую шутку…

Заполучив кусочек своей эйфории в машине, я улыбалась, видя, как он нуждается во мне, переживает, что я исчезну, растворюсь как желанный, жизненно необходимый мираж. Для подтверждения реальности происходящего, ему необходимо было меня касаться, трогать, сминать… Он дышал мной! А я, в свою очередь, не могла надышаться им, жадно глотая его рваные выдохи-стоны ртом, после третьего за ночь оргазма…

— Привет… — услышала хриплый ото сна родной голос.

Я, улыбнувшись, повернулась к нему лицом:

— Привет!

— Я боялся, что ты мне приснилась… — неожиданно откровенно признался Саша.

Он озвучил и мой страх. Я так нуждалась в нем, что болела все эти дни без него, погибая помутневшим сознанием, в полудрёме, видя лишь его размытый образ в своих рваных снах.

— И что бы ты сделал, если бы это было так? — решилась спросить я.

— Поехал бы за тобой! Я устал видеть тебя только во сне…

Я подняла руку и провела по его лицу, легко касаясь, лаская точеные скулы кончиками пальцев.

— Лиза, я не отпущу тебя больше!

— Я никуда не уйду…

Услышав мое тихое признание, он закрыл глаза, прижавшись к моей руке и, повернув голову, поцеловал раскрытую ладонь, признавая свою зависимость от меня, свою слабость… Касаясь губами разгоряченной кожи, он продолжил дорожку из поцелуев вниз по моему предплечью… когда наше уединение нарушил звонок его мобильного, вызвав мой недовольный, разочарованный полустон.

Саша засмеялся, отодвинувшись от меня и нехотя потянулся за телефоном:

— Зверев.

По его сосредоточенному взгляду я поняла, что продолжить начатое шанса не будет, поэтому решительно встав с постели, прошлепала в ванную.

***

Спустившись вниз и привычно сварив чашечку любимого кофе, я изучала содержимое практически пустого холодильника, когда почувствовала легкий поцелуй в плечо.

— Мне нравится, когда ты разгуливаешь по дому в моих рубашках, — прошептал мне на ухо незаметно подошедший Саша.

— Учитывая сколько народу здесь бывает, я бы предпочла свою одежду, — убедительно объяснила я. — Как я понимаю, в этой квартире не готовили и ничего не ели последние две недели?!

— Я уже отправил Алексея за продуктами.

— А куда делся Олег? — с удивлением спросила я.

— Он приболел, — с явным неудовольствием начал Саша, — а ты, вдруг, начала о нем беспокоится?

— Ревнивец! — заразительно улыбнулась я. — Я — твоя!

Развернувшись, я прижалась губами к его губам, намереваясь оставить скользящий поцелуй, который Саша моментально перехватил, углубил, сначала проведя своим языком по моей нижней губе, а потом по-хозяйски, с жаром и напором ворвавшись в мой рот.

Легко поднял меня за попу и посадил на барную стойку. Я ойкнула от неожиданности: голой, разгоряченной затянувшимся поцелуем кожей, почувствовав холод камня. Обжигающий контраст был как нельзя к стати, только подстегнув зарождающееся во мне возбуждение…

Наш внезапный порыв готов был перерасти во что-то большее, когда я краем уха услышала звук открывающихся дверей лифта. Нехотя оторвавшись от Саши, немного отстранившись, я спрятала голову у него на плече, вдохнув исходивший от него легкий аромат возбуждения, утреннего душа и чистой кожи, неудовлетворенно застонала:

— Вот об этом я и говорила!

— Только сейчас я понял, о чем ты, — шутливо поддержал меня он, прижав мою голову к себе за затылок, привычно, зарываясь в волосы пальцами. — Я обязательно решу эту проблему.

Наклонившись ко мне, он втянул запах моих волос, целомудренно поцеловав меня в макушку. Мне безумно нравились его нерешительные проявления нежности, ведь все это было для него впервые. Задержав меня в объятиях еще пару секунд, он снял меня, посадив чуть ниже, на барный стул и резко развернулся, закрыв меня спиной от вошедшего на кухню Алексея.

— Все купил… Я видел, как на парковку, практически следом за мной, заехал Сергей Викторович…

— Я в курсе. Как раз ждал его. Спасибо, Алексей, поставь сумки на стол, Лиза их разберет.

Услышав шуршание пакетов, но не видя, что происходит, я прижалась к загораживающей меня спине губами, вызвав своим действием Сашин нетерпеливый вздох…

Мне очень нравилось, как он на меня реагировал.

— Лиза,… — начал он…

Но я решила опередить его:

— Можно я съезжу к Анжелике, пока вы в Сергеем будете заняты делами? — пользуясь случаем, попросила я. Чувствуя, как вмиг напряглись мышцы его спины, я успокаивающе, провела по ним рукой. — Мне так необходимо поговорить с ней! Она сделала для меня много, очень много! Я…

— Но ты поедешь с Алексеем! — недовольно согласился Саша. — Только так. И он подождет тебя, сколько бы ты там не пробыла и привезет назад.

— Спасибо… — с благодарностью выдохнула я ему в спину, даже не надеясь, что он пойдет мне навстречу.

— Алексей, встреть Сергея и проводи его в кабинет. Потом жди Лизу на парковке, отвезешь, куда скажет.

Отдав указания, повернулся ко мне и прижал меня к себе, крепко обнимая, вновь целуя в макушку:

— Не хочу тебя отпускать! Знаю, что не смогу удержать тебя взаперти, как бы сильно я этого не хотел, но… я только… мне так тебя мало…

Я понимала, что ему трудно выразить свои чувства красивыми словами. Он другой. Поэтому быстро перехватила инициативу в свои руки:

— Я вернусь. Обещаю тебе! Ты даже не успеешь соскучиться…

— Спасибо!

Услышав, как в квартиру поднялся гость, Саша, еще раз выразительно посмотрев на меня, улыбнулся мне и вышел из кухни, перехватив Сергея в холле, пригласил того сразу в кабинет, явно пытаясь скрыть меня от любопытных, даже дружеских глаз.

Оставшись одна, я вновь улыбнулась своим мыслям:

«Ревнивец!»

Теперь осознание этого факта ничуть не пугало меня. Его ревность сейчас была легкой, игривой, шутливой, безумно приятной, бальзамом для моего израненного двухнедельной разлукой сердца. Я желала, охотно принимая, любые проявления его внимания.

Вместе с улыбкой и этими мыслями, я поднялась наверх, оделась, накинув на себя сверху еще и сашин пуловер, так как из одежды имелось только вчерашнее по — вечернему открытое платье.

Выйдя на парковку, привычно открыла заднюю дверь Cadillac Escalade SUV, с трудом забравшись внутрь. Я так и не привыкла к этому огромному черному монстру! Алексей, посмотрев на меня через зеркало заднего вида, промолчал и привычно выехал на уже оживленный в этот час проспект, ловко петляя между снующих, торопящихся машин.

— Мне нужно… — начала я.

— Я в курсе. Шеф по телефону дал мне на счет вас четкие указания, — решительно перебил меня Алексей, заканчивая диалог, тем самым дав понять, что разговоры со мной ему не интересны.

Я пожала плечами и отвернулась к окну… Непривычно.

Я, как оказалось, привыкла к присутствию Олега, который внушал мне доверие, искренними улыбками и подшучиваниями, располагая к себе, поэтому сейчас, явно, чувствовала себя не в своей тарелке. Мне было крайне неуютно в замкнутом пространстве с малознакомым неразговорчивым хмурым мужчиной. По телу пробежал неприятный холодок беспокойства, но я прогнала его, решительно отмахнувшись от назойливого волнения.

Чтобы отвлечь себя, я уставилась на мелькающие вдоль трассы деревья, думая о своем и, поначалу, даже не обратила внимание на незначительные изменения нашего маршрута. Но тревога не отпускала, и я, сосредоточившись на дороге, постаралась вспомнить, проезжали ли мы этот участок ранее… никогда.

От четкого понимания, что мы движемся не в ту сторону, все дальше удаляясь от центра, я начала нервничать, в смятении сжимая и разжимая трясущиеся руки.

— Алексей, извините, но мы правильно едем? — с опасением решила уточнить я.

— Да, все верно, едем в кофейню. Просто дорога, вам привычная, перекрыта из-за ремонта. Пробка образовалась, поэтому рванем в объезд, — улыбнувшись, попытался успокоить мужчина, еще раз посмотрев на меня через зеркало заднего вида.

Но от обеспокоенности я не услышала его ответа, сосредоточившись лишь на его глазах, которые мелькнули в отражении: холодные, неживые, без толики улыбки в них… Паника начала подниматься во мне, грозя уничтожить все доводы разума.