Темный Волхв. Менестрель. Книга 2

Евгения Юркина

До магического учебного года оставалось еще две недели. Казалось бы, золотая пора: прыгай с парашютом со спины дракона, помогай доброму волшебнику, старому друиду Максиму, растить новые учебные корпуса. Или просто купайся в озере! Но не тут-то было. В магическом Заповеднике появляется весьма неприятный субъект…

Редактор и корректор Дарья Паршикова

Иллюстратор Наталья Караванова

© Евгения Юркина, 2023

© Наталья Караванова, иллюстрации, 2023

ISBN 978-5-0051-6987-7 (т. 2)

ISBN 978-5-0051-5913-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Закат отцветал. Угасали краски, цвет за цветом. Алый. Карминный. Вишневый. Фиолетовый…

«Еще один день подошел к концу». — Мелихир отвернулся от окна.

В кабинете, как всегда, был полный порядок. Бронзовые стрелки старинных часов надраены верным Талинилом до зеркального блеска. Пол вымыт, пыль протерта — на стеллажах с фолиантами, на столе, на стенах, на зеркале наиболее вероятной реальности… На новомодном агрегате под названием «компьютер». Десятилетиями сопротивлялся нижний этаж этому нововведению среднего. И не устоял…

Мелихир снова повернулся к окну. В бархате синего неба разгорались далекие миры — звезды. Наводили на мысль: где же тот, кого никто никогда не видел? Кого боятся, деланно игнорируют, почитают. Кого в трактатах древности называли таким количеством имен. Кого он, Мелихир, вроде бы и слышал… но всего один раз. К кому у него был свой, очень важный вопрос — о предназначении.

Но стоит только об этом подумать, как тут же что-то отвлекает!

— Заходи, — выдохнул Мелихир.

Стукнула дверь. Цокнуло по каменному полу.

Мелихир не оборачивался, он и так знал, кто вошел в кабинет. Знал и то, что будет дальше: видел эту картину тысячи, нет, десятки тысяч раз. Глаза низших, чертей и бесов, почти мгновенно меняли природный грязно-желтый цвет на беспросветно-черный. Отражали того, на кого смотрел низший. Существо, казалось, сотканное из самой тьмы…

По правилам, бес должен был доложить причину визита. Но он почему-то молчал.

— Тема? — Мелихир побрезговал локальными правилами. Мало ли, из какой провинции низший. Кто был его прежним командиром, каковы были его порядки? Может, низшему следовало почтительно выдержать паузу?

Однако секунды шли, а бес, несмотря на принятые меры о его благополучии, продолжал молчать. А это уже удивляло.

Мелихир обернулся. В глазах низшего вместо тьмы отражались глаза высшего: два бездонных омута невозможно яркого, светло-светло-светло-лазоревого цвета.

По сгустку мрака прошла волна:

— Говорить сегодня будешь?

— Помилуй…

— По существу. В чем проблема?

Существом проблемы оказался обитатель верхнего этажа ангел-хранитель Эянил.

— Что хотел?

— Хочет до сих пор. Ворота адовы из-за него закрыть не можем. Бес-капитан Раджий должен был заступить на пост номер три. А он до сих пор торчит на среднем этаже — дежурит на Бородинском поле. А Эянил…

— Короче!

— Вступился не по своему праву за двух атеистов.

— Точно атеистов? Сколько лет? Как зовут?

— На вид обоим не больше четырнадцати-пятнадцати. Раньше их не видели, как звать, поняли только из их разговоров между собой. Девчонку — Ритой, парня — Даней. Обоих в списках верующих и, соответственно, разрешенных к жизни нет. Проверили два раза. Эянил вступился не по праву.

— Опять!.. — Колыхнулась тьма.

— Крылатого только развоплощение исправит! — Бес позволил себе пренебрежительную ухмылку.

Эянил был притчей во языцех. Этого хранителя так и подмывало заступиться за неположенные ему души. Когда-то Мелихир пристально следил за его судьбой…

Но именно сейчас, в присутствии беса, думать об этом было нельзя.

— А твое ли это дело? — вкрадчиво осведомился тогда высший.

Низший отступил на шаг. Тем не менее негромко, но вполне отчетливо пробормотал:

— На верхнем только Эянилу такое и прощается. А на нижнем даже чертей отзывают, когда Эянил вступается за очередного грешника!

«Хоть кто-то вступается. — Мелихир неодобрительно посмотрел на беса. — После катастрофы законы для людей ужесточили, и они теперь досрочно попадают в котлы нижнего за любой разрешенный и неразрешенный чих. Сейчас уже до правды не докопаешься, нужная часть архивов сгорела, причем как на верхнем, так и на нижнем. Или их сожгли намеренно? Так или иначе, а концов не найдешь: после катастрофы пострадали все три этажа, а средний вообще изменился до неузнаваемости».

Однако вслух Мелихир не сказал ничего. Потянулся к сконструированному им зеркалу наиболее вероятной реальности. Усмехнулся про себя: обитателей среднего этажа, услышь они такое название, постигло бы разочарование. Зеркало не показывало будущее, оно досконально отражало объект, его душевный настрой и ключевые моменты настоящего и прошлого. Именно из этих составляющих и при умелой настройке складывалась наиболее вероятная реальность.

…Которая в этот момент как-то подозрительно двоилась.

— Хм-м… — Мелихир любил загадки.

А тут пришлось повозиться, прежде чем он смог правильно настроить зеркало…

— Только не это! — Почему-то попятился бес.

Хлопнула дверь.

Высший не обращал на своеволие низшего абсолютно никакого внимания. Он смотрел на уже четкую, хоть и двоящуюся картинку.

Зеркало показывало Эю. Именно Эю, живую девушку во плоти, не ангела-хранителя Эянила, которым она стала. Эя таяла, уходила в небытие и оставалась живой одновременно. Как Эе удавалось пребывать на стыке двух реальностей, Мелихир не понимал. Зато знал другое: он, Мелихир, был обязан Эе тем, что до сих пор существует. В тот день…

В тот день он, еще студент Академии Чистого Света, очнулся в теле солдата.

Ощущений было много, и все новые, ведь у серафимов нет материального тела. И среди этих чувств особо выделялся страх, причем не его собственный: все вокруг было буквально им пронизано. И не только им — яростью. Грохотом.

Только когда Мелихир привык к грохоту, он смог осознать: с его телом что-то не так. Что именно, студент определить не мог, ведь в тренажерном зале Академии все было по-другому. Но потом он все-таки догадался осмотреть свое новое тело… И понял: у его материального тела была оторвана правая нога, почти по колено. Боли, вопреки тому, что было написано в учебниках Академии, не было.

«А ведь исчезну, — понял Мелихир. — Истеку кровью и исчезну».

Ему вдруг отчаянно захотелось выжить. Ведь именно сейчас, за какие-то минуты до полного растворения в небытии, Мелихир почувствовал, что это такое — жить.

Тогда он усилием воли остановил кровь. Это была кратковременная мера: если через несколько минут не подоспеет помощь, воплотившийся высший ангел не сможет противостоять законам материального мира.

— Эй, служивый! Помощь не требуется? — раздался звонкий девчачий голос.

Раздался в тот самый миг, когда рана открылась.

–…Мель.

Вроде знакомый голос.

— Мель.

Это Талинил. Тот, кто последовал за ним сюда, на нижний этаж. Друг.

Высший медленно приходил в себя.

— Мель? Там за дверью бес-полковник перепуганный трясется, аж уменьшился в размерах чуть ли не до полутора метров. Но все равно требует распоряжений. И…

— Что, Таль?

— Ты светишься как прежде… Ладно, хочешь мрачнеть — дело твое. Но пожалей бедолагу, отдай ему распоряжение.

— Прикажи полковнику поставить на пост номер три другого низшего вместо капитана Раджия. Это раз. С атеистами Ритой и Даней сложнее, они пока живы. Обстоятельства известны?

— Появились в небе прямо над реконструкцией Бородинского сражения, да еще и вдвоем под одним куполом. Из-за них представление свернули, смотрят, как на… Как на англосаксов как минимум. Причем, оба фронта.

— А что нарушители?

— Держатся за руки, тем самым вторично нарушая закон. Оба одеты в спецодежду.

— Камуфляж? — нахмурился Мелихир.

Картина, нарисованная другом, не подходила ни под одну из стандартных ситуаций. Нарушители не в курсе, что разнополым запрещено приближаться друг к другу без особого на то разрешения? Что за это обоих могут отправить в каменоломни? А то и вовсе казнить?

Но это была только половина загадки: если нарушители — славяне, то почему они десантировались на виду у огромного количества народа во время важного общественного мероприятия? Неужто в человеческом военном ведомстве кто-то окончательно выжил из ума? А если это заокеанские англосаксы, то как их пропустила противовоздушная оборона империи? Или после катастрофы славяне настолько утратили бдительность, что перестали стеречь рубежи?

Оставалась, конечно, ненулевая вероятность того, что нарушители явились с Охристого материка… Только это вряд ли: не могли людоеды додуматься до парашютов.

— Не в камуфляже они, Мель. В каких-то непонятных цветах. Девушка в красном с голубым, юноша — темно-синем с белым.

— Система парашютов?

— Типа «крыло», — ответил Талинил. — В записи посмотрел. Только, Мель… Не злодеи они. Потому Эянил за них и вступился.

Серафим замолчал, давая своему другу осмыслить ситуацию. Потому что уже очень скоро им станет известно об этом происшествии буквально все. А Мелихир любил загадки.

Однако Мелихир не думал над происшествием как над загадкой. Он думал об Эяниле, и не как о бесплотном ангеле. Как об Эе. Не по нутру ей, видишь ли, была участь смертных, попавших в беду. Тянуло ее на подвиги — защищать гибнущих, с ее точки зрения, несправедливо, несмотря на угрозу развоплощения. И в то же самое время за годы, проведенные на верхнем этаже, Эя так и не смогла выбрать себе постоянного подопечного…

— Еще что-нибудь по этому делу есть? — Мелихир тряхнул головой, прогоняя образ ангела. — Как отреагировали власти славян?

— Реакция властей славян мне неизвестна. Да и неважно это. Имен нарушителей в списках верующих нет, а у нас не церемонятся с атеистами. Сам знаешь почему. Думаю, не пройдет и суток, как сам обо всем у них спросишь… Дело отдавать?

Талинил был уверен, что друг ответит сразу и утвердительно.

Однако Мелихир медлил. В другой раз, да еще и при таких отягчающих, он, наблюдатель от верхнего этажа на нижнем, и не подумал бы заступаться за грешников. Но сейчас он не мог так просто отмахнуться от нарушителей. Ведь за них вступилась Эя…

— Не отдавай дело, мне надо в нем разобраться, — решился Мелихир. Перед Талинилом замерцала огненная грамота. — Нарушителей пусть отведут в Резиденцию Света и Тьмы. На верхний этаж доложи сам. Только…

— Что, Мель? — участливо посмотрел на друга Талинил.

И Мелихир вдруг заметил: серафим посерел. А ведь раньше его свет было чистым-чистым, даже не раскладывался в спектр, проходя через призмы среднего этажа. И одновременно в высшем ангеле по-прежнему чувствовалась сила чистоты — едва ли не большая, чем прежде. Как такое могло быть?

— Только поосторожнее, Таль! — Кокон мрака на миг озарила вспышка света. — Эю… Эянила выгороди, представь дело как-нибудь так… А еще лучше, направь ее… его прямо ко мне. Этих Риту и Даню отконвоируй сам. И…

Мелихир замолчал — чтобы еще раз проверить, правильно ли он отдал этот, граничащий с должностным преступлением приказ. Видя состояние друга, Талинил пришел к нему на помощь:

— Скорее всего, Эянила удастся выгородить по нигде не написанному закону парных случаев. И ты об этом прекрасно знаешь, сам же и вывел закон. Неужто не веришь, что сработает?

Талинил хотел сказать что-то еще, но вгляделся в глаза друга и переменился во вмиг осветившемся лице.

— Ты сделай, как я попросил, — еще плотнее закутался во тьму Мелихир. — Сперва появись на верхнем, скажи, что я вызвал Эю… Эянила для разбирательства. Потом отдай ей… ему приказ появиться у меня, а сам займи ее… его место в конвое. И проводи нарушителей в Резиденцию на среднем этаже.

— Ты повторяешься, Мель. Я все сделаю.

Талинил исчез.

Мелихир повернулся к окну. В небе ярко горели звезды. Но не их видел сейчас омрачившийся серафим — закат. Алый, кровавый закат. Тот, на который он, только в человеческом теле, когда-то смотрел. Долго-долго…

А рядом, нисколько не мешая своим присутствием, сидела, обхватив колени загорелыми руками, Эя. Странная бессмертная девица, непонятно как оказавшаяся на поле боя.