Темный Волхв. Менестрель. Книга 2

Евгения Юркина

До магического учебного года оставалось еще две недели. Казалось бы, золотая пора: прыгай с парашютом со спины дракона, помогай доброму волшебнику, старому друиду Максиму, растить новые учебные корпуса. Или просто купайся в озере! Но не тут-то было. В магическом Заповеднике появляется весьма неприятный субъект…

Часть I

Волчьей тропой

Глава 1,

в которой воспитанники Заповедника сдают экзамен по воздушной стихии

«Две тысячи метров». — Рита привычно бросила взгляд на высотомер.

Далеко-далеко внизу расстилалась земля. Стихийные корпуса по краю огромной поляны. Сосняк, окружающий территорию магического Заповедника. Огромное озеро… Сейчас все-все-все можно было окинуть одним взглядом!

Давно миновал тот день, когда Рита и ее друзья сдали зачет по предполетной подготовке. Остались в прошлом и первые прыжки с крыла драконихи-оборотня. Сегодня всем четверым предстояло отправиться в самостоятельный полет. Без наставника рядом, готового прийти на помощь в любой момент…

Две тысячи пятьсот! Уже больше половины подъема позади.

В небе были легкие облачка, в одно из них влетала дракониха.

— Не дрейфь, Ритка! — обернувшись, подмигнула она девушке. — Все будет хорошо. Я проверяла!

Из облака дракониха с седоками вынырнула уже на высоте трех тысяч метров.

Рита прокрутила в голове сценарий полета. Вроде все понятно. Оговорено, и не один раз, куда можно залетать на крыле, куда — нет. Где приземляться, тоже было показано (и уже не раз испробовано). Наставник Андрей даже объяснил, кому из ребят на какой корпус «разбегаться», чтобы не оказаться друг над другом во время раскрытия купола…

Однако ситуация не успела стать привычной для девушки. А сейчас и вовсе требовала напряжения всех сил.

Четыре тысячи метров!

Раскинув крылья, дракониха зависла над Заповедником.

— Все в порядке? — Наставник Андрей осмотрел каждого из четверых подопечных по очереди.

— Да!

— Готовы продолжить постигать стихию воздуха?

— Да!

— Кто первый?

Первым на крыло скатился Коля, боевой маг. Вот он оглянулся на наставника, кивнул в знак готовности…

— Поехали! — Дракониха резко опустила крыло.

Коля ушел, провалился вниз!

Второй вызвалась Рита. Девушке было и страшно, и любопытно одновременно: как там в одиночку, без учителя?

Но опасения опасениями, а Рита, повинуясь знаку наставника, уже привычно съехала по теплому чешуйчатому боку драконихи и встала на крыло. То, по сути кожистое и легкое, казалось нерушимым, точно Слиток, корпус металлистов.

Рита бросила взгляд вниз. Прямо под ней плыло белое пушистое облако. Еще ниже, далеко-далеко, лежала изумрудная земля.

— Поехали!

Крыло ушло из-под ног.

В ушах, набирая силу, завыл, загудел ветер.

* * *

Это было здорово, непередаваемо, остро здорово — нестись сквозь многокилометровую толщу, пронизанную солнечным светом. Впитывать мощь воздушной стихии, вбирать энергию светила. Это был не восторг — выше, звонче восторга! Сейчас, когда наставника не было рядом, когда не надо было четко следовать чужим указаниям, стихия ожила. Воздух очищал, обновлял, убирал все отжившее и ненужное. Стихия устанавливала свои законы, им было невозможно противоречить, но по ним можно было жить. Жить и смотреть на мир — такой огромный, сверкающий, изумрудно-синий… Рите в какой-то момент даже показалось, что ей не нужен никакой парашют: она сможет одними звуками, которыми рождала воздушная стихия в ее душе, затормозить падение и плавно опуститься на землю!

Но внизу на поляне стояла комиссия: начальник Заповедника волхв Борилий, в миру Борис Кириллович. Старший друид Максим, настоящий добрый волшебник. Наставники других первоэлементов: земли, воды, огня и металла. Дракониха-оборотень Лиса, наверняка успевшая вернуться на землю и принять человеческий облик… И папа, разумеется. Поэтому Рита ограничилась спиралями и сальто, нашла глазами корпус друидов, полетела к нему, и… тысяча метров, высота раскрытия!

Девушка бросила «медузу», после чего ее уже привычно рвануло вверх.

* * *

— Зачет! — Волхв Борилий пристально наблюдал за поведением экзаменующихся в воздухе.

Всем зачет. Ребята справились с заданием, но к основной цели обучения направилась только Рита. В принципе, она могла приземлиться без парашюта даже во время этого прыжка.

Темному волхву Данимиру, в миру Дане, пришлось тяжелее всех. Чем дальше он отдалялся от поверхности Земли (и биосферы), тем слабее становился. Но парень справился с заданием, совершил свой личный подвиг.

Коля и Ваня, с их упорством и серьезным отношением к спорту как таковому, через какое-то время могли выступать на соревнованиях — по фристайлу там, групповой акробатике, скайсерфингу… или в том виде, в каком их душа пожелает. О полетах без парашютов для них речи не шло, но им это и не было нужно.

О чем волхв и заявил членам экзаменационной комиссии. Лиса была согласна с мнением начальства более, чем полностью. А вот старый друид Максим с сомнением качал головой:

— Может, обождать, Кириллыч? Парням всего по четырнадцать! Убьются еще.

— А будь им по семнадцать, — глаза волхва зажглись едким желтым, — ты был бы другого мнения?

— Но…

— Коля с Ваней и так ждали полтора года, — не согласился с другом волхв. — Извелись вон, прыжков дожидаясь.

Он не стал говорить, что старому друиду следовало переживать за Риту, а не за парней. Волхв смотрел, как девушка виснет на шее у отца, как в ауре мага-металлиста Вячеслава, помимо законной гордости за смелую дочь, зажигаются забота и тепло… И не чувствовал ничего, кроме тоски. И дело было даже не в том, что воздушная стихия была капризна и своенравна, а для простых земных магов еще и очень опасна! Сегодня она тебя слушается, а завтра запросто может выкинуть какой-нибудь фортель. Дело было в другом. В том, что Риту простым земным магом можно было назвать только условно.

— Борис Кириллович? Вроде все получилось? — Наставник Андрей, он же в прошлом человек, а сейчас боевой маг с полуторагодовым стажем, приземлился в метре от руководства.

Он был счастлив: за какие-то две недели получить такие результаты у всех четверых! Дать все необходимые знания, научить вести себя в свободном падении, управлять крылом, приземляться в цель…

— Вроде. — Борис Кириллович не счел нужным скрывать свое настроение.

— Что-то не так, Кириллыч? — насторожился наставник. — Ты что-то заметил? Кто-то из ребят не выполнил задание?

Или, что еще хуже, кого-то из них сорвало в так называемое «БП», беспорядочное падение? Тогда надо перепрыгивать, и немедленно, иначе в душе начинающего парашютиста поселится страх.

— С выполнением задания все в порядке, — невесело усмехнулся волхв, он же абсолютный телепат. — Все были на высоте, как в прямом, так и в переносном смыслах, не переживай. Это я о своем задумался. А ты давай, строй свой отряд, рассказывай ребятам, какие они молодцы. Сколько у них еще прыжков запланировано?

— По… два каждому, — боевой маг хотел сказать «по три», но передумал.

Слишком уж сумрачным было настроение руководства.

— Хорошо, пусть будет по три, — на автомате прочитал мысли сотрудника начальник Заповедника, — но не больше. И попроси, пожалуйста, Лису, чтобы поднималась на высоту не четверть часа, а мгновенно.

— И почему? — Наставник считал, что ребятам полезно отработать навык слежения за высотой во время подъема.

— А потому, — стоял на своем волхв. — Потому что иначе вы опоздаете на праздничный обед по случаю успешной сдачи экзамена по прыжкам. А мне потом с расстроенным домовым под одной крышей жи…

Начальник Заповедника не договорил. На пределе слышимости для человека, но очень даже ощутимо для него, волхва воздушной природы, завыла сирена.

— Тон первый, — прислушался к вибрациям воздуха волхв. — Развлечения отменяются. Скажи своим пионерам укладывать парашюты и ждать особых указаний!

Глава 2,

в которой Рита и Даня проверяют силу домового

Времени до обеда оставалось хоть отбавляй. Высотомеры и шлемы были убраны, системы уложены и отнесены в класс по предполетной подготовке. Конечно, наставник Андрей будет потом их проверять и укладывать заново… И только зря потеряет время: ребята контролировали друг дружку во время всего процесса укладки.

— Мы на площадку, вы с нами? — Коля спрашивал по привычке.

Ни Рита, ни Даня не были фанатами бесконечных тренировок по боевой магии. Одно дело освежить в памяти навыки, чтобы не растерять их во время летних каникул. И совсем другое — пропадать на площадке часами, оттачивая до невидимого наблюдателю совершенства один и тот же удар.

— Не, Коль, — Рита ответила за себя и за друга. — С сентября.

— Вот станешь толстая и некрасивая, — подколол Ваня, — и Данька не будет тебя… не будет с тобой дружить!

Рита пожала плечами: растолстеть с их распорядком дня? Когда у тебя ежедневная часовая пробежка? Парашютные прыжки с дракона, купание в озере и еще две недели лета впереди? Но Ваня затронул тему не дружбы, а отношений, а на эти шутки девушка отвечать еще не научилась. И покраснела. Ваня открыл было рот для новой остроты, но почему-то посмотрел на Даню… и умолк на полуслове. Насмехаться над темным волхвом, пусть и патологически, по признанию наставников, добрым, ему не хотелось.

Поэтому боевые маги просто ушли. На их месте немедленно материализовалась оборотень.

— Сядем, отличники! — Лиса принялась растить подушку из мягкого салатового мха прямо посреди газона. — Не переглядывайтесь вы так, я ненадолго.

Вопреки обыкновению Лиса не стала хвалить юных магов за выполненные задания там, на высоте. Что-то такое было в ее голосе, настораживающее и пробуждающее любопытство одновременно.

— Случилось что? — Заглянула в искристые глаза оборотня Рита.

Она давно привыкла к Лисе. И к свалившейся на нее, девчонку, полтора года тому назад информации, что Лиса ее родила, а потом волею судьбы не смогла воспитать, тоже. Привыкла заменять понятие «мама» на «друг». Хороший надежный друг. Такой же, как Даня.

— Я отбываю на Варравар. — Лиса явно была в замешательстве.

Так бывает, когда твой друг хочет о чем-то рассказать, но в силу разных причин не может этого сделать.

— Везет! — Даня сделал вид, что не заметил состояния оборотня.

Он еще не был на обновленной планете варров. Поговаривали, с тех пор, как четверо драконов, среди которых была и их собеседница оборотень-дракон, очистили Варравар от траков, по всей поверхности планеты снова выросла густая синяя трава. Драконы на этом не успокоились, насадили по всему Варравару яркие ароматные цветы, и теперь возле них роились сверкающие колибри. Варрам беспокойные пичуги не очень пришлись по душе, но они научились их игнорировать из уважения к благодетелям. А варрам было за что благодарить драконов! Зловредный туман исчез, а с ним и холод, убивающий все живое и не спрятавшееся по ночам. Варры почти каждый день видели Светило и грелись в его щадящих лучах.

— Еще неизвестно, что там стряслось, — покачала головой Лиса. — Не забывай, этого своего отступника, под дудку которого плясал Казимир, варры так и не нашли.

— Равно как и мы — Казимира, — пожал плечами Даня.

Парень искренне недоумевал: мало ли, где прячутся негодяи? Мало ли, что замышляют? Теперь что, дрожать в вечном страхе в ожидании удара?

— Вот и не дрожи, Данимир, — подмигнула Лиса. — И… дочь мою побереги.

Слово «дочь» далось оборотню с явным трудом.

— Все будет в порядке, ма… — Рита тоже не привыкла называть Лису мамой. Да и самолюбие юной магички, только что прошедшей экзамен по воздушной стихии, оказалось задетым. — Честное слово, Лиса!

Оборотень неопределенно хмыкнула: хотелось бы верить, мол… А потом просто обняла Риту, а затем и Даню. И дематериализовалась, оставив подросткам сомнительное право ликвидировать подушку из салатового мха.

Рита тут же почувствовала укол грусти: хоть она и не считала Лису своей матерью, а сильно к ней привязалась. Да и прыжки теперь откладывались на неопределенный срок.

— Ритка! — Юный темный волхв поднялся и потянул девушку за собой. Он ощущал упавшее настроение подруги как свое собственное, а ему не хотелось грустить. — Смотри, у начальства в кабинете происходит что-то интересное.

Иначе зачем еще Гоша накинул полог невнимания на всю избушку?

Кстати, «интересное» было не только в рабочем кабинете волхва. Оказывается, друиды начали растить новую избушку.

— Сколько себя помню, — протер глаза Даня, — тут стояло только две. Наша и начальника Заповедника.

Какое-то время Рита и Даня, открыв рот, смотрели, как многочисленные шишки, повинуясь протяжной песне друидов, пускают в землю корни. А потом темному волхву захотелось выяснить, в чем дело.

— Пойдем к Борису Кирилловичу? — Даня открыл переход.

Посреди газона осталось светлеть пятно мха насыщенного салатового цвета.

* * *

Пройти в избушку начальства Дане не удалось.

— Не выходит! — Темный волхв шагнул обратно на салатовый мох.

Вытянул за собой Риту.

— У тебя? — не поверила своим ушам девушка. — А так бывает?

— Конечно, — пожал плечами парень. — Там кто-то поставил очень хорошую защиту. И это не Борис Кириллович.

— Потому что его щиты, даже хорошие, ты уже научился обходить. — Рита знала, о чем говорит. — Так?

— Так, — почему-то кисло усмехнулся Даня. — Значит, это домовой.

— Какой-то домовой? И ты не можешь с ним справиться?

— Эх, Ритка!.. Ты даже не представляешь, на что способен «какой-то» домовой волхва воздушной природы, когда он при исполнении.

— Допустим. Но мы сдадимся?

Юную магичку, только что сдавшую экзамен по воздушной стихии, так и подмывало на новый подвиг. Защищенная избушка казалась подходящим объектом приложения сил.

— Погоди, — охладил пыл подруги Даня. — Мы и так можем услышать, о чем идет речь в кабинете.

— Это как?

— Мох растила оборотень-дракон. — Темный волхв хлопнул рукой по салатовой подстилке. — Конечно, это не восьми-векторное магическое «ухо», но за неимением сгодится.

Даня уселся на подстилку и приложил к ней обе ладони.

Рита смотрела на друга с нетерпением: когда же, когда он соизволит рассказать ей то, что подслушал? Сама девушка ничего услышать через мох, пусть его хоть трижды растила Лиса, не могла. А она пыталась.

Наконец Даня заговорил:

— Ничего не понимаю. В кабинете начальства сидит какой-то пацан. Звать Архипом. Судя по некоторым признакам, из так называемых мажоров. Точно, приехал в Заповедник на пижонской алой Феррари.

— Сам? — Рита проигнорировала марку машины. — А как этот Архип открыл ворота? А Маня? Почему она его не задержала?.. Впрочем, вижу.

Страж Заповедника, гигантская многоножка по имени Маня, находилась неподалеку. Лежала под крыльцом избушки, недвусмысленно намекая: прохода нет! А ведь Рита уже собиралась предложить простое решение: мол, мимо проходили, вот и заглянули на огонек.

— Не получится, Рит! — Юный темный волхв прекрасно видел мысли девушки. — А отвечая на твой вопрос… Раз этот Архип смог проехать, значит, у него есть соответствующее разрешение.

— Точно! — Рита даже покраснела: как это она упустила такой важный нюанс?

Без разрешения проникнуть в Заповедник простому человеку и даже магу было практически нереально. Даже перелезь непрошенный гость через высоченный бетонный забор, страж Заповедника Маня в два счета бы его задержала. Или убила, неси он Заповеднику угрозу.

А вот то, что Маня караулила гостя возле крыльца, свидетельствовало еще кое о чем. О том, что этот самый Архип — гость, но крайне нежелательный для Заповедника и его обитателей.

— А то, почему его так усиленно от нас скрывают, — Даня кивнул, мысленно одобряя нарисованную Ритой картину, — мы сейчас узнаем.

Темный волхв снова приложил ладони ко мху…

Но уже очень скоро подслушивать перестал.

— Кажется, наш мажор Архип договорился, — отряхнул с ладони прилипшую ниточку мха парень.

— С кем?

— Не с кем, — наставительно изрек Даня, — а до чего. Отжимался он, очень много раз. И надо сказать, отжимался неплохо. Борис Кириллович уже сто пятнадцать раз насчитал. А потом…

— Что потом?

— А потом, если я ничего не напутал, волхв мажора в сон погрузил. А теперь тише! Делаем вид, что обсуждаем экзамен.

На крыльцо вышли старший друид Заповедника и боевой маг Андрей. Впрочем, на ребят они даже не взглянули, тут же разошлись в разные стороны. Дедушка Максим направился к своим подчиненным, растившим новую избушку, наставник Андрей — куда-то за корпус огневиков.

— Смотри, Дань! — указала на окно избушки волхва Рита.

Окно, казалось, взорвалось радужными брызгами!

— Это ушел телепортом Борис Кириллович, — уверенно сказал Даня. — А перед этим наверняка строго-настрого наказал Гоше, чтобы тот никого не пускал в кабинет. Давай руку, Рит. Ты же ведь хотела понять, на что способен Гоша? Самое время его проверить.

* * *

Памятуя наставление хозяина, домовой честно старался помешать подросткам выйти из телепорта. Переход темного волхва Данимира подчинялся Гоше с трудом: домовым не нравилось иметь дело с темными волхвами как таковыми и любыми проявлениями их жизнедеятельности, в частности. Но Гоша был при исполнении, а потому превзошел самого себя. Даня, сколько ни пытался, зайти на подвластную домовому территорию не мог. И все было бы хорошо, и приказ хозяина оказался бы выполненным… не очнись зачарованный волхвом в положении «упор лежа» Архип. Парень спросонья не сумел сориентироваться и пребольно приложился подбородком об пол. Взвыв, он взвился на ноги — искать виноватых. Внимание домового немедленно переключилось на источник большей опасности. Даня, а вслед за ним и Рита уже беспрепятственно шагнули в избушку начальника Заповедника. Увидели незнакомого подростка, злющего, как выкуренный из гнезда шершень. Застывшего в нелепой позе посреди комнаты. Напротив него щерил клыки полуметровый енотообразный домовой.

— Кажется, мы не вовремя, — замер на выходе из телепорта Даня. — Пошли-ка отсюда.

Рита, в последнее время частенько спорившая с другом в силу переходного возраста, сейчас была согласна с парнем более чем полностью: нет ничего хуже, чем вмешиваться в воспитательные процессы начальника Заповедника.

Но ретироваться было поздно.

— А вы кто такие? — презрительно бросил подросток. — Вас сюда не звали, холопы!

Холопы? Рита и Даня переглянулись. Почему этот юноша принял их за прислугу? Из-за парашютных комбезов, которые они не успели поменять на гражданскую одежду? Решил, что это рабочая униформа?

— Ну, чего встали? — продолжил гнуть свою дугу молодой человек. — Пшли отсюда, нищеброды!

— Тебя не спросили. — Дух противоречия Риты проявил себя во всей красе. — Это не твой кабинет, и командовать ты здесь не в праве.

— О правах заговорили холопы! Ты смотри-ка!

И незнакомец грязно, витиевато выругался. Причем настолько витиевато, что Рита даже не поняла смысла сказанного. Но не Даня.

— Как ты о ней сказал?.. — нахмурился темный волхв.

Тут уж Гоша вышел из транса, в который впал, когда началась эта несообразная перепалка.

— Архип, а Архип, — вкрадчиво произнес он. — Не хамил бы ты в гостях-то. Вот лучше, займись своим ноутбуком. Рита, Данимир, присядете?

Домовой — а ростом он был не более полуметра — выглядел настолько убедительно, что Рита и Даня, не споря, уселись на стульчики. А вот Архип Гошу недооценил. Что уж там парень хотел сделать, так и осталось загадкой. Но как только он двинулся в сторону ребят, его буквально метнуло через полкабинета и впечатало в кресло.

Рите даже стало жаль наглеца: так сильно он брякнулся головой о спинку! Да и хрупнуло как-то подозрительно.

А мера, принятая домовым, подействовала: Архип почти опомнился. Все-таки выругавшись, но уже вполголоса, подросток потянул ноутбук из-под пятой точки. Включил…

— Ваше счастье, работает, — сквозь зубы процедил он.

Убедившись, что с техникой все в порядке, парень застучал по клавишам. На ребят и домового он, казалось, перестал обращать внимание.

Рита и Даня, пользуясь передышкой, рассматривали новичка. На первый взгляд Архипа можно было бы охарактеризовать как «породистого»: серые глаза, правильные черты лица, чистая кожа, темные волосы. Но пренебрежение, пропитавшее, казалось, все его существо, портило впечатление. Парень с такой миной тыкал в клавиши, будто весь мир ему задолжал. И задолжал очень много. По крайней мере, больше, чем мог отдать.

— Вот приедет в вашу дыру мой папа, — Архип почувствовал на себе взгляды ребят, — и…

— И?.. — осведомилась Рита невинным голосом. — Что?

— Мало тебе не покажется. — Подросток не поворачивал головы. — Будете красить траву в зеленый цвет. Во всем этом вашем… лягушатнике.

— Понятно. — Даня опередил Риту. — Твой папа — генерал?

— Генерал-полковник, сына! — Парень сплюнул на пол.

Плевок не долетел, растворился в воздухе. Рита перевела взгляд на домового… и забыла, что хотела сказать Архипу. Настолько рассерженным Гошу она не видела никогда. При этом домовой не то приглядывался, не то принюхивался к наглому гостю.

«Странно, — подумала Рита. — Неужто Гоша никогда не видел хамов?»

Потому что девушка уже давно определила, кто перед ней. Во-первых, не маг, а человек. Точнее, типичный неумный подросток человека лет семнадцати-восемнадцати. Во-вторых, презирающий то ли тех, кто родился позже него на какие-то три-четыре года, то ли тех, кто родился не в семье амбициозного военного. А еще парень был несдержанный — будто… наркоман, ищущий дозу. Рита в свое время достаточно на таких насмотрелась. В современных техногенных школах, увы, частенько распространяли наркотики.

А вот Даня, поначалу отнесшийся к хамоватому гостю так же, как и девушка, приглядывался к парню с возрастающим любопытством. Темный волхв то смотрел на Архипа, то уходил в себя — точно проверял что-то. Потом снова переводил взгляд на наглого подростка.

Рита, пусть и не сразу, странное поведение друга заметила. Девушка уже хотела было поинтересоваться, чем оно вызвано… Но тут воздух, вздрогнув, разорвался радужными брызгами!

В комнате материализовались двое. Волхв Борилий и громадный, ростом с хорошего теленка серый волк.

Глава 3,

в которой Рита и Даня знакомятся с Серым Волком

— Так я и думал! — Борис Кириллович еле сдерживался. — Так и думал!.. Поздравляю, ребятки! Вы — сами себе злые буратины.

Даня и Рита переглянулись: что они такого натворили? Вроде вели себя корректно. Для таких-то обстоятельств.

Наставник же смотрел на них, непонимающих, и качал головой. А потом повернулся к своему спутнику.

— Волк, дружище! — Спокойный тон волхву удался на славу. — Ты уж сам познакомься с возможными компаньонами, ладно? А я пока займусь нашим архидорогим гостем.

Недоумевая — как это, компаньонами? — ребята одинаково несмело посмотрели на громадную зверюгу.

У Серого Волка были изумрудно-зеленые глаза.

«Волк, — произнес он, не раскрывая пасти. Посмотрел пристально на Риту… и вдруг осклабился, показав огромные клыки: — Ты — дочка Лисы?»

— Д-да, — ответила та. — Меня Рита зовут.

В голове девушки шел мозговой штурм: как Волк узнал? Неужто они с Лисой настолько похожи? Почему он так странно на нее смотрит? О чем он думает? И, в конце концов, он что, чревовещатель?

Но Волк либо не умел читать мысли, либо просто не захотел отвечать на громкие ментальные вопросы.

«Ну а ты, темный волхв?..» — Он перевел взгляд на Даню.

— Данимир. — Вспыхнул тот до корней светло-медных волос: не знал, как надо приветствовать этого собеседника. — Очень приятно.

Конечно, Даня слышал о Волке, и не раз. О нем были написаны страницы в учебниках истории магической изнанки Земли, о нем слагали сказки обычные люди. Да-да, это был тот самый серый волк из сказок и мультфильмов. Мудрый, добрый, сильный… И он стоял перед ними, а в скором времени им доведется на нем прокатиться, подобно героям древности! Это было так замечательно, что Даня почувствовал буквально закипающее желание отправиться в небольшое путешествие: это было всяко лучше падения с высоты четырех тысяч метров. С этими-то мыслями и пожеланиями Даня повернулся к начальнику Заповедника — спросить, когда же путешествие начнется… И остолбенел.

Волхв Борилий держал Архипа за шиворот. Что же тот собирался учудить?

— Рита, Данимир! Пойдите, погуляйте, очень вас прошу, — пропыхтел волхв, уворачиваясь от ноги подростка. — Или избушку новую помогите коллегам вырастить. Хотя нет, помогать вы уже опоздали. Короче, идите отсюда. Только не отлучайтесь далеко, вы мне скоро понадобитесь. Да прекрати ты наконец, Архип!

Молодой человек издал нечеловеческое рычание и все-таки волхва лягнул.

Повинуясь умоляющему взгляду начальства, Рита и Даня поспешили убраться из кабинета.

* * *

— Ф-фух, — оглянулся Даня на захлопнувшуюся за ними дверь. — Что это было?

— Ты сказал «что»?

На памяти девушки Даня еще ни разу не обозначил неодушевленным «что» живое существо. Даже малые огненные саламандры были для него одушевленными. Даже Тролль. И тут на тебе, «что»!

— Архипа нельзя назвать человеком, Рит, — видя искреннее недоумение девушки, пояснил парень. — Но до меня тоже не сразу дошло, так что в этом ты не одинока.

А вот в вопросе «живой-неживой» темный волхв ошибиться не мог.

— Объясни, — нахмурилась девушка.

— Попробую, — неуверенно ответил подросток. — Архип, конечно, человеком родился… Но сейчас таковым уже не является. Его подчинила себе какая-то, скажем так, программа. В нем не осталось почти ничего человеческого. Нет, я вижу одну полудохлую ниточку, она тянется к общему полю живых существ Земли.

Вот только, что будет, если ее перерезать, юный темный волхв не знал. Станет ли Архип этаким роботом? Или погибнет? Но то, что он не хочет проводить подобные эксперименты, Даня понимал более, чем хорошо.

— И я не знаю, обратимо это, или нет, — подытожил свои размышления он.

— Ого! — присвистнула от неожиданности Рита. Уселась на выращенный Лисой мох. Обнаружила, что Даня остался стоять, и потянула его за рукав комбинезона: — Садись, чего стоишь?

Парень постарался сесть как можно дальше от девушки. Сейчас, когда с ними не было оборотня или беспардонных боевых магов, когда не надо было подслушивать начальство, он чувствовал себя очень неловко наедине с Ритой.

— Вот я и думаю… — Даня сорвал сухую былинку и принялся вертеть ее в руках. — Как это можно было так воздействовать на живое существо, чтобы отключить его сознание?

— Полностью?

У Риты от удивления распахнулись глаза. Ей наглый парень безмозглым не показался.

— Почти. — Даня засмотрелся на изумленное лицо собеседницы, ее синие-пресиние глаза…

И, отпрянув, оказался на газоне. Рита еле сдержалась, чтобы не улыбнуться: таким смешным был Даня. Впрочем, в последнее время он часто вел себя нелепо.

— Но тут понимаешь, какое дело… — Даня пересел обратно на мох. — Такое впечатление, что этому Архипу отключили все человеческие функции, и он — не он.

— А кто?

— Ну… Вот ты стала бы относиться к компьютерной игрушке как к человеку?

Темный волхв наконец подобрал точную аллегорию. Хотя, признаться, сам не до конца верил в то, что сказал. Чтобы живой человек, да превратился в компьютерную игрушку? И при этом существовал не на каком-нибудь трехмерном мониторе, а в пространстве их мира?

— А он?.. — от таких откровений Рита растерялась. — А он наш? С Земли?

Даня развел руками (постаравшись при этом не задеть собеседницу). С одной стороны, Архип был с Земли, причем с техногенной ее изнанки: в застывшей ауре парня был характерный след. А с другой… С другой, раньше на Земле таких случаев не было. По крайней мере, юный темный волхв об таком не знал. Не стал Даня и развивать мысль, что если Архип «компьютерный герой», то где-то должны храниться соответствующие файлы. И кто-то должен в этого самого Архипа «играть».

— И вообще, — подытожил Даня, — это слишком сложно себе представить.

— Да уж, — согласилась Рита. — По крайней мере, у меня не выходит. Кстати! Почему Борис Кириллович позвал Серого Волка? Как он может быть связан с этим самым Архипом?

— А вот это еще одна загадка, Рита, — кивнул темный волхв. — Как ты помнишь, Архип упоминал папу-генерала и покраску травы в зеленый цвет. Насколько мне известно, так развлекаются только техногенные вояки. Между тем Волк уже давно не появлялся на техногенной стороне Земли. По крайней мере, так говорил Борис Кириллович на лекции о причинно-следственных связях в ноосфере планеты. А еще он сказал, что последний раз Волка видели стоящим в оцеплении вместе с волхвами, магами, ёжками, и прочими существами магического мира — в той самой, Великой битве, пятнадцать лет тому назад.

–…Да, Волк участвовал в той битве, а с ним еще несколько его сородичей. — Возле ребят материализовался начальник Заповедника. Присел на корточки, чтобы не возвышаться над воспитанниками. По виду волхва, по его глазам, до сих пор имеющих хоть и побледневший, но кислотный оттенок удивления, было видно, что происходящее ему в диковинку. — Но об этом вы сможете прочитать в архивах Валаама. Впрочем, это уже не сегодня.

— А что сегодня?

— А сегодня… Сегодня вам придется кое о чем рассказать.

Волхв, обернувшись, махнул рукой появившемуся на крыльце Волку. Тот в три прыжка осилил добрую сотню метров и улегся на газон — его глаза оказались на одном уровне с глазами сидящих на моховом ковре подростков.

— Что ты нам можешь сказать об Архипе, Данимир? — Волхв Борилий c интересом смотрел на ученика. — У меня уже есть свое мнение, но мне интересно твое. Мнение темного волхва.

Пришлось Дане уже во второй раз за короткое время делиться своими впечатлениями и догадками — о застывшей ауре, компьютерных играх и их героях. Волхв Борилий и Волк слушали, не перебивая. Начальник Заповедника без труда понимал воспитанника. А вот жителю лесов магической изнанки Земли было тяжело себе представить компьютерную игрушку. О чем он и провещал, когда подросток закончил с объяснениями.

— На зомби похожи, — ответил за растерявшегося парня начальник Заповедника. — Такие же исполнительные.

И подмигнул юному темному волхву.

Даня пожал плечами: да, не догадался привести аналогию. Но если быть точным, зомби-аналогия абсолютной не была. Работать на ноутбуке поднятый мертвец не сможет.

Впрочем, главное Волк уловил.

«Я понял, — посмотрел в глаза Дане он. — Ты думаешь, что Архип ненастоящий. И я полностью с тобой согласен. Не пахнет он как живой».

А вот о том, что Архип все-таки принес с собой в Заповедник запах живого существа — и существа по-настоящему страшного — Волк подросткам говорить не стал.

— И что мы будем делать? — Даня видел, что Волк что-то скрывает, но проникнуть в мысли этого собеседника не смог. Слишком сильным и мощным был Волк, слишком долго жил на Земле.

— Я пока не решил, — ответил за Волка волхв Борилий. — Сперва послушаем, что нам скажет Рита.

Рита не знала, что сказать. Признаться, она вообще растерялась: ее собеседниками были два волхва и сказочный клыкастый персонаж! И они спрашивали ее мнение. Это было так странно… Очень странно.

— Ох, Рита!.. — Волхву Борилию, конечно, были очевидны мысли девушки. — Давай, я спишу эти твои колебания на период взросления, в котором всем и каждому очень свойственно в себе сомневаться. И поскольку я в тебе не сомневаюсь, но знаю твои сильные стороны, то прошу тебя ответить на вопрос другого не сомневающегося в тебе… На вопрос Волка, короче. Ну?

— Я не могу сказать, что Архип — компьютерная программа. — Девушка метнула в наставника колючий взгляд. Однако спорить перестала. — Но и как человек он не ощущается, это правда.

Для каждого встреченного ею человека Рита могла подобрать его мелодию, будь она в стиле кантри или джазовой импровизацией, строгим маршем, целой сюитой или даже симфонией. Но не для Архипа. Плоский он был, картонный. Не предполагал завязки-развития-кульминации. И вообще… не звучал.

— Зато я вижу следы Архипа на крыльце нашей избушки, — присмотрелась юная магичка. — Он пробыл у нас в домике около минуты. Интересно, что он там делал?

Но Борис Кириллович только покачал головой. Вид у него был мрачнее самой мрачной тучи.

Вместо него заговорил Волк:

«Рита права. Ты знаешь мои подозрения, вожак. Ты знаешь ситуацию на твоей земле. Что нам делать, решай сам».

Начальник Заповедника ответил не сразу.

Какое-то время он молча загибал пальцы, сперва на одной руке, потом на другой. Затем достал свою любимую трубку, погрузив для этого руку по локоть в пространство. А потом и шитый изумрудами кисет с яблочным табаком.

Рита смотрела на ставшую давным-давно привычной картину: волхв, пускающий синие колечки дыма. Думала: что же произошло? Почему так резко свернули прыжки? Неужто этот Архип настолько страшен?

А начальник Заповедника молчал долго. Так долго, что Рита устала задаваться вопросами.

Тут-то волхв и закончил размышлять.

— Ну что, ребята, — тяжело вздохнул он. — Внимательно послушайте сейчас то, что я вам скажу. А потом мы вместе решим, как нам с вами поступить.

* * *

Рита слушала наставника, открыв рот. Оказывается, пока они держали экзамен по воздушной стихии, в их домик действительно проник давешний хам Архип. И не просто проник, но еще и подложил зловредную метку.

— Потом полюбуетесь, — выпустил колечко дыма волхв. — Она, так сказать, с юмором. Так вот, метка эта — полбеды. Справиться с ее последствиями хоть и трудно, но все-таки можно. Вполне вероятно, нам даже удалось бы обойтись малой кровью: вырастить вам новую избушку, выдать новые вещи… Не смотри на меня так, Рита, положение очень серьезное. Да, синтезатор и барабаны ты тоже получишь, не переживай. Будут лучше прежних.

Музыкальные инструменты Рита проигнорировала.

— Так это для нас растят избушку? — Указала она на друидов, тянувших песню на сосновом языке.

Стены нового жилища поднялись уже на пять бревен от уровня газона.

— Нет, — выпустил серию колечек дыма волхв. — Вашей избушкой мы еще займемся. Это для Архипа, с защитой, чтобы он больше никому не смог навредить. Но чует мое сердце, это было только начало. И все равно это не отменяет того, что вы, дети мои, сами себя загнали в ловушку.

— И когда? — по-деловому уточнил Даня.

— Когда прорвали защиту домового и вошли… нет, прорвались на охраняемую им территорию. Видеть этого подростка, мой любопытный друг, а уж тем более спорить с ним было категорически нельзя.

— И почему?

На этот вопрос начальник Заповедника пока и сам ответить не мог, ведь Архипа еще толком не обследовали. Но с вероятностью, приближенной к ста процентам, боевой маг Анатолий, превратившийся в живое приемно-передающее устройство, был по сравнению с Архипом совершенно безвреден и безобиден. К тому же, в отличие от Анатолия, Архипа убрать из Заповедника было нельзя: подростка надо было именно изолировать от внешнего мира. Заповедник — и еще пара-тройка мест на Земле — под эту задачу подходил.

— Волны, Данимир, — наскоро набросав в уме варианты ответа, волхв заговорил именно в терминах волн — чтобы Рита тоже его поняла. — От Архипа исходят волны на частотах именно пубертата. Ты понимаешь, что это означает?

Даня, увы, понимал:

— Под удар попадают только подростки, не дети и не взрослые. И что это за волны? Какова их природа?

— Не знаю, Данимир. Но поверь, я испытываю эгоистичную радость от того, что они свободно, не резонируя проходят сквозь меня.

— Сквозь?! — Рита подавила жгучее желание отряхнуться. А еще лучше — помыться. Или лечь в нижний лазарет. Пусть на сутки, лишь бы очиститься!

— Увы, дитя мое, — вздохнул волхв, — не очистит вас Дерево ни за день, ни даже за два. Быстрее будет проветриться. И проветриться, так сказать, строго определенным образом. Но это — тоже так себе вариант, — произнося слово «вариант», наставник старался на Волка не смотреть. — Ну, что вы на это скажете?

— Пока ничего… — ошарашенно пробормотал Даня. — Хотя, нет. Кое-что меня радует в этой истории.

— И что же? — Взгляд начальника Заповедника был мрачнее тучи.

— Что Коля и Ваня еще год назад переселились к остальным боевым магам, — вздохнул темный волхв. — Им в прошлый раз и так крепко досталось. Не хватало им нахвататься и этой дряни тоже.

— Упаси святое многобожие! — поперхнулся дымом Борис Кириллович. Прокашлялся и сказал: — А насчет дряни ты прав, Данимир. Жуткая зараза этот Архип. Может, все-таки на месяц-другой в Дерево?

— Как это, на месяц-другой? — До Риты наконец дошел весь ужас ситуации.

Тридцать, а то и все шестьдесят дней в замкнутом пространстве? После того, как ты ощутила радость и свободу полета? Нет уж. Лучше с Волком куда глаза глядят!

Волхв Борилий привычно слушал мысли воспитанницы. Он знал, что Рита отреагирует на известие о заточении в очищающей келье именно таким образом. Вот только принять решение отправить воспитанников с Волком волхв до сих пор не решался: это было слишком опасным.

Был, конечно, еще один аргумент «за» — на первый взгляд абсолютно несерьезный и абсурдный. На магической стороне Земли уже несколько веков существовало поверье: у всех, решительно у всех, кто путешествовал на Сером Волке, злоключения заканчивались победой.

Но опираться на это, так сказать, знание?

«Докатился», — мысленно хмыкнул умнейший из живущих на Земле.

Он уже начал было заново проверять сделанные же им самим выводы, как вдруг в уши ворвался тонюсенький, омерзительно противный писк: тон «ноль». Сигнал, заметный только начальнику и стражу Заповедника — вон, даже Данимир на него не отреагировал. Зато Маня, все еще стерегущая крыльцо (и Архипа), подняла голову. Да Серый Волк пару раз подозрительно втянул носом воздух… и как ни в чем ни бывало положил голову на передние лапы. Пришедшее в Заповедник существо он унюхать не мог.

А вот волхв Борилий визитера прекрасно видел: характерная черная мантия. Полностью сокрытое капюшоном лицо. Ни с чем не сравнимый, невозможный по силе и остроте ум и одновременно полное отсутствие чувств и каких-либо эмоций. Это мог быть только пятый управляющий по двадцать восьмому измерению. Наделенный безграничными полномочиями пятый помощник Создателя по особым поручениям. Тот, о ком воспитанникам Заповедника не то, что не рассказывали — даже не заикались. По многим причинам.

* * *

Провисев неподвижно несколько секунд, пятый управляющий проявил к начальнику Заповедника направленный интерес. Волхв Борилий, конечно, с ним поздоровался — абсолютно незаметно для воспитанников. Тщательно скрыл рвущиеся наружу мысли: «Все. Конец. Жаль, что я не отправил Ритку отсюда куда подальше, причем еще вчера!»

Впрочем, надежда у волхва еще оставалась. Визитер пока не интересовался собственно Ритой. Отвернувшись от начальника Заповедника, он завис перед окном избушки. Пытался понять, что собой представляет ставший фактически неживым Архип?

«Может быть, — спросил сам себя волхв Борилий, — пятый управляющий пришел все-таки не по Ритину душу? — и сам же себе ответил: — Хотя, с ее наследственностью…»

И все-таки шанс — что пятый управляющий не заинтересуется Ритой — оставался. Мизерный, но он был. И его надо было использовать. Каким бы он, этот самый шанс, опасным ни был.

— Так вы согласны отправиться с Волком, друзья мои? — спросил тогда волхв.

— Конечно, согласны! — сказали одновременно подростки.

И так же синхронно покраснели.

Начальник Заповедника повернулся к Волку:

— Приходи как стемнеет, дружище! А я пока ребят подготовлю.

«Хорошо, вожак!»

Волк неуловимым глазу движением взвился на мощные лапы.

Он не растворился в воздухе и не открыл переход. Серой тенью понесся по направлению к избушке начальника Заповедника.

— У него свои тропы. — Волхв проводил Волка взглядом. На пятого управляющего, также проявившего к Волку интерес, волхв старался не смотреть. — А вы… А вы собирайтесь.

— И куда? — Даня опередил Риту.

— Куда получится. — И снова волхву удался спокойный тон. — Зайдите в подсобку к Гоше. Скажите ему, что встанете на тропу.

— Просто «встанем на тропу»? И все? — Рита не поверила в осведомленность домового.

Она проучилась в Заповеднике уже почти два года, но ни о каких тропах не слышала.

— Да, на тропу, — подтвердил волхв. — Гоша в курсе, не переживай. Он выдаст вам все необходимое.

С этими словами начальник Заповедника дематериализовался — вместе с запахом табачного дыма и моховым ковром оборотня-дракона. Ему не терпелось попасть наконец в свой кабинет. Чтобы там, экранировавшись от всего и вся, попробовать набросать все возможные мотивы появления пятого управляющего. И то, как его появление может отразиться на воспитанниках Заповедника.

— Как всегда, удивил, — кисло прокомментировал Даня уход начальства. — Пошли, Рит.

— Давай сначала зайдем в наш дом, а? Терять нам все равно уже нечего. А так хоть посмотрим, что этот Архип у нас делал. И на метку ту полюбуемся.

Подростки, отодвинувшись друг от друга на пионерское расстояние, направились к избушке.

Глава 4,

в которой Рита и Даня узнают, кто стоит за Архипом

Домового ребята увидели даже раньше, чем рассчитывали — на кухне своей избушки. Гоша сидел на столе и подозрительно обнюхивал лежащий на нем резиновый имитатор отходов пищеварительной системы человека. Имитатор качественный, с запахом.

— Так вот что имел в виду Борис Кириллович!.. — Даня с изумлением рассматривал привет от Архипа. — Ритка, глянь!

— Гадость какая, — поморщилась девушка. — Борис Кириллович тоже хорош. Ничего себе юмор!

— Сортирный, — пожал плечами Даня.

— Не устаю тебе удивляться, Данимир, — поджал губы домовой. — И где ты такие, с позволения сказать, сортиры видел?

Не дожидаясь ответа подростка, Гоша — Данимиру-то приходилось бывать не только в Заповеднике, и домовой прекрасно об этом знал — предельно аккуратно завернул метку в мешочек с нарисованными на нем черепом и костями. И, буркнув «зайдете ко мне, как переоденетесь», вышел через дверь. Не дематериализовался, а именно вышел!

Подростки проводили его недоуменными взглядами.

— Никогда прежде не видел Гошу настолько злым, — сказал Даня. — Интересно, он вообще в курсе, что Архип собой не владеет?

— Но и цацкаться с этим хамом нечего. — Рита встала на сторону домового. — Таких, как Архип, лучше в Заповедник… да в любое общество таких пускать нельзя. Вот нас с тобой из-за него проветриться отправляют, а Гоша остается здесь. И ему придется иметь с ним дело, еду ему носить, и вообще… Так что, Гошу я очень хорошо понимаю.

— Да это я так, — вдруг вздохнул Даня. — На самом деле я Гошу тоже понимаю.

–?

— Домовой реагирует таким образом на смертельную опасность. Ты ведь видела, как он?..

–…относится к тебе, когда на нем нет анти-некромантового амулета? Видела. Так ты хочешь сказать, что этот Архип?..

— Нет, Архип ни в коем случае не темный волхв. Но раз на него так реагирует Гоша, то он несет в себе опасность. Очень большую, смертельную опасность для Заповедника. А мы с тобой уезжаем… Надо будет сделать все, чтобы поскорее вернуться.

— И помочь Заповеднику! — согласно закивала Рита.

На том друзья и разошлись — готовиться к обещанному волхвом походу.

* * *

Оставшись одна, девушка получила возможность отдышаться и осмыслить произошедшее. И результаты раздумий Рите очень не понравились. В жизнь Заповедника снова вторгалось нечто. Нечто, ломающее его привычный уклад. И ее размеренную жизнь. В прошлый раз предвестниками напасти были варры И-горр и О-гарр, юные жители мира Варравар. Пока они оставались на Земле (и даже какое-то время спустя), на Заповедник и его обитателей обрушивалась одна беда за другой. Когда же все успокоилось, Рита наконец поняла, что помимо потрясений и запредельных усилий существует еще и другая жизнь. Что это хорошо — просто просыпаться и бежать в сосняк. Просто завтракать с друзьями. Играть на синтезаторе или барабанах для души, а не потому что сердце разрывается от боли и горя. Посещать занятия, на которых она мало-помалу открывала для себя мир магии и правила существования в нем. Кстати, на занятиях тоже было опасно, а иногда и очень опасно. Огонь оставлял серьезные ожоги, а в бревнах девушка застревала, и не один раз. Потом старший друид Заповедника только за голову хватался: как такое вообще могло случиться?

А взять затяжные прыжки как способ постижения воздушной стихии? Конечно, за ней и ее друзьями присматривали самые настоящие маги, инструктор, волхв и даже дракониха-оборотень, готовая выловить из толщи неба горе-парашютиста, если у того не заладится прыжок. Но тело об этом не знало, и движения поначалу сковывал страх.

Зато как было здорово этот самый страх преодолеть. И на прыжках, и на других занятиях, практически по всем видам магических стихий. Разве это плохо — просто жить насыщенной жизнью? И в конце концов выучиться на самого настоящего мага?

Правда, Рита не вполне понимала, кем она в результате обучения станет. Ее будущее, в отличие от будущего тех же боевых магов Коли и Вани, про которых было известно, что рано или поздно им придется защищать Землю и ее население, до сих не было определено. Или вот взять Даню. То есть темного волхва Данимира. Про него тоже все было более или менее понятно. Такие, как он, становились целителями всякого рода недугов. Или наоборот, источниками тех самых недугов — порчу насылали, одним словом. Впрочем, последнее Дане не грозило, слишком светлой была его душа… А вот кем станет она? Рита столько раз интересовалась у наставников: какого рода маг из нее получится? И всякий раз получала уклончивые ответы.

–…Ты станешь очень хорошим специалистом, Рита.

В кресле у камина сидел волхв Борилий. В его руке тлела трубка, но запаха дыма не ощущалось.

— И каким? — порозовела девушка.

Потому что не заметила гостя?

— Не могу пока сказать, Рита. — Волхв привычно ушел от ответа.

Любому другому воспитаннику с таким же даром, как у Риты, он давным-давно бы сказал: менестрель. И сказал, и убрал добрую половину дисциплин из расписания, а вместо них поставил другие. И была бы Рита уже сейчас одним из сильнейших менестрелей планеты.

Вот только в случае Риты этого делать было нельзя. И одной из причин, по которой волхв запретил всем — и в первую очередь Данимиру, прекрасно видевшему, кто такая Рита, — говорить с девушкой о ее предназначении, был как раз пятый управляющий. С вероятностью, приближенной к ста процентам, тот должен был привлечь дочку Лисы Риту к выполнению своих поручений. Поручений страшных, жутких, смертельно опасных. А для фанатиков своего дела еще и несущих смерть: через пятого управляющего фанатики попадали в двадцать восьмое измерение, так называемый «рай для увлеченных». Для мага-менестреля это означало сидеть на одном месте, завороженно смотреть в одну точку и, пока жива Вселенная, наслаждаться чистым звучанием ноты ля… Или си.

— Но ты обязательно станешь очень хорошим специалистом, Рита. — Разрушил нарисованную им же картину возможного будущего воспитанницы волхв. — А пока не будем об этом. Мне бы хотелось поговорить вот о чем. Я прочитал твои мысли, Рита. И могу сказать, что любому нормальному человеку нравится спокойная жизнь. Война, несущая с собой горе и смерть, нормальному человеку не по душе.

— А я и так собиралась в поход! — Щеки Риты мгновенно стали пунцовыми.

Неужто волхв подумал, что она… струсила?!

— Нет. — Телепат смотрел прямо в глаза девушки-подростка.

Он прекрасно видел, что хотела бы сказать, но так и не смогла сформулировать до конца воспитанница. Что ее жизненный опыт мал, а опираться на знания других людей она не хочет. И быть вовлеченной в чужие игры тоже. Рита так до конца и не поняла, были ли необходимы ее присутствие на олимпиаде и путешествие на Варравар. Ее знаний было недостаточно, чтобы охватить проблему такого масштаба. Действия Риты основывались на вере в окружающих — волхва Борилия, Лису, Даню… Но на ее взгляд, было бы куда лучше, берись она за то, с чем может справиться сама, без чужой помощи. За то, что ей понятно.

Однако высказать все это вслух Рите мешал жгучий стыд. Казалось, заговори она об этом — и тут же предаст своих друзей! А через это и саму себя.

Волхв воздушной природы читал мысли и сомнения девушки как в раскрытой книге. Читал и мысленно с Ритой соглашался: чужие игры — всегда паршиво. Вот только, он при всем желании не мог защитить воспитанницу от пятого управляющего, помощника Создателя, вознамерься тот ее привлечь.

— Я понимаю тебя, Рита. — Голос наставника будто гладил по голове. — И знаешь?.. Я часто стою перед тем же выбором, как и ты. Я ведь тоже многого не знаю. Но у меня есть кому доверять, а это немало.

— Доверять? — растерянно переспросила девушка. Как это, волхв Борилий многого не знает? — Доверять волхву Терентию, да?

— Ему, — подтвердил собеседник. — Серому Волку, с которым ты и Данимир скоро должны отправиться в путь… Кстати, о Данимире.

Волхв бросил задумчивый взгляд на тлевшую трубку, все так же находящуюся в его руке.

— Что еще с Данькой? — почему-то испугалась Рита.

Уж кому-кому, а Дане она доверяла даже больше, чем самой себе.

— С Данимиром-то что? — Волхв, все-таки затянувшись, выпустил одного за другим двух волков. Рита про себя отметила, что дымом не пахнет. Наставник всегда бережно относился к другим. — Пока все хорошо. Но я просчитал… А тебе, наверное, известно, что я иногда пытаюсь просчитать будущее своих сотрудников?

— Известно. — Слова наставника не требовали подтверждения, но девушке почему-то было страшно, очень страшно молчать.

А перед мысленным взором уже вставали простые ученические тетрадки, озаглавленные «Рита», «Данимир», «Лиса»… В таких тетрадях Борис Кириллович разводил какие-то немыслимые вычисления с использованием немыслимых же математических категорий. Рита — о, с разрешения наставника, разумеется! — как-то раз пролистала одну тетрадку. Увидела там четырех-, а то и пятиэтажные формулы и невероятные значки… И тетрадь закрыла. И больше не любопытствовала.

— Так вот, Рита. — Волхв смотрел воспитаннице в глаза. — Я просчитал, у Данимира в судьбе наступит переломный момент. И наступит уже скоро. Поэтому будет очень хорошо, если ты будешь рядом с ним и сможешь его поддержать.

— Кого? Даню? Конечно, поддержу, иначе и быть не может. Но… — Рита с сомнением смотрела на наставника. — Но что с ним такого может произойти? Это же… Даня!

Ее Даня, самый сверхнадежный из сверхнадежных людей на Земле. Рита была уверена: что бы ее другу ни уготовила судьба, он выйдет из испытаний с честью. И вообще…

— И вообще?.. — Поднял бровь телепат.

— И вообще, — зарделась Рита как маков цвет, — вам не меня надо предупреждать, а его.

— Данимира я уже предупредил, не беспокойся, — волхв говорил, а сам думал: «И жаль, что предупредил только об этом». Потому что говорить о пятом управляющем на этом, начальном, этапе, когда будущее еще не очерчено, было попросту рано. И опасно. Кроме того, Данимир, по идее, не должен был о пятом управляющем знать, а вводить парня в курс дела было долго. — Больше с тобой на эту тему я разговаривать не буду, раз ты такая… щепетильная. Но ты все-таки не забудь, о чем я тебе сказал.

— И вовсе я не щепа… не щепетильная! — насупилась девушка. — Просто…

— Просто?

Но Рита сама не знала, что «просто». Ей было очень нелегко понять саму себя — в том, что касалось ее отношения к Дане. Поэтому она спросила:

— А переломный момент в судьбе Дани не с Архипом, часом, связан?

Девушка надеялась на прямой ответ, но волхв подкинул очередную загадку:

— Может, и с ним… А может, и нет. Архип или кто-то другой будут только декорацией, антуражем на жизненном пути твоего друга. Одно я знаю точно: Дане придется нелегко. Жизнь потребует от него напряжения всех сил. И даже сверх этого. И я очень, очень рассчитываю на твою поддержку. Так понятно?

— Понятно. — Рита решила не разгадывать загадок волхва. — Понятно, что если моему другу Дане понадобится моя поддержка, то я, как и всегда, ему помогу. Хорошо?

— Пусть так. — Волхв вздохнул… и вдруг сделал несколько пассов руками — будто рвал невидимую паутину. — Пора нам прекращать посиделки вдвоем, дитя мое. А то Данимир поймет, как справиться и с этой защитой тоже.

— И с этой тоже? — Рита воззрилась на наставника в священном ужасе.

Борис Кириллович об этом знает? Итак спокойно об этом говорит?

— Он ведь не подслушивает. — Волхв напрягся всем телом, будто собрался разорвать что-то особо крепкое… Но вдруг передумал: — Силища в твоем друге необыкновенная. Находясь на земле, он не прилагает никаких усилий, чтобы услышать то, что должным образом не защищено. А теперь представь, что будет, когда Даня встанет перед нелегким выбором.

— Выбором между добром и злом? — Рита не верила в то, что говорит. Но именно на это наставник и намекал.

— Ты правильно меня поняла.

На это Рита не нашла, что ответить. Она привыкла к Дане, она видела его каждый день. Она не могла представить себе Даню, изменяющего своим же принципам.

— Вот поэтому я и прошу тебя, Рита. Пригляди за своим другом. — Волхв вперил в девушку взгляд багровых глаз. А потом резким движением разорвал защиту! И уже совершенно спокойно произнес: — Заходи, Данимир. Послушай кое-что о предстоящем походе.

В комнату Риты действительно вошел Даня. Он понимал, что наставник знал о его направленном внимании к беседе с Ритой, и ни капли не смущался. Просто подошел к камину и прищелкнул пальцами — из мха, служившего девушке ковром, начал быстро расти пенек.

— Х-м-м… — Наставник не без любопытства наблюдал за действиями воспитанника. — Так вот, молодые люди. Я хотел поговорить с вами о тех, кто через Архипа пытается забраться в Заповедник.

* * *

— Итак, мои юные друзья. — Волхв Борилий разразился серией дымных чудиков. — Как вы уже догадались, спокойная жизнь в Заповеднике заканчивается. Нам с вами придется попробовать разгадать, кто стоит за Архипом… Ты уже догадался, Данимир?

Юный темный волхв кивнул:

— Конечно. Казимир. Он это, больше некому.

В свое время Казимир доставил много неприятностей вообще и каждому участнику беседы, в частности.

— Он-то он… — аж поперхнулся от такой уверенности начальник Заповедника. — Но не забывай, Казимир силен, скажем так, чужими руками. Он…

–…всего лишь запечатанный темный волхв, — вместе с наставником закончил фразу подросток.

На что волхв Борилий грустно так улыбнулся:

— Ты зря так легкомысленно относишься к Казимиру, мой друг. Он не просто запечатанный темный волхв, не просто калека, обиженный на судьбу за то, что она лишила его силы. Это человек, пытающийся свою силу вернуть. И поверь мне, в своих попытках он пойдет до конца. Тебе известно, что Казимир принимал участие в Великой битве, которая произошла пятнадцать лет тому назад?

— Нет, не известно. Но… как он сумел? Зачем? Он же…

— Калека, лишенный магии? — невесело усмехнулся волхв. — И тем не менее Казимир стоял в оцеплении рядом с темным волхвом Владимиром. У Казимира текла носом и ушами кровь, его шатало, гнуло и буквально выворачивало наизнанку. А он держался.

— И зачем?

— А затем. Затем, что во время Великой битвы силы и энергии бушевали такие, что Земля могла разлететься на куски! Тебе это ни о чем не говорит, мой друг?

— Говорит, — мрачно кивнул Даня. — Возможно, Казимир пытался этими самыми энергиями сорвать печать. Но у него ведь ничего не вышло!

Произнося эти слова, юный темный волхв заметно нервничал: ему была неприятна эта тема. Но вдвойне неприятно ему было разговаривать о Казимире в присутствии Риты. Ведь два года тому назад именно с подачи Казимира Риту чуть было не забрали из Заповедника на якобы законных основаниях.

— Правда, Борис Кириллович! — Рита понятия не имела, из-за чего так занервничал ее друг. Но Дане беседа была неприятна, и этого было достаточно, чтобы в нее вмешаться: — К чему все разговоры о Казимире? Если у нас тут этот папенькин сынок Архип?

— А к тому, молодые люди. К тому, что Архип лишь первая ласточка, за ним много кто последует… Кстати! Та метка в вашей избушке. Знаете, чья она?

— Нет, — в унисон ответили подростки.

— Имя Черный Волк вам, ребятки, ни о чем не говорит?

— Нет, — снова ответили Рита и Даня в унисон.

И синхронно порозовели.

Волхв еле заметно покачал головой: «И эту малышню я должен отправить в пасть к Черному Волку!»

Но вслух произнес совсем другое. Тон наставника был бодр и деловит.

— Значит, выясните потом. Главное, чтобы вы понимали: вслед за Архипом и Черным Волком появится Казимир. И появится не один, а с подельниками. И именно с этими… прожженными негодяями и злыднями нам всем и вам, в частности, придется иметь дело.

— И кто же эти злыдни, Борис Кириллович? — в один голос спросили подростки.

И уже жарко покраснели.

— Варры-отступники. И, наверняка, гоблины.

— Гоблины? — переглянулись Рита и Даня.

С варрами они были знакомы достаточно хорошо. А вот кто такие гоблины, им было неизвестно.

— Страшные они твари, ребята, страшные… — Волхв открыл было рот, чтобы просветить воспитанников, но вдруг к чему-то прислушался… — Дальше без меня. Все равно, варров и гоблинов в обозримом будущем вы, скорее всего, не увидите. Проводить вас я постараюсь, это важно. А сейчас дуйте прямиком к Гоше. Скажете про тропу.

* * *

Как и предсказывал волхв, Гоша про тропу знал. Черные глаза домового мало не вылезли из орбит, когда Даня и Рита, переступив через порог подсобки в избушке волхва, огласили свое новое задание.

— Вас? — Гоша застрочил рукав будущей рубашки. — На волчью тропу? Вот прям сейчас? Да что же это делается? Он что, совсем извилины на интегралы променял? Вот и рубашку из-за него, самодура, испортил!

Подростки терпеливо ждали, пока выговорится домовой. Наконец Гоша, махнув лапкой на испорченное шитье, выскочил из-за швейной машинки и буквально ввинтился в деревянный пол.

Даже таким непосвященным в суть вопроса людям, как Даня и Рита, было видно: то, что ищет домовой, на одном месте не лежит. Гоша, держась задними лапками и даже хвостом за надраенный до кошачьего блеска пол, поворачивался из стороны в сторону.

— Мог бы и к Макарычу их отправить за артефактами, — доносилось до ребят глухое ворчание, — раз уж совсем из ума выжил!

Риту кудахтанье домового только забавляло. Вот что им угрожало? Если они вернулись с Варравара, где сгинули целых две экспедиции, XVIII и XIX веков? С ними же будет Серый Волк! Неужто он о них не позаботится, на своей-то тропе?

— Волку бы самому выжить. — Гоша наконец ухватил искомое и пулей выскочил в подсобку. От него исходил слабый, но вполне осязаемый незнакомый запах. Из лапок вырывался резной деревянный ларец. — Вот тут… — Домовой высыпал содержимое ларца в простецкую матерчатую котомку. Крепко затянул тесемки. Протянул Дане: — Тут так называемые сказочные артефакты. Но не все, одного не хватает.

— А живая и мертвая вода там есть? — Рита изо всех сил давила в себе желание отобрать котомку у друга и исследовать ее содержимое.

Она с такими сумками уже сталкивалась. Казалось, в них можно было втиснуть только небольшой кошелек и какую-нибудь книжку. А на самом деле котомка была вместительней багажника экспедиционной машины (а то и двух). На внешнем весе внутренний не отражался.

«Это магия домовых, — пояснял еще в самом начале обучения на лекции по сказочным существам и артефактам Земли волхв Борилий. — По части изобретения полезных бытовых мелочей с ними не сравнится никто».

Гоша пресек исследовательский пыл девушки на корню.

— Здесь осматривать содержимое нельзя, — очень спокойно произнес он. Но именно этот нехарактерный для домового тон сказал подросткам больше, чем все возможные сопутствующие эмоции. — Лови потом ее содержимое по всему Заповеднику! Вот встанете на тропу, и уж там, по мере необходимости, сума сама выдаст вам то, что надо. А еще один артефакт к вам в пути придет.

— А мы его признаем? И с остальными как разберемся? — засомневалась Рита.

Она никогда прежде не пользовалась сказочными артефактами — не довелось. А тут смотри-ка! Целая котомка.

— Там и младенец разберется. — К домовому вернулось его обычное ехидство. — Да и Волк подскажет, если что.

Еды Гоша с собой не дал. Одел-обул в привычные джинсы-рубашки-кроссовки. А вот штормовкам, непромокаемым и заговоренным от смертельных ошибок, уделил особое внимание.

— Не снимать, — сказал тихо, но проникновенно. — Даже если будет адски жарко.

— От Волка не отходить, слушаться беспрекословно. — Вошедший в подсобку волхв присоединился к наставлениям.

— А если в туалет? — Покраснела Рита.

— Попросишься, — серьезно ответил волхв. — На Варраваре как было?

Рита, вспомнив уже, казалось, прочно забывшиеся подробности походно-полетной командировки в мир варров, покраснела еще больше. Но волхв был прав: после Варравара никто друг над дружкой не смеялся, пальцем не показывал.

Правда, в тот раз вместе с ними была Лиса…

— А в этот раз будет Волк, — парировал телепат. — Поверь мне, в некоторых вопросах он гораздо мудрее этой… этой сотрудницы Заповедника.

Рита не нашлась, что ответить. Для нее Лиса если и не была образцом для подражания, то бездонным колодцем знаний и опыта — несомненно.

— Хм-м-м… — зажглись кислотным оранжевым глаза волхва. — Тоже мне нашла, кладезь премудрости. Скажи-ка, старший друид Заповедника мудрее Лисы?

— Да!

— Вот видишь. А Волк, может, еще и помудрее старины Макса будет… Да не обидится на меня мой друг.

Последние слова волхв произносил нарочито громко: в дверях появился вышеупомянутый «старина», пришедший проводить воспитанников.

— Не обижусь, не надейся! — Друид подмигнул другу. — Куда мне до Серого Волка! Ну?.. — Перевел он взгляд на подростков. — Собрались, птахи перелетные? Тогда держите вот это. Отдадите первому, кому понадобится.

И друид с полновесным поясным поклоном протянул Рите сосновую шишку — из таких в Заповеднике растили избушки для жилья.

Торопливо и криво поклонившись в ответ, девушка еще быстрее распрямилась. С любопытством принялась вертеть шишку в руках: вдруг та откроет ей какую-нибудь новую грань?

Но нет. Шишка выглядела, пахла и даже звучала совершенно обычно.

— А как мы его узнаем? — Даня искоса следил за исследованиями Риты.

Откуда этот самый «первый нуждающийся» узнает о наказе друида? Им что, извещать о шишке всех и каждого?

— Не знаю. Но Маня просила передать. — Друид с сомнением покосился на послание от стража Заповедника.

На самом деле он был смущен не меньше Дани и Риты. Не часто ему доводилось иметь дело со сказочными артефактами и им сопутствующими ритуалами, наговорами, условиями-ограничениями и полунамеками. Тут не обознайся, там не проворонь, здесь не поторопись, не то вместо нужного эффекта получишь противоположный. То ли дело — просто растить сосновые избушки!

— Но я думаю, что вы, прошедшие воздушный экзамен, — бросил на начальника Заповедника укоризненный взгляд друид, — все-таки разберетесь.

— Я тоже на это надеюсь, — не ответил на вызов волхв Борилий. — А теперь, друзья, присядем-ка на дорожку.

Подсаживал ребят на спину Волку лично начальник Заповедника. Крепко обнял на прощание каждого и сказал:

— Вернись.

Не успел он отступить от Волка на шаг, как свет померк. В ноздри ударил незнакомый запах. Он не имел никаких земных аналогов, он вообще не был запахом в привычном понимании этого слова, он нес совсем другие функции. Какие, ребята не знали.

Помимо незнакомого запаха и темноты, из ощущений был еще ветер — шевелил на голове волосы, обдувал шею и щеки. А вот под ногами уже не было ничего.

«Мы на тропе», — пояснил Волк в ответ на безмолвные вопросы обоих седоков.

Приключение началось.

Глава 5,

в которой путешественники попадают в Москву

Тропа Серого Волка пролегала по всем измерениям планеты Земля: изнанке, техногенной стороне и так называемой «оболочке». Причем тропа могла проходить или по всем измерениям одновременно, или по одному измерению и оболочке, или одной только оболочке.

«Логово вожака Борилия, — пояснил Волк, — находится сразу в трех измерениях».

Что такое оболочка, как она устроена, а тем более ее топологию Волк объяснять не стал: «Со временем разберетесь».

Пока же подростки только поняли, что они, фактически не выходя из кабинета волхва, оказались на этой самой оболочке, а конкретно — на волчьей тропе. И Волк по ней бежал.

Вопреки опасениям, сидеть на Волке оказалось более чем удобно. Спина не была костлявой или скользкой, а аллюр — тряским. Правда, и видно пока ничего не было, но и Даня, и Рита, уже привыкшие к чудесам и приключениям, чувствовали и знали: еще будет, на что посмотреть! Пока же им было просто хорошо мчаться вперед в темноте. По бокам то и дело мелькали какие-то тени, один раз перед ними начало вырастать что-то косматое и очень большое… Но ребята даже не успели испугаться. Волк так быстро разошелся с препятствием, что его седоки даже не успели понять, что это было.

Зато сразу после инцидента начало светлеть…

— Да это же!.. — Рита не верила своим глазам.

Они находились в техногенной Москве. Конкретно — на Тверской улице. Спускались от Маяковки, на которую вынырнули прямо из-за уличного фонаря, к Кремлю. На пути то и дело возникали люди. Волк их перепрыгивал и огибал, лишь изредка касаясь шерстинкой. А то вдруг, выпрыгивая на проезжую часть, лавировал между машин.

Порой ребята даже не успевали замечать то, от чего они только что увернулись: Волк мчался дальше, а люди целыми, невредимыми и не напуганными продолжали идти по своим делам.

Причиной аварии они тоже не стали.

Иногда Волк останавливался. Принюхивался к чему-то, одному ему ведомому. Ни Рита, ни Даня, как ни старались, понять не смогли, что именно их спутник пытается учуять. Или рассмотреть, как в Камергерском переулке, где Волк замер как вкопанный перед чайным магазинчиком, закрытым по причине позднего времени.

Может, он кого-то ждал? Или что-то? В таком случае — не дождался и продолжил бег, так и не провещав ни слова.

Не сказать, что молчание Волка так уж тяготило его седоков. Но, соизволь Волк хоть изредка комментировать отдельные события, ребята, возможно, смогли бы ему чем-то посодействовать. Или хотя бы понять, что происходит.

Неизвестно, прочитал ли мысли подростков Волк, но по его туловищу вдруг прошла дрожь. Ребята не услышали, а скорее угадали: «Скоро привал. Мне назначили встречу».

Волк снизил скорость, перейдя на легкий бег.

Вокруг было полно кафешек, пиццерий и ресторанчиков. Но пустят ли их с Волком внутрь? Навряд ли менеджеров или охрану заведений можно будет убедить в том, что это не Волк с ними, а они с Волком. И уж тем более никто не станет приглядываться к глазам огромной зверюги и по их необычному, чистому и яркому изумрудному цвету определять степень ее разумности.

Однако Волк и не собирался правдами или неправдами проникать в прокуренные городские заведеньица. Протрусив пару кварталов, он уверенно свернул сперва в переулок, а потом и в подворотню. Степенно прошествовал под тронутым временем и бесхозяйственностью властей особнячком и оказался в общем дворе сразу нескольких домов.

— Тут прикольно! — оценила Рита. — И празднично.

Действительно, почти все деревья были украшены крохотными фонариками, этакой иллюзией заповедных светлячков. Под деревьями стояли скамейки с чугунными ножками и спинками. Выглядели они стильно и романтично (а степень комфорта путешественники проверять не собирались). Да и заняты были скамейки: вокруг каждой были группы людей.

Но почему Волк выбрал именно это место?

Ответ пришел очень скоро. Волк буквально просочился между отдыхающими — на огромного, ростом повыше иного быка серого хищника с двумя подростками на спине люди по-прежнему не обращали никакого внимания — и устремился к неприметной растрескавшейся крашеной двери.

«Приехали. — Прошла по спине волна. — Слезаем и проходим внутрь».

* * *

Это было самое необычное кафе, какое только можно было вообразить. И если сам интерьер, нарочито грубо отделанные кирпичные стены, массивные деревянные столы, стулья и диваны всех мастей и размеров, еще нет-нет, да можно было встретить в столичных кафешках, то некоторые детали откровенно изумляли. На простецких деревянных полках стояли настоящие музейные коллекции посуды из самых разных материалов, от позеленевшей от времени бронзы и блестящей меди до прозрачного — наверняка китайского! — фарфора всевозможных стилей, форм и расцветок.

— Ритка, смотри! — Наметанный глаз Данимира мигом выхватил то, что несло на себе еле заметный отпечаток смерти. — Неолитические антропоморфные сосуды. И Запада, и Востока!

— Что?..

— Погребальные вазы, — укоризненно вздохнул юный темный волхв.

— Ой. — Рита при всем желании не могла разделить восторгов друга. Ее до сих пор пугала некромантия. Поэтому она не глядя ткнула пальцем куда-то в сторону: — А вот, между этими лубочными малютками? Картина какая большая. И зверюшки на ней такие… э-э-э…

— Это Филонов. «Животные».

Мелодичный голос шел снизу и слева.

Рита перевела взгляд. За круглым столиком сидела изящная черно-бурая лисица. Держала в левой лапке двузубую вилку с наколотым на ней колечком кальмара.

— Подлинник, между прочим, — уточнила черно-бурая собеседница.

И Рита хотела бы спросить: «А что же тогда висит в музее?» Но не решилась — по той простой причине, что не знала, где выставлен этот самый Филонов.

— И, надо сказать, сестрица права, — раздалось чуть правее.

Рита повернулась на звук. На небольшом диванчике, обтянутом велюром, возлежал большой лощеный хорь. Перед ним на специальной подставке стоял толстенный и наверняка тяжеленный фолиант. На обложке было вытеснено: «Вольтер».

— Да я, в общем-то, не спорю. — Рита смутилась. Она не была готова к беседам о живописи. Вот если бы о музыке!

Поэтому девушка спешно пыталась найти подходящие случаю слова.

— И чего мы встали? — Вдруг раздался голос с характерными въедливыми интонациями.

Рита глянула вниз: конечно, домовой! Похожий на Гошу, по крайней мере, вредностью характера, и не похожий одновременно. Потом, размышляя над встречей, девушка поняла: Гоша был за своим хозяином как за каменной стеной. Местный же домовой выживал сам. Отсюда и повадки, и речь, и особенности поведения.

— Ваш серый друг уже давным-давно нашел места для всех троих. — Домовой кивнул в сторону дивана, на который улегся Волк.

Кстати, Волк демонстрировать изящные манеры не стал, просто положил по лесной привычке голову на массивные передние лапы. Казалось, его совсем не привлекают ароматные запахи, витающие в кафе. Но Рита видела: нет-нет, а их спутник принюхивался к пару, поднимавшемуся над глиняной миской, стоявшей перед ним на столе. Девушка уже начала было размышлять, почему Волку, в отличие от лисицы, не подали вилку, хотя бы и обычную четырехзубую, как… раздалось шипение!

— Прош-ш-шу прощ-щ-щения. — Небольшому полозу надоело дожидаться, пока освободится проход. — Нельс-с-ся ли подвинутьс-с-с-ся? Мне бы прополс-с-сти…

Полоз не договорил всю просьбу до конца, а ребят уже как ветром сдуло! Риту от неожиданности и испуга, Даню — от смущения и осознания, что мешает живому существу. Волк, глядя на седоков, раскрыл пасть и беззвучно рассмеялся.

— С-с-спас-с-сибо. — Полоз прошелестел мимо. — Вы оч-ч-чень любес-с-сны.

Рита только и смогла, что вцепиться в поданную кружку с горячим чаем, как в спасительный артефакт.

«Это узловая точка троп. — Видя смущение попутчицы, Волк решил разрядить атмосферу. — Здесь можно встретить всех прародителей и их прямых потомков».

— То есть говорящих и разумных зверей? — на пределе слышимости уточнила Рита.

— Не только. — Юный темный волхв покачал головой одновременно с Волком.

Он так и не решился рассказать подруге о сути некоторых посетителей, находящихся сейчас в кафе. О Серебряном Копытце, хранителе самоцветов. Или о Жар-птице, за которой гонялись алчущие вечной молодости люди.

«Интересно, — вдруг подумал Даня. — А что хранит Волк?»

«Как-нибудь потом. — Волк не стал удовлетворять любопытство подростка. — У нас слишком важное задание, чтобы тратить время впустую. След в городе может исчезнуть в любую минуту!»

— Какой след? — Удивился юный темный волхв. — Мы кого-то ищем?

— Может, недостающий сказочный артефакт? — Вставила Рита свои пять копеек. — Ну тот, про который еще Гоша говорил?

Но Волк только мотнул головой.

Больше теребить Волка ребята вопросами не стали: поняли, что тому по каким-то причинам не хочется разговаривать, и причины эти наверняка серьезные. Тем более, наверняка скоро узнается, кого они тут поджидают.

Так и произошло. Откуда-то из-под потолка прямо на их столик шлепнулась старая облезлая крыса. Подслеповатая, наполовину седая, она вызывала уважение у многих посетителей странного кафе: ей приветственно кивали многие, в том числе черно-бурая лисица и хорь. Раскланявшись в ответ, крыса тут же принялась за угощение из глиняной миски. Волк, не проявляя признаков нетерпения, ждал, пока наестся его гостья, хотя одному только прародителю было известно, как ему хотелось узнать новости, которые принесла на облезлом хвосте самая осведомленная и умная крыса Москвы.

Чуча — так звали крысу — о желании Волка знала. Но на столе стояло ее любимое лакомство, теплая сладкая кукуруза в сырном соусе, щедро посыпанная хрустящими сухариками, и Чуча, попробовав его, никак не могла остановиться. Но потом чувство ответственности пересилило.

— Девочке доверять можно. — Обнюхала она Риту вместо приветствия. — Мальчику тоже. У тебя хорошие спутники, Серый.

«Вожак подбирал».

— Хорошо! — Облезлый хвост еле заметно дрогнул. — Привет ему передавай, как увидишь. А по тому адресу, что тебя интересовал, Серый… Не ходил бы ты туда. Засада там.

И Чуча, не устояв перед ароматом похлебки, снова сунула мордочку в миску. Нехотя оторвалась, поводила усами… и вдруг прыгнула Волку на холку! Тот, на что уж привычный ко всему, а еле удержался от того, чтобы ее стряхнуть.

— Там не наши, не земные, — так тихо, что подростки еле услышали, пропищала она. — Это с ними твой черный братец хороводится.

Черный братец? Рита и Даня переглянулись и навострили уши. Заметив это, Чуча перешла на другой язык общения.

Волк слушал связную, вникая в каждый штрих картинки, что рисовала ему старая знакомая. И думал: правильно он сделал, что не сунулся в дом Архипа, несмотря на то, что именно туда вела самая короткая тропа. И средняя тоже. И длинная. Он бежал по этой Тверской, и каждый переулок манил его сильнее, чем сырная похлебка Московскую Чучу! А это означало… Это означало, что ему придется идти кружным путем. И ждать, каждую секунду ждать, что враг учует, догонит и ударит в спину.

И ладно, он был бы один. Но с ним были человеческие детеныши. Одному прародителю было известно, как ему не хотелось подвергать их опасности. Но и поделать он ничего не мог: вожак Борилий намекнул, что ребятам надо не только выветрить гнусь, пропитавшую их. Была еще какая-то причина, побудившая вожака буквально выгнать Риту и Данимира из Заповедника. Так пусть же дети будут под его присмотром!

А ведь еще оставалась Чуча. Старая связная, не раз предупреждавшая его о смертельных ловушках и опасностях. Сейчас опасность угрожала ей самой.

И возможно, всем посетителям кафе, если Чуча останется здесь.

Он обернулся сказать об этом связной…

Но та не зря считалась самой умной и мудрой крысой города: успела переговорить с домовым, управляющим кафе, еще по приходу. А сейчас, перепрыгнув на стол, спешно доедала приготовленное для нее лакомство.

К тому моменту, как у их стола материализовался домовой — в одной лапке веник, в другой совок — крыса подбирала последние капельки сыра.

— Вам надо уходить. — При виде довольной Чучи домовой сдержанно улыбнулся в усы. — И немедленно! Я замету следы.

Ни Рита, ни Даня так и не смогли понять, как они оказались у Волка на спине, а он — на другом конце довольно большой залы, и все это одновременно, буквально за один миг! Вопреки ожиданиям, здесь не было выхода, только узенький просвет между стеной и шкафом. Но вот что-то хрупнуло и подвинулось, чуть слышно дзинькнул колокольчик. Волк скользнул в щель, и путешественников уже знакомо окутала тьма.

Глава 6,

в которой путешественники навещают волхва Глеба

Они снова мчались по волчьей тропе. И связной с ними не было.

— А Чуча? — спросил Даня. — И та светская лисица?

— И хорь тот начитанный, — добавила Рита. — Что с ними будет?

«С Чучей все будет хорошо. И с остальными тоже. Домовой Леша обо всех позаботился».

Серый Волк бежал, ориентируясь по одному ему ведомым реперам. Путешественников обвевал ветер. Ветер не холодный, не жаркий — другой. Нес с собой ощущение свободы. Это чувство приходило и раньше, до того, как путешественники оказались в странном кафе. Та неотвратимость и мгновенность, с какой они встали на волчью тропу. Этот ветер — обдувающий, несущий с собой отречение от всего, что тяготит и печалит, и в то же время задевающий струнки грусти и надежды в душе. Но если до посещения кафе внимание подростков было занято антуражем — домами, светом, людьми и машинами — то сейчас им ничто не мешало. Ребята впитывали в себя этот ветер, легкий и в то же самое время весомый, ласковый и самую чуточку горький.

«Да это же песня Свободы», — вдруг поняла Рита.

«Получается, Волк — хранитель Свободы», — осенило и Даню.

Это была не догадка, а именно знание. Темный волхв даже не стал спрашивать, прав ли он. Он был уверен в том, что ему открылось. Да и отвлекать Волка Дане не хотелось. Поэтому парень принялся просто наслаждаться — ветром, скоростью, бархатной темнотой, теплой шерстью Волка, за которую он держался левой рукой — всем, что с ним приключилось.

Но вот Волк сбросил скорость, а потом и вовсе остановился. Прямо на глазах путешественников посреди равнины вырастала крепость. Да-да, именно посреди равнины, не на холме и без рва с водой, этих неизменных спутников защитных и оборонных сооружений. По периметру крепости проступали громадные, исполинские деревья, похожие на корпус друидов в Заповеднике. Только в отличие от Заповедника здесь была не одна разновидность, а много: дуб, сосна, ольха, ива… Даже гигантский орешник с плодами размером с хороший самовар на толстенных ветвях!

По разные стороны от ворот крепости стояли гигантские береза и осина. Волк остановился под березой и, подняв морду к бархатному темному небу, на пределе слышимости запел. Именно запел, а не завыл, и в этой песне слышался гул того ветра, что был на тропе. В ответ на эту песнь, нет ли, ворота начали открываться… Из них вышел человек. Точнее, молодой на вид волхв в вышитой рубахе, льняных портах и лаптях. Хорошо знакомый обоим подросткам волхв Глеб.

* * *

— Надолго? — приветливо кивнув седокам, осведомился волхв.

Волк с досадой качнул головой: «Только перевести дух».

— Как обычно, значит, — грустно, но очень светло улыбнулся волхв. — Милости прошу.

Он посторонился, пропуская Волка и ребят, все это время глазевших на него в величайшем изумлении. Даня и Рита не ожидали увидеть в качестве коменданта крепости именно волхва Глеба. Слишком уж тот был отшельником по натуре. Наверняка ему была не по нутру столь шумная должность.

Однако вскоре выяснилось, что волхв Глеб был именно на своем месте. Внутри крепость походила на земное подворье волхва Глебе, один в один. Если, конечно, не считать все тех же исполинских деревьев вместо грядок с капустой и каких-то странных орудий по всему периметру стен. Стен очень красивых, резных-ажурных, и, разумеется, деревянных.

«Неужто такие стены могут от чего-то там защитить? — Рита с возрастающим удивлением разглядывала крепость. — Тем более волхв наверняка не может здесь находиться все двадцать четыре часа в сутки».

Иначе, кто будет следить за его подворьем там, на изнанке?

— Эх, Рита… — Волхв, подмигнув скалившемуся Волку, потрепал девушку по волосам. — Я и там, и тут. Одновременно.

— Но… — Рита неуверенно оглянулась на Даню.

И увидела: у друга в глазах не было такого уж изумления. Но восторг и любопытство — несомненно. А еще, Даня был близок к некой разгадке. Будто еще чуть-чуть, и он поймет что-то очень важное.

— И часто приходится отбиваться? — Кивнул парень в сторону орудий. — Или этих деревьев хватает?

Он указал на деревья-исполины, разбросанные по территории крепости.

— Последнее время не приходилось, — ответил волхв. — Корневая система гигантов защищает так, что стрелять уже не по кому. Впрочем… Впрочем, два года назад, как тебе известно, неприятелю пробиться удалось.

Он показал на выжженное небольшое пятно диаметром не более полуметра в моховом газоне, устилающем двор.

— Да это же!.. — ахнула Рита.

Неужто след того самого нападения на подворье волхва Глеба? Когда они с Лисой, варром И-горром и наставником Андреем отправились на ознакомительную экскурсию по магической изнанке? Тогда еще Даня, волхв Глеб, пятеро домовых и один леший лечили домового Тошу.

…Кстати, где же Тошка? Вдруг его нет в этом измерении?

— Как не быть, — светло улыбнулся хозяин подворья мыслям юной гостьи. — Тошка в избе, где же еще?

Изба совсем немного, а от той, которую ребята посещали, все-таки отличалась. При ближайшем рассмотрении местная оказалась покрытой незнакомым видом лишайника. Или это был такой мох?

— Мох, — с улыбкой подтвердил волхв. — Цвет меняет, в зависимости от времени суток. Но вы проходите в дом, не стойте. У Тошки пироги уже готовы.

Внутри изба была такой же, как на Земле: сени, лавки, стол, занавески на окнах.

— Дом на домовом держится, — ответил волхв на невысказанный вопрос Риты. — Домовой его душа и энергия. Душа у Тоши только одна.

Вот и получалось, изба и на магической стороне Земли, и на оболочке — одна и та же.

«Интересно, — вдруг подумала Рита, — а на месте Заповедника тоже какая-нибудь крепость есть?»

— Еще как есть-то, — подтвердил догадку девушки волхв. — Если доведется увидеть, тебе непременно понравится. Но садитесь уже есть. Проголодались ведь, поди?

Путешественников дважды просить не пришлось. Несмотря на позднее время, все трое налегли на Тошины пироги. А он был великий мастер их стряпать, в этом деле ему не было равных! Даже у Гоши, и то пироги такими вкусными не получались.

— А скажите, добры молодцы, — хозяин с улыбкой наблюдал, как гости уплетают угощение, — что нового в Заповеднике?

— Ой, Глеб Макарович! — Рита даже позабыла про пирожок в руке. — Опять у нас все кувырком. Какой-то Архип странный в кабинете у Бориса Кирилловича появился.

— Архип? — В руках волхва откуда ни возьмись появился старинный фолиант. — А лет ему сколько? Фамилию не скажете?

Фамилии наглого подростка ребята не знали. В отличие от Волка: «Вожак сказал, Морозцевы они».

— На вид Архипу — лет семнадцать-восемнадцать, — добавил Даня. — А зачем тебе это, Глеб Макарович?

— Да вот, по справочнику посмотрю, — волхв перелистнул страницу, — кто этот самый Морозцев и с чем его… Та-ак… «К», «Л», «М»… Так я и думал! Морозцев, видный государственный муж, один из заместителей командующего техногенными космическими войсками. А вот это, друзья мои, уже нехорошо.

— Что нехорошо? — Рита не удержалась, надкусила румяный пирожок. — О! С рыбой!

— Ты кушай, внучка, кушай, — покивал молодой на вид волхв. — А нехорошо то, что перейди этот самый Морозцев на сторону врага, по нам ударят искусственные спутники.

— Не перейдет Морозцев, — не шибко, впрочем, уверенно возразил Даня. — Он же сам сына к нам в Заповедник отправил.

— Так-то оно так… Значит, неприятности нужно ожидать от этого, как его там…

— Архипа. — Рита сунула в рот остаток пирожка. — И, доложу я вам, этот самый Архип — нехорошая личность. Даже метку, и то в виде кака… ой, простите, экскрементов подложил!

— И чья метка? — Усмехнулся волхв Глеб виду смущенной девушки.

— Наставник сказал, какого-то Черного Волка.

— Та-ак… — Волхв Глеб перевел взгляд на Серого Волка.

«Вот именно!» — ощерился тот.

Какое-то время волхв Глеб и Серый Волк смотрели в глаза друг другу. Обменивались мыслями? Наверняка. Рита, как ни старалась, понять, о чем идет ментальная беседа, не могла: волхв и Волк не выпустили наружу ни одной эмоции. По досадливому следу в ауре друга девушка поняла, что ему тоже ничего не удалось подслушать.

Наконец волхв Глеб отвел взгляд от Волка. Посмотрел на фолиант, который все еще держал в руках, захлопнул его… Толстенная книга растворилась в воздухе.

— Что же, друзья, — сказал волхв. — Удержал бы вас у себя, оградил от беды… Да не получится. Вам опять на тропу надо, а мне — готовиться к отражению скорых атак.

— Атак со спутников? — Рита не верила своим ушам: разве вояки допустят, чтобы какой-то Архип, будь он хоть пять раз сыном генерала, учинил непотребство? Да и заперли этого Архипа в специальной избушке, насколько она смогла понять.

— Может, и со спутников, — проигнорировал громкие мысли гостьи волхв. — А может, и от чего другого обороняться придется. Но отражение атак — уже моя забота, а вам в путь-дорогу собираться надо, — не терпящим возражений тоном произнес он. — Тоша, пирожков ребятам с собой дашь?

— Как не дать? — Домовой с радостью принялся за привычное ему занятие. Ссыпал оставшиеся пирожки в котомку — точь-в-точь в такую, какой их чуть ранее снабдил Гоша. И с еле заметным поклоном протянул темному волхву: — Возьмите, гости дорогие!

Именно в этот момент что-то ткнулось в правую лодыжку Риты. Девушка, ойкнув, втянула ноги. Из-под стола выкатился небольшой серенький шерстяной клубочек.

— И это тоже вам! — Тоша с улыбкой смотрел на путеводный артефакт. — Чтобы не заплутали. Я вижу, вам Гоша котомку с артефактами дал. Развязывайте, клубочек сам туда закатится.

— Да ладно? — Даня и Рита переглянулись.

Гоша-то сказал: разлетятся, ищи их потом по всему Заповеднику! Правда, Гоша же обмолвился: встанете на тропу, и котомка сама начнет выдавать артефакты по мере надобности.

Или собирать. Едва Рита развязала горловину, клубочек закатился в котомку.

— Отдарить надо, — негромко сказал Даня. — Есть у нас что-нибудь?

Девушка развела руками: только выданные Гошей магические артефакты и переданная Маней сосновая шишка. В том, что магические артефакты на подарок не потянут, девушка была уверена на сто процентов. Оставалась шишка.

— Вот это. — Рита, порывшись в кармане куртки, пошитой Гошей, извлекла шишку на свет пучка лучин. — Подойдет?

К ее величайшему удивлению, шишке обрадовались и домовой, и хозяин подворья!

— Вот это поистине царский дар! — Волхв Глеб бережно принял шишку из рук девушки. — Давненько я о таком мечтал!

«Да ну? — Рита с сомнением смотрела на взрослого дядьку. — Вы что, серьезно?»

А тот, не обращая внимания на громкие мысли девушки, дунул на шишку, и… на ладони появилась маленькая многоножка!

— Маня? — Не поверила своим глазам Рита.

— Нет, — серьезно ответил волхв. — Назову-ка я ее Мирой. Как тебе, Тоша, такое имя?

Домовой степенно кивнул: имя ему нравилось. Конечно, надо было бы спросить лешего из соседней дубравы, что тот думает на этот счет… Но на слух «Мира» звучало очень хорошо.

* * *

Одарив волхва Глеба крошкой-многоножкой, путешественники отправились дальше.

Хозяин провожал их до ворот.

— Неспокойно нынче на тропах, — напутствовал он. — За последние пять часов только мимо меня четыре раза проносились всадники.

«Я поберегусь, дружище, — отвечал Волк. — Спасибо за предупреждение».

И Даня, и Рита чувствовали, что Волку тревожно. Очень, очень тревожно. В любое другое время подростки, как минимум, обеспокоились бы настроению товарища. Однако едва ребята оказались за воротами крепости, все мысли вылетели у них из головы.

Пока они гостевали у волхва Глеба, ночь успела подойти к концу. В предрассветных сумерках деревянная крепость, волчья тропа и все, буквально все, куда ни падал взгляд, не впечатляли — поражали. Здесь было не просто красиво, а сказочно, невероятно, остро прекрасно! Пришла ли сюда осень, ребята не знали. Но краски, разлитые до горизонта, соответствовали скорее этому времени года: оранжевые, желтые, карминные, розовые, салатовые, изумрудные, сапфировые… Вся возможная палитра, на небывалого вида растениях.

— Кто строил все эти мосты и тоннели? Замки? — Рита указала на рукотворные творения, органично вписывавшиеся в волшебный пейзаж.

«Здесь их не строил никто, — прокатилась волна по спине Волка. — Ты видишь проявления качественной работы земных строителей. Вспомни подворье волхва Глеба на Земле и сравни с тем, которое мы увидели на оболочке».

Про подворье Рита для себя поняла так: магическая оболочка достроила его земной вариант. Точнее, преобразовала по своим законам. Но в таком случае, почему на оболочке было так мало строений? Ведь на Земле их очень много!

«Люди фальшивят. Вкладывают недостаточно души, вот на оболочке ничего и не отображается».

— А волхв Глеб вложил достаточно, — Рита не спрашивала, она говорила то, что почувствовала. И в чем была уверена.

«Конечно. Он…»

Волк замялся: был не в силах выразить, что чувствовал по отношению к старинному приятелю. Вспоминал ли он былые приключения? Или просто слушал сердце?

— Волк, а Волк, — почему-то тихо попросил Даня. — А расскажи нам о волхве Глебе, а?

— Пожалуйста! — поддержала друга Рита.

«Ну что с вами делать, — прошло по спине. — Пока все спокойно. Слушайте — о том, что произошло давным-давно, когда наш мир еще был одним целым и не разделился на техногенную или магическую изнанки. Не было тогда машин, а почти в каждой деревне был свой колдун. Правда, и волхвов тогда почти не стало».

— Почему? — перебил Волка Даня.

«Не нужны стали, — по спине прошел смешок, — вот и не рождала Земля магов такой мощи. И так продолжалось до тех пор, пока на Земле не появились первые ману… ману…»

— Мануфактуры?

«Да, они. И леса постепенно начали вымирать».

Тогда-то в семье обыкновенного деревенского парня Макара родился, уже седьмым по счету, необычный ребенок. Хотя поначалу казалось, что младенец как младенец. Замкнутый только и к деревянной игрушке, вырезанной дедом, страсть имел. Необычность же ребенка выяснилась спустя несколько месяцев, когда он навострился ползать. И утек — по полу, в сени, в приоткрытую дверь, по ступенькам, и дальше, по скотному двору — прямиком в лес.

Хватились его не сразу: мало ли забот в большой семье? А когда обнаружили отсутствие младшенького, поднялся страшный переполох. Заходилась в крике мать, ревела дурниной бабка. Хорошо еще отца дома не было, но дед, любивший внука Глебушку, подливал масла в огонь: «Вот вернется хозяин — наплачетесь, дурехи безглазые!»

Братья-сестры беглеца тоже помогали в поисках и даже старались на совесть. Им, видишь, по душе было, что братец меньшой не требует внимания, лежит себе в люльке, играется с деревянной утицей, вырезанной дедом…

«…Скоро не до басен станет, ребята». — Волк неожиданно перешел на шаг и остановился.

Рита и Даня не без досады — только втянулись в рассказ! — но и не без любопытства за ним наблюдали. Вот Волк покачал головой: совсем как человек! Вот наклонил голову к самой земле, и шерсть на холке встала дыбом…

Но потом снова покачал головой и молча затрусил дальше.

— И как же Глебушка? — все-таки осмелилась спросить Рита. Хоть в глубине души и опасалась, что Волк не ответит. — Нашелся?

«Глебушка? — прошла волна по спине зверюги. — Так и быть, доскажу. Глебушка сыскался на следующий день. Ливень еще тогда был страшенный…»

Дождь поливал как из ведра. В огород били молнии. Собаки, поджав хвосты, напросились в сени.

Казалось бы, пошумел Перун, и будет… Но тот не унимался. Вновь и вновь направлял на деревеньку гремящую колесницу.

В самый разгар грозовой свистопляски как будто скрипнула дверь. Сестрица Машенька, прильнувшая носом к единственному стеклянному окошку в избе (остальные-то бычьим пузырем затянуты были), углядела: мелькнула огромная серая тень! Ей и верили, и нет. Мало ли, что со страху ребенку померещилось? Но двузубо улыбающийся Глебушка сидел на полу в сухой распашонке, свидетельствовал без слов: кто-то помог. И этот кто-то, судя по тому, как скулили охотничьи псы, не был человеком.

…Волк умолк. Подошел ли рассказ к концу? Или Волк просто не счел нужным продолжать повествование? Он бежал молча по тропе, в светлых-светлых сумерках, легко и свободно.

— Волк, а Волк! — Рите хотелось еще преданий. — А что было дальше?

По спине Волка прошла волна… Однако он так и не заговорил. А перед его глазами все еще стоял темный, густой-густой лес.

Дождь уже давно перестал, а Волк все лежал под елью в чаще леса и думал. Вот так спасешь человеческого младенца от когтей черного шерстью и сердцем братца и обретешь рой проблем!

Тогда еще Волк не знал, что буквально через пару часов ему придется рвать когти. Воспользовавшись отсутствием матери-Волчицы, стая набросится на него.

–…Волчище! — выдернул Волка из омута воспоминаний голос темного волхва.

«Чего тебе?» — вздохнул тот.

— Ты не чуешь? Беда надвигается!

«Ох, Данимир! Прав ты». — Оглянувшись, Волк припустил со всех лап.

А подростки увидели: на одном из горбатых мостов появился всадник. Вот он спустился с моста… А потом понесся прямо на них!

— Держитесь крепче! — просипел в голос Волк.

И помчался еще быстрее, хоть, казалось, это было уже невозможно. Краски слились в одну цветастую ткань. Ветер, до этого ласково трепавший волосы, загудел, забил — по щекам, по глазам… Ребята, только вчера сдававшие экзамен по свободному падению, смогли оценить скорость, с которой двигался Волк: никак не меньше, а то и больше сотни километров в час!

И все-таки расстояние между ними и всадником стремительно сокращалось. Тут-то Риту и осенило: с ними же темный волхв!

— Данька, сделай что-нибудь! — заорала она. — Сбей этого всадника!

— Это не всадник, увы. — Даня без всяких подсказок несколько раз пытался отделаться от погони. — Это только так кажется. Агрегат это. И я почему-то не могу достать оператора. Остается только надеяться на…

Что именно имел в виду Даня, узнать так и не удалось. В этот самый момент тропа сделала крутой вираж, когти Волка заскребли по камню…

А потом Волк перешел на шаг, и сверкающий мир оболочки померк. Путешественники оказались в абсолютной темноте.

Глава 7,

в которой Данимиру не удается излечить провидицу

Это походило на аквапарк.

Только в «Водном мире», куда Рита ходила с отцом и мачехой несколько лет тому назад, было гораздо больше света. Даже в тоннель под названием «Подземный» сквозь малюсенькие отверстия проникал свет. Маленькая Рита скользила по извилистому спуску на надувном кругу и улыбалась радостным лучикам.

Здесь же была абсолютная темнота, дрожь Волка и неприятно-острый звук, который испускали царапающие поверхность когти хищника.

Спустя несколько тревожных минут девушка догадалась засветить огонек. Однако увиденное лишь подтвердило ее предположение: они спускаются по громадной трубе. А еще здесь, в отличие от аквапарка, не было воды. На поворотах удавалось заметить корни. И каких-то громадных кольчатых червей!

— Не дрейфь, Ритка! — Даня знал, что девушка боится, хоть и держится, не показывает виду. — Это земляные ройщики, они не тронут.

— Это хорошо, что не тронут. — Услышав голос друга, Рита немного осмелела. — Но как мы сюда угодили?

Ведь там, где они совсем недавно мчались, была такая красота! Да и дорога была ровная-ровная, и никаких провалов не наблюдалось.

— Иллюзия, наверное, — Даня не был уверен в том, что говорит, но поддержать разговор было просто необходимо. Пока он говорил, Рите не было страшно.

— Там? — Рита вцепилась одной рукой в шкуру Волка: именно в этот момент их начало ощутимо потряхивать. — Ил-ли т-ту-ут?

Ответа девушка не получила: трясти стало сильнее. Рита спрятала огонь от греха подальше и вцепилась в Волка уже обеими руками. По-прежнему было темно. Сильнее всех частей тела страдала голова: несколько раз Рита пребольно приложилась ей о стены.

Но всему на свете приходит конец. Именно тогда, когда путешественники уже начали сомневаться в том, что преодолеют тоннель в целости и сохранности, трясти перестало. Проскрипев когтями по чему-то твердому, Волк остановился.

«С-с-сидите тих-х-хо! — В уже привычном чревовещании проскальзывали шипящие звуки. Много-много шипящих звуков. — Оч-ч-чень тих-х-хо».

Он мог и не предупреждать седоков: те и так не проявляли инициативы. Прижавшись друг к другу и совершенно не смущаясь этого, слушали они не то свист, не то шепот в чревовещании Волка.

Так продолжалось относительно долго — настолько, что Даня и Рита успели прийти в себя, покраснеть и отодвинуться друг от друга. Но тут из темноты послышалось ответное шипение. Рита, еле удержавшись от того, чтобы снова прижаться к другу, засветила огонек…

«Мама!» — по идее, должна была закричать она.

Но слова застряли в горле.

К путешественникам ползла, извиваясь, огромная, даже исполинская змея. С огромной же человеческой головой.

* * *

Приблизившись на расстояние, достаточное, чтобы перепугать Риту до икоты, огромная змея обернулась человеком. В неверном свете то и дело гаснущего огонька было видно только лицо визитера — волевое, с еле уловимой восточной ноткой в европейских чертах. Ну и волосы, красно-золотистые с черными прядями.

— Что привело тебя ко мне, братишка? — В глазах незнакомца плескалась многовековая мудрость. А еще там было очень большое удивление. — Твои спутники будто мне знакомы. Данимир, ты ли это? Уже такой большой! Я помню тебя совсем крохой.

— Я. — Юный темный волхв наклонил голову в знак почтения. — К вашим услугам, Хранитель.

«Хранитель чего?» — все-таки не решилась спросить Рита…

— Золота, сестренка, — улыбнулся оборотень. — Полозом меня еще называют. Может, слыхала? А ты… Ты, должно быть, Рита?

Девушка, зардевшись, кивнула в ответ на оба вопроса. Растерянность и даже страх, сковавшие было ее чувства, постепенно отступали: Полоз был мудрым во всех преданиях без исключения.

— Знавал я твою мать, Рита. — Сверкнули золотым теплом глаза Полоза. — Увидишь ее — передавай привет!

Рита снова кивнула. Конечно, она передаст привет Лисе. То, что оборотня, похоже, знало все магическое народонаселение изнанки, удивления у юной магички уже не вызывало. То есть почти не вызывало.

Полоз, еле заметно усмехнувшись мыслям собеседницы, повернулся к Волку:

— Так что, говоришь, вас ко мне привело?

«Сбили меня, брат, — потупился Волк. — Сбили с тропы».

Он не стал рассказывать, что совершенно потерял ориентацию и не знал, в какой точке Земли, на какой ее стороне их вынесет. Полоз сам назовет их местоположение. Когда отойдет от изумления.

— Сбили с тропы? — через какое-то время смог заговорить долгожитель. — Тебя? А так бывает?

Если бы Волк мог развести лапами, наверно он так и сделал. Но он стоял ими на земле.

— Дела!.. — Полоз наконец пришел в себя. — На Урале вы, друзья. И доложу я вам, у нас тут…

Хранитель замялся, не в силах подобрать слова, которые могли точно охарактеризовать последние события.

«Мы не вовремя, брат? — насторожился Волк. — Тогда проводи нас до ближайшей развилки, мы не будем тебя отвлекать».

Однако Полоз покачал головой:

— Среди вас сильный темный волхв. Может, глянете одну одержимую? Аполлинария ее зовут.

— Аполлинария? — ахнул Даня. — Та самая? Дочка Жозефины?

Полоз, не ответив, прищелкнул пальцами.

Свет резанул привыкшие к темноте глаза путешественников. Лишь спустя какое-то время они смогли увидеть, что находятся в довольно большой пещере. Стены ее были отделаны аметистом. Кое-где поблескивали золотые искорки.

«Ничего себе! — подумала Рита. — Да тут хоромы! Царские».

Она перевела взгляд на Полоза и увидела, что тот с любопытством ее разглядывает.

— Не как две капли воды, конечно, — вполголоса проронил он, — но похожа.

«На Лису?» — озадачилась девушка.

Но Хранитель золота молча развернулся и пошел вперед. Рита последовала за ним. Сначала она пыталась понять, что означают слова Полоза, но потом гадать перестала. Прежде всего потому, что очень мало знала о Лисе. Наставники старательно обходили прошлое (да и настоящее тоже) ее матери стороной, и девушка привыкла на нем не зацикливаться. А как, толком не зная Лисы, понять, в чем именно у них сходство? Поэтому Рита просто сосредоточилась на том, как при каждом шаге Полоза аметистовый пол пещеры проседает-продавливается. А потом медленно, постепенно возвращается к недеформированному состоянию.

Может быть поэтому последовавшее путешествие сквозь аметистовые стены пещеры не показалось Рите таким уж странным. Эка невидаль — пройти сквозь стены! Это искусство она освоила еще год назад и в стенах больше не застревала. А вот гуттаперчиво-упругий каменный пол — это да!

Так путешественники шли и шли, минуя одну пещеру за другой, пока не пришли в небольшой сумеречный грот.

— Лазарет, — коротко прокомментировал Полоз.

Повинуясь его взгляду, в стене проступили округлые очертания двери.

— Прошу! — Полоз сделал приглашающий жест рукой.

За дверью оказалась небольшая палата. На кровати, укутанная клетчатым пледом, лежала девушка. Она не спала, ее глаза были открыты. Но она не повернула голову, даже не скосила глаза, когда к ней вошли посетители.

— Внешне похожа на Аполлинарию, — одними губами прошептал Даня. — Дай-ка мне котомку, Рита. Не с пирожками. С артефактами.

И темный волхв, не отрывая взгляда от больной девушки, принялся рыться в хитроумной суме. Было слышно, как магические артефакты постукивают и позвякивают, соприкасаясь друг с другом.

— Странно… — спустя какое-то время пробормотал подросток. — Я уверен, она должна быть тут.

— Что должно быть? — Рите очень хотелось помочь.

Ей было жаль заболевшую девушку. Та была красивая и совсем еще молодая. Старше их с Даней года на три-четыре, не больше.

— Вода, живая и мертвая. — Даня чуть ли не нырнул в котомку с головой. — Говорят, она любую хворь с человека снимает.

«А вот про воду забудь. — Волк несильно прихватил клыками руку подростка. — Сумка, и та тебя умнее!»

От удивления юный темный волхв даже прекратил копаться в котомке.

«Это почему еще?» — говорила вся его поза.

— Братишка прав, — несмотря на невеселую ситуацию, Полоз с интересом наблюдал за происходящим. — Вода вам, если и понадобится, то друг для дружки. Вот сума ее и не отдает.

В ответ Даня покраснел так, что еще чуть-чуть, и вспыхнет! Но взгляд все-таки не опустил. Сейчас, когда в его распоряжении оказалась живая и мертвая вода, ему надо было попытаться вылечить девушку, казавшуюся ему очень хорошо знакомой и одновременно совершенно чужой. В другое время темный волхв попытался бы разрешить эту загадку, ведь ему было странно не понимать, тот ли человек перед ним или нет. Но сейчас важнее было другое: излечить.

«Хорошую котомку придумал Гоша. — Волк смотрел на упорствующего подростка и качал головой. — С защитой от… неопытности».

— Без воды совсем никак? — Полоз понимал рвение юного целителя. — Ну нельзя ей сейчас пользоваться, поверь!

Даня глубоко вздохнул: без воды он не мог вылечить эту больную. Она страдала тем же «недугом», что и Архип. То есть по сути перестала быть человеком. Он, земной темный волхв, ничем, совсем ничем не мог ей помочь. Жизненная сила пострадавшей была неподвластной ему природы.

А вот с водой можно было попробовать устроить Аполлинарии этакую перезагрузку. И это было важно, очень важно. На Земле находились уже два «компьютерных персонажа». Кто знает, сколько будет еще? Поэтому-то Даня не хотел соглашаться с недостаточными, как он считал, доводами старших.

Пришлось Полозу объяснить свою позицию.

— Знавал я одну девицу… — Вперил он в подростка тяжелый взгляд. — Она окропила водицей одного мага-технаря.

«Технаря? — насторожилась Рита. — Кто это?»

— Сейчас это неважно. — Полоз на миг задержал на девушке взгляд и снова посмотрел Дане в глаза. — Важно то, чем та история закончилась. Перед Великой битвой дело было.

— Тогда я в курсе, — мрачно произнес подросток. — Читал про битву и ее участников. Спасибо, Хранитель.

С этими словами парень покрепче завязал котомку — от греха подальше. Потому что результатом применения живой и мертвой воды должна была стать слепая любовь к Аполлинарии. А этого Даня не хотел.

— Не за что, Данимир. — Полоз пристально наблюдал за подростком. — Теперь, когда ты все осознал, пойдем-ка отсюда. И поскорее.

Он довольно бесцеремонно развернул парня и направил к выходу из палаты. Однако выйти за дверь Даня не успел. Болящая вперила в спину юного темного волхва ненавидящий взгляд.

— Ты обязан вылечить меня, — молвила она певучим ангельским голосочком. — Тварь!

Даня начал медленно поворачиваться, лихорадочно обдумывая ответ…

Парня опередил Полоз:

— Спать!

Девица рухнула обратно на койку.

Даня одним прыжком выскочил из лазарета.

Глава 8,

в которой путешественники попадают к Владычице Уральской

— А это та самая Аполлинария? — Даня смотрел на Полоза с плохо скрываемым испугом. — Я ничего не перепутал? Провидица? Дочка Жозефины?

Даня знал провидицу по имени Аполлинария, и знал достаточно хорошо. Ее родители когда-то жили в Заповеднике. Покинули же Заповедник сразу после Великой битвы, в которой сражались наравне со всеми остальными жителями магического мира, и всей семьей, в том числе маленькой провидицей Аполлинарией, поселились на Урале, во Владениях Катерины. Семейство нет-нет, да наведывалось в Заповедник. И сам Даня вместе с дедушкой Максимом бывал у яги в гостях.

Так вот, та Аполлинария была замечательной девчонкой, хоть и не без странностей, связанных с ее даром видеть грядущие события. А эта…

— Она, Данимир, — вздохнул Полоз, — она самая. Изменилась только до неузнаваемости. Плохо дело. Не думал я, что она в этом состоянии способна на последовательные действия, прости.

«Прости»? Рита, забыв о приличиях, вслушалась в чужой разговор.

Что же такого произошло, что сам Великий Полоз просит прощения? Вроде бы гром не грянул, земля не содрогнулась. Неужто действительно что-то случилось? Уж не об этом ли предупреждал волхв Борилий, когда говорил о переломном моменте в судьбе Дани?

— Пойдемте-ка к Владычице Катерине. — Полоз снова вздохнул. Перевел взгляд на Волка: — Ты не против, братишка?

«Я уже сбился с тропы, — ответил Волк. — Так что остановка нам не навредит. Тем более такая».

— Вот и славно, братишка. Вот и хорошо.

Хранитель Золота направился к выходу из пещеры. Его поступь потяжелела, ноги вязли в каменном полу. Казалось, горная порода хочет поглотить Полоза. Или это Полоз хотел хоть ненадолго сбросить тяжкий груз беды, уйти в родную ему стихию?

Путешественники шли за провожатым молча. По пути Рита пыталась понять: что же все-таки случилось? Почему у Полоза так упало настроение? И не получала ответа на свои вопросы. Тогда она решила приглядеться к Дане: вдруг в нем уже начались изменения, о которых предупреждал наставник? Но темный волхв умел ставить очень хорошие щиты.

О чем думал Волк, Рита даже гадать не стала. Девушке было очевидно, что в мысли этого существа пробиться не удастся.

Так в полном молчании путешественники миновали несколько каменных залов — еле освещенных, с высоченными, теряющимися где-то вверху потолками. Рита только и успела заметить: вроде как стены залов были отделаны разными породами. По крайней мере, они издавали совершенно разное, особое звучание. Но девушка так и не стала на «ты» со стихией земли и не могла сходу понять, какому камню какое принадлежит.

Наконец Полоз остановился. Теперь, когда они не двигались, Рита смогла определить: выбранная проводником зала была отделана малахитом. И она была очень, невероятно гулкой! Каждый шорох многократно повторялся, отражаясь от стен. А еще зала была не такой темной, как предыдущие: откуда-то из-под потолка сочился мягкий-мягкий свет.

«Вот это да! — Рита озиралась, открыв рот. — Нет, вот это ДА!»

Тут было не просто красиво — по-царски роскошно. Настолько роскошно, что девушка вдруг смутилась: как-то их, простых смертных, примут в таких палатах?

Какое-то время в зале ничего не происходило. Но вот одна за другой появились ящерки: не серые, а изумрудно-зеленые. Они деловито обползли гостей… и исчезли.

В зале стало светлее.

— Добро пожаловать, друзья, — послышался голос. Голос мягкий и невероятно сильный.

«А вот и Владычица Катерина», — на пределе слышимости, чтобы не разнесло эхом по всей зале, подсказал Волк.

Рита повернулась…

И увидела невероятной красоты женщину.

* * *

Катерина действительно была очень красива. Не «ослепительна», нет. «Элегантна» — стало уже пошлым термином, отдающим рекламой и коммерцией техногенного мира, и оно не могло передать суть красоты Владычицы. Та была изящна, утонченна и совершенна. От нее исходило мягкое сияние. И в то же время невероятная, не поддающаяся осмыслению сила. Одета была в платье, открывающее точеные плечи. Из какой ткани оно было сделано, Рита определить не могла. Подол шелковыми струями ложился на малахитовый пол и, казалось, сливался с ним. Рита даже подумала, что Владычица сейчас пройдет несколько шагов, и…

Но шлейф пришел в движение.

Только тогда девушка оторвала от него взгляд. И тут же встретилась глазами с Катериной.

— Здравствуй, Рита! — мягко и ободряюще улыбнулась Владычица.

Так, что девушка почувствовала, как отступает страх — показаться еще более несовершенной, чем уже есть. Поэтому ли, нет, но Рита смогла поприветствовать царственную собеседницу. И только потом удивиться: ее и здесь знают?

А Владычица дружески подмигнула девушке и повернулась к Полозу:

— Что привело вас ко мне, Хранитель?

— Аполлинария, — грустно ответил Полоз. — Точнее, ее изречение.

— Какое? — Тон Катерины не изменился.

Но ее облик будто помрачнел. Вслед за этим чуть-чуть потускнел и зал.

— Ему было сказано. — Полоз кивнул на Даню.

— Данимир?.. — Владычица перевела взгляд.

Глубоко вздохнув, Даня уже открыл было рот… Но покраснел и развел руками. Не смог процитировать провидицу.

— Не стесняйся, Данимир, — мягко, даже ласково сказала Катерина. — Это важно.

Даня еще раз вздохнул…

— Ты обязан меня вылечить, тварь! — произнес он не своим голосом.

Голосом изменившейся до неузнаваемости Аполлинарии.

— Варь! Варь! Варь!.. — Пошло гулять рикошетом по изрядно помрачневшей зале.

Пока наконец не погасилось о человека. Точнее — волхва. Борилия.

Оказывается, он совсем недавно вошел в залу телепортом. Стоял, не замеченный никем, кроме Владычицы, прислушивался к беседе.

— Нехорошее, однако, пророчество, — увидев, что внимание аудитории переключилось на него, мрачно изрек начальник Заповедника. — Придется нам думать, друзья. И думать крепко. Но сперва… Здравствуй, Катя!

* * *

Они явно были знакомы, и знакомы очень хорошо.

Рита, растеряв остатки приличий, смотрела, как зал озаряется светом, как Борис Кириллович бережно, нежно и в то же время крепко обнимает Владычицу. В голове Риты крутилась одна и та же недооформленная мысль — что-то такое про то, что настоящая любовь действительно существует.

— Возможно, ты и права, Рита. — Отступил на шаг от Катерины волхв. Устремил на Волка взгляд изумрудных глаз: — Чем порадуешь, братишка?

«Мало радости в рассказе будет, вожак, — угрюмо провещал Волк. — Ох, мало».

Волхв Борилий слушал не перебивая, лишь кивая в такт, когда был с чем-то согласен. Или качая головой в противном случае. Один раз похвалил, когда Волк рассказал, как переданная Маней шишка обернулась крохотной многоножкой Мирой.

— Это хорошо! — Сверкнули лазоревой радостью глаза. — Это поистине хорошо. Но как вы все-таки оказались во Владениях, друзья мои?

Волк рассказал про «всадника» и про тоннель.

Волхв Борилий, в отличие от Полоза, удивляться не стал. Уточнил только:

— Ты ведь с Черным Волком ходишь одними и теми же тропами?

Спокойно так уточнил, но глаза его выдали: стали цвета багрянца, с отливом в черноту. Рита не столько слушала Волка, сколько смотрела на глаза Бориса Кирилловича. Ей не хотелось, чтобы те сделались кроваво-красными, тем более из-за них. Она так увлеклась своими переживаниями, что не заметила, как перестала скрывать мысли.

— Эх, Рита!.. — Волхв перевел взгляд на девушку. — Не о том печалишься, дочка.

Ответить Рита не успела. Перед Катериной материализовалась ярко-изумрудная ящерка: обед готов, мол.

— Прошу к столу, — мелодично произнесла Владычица. — Там и продолжим беседу.

* * *

Рита послушалась не без замирания сердца: справится ли она с этикетом, не будет ли выглядеть неотесанной? На ум внезапно пришла мачеха со своими бесконечными нотациями о светских манерах: вот где манеры пригодились бы.

Но едва девушка села за стол, как скованность ее покинула — настолько тут было все необычно! Посуда, стоявшая на покрытом шелковисто-лазуритовой скатертью столе, разумеется, была каменной. Впрочем, каменными были не только скатерть и посуда. Бокалы и приборы тоже были выполнены из камня. При этом они чуть ли не светились насквозь, такой искусной была работа неизвестного мастера.

Пока Рита осматривалась, не решаясь ни до чего дотронуться, тарелка и бокал — наверняка благодаря невидимым служкам! — быстро наполнились. Девушка тут же пожалела, что ей не удалось повертеть бокал в руках. Посмотреть на свет, исследовать магически. Вдруг ей бы удалось понять, как именно его сделали?

— И все-таки, Борилий? — Голос Катерины отвлек юную магичку от сожалений об упущенных возможностях. — В чем причина печали?

— Архип Морозцев, сын Морозцева-старшего, — поморщился волхв. — А еще Черный Волк. И его метки.

— Вот как? — подняла брови Владычица. — Ситуация не из легких, да. И те, кто стоит за Черным Волком, негодяи еще те… Но нет ли еще причины?

— Есть. — Борис Кириллович долго так смотрел на Катерину, будто взвешивал, говорить или нет. — Пятый управляющий. Появился в Заповеднике. Сперва неофициально. Час назад представился — честь по чести. По чью душу пришел, догадываешься?

— Догадываюсь, — невесело улыбнулась Катерина.

Больше вопросов вслух она не задавала.

Борис Кириллович тоже замкнулся.

В том, что волхв и Владычица общаются ментально, и наверняка на тему этого самого пятого управляющего, Рита не сомневалась. И ей, разумеется, тут же захотелось про него узнать.

— Дань, — тихо прошептала она. — А кто такой этот пятый управляющий? Что-то я про него раньше не слышала.

Но друг только покачал головой: потом, мол. Сейчас его вниманием, казалось, целиком завладело содержимое тарелки. Однако Рита, знавшая парня как никто другой, понимала: это не так.

Девушка оказалась права, Даню буквально разрывало на части. Потому что он, в отличие от Риты, о пятом управляющем не только слышал, но в свое время пытался эту тему хорошенько изучить. Вот только, даже в секретном книгохранилище Валаама книг на тему «пятый управляющий» было не так много. Но то, что удалось Дане прочитать, сейчас не давало парню покоя: появление пятого управляющего ничего хорошего не сулило. Потому что этот самый пятый управляющий банально пользовался избранными им людьми, меняя их судьбу, а иногда и природу в угоду своим странным целям.

Было еще кое-что: пятый управляющий в свое время призывал Лису, мать Риты. Поэтому и в этот раз он с большой вероятностью пришел по душу Риты, ведь мать и дочь действительно были очень похожи. Именно из-за сходства Лисы и Риты Даня в свое время и изучал тему «пятый управляющий». И даже, казалось, смирился с неизбежным… Но сейчас, когда управляющий все-таки появился, принять факт грубого вмешательства в жизнь Риты Даня не сумел. Он очень рассердился на волхва Борилия за то, что тот не выгородил девушку перед этим очень могущественным и по-настоящему страшным созданием!

Впрочем очень скоро Даня остыл: уж кто-кто, а волхв Борилий о Рите пекся больше, чем о ком бы то ни было другом.

Не обладающая даром телепатии Рита не могла понять, о чем переживает ее друг. Но то, что Даня знал, кто такой пятый управляющий и из-за кого он приходил, девушке было очевидно. Равно как и то, что и Полоз был в курсе, и Волк: Хранители переглядывались, синхронно качая головами.

Одна она не знала ничего! И это было несправедливо.

— Ты получишь ответы, Рита. — Голос Катерины нес утешение и даже обещание. — Но чуть позже. Сейчас вам надо понять, что делать дальше.

— Что делать, как раз понятно. — Борис Кириллович вздохнул. — Задания как такового еще нет, пятый управляющий пока только собирает данные, это раз. В Заповеднике ребятам пока лучше не появляться, их жилье еще не готово. Это два. После посещения Полины на всякий случай надо проветриться — три. Проветриться надо будет не меньше… не меньше… не меньше двенадцати часов. Волк, дружище, справитесь?

«Да, вожак».

— Спасибо, Серый! — от души поблагодарил волхв. — Ребята, собирайтесь.

— Сперва им надо передохнуть. — Катерина смотрела на волхва с укором.

— Тебе виднее, Катя, — пожал плечами тот. — Но не больше четырех часов. Времени только кажется, что много. На самом деле, его очень мало!

— Я бы и не смогла задержать его дольше, — спокойно произнесла Владычица.

И светло, но почему-то очень грустно улыбнулась.

До Риты не сразу дошел смысл слов Катерины. А когда девушка поняла, что Владычица собирается задержать время, переспрашивать было уже не у кого: она, Даня и Волк остались в зале одни.

Глава 9,

в которой Рита узнает кое-что о прошлом волхва Борилия

Откуда ни возьмись набежали ящерки — развели путешественников по разным покоям. Покоям каменным, роскошным, со всеми современными техногенными удобствами. Рита недолго думала, снимать ей куртку, пошитую Гошей, или нет: во Владениях было безоговорочно безопасно. Сбросив порядком испачканную одежду, девушка отправилась в душ и намылась в нем, горячем, всласть, потратив немало минут драгоценного времени.

Да и как в таком душе не помыться? Пол каменного душа был мягким, точно ковер. Стены, казалось, излучали доброту, а вода была целебная, восстанавливающая силы так и поднимала настроение.

Когда счастливая и жизнерадостная Рита вышла из чудесного душа, то оказалось, что грязная одежда исчезла сама собой, а взамен нее появилась новая, мягкая и удобная — в самый раз для сна.

— Спасибо, ящерки! — Вложила девушка всю свою радость в слова.

О том, что ее одежду, в том числе и волшебную курточку от Гоши, приносящую удачу, ящерки вернут перед тем, как ей надо будет снова отправиться в путь, Рита даже не сомневалась.

* * *

Отведенные Рите покои были достойны особы королевской крови, но совершенно не давили юную путешественницу роскошью. Как и везде во Владениях, стены были каменными. При этом создавалось полное впечатление, что они задрапированы бархатом. Бархатом красивого насыщенного голубого цвета, местами отливающего синим. Рита не удержалась, провела рукой по стене: все-таки камень.

В небольшой нише на стене висело зеркало, отразившее девушку так, что та долго не могла отвести взгляда от изображения. Рита и подумать не могла, что отражение настолько зависит от качества зеркала!

В углу стоял трельяж «со всяким женским прибором», как сказал бы классик: пара узких высоких флаконов, тройка пошире и один пониже; шкатулка… Все было безукоризненно по стилю и наверняка по содержанию. К косметике Рита не притронулась.

В другом углу был камин с привычным уже девушке волшебным пламенем, тихонько гудевшим песенку: что-то такое об усталых путниках и кратковременных привалах.

Достаточно много места занимала мягкая, невероятно, невозможно удобная кровать под синим шитым золотыми звездами балдахином. У кровати стояла тумбочка. На ней лежала книжка.

«Уральские сказы. П. П. Бажов», — потянулась прочитать Рита.

И подумала: у Владычицы, помимо невероятных силы и могущества, еще и немалое чувство юмора.

Пролистав несколько страниц, девушка книжку отложила. Возможно, где-то совсем рядом — вот только выйди за пределы покоев, и встретишь! — стерегла несметные сокровища вечно юная Девка-Синюшка, а к ней на чай нет-нет, да заглядывала Огневушка-Поскакушка. Вот только, Рита чем дальше, тем отчетливей понимала: ей сейчас не до сказок. И уж тем более не до сна. Воспоминания о недавних событиях буквально заставили девушку вскочить с кровати и отправиться навестить Даню — расспросить про Аполлинарию и загадочного пятого управляющего.

* * *

Рита нашла закадычного друга сидящим по-турецки на полу своих покоев и шарящим в выданной Гошей котомке. Перед другой котомкой, Тошиной, лежал пирожок. Свежий, горячий, будто только что из печи.

— Вот, — чуть смущенно произнес Даня. — Исследую артефакты. Тошина котомка пирожки выдает. Гошина артефакты давать отказывается.

Глядя эту картину, Рита даже забыла о причине визита. Молча забралась в кресло — почти такое же, как в Заповеднике, и тоже стоящее рядом с камином. Не успела девушка подобрать под себя ноги, как появились ящерки, принесли клетчатый плед: укрыться, мол. Рита немедленно покраснела, хотя ничем крамольным они с Даней и не думали заниматься.

— И как успехи? — Девушка попыталась скрыть смущение за вопросом.

— Как успехи? Пока похвастать нечем. — Даня не показал ни полем, ни жестом, что заметил состояние гостьи.

Рита незаметно перевела дух… и вспомнила цель визита.

— Расскажи, что ты знаешь об Аполлинарии. — Девушка завозилась, устраиваясь в кресле поудобнее.

— Об Аполлинарии я почти ничего не знаю, — Даня отложил в сторону обе котомки, — кроме того, что она — очень, очень сильная провидица. Ты ведь наверняка слышала идиому «и к Аполлинарии не ходи»?

Рита закивала: слышала, конечно, и не раз.

— Так вот, это про нее. Точнее, про ту девчонку, какой она была прежде.

— И какая она была? — даже притихла Рита. — Сосредоточенная, в окружении гадальных шаров, да?

— Вовсе нет, — невольно улыбнулся собеседник. — Обычная девчонка. Немножко замкнутая, взгляд такой иногда… не то в себя, не то вовне. Мне не передать, как жаль, что с ней такое случилось!

— И мне жаль. — Рита видела настроение друга, ей очень хотелось ему помочь. И помочь не потому, что ее просил об этом наставник, отнюдь! — И мне… А знаешь? Расскажи про Жозефину, а? Ну, ты у Полоза еще тогда спросил, мол, Аполлинария — дочка Жозефины? Имя-то какое необычное!

— А что про нее говорить? Яга-ягой!

— Такая страшная?.. — ахнула Рита. — Характером? Или видом?

Ничего не скажешь, «повезло» этой Аполлинарии! Сначала с матерью, теперь вот хворь непонятная приключилась.

Однако Жозефину нельзя было назвать невезением.

— Да нет, просто яга, — светло улыбнулся Даня. — Баба-яга, только не старая еще. Даже красивая по-своему. Живет с семьей неподалеку, во Владениях Катерины. А раньше, по рассказам дедушки Максима, они жили у нас в Заповеднике.

— И почему же они переехали? Из-за Казимира, да?

Даня неопределенно покачал головой:

— Дед Максим рассказывал, сразу после Великой битвы они от нас ушли. Мол, мир тогда на время поменялся. Техногенная сторона выжала из себя последнее иррационально-магическое, и так называемые сказочные персонажи покинули Заповедник. У нас остались только стихийные и боевые маги техногенного происхождения. Даже волхв Борилий, и тот на время ушел.

Об уходе волхва Борилия Рита уже слышала. И что волхва на посту начальника Заповедника сменил пройдоха Казимир — тоже. Вот только, почему это произошло, как это вообще допустили, никто, даже старый друид Максим, внятно объяснить не смог.

— Кстати, Дань! — Девушка решила попытать счастья еще раз. — Мне Борис Кириллович как-то рассказал, что сразу после моего появления на свет он руководил обороной Заповедника. Ну, когда еще Лису ранили. А ты говоришь, его в Заповеднике не было. Как же так?

Рита так ждала ответа, что не заметила: из камина нет-нет, да выглядывает малая огненная саламандра.

Даня же о существовании ящерки знал.

— Все правильно, Рит. — Темный волхв смотрел на собеседницу, а сам внимательно следил за юркой дочерью огня. — Тебе никто не лгал, волхв Борилий действительно руководил обороной в те дни. Но весь год его на посту начальника Заповедника не было. Может, потому нападение и произошло.

— А кто стоял за нападением, ты не в курсе?

— Доподлинно не знает никто, — развел руками Даня. — Но старший друид Заповедника и волхв Борилий уверены, что это был Казимир.

— Погоди… Так Борис Кириллович знал, что Казимир предатель? И все равно оставил его своим заместителем?

— Нет, конечно. В то время Борис Кириллович этого не знал.

— Но как? Волхв Борилий же…

–…абсолютный телепат? — невесело усмехнулся Даня. — Все не так просто, Ритка. Ты вычисления у Бориса Кирилловича на рабочем столе видела? Тетрадки такие?

— Видела, — Рита постаралась закрыться: совсем недавно они с наставником о таких вычислениях и говорили, причем объектом вычислений был Даня. — И что?

— А то, — Даня сделал вид, что не заметил намерения собеседницы, — что эти вычисления говорят о том, что волхв Борилий знает далеко не все. Еще больше он старается вычислить и просчитать. И судя по всему, ни просчитать, ни вычислить суть Казимира, прикрывавшегося мощнейшими амулетами, наставник в свое время не смог. И оставил на него Заповедник. А самого Бориса Кирилловича уговорили пойти на службу в некой… скажем так, конторе, следящей за порядком во Вселенной.

— И зачем?

— Чтобы расследовать события, за которыми последовала Великая битва, и арестовать злодеев.

— И много было тех злодеев?

— Много, Рит. — Даня поднялся, чтобы подкинуть яблоневого хвороста в огонь, а заодно погладить малую огненную саламандру. — Много как земных негодяев, так и неземных существ, можешь мне поверить. Но не суть. Суть в том, что после Великой битвы магия временно покинула техногенную сторону Земли и сосредоточилась на изнанке. Вот яга Жозефина и перебралась на изнаночный Урал.

— Но почему она не вернулась обратно?

Да сейчас в том же Зеленограде этой самой магии было хоть отбавляй!

— Действительно, поле Земли пришло в норму уже давно. Но Жозефина и ее семья все равно остались на изнанке.

— Понятно… — По тону Риты было видно, что незнакомая лично яга Жозефина ей больше неинтересна.

А вот то, что волхв Борилий, оказывается, работал в некой конторе правопорядка Вселенского масштаба, Риту очень заинтриговало.

— Так вот откуда он знает варров! — осенило девушку. — Ведь это они управляют судьбами на нашей планете? Я правильно поняла?

События двухлетней давности, негостеприимная планета Варравар, зловещий туман и огромное красное светило Бетельгейзе встали перед мысленным взором Риты. Ничего не стерлось из памяти, девушка прекрасно помнила, как они с Даней и Лисой посещали храмы на Варраваре.

Созидателей, где огромный седеющий варр создавал метровую в диаметре планету и ее обитателей — прямо в реальном времени.

Хранителей, где второй варр обучал жителей уже другого макета, как добывать пищу. Одеваться. Танцевать, наконец.

Вершителей, где третий варр воздавал гуманоидам по их деяниям.

Правда, в храмах работали всего лишь ученики, они именно учились созидать макеты миров, обучать аборигенов и вершить локальную справедливость. А вот настоящими мирами управляли варры совсем иного полета. Такие, как великий вершитель Е-горр, например.

— Кстати, Землей управляют и варры тоже. — Даня неопределенно качнул головой. — Но помимо них в нашем мире есть и другие… скажем так, хранители.

— И кто же это? — Рита почувствовала, что запуталась. Все смешалось в одну кашу: битвы, Вселенские конторы правопорядка, предсказательницы… Магическая оболочка Земли, по которой можно разгуливать, пусть и по тропам. Великий Полоз и Владычица Катерина. Теперь, оказывается, их миром распоряжаются все, кому не лень… Кстати! — А кто такой этот пятый управляющий?

От ответа Даня ушел:

— Сама увидишь, если доведется. Думаю, выше него только сам Создатель. Впрочем, я могу ошибаться.

Конечно, ответить на этот вопрос Даня мог. Но не хотел темный волхв на этой теме заострять внимание, ой не хотел… Раз задание не определено, значит, надежда еще оставалась. Надежда, что пятый управляющий передумает призывать Риту.

И Даня вернулся к теме варров.

— Но мне кажется, — нарочито задумчиво произнес парень, — встретить варров все-таки проще, чем пятого управляющего. Вероятность, так сказать, выше. К тому же, в нашем мире нет-нет, да появляются их ученики.

— Это я помню, помню… — Расчеты парня оправдались, девушка действительно отвлеклась от опасной темы. — И-горр и О-гарр — такие славные ребята! Интересно, как-то они сейчас?

Ответить Даня не успел. Оба подростка почувствовали, что их клонит в сон, и клонит очень сильно. Настолько сильно, что Рите показалось почти нереальным высвободиться из объятий кресла. Но девушка все-таки сделала над собой усилие: ведь ее ждали роскошные покои с мягкой кроватью под балдахином! И теперь шла, точно сомнамбула, по направлению к двери.

— Спокойной ночи, Рита! — Даня проводил подругу сонным взглядом и направился к своей кровати.

Спать ребятам оставалось ровно два часа.

Глава 10,

в которой Рита и Даня видят Владычицу во сне

Даня уснул как по мановению волшебной палочки — едва его голова коснулась подушки. Во сне к нему явилась Владычица Катерина. Даня хотел вскочить, поклониться, как подобает… Но не смог и покраснел.

— Все хорошо, — дотронулась Владычица до светло-медных волос подростка, — не переживай. Во сне ты лучше усвоишь то, что я тебе скажу. Но сперва расскажи-ка мне, дружок, об Архипе и Аполлинарии.

«Вот странный сон, — удивился Даня. — Все как будто наяву!»

— Я и есть наяву, — мягко улыбнулась Владычица, — и ты тоже. Мы с тобой сейчас в так называемом пятом измерении. А теперь рассказывай.

Даня старался как мог: Владычица просто так спрашивать не станет! Тщательно описал встречу с Архипом и Аполлинарией. Потом свои ощущения и выводы: оба подростка практически неживые.

— Может, роботы? — задумалась Катерина.

— Нет. — Даня мысленно покачал головой. — Волхв Борилий водил меня на выставку робототехники. На всех машинах всегда лежит отпечаток тех, кто их создал.

В ответ Катерина загадочно так улыбнулась:

— А если все-таки предположить? Вот кто мог создать эти программы, «Архипа» и «Аполлинарию»? Варры могли?

Даня даже во сне почувствовал, как кивнул несколько раз: с варров станется! И авторство их засечь трудно — слишком филигранно работают. Подумав так, Даня принялся старательно и образно-красочно вспоминать, как они с Ритой и Лисой посещали Варравар. Но чем дальше юный темный волхв рассказывал, тем отчетливее понимал: не могли варры с Варравара создать что-то противоправное. Слишком большую цену пришлось бы им заплатить в этом случае.

Знала об этом и Катерина. Однако Владычице было ведомо и другое: всегда находятся те, кто через закон преступает. Да и то, о чем рассказал ей Данимир, эти «населенные глобусы», создаваемые, пестуемые и управляемые варрами, наводили на грустные мысли.

— Когда Борилий работал в… скажем так, конторе Вселенского правопорядка, — Катерина в упор смотрела на подростка, — он рассказывал, как вместе с соратниками искал некий аналог компьютерного мира. И вот теперь, после предсказания компьютерной Полины, можно предположить худшее.

— Что такой мир существует? — Даня даже не удивился.

Мало ли, какие миры могут существовать во Вселенной! Вот и компьютерные тоже. Тем более, он своими глазами видел как минимум три таких мира на Варраваре — в храмах Созидателей, Хранителей и Вершителей.

Удивительно было другое. Те миры были макетами, не больше метра в диаметре. Как юный темный волхв понял, настоящие живые миры появлялись уже потом, по образу и подобию макетов. Неужели кто-то сподобился создать полноценную компьютерную планету? Но даже если так, какое отношение к такому миру имеют бывшие ранее живыми Полина и Архип?

— Не знаю, Данимир, — покачала головой Катерина, — не знаю. Это всего лишь предположение, сам понимаешь. Но ты подумай в этом направлении.

— Обязательно, — пообещал подросток, — но для этого мне нужно кое-что понять. Я полагал, что знаю, как устроена Земля. А оказывается, по ее магической оболочке можно ездить верхом!

Катерина мягко и светло улыбнулась:

— С магической оболочкой как раз все просто. Это часть нашего мира, там нет тлена. Про нее говорят почти все представители самых разных религиозных течений и конфессий, у каждой такое место есть. У Платона, пусть и только наполовину, у галлов, у христиан… У всех.

— Но… — Перед глазами подростка встало подворье волхва Глеба.

Выжженное пятно, не заживающее вот уже два года. Если на оболочке нет тлена, то как же тогда появилась та пробоина?

— Пробоины есть не только на подворье старины Глеба. — На этот раз улыбка Катерины вышла грустной. — Мы слишком много воевали, и воевали жестоко. Оболочка истончилась и во многих местах порвалась, по сути вместо нее осталось всего несколько островков. Там и ходить-то можно только по тропам. Иначе…

Что «по тропам», и как бывает «иначе», Даня уже почувствовал на себе. А вот кое-что оставалось ему непонятным:

— Но как оболочка согласуется с привычными нам магической и техногенной сторонами Земли? Там-то мы ходить можем и никуда не проваливаемся.

— Говорят, раньше люди жили только на магической оболочке, — на первый взгляд невпопад ответила Катерина. — А потом им пришлось ее покинуть.

— Но Владения! — Вспыхнул во сне Даня. — Если я правильно понял…

— Ты правильно понял. И Владения, и Заповедник, и подворье старины Глеба находятся и на оболочке тоже. Можно сказать, мы оболочку не покидали. Мы смертны и подвержены тлену, только старимся медленнее, чем те, кто с оболочкой не имеет связи. Вот такие дела, мой друг. А теперь мне пора уходить.

С этими словами Катерина положила на одеяло кулон — малахитового скарабея на кожаном ремешке и невесомой поступью направилась к выходу из покоев.

* * *

Даня сел в кровати — сон слетел, будто его и не было.

В воздухе остался еле различимый след Владычицы Уральской.

«Не может быть!» — подумал Даня… и провел рукой по одеялу.

Пальцы подростка нашли амулет, и это, несомненно, было одно из самых замечательных чудес в его жизни. Об одном только жалел юный темный волхв: при этом разговоре не присутствовала Рита. Откуда ему было знать, что параллельно с ним Владычица разговаривала с девушкой? Катерина действительно умела обращаться со временем.

* * *

Рита видела сон. Невозможно прекрасный, волшебный сон.

В нем будто наяву присутствовали Владычица Катерина и почему-то Храм — их, из Заповедника. Тот самый, что раньше жил рука об руку с умным-преумным Замком. Но потом под влиянием Казимира Замок превратился в злобное страшилище и захотел чего-то очень плохого.

На самом деле, что именно хотел сделать Замок, Рите так и осталось неизвестным. А вот про то, что он пытался ее убить, девушка помнила очень хорошо. Но потом Замок расплавился в бесформенный валун с младенческим разумом, а Храм остался прежним. Пестовался теперь с ребенком-валуном. Иногда Рита приходила к ступеням Храма, с Даней или чаще одна: просто посидеть и помолчать, задать кому-то вопрос… Только вот, кому?

Храм обычно молчал. Лишь иногда, когда душа Риты искала чистоты и высоты, издавал тихий-тихий звон. Сейчас он, непонятно как уместившийся в ее покоях, стоял рядом с Владычицей и светился.

— Рита, — мягко улыбнулась Катерина, — ты хотела знать, кто такой пятый управляющий?

— Да, — удивилась девушка реальности сна. — Кто же это?

— Храм тебе расскажет. — Владычица повернулась к спутнику. — Он часто его видел. Ну же, братишка?

Храм, услышав «братишка» от прекрасной Катерины, засветился еще сильнее. Покои Риты наполнились тихим мелодичным звоном.

— Да, видел. Пятый управляющий раньше частенько приходил к моему брату-близнецу. — Храм потускнел было, но потом опять просиял. — Но братец подрастет, и пятый управляющий появится снова.

— А зачем приходил?

— Его притягивают очень-очень умные люди. И тролли.

— Умные — это хорошо, — хмыкнула во сне Рита. — Значит, я ни при чем.

Потому что девушка себя умной не считала. Вон, даже в вычислениях на уроках алгебры-геометрии, когда училась в средней школе, и то ошибалась!

— Пятый управляющий сам выбирает тех, кто ему важен, — покачала головой Катерина. — Обычно это гении в той или иной области. А еще я слышала, пятый управляющий появляется для восстановления справедливости в масштабах Вселенной. Конечно, при таких задачах он не занимается судьбой каждого человека и даже судьбой какого-то конкретного мира, Рита. Предваряя твой вопрос, судьбами населения занимаются локальные хранители и вершители каждого из миров.

Конец ознакомительного фрагмента.