Сказки лунных дней. Часть II

Евгения Преображенская (2024)

Пойдут ли на пользу Дженне сто лет, проведенные в лампе? Что связывает её с таинственной красавицей Алриаса? Чем может помочь в борьбе с врагом колдун Каад? И что за сказку Дженна услышит от Владыки? Страннице предстоит очередное огненное приключение. И оно приведёт её домой…Это фэнтези для взрослых, которым нужна сказка. Это история о человеке, который должен перешагнуть пределы человеческого.Дилогия "Сказки" — это третья история фэнтези-цикла "Не в этом мире". Первая: трилогия "Проклятие чёрного единорога. Вторая: дилогия "Осколки сфер".

Пролог

Бесплотный слушатель

Ночь в Алриасе стояла спокойная и тёплая. Створки широких дворцовых окон были распахнуты настежь. Прохладный ветер, дующий со стороны моря, дарил спальне царя своё дыхание, наполняя комнату волнующими ароматами дальних странствий и приключений.

Трепетали сотни зажжённых светильников, освещая убранство комнаты: серебро, малахит, бирюзу. Сиятельный Хаким застыл у окна, любуясь синевой ночных небес и ликом бога Азрэка. Его прекраснейшая супруга полулежала на покрывалах и мягких подушках, словно на морских волнах. От неё доносился сладкий аромат пряностей и персиков.

— Моя дорогая царица, я как никогда доволен прошедшим днём, — нарушил тишину Тадж Намур Хаким. — Воспоминания о моём деде Малике придали мне необыкновенных сил. Я вернулся к государственным делам и переосмыслил некоторые старые указы в свете твоих сказок… — Царь обернулся к своей прелестной супруге. — Я хочу сделать так, чтобы целители бежали не из Джаэруба, а напротив — к нам… Я хочу открыть дороги талантливым людям… — и в том числе женщинам — в мой Алриас… Скажи мне, как ты смотришь на это?

— Я дочь Калоса, — нежно улыбнулась Махаан. — Моё сердце болит за родную страну, где с каждым днём положение императора становится всё более шатким. Но если я не в силах сделать для неё что-либо, то буду счастлива помочь своим соплеменникам обрести новый дом… который стал родным и мне.

— Алриас не просто твой дом, — нахмурившись, напомнил Тадж Намур Хаким. — Ты царица Джаэруба, мать своим подданным…

Царь замолчал, уловив печаль под ресницами Махаан. Поняв, что она выдала себя, в мимолётном испуге девушка вжалась в подушки и подтянула к себе ноги. Негромко звякнули цепи оков, обхвативших щиколотки.

Мужчина посмотрел на них с удивлением, словно бы увидел лишь теперь, словно бы не он сам повелел заковать в кандалы свою супругу и многих других до неё. Взгляд Хакима метнулся к изголовью царского ложа. Там в серебряной подставке, украшенной каменьями, покоился топор.

Это был самый обыкновенный инструмент лесоруба с тяжёлой бронзовой головой. Лезвие было отполировано и заточено, но кожаные ленты, охватившие рукоять, истёрлись и задубели от пота и крови. Топор — молчаливое напоминание о труде деда Малика… и злодеяниях его внука.

Лицо царя побледнело, унизанные перстами пальцы сжались в кулаки.

— Мой возлюбленный супруг, — прошептала Махаан. — Хаким…

–…Махаан, — простонал мужчина, взглянув в её лицо с такой нежностью, тоской и болью, будто не девушка, но он сам был скован цепями собственного безумия. — Что со мной? Что за помрачение находит на меня? О, если бы кто-нибудь дал мне ответ! Исцеление!

— Милый мой, дорогой мой Хаким, — сквозь подступившие слёзы ответила Махаан и протянула к нему руки. — Бывает так, что человек не переносит лжи… Что у него нет сил терпеть её яда… То, что ты сделал с жёнами, которые обманывали тебя, ужасно, но прошу, не мучай себя… Прошу, забудем об этом. Случившегося не вернёшь! Начнём всё сначала… Помнишь, как в детстве мы играли с тобой в садах твоего отца?

–…Мы воровали священные розовые персики с деревьев и смеялись, когда стражники пытались призвать нас к порядку, — качнул головой Хаким, беря девушку за руки и присаживаясь рядом. — Твой отец был недавно прислан к алриасскому двору. Ты скучала по дому… и не так хорошо знала наш язык, чтобы подружиться с кем-то. Девочки же из женской части дворца заметили твою красоту и окружили болотным туманом сплетен.

— Но юному принцу Джаэруба были не страшны сплетни. Ему не нужно было хорошо знать калосский язык, чтобы развеять мою тоску, — призналась Махаан. — С тех самых пор я люблю тебя, мой друг. И ничто не сможет переменить этой любви… В моём сердце нет лжи, но, — она вздохнула, — признаюсь, есть одна тайна…

— Тайна? — прошептал Хаким.

— Прошлой ночью ты был честен со мной, ты доверил мне тайну своего рода… — негромко продолжила его супруга. — Позволь же сегодня мне честно ответить на заданный тобою вопрос!

–…Да-да, — Хамим опустил глаза, задумавшись. — Расскажи мне, откуда ты узнала те сказки?

— Я расскажу всё, — твёрдо ответила Махаан, сильнее сжав его ладони. Одно из колец на пальцах Хакима блеснуло, точно зелёная звёздочка, отразившись в глазах царя. — И я хочу, чтобы мой рассказ услышал не только ты… — Девушка улыбнулась тому, кто не имел плоти, но с любопытством взирал на неё из тени за спиной супруга. — А началась моя сказка в тех самых персиковых садах… Помнишь, несколько лет назад в царские рощи при храме повадился лазить воришка? И никто не мог его поймать! Так быстр и ловок он был… Возможно, это был самый талантливый вор во всём Алриасе!