Враг моего брата

Евгения Паризьена

Я дышу только им. Влюбилась без оглядки. В те ямочки на лице, в ту ухмылку подлеца. Возжелала друга брата, теряя рассудок от страсти. Не удаётся его забыть… Но только не знала, что являюсь лишь куклой для утех. Ведь они заклятые враги, два обозлившихся лидера, с непроходимой тьмой в душе. Их месть жестока, безжалостна. От дружбы остался лишь пепел, память на общей фотографии. А я всего лишь игрушка, ту, которую унизили и обесчестили, чтобы отомстить…

ГЛАВА 7

Ляля

Податливо на всё соглашаюсь, попадая в петлю. Окунаясь в безумие.

— Умничка, всё схватываешь налету. Скоро займешь почётное место на коленях, — приподнял мой подбородок, а сам громко застонал, захлёбываясь в желании.

— Как тебе, красавчик? — потревожила та.

— Оближи получше. У нас тут малолетка учится, — намотал волосы на кулак. Сгорала от стыда и внезапно подступила тошнота. Отвращение, что нахожусь среди грязного распутства.

В итоге обреченно бросилась к воротам, горько заплакав. В моих фантазиях он совершенно другой, не применяющий маску бесстыдного парня. Несмотря на полночь раскованно гуляла, не боясь, что привяжутся гадкие подлецы. Уселась на крыльце, поджимая колени, вот только звонка братца не доставало. Наверняка мать ему нажаловалась.

— Бездельничаешь? А если приеду и проверю?

— Паш, тут с граблями особо не разгуляешься, — пыталась до него донести.

— Чтобы с местными парнями шашни не крутила. Я понятно разъяснил? В подоле принесёшь, сама воспитывать будешь, — резко выразился, у нас сплошные недомолвки.

— Нормально так обвинять? Я девственница.

— Вот и правильно и не дай Бог кто-то близко чихнёт. Я за сестру все зубы повыбиваю! Книги читай, соплюшка, — бросил трубку.

Шаг лево и вправо под надзором. Улеглась на ступеньки. А небо всё звездное, и так легко на душе, когда просто отвлекаешься. Наверное, это переломный возраст. На всех давят.

Больше встречи с Ромкой не случались. Но однажды встретившись на улице на велосипеде, тот вызывался донести сумки.

— Чего губы надула?

— Устала… Пекло страшное, — не рассказала истинную причину плохого настроения.

— Думаешь, поверю?

— Я спешу, бабушка борщ варит, — сторонюсь его. Не стану же докладывать, как не понравилось, что лобызался с той лахудрой.

— Тупые отмазки, трусливой девочки. Целоваться не умеешь, кто же замуж такую возьмет? — неимоверно злил.

— Найдется кандидат. Не переживай.

— Всё, не дуйся, сказал. Ревнивая какая! — окутывает табачным дыханием, и я снова не утихомирю пульс, стучащий как сумасшедший.

— Посторонись!

— Сначала сумки донесу. Села на велосипед. Работать ножками умеешь? — с издевкой произнес, и нам ничего не оставалось, как последовать данному маршруту. Быть близко, вдыхать очаровательный летний воздух, сравнимо с безумной сказкой.

Расстались как ни в чём не бывало возле калитки. Опять настораживает своим господством. Наврала, кулинарить планировала абсолютно сама, у бабули поднялось давление, ни ей же пыхтеть в поте лица. Испекла ватрушки, не сразу прочитав сообщение Риммки, она снова подталкивала к новым острым приключениям. Сегодня речь шла про скутеры, гонка на мосту, это уже традиция в начале лета. Все деревенские соревнуются.

***

— Кто первый? Ляль, давай ты? — предложил наш общий знакомый, но мы никак не рассчитывали услышать рёв мотоциклов. Подъехали более взрослые парни, а во главе, конечно Рома.

— Опять сопляки, взрослых из себя строят? А драндулеты то какие! — всех раскритиковал, приметив меня. — Снова ты? А спокойной ночи малыши давненько закончились. Марш сопеть в подушку!

— Да, кто ты такой, чтобы командовать? — впервые ему надерзила и села уверенно на байк. У него был очень гневный вид.

— Лучше слезь, а то поранишься, коротышка!

— Я давно умею водить. Брат научил.

— Пашка, значит! Ну смелее. Давай на перегонки. Выиграешь, заберешь его себе, ну а если продуешь, исполнишь моё желание, — затевал забавную игру, каждая ночь полна непреодолимых таинственностей.

Готовились к заезду, ощущая запах страха, впервые сражаюсь с отвязным парнем, тем, кто украл все мысли. Раз два. Поехали. Держалась хорошо, не отступая ни на мгновение. Его улыбочка с нотами тщеславия, очень отвлекала, да так, что проиграла.

— Что загадаешь? — пробормотала я.

— Со стыда не сгоришь? — возмутил при остальных, а потом отойдя в сторону огласил приговор. — Проколю тебе соски.

— Нет…

— Ясно. Недомерок очень испугался.

— А кому понравятся иголки? — вся дрожала, а он успокоил, вводя в гипноз.

— Не почувствуешь боли, потом спасибо скажешь. Завтра вечером, встречаемся на террасе. Учти, если не придешь, рискну вообразить, что струсила, — уселся на мотоцикл и незамедлительно исчез.

В крови проснулся адреналин, после встречи с Ромой хожу словно по лезвиям, по острым стёклам. Взвесила все за и против, но приперлась отбывать наказание. Наглец уже всё разместил на столе.

— В кресле располагайся.

— Ром, я не одобряю пирсинг.

— Вали! Придется пожаловаться Варваре Михайловне, что внучка в край обнаглела. Ночью гоняет на скутерах. Какое чудовищное воспитание? Далеко не образцовая малышка, — приступил к шантажу.

— Так нельзя…

— Снимай майку и бюстгальтер. Ляля, это не больно. Только чуть-чуть, — не спускал взгляда, на какой ужас подписалась. Прикрываю ладонями грудь, а он их намеренно развёл, где своими грубыми руками начал лапать.

— Нежная, нетронутая, — наслаждался процессом, а я уже стиснула зубы, когда он вовлёкся в процесс. Нервозность. Но не солгал и обращался очень бережно, стараясь не поранить. Пока кропотливо старался, я поглядывала на каждую мимику, отмечая, что вблизи он еще более симпатичен. — Молодчина. Осталось чуть-чуть!

Не особо слышала весь трёп, сидела завороженной, а он творил надо мной всё, что пожелает. Весь процесс напоминал растерзание жертвы волком.

— И для чего их носят?

— Что носят? — вытер пот с лица.

— Колечки? — робко спросила, вся невероятно сжавшись.

— Скоро узнаешь. Домой отчаливай! — от усталости закурил сигарету, странные у него однако манеры.

Уже оказавшись в родной комнате разглядывала отражение в зеркале, грудь определено роскошно выделялась с пирсингом.

Ноющая боль не спадала три дня, но большим удивлением, оказался визит Ромы в выходной. Нахально забрался через окно, и повалил на диван. Голышом, развел руки, и начал искусно лизать соски, закружив в круговороте похоти…

— Боже… А-а-а! — сжалась, когда он с таким умением щекотал их языком.

— Ляля! Ляля! Что с тобой? — забеспокоилась бабушка через дверь, а мои стоны стали интенсивными, а потом произошел грандиозный взрыв. Наслаждение на грани безумия…