Убойный коктейль с зонтиком

Евгения Оман, 2023

В одном обычном городе на обычной тихой улочке прячется от посторонних глаз один весьма необычный бар. Здесь могут добавить в коктейль самолюбия, угостить наливкой из заката или пуншем, от которого становится легко на душе, и сварить по-настоящему божественный кофе. Сядьте за столик в углу и послушайте, о чем говорят посетители.Чем занимаются демиурги в отставке? Откуда берутся сны? Какой кофе предпочитает Смерть? Как не разозлить духов? Что делать, если увяз в чудесах по уши? Ответы на эти и многие другие вопросы можно узнать, если глотнуть этот убойный коктейль с зонтиком. Приготовлено с любовью специально для вас.Внимание! Данное произведение содержит сцены курения табака. Много сцен курения табака! Автор напоминает, что курение вредит вашему здоровью и настоятельно рекомендует воздержаться от этой пагубной привычки. Конечно, если вы не бессмертная потусторонняя сущность, как главный курильщик этой истории. Берегите себя!

Глава 6

Октябрь. Наши дни.

— И они жили долго и счастливо и умерли в один день древними старичками, в окружении любящей семьи и крепко держась за руки, чтобы и после смерти быть вместе. Потому что смерть это еще далеко не конец. — прошептал он, осторожно вставая с кровати и подтыкая края одеялка с единорогами. — Спокойной ночи, Ингрид.

— Не уходи, Оле! — девчушка ухватила его за рукав ярко-желтой толстовки.

— Притворяешься, значит? — улыбнулся он. — Ах ты хитрюга! Ты почему до сих пор не спишь?

— Чтобы ничего-ничего не пропустить. — хитро улыбнулась маленькая Ингрид, вскакивая с постели. — И все-все запомнить! А когда вырасту, я все твои сказки запишу и напечатаю книжку. Такую, как эта. Или даже лучше!

И она кивнула головой на толстенную книжку со сказками, лежащую на столике у кровати. Книга, и правда, была хороша. Большая, толстая, в красивом кожаном переплете, с яркими иллюстрациями и парой десятков сказок разных авторов. Еще каких-нибудь сотню лет назад такая книга была доступна только очень богатым детям. А теперь вот лежит на столике у девочки из самой обычной, так сказать, среднестатистической семьи. Хоть какие-то плюсы от прогресса.

Оле бережно взял книгу, пролистал страницы из плотной бархатистой бумаги с яркими картинками и невольно остановился на одной из них. Со страницы на него смотрел веселый человечек в ярком камзоле и колпаке. Не то гномик, не то просто старичок. В руках он держал два зонтика: один яркий, с картинками, другой — черный и жутковатый даже на вид. Оле улыбнулся, глядя на свой портрет работы без сомнения талантливого иллюстратора.

— А это правда ты? — спросила Ингрид, заглядывая в книжку.

— Правда. — ответил Оле все с той же улыбкой.

— А почему ты совсем на себя не похож? — девочка переводила взгляд с него на иллюстрацию.

— Потому что я могу быть разным. Смотри!

И Оле в мгновение ока состарился. Его лицо покрылось морщинами, и так светлые волосы совсем побелели, а нос стал длинным и крючковатым. Девочка ахнула и прикрыла ладошками открытый от изумления ротик. Оле усмехнулся хриплым стариковским смехом и снова изменился. Теперь перед Ингрид стоял мальчик-подросток. С наивным детским личиком и огромными льдисто-голубыми глазами. И без того свободная одежда повисла на нем модным нынче оверсайзом.

— Здорово, правда? — спросил Оле, возвращая себе привычный облик. — А хочешь превращусь в говорящего кота?

— Не хочу кота. — замотала головой девочка. — У меня на них лиргия. А в фею можешь?

— Ну разве что в эльфа, — уши Оле заострились, а за спиной появились прозрачные стрекозиные крылья. — Я не могу менять пол. Кем родился, тем и живу. И даже не проси уменьшаться! — он поднял палец, не позволив девочке продолжить заготовленную фразу. — Знаю я вас, хитрюг. Поймаешь, посадишь в банку и заставишь рассказывать сказки только тебе.

Девочка стыдливо покраснела. Похоже, такая мысль и правда приходила ей в голову. Оле улыбнулся, избавляясь от крыльев и дурацких ушей и отдавая книгу Ингрид. Ему нравилась его внешность. И нравилось, что можно никем не притворяться. И не носить этот глупый колпак. Хотя брат порой все равно обзывал его клоуном за любовь к ярким разноцветным вещам. Но делал это исключительно любя. Оле считал, что близнецу бы тоже не помешало разбавить черный гардероб чем-нибудь ярким и однажды спрятал всю его одежду, кроме штанов. В результате брату пришлось одолжить у него водолазку. Фиолетовую, самую темную из всех вещей, что у него были. Он потом еще неделю на него дулся, а Оле жалел, что не успел сфотографировать этот знаменательный момент. Тогда они еще жили вместе и виделись не только по дороге на работу.

Оле тихонько вздохнул, возвращаясь из воспоминаний. Ингрид смотрела на него широко открытыми глазами и в них читался десяток новых вопросов. Вот же дети пошли любопытные! Одной сказкой от них не отвяжешься. Хотя раньше тоже встречались почемучки. Тот же малыш Ганс, например. Он доводил его вопросами до белого каления. Оказалось, не зря. Вон сколько сказок запомнил и записал. Может и из Ингрид со временем получится писательница. Сейчас перед детьми все дороги открыты. Невзирая на пол и социальный статус.

— А где второй зонтик? — выпалила Ингрид, снова сравнивая его с картинкой в книжке.

— У брата. — честно ответил Оле и только потом понял, что сейчас придется объяснять девчушке еще и это. Рассказывать, почему время от времени он отбирал у брата зонт и носил с собой, хоть и не пользовался им по назначению.

— А он тоже сказочник? — спросила девочка. — Он ко мне придет когда-нибудь?

— Когда-нибудь, может быть. — Оле потрепал ее по шелковистой макушке. Видимо, родители не посчитали нужным дочитывать ей эту сказку до конца. Может они и правы. — Но еще очень и очень нескоро. Его сказка особенная и ее нужно заслужить.

— Быть послушной и хорошо учиться? — сникла Ингрид. Судя по всему, она не горела желанием быть хорошей девочкой.

— Скорее, быть везучей. — грустно улыбнулся Оле. — Или… А, неважно. Везучей и все.

Похоже, Ингрид заметила смену его настроения. Она притихла, обнимая книжку и опустила сонные глаза.

— Оле, а когда я вырасту ты больше не будешь ко мне приходить? — тихо спросила девочка. — Я спрашивала маму и папу, к ним ты не ходишь и они тебя не помнят. Я тоже тебя забуду, когда вырасту?

Оле промолчал и по его молчанию, девочка поняла, что права. Он никогда не умел врать.

— Тогда я не хочу взрослеть. — шмыгнула носом Ингрид, откладывая книжку и забираясь под одеяло.

— Если очень постараешься, то не забудешь. — Оле присел рядом на кровать и поправил ей одеяло. — Быть взрослым вовсе не означает забывать детство. К тому же, — он широко улыбнулся, — тебе всего пять. Так что у нас впереди полно времени и замечательных сказок.

— Ты такой клевый, Оле. Когда я вырасту, я на тебе женюсь. — сонно пробормотала Ингрид, закрывая глаза. — И тогда мы всегда-всегда будем вместе, как в твоей сказке.

Ну вот, опять! Очередная невеста. Сколько таких малолетних поклонниц у него появилось за прошедшие годы? Какие же они нынче ранние! Все дело в современных мультиках для девочек про любовь и романтику? Или в том, что родители позволяют детям смотреть все подряд, без учета возрастного рейтинга? Может пора опять являться к ним в образе нелепого старичка в колпаке? От греха подальше. А то еще полезут целоваться или чего похлеще. И ведь считается, что у него не работа, а сплошное удовольствие! Не то, что у брата.

— Обязательно женишься! — прошептал Оле, раскрывая над девочкой радужный зонт. — Спи, малышка. И пусть тебе приснится то, о чем ты больше всего мечтаешь.