Семейное гнездышко

Евгения Олеговна Кочетова, 2022

Фрэнни уверена, что встретила свою любовь, и отправляется в отчий дом Джона, чтобы стать членом благополучной семьи. Но такая ли она благополучная? В семейном гнездышке Кроули окажется много секретов, героине предстоит пережить не только встречу, но и расставание, и даже расследовать убийство. Сможет ли она выстоять и узнать правду?..

Глава 1

Джон стоял в толпе и лицезрел, как красиво и воодушевленно девушка танцует на сцене. Ее стройные ноги в синих чулках извивались, будто ветки дерева, а нарядная многослойная юбка колыхалась в руках, точно крона ивы на ветру. Изящным вряд ли можно было назвать танец «Канкан», но у этой девушки он получался особенно привлекательно, глаз не оторвать.

Когда она скрылась за кулисы, Джон подошел к тыльной стороне театра и дождался ее выхода. Он скромно подарил ей розу и выразил симпатию. Девушке было очень приятно, к тому же молодой человек обладал привлекательной внешностью и милой, открытой улыбкой. Его небольшие, но выразительные глаза смотрели на нее с восхищением, а пышные забавные брови ходили ходуном от волнующих эмоций. Он оробело укладывал волосы и постоянно поправлял их. Крайняя прядь то и дело лезла в глаза в ненужный момент.

‒ Меня зовут Фрэнни, ‒ произнесла девушка.

‒ А меня Джон, ‒ ответил юноша.

Вскоре после встречи Джон сделал Фрэнни предложение, от которого она не смогла отказаться. В ресторане влюбленная пара кружилась в танце и веселилась. Фрэнни была уверена ‒ это ее судьба!

Джон был публицистом ‒ писал очерки, статьи и эссе на жизненные темы и о проблемах, актуальных для общества. Фрэнни видела в нем явный талант и предрекала большое будущее. Джон снимал комнату с гостиной в доме одной солидной дамы, что сдавала жилье людям с деньгами, первому и среднему классу. После помолвки Фрэнни стала жить вместе с Джоном и помогать ему писать. Однажды молодой человек заявил в своем эссе о большой проблеме расслоения общества, что несет за собой несправедливость и неравное отношение к людям, как в правовом поле, так и бытовом. Особенно Джон обратил внимание на адвокатуру и суд. Его эссе не пришлось по нраву профессору и зачитать ему не позволили. А в одну ночь кто-то разбил стекло в спальне Джона и Фрэнни, кинув в окно камни.

Подошло время посетить родителей жениха и познакомиться с ними. Молодые отправились в путь, жила семья Джона в загородном доме.

Увидев еще издалека не просто дом, а целое поместье, Фрэнни невероятно поразилась, ибо полагала, что семейное гнездышко жениха гораздо меньше и скромнее.

‒ Ты не говорил мне, что у твоей семьи такие богатства… ‒ с волнением произнесла девушка.

Джон приобнял ее и уверил, что всё будет в порядке, он лишь не хотел показаться хвастуном, да и с семьей уже не живет, поэтому вся эта роскошь принадлежит не ему. Дорога к дому была плохой и с ямами, водитель переживал, что автомобиль может застрять.

В это время неподалеку от парадных дверей стоял мужчина и глядел в бинокль. К нему подошла дама зрелого возраста, держа у плеча и поглаживая черного кота.

‒ Что видно, сынок? ‒ обратилась она.

‒ Едут, ‒ ответил спокойно он. ‒ На автомобиле, ‒ добавил с иронией.

Дама едва не выронила от удивления кота.

‒ Что?! ‒ на повышенном тоне сказала она.

Констенс хоть и была в годах, однако выглядела вполне молодо. Обладала стройной фигурой, в черных волосах лишь изредка виднелась седина, лицо равномерно покрывали морщины, однако макияж их зрительно уменьшал. У нее была высокая прическа, серьги и шея увенчаны изумрудами, талию утягивал корсет, платье ее было из шелка, богато украшено вышивками. Она отдала кота служанке и взяла у сына бинокль. На платье ее осталась шерсть и зацепки от когтей.

Появился супруг Констенс и, видя ее недружелюбный настрой, сразу попросил быть вежливой.

‒ Дорогая, я не хочу расстраивать нашего младшего сына, ‒ сказал Алан.

На отца взглянул старший сын ‒ Себастьян. Констенс недовольно вздохнула и тут же натянула улыбку. Встречала она прибывающих со слегка поднятой головой. Автомобиль подъехал, за рулем была девушка, что невероятно поразило даму. Джон выпрыгнул из транспорта и подбежал к семье. Его сразу обняла мать, искреннее радуясь встрече. Отец указал позади него, и тогда перевозбужденный юноша вернулся помочь Фрэнни. Пара подошла, девушка первой протянула руку матушке жениха и назвалась. Констенс едва держала улыбку, которая поползла вниз. Она пробежалась по новоприбывшей сверху-вниз, ее посетило недоумение.

‒ О, так вы не англичанка… ‒ вместо надлежащего приветствия, произнесла слегка растерянная дама, так и не подав руку.

Фрэнни улыбалась, соображая о сказанном. Ее отвлек отец Джона и протянул ладонь в кожаной коричневой перчатке.

‒ И мы рады вас видеть, ‒ сказал позитивно он.

Фрэнни держала в другой руке снятые после вождения перчатки и здоровалась без них, поведение главы семьи ее также немного смутило.

‒ Из чьей кожи ваши перчатки? ‒ вдруг спросил мистер Кроули.

‒ О, это, должно быть, телячья… ‒ слегка теряясь, ответила девушка, глядя на вещь.

‒ М-м, какой интересный цвет, будто бы лиловый… ‒ жеманно и плавно жестикулируя рукой, рассудил загадочный Алан.

Отец жениха показался Фрэнни странноватым и даже будто бы с чудинкой. Констенс недоуменно водила бровями, наблюдая за беседой, и, в отличие от супруга, жеманничала неестественно, манерно поправляла прическу или колье.

‒ Скорее фиолетовый, ‒ не подавая виду, улыбчиво ответила Фрэнни. Ее удивил интерес милорда к обычным перчаткам.

Внезапно Фрэнни тихонько чихнула в ладонь и забегала взглядом в поисках раздражителя ‒ у нее была аллергия на шерсть. Зорким глазом она уловила черные волоски животного на светлом платье Констенс.

Среди встречающих появилась юная девушка ‒ младшая сестра Джона.

‒ Носить кожу убитых животных должно быть неприятно… ‒ вымолвила она со скуксившимся выражением лица. Хоть и миловидного, однако понурого лица.

Фрэнни вовсе стало не по себе. Семья будущего мужа уже с первых минут воспринялась, как минимум, странной.

‒ О, Мэрион, перестань, ‒ одернула ее мать.

Джон, увидев сестренку, бросился обнимать.

‒ Моя дорогая Мэрион, а ты всё такая же печальная и впечатлительная и даже мой приезд тебя нисколько не обрадовал… ‒ шутливо заговорил брат, пытаясь ободрить юную.

Джон игриво затанцевал возле нее, взяв за руки, и тогда Мэрион наконец заулыбалась. Пока брат с сестрой забавлялись, напевая знакомую им песенку, к Фрэнни подошел Себастьян.

‒ Добро пожаловать, ‒ сказал он с приветливым выражением лица.

‒ Благодарю, ‒ ответила тем же гостья.

‒ Так значит, вы француженка? ‒ уточнил вроде бы на легкой нотке Себастьян.

На его словах раздался слышимый вздох Констенс. К ней обратилась служанка и поведала, что ужин вот-вот будет готов. Дама отвлеклась и направилась в дом. Себастьян заметил смущение гостьи и, наклонившись ближе, шепнул:

‒ Не обращай внимания, маменька всегда такая, главное ‒ подружись не с нами, а с Нортумберлендом или же коротко Норти…

Затем мужчина в сюртуке подмигнул Фрэнни и отошел. На отце же Джона был надет кожаный плащ. Его кудрявые волосы пушились от влажности, точно на голове репейник. А вот темно-русые, красиво вьющиеся локоны Себастьяна аккуратно лежали, разделенные пробором. Из всех старший брат Джона показался на первый взгляд самым приятным. Не обделила его природа и мужским обаянием. Джон был не похож на брата, у него черные прямые волосы, темно-карие глаза и широкая притягательная улыбка, а длинные уши забавно торчали. Скорее его можно было назвать хорошеньким, но без мужского шарма, коим обладал Себастьян.

‒ Ну что ж! Пройдемте в дом! ‒ весело и оптимистично воскликнул глава семьи, вновь манерно помахивая рукой, точно артист.

Джон подал Фрэнни знак взять его под руку, пара направилась за главой и старшим сыном. По пути ее догнала Мэрион и боковым зрением настойчиво косилась и разглядывала новоприбывшую. Ее чудное любопытство решила развеять Фрэнни и пошутила:

‒ Тебя заинтересовала моя шляпка?

Мэрион, словно в нервном тике, потрясла плечами и произнесла:

‒ Она странная… мы такие не носим…

На гостье красовалась облегающая, овальной формы шляпка, что вошла с некоторых пор в моду, заменив капоры и шляпы с полями. Убор скрывал волосы Фрэнни, зато она подметила скучную прическу юной барышни а-ля бал в средневековье. Это были два кренделя в виде кос с боков. А уж платье на Мэрион и вовсе старомодное, будто из сундука прабабушки, с корсетом, нелепыми буфами и бороздящим по полу подолом.

‒ А как вы спрятали под эту мелкую шляпку свои длинные волосы? ‒ в удивлении, продолжая напряженно извивать телом и особенно плечами, поинтересовалась юная.

Фрэнни по-доброму усмехнулась и резво сняла убор. Ее воздушные кудрявые светлые локоны весело подскочили и заиграли на уровне ушей. У нее была короткая стрижка, что также считалась теперь модной. Неискушенная Мэрион разинула рот, словно проглотила язык. А вот из гостиной раздался выкрик, будто кто-то увидел привидение. Это возгласила Констенс, взявшись за сердце. Ее большие глаза пристально глядели на Фрэнни и хлопали. Дабы успокоить мидели, служанка скорее подала ей кота. Дама взяла и принялась быстро гладить.

‒ Подай мне боа, хочу выйти подышать, ‒ добавила пребывающая в ужасе Констенс.

Джону стало забавно, он засмеялся.

‒ Не обращай внимания, идем наверх, ‒ потянул он за руку смятенную невесту.

Лакей понес их сумки. Джон открыл дверь некогда своей комнаты на втором этаже и ребячески прыгнул на односпальную кровать.

‒ Это кровать моего детства… ‒ подпрыгивая, произнес юноша.

Фрэнни переступила порог и огляделась. В комнате повсюду находились разные вещи и предметы искусства. На камине стояли вазы, на столе и тумбочках ‒ статуэтки, висели картины, располагались узорные запыленные подсвечники, несколько настенных зеркал в узорном обрамлении, изысканные часы, которые не шли. У постели стоял большой торшер, на столике ‒ светильник в синем абажуре, на камине ‒ в красном, вокруг ‒ громоздкие стулья в обивке, еще большего размера кресла и софа. Помещение было загромождено. Видя недоумение невесты, Джон, лежа на боку, пошутил:

‒ Нравятся мои игрушки-безделушки?..

Фрэнни сменила удивленное выражение лица на веселое и ответила:

‒ Эти безделушки наверняка стоят больших денег…

‒ Да… но матушка всё никак не может от них избавиться, скоро наш дом завалится под тяжестью этого дорогого хлама, ‒ говорил Джон.

‒ А я думала, ты играл в детстве в лошадок или мишек…

‒ У меня был деревянный конь, но после того, как меня им ударил брат, отец выбросил коняшку, ‒ шутливо рассказывал Джон.

Фрэнни присела на край постели к жениху, брови ее подскочили от слов юноши.

‒ Значит, вы дрались с братом?..

Джон махнул рукой.

‒ В детстве… Себастьян всего лишь разорвал моего любимого мишку, вытряс всего, беднягу… ‒ с забавой вспоминал он. ‒ Я схватил коня, но в итоге получил сам…

‒ И с тех пор твои игрушки ‒ это дорогие торшеры и стулья… ‒ пошутила Фрэнни.

‒ Именно так. Их Себастьян трогать никогда бы не решился. Маменька такого не простит, не дай бог что-то сломается или разобьется.

Фрэнни немного взгрустнула, озаботившись о миссис Кроули и ее холодной встрече. И тут как тут, легка на помине, в дверях резко появилась дама.

‒ Дорогой! ‒ громко, но при этом любя обратилась она к сыну.

Фрэнни вздрогнула и подняла на хозяйку взор.

‒ О, не могли бы вы не сидеть в верхней одежде на белом покрывале… ‒ первое сказала Констенс с натянутой улыбкой в лукавом прищуре. Настолько наигранном и слащавом, что гостье захотелось дать ей леща.

Девушка встала и отошла к стулу, приготовившись снимать приталенное пальто.

‒ Сынок, я выделила твоей подруге отдельную спальню в соседнем коридоре, ‒ поведала мать.

Услышав, Фрэнни округлила глаза и повернулась к даме. Джон подошел к матери и обнял ее.

‒ Маменька, Фрэнни не моя подруга, она моя невеста…

‒ О, сынок, не придави Норти… ‒ озаботилась миссис Кроули питомцем вместо невестки.

Джон реагировал спокойно и даже с юмором. Он игриво погладил кота и посюсюкался с ним. Фрэнни всеми силами держалась, но все равно тихонько чихнула в руку. Это вновь уловила Констенс.

‒ Я знаю, дорогой, о твоей невесте, ты ведь присылал нам письмо, ‒ добавила ради уважения к Джону мать. ‒ Прошу вас, мадмуазель Фрэнни, пройти за мной.

‒ Мы будем жить с Джоном в разных комнатах… ‒ в недоуменном рассуждении произнесла девушка.

К ней подошел Джон и взял за ладонь.

‒ Это ненадолго… просто ступай за маменькой, а потом мы что-нибудь придумаем… ‒ тихо дал он совет.

Фрэнни пошла. Дойдя до стоящей в дверях дамы, она намекнула, дабы та позволила ей пройти либо вышла первая. Свое неприветливое и неуважительное поведение Констенс ушло прикрыла улыбкой, хлопая ресницами. Она вышла.

В коридоре дама поравнялась с отстающей Фрэнни и то и дело ненавязчиво направляла к ее лицу лежащего на груди кота.

‒ Как мило… так вот кто такой Норти… ‒ с нервной улыбкой произнесла девушка, вспомнив слова Себастьяна.

‒ Этого породистого кота мне подарила семья Стокбридж, леди и лорд, а также их прекрасная дочь Джеральдин, ‒ взялась зачем-то рассказывать Констенс.

Однако вслед стало ясно зачем…

‒ Их очаровательная дочь Джеральдин и мой Джон обожают кататься на лошадях, надеюсь, вы умеете держаться в седле?.. ‒ обратилась не без чванливости и с жутким притворством дама.

Фрэнни внутри ощущала себя крайне не по себе, охватывали эмоции, которые приходилось тщательно скрывать и отвечать неискренней улыбкой, ажно сводило челюсть.

‒ Э-м, я давненько уже не каталась на лошади, но уверена, что смогу… ‒ ответила насколько могла мило она.

‒ Прекрасно… ‒ неестественно милым голоском произнесла Констенс.

Они подошли к спальне. Вслед спешил лакей, который уже оставил сумки гостьи в комнате Джона, не зная планов миледи, а теперь был вынужден вернуться и унести, куда велела хозяйка.

‒ Куда поставить, мисс? ‒ спросил слуга гостью.

Фрэнни хотела ответить и вдруг чихнула, покуда Констенс вмешалась и резко сказала:

‒ На пол!

Лакей кивнул и выполнил, затем удалился. Улыбка дамы сменилась на легкое презрение, губы свернулись трубочкой.

‒ Ужин в восемь, ‒ сказала сухо она и отвернулась для ухода.

У Фрэнни свербело в носу от аллергии, глаза слезились. Она скорее открыла окно. Выглядывая, девушка вдыхала свежий воздух и успокаивалась. Открывался чудесный вид на природу, впереди располагался небольшой лесок, неподалеку находились конюшня и амбары. Фрэнни огляделась в спальне. Повсюду также располагались различные вещи и предметы, на стене висело чучело оленя, на камине стояло чучело лисы. Девушка очень не любила подобные изделия, они вызывали дрожь. Кровать здесь стояла односпальная, как у Джона, и, приглядевшись, Фрэнни поняла, что ее принесли сюда недавно ‒ на полу остались свежие полосы от ножек и пара щепок. Девушка усмехнулась, поражаясь поведению матери Джона, ведь наверняка это была именно ее идея так же, как с заселением в отдаленную комнату.

Фрэнни сняла пальто и стала переодеваться. Взор ее то и дело поднимался на чучело оленя, казалось, его черные глаза смотрят прямо на нее. Девушка вновь тяжело вздохнула, пребывая в недовольстве. Пока она разбирала вещи, то не заметила, как стемнело. А напольные часы громко пробили девять. От их удара Фрэнни вздрогнула.

‒ Невероятно, она словно знала, как мне насолить и сделать пребывание в доме невыносимым… ‒ шептала Фрэнни.

Она надела длинное приталенное платье с декольте, обрамленным пайетками. Уши увенчала золотыми серьгами с мелкими камнями. Не дождавшись Джона, девушка сама направилась к нему, по пути случайно заплутав в бескрайних коридорах.

В одну комнату была открыта дверь. Фрэнни заглянула. Это была явно спальня юной Мэрион. Повсюду располагались фарфоровые, кожаные и мягкие куклы, зайчики, мишки и котики. На туалетном столике стояло много шкатулок, лежали заколки, гребни, расчески и бигуди в виде веревочек. Фрэнни улыбнулась и надумала подарить юной современные щипцы для завивки волос. Она уже было отошла от косяка, как вдруг увидела на кровати некое изделие. Интерес заставил подойти, и, оглядевшись, гостья вошла. В стеклянной вазочке располагалось нечто вроде икебаны, цветочная поделка из искусственных растений. Фрэнни потрогала лепестки предполагаемого пиона ‒ они были сделаны из легкой ткани. Рядом окружали веточки и листики, изготовленные из разного материала, в вазочку были насыпаны мелкие бусинки. Дальше стояла ширма, из-за нее выглядывал стол, показалось, на нем другие поделки, однако лазать по всей комнате Фрэнни не рискнула.

Раздался шорох, девушка положила изделие обратно и скорее вышла. В холле был Джон в поисках невесты.

‒ Я заходил к тебе, но не нашел, уже начал волноваться… ‒ сказал бодренько он. ‒ М-м, превосходно выглядишь… ‒ сделал комплимент и приобнял.

Но вдруг молодой человек ощутил нагую спину невесты. Он озабочено взглянул туда и по-доброму нахмурился.

‒ Фрэнни, думаю, маменька такое не одобрит… И декольте, и спина… ‒ водя в смятении бровями, сообщил Джон.

‒ Но Джон, я ведь с тобой и в твоем доме, а не в публичном месте, ‒ пыталась найти оправдание или же пояснение девушка.

Юноша безнадежно вздохнул.

‒ Я всё понимаю, моя мадмуазель, однако в этом доме командует маменька, а ты уже поняла, что она старомодная и приверженец консерватизма, не переносит современных взглядов на внешний вид…

‒ Давай будем честными, она и меня не переносит… ‒ напрямую сказала Фрэнни, не желая уступать и идти на поводу у неприятной дамы, которая приняла ее крайне холодно.

Джон не унывал, состроил миловидное личико и, сведя в умиленной печали брови, принялся шутливо умолять переодеться, хотя бы сегодня, хотя бы пока матушка не привыкнет к современной невестке. Фрэнни не нравилось, что ей приходится плясать под чью-то дудку, она обладала своенравием, однако послушалась жениха и направилась в спальню.

‒ Но только ради тебя… ‒ все-таки уточнила она, уходя.

Джон изобразил широкую улыбку с сомкнутыми губами и потешно сморщил нос. Позабавилась и Фрэнни, она и полюбила забавного юношу за его непринужденность и юмор, не считая хорошенького личика.

В итоге Фрэнни надела легкое длинное платье, сверху была вшита накидка, которую она запахнула, прикрепив брошь для лучшего удержания. Джона уже не было в холле, пришлось спуститься одной. С лестницы было видно гостиную, всё также безвкусно загроможденную мебелью, предметами и изделиями. Все стены были завешаны картинами, столики, комоды, тумбы заставлены статуэтками, вазами, горшками с цветами, декоративными кувшинами и прочее, прочее… Стояли в зале и большие каменные статуи в виде женщины и мужчины. «Как бы не споткнуться…» ‒ иронично подумала девушка.

Она медленно шла по большой гостиной, поглядывая по сторонам как на искусство, так и в поисках столовой. На одной из картин были изображены разложенные перчатки разных окрасов. Сразу вспомнился мистер Кроули со своим интересом к данным вещам. Фрэнни засмотрелась и случайно задела ногой столик, на нем пошатнулась статуэтка в виде танцующей женщины и едва не упала. Благо девушка успела ее придержать. Позади оказался лакей среднего возраста с невозмутимым выражением лица, точно рабочая маска. Он и говорил монотонно, без эмоций, видимо, как подобает слуге в этом доме.

‒ Мисс, столовая там, ‒ указал рукой вперед и налево.

Фрэнни на вдохе обернулась, не ожидав внезапного появления. После благодарности она направилась по указанному пути.

В столовой уже собрался народ. И не только члены семьи… Кто-то занял места за столом, а другие стояли и вели беседы, как например, Джон и молодая девушка. Они что-то обсуждали и весело смеялись. До слуха Фрэнни донеслось слово «Казанова», показалось, это произнесла та самая барышня. Потешаясь, девушка взглянула в сторону вошедшей гостьи и сразу закрыла рот. Джон сообразил и повернулся. Увидев невесту, он задорно подбежал к ней, взял за руку и повел ближе. По пути он шепнул о прекрасном выборе наряда.

‒ Джеральдин, это Фрэнни, ‒ представил молодой человек невесту той самой девушке.

Фрэнни поняла, о ком нарочно упомянула мать Джона в коридоре. Констенс явно испытывала симпатию к сей девушке из благородной семьи. Выглядела Джеральдин не особо привлекательно, у нее был длинный кривоватый нос, по всему лицу веснушки, светлые ресницы и бровки. Зато пышные рыжие локоны, что касались поясницы. Джеральдин с улыбкой посмотрела на Фрэнни и сказала:

‒ Джонни, а ты был прав, что твоя невеста красавица…

Фрэнни стало приятно от комплимента, Джеральдин показалась вполне милой, а вот то, что ее жениха здесь называют Джонни, стало неожиданностью. Позади оказалась Констенс и не упустила шанса добавить яду.

‒ Ах, как жаль, что красота ‒ это субъективное понятие, уникальное для каждого человека…

Намек на то, что Фрэнни красива лишь для кого-то или вовсе некрасива ‒ был уловлен девушкой.

‒ Мы вас заждались, присядем наконец за стол, ‒ манерно держа бокал вина, с фальшивой и уже раздражающей гостью улыбочкой добавила не без колкости Констенс.

Джон беззаботно приобнял невесту и повел к столу. На слова матери он подмигнул Фрэнни, дабы она не обращала внимания. Пара хотела присесть в конце стола, однако маменьке это не понравилось, ведь у ее сына всегда было и есть свое место за семейным столом.

‒ Дорогой, ты всегда сидел после отца, не нужно нарушать нашу традицию… ‒ раздувая в улыбке ноздри, произнесла вроде бы сдержанно, но настойчиво Констенс, пристально глядя на сына.

Взгляд у нее и впрямь был прожигающий, точно у коршуна, хотя глаза ее обладали небесным цветом, даму смело можно было назвать красивой. Таким образом, Джон послушался и сел за отцом, напротив черноволосой дамы, с которой соседствовал Себастьян, который в свою очередь оказался напротив Фрэнни. Возле гостьи присела Мэрион, напротив юной ‒ еще более юная, можно сказать, девочка. Далее остальные. С разрешения матери Джон начал представлять невесте присутствующих.

‒ К нам сегодня присоединились друзья семьи ‒ Стокбриджи, лорд Рэймонд, леди Эдит и их дочь Джеральдин, ее ты уже знаешь. Напротив Мэрион ‒ племянница моей матушки ‒ Мэйбл, а рядом с моим братом Себастьяном ‒ его супруга Арлин.

Фрэнни ловила взгляды и чувствовала себя неловко, покраснели щеки. Взглянув на Себастьяна, она заметила, как он тайно показал ей большой палец, жест мог означать знак поддержки, мол, всё отлично, а также мог быть в сторону внешнего вида. Девушка ответила легкой улыбкой. Следом взор ее поймал Арлин. У нее были выразительные синие глаза с бровями в форме домика, что придавало и шарма, и разом фривольности. На очах лежала синяя краска. Мягкий овал лица, узорные алые губы и аккуратный точеный нос, как и точеная фигура в приталенном черном платье. Плечи ее были прикрыты благодаря окаймляющей воротник многослойной вставке, что смотрелось весьма заманчиво, обнажало шею и верхнюю часть груди. На лебединой шее красовался жемчужный чокер. Ее блестящие черные волосы были подкручены и спадали с плеч, однако не обладали такой длиной, за которую ратует миссис Кроули в своем консерватизме. Это была определенно загадочная личность. Возможно, именно это привлекло Себастьяна помимо красоты.

Далее Фрэнни взглянула на лорда Рэймонда. Высокий статный мужчина с редкими усами и будто бы ничем неотягощенный. Однако рядом с ним сидела его супруга Эдит и вид ее напоминал привидение ‒ бледная, с кругами под глазами и редкими словно выцветшими волосами, собранными в низкую прическу. На щеках ее лежал искусственный румянец, что смотрелось весьма неаккуратно и неподходяще, красные круги на белом лице только портили и уж тем более не маскировали болезненный вид.

Племянница же Констенс выглядела миловидной, но молчаливой девочкой. Длинные русые волосы, старомодное длинное платье ‒ всё как положено. Вот только Фрэнни тонко чувствовала в Мэйбл нечто скрытое, другое, нежели она показывает или же вынуждена показывать.

Мэрион постоянно ерзала на стуле, ее тело было беспокойно, шея вертелась и порой хрустела. Фрэнни подумала, что у юной присутствует какое-то отклонение.

Хозяин дома ‒ Алан и вовсе удивил своим поведением, присев за стол в перчатках. Правда за трапезой он все же снял их и аккуратно отложил. На шее у него Фрэнни заметила необычную подвеску на черной верёвочке, предположительно, из кости. Верхняя часть выглядела как полумесяц острыми концами вниз, а нижняя в виде заостренного овала. Части были связаны черной нитью.

Засмотревшись, Фрэнни внезапно ахнула, почувствовав под столом касание к ноге. Она не поняла и подумала, что ее задел Джон, однако он спокойно трапезничал. Взгляд навелся на Себастьяна, но он шептался с роковой красоткой женой и по ярко выраженным эмоциям на лице стало ясно, что тайная беседа о чем-то интимном. Внезапно Фрэнни чихнула, не успев закрыться рукой, а значит, под столом бегает кот. Констенс уставилась на невестку пренебрежительным взглядом, не забывая приправлять улыбкой. Фрэнни извинилась перед всеми.

‒ У Франчески аллергия на всё подряд… ‒ произнесла спокойно колкая миссис Кроули.

Девушка пока не могла ответить, сжав губы и придерживая рукой нос на случай новой порции чихов. Но взгляд исподлобья подняла на даму.

‒ Мама, Фрэнни не Франческа, ‒ наконец поправил ее Джон на легкой нотке.

Невеста покосилась на жениха и ей не понравился больно веселый подход к сему вопросу, ибо очевидно, что Констенс нарочно назвала гостью чужим именем.

Прожевывая картофель, вмешался лорд Рэймонд.

‒ Наверняка Фрэнни ‒ это Фрэнсин…

‒ Нет, я так не думаю, ‒ ответил Себастьян.

Завелся невежливый разговор среди, казалось бы, воспитанных людей. Фрэнни резко убрала руку от лица и громко сказала:

‒ Франциска! Это мое имя.

Но внезапно ее снова одолел чих, пришлось вновь закрываться руками.

‒ Ах да, конечно… Вы же француженка… ‒ нехотя исправилась или же вовсе откинула очередную порцию колкостей Констенс.

‒ О! Француженка? ‒ изумился лорд. ‒ А чем вы занимаетесь, юная леди? ‒ обратился он к гостье.

‒ Я актриса… ‒ тяжело держа себя в руках и сдерживая нападок аллергии, ответила Фрэнни.

‒ Она хотела сказать «артистка»… ‒ влезла с улыбкой Констенс.

‒ Хм, почему артистка? ‒ уточнил озадаченный лорд.

Фрэнни не успела ответить, за брызжущим ядом маменьки трудно угнаться.

‒ Потому что в первую очередь связана со сферой развлечения, а не искусством…

Фрэнни выдохнула и глядела на даму недовольным взглядом. Та ее нарочно игнорировала, выводя из себя лукавой ухмылкой.

‒ Мама… ‒ вроде как сделал замечание Джон.

‒ Что такое, сынок? ‒ округлив глаза, якобы не понимала маменька. ‒ Я сказала что-то не так? Не ты ли написал, что твоя невеста ‒ очаровательная танцовщица на сцене уличного театра…

‒ Мама, нет, не я. Я писал не так…

На жениха взглянула опечаленным взором невеста. Ее задело услышанное.

‒ О! Еще и танцовщица… ‒ продолжал изумляться лорд.

‒ Это прелестно! Я обожаю канкан… ‒ влился мистер Кроули и вызвал на себя прикрытый улыбкой гнев супруги.

‒ Ты прав, дорогой, канкан ‒ это просто чарующий танец, особенно без нижнего белья. Не правда ли, Франческа? ‒ резко перевала внимание на невестку, у которой заслезились глаза от аллергии.

‒ Гарет, убери наконец кота, ‒ обратился к лакею Себастьян.

Невозмутимый лакей стал звать котика, однако тот не вылезал из-под стола. Ему пришлось опуститься на пол и с краю стола поднять скатерть.

‒ Франциска, мама, ‒ вновь поправил Джон, не отрываясь от десерта.

Фрэнни ужасно напрягало всё и все вокруг. Ее состояние переходило в нервное, эмоции забурлили.

‒ Кис-кис-кис… ‒ подзывал Гарет, оставив снаружи нижнюю часть тела, а верхней углубившись под стол.

Его действия заметила сидящая крайней Мэйбл и тоже стала заглядывать под скатерть.

‒ Это ничего не меняет, Джон. Мы говорим о непотребных увлечениях твоей невесты, ‒ упорствовала Констенс.

‒ А панталоны с зашитой прорехой или нет?.. ‒ невпопад вмешалась Мэрион, качая головой по сторонам.

На нее взглянула мать и тяжело вздохнула. Захихикала Джеральдин. Лорд же вовсе был не против танцев, как и мистер Кроули. Себастьяна крайне заинтриговало услышанное про отсутствие нижнего белья. Его жене Арлин стало смешно. Между Констенс и господами возникла дискуссия касаемо канкана и нижнего белья.

‒ А я бы не отказался иметь в коллекции что-нибудь из традиционной одежды для канкана… ‒ неожиданно выдал мистер Кроули.

К нему резко повернулась Констенс и поедала гневным взором.

‒ Не позорь меня… ‒ с оскалом вымолвила супруга.

Фрэнни собралась выйти из-за стола, Гарет наконец достал котика, а Мэрион вдруг резко отодвинула стул и подскочила. Юную одолела нервозность, тело будто ломало, и она ринулась на выход.

После этого все разом замолчали. Вслед за Мэрион засуетилась Фрэнни и, несмотря на просьбы Джона остаться, встала. Ее брошь на платье случайно расстегнулась и упала в тарелку с картофелем, а прикрывающая декольте накидка распахнулась, обнажив ложбинку. Увидев это, Констенс раскрыла уста и пришла в шок, в отличие от мужской половины. Лорд тяжело сглотнул слюну, наблюдая за гостьей, а точнее, ее декольте. Себастьян также не смог пропустить мимо глаз сию картину, ему и его жене вновь стало забавно.

В спальне девушка трясущимися руками достала из сумки портсигар и закурила, встав у раскрытого окна. Появился Джон. Он сразу же сообщил, что матушка не переносит сигаретного дыма и не позволяет курить в доме. Фрэнни и ухом не повела, не собираясь выкидывать нужную ей сейчас сигарету и вообще во всем потакать крайне неприятной даме. Джон попытался развеять обстановку и приобнял невесту. Вытянув губы, он намекнул дать сигарету ему. Фрэнни вроде бы стала успокаиваться, поднесла сигарету, и он затянулся.

‒ Ты куришь в доме, заметь… ‒ сыронизировала девушка.

Джон посмеялся.

‒ Не обращай внимания на них…

Фрэнни вздохнула. Она выкинула сигарету в окно и вышла из объятий жениха.

‒ Твоя мать считает меня девушкой легкого поведения и при всех унизила так же, как с моим именем, ‒ напомнила невеста. ‒ Ты ведь при мне писал своей семье письмо о нас и написал, что меня зовут Франциска, миледи это прекрасно знала, но решила поиздеваться перед своими богатыми друзьями…

Джон выглядел уставшим, казалось, ему больше нечего сказать, кроме как в очередной раз попросить не обращать внимания.

‒ Далеко не все поняли мою мать, тебя никто не осуждал, никто ничего не сказал кроме нее. Прошу, успокойся… ‒ мягким голосом уговаривал жених.

‒ Да… ты прав, больше их заинтересовали панталоны, ‒ вымолвила слегка печальная Фрэнни.

Джон прыгнул на кровать и засмеялся.

‒ Ну иди же в мои объятия, обладательница сексуальных панталон и синих чулок… ‒ принялся шутить он.

Девушка присела, юноша принялся обнимать ее и целовать. Отвлекшись, Фрэнни сказала о наболевшем:

‒ Но почему ты не сказал, что это была моя роль, я играла танцовщицу, но не являюсь ей… И откуда вообще они знают про канкан?

Джон вынужденно прервал желанные поцелуи и пообещал завтра же сообщить матери. А касаемо канкана, они, видимо, просто догадались, сейчас такой танец популярен. Тогда Фрэнни наконец расслабилась.

‒ У тебя что, правда аллергия?.. ‒ спросил в процессе юноша.

‒ Хотела бы я, чтобы это было шуткой, ‒ ответила девушка. ‒ Твоя маменька жутко любит французов, что даже назвала кота в честь английского корабля, на котором Наполеона отправили в ссылку… ‒ подметила она.

Джон вновь посмеялся.

‒ Да забудь ты уже о ней… ‒ убедительно попросил он и стал целовать невесту.

Однако когда дело дошло до близости, Джон остановился и сказал:

‒ Прости, нам придется немного подождать. А потом что-нибудь придумаем.

‒ Ты шутишь? ‒ недоумевала невеста.

‒ Вовсе нет, и потом, кровать слишком маленькая. Пусть маменька к тебе немного привыкнет и тогда мы переселимся в спальню с большой кроватью и шикарным балдахином… ‒ не унывал Джон.

‒ То есть, ты хочешь сказать, что мы здесь задержимся? ‒ нахмурившись, уточнила Фрэнни.

Ее совершенно не прельщало проживание в доме у такой свекрови. Джон закачал головой в легком смятении и вроде как незнании о длительности нахождения здесь.

‒ Не может быть… Ты сказал мне, что мы погостим пару дней… ‒ возмутилась невеста.

‒ Ну Фрэнни, не начинай…

Однако девушку постигло негодование. Она оттолкнула юношу, и он случайно свалился на пол.

‒ О, ты ударился? ‒ озаботилась Фрэнни.

‒ Совсем нет, пол мягкий, ‒ ответил на веселой нотке Джон и подскочил.

Он чмокнул невесту и, пожелав спокойной ночи, вышел.