Святые 90-е. Страна в тени

Евгений Фатеев (2024)

Может ли историческая эпоха быть абсолютно плохой? Что же все-таки случилось с нами тогда? 90-е годы — время, когда мы были плохими, время, которое показало нам самим все самое плохое в нас. Это переходное время. 90-е годы сформировало нас, наших родителей, нашу страну, наши границы и наши сегодняшние привычки. Мы должны порадоваться за всех, кто выжил в 90-е, не потерял ответственности за себя и за детей, сохранил чувство Родины. О 90-х годах нельзя забывать. Необходим континуум, непрерывность памяти об этом подлом времени, эпохе победившего зла, торжества пошлости и подлости. Эта книга — почти шизофренически разнообразное, эклектичное нагромождение явлений, ситуаций, и траекторий 90-х — состоит из двух потоков — текстового и визуального. Впервые публикуются более 170 фотографий, фиксирующих самые разные проявления жизни в 90-е — от смешного до страшного. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Благодаря или вопреки?

В перестроечные и постсоветские годы разгонялась эта унылая мантра о том, что в СССР все хорошее делалось вопреки советской власти, советскому строю и т. п. Вопреки собственному командованию наши солдаты победили в Великой Отечественной войне. Вопреки уникальной системе художественного производства в СССР творили многие тысячи советских художников. И прочий подобный бред. Особенно грешно говорить это о советском искусстве. Как можно говорить о «вопреки», когда именно советская власть создала мощнейшую систему художественного образования? В иных мирах (и прежде всего в русском дореволюционном) сотни и тысячи мальчиков пасли бы коров и корячились в поле. А такое же количество девочек вообще не факт, что научились бы читать и писать. И были бы они бесконечно далеки от мира искусства. Советская власть позволила существовать в профессии тысячам художников. Нигде и никогда не было такого количества профессиональных художников-графиков, например. И так же было в музыке и других искусствах. Сложилась потрясающая советская матрица культурных институций, пронизавшая всю страну, до самых до окраин. О каком «вопреки» вообще можно говорить?

Вообще, это «вопреки» демонстрирует какое-то глубинное, чудовищное невежество нашей интеллигенции в области социального и, шире, гуманитарного знания. Их разуму подвластно только эгоистическое самоощущение индивида. Они не понимают значимость социального, институционального пейзажа, в котором неизбежно существует человек. Именно поэтому они с такой легкостью и почти идиотической, дикарской, инфантильной безответственностью призывают к сносу любой наличной государственности в нашей стране. И такое чудовищное невежество царит в нашей интеллигенции, сборище «образованцев» и недоучек царит уже много десятилетий. Для меня огромная загадка — кто их считает людьми образованными и интеллектуальными? Это же абсурд!

Наши поклонники «вопреки» действительно верят в то, что социальный порядок, сложнейшая институционная инфраструктура и прочее невидимое ими произрастают сами собой, существуют сами по себе. Они как бы подразумеваются. Они слишком скучны и непонятны для этой публики. Видимо потому, что там нет драмы, там бесполезен этот тупой и пустой язык вообще-говорения о России, в котором наша либерально-интеллигентская публика изрядно поднаторела. Там, в конце концов, требуется усилие погружения, познания, а это нашей поверхностной интеллигенции недоступно. И как же все это надоело!

И как же надоела эта какая-то цивилизационная неблагодарность! Зато в 90-е очень многие если не признали, то уже точно почувствовали недостаточность утраченного. И многие, уверен, очень заскучали по этому «вопреки», потому что в злом и дарвинистском мире 90-х они на хрен никому стали не нужны.

Вообще, это «вопреки» демонстрирует какое-то глубинное, чудовищное невежество нашей интеллигенции в области социального и шире гуманитарного знания.