На пороге бессмертия

Евгений Базаров, 2023

Бывший хирург, сумевший игрой на бирже сколотить состояние и попытавшийся его до времени скрыть от посторонних глаз, попадает в ловушку и становится невольным убийцей близких ему людей. Получив срок и потеряв возможность действовать, он всё же делает всё, чтобы найти тех, кто подставил его, и наказать их своим судом. Подполковнику Волкову и Матвееву предстоит распутать клубок интриг и кровавых преступлений, которые едва не затмили своей жесткостью преступления синдиката ликвидаторов.

Глава 5

1998 год. Могила

Оказавшись на зоне, Могила очень долго присматривался к окружающим его людям, словно выбирая среди них именно того, на кого можно положиться, или скорее всего, человека схожего с ним по характеру, такого же замкнутого в себе, хитрого и нелюдимого.

Примерно через полгода, ему удалось определить такого человека, не совсем такого, но они как показало время, отлично дополняли друг друга.

Никогда не забывающий нанесённые ему обиды, Могила понимал состояние желающего во что бы то ни стало отомстить своим обидчикам, Самореза.

Могила исподволь разузнал об истории Чилингарова и понял, что он как раз тот, кто ему и нужен.

Улучшив редкий момент когда Саморез в подсобном помещении остался один, Могила вошёл в него и поздоровавшись с Саморезом, сделал вид, что он что-то здесь ищет.

— Потерял что-нибудь? — поинтересовался Саморез глядя на суетливо обыскивающего углы подсобки, Могилу.

— Да так, мелочь. Брелок у меня был в виде совы, вроде талисмана и вот, где-то посеял, — развёл руками, Могила. — Может здесь потерял, а может, ещё где?

— Что, так дорог? — из вежливости поинтересовался Саморез.

— От жены подарок. Её один урод по пьянке на машине сбил. На смерть.

— И что? Простил, этого урода, или за него срок мотаешь? — уже с интересом спросил, Чилингаров.

— Не, срок я за другое получил, а урода этого, я живьём закопал. Он сейчас под ментом который его отмазал, в одной могиле лежит.

Могила врал, не было такого факта в его биографии, но легенда об этом ходила. Эту легенду когда-то придумал сам и по «секрету» рассказал по пьянке одному из своих корешей. Для поднятия авторитета, так сказать. А его жена действительно попала под машину, но исключительно по собственной неосторожности когда переходила дорогу, в неположенном месте. Но это было давно, ещё во времена его бурной молодости и не в Новосибирске, а в Москве.

Могила конечно выполнял иногда пикантные поручения и помогал братве избавляться от трупов, но сам он, убийцей не был. Хотя все почему-то считали, что раз он может с легкостью расчленить и сжечь труп, то и с живым человеком, он сможет поступить точно так же. И не только сможет, но и не раз это уже проделывал не оставляя при этом, следов своего преступления. Могила такие слухи не поддерживал, но и не опровергал, считая что уж раз ему приходится жить с волками, пусть они его опасаются.

За полгода, что Могила провёл на зоне, слухи о его крутости, доходили и до ушей Чилингарова.

Рассказ Могилы о мести за свою жену, попал на благодатную почву и заинтересовал Самореза. Как тут говорят, Могила попал в цвет.

Понемногу, Саморез всё ближе подпускал Могилу к себе и вскоре, они образовали свой круг, вход в который, посторонним был невозможен.

Могила в красках поведал Саморезу историю из-за которой, он и получил свой срок: «Однажды вечером, он, как обычно, выкопал очередную проплаченную родственниками покойного могилу и уселся на выброшенную из ямы землю, перекурить.

В это время, как на грех, мимо проходили трое молодых придурков которые попросили у него сигарету. Сигарет Могиле было не жалко, если б они у него были. Но он только что, выбросил пустую пачку, о чем и сказал этим полудуркам.

Ответ измазанного в сырой земле, с недельной щетиной мужика, парней не удовлетворил и они решили его обшманать.

— Тебе чё, сигарет что ли жалко? Вон у тебя пачка из кармана торчит, я же видел, как ты её туда засунул, — подошёл к нему один из парней, самый здоровый.

Парень не церемонясь залез к Могиле в карман и вытащил из него несколько смятых купюр.

— Во, пацаны, гляньте как у нас землекопы живут! — поднял парень вверх руку демонстрируя своим друзьям находку в чужом кармане.

А дальше, всем присутствующим стало уже не до стёба, им стало по-настоящему страшно.

Отточенная до почти бритвенной остроты штыковая лопата мелькнула в воздухе и словно горячим ножом сливочное масло, отсекла парню поднятую вверх руку.

Всё произошло на столько стремительно, что парень ещё некоторое время стоял и с идиотской улыбкой, пялился на упавшую ему под ноги, отсечённую по локтю руку с крепко зажатыми в ней, купюрами.

Лопата мелькнула ещё раз и из рассеченного живота парня, вывалились дымящиеся кишки.

Скорая помощь вызванная его перепуганными друзьями, приехала очень быстро и жизнь парню удалось спасти, но инвалидом он всё-таки остался. А Могила получил за своё злодейство, десять лет колонии и в тысяча девятьсот девяносто восьмом году оказался там, где сейчас и находился.»

— Вот так я и сменил чистый кладбищенский воздух, на душную камеру в СИЗо, — закончил свой рассказ Могила.

— Ну что, я всё о себе, да о себе. Ты то, что так и хочешь весь свой срок от звонка до звонка, на зоне провести? — поинтересовался Могила у Самореза.

— А что, разве есть варианты? — усмехнулся Саморез.

— Вариантов нет только у покойников, это я тебе как профессионал в своём деле, говорю. А у живых, всегда есть выбор. Пусть даже между жизнью и смертью, но выбор, — ответил Могила. Ты вот например, вообще, чего хочешь?

— Да как все, на свободу хочу, — пожал Саморез, плечами.

— Ну не скажи — как все. Здесь у каждого своя думка. Кто-то вон, в блатные метит, кто-то мужиком хочет оставаться и репутацию свою не замарать, а кто-то, за свободу готов и мать родную продать. Ты ведь здесь человек случайный и посвящать свою жизнь тюрьме как я понимаю, не собираешься. Ну и на хрена тебе играть по чужим правилам? Иди в красные, там у тебя будет шанс выйти на свободу раньше срока. Не хочешь один пойти, я тебя поддержу, с тобой пойду.

— Ну ладно я, человек на зоне случайный, но ты то, что братва скажет? — удивился такому повороту, Саморез.

— Да по хрен мне на братву, ты на волю уйдёшь и я с тобой, — усмехнулся Могила.

— Как это?

— Да как-нибудь, — снова усмехнулся, Могила. — Наша с тобой задача, зону перекрасить, тогда тут такие дела завертятся, что всем будет не до нас.

***

Самореза пригласил на разговор Гусь.

— Ты чё это, правда что ли, решил лампас одеть, в красные податься? — спросил Гусь едва только Саморез вошёл в его каморку.

— Правда, — ответил Саморез.

— Ты же себе считай, всю свою биографию перечеркнул!

— Это какую я себе биографию перечеркнул, ту самую, которую мне ваши коллеги бандиты нарисовали, что ли? Вам ли не знать, как я сюда попал. Ничего общего ни с вами, ни с вашими друзьями, я иметь никогда не хотел и не хочу. И играть по придуманным вами правилам, тем более. Мне на свободу нужно выйти. И если я при этом пойду по головам тех, кто меня сюда определил, так это уж извините, сами виноваты, — вспылил Чилингаров и вывалил на Гуся всё, что он думает о нём и о его компании.

— Это ты так благодарность свою проявил, за то что мы тебя поддержали, не дали тебя, за твои деньги, на куски порвать? — выпалил в ответ, Гусь.

— Спасибо за поддержку, благородный господин! Только если бы не бандиты, мне вообще не нужна была бы ничья поддержка. И моя жена и мой ребёнок, сейчас были бы живы.

— Ты всех то в одну кучу не сваливай. Я к твоим проблемам, отношения не имею! — крикнул Гусь.

— Но это только потому, что когда я был на воле, о моих деньгах узнали не вы, Виктор Иванович. Вы уж перед собой-то, будьте честны.

Новосибирск. 2005 год

За пять лет, Саморез с Могилой сумели подмять под себя зону и перехватить власть у бандитов. Теперь, за зоной смотрел сам Саморез, а Гусь от грядущих неприятностей, спрятался в больничке и возвращаться не собирался.

— Ну вот видишь, как хорошо всё у нас получилось, — сказал Могила.

Саморез и Могила вдвоём сидели за праздничным столом в бывшей каморке Гуся и наслаждались заказанной из ресторана едой.

— С Новым годом тебя, братишка! — поднял бокал Саморез.

— С Новым годом!

Администрация такому раскладу была весьма рада. Ещё бы ей не радоваться. Начальник колонии отрапортовал об массовом желании его подопечных твёрдо встать на путь исправления и получил определенные плюшки, а следом за ним, их получили и все ниже стоящие товарищи. На то, что Чилингаров с Герасимовым позволяют себе несколько больше чем положено осуждённым на строгом режиме, начальство закрывало глаза. Что тут поделаешь, заслужили.

После того как власть в зоне основательно покраснела, бандиты её греть естественно перестали, но из простых осуждённых такой отказ мало кто заметил. Весь грев и раньше уходил только строго определенному Гусем, кругу избранных из числа попавших на зону бандитов.

Вор в законе Тима, был просто в восторге от случившегося на зоне переворота. Теперь ему будет что предъявить на стрелке Малюте, с которым ему приходилось делить власть в городе. Это же они чёрную зону профукали.

Чтобы хоть как-то сгладить ситуацию, Малюта решил принять меры. Нужно было любой ценой, убрать из зоны Самореза.

***

На лесной тропинке в бору Первомайского района встретились два пожилых человека. Со стороны могло показаться, что оба они вышли просто прогуляться и друг с другом знакомы не были, а их встреча, носила сугубо случайный характер.

— Что стряслось, Малюта, зачем такая срочность? — недовольно спросил мужчина в светло-зеленом камуфляже.

— Да уж случилось, Павел Сергеевич, — ответил ему мужчина в спортивном костюме. — Ты меня знаешь, по пустяку я бы к тебе не обратился. Человека нужно одного из зоны вытащить, причём срочно.

— И как ты себе это представляешь? — усмехнулся Павел Сергеевич. — Он кто, за что сидит?

— Это Чилингаров, который жену свою беременную застрелил. Помнишь такое дело?

— Ну так, ему вроде ещё сидеть и сидеть.

— Большую часть срока он уже отсидел, да и к тому же, не виновен он, — сказал Малюта.

— Правда? Но судя по материалам следствия, его вина не вызывала никакого сомнения. Да он насколько я помню и не отрицал, что это именно он, стрелял в свою жену.

— Когда он стрелял в свою жену, у него на голове был мешок надет и он не мог видеть, в кого он стреляет. Ему в руку ствол сунули и заставили выстрелить.

— О как! И ты готов предоставить доказательства, свидетелей? — усмехнулся Павел Сергеевич, заранее зная ответ.

— Нет, этого я сделать не могу, — покачал головой, Малюта. — Это я тебе сказал. Чтобы ты не сомневался, что вытаскивать ты будешь, невиновного человека. И самое главное, получишь за это, хороший гонорар.

— Я не бог, а всего лишь судья и для того, чтобы мне его вытащить, должны быть веские основания.

— Да будут тебе основания и от администрации колонии ходатайство будет и от медиков о его плохом здоровье, всё будет.

— Он тебе друг, что ли?

— Да скорее враг. Мешает он нам на зоне и если его вовремя оттуда не убрать, он там такого намутит… Не можем мы с ним справиться и убрать его другим, более простым и дешевым способом, тоже не можем.

Новосибирск. 2005 год. Весна

Чилингаров подставил лицо весеннему солнышку и вдохнул пропитанный ароматом свежих трав и листвы, воздух.

— Вот и всё, свобода! За прошедшие годы чувство мести притупилось, но не исчезло совсем и теперь, когда нахлынули воспоминания, это чувство овладело Чилингаровым с новой силой.

Чилингаров прошёл на остановку общественного транспорта и на автобусе доехал до своего дома и только поднявшись на этаж сообразил, что у него нет ключа от двери квартиры.

Ещё когда он заработал свой первый миллион, Чилингаров решил его обналичить и разбив на мелкие партии спрятать в разных местах за городом. Потом, когда он уже заработал двадцать пять миллионов, он разбил их на пять частей.

В общем, сейчас у него в тайниках оставалось ещё двадцать миллионов долларов, но до них ещё нужно было как-то добраться, а денег было в обрез. Не имея денег, сложно решать проблему даже с дверью, не говоря уже обо всём остальном.

Посчитав имеющиеся в кармане наличные, Чилингаров вздохнул и побрел пешком на вокзал. На билет на электричку до Матвеевки, хватит, а там примерно с пару километров по лесу, по любому пришлось бы идти пешком, ни один таксист не согласится гробить свою машину, на лесных дорогах.

На зоне ни у него, ни у Могилы, проблем с деньгами не было и он освобождаясь, оставил все деньги Могиле, хотя мог и вынести их с зоны безо всяких проблем.

Матвеевка, это самый ближний пункт, где была спрятана заначка, до остальных, пришлось бы добираться гораздо дольше.

Конец ознакомительного фрагмента.