На пороге бессмертия

Евгений Базаров, 2023

Бывший хирург, сумевший игрой на бирже сколотить состояние и попытавшийся его до времени скрыть от посторонних глаз, попадает в ловушку и становится невольным убийцей близких ему людей. Получив срок и потеряв возможность действовать, он всё же делает всё, чтобы найти тех, кто подставил его, и наказать их своим судом. Подполковнику Волкову и Матвееву предстоит распутать клубок интриг и кровавых преступлений, которые едва не затмили своей жесткостью преступления синдиката ликвидаторов.

Глава 1

Новосибирск 1993 год. Весна

— Куда теперь сворачивать? — спросил сидящий за рулем джипа, Гудок, подъезжая к очередному перекрестку.

— Блин, Гудок, ты же утром сюда уже приезжал, у тебя память, как у кильки, направо сворачивай, — показал рукой на свёрток, сидящий рядом на пассажирском сиденье, Кроха. — Вон там видишь, ворота цеха открыты. А вон и Ржавый уже нам, руками машет, — кивнул Кроха, на стоящего в створках ворот, парня.

— Ну вы чё так долго-то, там баба эта уже обделалась от страха, а вас всё нет и нет, — накинулся на Гудка, Ржавый.

— Да не обделалась она, это у неё воды отошли, она же брюхатая, ещё родит нам тут, чего доброго. Давайте быстрее с этим делом заканчивать, — подошёл к машине Вова Печень.

— А где шеф? — спросил Ржавый.

— Вон он, сзади едет, клиента в багажнике везёт, — показал на чёрный Шевроле Тахо, Кроха.

В ворота цеха заброшенного, полуразрушенного бетонного завода, тихо шурша, по валявшимся на полу кускам штукатурки и щебня, шинами, въехал чёрный, с наглухо тонированными стёклами, Шевроле Тахо.

Джип остановился посередине цеха и из него вылез здоровый парень с массивной золотой цепью с крестом, поверх свитера.

— Баба где? — спросил он у подбежавших к нему парней.

— Да вон она, у стенки скотчем к столбу примотанная стоит.

У стены основательно обмотанная скотчем стояла беременная молодая женщина, глаза и рот её были так же замотаны скотчем.

— Она хоть живая? — недовольно поинтересовался, шеф.

— Да ты че, Зыбарь, мы ж не дебилы. Живая конечно, — Вова Печень подошёл к женщине и ткнул ей пальцем в живот. Женщина дернулась и застонала.

— Она что, беременная что ли? — удивился Зыбарь.

— Ну да, а чё? Какая разница-то? — ухмыльнулся Ржавый. — Мы ж на ней, не жениться собираемся.

— Ну вы и придурки, — Зыбарь отвернулся от женщины и кивнул на свою машину. — Доставайте клиента и поставьте его напротив этой бабы.

Парни открыли багажник и выволокли из него мужчину с мешком на голове.

— Руки ему освободите, — распорядился Зыбарь.

Парни освободили пленнику руки и не снимая с головы мешок, повернули его лицом к стене.

Зыбарь надел на руки резиновые перчатки вытащил из сумки пистолет и сняв его с предохранителя, сунул в руку мужчине.

— Прямо перед тобой цель, попадёшь с трёх выстрелов и свободен, как птица в полёте. К ночи уже дома будешь, у тебя же вроде жена есть, заждалась поди тебя.

— А если я не стану стрелять? — раздался из мешка голос пленника.

— Ну тогда мы и жену твою сюда привезём, — сказал Зыбарь.

Мужчина поднял руку с пистолетом и выстрелил.

— Ещё стреляй, не жалей патроны! — закричал Зыбарь.

Мужчина выстрелил ещё два раза и патроны в обойме закончились.

— Ладно, хватит с тебя, ишь разошёлся, — засмеялся Зыбарь и забрав из рук мужчины пистолет, сунул его в целлофановый пакет и положил в сумку.

— Всё пацаны, поехали, — махнул своим парням Зыбарь, садясь в машину.

— А этот? — недоуменно покосился на продолжавшегося стоять посреди цеха мужчину, Ржавый.

— А этот, свободен. Я ж ему обещал, что он к ночи уже дома будет свою бабу тискать. Размотается и пойдёт домой.

Чилингаров прислушался и убедившись, что рядом никого не осталось, осторожно стянул с головы мешок и осмотрелся.

В полуразрушенном цеху какого-то предприятия, где он сейчас находился, стоял полумрак.

Нагнувшись, Чилингаров освободил от скотча ноги и пошёл посмотреть, во что его заставили стрелять захватившие его бандиты. Надо признать, что взяли они его грамотно, ударили сзади электрошоком, натянули на голову мешок, связали и сунули в багажник. Сделали всё это быстро так, что их лиц он не разглядел.

— Настя? — прохрипел Чилингаров. Горло перехватил спазм и голос сразу куда-то пропал.

У стены, опустив на окровавленную грудь голову, стояла его беременная жена, Настя.

Две выпущенные из пистолета пули попали ей в живот, а третья, прямо в сердце.

Чилингаров срывая с рук и с губ кожу, рвал руками и зубами скотч, которым Настя была примотана к столбу. Потом на него что-то нашло, он подхватил кусок валяющейся на бетонном полу арматуры и с ревом, бросился к выходу из цеха.

— Найду, кишки выпущу, всем!!! Найду, кишки выпущу, всем! — твердил он одну и ту же, засевшую в голове фразу, шагая по тротуару с зажатым в кулаке, куском окровавленной арматуры. Да он и сам был весь с ног до головы, в крови.

В таком виде его и увидел проезжающий мимо по дороге, милицейский патруль.

Патрульные сбили Чилингарова с ног, сунули его лицом в асфальт и застегнув на руках наручники, затолкали в автомобиль.

***

— Всё нормально, не на косячили там? — поинтересовался капитан Кочетков, забирая у Зыбаря пластиковый пакет с пистолетом.

— Да все, как по маслу, не волнуйся, Алексеич, завалил он бабу, на глушняк.

— А чё за баба-то?

— Да кто её знает, чё за баба? — пожал плечами Зыбарь. — Её пацаны прямо на остановке слотошили и в машину запихали. Баба беременная была, прямо там чуть не разродилась со страху.

— Ну, может это и хорошо, что беременная, клиент будет сговорчивее, — сказал Кочетков. — Главное, чтобы он вас не видел, а то придётся либо его, либо вас валить.

— Да ладно тебе, жути-то нагонять, Алексеич. Мы же не идиоты, в мокрухе светиться. Не видел он нас. Его пацаны сзади шокером отоварили, мешок на голову и в багажник. Да он со страху и не трепыхался, сделал всё, что сказали, теперь как шелковый будет. Отдаст всё, не боись, у него ж вроде и жена молодая, тоже кстати, беременная, так что, терять есть что.

— Постой, ты что и пацанов своих в этот цех притащил?

— Ну да, а чё такого-то? — удивился Зыбарь.

— Ну ты и идиот. Не мог один его туда привезти? Они ж теперь свидетели. Если их возьмут, они ведь расколются. И скажут, что это ты всё организовал и заставил его выстрелить в женщину! Ну ты и баран!

— Ты бы за языком-то, следил, а то ведь я и спросить могу, за гнилой базар, — взъерепенился Зыбарь. — А мои пацаны, могила, мы с ними столько дел вместе провернули, одним больше, ничего страшного.

— Надеюсь, про меня, ты своим надёжным пацанам, не рассказал?

— Да чё ты меня совсем за дурака, держишь? Нет, конечно, — окончательно вспылил Зыбарь.

***

Чилингаров успешно играл на бирже и за короткий срок сумел сколотить целое состояние, которое, по полученной Кочетковым информации, составляло ни много ни мало, а целых двадцать пять миллионов долларов, причём наличными.

Капитан ОБЭП, Дмитрий Алексеевич Кочетков точно знал, что Чилингаров, свои деньги сразу же обналичивал и где-то прятал. Жил он при этом скромно и видимо копил, чтобы в конце концов, свалить за бугор.

«Он, капитан милиции, отдавший служению этому государству половину жизни и не заработавший даже на захудалый запорожец, должен смотреть, как какой-то средней руки докторишка, за пару лет, на пустом месте, сколотил себе состояние и молча глотать слюни? Нет уж, нате вам, выкусите! — показал неизвестно кому, фигу капитан. — Я этого фраера обезжирю и сам брошу на хрен, эту опостылевшую службу и уеду куда-нибудь, в тёплые края. А он если такой умный, ещё себе денег заработает. Сейчас я его прижму, напомню ему, как он бабу беременную завалил. Расскажу ему про ствол, с его отпечатками, который я ему готов продать за двадцать пять миллионов зелёных американских рублей», — распалял себя Кочетков допивая в одиночестве бутылку дорогого коньяка, сидя у себя в кабинете.

Кочетков заливал коньяком страх. Как бы то ни было, а на мокруху он пошёл впервые. А ну как это дело вскроется, это же сразу на пятнашку можно заехать, или вообще, вышку получить. Хотя с него хватит и двадцатки, все равно уже жизнь будет безвозвратно потеряна.

Можно было бы заставить Кочеткова раскошелиться и более гуманным способом, подкинуть с коллегами ему, или его бабе наркоты побольше, да и предложить откупиться. Но тогда бы пришлось делиться с коллегами, а делиться, Кочетков, ни с кем не хотел. Вот и Зыбарь со своими тупыми пацанами, тоже сработал в тёмную.

Зыбарь был должен Кочеткову по жизни, ещё со времён, когда Кочетков опером работал и прихватил Зыбаря, за убийство своей любовницы. Зыбарь, ее по пьяни, в бане, до смерти забил и хотел закопать по-тихому, да не повезло ему. В тот вечер, в эту баню, как раз Кочетков на огонёк решил заглянуть и всю эту картину, увидел.

Денег тогда Кочетков с Зыбаря не взял, но сказал, что когда придёт время, Зыбарь ему должен будет помочь.

Так и завязалась между ними эта странная дружба. С одной стороны погрязший в коррупции мент, а с другой стороны, с виду правильный уголовный авторитет и по совместительству стукач, Сергей Викторович Зыбарев.

Стучал Зыбарь, менту в основном на своих конкурентов по бизнесу. Он имел небольшую бригаду отморозков, с помощью которых крышевал мелкий бизнес на рынке и торговцев техническим спиртом, который они автоцистернами привозили из Красноярска в Новосибирск и продавали мелкими партиями местным барыгам. Зыбарь исправно отстёгивал долю перешедшему в ОБЭП капитану Кочеткову и жил припеваючи.

И вот наконец, настал тот день, когда Кочетков решил напомнить Зыбарю о его долге.

Зыбарь

Звонок от Кочеткова и просьба о встрече, для Зыбаря был делом обычным, они почти всегда решали текущие дела при личной встрече в одном из кафе на выезде из города. Небольшое кафе было под крышей Зыбаря, там работали проверенные люди и утечки информации, можно было не опасаться.

Дмитрий Алексеевич, когда подъехал Зыбарь, уже минут тридцать сидел в отдельной комнате, на удобном кожаном диване и смотрел по телевизору, последние новости.

Серёга плюхнулся на диван стоящий напротив капитана и в дверях тут же появилась симпатичная девушка, с небольшим блокнотом и авторучкой в руках.

— Ты что будешь? — поинтересовался Зыбарь у Кочеткова.

— Да не, Серёга, я ничего не буду, спасибо, я сыт, — отмахнулся Дмитрий Алексеевич.

— Ну тогда и я не буду. Ладно, Марина, спасибо, иди, — кивнул Зыбарь девушке и с интересом уставился на капитана.

Чтобы Дима Кочет, которого его же коллеги прозвали: «Дима который всё время хочет», отказался от халявной жратвы и выпивки, такое было впервые за всё время их знакомства.

— Я чё приехал-то? — замялся он, не зная как начать разговор. — Наше с тобой сотрудничество ведь основано на том, что я имею на тебя компромат. Держу тебя на ниточке за ту бабу, ну ты понял. Короче, Серёга, хочешь соскочить с крючка?

Сделаешь для меня одно дело и ты свободен. Нас с тобой больше ничего не связывает, ты мне больше не будешь должен, — Кочетков смотрел в лицо Зыбаря и удивился его реакции.

Зыбарь сиял. На его лице нарисовалась совершенно искренняя, широкая улыбка, а глаза излучали веселые искорки.

— Да ты чего, Дима, отцепить меня что ли решил? А если я не согласен? Мне с тобой хорошо, комфортно, за всё время нашего с тобой сотрудничества ни с моей, ни с твоей стороны, не было ниодного прокола. Меня всё устраивает.

Такого поворота, Кочетков явно не ожидал.

— А как же та телка,которую ты в бане грохнул и в лесу закопал? — спросил Дмитрий Алексеевич, уже чисто на автомате.

— Да не было ничего, Димка. Ну перебрал ты тогда, на халяву, вот тебе и приснилась всякая гадость. И вообще, что б ты знал, — Зыбарь взял в руку пульт и прибавив в телевизоре громкость, наклонился к Кочеткову. — Труп я давно выкопал и перепрятал. А землю, где он лежал я экскаваторном выгреб. Погрузил в грузовик и вывез, баня, в которой произошло это недоразумение, сгорела вместе с банщиком, как ты помнишь, он помогал мне труп закапывать. Там теперь пацаны СТО поставили, можешь съездить и посмотреть. А дружбу я с тобой поддерживаю не потому, что боюсь тебя, а потому, что мне это выгодно. И тебе стати, тоже. Так что, ты не с того конца заехал, Дима. На халяву я делать ничего не буду, и если у тебя есть проблемы, которые я за твои деньги смогу решить, говори, мы же друзья.

Зыбарь откинулся на спинку дивана и убавил в телевизоре звук.

Обалдевший капитан, в голове у которого мысли из стройной логической нити заготовленного заранее монолога, превратились в бесформенный клубок из спутанной, торчащей в разные стороны пряжи, впал в ступор.

Зыбарь нажал на кнопку вызова и в комнате появилась Марина.

— Принеси нам бутылку коньяка, ну и закусить что-нибудь, — сказал Зыбарь.

Не прошло и трёх минут, как у них на столе, уже стоял коньяк и закуска.

— Давай, Дима, выпьем по чуть-чуть, ты успокоишься и всё мне расскажешь. Мы же друзья, у нас общий бизнес и мы должны помогать друг другу.

По мере того как опустошалась бутылка, Кочетков все больше расслаблялся и обретал уверенность.

— Понимаешь, Серёга, есть тут один фраер, денег мне должен, много, а отдавать не хочет, шхерится от меня, падла! Надо его прижать, а как он мне деньги отдаст, я тебе заплачу, — наконец выдавил из себя Кочетков хоть какую-то информацию по делу, зачем он сюда и приехал.

— Да не вопрос. Говори его данные, пацаны с ним поработают, все отдаст.

— Нет, Серёга, бить его нельзя, с ним нужно аккуратно сработать, чтобы он мне деньги, сам предложил, — замотал головой капитан.

— Ну у тебя же наверное и план есть, раз ты этот разговор затеял?

— Есть план, — кивнул Дмитрий Алексеевич. — Нужно этого фраера под мокруху подвести, чтобы он завалил кого-нибудь, лучше бабу и ствол с его пальчиками, мне отдать.

— Ни хрена себе, расклад! — удивился Зыбарь. — И как ты это себе представляешь?

— Ну, нужно его аккуратно взять, только так, чтобы он тебя не видел разумеется, поймать какую-нибудь бабу, желательно по приличнее и заставить его в неё выстрелить. А потом, пусть идёт на все четыре стороны, дальше я сам с ним разберусь.

— Ну, хорошо, допустим, детали мы продумаем. Вот только, насчёт платы за мою работу: озвученные тобой условия, что ты рассчитаешься, когда он тебе деньги отдаст, мне не подходят. Сначала оплата, а потом работа. Десять штук зелёных.

Кочетков снова впал в ступор, но на этот раз не на долго и в конце концов кивнул.

— Хорошо, деньги и данные на этого фраера, я тебе завтра привезу. Завтра же на трезвую голову и план обдумаем.

Кочетков

До сегодняшнего утра всё было хорошо. Придуманный план был реализован, пистолет с пальчиками хранился у него и нужно было лишь выждать время, когда Чилингаров придёт в себя, успокоится и нанести удар.

Кочетков уже представлял как охренеет этот докторишка, когда он ему преподнесёт весь расклад и потребует с него деньги. Возможно, конечно, что он попытается смыться с деньгами и даже свою бабу беременную может бросить. С такими деньгами, у него с бабами проблем не будет. Ну тут уж нужно постараться его не упустить.

И вот на тебе, гром среди ясного неба!

Кочетков позвонил Зыбарю и поехал в кафе на встречу.

На этот раз, раньше в кафе приехал Зыбарь и Кочетков начал орать на него, прямо с порога.

— Ты чё творишь! Ты мне все дело со своими дебилами, запорол! Верни мне мои деньги и вообще, ты мне теперь должен! — орал Дмитрий Алексеевич на обалдевшего, от такого наезда, Зыбаря.

— Да чё случилось-то? — подскочил тот с дивана, опасаясь, что мент сейчас набросится на него с кулаками.

— Ты на хрена Чилингарову, под выстрел, его беременную жену подставил? Он сейчас у нас в управлении, его опера из уголовки крутят на то, что он сам её завалил. Ему ж теперь срок грозит, если вообще не пожизненный. Как я теперь буду с него деньги забирать?

— Да погоди ты орать! Сядь, успокойся.

Зыбарь позвал Марину и приказал принести водку, налил полный стакан и протянул его Кочеткову. — Выпей, и расскажи, что случилось?

Дмитрий Алексеевич, стуча об стакан зубами, выпил водку и опустился на диван.

— Чилингаров когда увидел, что он свою жену застрелил, умом тронулся. Зубами на ней скотч срывал, а потом схватил кусок арматуры и кинулся искать тех, кто это всё подстроил, нас значит. Вот его патруль, всего в кровищи и с этой арматурой и задержал. Плакали мои денежки. Да и опера там ушлые, они ведь реально могут всё раскрутить и тогда нам всем, кирдык.

— Ничего они не раскрутят. Им проще самого Чилингарова и закрыть за убийство своей жены.

— Да? А ты знаешь сколько у него денег? Он себе таких адвокатов, таких сыщиков наймёт, что всем мало не покажется, — выдохнул в лицо Зыбаря перегаром, Кочетков.

— И сколько же ты с него хотел получить, Дима? — усмехнулся Зыбарь, уже догадываясь, что ни хрена Чилингаров не был Кочеткову должен, а просто мент охреневший, хотел чужими руками, себе кучу бабла срубить.

— Двадцать пять миллионов долларов я с вами просрал, — брякнул кулаком по столу, Кочетков.

— Да нет, Димка, это не мы на косячили. Мы твою десятку на пятерых разбросили и у нас по две штуки на нос вышло, вот мы и сработали спустя рукава. А если б ты мне сразу сказал о каких деньгах идёт речь, да долю нам отстегнул, всё было бы вообще по-другому. Жадность твоя, тебя, Димка сгубила. У тебя была масса вариантов, как с этого Чилингарова деньги получить, но ты выбрал тот, в котором, ни с кем делиться не придётся. Деньги я тебе не верну, мы свою работу выполнили. А насчёт оперов, не беспокойся. Ты им ствол подбрось с отпечатками Чилингарова, и пусть он попробует отмазаться.