Почему надо поддержать президента? Основные вопросы

Евгений Анатольевич Небольсин, 2022

Новое время Руси перевернуло мир и обозначило в нем иные ценности. Теперь государство – не карательный инструмент, а способ раскрепощения свободы, любви и радости в Боге. Так формировалось человечество, и благодаря преданности данным принципам оное могло существовать, преодолевать все самые жесточайшие отборы и переживать самые страшные катастрофы. Именно по этой причине эти тексты будут актуальными всегда, при любом президенте и в любой стране. Наше время Руси раскрывает древние правила бытия в контексте современных запросов человечества. Новое – хорошо забытое старое. В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Установка, или Как позиционируем себя в суждениях

Бог в Себе несет абсолют радости и счастья. По величайшей Любви Своей создает Вселенную и человека. Какого-то иного Замысла Творца на Его творении нет. Богу не нужны ни рабы, прислуга, ни решения каких-то проблем. Ему нужна радость, и этим Он вызывает из небытия мир, хочет благолепия, много цветов, любви и счастья. Человек грехопадением перестал гармонично вписываться в Волю Творца, в коей Любовь и Радость Божественные пребывают во всей полноте. Да, мы хотим по чистоте сердечной устроения Царства Небесного, но постоянно что-то делаем не так, не к месту, не ко времени, не в меру мало или, наоборот, много. Человек везде и во всем стал иметь образ «медвежьей услуги», хотя, повторюсь, все намерения его чисты и искренни. С этого момента человечество начало поиски утраченного своего места в бытии, то есть занялось поиском Истины. Так началось шествие становления цивилизации во Вселенной. Чтобы рассуждать в этом контексте о русском пути в истории, разберем сегодняшний момент жизни Руси.

В радости бытия все оптимально и нет ничего лишнего. Если что-то мешает, то это уже не радость, а ее разрушение. Поэтому что такое аскеза? Аскеза — это не ограничение в свободах, а оптимальная форма жизни, заложенная в самой физиологии. Природа оптимальна именно присутствием счастья, в коем имеет бытие только то, что утверждает счастье. В наше непростое время иной раз слышишь такие утверждения о вере, что страшно становится. О чем речь? Навоз мы ценим не за то, что он дурно пахнет, а за то, что хорошо удобряет почву. Аналогично все остальное, и аскеза-в первую очередь. Мы ее любим не за то, что оная нас сильно стесняет, сковывает, ущемляет в правах и свободах или так надо. А за то, что мы благодаря ей свободны в Боге. Мы ходим на работу потому, что живем радостью своих детей.

Исходя из этого мы понимаем, что такое аскеза. Что это не ограничение в свободах, а оптимальная форма жизни физиологии. Это такая форма проявления любви. Очень много путаницы в этом вопросе. Соответственно, научный прогресс не призван освобождать от жизненного процесса в образе аскезы, а как раз делать его в ней более комфортным. Иными словами, научный прогресс не должен освобождать от тяжелого физического труда, а быть призван к тому, чтобы физический труд как раз был, но наиболее гармонично вписывался бы в физиологию человека. Мы ведь не стараемся освободить свое сердце от процесса нудной и ежесекундной работы — мы даже боимся этого, ибо остановится жизнь. Точно так же никак нельзя наукой останавливать все то, благодаря чему организм реализует себя по полной и по своему призванию, — активацию плодотворной работы мозга. Так как аскеза не посягает на счастье, а как раз утверждает его и покровительствует ему, то вся история человечества — это поиск таких форм аскезы, кои позволяют счастью уверенно идти в будущее. То есть нам надо дать определение идеального образа аскезы. На страницах этой книги сделана попытка дать ответ на этот вопрос.

Изложение материала представлено нестандартно. Книга по уровням сложности восприятия поделена на части. Та информация, коя проста и может стать увлеченным чтением для начинающего в этих сферах, изложена большим шрифтом. То, что уже является усложнением, — выделил как второстепенное и изложил шрифтом мелким и пояснением того, что выделено крупными шрифтами. Пояснения сделаны шрифтами среднего размера. Этим добился, как мне кажется, важного органичного восприятия текстов. Нет в них перескоков и всего остального.