Вологодская история

Ева Эрлих (2024)

Юный сценарист, соблазненный богатством Москвы, получает звонок из прошлого, лишивший покоя его привычную жизнь. Герой возвращается в родной город, быт которого словно застыл в вековой истории, где встречает свою музу, увлеченную разгадкой тайны, скрывающейся за умиротворенной действительностью. Сможет ли любовь его юности спасти от соблазна тщеславия, или же безумный вихрь судьбы вернет его к истокам человеческого порока?

Глава 7

Яркое солнце мягко освещало осеннюю улицу, отблескивало от закрытых окон. Двор 42 школы был заполнен детьми, неспешащими покидать излюбленное место для встреч. Отовсюду слышались крики, яростные обсуждения одноклассников или просто заливистый смех. Отдельные страсти разгорались на старом футбольном поле, где увлеченно отыгрывали второй за день матч команды старшеклассников. Сквозь толпу учеников неспешно пробивалась Кира, спешившая поделиться с родными новостью о победе на олимпиаде по истории. Внутренняя эйфория от скорой похвалы, а также мечты о приставке, которую обещал купить отец за особые заслуги, на всех скоростях несли девочку домой, отстраняя от порции свежих сплетен, собравшихся за день в классе.

Не скрывая радости, ученица скакала по бугристому асфальту, перекидывая портфель из руки в руку. Редкое для Севера солнце только улучшало настроение, а теплый ветер словно пел песню, отголоски которой отражались в ушах во время очередного прыжка. Однако не было в этой жизни все так сладко, потому, не заметив огромную кочку, расположившуюся под ногами, Кира споткнулась, разодрав коленку вместе с недавно купленными колготками. Угрюмо оглядев свежую дырку, она с поникшей головой поплелась дальше, придумывая логичное объяснение своей испорченной одежде. К ее счастью, родителей дома не было, потому девочка спрятала порванную вещь до лучших времен в надежде, что про колготки никто и не вспомнит.

Около ванны ее встретил брат, выносящий оттуда несколько тюбиков клея.

— Опять с Кутузовым подралась? — равнодушно спросил он, глядя на травму сестры.

— Нет… — запнулась Кира: — Я упала, пока шла домой.

Артур смущенно оглядел коленку и продолжил: — Врешь же, по глазам вижу. Да и как можно упасть, повредив одну единственную коленку? Вон даже на руках ссадин нет.

Он схватил ее за ладони и приблизил их к себе.

— Ай! Дурак, больно же, — девочка выдернула руки из его цепкой хватки.

— Ну ладно, дело твое, — обиженно отозвался пацан: — Давно бы рассказала отцу про этого Кутузова, он бы уже разобрался. А так и будешь побитая ходить весь учебный год.

Скорчив недовольную мину, парень ушел в комнату, однако через некоторое время вернулся, держа в руках перекись и бинты.

— Если ты и любишь делать плохие поступки, будь добра, умей разгребать за ними последствия, — юноша поставил принесенное богатство на журнальный стол: — Конечно, необработанная ссадина на ноге не привнесет в твою жизнь огромных проблем, однако подумай о том, что произойдет, если ты не предотвратишь течение фатальной ошибки. Например, не разберешься глубоко с делом и обвинишь не того…

— Сколько тебе раз говорить, что я не хочу связывать свою жизнь с органами. Не для меня эта непосредственная работа с преступным миром.

— Ну, Кира, мне ты можешь говорить что угодно, вот только отец наш имеет влияние на один единственный в России ВУЗ…

— Да знаю я, знаю, — истерично пробормотала девочка: — Сейчас начнешь еще говорить, что через три года меня ждет переезд в Москву, совмещенный с армейской жизнью.

— Ну не в местные институты колхозной подготовки нам идти, куда поступают все городские отбросы.

Последняя фаза смутила Киру, однако она решила сохранить свое мнение, не обращая внимания на чужие упреки: — Да я лучше дояркой стану, чем поеду в вашу Москву!

Артур, до этого стоявший в проходе, наконец сел на диван, в пол оборота повернувшись к сестре. Заметив ее пронзительный взгляд, он все-таки заговорил более мягким голосом, стараясь разрядить обстановку: — Знаешь, я тоже боюсь будущего… Боюсь, потому что абсолютно не знаю, что меня ждет… Через год я поступаю в выпускной класс, и я точно уверен, что не хочу связывать свою жизнь с КГБ, как и со службой государству…

На секунду парень замолчал, а вскоре снова продолжил: — Но… Знаешь, чего я боюсь больше всего? Я боюсь умереть в нищете, которая сулит каждому жителю этого города. Я видел Москову, Кира, люди там намного богаче: ездят на иностранных машинах, носят джинсы. А что нас ждет в Вологде? Поедание блинов на дне города? Работа на пищевой фабрике или лесозаготовке? Кира, ты должна понять, что, отправляя нас в высшую школу, отец желает нам только добра…

— Не знала, что добро заключается для тебя в возможности носить джинсы.

Девочка ушла в комнату, хлопком двери отстранив себя от внешнего мира. В голове опять мертвым камнем повисли мысли о переезде, о высшей школе КГБ. Делать уроки совсем не хотелось, потому она легла на кровать, заняв время глупой игрушкой, представляющей из себя закидывание колец на нос нарисованного дельфина. За окном вечерело, однако дом все еще пустовал, не наполняясь семейной жизнью. В 7 часов позвонил отец, предупредив о срочном дежурстве. Эта новость еще больше утомила и без того угрюмую Киру, уже сочинившую для родителя просительную речь. Наконец, через час в доме появилась мать. Топот ее каблуков у порога был слышен даже из самой дальней комнаты, а легкий шлейф польских духов распространился по всей квартире, нежно впитываясь в старые стены дома.

Ангелина прошла в зал, предварительно закрыв дверь на замок, и принялась названивать кому — то по телефону. Кира, чья комната находилась по соседству, от скуки решила подслушать суть разговора, прильнув ухом к отверстию для розетки. Наконец, сквозь какофонию звуков она смогла разобрать диалог, который касался нежелательной беременности, одновременно связанной с предательством собеседника. Точных слов разобрать не удалось, однако фразы «гореть бы тебе в аду» и «подавись этими материалами» слышались слишком часто, отчего можно было сказать, что диалог имел негативный характер. Спустя пол часа в комнате повисла гробовая тишина, и, если бы не редкие всхлипы, доносившиеся из-за стены, Кира могла бы подумать, что мать наложила на себя руки. Еще через час родительница вышла и, как ни в чем небывало, села на кухню с детьми, предварительно разогрев им утренние макароны.

— А я сегодня получил 5 по геометрии, — хвастался Артур, пересказывая школьную жизнь: — Меня самую сложную задачу вызвали отвечать, а я как раз ее вчера подготовил.

— Это хорошо, — заметила Ангелина, однако в ее голосе слышались нотки печали.

— А еще в кружке по конструированию мы начали собирать самолет. Решили повторить формы ИЛ — 86, который по новостям показывали. Помнишь же его, такой огромный был.

— Да, ты молодец, Артур, — хвалила его мать, не поднимая глаз от макарон.

— А ты нас чем порадуешь, Кира? — спросила она, бросив небрежный взгляд в сторону дочери.

— Ничем, — тихо проговорила она, не желая вести беседу.

— А по коленке заметно, что опять с кем-то дралась. Неужели тебя прельщает вся эта деятельность, свойственная хулиганам?

— Нет. Я упала.

— Что-то ты часто падаешь в последнее время… Но все же… Я знаю, что отец будет на тебя орать за такие выходки, но все-таки я горжусь тем, что ты умеешь постоять за себя, — на глазах Ангелины блеснули слезы, которые она постаралась быстро стереть тыльной стороной ладони: — И надеюсь, желание защитить себя поможет избежать тебе близости с плохими людьми…

Кира кивнула, жестом показав, что разговор для нее закончен. Следующая часть трапезы прошла в гробовой тишине, которую не решался прервать даже разговорчивый Артур. Кира придумывала доказательства своего падения, которые придется завтра объяснять отцу, мать же меланхолично ударяла вилкой по дну тарелки, периодически протирая глаза рукой. Вскоре она вышла из-за стола и направилась в комнату. Сквозь плотно закрытую дверь были слышны громкие рыдания, уже не сдерживаемые в слабой груди. Дети же испуганно сидели на кухне, не понимая, что предпринимают люди в подобных ситуациях.

— Не бойся, завтра ей будет лучше, — проговорил Артур, глядя на отстраненную сестру: — Это все тот ее напарник, у которого еще сын в параллельном классе учится.

— Но ей же больно, почему мы не помогаем?

— А здесь никто не поможет… Мать сама обрекла себя на эту боль, связываясь с ненужными людьми.

— И когда ей станет лучше?

— Не знаю. Пошли — ка лучше спать, а то ты совсем расклеилась, — Артур взял ее за руку и повел в сторону комнаты: — Не принимай это близко к сердцу, люди сами выбирают путь, на котором нужно страдать.

— Путь, на котором нужно страдать, — почти беззвучно проговорила Кира, заходя в спальню: — Больше всего на свете я не хочу почувствовать эту боль.

Тонкие пальцы крепко схватились за край одеяла. Слабый солнечный свет подсказывал о том, что началось раннее утро. До звонка будильника оставалось еще сорок минут, однако сон совершенно не шел в голову, терзая сознание воспоминаниями былых лет. Кира протерла глаза шелковым платком от слез, накопившихся за ночь то ли из-за переживаний о прошлом, то ли из-за страхов настоящего. Однако заботы пятницы ждали своего часа, заставляя девушку убрать лишние мысли на задний план.

Неспешно натягивая потрепанные временем чулки, Кира анализировала прошедшую неделю. Расследование так и не дало своих результатов, застопорившись на поисках студента — историка. Прокуратура новых данных также не давала, отчитываясь перед начальством бесконечными осмотрами места происшествия. Конечно, в поисках новых улик мог бы помочь Артем, но любая мысль о перемирии вгоняла девушку в состояние паники, покрывая тощее тело холодным потом. Однако задело ли ее конкретное высказывание, как лезвие, разрезавшее мягкую плоть, или же наконец вылилась давняя обида, как бомба замедленного действия, ожидающая своего часа? Кира не могла дать ответа на этот вопрос, изредка погружаясь в самокопание. Да и зачем ей отвечать на вопросы духовные, когда перед ней бурлит жизнь реальная, где каждый день происходят из ряда вон выходящие события.

И действительно, работа кипела во всю. Апрель приближался к концу, а потому приходилось сдавать дела, продлевать сроки. Пришло время длинных звонков в экспертно–криминалистический центр с просьбами побыстрее скинуть результаты исследований. Наравне с делами рабочими управление готовилось к большому мероприятию, проводимому Вологодским правительством. Сам губернатор пожелал провести встречу с талантливыми сотрудниками органов государственной безопасности, что днями и ночами сторожили покой любимой земли. Имена счастливцев, которые отправятся на прием, обещали объявить в пятницу, однако всю неделю бдительные сотрудники переговаривались между собой, обсуждая примерных кандидатов.

— А я думаю, от нашего отдела снова пойдет Максим, — ругалась Света, заполняя книгу учета сообщений о преступлениях: — У него опять полное раскрытие преступлений, да и у начальства он на хорошем счету.

— Ну, если наш вологодский Жеглов второй раз поедет к губернатору, я только обрадуюсь, — довольно проговорил Антон: — Главное, чтобы этот выскочка Ваня из 202 кабинета не удостоился такой чести!

— Да, про Богданова ты прав… Приехал из своего Череповца, да и строит тут свои порядки! После награды от губернатора он точно откажется покидать наше управление.

— Поэтому надеемся, что победу одержит Максим.

— Доброе утро, — летящей походкой Кира забежала в стены родного кабинета: — Что за обсуждение у нас тут проходит?

— Да вот гадаем, кто поедет на церемонию в Правительство, — одухотворенно сообщила Света.

— Ну что же тут гадать, — подхватила нить диалога Кира: — Поедет Максим. Все-таки он раскрыл более 40 преступлений за прошлый год, потому не только награды, но и денежной премии достоин. Да и Николай Михайлович его вызвал к себе, наверно уже рассказывает детали мероприятия.

— Ах, как же хорошо, что это не Ваня! — с облегчением вздохнул Антон, доставая распечатанный протокол из принтера: — Ну что же, нашего юного сыщика ждет большое будущее.

Кира улыбнулась, мысленно порадовавшись за коллегу, и отправилась печатать документы для продления стражи. Через некоторое время в кабинет зашел Максим, почти под руку державший начальника. Радостные мужчины проследовали к рабочему месту Авруцкой, еще не до конца понимающей происходящее.

— А вот и наша номинантка на губернаторский кубок, — проговорил руководитель, протягивая в знак приветствия руку.

Ошалевшая Кира нервно пожала ее своей ладонью и быстро перевела глаза к монитору.

— Что-то не вижу в Ваших глазах радости, — проговорил Николай Михайлович, пристально разглядывая подчиненную.

Все взоры кабинета были направлены на девушку, бездумно переключающую несколько документов в Word. На удивление, Кира хранила молчание, никак не комментируя радость от предстоящего события.

— Думаю, товарищ Авруцкая у нас занята, — произнес руководитель с нотками раздражения: — А потому вечером секретарь занесет ей приглашения. На этой ноте я вас оставлю.

Начальник было вышел за дверь, но, улыбнувшись своим мыслям, остановился.

— И, Антон, занеси мне материалы того дела по взятке.

— Конечно, Николай Михайлович, — произнес сотрудник, бледнея.

— Что, опять не успел получить экспертизу? — ехидничала Света, закрывая дверь за полковником.

— Ох, если бы там не хватало только экспертиз, — коллега ударил папкой по столу, отчего близлежащие листы разлетелись в разные стороны: — И почему именно сейчас ему понадобилось об этом спросить?

— Давай я в ЭКЦ заеду, — проговорил Максим, стараясь успокоить сотрудника: — Сегодня все равно поручений мало.

— Да тут не в экспертизах дело, — Антон деловито уткнулся в монитор.

Начинающуюся тишину быстро разбавила Света, удивленная итогами выбора кандидатур.

— Я не думала, что даже сюда продвинут Киру, — заговорила она, выписывая в книгу номера уголовных дел: — Скоро в каждой новости о нашем отделе будет фигурировать Кира, словно других сотрудников нет.

— Света! — Максим грозно глянул в сторону помощницы.

— Да что? Кира здесь, Кира там, она вон сама уже устала от этой популярности. Кирочка, тебе ведь плохо, да?

Авруцкая продолжила печатать постановление, не обращая ни на кого внимание. Вытащив из принтера готовые листы, девушка молча вышла, проигнорировав вопрос коллеги.

Холод коридора ударил Кире в лицо, не давая ее чувствам выйти наружу. Прием губернатора — такая честь для двадцатичетырехлетней девчонки, однако заслуживает ли эта девчонка такого? Из-за успеха она становится изгоем в лице коллег, и еще одним достижением в коллекции начальников. Но принесет ли эта слава пользу ей? Да, грамота от губернатора наверняка поможет с раскрытием дел или же с поиском информации. Вмиг Киру поразило, что ее труд работает на благо начальства, а не людей. Она всего лишь хороший человек в копилке Розальского, славящегося своей любовью к хвастовству на совещаниях в Центральном Аппарате. Но представляет ли она что-то в глобальном смысле? Кого она спасла от неправомерных действий работников силовых структур? А может, именно ее расследования помогли в борьбе с массовым взяточничеством? К сожалению, пользу для Вологды она не приносила, а потому идти на прием к губернатору было глупо и стыдно.

Проставив печати, девушка направилась в сторону своего кабинета, как вдруг ее окликнул знакомый голос.

— Кира Александровна, какая встреча, — лопоухий мужчина подошел к ней вплотную, увлеченно оглядывая ее своими серо — зелеными глазами.

— Товарищ Калинин, Вы меня напугали, — истерично проговорила девушка, скрывая свою улыбку тыльной стороной руки.

— Простите, я не хотел, — Никита поднял вверх руки в знак капитуляции: — Слышал, Вас тоже отправили к губернатору на прием?

— Ну да, сегодня пришло донесение. Вы, как я понимаю, тоже приглашены.

— Какая же Вы догадливая! — мужчина хитро заулыбался: — Да, мне также выпала честь познакомиться с Вячеславом Евгеньевичем лично.

— Вы так рады, потому что отец будет Вами доволен? — интригующе заметила Кира.

— Ах, Вы еще беспокоитесь и о моих семейных взаимоотношениях… как же это прекрасно!

— Во всем стараюсь быть похожей на мать, — грустно улыбнулась девушка, разворачиваясь в сторону своего кабинета.

— Что же, желаю Вам удачи, Кира Александровна. Пусть губернатор сам решит, кто из нас более достойный сотрудник.

— Тогда победу снова придется одержать мне, чтобы напомнить Вам про итоги лыжных соревнований, — удовлетворенная своей фразой Авруцкая свернула за угол, выискивая глазами родную дверь. Помещение встретило ее пустотой и разбросанными бумагами на столе Антона.

— С такой расхлябанностью он пустит коту под хвост всю нашу работу, — девушка подошла к его рабочему месту и принялась собирать документы: — Обыск в кабинете начальника управления экономической безопасности… Что?

Кира принялась листать фототаблицу, будто бы отыскивая какое-то напоминание о почившей матери. Однако фотографии шкафов, наполненных специальной литературой, не дали интересующих ее результатов. Кира уже было решила отложить протокол, как в глаза бросилась фамилия одного из понятых.

— Бабаев Даниил Сергеевич, — девушка быстро выписала интересующее имя в блокнот. На первой странице был записан адрес указанной личности, однако прямо под ним был наклеен стикер с сотовым телефоном, сопровождающийся внушительной подписью: «Понятые с юридического факультета». Сравнив полученные данные со сведениями о Николае Бабаеве, стало понятно, что граждане проживают в одной квартире, а по сему являются близкими родственниками. Недолго думая, Кира набрала номер, и после коротких гудков услышала заспанный мужской голос.

— Слушаю, — раздалось с той стороны трубки.

— Добрый день, Вас беспокоит помощник директора краеведческого музея.

— Меня? Зачем это? — в голосе послышались нотки раздражения.

— Мы тут хотим открыть еще одну экспозицию, посвященную огнестрельному оружию 18 века. Пытались связаться с Николаем по основному номеру, но он оказался недоступен, потому позвонили сюда, так как он оставил этот телефон для экстренной связи.

Конец ознакомительного фрагмента.