Слепой мачо

Ева Файнд (2024)

Я уехала в деревню, чтобы отдохнуть от сожителя-абьюзера. Но я не подозревала, что встречу там весьма странного незнакомца, после встречи с которым моя жизнь уже никогда не станет прежней…

Глава 1. Ксюша

В начале июня я приехала из мегаполиса в деревню. Куда обычно люди едут в отпуск? На море, озёра, в горы, в санатории… А я вот в деревню к бабушке.

Работа у меня скучная и малооплачиваемая. Вроде, и не глупая я, но смогла найти себе местечко только офис-менеджером. Да, и не искала я шибко. Как в восемнадцать лет прибилась к одной компании, так и осталась там. Умудрилась университет закончить на юридическом. Можно было работать по специальности, но целых семь лет уже я работаю на одном бесперспективном месте. И уйти не могу. Есть причины… Лучше не думать об этом, только настроение в отпуске себе портить.

Начало июня выдалось тёплым. Но в мегаполисе это тепло меня не радовало. Гулять по пыльным загазованным улицам не было желания. Единственной идеей времяпровождения моего отпуска было отправиться в деревню. Ну, а куда я ещё могу поехать с моей зарплатой? Спасибо, что хоть такой вариант есть…

Толик не хотел меня отпускать. Толик — это мой… Хм, сама не знаю уже, кто он для меня. У нас запутанные отношения. Пора бы их заканчивать. Но всякий раз не тороплюсь. Привыкла к этому всему, наверное.

Я живу в его квартире, готовлю ему, убираюсь и выслушиваю его бесконечные претензии, недовольства мной… У нас давно не было близости. Мне и не хочется. А у него наверняка есть любовницы… Моя подруга Марина говорит, что Толик — абьюзер. Отчасти с ней согласна, но не могу это остановить. У него есть особое влияние на меня… Да, мой сожитель та ещё сволочь!

— На недельку съездишь и вернёшься, — после моих уговоров снизошёл этот царёк.

— Ты же знаешь, что бабушка ждёт меня минимум на месяц, — пыталась вразумить его.

— Я же могу и отозвать тебя из отпуска, — нервно ответил он мне. — Не забывай, что я ещё и твой начальник!

Вздохнув, я согласилась. Да, внутренне я всегда негодую и протестую, но всё равно соглашаюсь.

Раньше я была бойкой и даже дерзкой, но этот тиран сделал меня безвольной и мягкой. Сама себя раздражаю. Я всегда нахожусь в состоянии настороженности. Когда Толик уезжает в командировки или задерживается на работе, я чувствую себя значительно лучше.

Иногда он ездит на мотогонки. Он вообще любитель экстрима. В такие моменты я ловлю себя на мысли, что желаю ему угодить в аварию. Похоже, только так он оставит меня в покое.

Однажды, когда я всерьёз решила разорвать отношения, он мне сказал:

— Ксения, только смерть может нас разлучить…

И говорил он это очень даже серьёзно с каким-то безумным выражением на лице. В этот момент мне по-настоящему стало страшно. Я поняла, что он одержим мною. Вот только не как объект любви, страсти или привязанности. Я нужна ему как жертва, за счёт которой можно самоутвердится.

— Зачем тебе купальник? Мужиков соблазнять? — он стал рыться в моём чемодане, выкидывая оттуда те вещи, которые он считал неподходящими для отдыха в деревне.

— На речке плавать…

— Обойдёшься без речки. А это платье очень короткое. Надо бы выбросить его. Для меня всё равно не одеваешь!

Я убрала платье в шкаф, но затем, пока Толик не видел, положила обратно в чемодан…

Я часто думаю, как меня угораздило вляпаться во всё это? Хотя по-началу ничего не предвещало беды. Всё было идеально. Во всяком случае, мне неопытной студентке, тогда так казалось.

Мне было восемнадцать лет, и я заканчивала первый курс юридического факультета. Именно тогда появился в моей жизни Анатолий Сергеевич. Ему нужны были практиканты. Это выглядело, как жест доброй воли. Богатый бизнесмен помогает бедным студентам и приглашает в свою крутую фирму. Это потом я узнала, что таким образом, он просто экономил средства на содержание нормального штата сотрудников.

Так как я отлично училась, Анатолий сразу взял меня к себе на летнюю практику. С этого момента моя жизнь поменялась.

Почти сразу он намекнул, что я понравилась ему не только, как хорошая работница. Стал делать комплименты, дарить цветы… Ну, вообщем, стандартно всё. Только вот для меня это казалось чем-то новым, необыкновенным.

Бабушка воспитывала меня строго. Мама умерла, когда я ещё была совсем маленькая. Отца никогда не знала. Так получилось, что до окончания школы бабушка не пускала меня гулять в компании, где были парни.

Потом я поступила на юридический. Мне нужно было все силы прикладывать к учёбе, ведь я училась бесплатно. У меня просто не было времени на отношения.

Вот так Толик стал для меня единственным, кого я подпустила к себе настолько близко. Он подвозил меня из общежития на работу и обратно, водил в кафе… Он долго завоёвывал моё расположения, не давил. Я ещё тогда думала, какой он замечательный. Эх, знала бы я…

После нашей первой ночи Толик сказал, что я теперь должна переехать к нему. Теперь мы пара. Именно тогда я попала в ловушку…

Тревожные звоночки появлялись постепенно. Вот он сорвался на меня после неудачной сделки. Обозвал. Было обидно, но я решила, что сама виновата. Не стоило лезть с расспросами.

Вот он уже делает мне замечания по поводу непроглаженной рубашки. Вот сравнивает с подругами его коллег. Причем, не в лучшую сторону. Вот на меня летит первая пощёчина. Я в слезах собираю вещи. И тогда он спокойно говорит мне, что никуда я от него не денусь. Он угрожал, что спалит дом моей бабушки, превратит мою жизнь в ад, сделает так, чтобы я не смогла никуда устроиться. Прекрасно понимала, что с его влиянием, он смог бы это всё легко провернуть. Я просто оказалась в западне.

Так прошло семь долгих лет. Я успела закончить институт, но так и работала секретарём у Анатолия. Бабушка и не подозревала о тайнах моей жизни. Толик производил на неё исключительно положительное впечатление. Она, хоть и скептически относилась к нашей картинке идеальных отношений, но не лезла ко мне в душу. Её лишь волновало, почему мы ещё не поженились, и не подарили ей внуков.

— Всё будет, обязательно, — говорил ей всегда Толик и переводил тему разговора.

Ещё он делал так, чтобы возле меня не находилось никаких мужчин. Видимо, он очень боялся, что у меня появится тот, кто может защитить от его тирании. Толик перевёл всех мужчин из моего отдела в другие. Всегда везде возил меня на машине, даже в поликлиннику на медосмотры. Только в деревне я могла находится без его полного контроля…

Зайдя в автобус, следующий до Васильевки, я выдохнула с облегчением. Сразу почувствовала, будто с меня сняли наручники. Дышать даже стало лучше, хоть и в автобусе было душно. Толик и в деревню бы меня не пускал, но это бы стало сразу подозрительным в глазах бабушки.

Приехав в родной дом, все мои тревоги ушли на последний план. Так всегда бывало. Здесь хорошо, уютно. У меня великолепная бабушка. Можно сказать, классическая. С пирогами, блинами, вязаными тапочками, огромными грядками на огороде и бесконечной опекой ко мне.

Всё было замечательно. Я полностью расслабилась. Стала общительной, весёлой. Той, кем я была раньше. Бабушка причитала, что я всё ещё не замужем, что нет детей.

— Это я виновата, — с досадой сказала она. — Была с тобой строга. Вот ты и уцепилась за этого Толика, как в город попала…

"Это он за меня уцепился", — мрачно подумала я.

— Ты отлично меня воспитывала, — успокаивала её я. — Мне в школьные годы никто не нужен был…

— Ну, как же! У нас в деревне хорошие парнишки были. Они и до сих пор бросают на тебя восхищённые взгляды.

Это была правда. Местные мужчины засматривались на меня, пытались завести разговор, но мне было не до этого.

Не буду лукавить, я — довольно красивая. У меня правильные черты лица, я голубоглазая брюнетка. Не толстая, не тощая, не сутулая. Стандартная, наверное. Но себе я нравлюсь в отражении, и, кажется, представителям противоположного пола тоже. В последнее время, правда, подзапустила себя. Надеваю бесформенные шмотки, хоть и есть, что подчеркнуть. Походка стала тяжелее. И мой усталый взгляд делает лицо старше.

Но здесь на родной земле, я становлюсь самой собой. Словно, я снова озорная девчонка. Мне хочется улыбаться, вставать рано утром, ходить на пробежку, кататься на велике, делать маски из огурца, есть варенье и просто кайфовать от жизни.

Вот только сегодня, на второй день моего пребывания здесь, мне подпортили настроение. Надо же было забрести к этому заброшенному дому. Хотя, откуда же было знать, что оттуда выскочит этот псих?

Сижу и думаю об этом. Всё никак не выходит из головы образ человека, который меня прогнал. Сначала мне однозначно казалось, что это какой-то прибившийся к дому бомж. Но сейчас это выглядит не таким уж очевидным…

Решаю подойти к бабушке. Уж она всех тут знает. Вкратце рассказываю сегодняшнюю историю.

— Угловой дом, говоришь? Да, живёт там один тип… Ну, как"живёт"…

Бабушка задумывается, отбросив спицы.

— Что за тип? Он, вроде, молодой…

— Да, Олег не старый… Никто его здесь не любит, вот он как отшельник и живёт.

— Почему не любит? — любопытствую я.

Мне кажется это странным. В Васильевке жители добрые, обязательно бы помогли человеку в беде. Даже бабушка постоянно раздаёт мои старые вещи нуждающимся, а ещё любит угощать детей из одной неблагополучной семьи…

— Раньше он был богат, выпендривался тут. Приезжал к родителям, на всех свысока смотрел. А как родители умерли у него, то деньги быстро исчезли. Вернулся сюда и сидит постоянно дома. Не знаю, как он там живёт. Даже в магазин не ходит!

— Куда же он деньги дел так быстро?

— Да, шут его знает! — восклицает бабушка. — Пропил, наверное…

— Странно… Может, у него проблемы? Психические, например? — не унимаюсь я.

— Ой, Ксюшка, хватит тебе. Ты — добрая душа у нас. Уж не жалеешь ли его? Так я тебе говорю, не стоит. Он нашу деревню болотом называл, а сейчас сам сюда пожаловал! Хватит про него! Пошли, давай, чай пить…

Ночью мне становится неспокойно на душе. Я всё мысленно возвращаюсь к этому дому. Да, мне, действительно, жаль этого мужчину… Почему-то теперь кажется, что вовсе он и не пьяница. Перегаром от него уж точно не разило. А вдруг у него после смерти родителей помутился рассудок, и он не может никуда пойти и ни к кому обратится? Ещё и худой такой. Голодный, наверное…

Утром просыпаюсь, как всегда, рано. Хотя мою бабушку всё равно не переплюнуть. На кухне уже пахнет выпечкой, а на плите греется чайник. Умывшись, я усаживаюсь за стол и беру в руку горячий пирог. Откусываю. Мои любимые — с яблоком.

— Вот, ещё с творогом бери, — бабушка подкладывает мне на тарелку пирожок.

Как я люблю эти моменты. Утренний чаёк. Можно сидеть и глядеть в окно. Не думать ни о чём.

Бабушка собирается на улицу — нужно вести козу Милку на луг. Я остаюсь одна и задумчиво смотрю на пирожки. Тут целая гора их на большом подносе. Если я немного возьму, то бабушка не заметит…

Накладываю в пакет пирожки, быстро переодеваюсь и выхожу на улицу. Сажусь на велосипед и качусь по неровной дороге в самый конец переулка…