Трасса Ноль

Ева Север, 2018

Как жить в реальности, где не нашел себе применения? Мы уходим в творчество или зависимости, становимся адреналиновыми наркоманами, ищем спасения в случайных связях. Мы играем в Питеров Пэнов и тайком сбегаем в собственную вымышленную страну. Escape-план есть у каждого. Но что, если Питер Пэн однажды устанет бежать? И что случается с Нетландией, когда ее обитатели решают повзрослеть?

Глава 3

День рождения

Сид

— Куда мы едем? Сид, ну куда ты меня везешь?

Сид выдохнул облако дыма, сохраняя непроницаемое лицо. Сегодня его улыбке позавидовал бы сам Сфинкс.

— Ты не голодна? Лучше сейчас поешь, — он кивнул за козырек остановки, на маячившую через дорогу желтую букву «М». — Мы же в дикие места едем.

— Насколько дикие? — Яна прыснула, демонстративно покосившись на свои небесно-голубые джинсы и розовые кеды.

— Узнаешь, бэби.

Сид подмигнул Яне и зашарил по карманам. Вытащил на свет несколько скомканных купюр и протянул их подруге:

— Сбегаешь, пока я докурю? Я кофе буду.

— Ладно, — Яна состроила рожицу, — только никуда не уезжай без меня, я мигом!

Сид затянулся и негромко проговорил уже в спину подруге:

— Куда ж я теперь без тебя, бэби?

Он почувствовал, как губы сами собой растягиваются в счастливой ухмылке.

«Выглядишь как полный идиот, старина. Да и наплевать!»

Сид беззаботно сощурился на солнце. Сегодня он пребывал в неприлично хорошем настроении. Мир сквозь желтые стекла очков-авиаторов так и сочился летом и безмятежностью. А между тем кругом шумел утренний город, был будний день: на остановке толпились люди, мимо лениво ползли машины в пробке, с перекрестка доносилось пищание светофора.

Словно откликнувшись на этот звук, ожил телефон в кармане. Сид вытащил его на свет торопливым, чуть нервным движением. Одно новое сообщение:

«Не устал играть в прятки? Я все равно тебя найду. Не будь ребенком, перезвони».

Лиза, ну конечно. За последний месяц они разговаривали один раз, и тот разговор по всем правилам должен был стать последним. Дождливый день на заливе, ветер в лицо…

Сид нахмурился. Ему не хотелось вспоминать последовавшую затем ночь. Ночь, когда в его пустой квартире было особенно одиноко.

«Все равно не нужно было ей признаваться в любви. Да еще и по пьяни…»

Лиза звонила на следующее утро. Сид так и не узнал, что она хотела сказать, — не хватило смелости поднять трубку. А потом стало уже не до этих звонков, потому что началось лето. Янка, фестиваль, все завертелось… И вот теперь они уже неделю живут вместе.

Сид тряхнул головой. Все же надо было что-то ответить. Игра в прятки действительно затянулась и уже начинала смахивать на фарс.

«Скучала, бэби? Был в отъезде. Прости за то сообщение — был пьян, исправлюсь!»

Он бегло набрал сообщение, отправил и оглянулся через плечо. Янка застряла внутри — наверное, очередь.

Ответ пришел тут же.

«На Север ездил, милый?»

Сид хмыкнул. Снова встал перед глазами хмурый день на пляже: мокрый песок, улетающая в небо красная точка, холодная Лизина ладошка в его руке…

«Не хочешь через три недели сгонять на север?»

Он прекрасно помнил, как блеснули тогда ее глаза, как губы тронула победная усмешка. Помнил и нарочито-небрежный тон: «Посмотрим, как себя вести будешь». Ну да, в этом вся Лиза: держать контроль до последнего.

Больше они не разговаривали. Конечно, паршивая история вышла.

Сид с удивлением отметил болезненный укол совести. Обычно он не страдал подобными порывами: не сложилось и не сложилось, к чему искать крайних?

Он успеет подумать об этом в другой раз. Только не сегодня.

Сид щелчком запустил окурок в урну, убрал телефон в карман и бросил еще один взгляд через плечо.

На светофоре как раз стояла Янка: в одной руке большой клубничный коктейль, в другой — его кофе. Сосредоточенный взгляд под ноги. Копна золотистых волос блестит на солнце. Походка, как всегда, чуточку неуклюжая, вразвалку.

Утром Яна вытащила из шкафа его толстовку и гордо объявила: «Сегодня пойду в ней!»

Сид тогда фыркнул. Толстовка была совсем не по размеру, и девушка в ней откровенно утопала: из-под рукавов видны только кончики пальцев, ворот сбился на одно плечо, того и гляди, совсем сползет. Вид совершенно нелепый и все же такой беззащитно-трогательный.

Снова накатила непрошеная нежность. Сид поймал себя на том, что его так и тянет обнять эту смешную несуразную девчонку, прижать к себе, защитить. Вот только от чего?

— Ты кофе с сахаром пьешь? Я не знала, взяла на всякий случай два пакетика… — Яна сощурилась против солнца, протягивая бумажный стаканчик.

— Без, не парься.

Сид забрал стаканчик и отпил глоток, блаженно зажмурился на секунду.

«Почему не поблагодарил? Опять она для тебя старается, а ты…

Но момент был уже упущен. Вместо этого Сид только тряхнул головой и ухмыльнулся, чувствуя, как в глазах начинают плясать бесенята:

— Ну что, бэби? Готова к своему лучшему трипу?

— Трипу? — Яна наморщила лоб. — Погоди, не поняла…

— Да расслабься. — Сид беззаботно рассмеялся и закинул руку на плечо подруге, увлекая ее за собой. — Пойдем. Вон, нас маршрутка уже заждалась.

У автобуса Яна остановилась и склонила голову набок, изучая табличку с маршрутом.

— Так, давай-ка посмотрим. Лисий Нос, Горское кладбище… Надеюсь, нам не туда? — Она шутливо толкнула Сида в бок. — Разлив… Эй, а ты меня не на пляж везешь?

Серые волны, морось в лицо, красная точка в небе… Телефон с неотвеченным сообщением камнем оттягивал карман.

Залив был последним местом, где Сиду сегодня хотелось бы оказаться.

— Увидишь, бэби, — он подмигнул Яне и легонько подтолкнул ее в спину. — Залезай!

Уже глядя из окна маршрутки на лениво уплывающую остановку, Сид перевел дыхание.

«Сегодня твой день, buddy. Не позволяй себе его испортить!»

Из пробки вырвались неожиданно быстро, и совсем скоро за окном потянулись нарядные коттеджные поселки вперемешку с жидковатыми перелесками.

Янке не сиделось на месте. Она постоянно крутила головой, выглядывала в окно, кусала в нетерпении губы. Вид у нее был до того заинтригованный и доверчивый, что Сид буквально кайфовал.

Через полчаса он удовлетворенно кивнул:

— Приехали. Останови за поворотом, приятель!

— Какой я тебе приятель… — проворчал под нос водитель, но Сид уже не слушал.

Он легко выпрыгнул на обочину, подал руку Яне и потащил ее за собой прочь от шоссе, по проселочной дороге, убегавшей в перелесок.

Яна сложила губы трубочкой и протянула:

— Слушай, а ты точно не маньяк?

— Тебе виднее, бэби. — Сид подмигнул подруге. — Да не дрейфь, тебе в любом случае понравится.

Яна хихикнула.

— Нет, ну правда! Мы идем в гости к твоей бабушке? Будем плавать с аквалангом? Или искать клад? А может, у нас романтический пикник?

Сид фыркнул и повторил:

— Тебе точно понравится. Вроде ты девочка не робкого десятка.

— Угу, вроде… — Яна на секунду наморщила лоб, но тут же просветлела лицом. — Будем прыгать с парашютом?

Сид чуть сбился с шага. Вроде едва различимо, но Яна заметила. Она тут же победно взвилась, вцепилась в его локоть мертвой хваткой:

— Прыгать с парашютом? Что, правда?!

— Shit, — Сид расхохотался. — Сдаюсь, ты выиграла.

— Мамочки, я буду прыгать с парашютом! — пискнула Яна и тут же затараторила: — Ой, а что? А как? Нас всему научат? А шлемы дадут? А ты уже прыгал, страшно?

Сид отметил, что взгляд у нее совершенно дикий. Он улыбнулся, наслаждаясь произведенным эффектом, и потянулся в карман за сигаретами.

— Как догадалась-то, бэби?

Яна на секунду умолкла и неопределенно мотнула головой в сторону неба.

— Да так, что-то навеяло… А может, это все твои дурацкие очки летчика?

Яна бросила на Сида игривый взгляд, явно приглашая к пикировке, но он только бровью повел:

— Не завидуй. Может, попозже поносить дам.

Через пару минут Яна тронула его за рукав и застенчиво улыбнулась:

— Слушай, а с чего такие подарки? Дорого же, да и вообще…

Сид выдохнул облако дыма и пожал плечами:

— Да просто так. Иногда надо себе позволять такие штуки. Надо каждый день жить на полную катушку, понимаешь, бэби?

— Еще как понимаю! — Яна просияла.

Она взяла Сида за руку и промурлыкала:

— Спасибо тебе!

Сид перехватил ее ладошку покрепче и удовлетворенно прикрыл глаза. Сегодня ему исполнялось тридцать шесть.

Яна

Дорога неожиданно вынырнула из леса прямиком на летное поле. Здесь было солнечно и ветрено, воздух сладко пах свежескошенной травой и самую капельку — моторным маслом. Августовское небо ошеломляло безмятежностью, а прямо из его сини плавно спускались, покачиваясь на ветру, крошечные черные фигурки под белыми куполами. Как будто кто-то подул на гигантский одуванчик…

— Офигеть, — выдохнула Яна, перевела взгляд на Сида и просияла. — Мы так же будем? Правда?!

— Ну, не сразу, — хмыкнул Сид. — Сначала вот так, смотри!

Яна бестолково закрутила головой, но тут же поняла, куда он указывал. На посадку как раз заходил маленький самолет. Безбожно тарахтя, он несся над летным полем так низко, что казалось, сейчас пропашет носом пожелтевшую траву. Но нет, видавшие виды шасси чиркнули по земле раз-другой — и вот самолет уже катится, подрагивая на невидимых кочках.

— Офигеть, — повторила Яна с растерянной улыбкой. — А я и на самолетах ни разу в жизни не летала.

— Сегодня — отличный повод начать, — подмигнул Сид. — Пойдем, нам туда.

Он махнул рукой в сторону деревянного строения неподалеку.

Яна сама понимала, как глупо она выглядит, но ничего с этим не могла поделать — слишком уж распирал восторг. Какие-то считаные минуты отделяют их от неба, полета, свободы!

На крыльце уже ждал щуплый веснушчатый парень, одетый в камуфляж.

«Инструктор», — решила Яна.

— На два часа запись? — веснушчатый кивнул Сиду. — На технику безопасности опоздали, давайте бегом на поле!

Яна растерянно захлопала глазами.

— Погодите, а инструктаж как же?

— Да не стой на месте. — Парнишка уже тащил вниз два непомерно огромных рюкзака с обвязками и пару шлемов. — Я по пути все быстро объясню.

— Оба-на. — Сид присвистнул. — Кажется, будет интересно.

Проходя мимо, веснушчатый сбросил один рюкзак на землю и кивнул Сиду:

— Парашют понесешь.

Тот с усмешкой отсалютовал в спину удалявшемуся парнишке, легко подхватил рюкзак и размашисто зашагал по полю.

Яна поспешила следом.

Самолет уже был заведен, воздух вспарывал оглушительный треск моторов. Яна видела, как Сид о чем-то спросил веснушчатого. Тот кивнул и нетерпеливо махнул ей рукой: «Догоняй!»

Она припустила бегом. Сид между тем уже надел обвязку с рюкзаком, и теперь инструктор затягивал все лямки.

Яна торопливо преодолела последние шаги и услышала обрывок фразы:

–…Шнур сам выдернет кольцо, ничего трогать не надо.

— Извините, — невпопад выдохнула Яна.

— Надевай обвязку, — парень кивнул и продолжил, перекрикивая шум двигателей. — При приземлении ноги вместе держите, и носки не вытягивать.

Яне показалось, что все это сон, что это происходит не с ней. Она явно не поспевала за событиями. А инструктор уже застегивал на ней все крепления и подтягивал ремни.

— И на земле парашют сразу хватайте, чтобы вас не потащило за ним. Все!

Яна замерла с открытым ртом:

— Как все?! А что делать-то надо?

— Наслаждаться, бэби!

Сид расхохотался, и Яна отчетливо уловила нотку безумия в его легком заразительном смехе. Ей стало не по себе, и вместе с тем — подмывало рассмеяться в ответ. Хотелось быть такой же легкой и безбашенной.

— А твой парень шарит, я смотрю, — инструктор тоже начал было посмеиваться, но тут же спохватился. — Телефоны и мелкие вещи отдайте мне, после прыжка заберете. Вот теперь точно все!

В самолете было душно и тряско, глаза никак не хотели привыкать к скудному освещению.

Яна с Сидом заняли последние два места на узкой деревянной скамье, протянутой вдоль железного борта. На скамье уже сидело несколько человек в экипировке. Как показалось Яне, все парни, но в потемках было сложно разобрать лица под шлемами.

Инструктор запрыгнул в самолет последним, протиснулся в кабину и что-то прокричал пилоту в ухо. Тот кивнул и взялся за штурвал. Самолет тронулся с места.

— Погнали, — пробормотала Яна под нос.

Неожиданно подкатила тошнота, ладони вспотели. Яна порывисто пододвинулась ближе к Сиду, так, чтобы их плечи соприкасались. Он тут же обернулся и с улыбкой заглянул ей в глаза, вопросительно кивнул: «Порядок?»

И тут Яну осенило. Подскочив на месте, она панически выкрикнула:

— Сид, а где тут запаска, ты знаешь?!

Она ждала чего угодно, но только не этого.

Сид на секунду задумался, мотнул головой и коротко пожал плечами:

— Да пофиг, так даже веселее!

В его глазах так и плескался смех.

Яне стало дурно, она ощутила, что ее колотит крупная дрожь.

Видимо, Сид тоже почувствовал это. Он порывисто сжал Янину руку, склонился к ней и прокричал в ухо:

— Смелее, бэби! Сделаем это вместе!

И предполетная паника слегка отпустила, на смену ей пришла волна адреналина: по телу словно пробежала молния, сердце учащенно забилось, а внизу живота шевельнулся тугой горячий комок.

Страх вовсе не ушел. Просто рядом с Сидом ей было на все плевать. Она уже почти привыкла к этому.

Самолет набрал высоту и сделал круг над полем. Инструктор подошел к люку и распахнул его. Раздался надсадный писк сирены, пробивающийся даже через рев двигателя.

«Пора!» — Яна так и обмерла.

— Готовсь! — раздался окрик инструктора.

Люди на скамейке зашевелились, начали подниматься на ноги и выстраиваться в шеренгу. Яна тоже встала, сделала крошечный шажок вперед на ватных ногах. Прямо перед лицом оказалось плечо Сида, а вот за спиной — уже никого.

«Последняя прыгаю, — промелькнуло в голове. — Значит, будет время понаблюдать за другими!»

Но понаблюдать не получилось. Очередь дрогнула и начала быстро продвигаться. Как ни старалась, Яна не могла разглядеть ничего за маячившими впереди спинами.

Следующая пара минут показалась ей целой вечностью. Она словно впала в ступор, ее хватало только на то, чтобы послушно тащиться следом за шеренгой.

Вот перед Сидом осталось три человека. Два, один… Инструктор приглашающее кивнул, и Сид с готовностью качнулся на самый край дверного проема.

«Сейчас он прыгнет, а я останусь. Один на один со страхом, свистом ветра за бортом и необходимостью шагнуть в эту дверь».

Яна почувствовала, как по бокам стекают липкие струйки пота, сердце колотилось где-то у самого горла.

Сид уже был готов к прыжку: руки лежат на плечевых лямках, ноги полусогнуты, одна — на самом краю люка. Яна обратила внимание, что носок его ботинка выставлен наружу. Она представила, какой перед Сидом сейчас открывается вид.

«Не буду смотреть вниз — тогда точно не прыгну!»

Яна сглотнула и постаралась усилием воли отогнать накатившую дурноту.

«Боже, я не смогу. Просто не смогу!»

Инструктор хлопнул Сида по плечу: «Пошел!»

Вот сейчас он выпрыгнет. Еще секунда — и его легкое, поджарое тело метнется наружу, мелькнет под брюхом самолета. Он полетит вниз, а Яна останется одна.

Еще минута — и ей тоже нужно будет прыгнуть. Это все по-настоящему, всерьез.

У Яны вырвался слабый, полузадушенный писк.

Сид качнулся назад, перенося вес с ноги на ногу. До прыжка оставались доли секунды.

«Обернись! — мысленно взмолилась Яна. — Ну же, посмотри на меня! Что тебе стоит?!»

В последнее мгновение он все же оглянулся. Их глаза встретились, и Яна отшатнулась.

То, что она увидела в глазах Сида, напугало ее больше, чем писк сирены, рев двигателей и восемьсот метров пустоты под ногами. Это было пронзительнее свиста ветра за бортом, страшнее необходимости шагнуть из самолета, неотвратимее нераскрывшегося парашюта.

Безумие.

В его глазах плескались и смех, и азарт, и бешеный кураж. Наверное, там были и адреналин, и эйфория. Но все это не имело значения.

Потому что взгляд Сида был абсолютно, на все сто процентов, безумен.

Яна забыла, как дышать.

«Ему что, совсем не страшно умереть?!»

Сид сделал шаг вперед и исчез за бортом самолета.

Сид

Сид никогда не был трусом. И все же, выпрыгивая из самолета, он был уверен, что испугается.

Еще внизу, на поле, инструктор упомянул, что время свободного падения при прыжке с такой высоты длится две секунды. Две секунды падения в пропасть: несколько ударов сердца, один вдох. Вполне достаточно, чтобы ощутить страх.

Оказалось, за эти две секунды не успеваешь ничего — ни вздохнуть, ни сгруппироваться, ни осознать, что происходит. Ты просто летишь вниз, и мозг цепляется за последнюю мысль, которая была с тобой еще наверху, в безопасном нутре натужно дребезжащего самолета.

Сид всегда любил высоту. Еще в юности он открыл для себя крыши Питера — и выпал из жизни на все лето. Целые дни уходили у него на поиски незапертых чердаков, обследование новых крыш и составление целых маршрутов для прогулок в поднебесье.

Сиду вспомнился ветреный июльский вечер пятнадцать лет назад. В тот вечер он прихватил пару пива и повел подружку на крышу — смотреть закат. Память не сохранила имя той девчонки, да это и неважно.

Важно было то, что он привел ее на совершенно роскошную, лучшую в Питере крышу.

Крутая, устланная коричневой гремящей жестью, с крошечными слуховыми окошками… С этой крыши открывался вид на закаты и Петровский стадион с его космическими лопухами ламп, а с другой стороны маячили шпиль Петропавловки и даже огрызок Исаакия.

А главное, с этой крыши удобно было перелезть на следующую, потом еще на одну и так далее — до конца квартала. Получался целый прогулочный променад: знай себе шагай, только по сторонам смотри, чтобы ментов никто не вызвал.

Но ни полюбоваться закатом, ни выпить пива в тот вечер так и не удалось. Не успел Сид довести подружку до дальней, последней в квартале крыши, как хлынул дождь.

Короткий теплый ливень в считаные минуты промочил насквозь кеды и джинсовку Сида, белое платьишко девушки, их волосы и, кажется, вообще весь город. Сид тогда быстро уловил настроение подруги и предложил спуститься с небес на землю, а потом продолжить вечер в более приятном месте. Например, у него дома.

Только вот, чтобы спуститься вниз, нужно было еще преодолеть весь квартал в обратном направлении — к лазу, ведущему на незапертый чердак. Крыша после дождя стала скользкой, как канализационные люки в феврале, а живописные крутые скаты уже не казались ее неоспоримым достоинством.

Но Сид шел вперед по коньку крыши и хохотал как сумасшедший. Ему нравилось ловить волну адреналина каждый раз, когда кеды проскальзывали по мокрой жести.

И, кроме того, это было ужасающе, пронзительно красиво. Внизу ворочался переполошенный дождем город, а здесь, наверху, все крыши сияли чистотой. Казалось, в них можно смотреться, как в зеркала с эффектом сепии. Где-то над головой отчаянно кричали чайки, и на фоне неба, пламенеющего кармином, балансировали на коньке крыши две тонкие фигурки, одна — в белом платье.

«Я запомню этот закат навсегда», — пообещал себе Сид.

Волшебство момента разбил истошный, с нотками истерики, окрик в спину:

— Стой! Я не могу так идти!

Сид в недоумении оглянулся. Его подруга отстала, их разделяло уже не меньше пятнадцати шагов. Она не шла, а ползла на четвереньках, неуклюже расставив чумазые коленки. Платье задралось до середины бедер, пальцы судорожно хватались за конек крыши, мокрые волосы облепили лицо.

А самое главное, лицо девушки некрасиво кривилось, из груди вырывались короткие, как у собаки, вздохи, глаза панически бегали. Ей было отчаянно, до истерики, страшно.

Сид тогда мысленно обругал себя последними словами и поспешил обратно к подруге. Ласково улыбаясь, забалтывая ее как ребенка, он крепко ухватил девичьи запястья и тихо, по шажку, начал пятиться. Ужасающе медленно, сантиметр за сантиметром, он провел ее через три крыши, к чернеющему окну чердака.

В подъезде было совсем темно, по лестнице спускались в гнетущем молчании. И лишь внизу, уже стоя в сумерках двора-колодца, Сид робко улыбнулся:

— Ты как, бэби?

Звук пощечины прозвучал чудовищно громко, эхом выстрела отразился от грязно-желтых облупленных стен.

— Мудак!

Всхлипнув, девушка круто развернулась и бегом бросилась прочь, в спасительно-будничную толчею вечерних улиц.

Сид не стал ее догонять. Именно в тот вечер он сделал для себя шокирующее открытие: вовсе не все люди живут с ощущением собственного бессмертия.

Над головой раздался резкий хлопок, Сида словно подбросило вверх — это раскрылся купол парашюта. Вот и кончились две секунды полета.

— Ало-о-о-оха! Эй, ми-и-и-ир!!!

Сид испустил торжествующий крик и разразился счастливым смехом.

Мир — вон он, и правда как на ладони, плывет прямо под ногами. Далеко внизу лепились домики, дорога. Все это выглядело таким крохотным, абсолютно игрушечным на фоне рифленой подошвы его армейского ботинка.

А вот если перевести взгляд к горизонту…

— Море! Янка, море видишь?!

Гладкий, серебристый и такой безмятежный Финский залив зачаровывал, от него не хотелось отводить взгляд.

Выше и справа затарахтел, качнул крыльями и ушел на посадку их самолет. Над головой было подозрительно тихо.

Сид извернулся на стропах, задрал голову. Белый купол мешал рассмотреть в деталях, что происходило сверху, и все же еще один парашютист над ним определенно был.

— Я-а-аныч? Ау?!

— Да здесь я, здесь!

На этот раз она откликнулась почти сразу. Сид склонил голову, внимательно прислушиваясь. Голос слегка нервный и все же бодрый. Чудесно. Значит, полет нормальный.

— Смотри, какая красота! Бэби!

— Я не понимаю, как им управлять!

Сид с удивлением отметил, какая, оказывается, тишина в небе — чистая, прозрачная и все же осязаемо давящая. Тишина места, в котором человеку вообще-то не положено находиться. Крики звучали здесь неуместно.

Он пригляделся к сплетению строп над головой, плавно потянул за одну, другую. Купол начал наклоняться и медленно поворачиваться.

— Дергай стропы, лево-право!

— Что?!

Сид был тяжелее и опускался вниз быстрее. Расстояние между ним и Яной незаметно, но неуклонно увеличивалось.

— Стропы!!!

Ответом ему было молчание. Сид представил, как Яна сосредоточенно закусывает губу, морщит нос и перебирает стропы.

«Девочка в небе. Моя девочка!»

Губы снова сами собой растянулись в идиотской счастливой ухмылке. В груди потеплело.

Сид очень быстро снижался. Под ногами уже можно было рассмотреть ветки деревьев в стороне от поля и провода на линии электропередачи поодаль.

Потянув носом воздух, Сид закрутил головой в попытке на прощание ухватить всю птичью красоту поднебесья, попробовать ее на вкус, чтобы уж точно не забыть. Хотя разве такое забудешь…

Уже на излете он выставил ноги вперед, как учил инструктор, покрепче ухватился за лямки на плечах и приготовился к жесткому приземлению.

Но никакого удара не последовало: просто земля упруго кинулась под ноги, Сид пробежал пару коротких шажков и завалился боком в душистую, пожелтевшую на солнце траву. За спиной плавно осел, негромко хлопнул на ветру и сложился парашют.

Вот и все, полет был окончен.

Сид еще с минуту повалялся на земле. Траву в этой части поля не скосили, и из-за высоких стеблей нельзя было разглядеть ничего, кроме безбрежно-голубого неба. Не верилось, что ты сам только что спустился оттуда, сверху.

Он отломил длинную травинку и зажал ее в зубах. Вставать не хотелось, хотелось просто продлить эти минуты безмятежности, в которых не оставалось места извечным понтам, рисовке и напрягам.

Внезапно он ощутил острую усталость от необходимости находиться среди людей. С ним такое случалось, в последние годы все чаще, но почему-то именно теперь на него нахлынуло осознание своей полной неуместности в этом глупом обществе, придуманном взрослыми разумными людьми.

Сид вздохнул и поднялся. Все же пора было возвращаться в деревянный домик на поле.

Нести рюкзак по высокой траве оказалось тяжело и неудобно. Сиду не удалось запихнуть весь парашют обратно в брезентовый мешок, и кусок белого купола так и тащился следом, цепляясь за траву.

Навстречу ему уже спешил веснушчатый инструктор. Сид весело окликнул его шагов за десять:

— Снаряжение у вас — олдскул! Килограмм восемнадцать, поди, весит?

— По земле парашют не волочим! Порвется же, — огрызнулся парень.

— Как скажешь, начальник.

Сид скинул поклажу на землю, закурил и оглядел поле. Солнце слепило глаза, заставляло щуриться. Сид повернулся к инструктору. Тот возился с парашютом, утрамбовывал его в рюкзак.

— Приятель, у тебя мои телефон и очки.

На секунду оторвавшись от снаряжения, парень вытащил из кармана камуфляжной куртки желтые авиаторы и пару телефонов:

— Держи. Один трезвонил все время.

«Почему телефонов два?»

Скамейка у деревянного домика пустовала, по полю двигались несколько фигурок с рюкзаками. Сид вгляделся в их силуэты.

— А где девочка, которая со мной прыгала?

— А-а-а, — инструктор фыркнул, — подружка твоя в лес улетела.

Сид моргнул. Перед глазами встала хрупкая фигурка, проламывающая собой густые кроны деревьев, ударяющаяся о сучья. И упругие ветви, хлещущие прямо по лицу…

— Не понял, — он молниеносно повернулся к веснушчатому.

— Да не парься, — отмахнулся парень. — Ничего страшного, у нас постоянно так бывает. Уже отправили команду за ней.

— В какую сторону улетела? — голос Сида не предвещал ничего хорошего.

— Туда, — инструктор мотнул головой в сторону дальнего перелеска. — Не парься, я тебе говорю: там деревья совсем редко растут…

Сид не дослушал. Он круто развернулся и торопливо зашагал к перелеску.

Но не успел он пройти и десяти шагов, как один из двух телефонов ожил, тревожно взвыл в кармане.

— Во, я же говорил. И он так всю дорогу разрывался, — хохотнул инструктор за спиной.

Сид вытащил телефон, кинул раздраженный взгляд на экран.

— Блин.

Отвечать не хотелось.

Все же он чертыхнулся и принял вызов. Не сбавляя шага, поднес телефон к уху:

— Привет, Лиза. Не могу сейчас, занят.

— Ну здравствуй, мой хороший, — голос в трубке разлился теплым насмешливым смехом. — Давно не слышались. Поговорить надо.

— Лиз, я занят, — Сид раздраженно дернул щекой.

— А это и не телефонный разговор. Я в Питере, встретимся у тебя через час.

Лизин голос звучал весело и ласково. Сид по опыту знал: это не к добру.

Он выудил из кармана пачку сигарет. Щелкнул зажигалкой и небрежно бросил:

— Я не дома. Позвоню тебе вечером.

— Нет, не позвонишь, — в трубке раздался злой смешок. — Да и хрен бы с тобой. У меня все еще твои ключи, забыл? Жду тебя дома через час.

Жду дома.

Сид моментально осатанел:

— Много на себя берешь. Не смей туда приезжать!

— О-о-о, я еще и не такое посмею!

Трубка взорвалась счастливым безбашенным смехом. Сид глубоко затянулся.

— Слушай сюда, — теперь от Лизиного голоса так и веяло холодом. — Я приеду к тебе домой и закинусь всем, что найду. А что-то мне подсказывает, что найду я там немало.

Сид сбился с шага и застыл как вкопанный.

— А дальше, мой хороший, я сразу звоню в скорую. И пусть меня забирают… Если успеют. Как тебе такой план?

— Дура, — Сид выплюнул это слово и ощутил, как сжались кулаки.

— Ну что ты, родной, — из трубки донесся издевательский смешок. — Должны же у нас с тобой сбываться хоть какие-то планы?

— Ты этого не сделаешь.

— Еще как сделаю, — Лизин голос угрожающе зазвенел. — У тебя есть час. Я жду.

Вызов прервался.

— Сука, — выдохнул Сид.

«Блефует», — мелькнула спасительная мысль.

Но он прекрасно знал, что Лиза больная на всю голову. И если сказала — значит, сделает.

Воображение услужливо подсунуло картинку: необъятный матрас Сида, разворошенная постель, в которой еще утром спали они с Янкой. Блевотина на простыне, безвольное тело поперек подушек. Синюшные губы, разметавшиеся черные волосы…

Сиду даже не хотелось думать о том, что произойдет, когда в его квартиру приедет скорая, а затем — неизбежно — и менты.

«Только вот возьмутся они не за тебя, а за меня, стерва!»

Лиза знала, чем это ему грозит.

Нет, Сид никогда не был трусом. Но сейчас ему стало страшно.

Он заметался, окинул взглядом кромку леса за полем — не покажется ли на опушке знакомая неуклюжая фигурка?

Там было пусто. Перед глазами снова встала картинка хрупкой девичьей фигурки, бьющейся о стволы, напарывающейся на сучья.

«Ненавижу!»

Нервным движением Сид отбросил тлеющий окурок прямиком в сухую траву, сунул телефон в карман и надел очки. Решение было принято.

Он развернулся и легко, чуть пританцовывая, пошел по полю в обратном направлении. Поймал озадаченный взгляд веснушчатого и небрежно кивнул:

— Говоришь, у вас еще никто там не пострадал?

— Да не, говорю же, там деревья совсем редко растут. А ты-то куда? — Парень сосредоточенно хмурился, словно пытался что-то сообразить.

— Да по работе позвонили. Надо отъехать.

«Что ты несешь, buddy? Какая, к чертям, работа?!»

Сид тряхнул головой и невозмутимо продолжил:

— Очень срочные дела. Когда девочка появится, — он кивком указал на лес вдалеке, — можешь ей передать, что мне пришлось уехать? Буду на связи.

— Ага, конечно, — парень прищурился и окинул Сида издевательским взглядом.

— Спасибо, приятель! Только обязательно передай, будь другом. — Сид предпочел не заметить сарказм веснушчатого.

— Да сделаю, че.

Парень пожал плечом.

Сид кивнул на прощание и размашисто зашагал прочь, к дороге в город. За спиной раздался глумливый смешок:

— Позвонит она тебе, как же…

Слова прозвучали обидно, потому что были правдой. Сид еще сильнее ускорил шаг.

Час — это очень мало. Но он обязан успеть.

«Такое Яна точно не простит. И будет права».

Он мотнул головой и перешел на бег — прочь с поля, прочь от безмятежной сини и запаха сена вперемешку с моторным маслом.

В кармане он уносил два телефона.

Яна

Яна так и не поняла, как ей удалось выпрыгнуть из самолета. Просто инструктор махнул рукой, и в голове пронеслось:

«Надо прыгать! Не стой дура дурой — прыгай!»

Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она шагнула за борт самолета, хотя на самом деле шаг этот занял доли секунды.

Прыжок — и ветер наотмашь бьет по лицу, заставляет зажмуриться, воздух со свистом вырывается из груди.

Не открывай глаза, скоро это все закончится.

Может быть, Яна на секунду отключилась. Из ступора ее вывел мягкий толчок в плечи. Мир вокруг замедлился, над головой надулся спасительный белый купол.

«Ну вот, теперь ты сама стала частичкой гигантского одуванчика».

Вид завораживал. Прозрачная голубизна неба уходила в бесконечность, плавно перетекала вниз и встречалась у линии горизонта со сверкающими волнами залива. Яна почувствовала, что улыбается.

И все же она ощущала себя такой незащищенной в подрагивающем гнезде врезающихся в тело лямок.

Внизу что-то счастливо кричал Сид.

— Мама, как этим управлять?

Яна закусила губу. Стропы над головой спутались и обвились друг вокруг друга. И только выше, через пару метров, они расходились в стороны, к краям раздувшегося купола.

— Ау?!

Окрик снизу привел ее в чувство.

— Да здесь я, здесь!

Яна судорожно сглотнула. Она почувствовала себя ужасно одинокой и уязвимой.

— Я не понимаю, как им управлять!

Сид что-то прокричал в ответ, но порыв ветра подхватил слова, унес их прочь.

— Что?!

Яна снова закрутила головой, вглядываясь в спутавшиеся стропы.

— Стропы!!!

— Офигеть, — Яна скрипнула зубами. — Сама знаю, что стропы. Спасибо!

Она не стала больше окликать Сида — поняла, что бесполезно. Ничем он ей не поможет.

И все же надо было что-то делать.

«Вдох, соображай!»

Стропы зацепились одна о другую, спутались в единый неопрятно вьющийся канат.

Значит, если раскрутиться…

Яна посмотрела вниз, оценила высоту под ногами. Они уже порядочно снизились, действовать нужно было быстро.

— А, была не была! — Яна решилась.

Она осторожно потянула за стропы, раскручивая их. Как и следовало ожидать, ее тут же закрутило вокруг своей оси.

Мир завертелся перед глазами, теряя свои очертания. Зато стропы над головой плавно разматывались.

Еще чуть-чуть…

Яну мотнуло туда-сюда, зато вращение земли под ногами замерло. Стропы распутались и теперь тянулись к парашюту тонкими строгими линиями.

— Получилось! — радостно выдохнула Яна.

Она только сейчас осознала, что все это время сдерживала дыхание.

Земля заметно приблизилась. Яна опустила взгляд, ожидая увидеть далеко под ногами выцветшее на солнце поле, может быть, крохотную фигурку самолета на взлетной полосе.

— Твою мать! — из горла вырвался невразумительный писк.

Поля под ногами не было. Яна стремительно снижалась над лесом, под ногами уже можно было разглядеть в деталях кроны деревьев. Ни единого просвета впереди, летное поле неуклонно ускользало куда-то за спину.

Яна порывисто задрала голову и уставилась на стропы, отыскивая основные две.

— Так, попробуем…

Она потянула на себя одну стропу. К ее радости, парашют отозвался почти сразу, плавно заворачивая вбок.

— Есть! Давай, еще чуть-чуть…

В спину неожиданно подул порыв ветра. Парашют заколебался, и Яна поняла, что все пропало.

Она все еще разворачивалась в сторону поля, но слишком медленно. На ветру парашют неуклонно относило влево и вперед, в самую гущу леса.

От одной перспективы приземления на кроны деревьев Яне стало дурно. Она буквально ощутила, как ветки бьют по глазам, распарывают одежду, как она стремительно летит в толстенный ствол…

— Соберись! Сейчас не время, — она прорычала это вслух, силясь привести себя в чувство.

Лес внизу наплывал неотвратимо, но плавно. Яна успела рассмотреть деревья под ногами и приметить, в какой стороне осталось летное поле.

— Пора!

Она приподняла колени и прижала к груди руки крест-накрест, защищая вены от веток. Подумала еще с секунду и опустила подбородок, пряча лицо. Хотелось надеяться, что выставленный вперед шлем защитит ее от удара о ствол дерева.

Подошвы кедов ушли под верхние ветки, зарылись в листву. Яна зажмурилась. По рукам и лицу что-то мягко хлестнуло, в бок ударился и тут же с хрустом сломался сук.

Еще секунда — в плечи и бедра больно врезались лямки. Яну качнуло вверх-вниз, как на пружине, и падение прервалось.

Приземление окончилось.

Яна открыла глаза.

Парашют зацепился за кроны деревьев, и она повисла метрах в трех над землей. У нее получилось! Она была цела, если не считать мелких царапин. Непонятно как, но ей удалось пройти между деревьями, ни во что не врезавшись.

— Блин, я живая, — Яна сглотнула и расслабилась.

Что дальше? Наверняка на поле видели, куда она приземлилась. Скорее всего, сюда уже бегут люди, они помогут — нужно только подождать. Во всяком случае, хотелось бы в это верить.

Висеть на стропах было неудобно, уже через пару минут ноги начали неметь.

Яна представила, как выглядит со стороны: неуклюжий тюфяк, подвешенный между деревьев. Беспомощный взгляд, нелепые покачивания на тонких стропах. Ей стало противно.

«А ведь Сид наверняка прибежит сюда первым! И что он обо мне подумает?!»

Нужно хотя бы попытаться слезть.

Так, под ногами заросли крапивы. Чуть левее — канава с черной стоячей водой.

Яну передернуло. Ничего не скажешь, приятная перспектива приземления. И все же, это лучше, чем болтаться в трех метрах над землей.

«Спасибо хоть не вверх тормашками!»

Для начала Яна решила проверить, насколько прочно парашют застрял в кроне дерева.

Вздохнув, она принялась раскачиваться из стороны в сторону и подпрыгивать на стропах. Ветки потрескивали, но крепко держали белый купол.

Расстегнуть обвязки тоже не получилось. Обламывая ногти, Яна попыталась хоть чуть-чуть ослабить крепления на бедренных лямках, но бесполезно. На них слишком сильно давил вес ее тела.

«Если немного подтянуться и ослабить давление…»

Но подтягиваться Яна не умела.

С каждой секундой ремни все ощутимее давили на бедра. Яна поморщилась, вообразив, какие в этих местах останутся синяки.

Нет, так не пойдет. Надо выбираться.

Она закрутила головой. До ближайшего ствола не меньше пары метров. Значит, нужно хорошенько раскачаться…

Ветки жалобно заскрипели. Яна скривилась, когда лямки обвязки еще сильнее впились в кожу. Ничего, еще чуть-чуть… Она удвоила усилия.

Когда до ближайшего ствола оставался всего метр, Яна сделала отчаянный рывок и вытянула руку. Кончики пальцев только бесполезно чиркнули по коре.

— Ай, блин!

Она отдернула руку. Подушечки были содраны. Слизнув капельку крови, Яна зажала руку в кулак.

Она вдруг представила себя молодым солдатом-янки, который только что десантировался в джунглях Вьетнама. Яне стало смешно, душу заполнил злой азарт.

«Нет уж, не дождетесь — так легко наши не сдаются!»

Еще один рывок, Яна услышала, как хрустнули суставы. Судорожно извернувшись, она поймала-таки дерево.

Половина дела сделана, оставалась сущая ерунда.

Яна подтянулась вверх по стволу и ухватилась за ветку. Взобралась повыше, перенесла вес на дерево и шустро расстегнула обвязку.

— Свобода! — Она испустила победный клич и залилась счастливым смехом. — Люди, а-у-у-у!!! Я здесь!

Лес ответил ей безмятежным молчанием.

Прикинув расстояние до земли, Яна обхватила дерево руками и ногами и легко соскользнула вниз. Прикосновение шершавого ствола тут же отозвалось острой болью в бедрах и ладонях.

И все же она была на земле! Яна ощутила, как нахлынула волна облегчения.

Да, но что делать дальше? По ощущениям с момента ее позорного приземления прошло не меньше пятнадцати минут. «Где Сид? Где инструктор и спасатели?»

Чем дальше, тем интереснее.

— А-у-у-у! Си-и-и-ид!!!

Никакого ответа.

Яна попыталась сообразить, в какой стороне осталось поле. Вроде бы, когда она садилась, солнце светило по левую руку.

Раз никто не спешил ее спасать, придется делать все самой. Как и всегда.

Яна тряхнула головой и решительно углубилась в лес. За спиной оставалась безмятежная поляна, заросшая крапивой, и обвисший белым флагом парашют.

«Вот удивится Сид, когда я выйду на летное поле победителем — целая и невредимая!»

Яна самодовольно хмыкнула.

Сид

Сид бежал по проселочной дороге. До шоссе не больше километра, значит, еще минут пять — и можно будет ловить попутку до города. Сейчас он отдал бы любые деньги за мотоцикл, который продал две недели назад.

У Сида вырвался нервный смешок.

Яна начала искать работу сразу же, как переехала к нему, но Сид быстро это пресек.

— Работа — это для нищих. Не напрягайся пока, — бросил он в один из вечеров, собираясь на смену.

За последнюю пару дней его квартира преобразилась до неузнаваемости. Переехав, Яна тут же намыла пол, забила своими чисто женскими штучками всю полку в ванной, и вешалка в комнате тоже пестрела новыми шмотками. Даже на подоконнике умудрилась отметиться: резному жирафу пришлось сойти со своего пьедестала и потесниться. Теперь рядом стоял портрет Яниной кошки.

Только вот Сид слишком привык жить один. Каждый раз, налетая на чужие вещи, он с трудом подавлял приступы раздражения. Вот и теперь куда-то запропастились телефон и ключи, а ведь всегда лежали на столе! Теперь там громоздились стопка Яниных книг, фаянсовая миска с зелеными яблоками, наушники, неопрятный ворох каких-то бумаг… Посреди всего этого втиснулся ноут, над ним сгорбилась Янка. Сосредоточенный взгляд, прикушенная губа, мышка деловито щелкает по вкладкам сайта вакансий.

— Каких еще нищих? — Яна едва повернула голову. — Вот еще — «не напрягайся»! Ты же работаешь.

«Черт, да куда же они запропастились?»

— А я тоже скоро уволюсь, — небрежно бросил Сид. — Для духом нищих, бэби.

Он пинком отшвырнул с дороги Янин пустой рюкзак и продолжил метания по комнате.

— Shit! Да где же они?

— Не поняла, — Яна рывком обернулась к Сиду. — Зачем уволишься?

Но Сид уже не слушал. До его смены оставалось меньше часа, если опять опоздает, одним штрафом уже не отделаться.

Перед глазами замаячила управляющая баром, стальной взгляд и усталый прокуренный голос: «Еще раз не откроешь бар вовремя — можешь вообще не приходить».

— Куда они, на хрен, могли деться?!

Сдерживать раздражение он уже не мог. Сид подлетел к столу и одним нервным движением сдвинул все вещи. Фаянсовая миска не удержалась на краю, опрокинулась и упала на пол, с отчаянным дребезгом раскололась на четыре куска. Зеленые яблоки вприпрыжку покатились по деревянному полу.

— Твою мать!

Сид в сердцах толкнул стопку книг. Она тут же развалилась, несколько толстых томов с грохотом полетели на пол.

— Да пропади оно все!..

Он сделал пару шагов назад, все еще вне себя от спонтанно накатившей ярости. Ясный и негромкий голос прозвучал словно откуда-то издалека:

— Ничего, я все уберу.

Сид моргнул и повернул голову. Яна застыла на стуле гипсовой статуэткой и глядела на него во все глаза, без тени укора, скорее сочувственно. Ему показалось, или в ее голосе были извиняющиеся нотки? Сиду стало стыдно, он не знал, что сказать.

— Что ты искал, Сид?

Яна по-прежнему сидела без движения и неотрывно смотрела ему в глаза. Сид небрежно махнул рукой:

— Я потерял телефон и ключи от бара. Да неважно, я уже опоздал…

— Они в прихожей.

— Что?

Яна кивнула в сторону коридора:

— Ты их сам сегодня днем оставил на тумбочке в прихожей.

Сид молча рванул прочь. Янин взгляд так и жег лопатки. Он почувствовал облегчение, скрывшись в темноте коридора.

Телефон, ключи и сигареты сиротливо лежали на полке у двери.

«Извиниться перед ней не хочешь?»

— Бэби, ты лучшая!

Сид присел и принялся впопыхах шнуровать кеды. Если бегом до метро, то он еще успеет…

Он торопливо натянул косуху и мельком глянул в зеркало.

«Неплохо выглядишь, buddy!»

Сунув телефон и ключи в карман, он уже взялся было за ручку двери.

— Так почему ты сказал, что уволишься?

Яна тихо стояла в дверном проеме комнаты и все так же серьезно смотрела на Сида.

Он легко рассмеялся:

— Так лето же заканчивается, глупыш! А мы с тобой еще нигде не были.

— То есть как — нигде? А надо было? — Яна наморщила лоб.

Сид вздохнул и одарил подругу ласковой улыбкой.

— Покажу тебя настоящий Север. И чтобы было приключение, а не как в прошлый раз…

— Погоди. — Яна явно была сбита с толку. — А жить мы на что будем?

«Женщины…»

Сид сделал шаг назад, потрепал Яну по щеке и заглянул ей в глаза.

— А вот это предоставь мне. Не парься, бэби. Наслаждайся.

Яна неуверенно ответила на его улыбку, порывисто прижалась к нему и шепнула:

— Как скажешь.

Сид довольно хмыкнул.

Уже через плечо, с лестничной площадки, он бросил на прощание:

— До завтра, бэби! Ложись, не жди меня.

Он летел по лестнице, прыгая через две ступеньки, и все еще улыбался.

«Предоставь это мне».

Ему нравилось, как это звучало. Если бы еще он не опаздывал так на смену. Если бы деньги от проданного мотоцикла не таяли так быстро.

«На Север хватит. А там разберемся!»

Сид тряхнул головой.

«А все же с Янкиным приездом дома стало гораздо уютнее…»

Дыхание сбилось, и Сиду пришлось перейти на широкий шаг. Впереди уже маячило шоссе.

Он не хотел смотреть на часы, да и какая разница? Он должен успеть. Сид не позволял себе даже думать о том, что будет, если он не успеет.

Выскочив на обочину, он едва глянул по сторонам, кинулся опрометью через дорогу. Вслед ему возмущенно загудел черный внедорожник.

— Расслабься, buddy! — Сид едва отмахнулся от водителя и напряженно уставился на поток машин, едущих в сторону города.

Эти три едут слишком плотно и быстро, зато за ними…

«Пропусти, выжди секунду… Еще немного… Давай, пора!»

Конец ознакомительного фрагмента.