Затмение

Ева Райт, 2023

Жизнь в частной школе-интернате в Филадельфии научила Эбигейл лишь тому, что рассчитывать стоит только на себя. Вот только все, что у нее есть – это необычная фобия, скверный характер и желание сбежать от надоевшей опеки. Она и не подозревала, что в погоне за свободой ей придется столкнуться с реальным миром преступности, запрещенных веществ и ошибками, осознание которых приходит уже слишком поздно.Как выжить в новом опасном мире, когда ты сирота, выросшая в приюте и не доверяющая никому, а твое единственное оружие – это сарказм? И стоит ли ждать кого-то, кто придет спасти тебя?

12 октября

После завтрака у нас всегда было время, в которое каждый мог заниматься своими делами. К тому же сегодня было воскресенье, а это значит, что никто не станет напрягать меня своими занятиями и учебой, но нужно придумать, чем заняться, чтобы не умереть здесь со скуки еще ближайший год.

Здание школы было двухэтажным и спроектировано так, что напоминало общежитие, которым в каком-то смысле и являлось. Первый этаж — основной и более обитаемый, по нему проходит очень длинный центральный коридор, который начинается со входа и заканчивается величественным кабинетом Ванессы. По его сторонам расположены двери в спальни учителей, детей, общие ванные на несколько комнат и, конечно, кабинеты для учебы. У каждого учителя, разумеется, была своя личная комната, а вот воспитанники жили по два-три человека — впрочем, когда живешь тут всю сознательную жизнь, просто не знаешь, что может быть по-другому. В самом конце коридора располагалась небольшая невзрачная лестница, ведущая на второй этаж — к столовой и библиотеке. Ванесса специально продумала все так, чтобы контролировать каждого ребенка, проживающего здесь, которых из года в год было разное количество. Кому-то исполнялось восемнадцать и их выпускали из заключения в свободное плаванье, кого-то забирала настоящая приемная семья, но это было скорее исключением, чем правилом, а еще, пусть редко, но все же появлялись новенькие. Моя комната находилась практически в самом конце коридора, максимально близко к кабинету Ванессы и комнате Ника, чтобы я уж наверняка не смогла что-нибудь вытворить. Но не очень-то это и помогало.

— Эй, Эбби, говорят, тебе вчера влетело от Ванессы?

Я шла по коридору и настолько задумалась, что даже не сразу увидела Грэга — надоедливого, раздражающего и просто отвратительного человека. Ему было почти восемнадцать, и он уже очень скоро должен был убраться отсюда, что неимоверно радовало меня, так как не терпелось избавиться от его общества.

— Ты сам отвалишь от меня или тебе помочь?

— Не горячись, я же просто спросил, — рассмеялся он и облокотился боком о стену коридора, почти полностью перекрывая мне проход своей широченной спиной.

— Заткнись и дай мне пройти мимо, если не хочешь смеяться, лежа на полу.

— У-у, как страшно. И кто же это сделает? Ты своими маленькими ручками и ростом в пять футов³, что ли?

— Поверь, эти маленькие ручки могут…

— Грэг, тебя Ванесса ждет в библиотеке на помощь уже десять минут. Или мне пойти сказать ей, что ты ужасно занят? — за моей спиной раздался знакомый голос, некультурно перебивая меня на самом интересном месте.

— Иду, мистер Пи.

Грэг сразу выпрямился, убрал дурацкую улыбочку с лица и убежал в противоположном направлении. А я развернулась и уставилась на Ника.

— Спасибо за помощь, но я бы и сама справилась, мистер Пи, — поддразнила я его.

Другие дети, которые были с ним в не столь близких отношениях, — в общем-то это все, кроме меня, — обращались к нему «мистер Пи», чтобы не выговаривать его полную фамилию — Питерсон. Но его это ужасно нервировало.

— О, не сомневаюсь, солнышко. Уверен, спустя пару минут этот сопляк убежал бы отсюда в слезах.

— Я же просила не называть меня так!

— Зная, как тебя это бесит, я намерен делать это до конца твоей жизни, — он рассмеялся, и я не могла не оценить, как тонко он научился копировать мою манеру общения. — Вообще-то я здесь не ради тебя, Ванесса и правда попросила его помочь в библиотеке рассортировать книги.

— Его? — хохотнула я, моментально расслабляясь. — Надеюсь, она готова слушать его нытье и тупые шутки целый день напролет?

— Забыла, что мы говорим о Ванессе? Это скорее Грэгу придется терпеть ее целый день, бедняга.

— Это все, конечно, забавно, но если ты подошел просто поболтать со мной, то иди мимо, на беседу я не настроена.

Развернувшись, я собралась пойти поискать хоть какое-нибудь уединенное место, даже если это будет шкаф или углубление под кроватью — мне все равно.

— Постой, — он схватил меня за руку, слегка, будто машинально и тут же отдернул, но этого было достаточно. Я обернулась и в ужасе уставилась на него. — Прости, — он тут же немного отклонился назад и поднял руки вверх, — прости, пожалуйста. Я просто хотел сказать, что еду в город по делам и хотел позвать тебя с собой.

— Меня в город? Сколько невинных душ ты сдал нашей королеве, что она отпустила меня?

— Хватило всего шести штук, — он улыбнулся, и я не смогла не улыбнуться в ответ, как было, впрочем, всегда. — На самом деле, она целый день будет в библиотеке и оставила вместо себя Сэм. А для договоренности с ней хватило всего лишь шоколадки.

— Как низко ты пал, что подкупаешь женщин шоколадками.

— Я просто отблагодарил ее за то, что она согласилась сделать то, что нужно мне. Это называется вежливостью, нужно и тебя этому научить.

— Тебе так нужно, чтобы я пошла с тобой, что ты даже потратился на шоколадку? — я сложила руки на груди и облокотилась о стену. — Не спроста это, тебе явно что-то от меня нужно.

— Хватит соревноваться в сарказме. Ты идешь со мной или нет?

— Выбора у меня нет, шоколадка ведь уже заплачена, — рассмеялась я, выпрямляясь. — Дай мне пять минут.

Ник закатил глаза и молча пошел в сторону выхода, махнув мне ключами от машины, имея в виду, что будет ждать меня там. Я же поплелась в свою комнату, в голове придумывая новые поводы побесить его во время этой вылазки. В нашей комнате никого не было, я быстро натянула на себя самые нормальные вещи, которые у меня были, накинула куртку. Затем взяла телефон, сунула в карман пачку сигарет и выскочила из комнаты.

Серая Хонда Ника стояла прямо у входа, он уже ждал меня внутри. Увидев меня, он улыбнулся, и открыл дверь изнутри. Только сейчас я поняла, что сегодня он выглядел просто потрясающе, на нем была темно-серая строгая рубашка и черное пальто, которое довольно впечатляюще смотрелось с черными волосами, оттеняющими голубые глаза. Не стану отрицать, что он в целом имел довольно притягивающую к себе внешность и очень умело этим пользовался. Одеваться он предпочитал под стать своему виду — серьезно, сдержанно и определенно продумано. И будто в противовес всему этому был он сам — добрый, приятный в общении, понимающий и, я даже себе никогда в этом не признаюсь, очень располагал к себе. Поистине жестокое сочетание, особенно в отношении окружающих его людей. Но мне было все равно. Для меня он был не более чем учителем, а на все остальные глупости я не обращала внимания.

И только сейчас, увидев его в таком виде, я осознала, что он определенно имел свое особое чувство стиля. И, как ни странно, деньги на хорошую машину, о чем раньше я даже не задумывалась. Не думаю, что это все было возможно на копейки, которые Ванесса платила ему. Но в историю своей жизни он меня не посвящал, да и я не горела желанием, своих проблем хватало.

Несмотря на октябрь, погода на улице была замечательная — будучи тепло одетой я могла насладиться ей. Я очень редко выходила куда-то, потому что это в принципе было запрещено правилами, за редким исключением. Таким как, например, сейчас, когда главный опекун захотел куда-то вывести своего подопечного. Но это, разумеется, только официально. На деле же я умудрялась сбегать отсюда практически каждую ночь, возвращаясь только под утро, как сегодня.

— Так куда мы едем? Если ты собрался похитить меня, я надеюсь, у тебя есть хороший план, иначе, когда Ванесса меня вернет, я даже в туалет буду ходить под ее присмотром.

— Вообще-то Ванесса заплатила мне, чтобы я тебя забрал, — на удивление, он сказал это с очень серьезным лицом.

— Так вот откуда у тебя деньги на классные шмотки и такую тачку.

Ник рассмеялся и, оставив мою реплику без ответа, вклинился в поток машин, вывернув на главную улицу. Я раздраженно надулась и отвернулась к окну, за которым с огромной скоростью проносился город.

— Ладно, не обижайся, солнышко. Мы едем в гости.

— Куда? — я удивленно посмотрела на него. Он не отрывался от дороги, но кажется, говорил совершенно серьезно. — Так вот почему ты так потрясно одет.

— Вообще-то я всегда так одеваюсь.

— Ну да, не смеши меня, — хохотнула я и сделала музыку чуть тише, чтобы не перекрикивать ее, — ладно, пусть так. Но все равно ни разу за два года я не видела тебя в чем-то кроме свитера или футболки, а сейчас…

— Что?

— Сейчас ты выглядишь очень круто.

Он промолчал, все так же не отрывая взгляда от дороги, а я не могла оторвать взгляд от него, словно впервые его видела.

Спустя долгие несколько минут он, наконец, продолжил, как ни в чем не бывало:

— Я хочу познакомить тебя с очень важными людьми. Возможно, это изменит твою жизнь.

— Только не говори, что нашел мне приемную семью.

— О, нет, с твоим характером они вернут тебя ко мне через неделю, — усмехнулся Ник. — Это одна очень богатая семья, у них крупный бизнес, и они согласились спонсировать нашу школу. Конечно, сейчас будет неофициальная встреча, официально мы встречались три дня назад, и Ванесса лично с ними договорилась.

— Я очень рада за них, но зачем мы туда едем?

— Они не готовы к усыновлению, но они хотят взять в обеспечение несколько подростков, чтобы дать им хорошее образование и обеспечить успешный старт в жизни. И я хочу познакомить их с тобой.

— Ради всего святого, что за бред ты несешь? Какое обеспечение? Какое образование? Если хотят заняться благотворительностью, пусть пожертвуют деньги какому-нибудь фонду, занимающемуся поставкой лекарств для больных детей. Или на содержание животных, внесенных в «Красную книгу». В общем, помогают тем, кому эта помощь нужна.

— Да что с тобой такое? Ты как будто не хочешь нормальной жизни.

— Останови машину, — я схватилась за ручку двери, тем самым показывая, что не шучу и сердито уставилась на него.

— Эбигейл, не глупи.

— Останови машину, я никуда не поеду.

Для пущего эффекта я сделала вид, что открываю дверь прямо на ходу. Ник от неожиданности дернул рулем, из-за чего сзади послышались недовольные гудки, все-таки мы ехали прямо по оживленному шоссе. В итоге ему не оставалось ничего, кроме как резко затормозить, прижавшись к обочине.

— Да что ты творишь? — крикнул он, когда я выскочила, стоило только машине остановиться.

Я отбежала на безопасное расстояние от машины, чтобы привести мысли в порядок. Согнувшись пополам, уперлась руками в колени в попытке отдышаться и успокоиться. В глазах помутнело от внезапно накатившей злости. С чего он решил, что знает, как будет лучше для меня? Да кто он вообще такой, чтобы что-то за меня решать?

— Послушай меня, Эбигейл, — Ник выбежал из машины вслед за мной, не обращая внимания на недовольные крики водителей, и начал медленно подходить ко мне. — Я никогда не пойму, через что тебе уже пришлось пройти за свои шестнадцать лет. Но я прекрасно понимаю, что ты никому не доверяешь, в том числе и мне. Я знаю, что тебе нужно время осознать все это и я не тороплю. Я прошу тебя просто съездить со мной и познакомиться с ними, они хорошие люди и действительно хотят помочь тебе и таким как ты. Если тебе что-то не понравится или станет некомфортно, просто скажи мне и мы тут же уедем. Я не прошу тебя доверить мне свою жизнь, но доверься мне лишь на сегодняшний день. Всего на один день.

После такого монолога я поняла, что спорить бесполезно. Я могла бы завернуть ему что-то про то, как меня раздражает вся эта система и эти дурацкие правила. Про то, как сильно я хочу жить своей жизнью, независимо ни от кого. Но я делала такое уже не раз и сейчас от этого было бы только хуже. Особенно, если в его машину сейчас кто-нибудь влетит на скорости. Поэтому, не говоря ни слова, я выпрямилась и глубоко вдохнула. Оглядевшись по сторонам, развернулась и пошла обратно к машине, всем своим видом показывая безразличие удивившемуся Нику.

Спустя двадцать минут мы приехали. От этих богачей прямо-таки пахло богатством. Об этом кричал их дом, сад возле дома, даже парочка дорогих машин, припаркованных в специально отведенном для этого месте, недалеко от дома.

Остановившись вдалеке от дома, на так называемой парковке, мы вышли из машины.

— Ник, ты просил сказать и вот я говорю: мне здесь некомфортно, давай уедем.

— Мы еще даже не зашли в дом. Дай им шанс.

— Я дам им шанс и пять минут времени, а ты мне за это пачку сигарет.

— Ты как маленький ребенок, — усмехнулся он, но по моему серьезному виду понял, что я не шучу. — Хорошо, сразу после заедем и купим тебе сигареты. А теперь, пожалуйста, останови свой поток сарказма на некоторое время и притворись ангелочком. Я и правда хочу, чтобы эти люди дали тебе денег.

— Так не терпится избавиться от моей компании?

— Твою компанию мне придётся терпеть еще год в любом случае, солнышко. Пошли уже, пока они не вызвали полицию, решив, что мы следим за домом.

Мы вошли в дом, который изнутри выглядел еще великолепнее, чем снаружи, просто поражая воображение. Перед нами предстала огромная светлая гостиная, с несколькими диванами, роялем и камином. Тут же нас сразу встретили мужчина и женщина. Мужчина выглядел лет на пятьдесят, довольно хорош собой, брутальный и в деловом костюме. Женщина же на вид была чуть младше и по виду ничуть не уступала своему, видимо, мужу.

— Добрый день, Аманда, Ричард. Познакомьтесь, это — Эбигейл Морган. Эбигейл, это — Аманда и Ричард Оуэн. Им принадлежит целая сеть крупных ресторанов в нашем городе, — представил нас друг другу Ник, поочередно пожимая им руки.

— Очень приятно, — я мило улыбнулась им, проигнорировав протянутые для рукопожатия руки. — У вас чудесный дом.

— Взаимно, Эбигейл, и спасибо, мы вложили в этот дом очень много сил и денег.

— Поверьте, это заметно, — мы прошли в гостиную, и все вместе расположились на безумно удобных диванах. Ник сел возле меня, демонстрируя молчаливую поддержку, а Аманда и Ричард устроились напротив нас.

— Какая замечательная девушка, мистер Питерсон, и очень воспитанная, — улыбнулась Аманда. — Я бы хотела узнать о ней побольше.

— Прошу, зовите меня Ник. К сожалению, Эбигейл уже десять лет живет в школе-интернате. Ей было всего семь, когда она осталась без родителей. За свои почти семнадцать лет она пережила столько, что не каждому человеку дано испытать.

— Значит мы не зря решили вложиться в вашу школу, — сказал Ричард, — судя по тому, как хорошо воспитываются там дети.

— Боже мой, Эбигейл, мне очень жаль, что тебе довелось пережить такое, — воскликнула Аманда и вскочила со своего места.

Я напряглась и как оказалось не зря, потому что она тут же подошла ко мне, положив руку мне на плечо. Я в ужасе попыталась освободиться от нее, но она крепко держала меня. К счастью, на помощь пришел Ричард.

— Аманда, отпусти бедную девочку, мне кажется ей не очень комфортно, она вряд ли привыкла к такому вниманию, — с трудом, но она отпустила меня и отошла подальше. — Простите, Эбигейл, моя жена просто воспринимает все очень близко к сердцу.

Я подняла свой бешеный взгляд на Ника в попытке найти помощь. По его ответному взгляду, я поняла, что он едва сдерживал себя, чтобы не кинуться отлеплять от меня Аманду, прекрасно осознавая, как может быть воспринят ей этот жест. Впрочем, молчать он не стал:

— Вообще-то нас отпустили совсем ненадолго, у Эбигейл сегодня еще есть некоторые обязанности в школе, — четко проговорил он, поднимаясь и будто случайно закрывая меня собой от Аманды. Для нее это осталось незамеченным, но я-то сразу все поняла. — Так что хотелось бы поскорее перейти непосредственно к обсуждению.

— Здесь нечего обсуждать, мы поможем ей, — снова воскликнула Аманда и обошла диван, опустившись на него с другой стороны от меня.

Я молча закатила глаза, чувствуя подкатывающую тошноту и постаралась чуть отодвинуться от нее. Аманда же смотрела на меня так, будто хотела задушить меня в объятиях словно родная мать. Кажется, эта женщина и правда чересчур эмоциональна. Надеюсь, это не станет проблемой. По крайней мере, больше, чем сейчас.

— Я согласен, мы должны ей помочь, — кивнул Ричард.

Ник, очевидно заметив мое состояние, собрался выдать что-то — как я надеюсь — на прощание и, наконец, покинуть это место. Но его прервал громкий звук закрывающейся входной двери. На лицах мистера и миссис Оуэн тут же отразилось смущение и страх, как будто что-то пошло не по плану. Ричард тут же выпрямился и натянул на лицо максимально серьезное выражение. Аманда же, к моему счастью, отодвинулась от меня и опустила глаза в пол, будто… от неловкости?

В коридоре послышались тяжелые шаги. Что-то, вероятно стеклянное, упало на пол и очевидно рассыпалось на миллион маленьких кусочков с диким дребезгом. Мы с Ником обернулись на звук и увидели девушку. Она была чуть старше меня, с огромным количеством темного макияжа на лице, растрепанными длинными черными волосами и в такой одежде, как будто всю ночь провела на тусовке. Впрочем, пахло от нее тоже так же.

— Мам, пап, я дома! — крикнула она, и только потом заметила нас всех, сидящих в гостиной, — ой, а у нас гости, не знала.

— Эбигейл, Ник, знакомьтесь, это — наша двадцатидвухлетняя дочь Мэдисон. Мэдисон, эти люди из…

У них есть дочь? За те пять минут, что мы здесь находились, я успела задаться этим вопросом раз восемь. Поначалу мне показалось, что Аманде не на ком вымещать свою заботу и чрезмерную эмоциональность по причине отсутствия своих детей. Но в таком случае вопросов становилось все больше. Впрочем, видя перед собой высокую пьяную брюнетку, явно далекую от образа «идеального ребенка», у меня появилась пара тройка теорий насчет этой семейки.

— Мне все равно, хоть от самого президента. Я пошла спать, до вечера прошу меня не будить, — она скользнула по мне странным взглядом, но, тряхнув головой, направилась вверх по лестнице, чуть не упав два раза, едва успев зацепиться за поручень.

— Простите за это, они отмечали Хэллоуин с друзьями. Дети, всякое бывает, — постарался оправдаться Ричард.

Отмечать Хэллоуин двенадцатого октября? Так и поверила. Но эту мысль я решила оставить при себе, чтобы не смущать хозяев дома еще больше. По взгляду Ника я поняла, что он думает о том же. Это вызвало во мне дикую волну смеха, но я всеми силами постаралась сдержаться.

Спустя несколько долгих минут, неловкую тишину, наконец, прервал Ник:

— Ну, раз на этом все, пожалуй, мы поедем, — он вновь по очереди пожал руки Ричарду и Аманде. — Я отвечаю за Эбигейл и прошу вас связываться со мной по любому вопросу касаемо нее.

— Было очень приятно с вами познакомиться, — я мило улыбнулась, снова игнорируя протянутые руки. — Всего доброго.

— До встречи, Эбигейл, — сказала Аманда, напоследок одарив меня сочувствующим взглядом.

Выйдя из дома, мы буквально наткнулись на припаркованную почти под дверью ярко-красную Шевроле Камаро, которой всего пару минут назад тут явно не было.

— Так вот на чем сейчас ездят детишки богатых родителей, — усмехнулась я, обойдя машину и присвистнув.

— Это все, что тебя смутило? — ужаснулся Ник. — Она же в хлам пьяная, и приехала на машине.

— Ничего ты не понимаешь в молодежи, Ник. Поехали уже скорее из этого логова филантропов, любителей читать газету с чашкой кофе на завтрак и… водить машину пьяными.

— Да уж, — Ник снова покосился на машину и зашагал в сторону парковки. — Но я рад, что ты вернулась. Признаюсь, я даже испугался, когда увидел, как ты улыбаешься им. И спасибо, что сделала это ради меня.

— Это было не ради тебя, а ради пачки сигарет. Помнишь, что обещал?

— Конечно, помню. Поехали, раз уж обещал.

Мы сели в машину и уже спустя десять минут остановились возле какой-то забегаловки.

— Кажется, сигарет я сегодня не дождусь.

— Мы пропустили обед. Я же не могу отвезти тебя домой голодной, — улыбнулся Ник, заглушив машину.

— Как мило, что ты заботишься обо мне, но прекращай уже.

— Пойдем, солнышко. Уверен, что тебе понравится, — он вышел из машины и мне пришлось снова последовать за ним.

— Не зови меня так! И откуда ты можешь знать, что мне понравится?

— Потому что я знаю тебя, — он остановился и резко развернулся в мою сторону, отчего я чуть не уткнулась ему в грудь, которая как раз была на уровне моего лица, но смогла уберечь себя от этой неприятности. — Слушай, я знаю, что трепать мне нервы — это твое любимое хобби, но можно хотя бы на один день отключить эту функцию? Это начинает бесить, и я готов бросить тебя здесь одну, а Ванессе сказать, что ты сбежала. Уверяю, она будет прыгать от счастья, одной занозой меньше.

— Ладно, чего разошелся-то. Пошли уже в твою забегаловку.

Мы вошли, и я сразу почувствовала всевозможные запахи, какие не могла представить даже в самых замечательных снах. Это абсолютно не сравнится с той простейшей едой, которой нас кормят в доме. Заняв столик возле большого окна, мы сделали заказ и стали ждать.

— Ты молодец, — вдруг сказал Ник, вырывая меня из мыслей и созерцания жизни города через окно.

— О чем ты?

— Я и представить не мог, что ты действительно можешь быть такой вежливой, — улыбнулся он, — и прости, что я не предусмотрел возможность того, что кто-то мог прикоснуться к тебе. Я совсем не подумал о том, что Аманда такая чувствительная и может вот так выразить свое сочувствие. Даже я испугался в тот момент, когда она накинулась на тебя.

— Это было неприятно, но ты тут ни при чем. Ты не можешь знать о том, что в голове у других людей.

— Как бы я не пытался, я и правда не могу защитить тебя от всего.

— Прекращай уже, мы ведь говорили об этом. Мне не нужна защита, ни твоя ни чья-либо еще. Да, я — маленькая девочка, озлобленная на весь мир из-за того, что осталась совершенно одна в семь лет. И раз уж я выжила в семь, сейчас я тем более вполне в состоянии позаботиться о себе сама. И если ты еще раз скажешь, что хочешь защитить меня, я убью тебя вилкой прямо здесь.

— На секунду я забыл, какая ты язва, Эбигейл.

— Больше, пожалуйста, не забывай.

Тут, наконец, принесли еду, и мы отвлеклись на нее.

— Ответишь мне на один вопрос? — спросила я, чтобы теперь утолить свое любопытство, после того как закончила с едой.

— Конечно.

— Ты уже два года работаешь у нас, но ты ни разу не рассказывал, как попал сюда. Серьезно, ты — симпатичный молодой парень. Зачем ты тратишь свою молодость на нас? Тебе бы учиться, найти хорошую работу, завести семью, а ты возишься с никому не нужными малолетками за копейки. Ради чего? Только попробуй сказать, что по доброте душевной и я ударю тебя. Поверь, у меня есть пара способов сделать это без личных контактов.

— Считаешь меня симпатичным? — хитро улыбнулся он.

Это слегка смутило меня, но лишь не несколько секунд. Я тут же смогла вернуть себе уверенное выражение лица и молча уставилась на него в ожидании ответа на свои вопросы. Он устало провел рукой по лицу и продолжил:

— Хочешь правду? Я тоже не имел чести расти в счастливой и любящей семье. Моя мама ушла от нас сразу после моего рождения, и я понятия не имею, где она. Отец мне никогда про нее не рассказывал, да и мы с ним не то, чтобы были очень близки. У меня вообще такое чувство, что отцу я был не нужен. Он терпел меня лишь из-за того, что у него попросту не было выбора. Зато, как только появилась возможность, он отправил меня учиться в частную школу подальше от себя.

— И ты, даже став взрослым, не попытался найти мать?

— Для чего? Она ушла, ясно дав понять, что ни я, ни тем более отец ей были не нужны. Я не виню ее, но мне совершенно не интересно какие цели она преследовала и как вообще сложилась ее жизнь.

— Что было дальше?

— Когда мне было семнадцать, отец внезапно погиб — несчастный случай. Я тогда жил в частной школе и мне сообщили лишь спустя пару дней. Опеку надо мной взяли родители отца, но, честно говоря, им, как и ему, было совершенно на меня наплевать, да и жили они в другом городе и лишь иногда приезжали повидать меня. Зато от отца мне осталась квартира и прилично денег на банковском счету — он был небедным. Я окончил школу, получил образование и решил, что хочу связать свою жизнь с такими же детьми, как я, которым не повезло по жизни. В деньгах я не нуждался, благодаря активам отца, поэтому мог заниматься только тем, что мне действительно нравилось. Называй это благотворительностью, да как хочешь. Но я ни о чем не жалею, — он повернулся к окну, за которым кипела жизнь и посмотрел куда-то вдаль, словно задумался. — Если благодаря мне хотя бы кто-то почувствует себя счастливым, значит, я все делаю правильно.

— Очень слезливая история, я тронута до глубины души, — фыркнула я, закатив глаза. — И дай догадаюсь, я — та самая «кто-то», которая должна стать счастливой благодаря тебе?

— Не извращай мои слова. Я просто хочу помочь.

— Ясно. Жизнь тебя потрепала, и ты скорее всего сделал что-то, о чем жалеешь, поэтому хочешь восстановить равновесие вселенной, взяв на попечение трудного подростка, — я вновь театрально закатила глаза. — Но теперь хотя бы ясно откуда деньги на шмотки и такую тачку.

— Просто мне в свое время помогли, и я хочу отплатить тем же.

— Но почему именно я?

— Просто, потому что? — он хмыкнул и пожав плечами, продолжил: — Разве этого недостаточно?

— На сегодня достаточно, повезло тебе. Я устала и хочу домой, — для убедительности я встала и зашагала по направлению к выходу.

— Поехали, нам уже давно пора вернуться.

Путь до дома не занял много времени, но я все равно умудрилась задремать. Неудивительно, у меня редко бывают такие насыщенные дни, тем более после бессонной ночи.

— Просыпайся, приехали, — я резко открыла глаза, услышав голос Ника, который в тот момент показался мне самым громким звуком во вселенной.

— Скажи честно, Ванесса дала разрешение на эту прогулку? — спросила я, спустя пару минут после внезапного пробуждения.

— Да, только сама еще об этом не знает.

— Ого, и не боишься?

— Не волнуйся, — улыбнулся Ник. — Она сегодня целый день занята и вряд ли заметила наше отсутствие. Но даже если и так, тебя это не коснется, я сам все решу.

Я усмехнулась и вышла из машины. После такой продолжительной поездки, я почувствовала, как сильно затекло все тело. Замечательный день, ничего не скажешь. Потянувшись и вдохнув последний раз воздух на свободе, я поспешила зайти внутрь. И, кажется, на этом все радости на сегодня закончились.

— Николас Питерсон, что ты себе позволяешь? — не успев даже полностью зайти, мы увидели метнувшуюся в нашу сторону Ванессу. — Почему ты увозишь ребенка черт знает куда без моего ведома?

Она метнула в него такой взгляд, что даже мне самой стало немного не по себе и я неосознанно стала отходить назад, прячась за спиной Ника.

— Ну, я, пожалуй, пойду, — протараторила я и поспешила убраться, пока волной не задело и меня.

— А ну стоять! — крикнула Ванесса так, что я тут же застыла и потеряла всякое желание хоть как-то двигаться. — Я с тобой еще не закончила.

— Она тут не причем. Пойдемте, я все вам объясню.

Ник взял Ванессу под руку и поспешил увести в сторону ее кабинета под продолжающиеся оглушительные вопли. Я выдохнула. Кажется, в этот раз пронесло. У Ника явно была суперсила успокаивать Ванессу даже когда она была в дичайшем бешенстве, но может все дело было в его голубых глазах и милой улыбочке. Надеюсь, сейчас это тоже сработает. Не хотелось бы ближайшие пару месяцев провести привязанной к батарее в своей комнате. Но даже если меня и не тронут, Нику в любом случае влетит… Хотя он сам виноват, с чего меня должно это волновать?

Примечания

3

1,55 метра