Принцесса и Ястреб

Ева Миллс, 2020

Ева заперта на карантине и не знает, как отвлечься от тягостных мыслей. Семнадцатилетняя Шелена приезжает в дом матери в момент, когда та ожидает опасных и знатных гостей. Что общего между двумя героинями? Одна из них – автор, а вторая – персонаж книги. Но в какой-то момент судьбы обеих женщин пересекутся. Смогут ли они справиться со своим прошлым и найти свое будущее? Спин-офф к циклу «Воздушные замки». Содержит сцены жестокости и насилия. Содержит нецензурную брань.

Глава 7.

— Вставай, вставай, вставай, штанишки надевай! — прогудело у меня над ухом, бесцеремонно выдергивая из сновидения.

— Что за фигня? — возмутилась я и отвернулась на другой бок.

Хавьер пощекотал мою пятку, и я резко втянула ногу под одеяло.

— Отстань! Я сплю!

— Нет, уже не спишь, шесть утра на часах, вставай, тюлень.

— Шесть утра? Ты ебанулся? Я спать хочу! — я накрыла голову подушкой в качестве последнего аргумента.

Хавьер стянул с меня теплое одеяло, и я закричала.

— Верни, верни, дикий ты козел, холодно!

— Быстро вставай и идем заниматься!

— Что? — я аж открыла глаза. — Заниматься? Чем? Сексом?

— Сексом я уже занимался, а сейчас мы идем заниматься фитнесом.

— Фитнесом?

— Хуитнесом. Вставай, не беси меня. Проела мне плешь своим спортом, а когда я решил согласиться — на попятную? Нет уж, я покажу тебе, что такое настоящая тренировка!

— Нет.

— Нет?

— Нет. Я хочу спать. Я не выспалась. Сейчас шесть утра и мы можем заняться фитнесом попозже. Часов в десять. После обеда. Есть еще вечер, в конце-то концов! Отдай мне немедленно одеяло, я замерзла.

— У тебя толстая жопа.

— Что?!

— У тебя толстая ленивая жопа. И будет еще толще. И когда она через месяц станет настолько толстой, что на тебя не налезут любимые джинсы, ты выебешь мне все мозги своим нытьем: Хааавьер, я такая толстая, у меня уши торчат, у меня жопа висит, ляжки не пролазят в штанины, почему ты мне не сказал, что я жирная, а когда я отвечу тебе, mi diosa, мне нравится твоя круглая толстая задница, ты начнешь рыдать и причитать, что я тебя разлюбил, и не обращаю на тебя внимания…

— Все, все, закрой рот! — я в бешенстве вскочила с кровати и схватила валявшиеся под ногами лосины. — Ну блядь, я покажу тебе, кто из нас толстый! Пошли!

И под довольный смех умело раздраконившего меня мужа я пулей рванула в гостиную, совершенно позабыв о том, что пять минут назад мечтала лишь о сне.

Спустя двадцать минут я мечтала лишь сдохнуть.

— Ха…Хавьер, что за адский пиздец вместо тренировки ты мне подсунул?

— Это, моя милая, высокоинтервальная сорокаминутная тренировка на все группы мышц с элементами пилатеса и йоги от Beach Body. А не твоя ритмика для детишек.

Я задыхалась, пот градом тек со всего моего тела. Колени! У меня были потными даже колени, а сердце колотилось так, что казалось, я сейчас получу удар, инфаркт и разрыв аорты одновременно.

— Я. Не. Могу. — я легла на пол и положила голову на руки.

— Все. Бобик сдох.

— Если вы сейчас остановитесь, это будет огромной ошибкой, — весьма похоже процитировал Хавьер мою любимую Джиллиан, и я скривилась. У некоторых слишком хорошая память.

— Плевать.

— Еваааа, толстаааая заааадницааа.

— Тебе нравится моя задница. Я устала.

— Ну ладно — не хочешь — не надо. Но очень жаль, потому что я заметил, что на твоей попе уже прорисовываются такие прекрасные крепкие мышцы…

— Правда? — я подхватилась.

— Конечно. Вот, напряги ягодицу. Чувствуешь, как она на глазах становится все более упругой?

Он смеялся надо мной, козел.

— Пиздишь?

— Ты не можешь знать наверняка.

— Говоришь, видно изменения?

— Клянусь.

— Да что ж ты будешь делать, ты хуже эдамского змия!

— Ну не даром же ты Ева.

— Хватит трепаться, лучше помоги мне встать, мучитель!

— Давай, отрывай свою толстую…

— Еще одно слово про мою задницу, и ты занимаешься сексом без меня до конца карантина.

— Вот за что я тебя люблю, дорогая, так за то, что ты умеешь приводить неопровержимые доводы в свою пользу. Ну, раз-два-три, продолжили!

И мы продолжили.

Дама червей

Утро не было добрым.

Тело болело. Голова болела.

Не сразу сообразив, где я, через секунду осознание накрыло меня.

Нас поймали. Пытали. Мы во дворце. Что с Марком?

Мучилась в догадках я не долго.

Скоро дверь открылась, и вошел вчерашний стражник, не Ворон, другой.

— Идем.

Руки мне не связывали. Я шла за охранником по извилистым коридорам то вверх, то вниз, поражаясь идиотской запутанности планировки дворца. Хотя, это, наверное, против злоумышленников. Залезешь вот так тихонечко спиздить столовое серебро с вензеля и сгинешь навеки в одном из бесконечных замковых закоулков. Я как раз размышляла, рискнула бы сунуться в замок за подвесками королевы, имея на руках план здания, как мы пришли.

Стражник подтолкнул меня к входу, заметив, что Марк уже был там, на первый взгляд здоровый и невредимый, я немного повеселела и вошла.

Марк, увидев меня, сразу бросился обнимать и так крепко стиснул, что я охнула от боли:

— Спина!

— Ой, прости, прости, Шел, как ты? Тебя не обижали?

— Нет, нет, Марк, все хорошо, ты как?

Убедившись, что с другом все в порядке, я осмотрелась. В комнате кроме нас был принц-Ястреб. Ворона не было, и я тихонько выдохнула. Не хотелось признаваться в этом даже самой себе, но этот мужчина вселял в меня ужас.

— Он занят другими делами. Подойдет позже. — Оказывается, Ястреб только делал вид, что не смотрит на меня. Проницательность принца внушала серьезные опасения. Ну почему в сказках героям попадаются тупые и недалекие правители, а нам достался вот этот? «Наверное, ты в другой истории, Шелена, в которой благородный и справедливый принц наказывает глупых и жадных злодеев», с печалью констатировала я.

— Плохо быть на неправильной стороне, — пробормотала я, — но Принц услышал.

— Жалеешь?

Я заглянула в себя.

— Жалею, что уступила Марку с этой авантюрой. Если бы мы не пришли, вы бы нас никогда не прижучили.

— Но мы вас прижучили.

— Что есть, то есть. И что теперь, сир?

Я сама удивлялась собственной дерзости, но почему-то, после того, как этот мужчина побывал в моей голове — я невольно вздрогнула от воспоминания о пережитой боли — мне казалось, что я его давно знаю. Я чувствовала, что его забавляют мои смелые ответы и собиралась воспользоваться всем своим обаянием, чтобы выторговать наши жалкие жизни.

— А сами как думаете? — он кивнул нам с Марком, и мы ответили одновременно:

— Смерть.

— Тюрьма.

— Просто чудо, что вы попались только сейчас, учитывая слаженность ваших ответов последние два дня. — Принц издевался — и поделом нам — мы действительно показали себя не очень хорошей командой.

— Ну, как показывает практика, выгодно дать слово первому тебе — и он посмотрел на Марка. Последний глянул на меня виноватыми глазами и, расправив плечи, гордо сказал:

— Вы казните нас на главной площади в назидание всем остальным.

Я невольно залюбовалась его посадкой головы, его высокомерным тоном… Благородный идиот. Любимый.

— И сделает из нас мучеников? Соколы только и ждут повода поднять восстание, и твоя смазливая физиономия отлично будет смотреться на повстанческих штандартах. Не надейся, ди Анджело, нас сгноят в тюрьме, и мы будем сидеть там до глубокой старости, а когда нам исполнится лет тридцать, то нас выпустят сломленными развалинами и с позором отправят на все четыре стороны.

Марк в ужасе выпучил на меня глаза. О таком он, конечно же, не подумал. С честью принять смерть он был готов, но всю жизнь просидеть за решеткой… Это было страшно.

Ястреб ехидно меня похвалил.

— Тебе пятерка, Гатинэ. Точно и красочно. Особенно мне понравился пассаж про старых тридцатилетних калек. — что-то в моих словах его рассмешило, но я не поняла, что.

— На самом деле есть третий вариант, — добавил его высочество без тени улыбки.

Мы с Марком переглянулись. Ничего другого нам в голову не приходило.

— Присядьте, дети. Нам есть, о чем поговорить.

***

— Работать на вас? Да лучше сдохнуть!

— Никогда и ни за что!

— Ну наконец-то вы проявили единодушие. Только вы не поняли меня. — Ястреб наклонился в нашу сторону, веселье пропало из его глаз, голос стал стальным, а взгляд холодным.

— Или вы работаете на благо королевства и живете, либо мы объявляем вас государственными изменниками со всеми последующими вытекающими.

Мы побледнели. Подставиться под удар самим? Мы были молоды, безрассудны и не боялись ничего, кроме скуки. Любое наказание мы смогли бы принять. Но признание изменниками…

Такое обвинение ложилось не только на одного человека, а на всю его семью. Фамилия покрывалась позором, вычеркивалась из всех генеалогических деревьев, а имущество подлежало конфискации короной. Подставить самых дорогих нам людей, единственных, чьим мнением мы, два безрассудных оболтуса дорожили, отнять у родителей ди Анджело их имение и виноградники, у моей матери отель… Я сглотнула подступившую горечь.

— Я согласен. — на Марке не было лица, на висках выступил холодный пот, но голос его не дрожал.

Мы заслужили.

— Согласна.

Ястреб сложил на груди руки и кивнул, еле заметно улыбнувшись.

— Значит, настало время заключить сделку.

Он поднял трубку телефонного аппарата и проговорил.

–Сирин¹⁶? Попроси Колина зайти ко мне в кабинет.

Валет пик

Колин достался ему от отца.

Седовласый мужчина за пятьдесят, еще крепкий, и, по мнению многих придворных дам, весьма и весьма привлекательный. Ястребу было плевать, как выглядел Колин. Гораздо важнее было то, как он умел составлять документы.

Если придворный мир Кермана и кишел акулами, то Колин был ловцом на них и крепко держал на крючках каждого, кто хоть раз в жизни подписал какую-то бумагу.

Влиятельный юрист, прожжённый делопроизводитель, он умел составлять договоры так, чтобы возвысить и уничтожить, обогатить и разорить одним нужным незамеченным словом в подпункте соглашения.

И именно Колина позвал Ястреб заключить трудовые контракты с Гатинэ и ди Анджело.

— Все ли вам понятно в этих документах? — заботливым голосом доброго дедушки поинтересовался адвокат.

Ястреб ожидал, что девчонка опять выскочит первой, но на удивление она промолчала и бросила косой взгляд на дружка.

— Вполне. — хмуро ответил Марк. — Согласно написанному здесь, мы переходим в полное распоряжение короны на три года с возможным последующим односторонним обновляемым продлением контракта на один год, и наша заработная плата будет соответствовать уровню нашей квалификации, установленной соответствующими инстанциями.

— Вы очень точно пересказали составленный договор, молодой человек — Колин уважительно поднял брови. — Да, вы все правильно поняли.

— То есть мы делаем все, что говорит принц, три года и возможно, еще один, и платить нам будут в зависимости от того, насколько мы будем стараться? Так?

— Так, да не так, Шел. — Марк скривился. — Смотри, если прочитать поверхностно, ну, так как ты, то кажется, что нам придется работать максимум четыре года, но если обратить внимание на слова односторонне обновляемый… По сути это значит, что принц каждый год может продлевать контракт на год и так…

— До бесконечности.

— Да. Мы в рабстве, Шел.

Ястреб и Колин переглянулись. Впервые на памяти Кая кто-то раскусил его юриста.

Девушка побледнела.

— А деньги?

— О, тут вообще очень тонко и красиво, я три раза перечитал, пока понял.

Марк подошел к креслу Шелены и ткнул пальцем в нужную строчку."Квалификация, установленная соответствующими инстанциями". Шел. У нас нет квалификации. Мы — студенты-недоучки и не имеем диплома, поэтому любая соответствующая инстанция установит наш тарифный разряд на самый нижний уровень. Мы будем работать за еду. Высочество, кормить нас хорошо хоть будете? — горьким тоном спросил он Ястреба?

Раздались хлопки.

— Браво, молодой человек. Браво. — глаза Колина сияли. — Вы не представляете, сколько лет мне не встречался никто, настолько разумный, как вы, как приятно мне, что это все-таки произошло и как прискорбно, что в таких обстоятельствах. Говорите, вы химик? Жаль, очень жаль. Вы прирожденный юрист.

— Да какой из меня юрист! И химик из меня херовый, иначе не нахимичил бы эту заварушку.

— Мы нахимичили ее вместе, это не только твоя вина — Шелена дотронулась до руки Марка в попытке утешить.

— Ну, — принц решил прервать затянувшийся обмен любезностями — раз все все поняли — подписывайте.

Ди Анджело, опустив плечи, повиновался, девчонка тоже поднялась, но не пошла к столу, а встала перед Ястребом.

— Я не согласна.

— Не согласна?

— Нет. — почувствовав себя в своей стихии, она выпрямилась. — Это не контракт. Это — форменное наебательство. Вы нам предложили выбор: темница или работа, но на самом деле не предложили. Переписывайте или сажайте за решетку.

— А как же ваши родные?

— Как-нибудь выкрутятся. Переписывайте.

— Нет.

— Вы не заставите нас работать вот так.

— Еще как заставлю.

— Мы сбежим. Я — талантливый химик, Марк — сильный маг.

— Мы вас поймаем.

— Не сразу. Не без потерь. Мы будем сражаться за свою свободу. Представьте, что будет, если вместо флакончика с похотью человек вдохнет смертельный яд, который выкрутит ему кости и раздробит глазницы?

Она была прекрасна в своем страхе и гневе. Он любовался этими злыми сияющими глазами и думал, что не даром он вчера не увидел лжи в голове ди Анджело. Потому что тот не лгал. Кому нужна пустая красота, когда можно получить такое?

"Она будет моей" — именно в тот момент решил он, а вслух произнес:

— Какая прелесть. У тебя есть такой яд? В хозяйстве бы весьма пригодился.

Она как-то разом погасла и снова стала обычной.

— Нет. Конечно, нет. — устало произнесла она и шепотом добавила. — Пока нет.

— Как показывают статистические данные, по результатам исследований, проведенными независимыми неофициальными источниками, производительность сотрудников предприятия эффективнее в несколько раз при условии мотивированности работников высокой оплатой профессионального труда и качественными условиями работы.

Ястреб уставился на Марка округлившимися от изумления глазами.

— Что, задница Ланселота, вся эта чушь значит?

— Мы будем работать в два раза лучше за деньги, в хороших условиях и зная, что в какой-то момент сможем быть свободны.

Ястреб обвел глазами присутствующих.

Ди Анджело дрожал, но держался прямо, Гатинэ, набычившись, сверлила его исподлобья, Колин откровенно веселился.

Принц вздохнул. Сейчас бы добрую шлюху и кувшин вина, а лучше два, и завалиться спать на сутки, как в старые добрые времена. Эх, молодость, молодость.

— А что за независимые неофициальные источники? — спросил он.

— Я сам.

— Почему я не удивлен. Что скажешь, Колин?

— Скажу, что они заслужили отличную порку и честные условия.

Ястреб закрыл глаза и снова открыл.

— Давайте попробуем и посмотрим, что получится¹⁷. Действуй, юрист.

Примечания

16

-Сирин? А это разве не из русских сказок? Мне кажется, у нас тут Персиваль и прочий Грааль, нет?

–Напомни мне в следующий раз НЕ давать тебе читать незаконченные романы.

–Нет, но Сирин. Мне не нравится Сирин. Давай назовем ее Эгвейн?

–Хавьер. Не приставай к Сирин. Как-никак, она секретарша принца.

–Ты хотела сказать, к Эгвейн.

–Ну ты противный.

–Все для тебя, любимая.

17

Поклонники ЛМБ наверняка узнали любимую цитату Грегора