Элегия. Обреченная стать Богом…

Доминика Вольф

Оказаться за гранью жизни и смерти, попасть в другой мир и стать игрушкой в руках жестоких богов – такая судьба была уготована Екатерине. Обретя смысл жить, любить и быть счастливой, Катя получает и новые способности, но за всё нужно платить. Сможет ли Екатерина пойти наперекор богам и повернуть колесо судьбы в нужную сторону или окончательно потеряет себя и сдастся на милость победителя в этой жестокой игре?..

Глава 2. Сон или…

Со дня пешей прогулки домой прошло несколько одинаково скучных дней, похожих друг на друга. «День сурка». Всё так же, слово робот, она приходила на надоевшую работу, выполняла всё, что от неё требовалось, в идеальном виде и шла домой. В пустой дом в сером человеческом муравейнике.

Был какой-то праздник, — девушка не слишком следила за этим, — и ей подарили сбор целебных, успокаивающих трав. Она всегда скептически относилась ко всякого рода «травкам», сиропам и прочей лечебной гербаристике. Но чтобы не обижать коллегу, которая божилась, что всё это не куплено, а собрано руками её бабушки, приняла дар и обещала пить. Конечно же, только на ночь, и естественно, в указанных пропорциях. Судя по тому, что с неё в этот раз поборов не собрали, это был её очередной день рождения. Дата в календаре подтвердила предположение.

— Ну, с днем рождения, Екатерина Михайловна! — грустно улыбнулась девушка, поднеся кружку с ароматным чаем к зеркалу, звучно его касаясь, словно чокаясь со своим отражением. Напиток и правда оказался довольно вкусным. Пить его доставляло какое-то странное удовольствие. Казалось, что она вернулась на двадцать лет назад и сейчас сидит в нагретой солнцем веранде. Рядом — горячо любимая бабушка. Откуда-то издалека раздается лай собак и мычание коров. В воздухе витает запах скошенной травы, сена и того самого чая с успокаивающим действием…

***

В ту ночь ей впервые приснился сон, вот только ничего успокаивающего он не принёс. Ей снилось, что она стоит в своей комнате, в привычной обстановке, где царил идеальный порядок: где у каждого предмета было своё место и где не было абсолютно ничего лишнего. Казалось, даже пылинки не залетали туда, боясь нарушить сложившийся годами порядок. Неожиданно по комнате пронёсся сквозняк, которого там быть не могло. Оглянувшись в поисках его источника, девушка застыла от ужаса: прямо посередине её комнаты зияла огромная чёрная дыра, края которой, казалось, искрились. Странные вибрации воздуха будто затягивали окружающие предметы внутрь этого круга, пугающего своей непроглядной чернотой. Девушка до боли в пальцах вцепилась в подушку кровати, в надежде, что та сможет её задержать. Самым страшным было то, что она понимала, что всего этого в принципе не может происходить на самом деле, но ужас настолько сковал её тело, что она даже не могла закричать: только бесшумно открывала рот, пытаясь позвать на помощь. Тяга из странной дыры в неизвестность усиливалась, и девушка с ужасом понимала, что руки стали слабеть, что скоро у неё не хватит сил сопротивляться и наступит конец.

Впервые за долгие годы Екатерина проснулась в холодном поту, прекрасно помня свой сон. Помня каждую секунду, помня ужас, который она испытала. Она подскочила с кровати и бросилась на кухню, не замечая холода пола босыми ногами.

— Просто чудо-чай! — передразнила она интонацию коллеги, и, не задумываясь, выкинула этот сбор в мусор.

Подойдя к зеркалу, она обнаружила ещё один неприятный сюрприз: выглядела она так, будто это был вовсе не сон — и тёмные круги под глазами лишь подтверждали это. На самом деле, ей было глубоко плевать, как она выглядит. Но, к сожалению, сейчас такое время, когда все оценивали друг друга по внешнему виду. И, если ты не хочешь обсуждений за спиной, пересудов и прочих способов развлечься примитивному социуму, стоит следовать некоторым правилам, а именно, не привлекать к себе внимания какими-либо изменениями во внешности. А если планируешь их, то стоит подготавливать к этому. Кого и как «готовить», девушка уже знала, и эти люди, умеющие превратить любую информацию в первоклассную сплетню, её не трогали. Только из-за этого ей приходилось тратить гораздо больше времени для нанесения очередной «маски».

Возможно, жизнь вошла бы в свою привычную колею, и серые, скучные будни продолжили бы отравлять её существование. Но сны не уходили… И если первые дни она могла списать на эмоции, полученные во время первого сна, или на затяжное действие «проклятого» чая, то дальнейшее не поддавалось никаким объяснениям. При всём при этом у снов начались продолжения. В какой-то момент Екатерина увидела несколько мерзких не то лап, не то рук, тянущихся из черной дыры к ней, что вызвало ужас такой степени, что она несколько дней не могла войти в комнату. Казалось, что что-то могло проникнуть оттуда в её мир!

Девушка понимала, что происходящее не является нормальным и начала откладывать деньги на хорошего психолога, естественно, никому об этом не сообщая, по уже известным причинам. Она надеялась, что до психиатра дело не дойдет…

А после сны перестали оставаться просто снами. Однажды утром она обнаружила у себя на лодыжке отпечатки лап — память сразу подсунула момент, когда во сне её все-таки схватили! Дыра с каждым разом становилась все больше, охватывая помещение комнаты и кровать уже не казалась надёжным укрытием. В том сне ей впервые удалось закричать — и тогда все моментально прекратилось. Глаза она распахнула, лёжа на кровати, с бешено колотящимся сердцем, готовым пробить грудную клетку и выскочить наружу.

Странности продолжались и днём: она начала терять предметы из комнаты. И если изначально это были лишь тетради с записями, блокноты, настенные календари, то, в последствии, стали пропадать более существенные вещи. Сперва пропал планшет, потом светильник, а затем и прикроватный пуф. И вот это стало последней каплей!

На утро следующего дня Екатерина уже сидела в платной клинике у довольно известного психолога. Судя по обстановке кабинета врача, заработок его был не мал, что давало надежду и на качество оплачиваемых услуг.

В течении месяца, дважды в неделю, девушка ходила на приемы. Сны отступили. От чего именно — неизвестно. То ли от нудных разговоров с врачом, после которых она чувствовала себя как выжатый лимон, то ли от сильнейших снотворных, которые «добрый доктор» ей посоветовал сразу после первого приема.

Жизнь постепенно приходила в привычное русло, кошмары не возвращались, и девушка решила более не посещать врача. Многие странные вещи, такие, как потеря предметов, доктор списал на лунатизм, возникший на основе нервного возбуждения и усталости. Что ж, эту версию приняла и девушка. Если уж квалифицированный врач всё объяснил, зачем же она будет забивать себе голову тем, чего на самом деле не было.

***

Дни шли, наступила весна, принеся с собой не запах тающего снега, а гололёды, сплошные проталины почти чёрного снега, запах выгула собак. Растаяли все места тусовок пьющей молодежи, мусор, который до половины зимы валялся вокруг мусорных контейнеров. В общем, ещё одно время года, которое совсем не красило этот город, превращая его в грязное, серое болото.

Девушка, по уже сложившейся привычке, вставила в уши гарнитуру, включила что-то громкое, что хоть немного придавало настроения куда-то идти и что-то делать, и покинула дом. Её радовало, что кошмаров нет уже долгое время, даже без таблеток! И дорога к дорогому врачу была уже забыта.

Как всегда, уверенной походкой, с высоко поднятой головой девушка преодолевала привычное расстояние от дома до работы. Дорога, которая была изучена годами и никогда не приносила сюрпризов.

Однако в этот раз что-то пошло не так…

Стоило ей ступить на пешеходный переход дороги, как девушка увидела прямо перед собой уже знакомую чёрную дыру. Маленькие искорки будто рисовали беспросветно чёрное пространство прямо перед её лицом, пока оно не превратилось в подобие портала. Уже забытый ужас сковал всё её тело, и она не могла даже шагнуть в сторону — просто стояла и смотрела на приближение мрака.

Всё было как в замедленной съёмке. Секунда — дыра ближе. Секунда — звук клаксона автомобиля. Секунда — развевающийся на ветру шарф пропадает в дыре. Секунда — сильный удар. Секунда — адская боль, пронзившая тело. Секунда — визг тормозов. Ещё секунда — и темнота поглощает её, освобождая от боли. Секунда… и нет дыры.

— Твою мать! — бешено кричал выскочивший из машины мужчина, хватаясь за голову.

— Что случилось, Вась? Мы кого-то сбили?! — женский голос из автомобиля.

— Где девушка?! — на встречной полосе уже остановились несколько машин, ставших свидетелями аварии. Из соседних домов показались головы любопытных зрителей, тут же доставших телефоны для съёмки.

— Нет нигде! Что за чертовщина?! — мужчина бегал вокруг машины, осматривая её и пустые обочины.

— Да, может, не сильный удар? Уже поди свалила! — неуверенно предположила спутница виновника аварии.

— И что?! ДТП было, мы — свидетели! Ещё и на зебре! — сразу начала кричать какая-то полная краснощекая женщина.

— А удар-то… сильный, — прошептал мужчина, заметив, наконец, капли свежей крови на капоте авто.

***

Открывать глаза было мучительно больно. Но боль успокаивала: она давала надежду на то, что тело ещё живо. Где-то неподалеку раздавались голоса, но понять, о чём идет речь, пока не получалось. Попытка пошевелиться не привела к успеху, и Катю сковал страх: она помнила всё, что с ней произошло, понимала, что, если она жива, то скорее всего находиться в больнице, а раз она не может пошевелить конечностями, то, скорее всего, дело плохо…

Когда глаза привыкли к свету, она увидела двух мужчин, стоявших неподалеку от её кровати: они что-то живо обсуждали. Их речь была ей не понятна, хотя она и не могла похвастать знанием иностранных языков.

«Меня сбил миллионер, и сейчас я в Швейцарии или Германии!» — подумала девушка и сама усмехнулась своим мыслям. Чем и привлекла к себе внимание мужчин. Один из них повернулся к ней и начал что-то говорить. Странный язык, напоминающий курлыканье птиц, вызывал у Екатерины лишь раздражение.

— Б***ть, неужели не видите, что я ни черта не понимаю! — прокричала девушка, и в полном бессилии откинулась на подушки.

Разговорчивый врач с недоумением посмотрел на коллегу, потом смешно изобразил губами букву «О», и начал подключать к её голове какие-то приборы. Второй врач, сперва довольно хмуро на это смотрел, потом, видимо, что-то для себя решив, медленно подошёл к кровати и наклонился к девушке.

— Боль. Терпеть. Немного терпеть, дочка! — произнес мужчина на ломанном русском и поцеловал девушку в лоб.

— Что?.. — попыталась спросить Екатерина, но тут её мозг будто взорвался. Ещё ни разу в жизни она не испытывала такой боли, словно в её голову разом втыкают тысячи раскаленных игл. Её стон перерос в крик, но оборвался на самой высокой ноте. Глаза девушки с красными, полопавшимися капиллярами закатились, и она потеряла сознание.