Говорящий свёрток – история продолжается

Дмитрий Чудаков, 2023

На страницах этой книги мы с уважаемым читателем вернемся в мир Мифландии – волшебной страны, созданной английским писателем Джеральдом Даррелом. Реалистичность построенного им мира заставила поверить, что где-то – то ли за завесой наших перегруженных будней, то ли в параллельной неперегруженной вселенной – история этого мира продолжается, только некому и некогда заглянуть туда, и рассказать, как там идут дела. Признаться, и мне тоже было совершенно некогда. И вот чем дольше мне было некогда, тем страшнее становилось, что это некогда однажды превратится в никогда. Что мои и чужие дети вырастут и погрузятся в свои заботы, и им тоже станет некогда, и получается, что они так и не узнают, как живет-поживает созданная Даррелом волшебная страна. Наконец, я испугался окончательно, и пришлось мне всерьез сесть за эту книгу. Ну, или не совсем всерьез, но так или иначе, я должен был, просто обязан – вернуться в Мифландию и узнать, что же там происходило дальше.

Глава 1. Ну, хорошо

— Ну, хорошо, — Попугай размеренно вышагивал по жёрдочке огромной золотой клетки, обставленной изысканной старинной мебелью. Клетка располагалась на большом дубовом столе в рабочем кабинете волшебника Хенгиста Хайрама Джанкетбери, и именовалась теперь не иначе как Летняя резиденция.

Функциональное назначение её было не вполне понятно, однако Попугай утверждал, что это было единственное место, в котором ему удавалось по-настоящему сосредоточиться при решении вопросов Государственной важности. Зимы в Мифландии никогда не бывало, поэтому необходимости в особой Зимней резиденции у Попугая, к его большому сожалению, не было.

— Хорошо! Допустим, что на Безымянном острове, на многие мили удаленном от прочих участков суши, василиски более не представляют для нас угрозы. Где-то они, в конце концов, должны существовать, всё-таки великая миссия Мифландии — дать убежище всем мифическим существам, даже самым опасным из них…

— А-а-апчхи! — высоким мелодичным голосом подтвердила Дульчибелла.

— Будьте уже здоровы, — откликнулся своим скрипучим голосом Попугай, одновременно несколько раздраженно и заботливо. Так бывает, когда два существа знают друг друга уже много лет.

— А-а-апчхи!… Ах простите, простите, — тем же высоким голосом запричитала паучиха, — После этих василисков и пожаров осталось столько копоти, что я вот все чихаю и чихаю.

— Так во-О-от… — протянул Попугай, недовольно покосившись на Дульчибеллу, — Допустим, василиски больше не представляют угрозы для Волшебной страны. Однако! — здесь Попугай выразительно поднял крыло с длинными маховым пером, заменявшем ему в разговоре указательный палец. — Несдержанные, к тому же, раздражённые недавним поражением василиски, пышущие огнём, могут быстро уничтожить на предоставленном им острове всю растительность! Я даже не говорю о том, — Попугай постепенно распалялся и повышал голос, — что на этом острове произрастает ряд чрезвычайно редких, и даже эндемичных видов растений, то есть таких растений, которых больше не имеется нигде в Мифландии, и тем более ни-где-бы-то-ни-было-ещё. Таких как Цветущие папоротники, Пятицветные грибы бессмертия, а также, — Попугай снова многозначительно поднял указательное маховое перо, — Древо лотоса, чьи плоды, как известно, вызывают необычайно приятную дремоту и забвение. Троянский Травник не даст соврать, — он повёл крылом в сторону большой зелёной книги с золотым тиснением, лежавшей тут же на огромном дубовом столе.

В ответ на эти слова, Троянский Травник одобрительно перелистнул сотню-другую страниц. При этом производился шелестяще-буркающий звук, похожий на одобрительное фырканье старого мудрого библиотекаря. Здесь не лишне будет напомнить читателю, что Троянский Травник — одна из трёх волшебных книг, принимающих непосредственное участие в управлении Мифландией, наряду с Великой Книгой Заклинаний, и Гигантским Словарём. В Троянском Травнике собраны все на свете знания обо всех — без исключения — растениях, как сказочных, так и самых обыкновенных, о местах их произрастания, секретах их магических и практических применений, об их геномах и транскриптомах… в общем — обо всём, что только можно знать о растениях, а также мхах, грибах, лишайниках, и водорослях, растущих на суше и на земле. Троянский Травник, разумеется, перелистнул страницы не случайным образом, а услужливо раскрыл нужный разворот, на котором имелось самое подробное описание и даже изображение Древа лотоса.

— Дульчибелла, душа моя, прочтите пожалуйста подзаголовок, — великодушно проскрипел Попугай.

Просиявшая Дульчибелла взяла в лапку миниатюрный монокль (это что-то вроде очков, но только из одного стекла), нацелилась на искомый участок страницы, и выразительно прочитала своим нежным, звенящим голоском:

«Древо лотоса — без преувеличения уникальное дерево во всём царстве мифических растений. Тот, кто однажды отведает плод этого дерева, как правило остается жить под его ветвями, питаться его плодами, и вскоре совсем забывает про своих близких, теряет интерес сначала к великим, а затем и к невеликим делам. День за днем такой человек проводит всё своё время в неге и безделии, подобно ребёнку, увлечённому мобильным телефоном…».

Попугай невольно поёжился:

— Так вот, я даже оставляю всё это за скобками…

— Где оставляете?

— За скобками, — Попугай развел пространство крыльями, как бы показывая, как далеко за скобками, на которых держались распахнутые дверцы его клетки, он оставляет всё это. — я спрашиваю о другом — если разбушевавшиеся василиски выжгут всю растительность на Безымянном острове — что они, скажите на милость, будут есть? У нас в результате не останется ни василисков, ни редких мифических растений! — он ещё шире развел крыльями, чуть наклонил голову, и одновременно для большей убедительности сделал большие глаза, встретившись при этом взглядом с волшебником Ха-Ха.

Великий волшебник Хенгист Хайрам Джанкетбери (а коротко, для своих — просто волшебник Ха-Ха) как раз только что вошёл в залу, и также чуть наклонил голову, также развёл в сторону руки, и также несколько выпучил глаза за толстыми стёклами больших очков в роговой оправе. Некоторое время они стояли так, глядя друг другу в глаза и не произнося ни слова.

Неприятная привычка передразнивать Попугая появилась у волшебника относительно недавно, после того случая, когда ему практически случайно пришла в голову мысль повторить его движения и интонацию на одном из официальных совещаний по оптимизации и самоорганизации жизни в Мифландии. Собравшиеся тогда отреагировали бурным хохотом, что, конечно же, привело Попугая в ярость, но… Ха-Ха запомнился этот неожиданный успех. Вы только не подумайте плохо про доброго старого волшебника. Но ведь и волшебникам хочется иногда повеселиться, случается что и за счёт добрых старых друзей. К тому же, и Попугаю не стоит отказывать в самоиронии, и хотя он продолжал испепеляюще сверкать глазами и высокомерно задирать свой разноцветный хохолок, дразнилки Ха-Ха его на самом деле тоже изрядно веселили.

— Это. Не. Смешно! — отчеканил Попугай, не меняя позы.

— Мой друг, — волшебник принял нормальное расслабленное положение и подошел к столу. — я вполне с вами согласен. Действительно, редкие растения на Безымянном острове оказались под некоторой угрозой… я как-то сразу о них не подумал. — при этих его словах Троянский Травник неодобрительно зашелестел. — Но, — волшебник успокоительно опустил ладони — всему есть решение.

— И какое же? — несколько язвительно вопросил Попугай.

— Троякое. — непонятно, но уверенным тоном заявил волшебник. — Во-первых, образцы Цветущих папоротников — цветущих, я напомню, ровно одну минуту, ровно один раз в год, и раскрывающих в этот момент клады и скрытые сокровища, а также дарующие увидевшему такой цветок необыкновенные способности и даже силу противостоять злым чарам… да… так вот, образцы Цветущих папоротников, Пятицветных грибов бессмертия, а также Древа лотоса… образцы всех этих редких грибов и растений я на всякий случай попросил русалок и Освальда пересадить ещё на три небольших острова, которые я специально для этого случая сотворил на просторах нашего небольшого Поющего моря.

Попугай при этих словах волшебника удовлетворенно качнул головой, одновременно приподняв левую бровь и одобряюще поведя крылом.

— Во-вторых, — продолжал Ха-Ха, — с василисками лично мною была проведена серьёзная разъяснительная работа.

При этих словах, Попугай недоуменно поднял обе брови, покосившись на волшебника, но опять же промолчал.

— Наконец, в-третьих, — волшебник качнул в сторону Попугая узловатым указательным пальцем. На пальце красовалось потёртое, древнее кольцо из лунного серебра высшей пробы, на котором магическими рунами было начертано “Ха-Ханюшке от Стеллочки”. — В-третьих, — повторил волшебник — есть такое понятие как Экосистема.

Попугай удивленно приподнял теперь уже только правую бровь.

— Да-да, мой дорогой, именно Экосистема, гармонично уравновешенное сообщество растений и существ, которые сами по себе — то есть по отдельности — могут показаться на первый взгляд совершенно… неуравновешенными.

— Василиски, — продолжал волшебник, — конечно, существа в высшей степени неприятные. Действие плодов Древа лотоса, погружающих живых существ в праздное безделие — тоже, по сути, следует отнести к воздействию неприятному. Однако! — и Ха-Ха снова выразительно покачал окольцованным пальцем, — василиски, отведавшие плодов Древа лотоса — остаются существами пусть и по прежнему довольно угрюмыми, но всё же уже относительно спокойны и безопасны. К тому же, несмотря на свою в общем-то бестолковость, василискам хватает ума чтобы понять, что если они в гневе ненароком посжигают все Древа лотоса — они больше не получат его заветных плодов. А плоды эти, заметьте, мой друг — василискам пришлись весьма по вкусу!

Попугай удивленно-одобрительно раскрыл клюв и слегка покачал головой, показывая, что он приятно впечатлён услышанным.

— В общем, — заключил волшебник, — надеюсь, что на Безымянном острове установится относительно равновесное благополучие. Уживаются же как-то на своем острове оборотни, блуждающие огоньки, и мандрагоры?

— Господа, — пропела своим тоненьким голоском Дульчибелла, — оставим хоть на минуту ваши политические разговоры, пора ведь когда-то и поужинать.

— Да! Да, моя дорогая паучиха, ты совершенно права, — взмахнул руками Ха-Ха, и отправился на кухню стряпать всякую вкуснятину из лунной моркови.

За ужином, однако, речь снова зашла о делах.