Старый Кёнигсберг. Часть 2

Дмитрий Путилин, 2021

На второй день свадьбы сына богатого предпринимателя Фетисова и дочери его друга детства Горского погибает телохранитель молодой жены. Он падает замертво, выпив всего один глоток коньяка. Дочь Горского Лиля обвиняет в его гибели своего мужа и прячется от него в особняке отца. Отношения между новобрачными становятся напряженными, нежелание Лили вернутся к своему мужу приводит к ухудшению отношениям между их отцами. Начинается расследование, которое постепенно раскрывает тайные мотивы этого брака.

Глава 1

Организовать наблюдение за Горским не представляло с технической стороны большой сложности. Напротив его особняка появился не приметный фургон, напичканный внутри самой современной техникой для прослушивания. В нем обосновались оперативники, наблюдая за домом. И на второй день они увидели, как в подвал особняка спустились три весьма живописные фигуры. Судя по одежде явно из многочисленной армии бомжей и нищих. Оперативники не могли видеть, что происходит в подвале, но зато все хорошо слышали.

А происходило вот что:

— Ну, голубчики, рассказывайте, как вы додумались до такого убийства? — жестким тоном проговорил Горский, брезгливо разглядывая парочку бомжей, которых привел в подвал его загородного дома, бригадир Иннокентий, больше известный в обиходе под именем — Кешка.

— Какое еще убийство? — строптиво откинув голову, поинтересовалась бомжиха.

— Мы ничего не знаем про убийство, — пропищал маленький бомж.

— Как это не знаете? — грозно нахмурившись, спросил Горский, — Ведь это ты бутылку коньяка из сумки у покупателя украл?

— Я, — задрожал мужичок в желтом берете.

— Ну вот! — повысил голос Горский, — Ты украл бутылку, вы в неё ввели через шприц цианистый яд, а телохранитель моей дочери выпил и тут же умер!

— Ты че гонишь? — грубо ответила бомжиха, закрывая собой маленького мужичка, который съежился за её широкой спиной, — Ничего подобного не было! Мы нашли эту бутылку в мусорном баке и отнесли Кешке, он нам дал за неё две бутылки водки. Дрянь была водка! Паленая!

— Значит, это ты отравил коньяк? — обратился Горской к Кешке.

— Скажите тоже, — скривился в подобие подобострастной улыбки тот, — Где я такую отраву возьму?

— Ею ос травят!

— У меня и ос — то никаких нет! — воскликнул Кешка, выставляя вперед обе руки.

— Дурака из себя не строй! Там еще стихи были на открытке!

— Клянусь здоровьем моей мамы, я никакой отравы в эту проклятую бутылку не подливал, — приложил обе руки к груди Кешка и всхлипнул, — Я маму очень люблю! Мамой клянусь!

— Бутылку ты принес? — гнул свое Горский.

— Я, — закивал головой Кешка, как китайский болванчик, — Но про то, что она отравлена я не знал! А стихи Мусик написал! И зачем мне эту бутылку травить, я что, похож на идиота?

— Здорово смахиваешь! — глаза Горского налились кровью. — Это надо же додуматься — принести в подарок коньяк с помойки!

— Так я не знал, что он с помойки, — взревел Кешка.

— Ну, ворованный!

— А что? — возразил Кешка, на высокой ноте, — Коньяк очень даже хороший, почти тысячу стоит! Принес — каюсь, не подумал, но я его не травил!

— Так кто же это сделал? — раздраженно спросил Горский.

— Она уже была отравлена! — уверенным тоном проговорила крупногабаритная бомжиха, — Я еще удивилась — зачем не початую бутылку на помойку выбросили?

— Да, да! — из — за её спины подал голос мужичек, — Манюся сильно удивилась.

— Манюся? — выкатил глаза Горский, — Мусик!

— Да, Манюся, — проговорил бомж, выдвигаясь вперед и закрывая тщедушным телом свою подругу, — А Мусик это я!

— У них это самое, — скривился Кешка, покосившись на бомжиху, — Любовь!

— Я тебе всю морду разобью, — закричал вне себя маленький мужичек, — Сам к ней подкатывался, но ничего у тебя не вышло!

— Больно надо! — огрызнулся Кешка.

Оперативники в своем фургоне покатывались со смеху, слушая эту разборку.

— Прекратите балаган, идиоты! — заорал Горский, — Последний раз спрашиваю — Кто отравил коньяк?

— А я последний раз отвечаю, — задвигая маленького бомжа за свою спину, ответила Манюся, — Мы нашли бутылку в мусорном пакете, в баке, и она уже была отравлена. Подумай своей головой — кто будет выбрасывать хорошую выпивку на помойку?

— Действительно! Кто? — поддакнул Кешка, — С остатками еще можно поверить, но полную бутылку! Ни за что! Нет таких дураков!

— Так! — прошелся по подвалу Горский, — Кто же тогда её на помойку выбросил?

— На эту помойку домов десять ходят, — ответила бомжиха, — много чего выбрасывают.

— Безнадежное дело искать, — покачал головой Горский.

— В полицию нужно обратится! — посоветовала Манюся, — На бутылке, небось, отпечатки пальцев остались.

— Пожалуй ты права, именно в полицию, — в раздумье проговорил Горский, — Место этой помойки покажите. Давай сажай их в свою машину и дуйте вперед, а мы за вами.

— Выходят, — сказал Доронин еще не остывшим от смеха голосом.

— Быстро и незаметно следом, — ответил, прокашлявшись, Борисов.

Через полчаса все три машины подъехали к новостройке на окраине столицы и из первой машины выгрузились трое, из второй вышел только Горский.

— Вот это место, — показала ему Манюся на зацементированную площадку, огороженную стеной кирпичной кладки.

Горский внимательно осмотрел площадку и баки, стоявшие на ней, большие мусорные баки с откидными крышками.

— В котором из них?

— Вот в этом, — суетливо подбежал маленький бомж к одному из баков, стоявших слева у самой стены.

— Горский следственный эксперимент проводит, — рассмеялся Виталий.

— Хватит веселиться, — ответил Борисов — Выходим.

Оперативники вышли из машины, и направился к живописной группе.

— Как вы вовремя появились, — обрадовался Горский, и указал на сбившихся бомжей, — Вот они, преступники!

— Вы все трое поедите к нам в отделение, показания дадите, и у вас возьмут отпечатки пальцев для сравнения. — сказал Борисов.

— Чего это сразу арестовывать? — агрессивным тоном заявила бомжиха, — Мы ничего такого не сделали, кто-то бутылку выбросил, мы её нашли и забрали. Это наша территория!

— Мадам, никто не собирается вас арестовывать, — предельно вежливо ответил Доренко, — Наши эксперты уже доказали, что бутылка побывала в мусорном пакете. И вы этот самый пакет на помойке нашли. Нам для того чтобы дело закрыть нужны ваши показания

После того как все процедуры по снятию отпечатков у всех троих были закончены, и они отправились давать показания под протокол, Иван Алексеевич провел сравнительный анализ с отпечатками найденными на бутылке и удовлетворенно заявил:

— Остались только три женских отпечатка, как я понимаю продавщицы, дочери Горского и предполагаемой отравительницы

–И чтобы найти эту последнюю, необходимо обойти все квартиры в десяти девятиэтажных домах и задать жильцам только один единственный вопрос — это вы выбросили отравленный «Старый Кёнигсберг» на помойку? — ответил ему Борисов.

— Безнадежное это дело искать! — заверил его Иван Алексеевич.

Оперативники, окрыленные таким быстрым расследованием смерти телохранителя, скорым шагом отправились из лаборатории с докладом к полковнику Горячеву.

— Ну что воины, — встретил он их, — Знаю уже, знаю, отличились — оперативно раскрыли дело. Просто молодцы! Присаживайтесь и докладывайте.

— Теперь окончательно понятно, что сын Фетисова к преступлению не причастен, — начал Борисов, — Так что свою основную задачу мы выполнили.

— А преступник, который отравил коньяк и выбросил его на помойку? — спросил начальник отделения.

— А что собственно этому преступнику можно предъявить? — заметил Николай, — Он просто выбросил ненужную вещь! Он никого травить не собирался! Тем более, что в уборочных машинах весь мусор попадает под пресс, и бутылка бы лопнула. Но бомжи достали её из мусора раньше.

— Самое большое, что можно официально предъявить — это причинение смерти по неосторожности, — отметил полковник, — А чтобы предъявить — преступника надо найти и доказать его вину. Можно эту работу быстро и качественно проделать?

— Чтобы обойти все квартиры нужно много времени, да и как собрать доказательства, если даже предположить невозможно — кто мог выбросить отравленный напиток в мусорный контейнер. Кто угодно и где угодно мог купить эту бутылку коньяка, он свободно продается во всех магазинах. Это не запрещено законом. А что каждый покупатель делает с купленным продуктом, никого не касается, употребляет его сам или выбрасывает испорченный продукт на помойку — это его личное дело. Никто сам не сознается, никто никаких показаний давать не будет.

— Это дело можно смело отнести к проказам его величества господина «Случая», — вставил свою реплику лейтенант Доронин, который любил различные художественные сравнения и аллегории.

— Вот — вот! А это значит, что выполнять безрезультативную и длительную работу на деньги налогоплательщиков не имеет никакого смысла. Нам этого никто не позволит, — заключил Горячев, — Произошел форс — мажор, такое бывает и в нашей работе. А если Горский хочет докопаться до истины, пусть нанимает представителей частного сыска.

— Вряд ли он станет это делать, — ответил капитан Борисов.

— Тогда все, пишите отчет о проделанной работе, и мы передаем дело в прокуратуру, пусть суд выносит решение по факту насильственной смерти потерпевшего. И если суд решит, что поиски преступника надо продолжить, тогда и будет другой разговор, — напутствовал их Горячев.

Оперативники встали и вышли, по дороге в свой кабинет лейтенант не удержался и сказал:

— Представляю Горского в зале судебного заседания, где он эту историю озвучивает. Просто комедия — королю нищенского бизнеса, бомжи подкинули на свадьбу любимой дочери отравленный коньяк с помойки! Вот уж желтая пресса развлечется по полной программе.

— Не будет он ничего подобного рассказывать, — возразил его начальник, — Пошли писать отчет.