Барическая пила. Сборник. Стихи и рассказы

Дмитрий Петрович Семишев, 2021

Наша жизнь так многогранна и порой непредсказуема! Чтобы разглядеть некоторые ее грани и был выбран жанр короткого рассказа. Они все разные, ведь и жизнь преподносит иногда весьма неожиданные повороты. А стихи… Они тоже о жизни, о душе, о любви и природе. Словом, обо всем понемногу. О том, что щиплет, задевает, заставляет задуматься.

Компот

В маленькой, тесной кухне кипела работа. Нина Алексеевна варила, кипятила, стерилизовала, закладывала и заливала кипятком — обычный аврал в период заготовок.

— Иван, ну иди, помоги мне, — крикнула она в открытую дверь.

В кухню вошел супруг:

— Ну, чё опять?

— Чё, чё! Закатывай, давай! Вот крышки.

— Слушай, ну нахрена столько? Весь погреб уже заставила и все варишь и варишь!

— Так не выбрасывать же ягоду! Я что, зря все лето на грядках горбатилась? Ухаживала, поливала, подкармливала. Знаешь, сколько работы надо провернуть, чтоб ягодки эти вырастить?

— Да знаю я. Слушай, ладно — варенье. Это я понимаю. А компотов-то куда столько наварила?

— Так ведь зима-то длинная. На Новый год, опять же. Компот на столе не лишний! Да и Саше отвезу, пусть полакомятся. Внучечку нашу, роднулечку, надо угостить. Для них ведь и стараюсь.

Зазвонил стационарный городской телефон. Иван Васильевич снял трубку:

— Алло, да, да, щас позову, — повернулся, крикнул в кухню, — Нина, тебя! С соцзащиты, ли чё ли.

Нина Алексеевна о чем-то долго разговаривала, потом положила трубку, улыбнулась:

— Вань, мне путевку бесплатную предлагают. Горящую. Говорят, если ехать, то срочно. В санаторий «Самоцвет». Как думаешь, поехать мне?

— Да тут и думать нечего! Конечно, поезжай. Ужо который год на пенсии, а все одно робишь, свету белого не видишь. Отдохнешь хоть маленько.

— А заготовки как же?

— Да ты уж спластала всё. Чё ишшо надо? Капусту все одно рано пока солить. Лук-от я и без тебя выдергаю. Поезжай. Когда ишшо чё бесплатно предложат?

— И то верно. С одной стороны, вроде некогда по курортам разъезжать, а с другой — грех отказываться.

На том и порешили. На другой день в поездку Нина Алексеевна собиралась хоть и торопно, но обстоятельно. Вещей с собой взяла минимум. Зато загрузила две больших сумки с соленьями, вареньями да пирогами.

— Ой, — спохватилась она, — Сашку ведь надо предупредить, чтоб встретил меня на автовокзале-то. А то ведь не дотащить мне сумки эти.

Она набрала номер сына, но чей-то мерзкий голос поведал ей, что абонент временно недоступен.

— Ладно, мать, езжай. Я Санке сам позвоню, — махнул рукой отец, — тута я тебя подвезу до автобуса, а тама он тебя встретит. Не переживай.

Все три часа, что автобус шел до города, Нина Алексеевна улыбалась, представляя встречу с сыном, невесткой и внучкой. «Уработались они все, конечно, некогда к родителям-то ездить, — думала она, — сколько уже не виделись? Считай, полгода почти. И нам с отцом недосуг. То огород, то вот машина у него сломана была. Но вот, как раз кстати, оказия-то и выпала. В санатории побываю, а главное — детей повидаю, да внучечку, Ксюшечку мою ненаглядную. В третий класс уже пойдет нынче. Как время бежит!»

Автобус прибыл на городской автовокзал вовремя, по расписанию. Еще подъезжая, в окно Нина Алексеевна увидела Сашу. Он стоял возле своей машины и то нетерпеливо поглядывал на часы, то всматривался в номера входящих на площадку автовокзала автобусов.

— Здравствуй, сынок, — улыбнулась она, спустившись на перрон, — давай, сумки из багажного отделения достанем.

— Здравствуй, мам, у тебя еще и сумки? — недовольно проворчал сын.

— Ага, подарочков вот вам привезла, вкусностей всяких.

Александр не без труда достал тяжелые сумки, торопливо загрузил в багажник своей машины.

— Спешишь куда-то? Я тебя от дел, наверное, отрываю? — озабоченно спросила Нина Алексеевна.

— Вот вечно ты, мама, как снег на голову! У меня сегодня дел еще куча, — Саша захлопнул багажник, — давай, я тебя быстренько домой заброшу, там Люся с Ксюшкой. А мне по работе еще надо.

— Да, да, конечно. Мы с Людой пока сумки разберем. А ты надолго еще?

— Как пойдет, не знаю, — буркнул сын. В голосе его явно чувствовалось желание поскорее отделаться от этих непредвиденных хлопот и заняться своими делами. Настроение у Нины Алексеевны несколько испортилось, радость от встречи с сыном постепенно улетучивалась.

«Ну, ничего, — успокаивала она себя, — я ведь ненадолго, завтра рано утром уже еду в «Самоцветы». Хотела, правда, на обратном пути у них погостить, да теперь уж и не знаю, стоит ли. Одни хлопоты со мной у него». Пока ехали, она исподволь разглядывала Сашу.

— Похудел, осунулся, — огорченно и встревоженно произнесла она.

— Ну, мама! Нормально все. Придумываешь ты себе вечно.

— Нет, не придумываю! Точно похудел. Замотался совсем! Одна работа у тебя на уме. А о здоровье не думаешь своем. Приехал бы к нам, отдохнул бы, отоспался. И Ксюшку бы привез, пока школа не началась. А?

— Потом, мама, потом как-нибудь приедем. Некогда сейчас, честное слово.

— Ну, потом так потом, — вздохнула Нина Алексеевна.

Саша привез ее домой, помог занести сумки и умчался по своим делам. Внучка кинулась бабушке на шею, зацеловала, заобнимала. Людмила тоже встретила приветливо:

— Ой, проходите, проходите. Куда вы столько всего навезли? Мы тут голодом не сидим, вроде, — рассмеялась она, — но все равно спасибо большое!

Нина Алексеевна присела на стул и не спускала с коленей внучку, а та болтала без умолку, делилась своими маленькими, но такими важными новостями.

— Людочка, ты пироги-то разогрей в духовке, да и поешьте с Ксюшкой, пока они свежие, — предложила заботливо бабушка, обнимая внучку.

— Да мы перекусили недавно в кафешке, пока домой шли. Вот Саня приедет, тогда все вместе и почаевничаем.

За разговорами как-то незаметно пролетело почти три часа. Приехал Саша. Нина Алексеевна, переодевшись уже в домашний халат, захлопотала на кухне:

— Давайте, я пироги разогрею, поешьте. Этот вот с картошкой и с мясом, этот с капустой, а тут каравашек у меня из свеженького земляничного варенья.

Все уселись за стол, принялись за пироги.

— Ой, забыла совсем, — спохватилась Нина Алексеевна, — я же вам компотов навезла. И сливовый, и вишневый, а вот этот вот — ассорти из лесных ягод. Какой откроем?

— Да никакой, — жуя пирог, отозвался сын, — мы, мама, такое не пьем. Мы с Люськой в основном по кофе, а Ксюха — та на кока-колу да фанту налегает.

— Да что вы? — настаивала бабушка, — какая фанта? Вред один от нее. А тут — натуральное все, дома приготовленное, из ягодок. Да вот хоть сливовый попробуйте! А ягодные потом откроете.

С этими словами Нина Алексеевна открыла трехлитровую банку с компотом, налила в кружки, поставила на стол. Ксюшка отпила, сморщилась:

— Фу, кислятина!

— А давай, водичкой разбавлю тебе? — суетилась бабушка. Взяла кружку, плеснула из банки себе на глоток, попробовала, — да ничего не кислятина, не пугай меня! Сладкий компот. Ну, чутка есть, конечно, кислиночка. Так ведь наша слива-то, уральская. Ну, давайте, я другой открою?

— Не надо, мама, не открывай, — Саша уже наливал себе и жене кофе, а дочке чай, — мы потом компоты твои попробуем.

— Ну, потом, так потом, — сдалась Нина Алексеевна.

На другой день рано утром Саша проводил ее на вокзал, усадил в поезд. Пора было ехать в «Самоцветы».

Время на курорте промчалось незаметно, как один день. Нина Алексеевна принимала оздоравливающе процедуры, много гуляла и много читала. В санатории оказалась на удивление богатая библиотека. И все бы ничего, но к концу второй недели заскучала, затосковала. По мужу, по огороду своему. Но более всего — по детям и внучке. «Погоду, вроде, хорошую обещают, — размышляла она, — до картошки успею денька два-три у Саши погостить».

Отдых в санатории закончился, и она вернулась в город, самостоятельно добралась до квартиры сына. Дома оказалась одна Ксюшка, которая увлеченно смотрела по телевизору какую-то передачу.

— Ты одна, что ли? — удивилась бабушка, — а родичи где?

— А они на день рождения к тете Ане уехали, — махнула рукой Ксюшка.

— Ну, а тебя чего ж не взяли?

— Да там взрослые только будут. В ресторане. Что мне там делать?

— Понятно. Ты ела хоть? Или голодом сидишь?

— Ела. Мама мне суши и роллы заказывала. Там осталось немного, хочешь?

Нина Алексеевна зашла в кухню. Невольно в глаза бросилась трехлитровая початая банка с компотом из сливы, та самая, которую она так опрометчиво открыла в прошлый раз. Банка стояла в углу длинного разделочного стола, под висящим на стене телевизором. Поверхность компота подернулась белой плесенью.

«Так и не стали пить, — огорченно подумала она, — даже в холодильник не убрали. Не нужно им ничего! Зря, выходит, я старалась. Варила, да тащила такую тяжесть». Настроение у нее сразу испортилось.

— Ксюш, иди, поцелую тебя, да поеду.

— Так ты что, не погостишь разве?

— Некогда, внученька. Дедушка меня ждет, да и в огороде дел еще полно. Некогда по гостям-то рассиживаться. Ты родителям привет от меня передай, хорошо?

— Ладно, передам, — ответила Ксюшка и снова уткнулась в телевизор.

Нина Алексеевна ехала домой в автобусе и вспоминала, каким отзывчивым и ласковым был ее Сашенька в детстве. Как он нуждался в ней и не отходил ни на шаг. Везде и всюду они были вместе. Отец вечно то в командировках, то на работе, то в совхозе подшефном, на полях. А они с сыночком все вдвоем, да вдвоем. Теперь вырос вот, самостоятельный стал. Своя семья. Не до родителей стало.

«Что ж, — раздумывала она, глядя в окно автобуса на желтеющие березы вдоль дороги, — таков, видимо, закон матушки Природы. Родить, вырастить, на ноги поднять. А тут и осень. Желтеем, как эти березки, и становимся не такими красивыми, как раньше, да и не такими нужными, что ли… Каждому свое и всему свое время». Так думала она, стараясь успокоить себя, но где-то в глубине души все равно сидела противная горечь. Такая же, как та плесень. В банке с никому не нужным сливовым компотом.

08.03.2021 г.