Кукловод

Дмитрий Пейпонен, 2022

Может ли один человек обрушить мир в хаос войны? А если может, то кто он – кукловод, который дергает за ниточки, управляя правительствами и странами? Как вычислить этого таинственного кукловода? На все эти вопросы снова предстоит искать ответы девчонкам из группы С-12-12. Мир на пороге войны, а значит, ошибиться они не имеют права!

Глава 1. «Горячее интервью»

…Зима в Москве — это не зима на Урале. Липкий снег, снежная каша на дорогах, слякоть и грязные лужи. Машины все — как большие грязные черепахи, с трудом ползут в пробках, перемешивая колесами грязь в непроходимую кашу. Пешеходы, перепрыгивая через лужи, торопятся перейти улицы, освещенные мертвенно-зелеными огнями светофоров. И над всем этим, как цитадель богатства и роскоши, сияет огнями Москва-Сити — символ процветания и великолепия столицы, на который редкий прохожий поднимет голову, чтобы полюбоваться, так как люди слишком озабочены тем, чтобы не промочить обувь и не заляпать московской несмываемой грязью, одежду…

…Лев Хорошев из всех живых существ на земле любил только кошек и женщин. Женщин он знал очень хорошо и мог с легкостью определить по манере речи, по повороту головы, по улыбке или по движениям, какое прошлое было у девушки и что у нее за душой. Лев Яковлевич был лысым, спортивным мужчиной с широкими плечами и молодым взглядом зеленых глаз. Лицо его было ухоженным и гладким. Тонкие губы, казалось, всегда были сложены в презрительно-снисходительную ухмылку. Он не любил молоденьких девушек, так как считал, что они слишком наивные и недалеко ушли в развитии от детей, а детей он не любил. Любил он девушек в возрасте от тридцати до тридцати пяти, когда тело еще оставалось вполне в товарной кондиции, лицо свежим, а в голове уже появлялась самостоятельность взглядов и свобода в суждениях. А словарного запаса хватало гораздо на большее, чем спросить, где туалет или попросить очередную игрушку в подарок. Лев Яковлевич был, что называется, олигархом. Еще с девяностых он строил свою империю, в основании которой лежали, как это водится в России, нефть, газ и полезные ископаемые, включая драгоценные металлы и алмазы. Девушка, сидевшая сейчас перед Львом, никак не прочитывалась им, и это его немного беспокоило. Это была журналистка какого-то телеканала. Она была великолепна. Длинные, ровные ноги, тонкая талия, плоский живот и красивой формы, хоть и небольшая грудь, подчеркнутая облегающей водолазкой бирюзового цвета. У журналистки была тонкая грациозная шея, узкое скуластое лицо, чувственные губы, огромные темно-карие глаза, опушенные черными ресницами. Она была шатенка и аккуратное каре с ровной челкой подчеркивало ее женственность. Костюм — синяя мини-юбка, из-под которой выглядывали кружевные резинки чулков, и пиджак, дополняли образ этой великолепной девушки. Лев заглянул в глаза и не смог прочитать в них ничего. Ноги журналистки были подтянутыми, и Лев понял, что она дружит со спортом. Движения — хоть и очень женственные, но лаконичные и точные, как у рукопашника или фехтовальщика.

Представилась журналистка, как Илза Николаевна Краснова. Конечно же, перед интервью, служба безопасности Льва Яковлевича, пробила журналистку по всем базам. Ничего такого, чтобы отказать в интервью, за ней не водилось — обычная девушка из обычной семьи, коих великое множество в России.

— Скажите, Лев Яковлевич — спрашивала Илза, продолжая интервью и держа блестящий маленький диктофон в тонкой изящной руке с трепетными пальцами с глянцевыми синими ногтями. Изящество руки подчеркивал тонкий браслет-обруч на ее запястье. — Вы счастливы, имея столько денег?

— Знаете — отвечал Лев. — Когда денег становится так много, что ты уже перестаешь вести им счет, начинаешь немного по-другому думать о счастье. Я так вам скажу, Илза. Конечно же, в жизни остается важным все, что должно быть важным для обычного человека с улицы: учителя, водителя такси или даже дворника. То есть, семья, друзья и прочие гуманистические вещи. Но скажу вам по секрету, деньги дают ощущение свободы. Они, можно сказать, окрыляют! Делают тебя почти всемогущим. Понимаете меня?

— К сожалению, нет — ответила журналистка, закидывая ногу на ногу — Я, к сожалению, тот самый человек с улицы. Лев невольно залюбовался ее ногами в телесных чулках и синих замшевых туфлях. Они сидели в одном из офисов империи Льва Хорошева — в башне «Эволюция» в Москва-Сити. Илза сидела в кожаном белом кресле, а Лев, напротив нее — на широком алом диване.

— Ну, это вполне объяснимо — сказал Лев, прикидывая, сколько может зарабатывать журналистка ее статуса. — А если я предложу вам работу в своем медиахолдинге? Допустим, ведущей топовой программы?

— Так сразу? — тонкие брови Илзы взметнулись вверх от удивления. — И за какие, стесняюсь спросить, заслуги? Вы же меня даже не знаете! Может быть, я не оправдаю высокого доверия?

Лев почувствовал в последних словах журналистки легкие нотки сарказма. Или, даже, издевки. Вообще, его немного раздражала эта манера Илзы держаться. Она вела себя так, словно перед ней сидел вполне обычный человек — какой-нибудь директор магазина или, еще хуже, владелец островка в торговом центре. Лев привык уже, что люди перед ним стараются вести себя определенным образом — появляется некое подобострастие, а иногда и страх. За долгие годы пребывания в статусе богатого человека, Лев знал, что зачастую, большие деньги пугают людей. А у этой красавица не было и следа этих эмоций. И Льву это и нравилось, и не нравилось одновременно. Эта двойственность ощущений немного пугала его, и он с отвращением почувствовал, что сам начинает побаиваться эту холеную девицу с независимым взглядом темно-карих глаз под челкой каре. В этой Илзе чувствовалась какая-то сила, которая позволяет ей пренебрегать и силой денег, и силой статуса богатого человека Льва Хорошего, и его местом в списке «Форбс», и самим Львом Хорошевым. Лев в упор посмотрел в глаза красавице.

— Можно не для интервью? — спросил он.

— Да, конечно — ответила Ильза, демонстративно выключила диктофон и убрала его в синюю сумочку.

— Знаешь что, милая — сказал Лев, утратив всю респектабельность и наклонившись к Ильзе всем телом. — А если я предложу тебе прямо сейчас поехать со мной в аэропорт, сесть в мой личный самолет, полететь в Испанию, а потом провести пару дней на моей личной яхте под жарким солнцем с отдыхом на моем острове на пляже с белым песком и пальмами?

— Я соглашусь — не моргнув глазом, ответила Ильза, вставая и позволяя Льву еще раз насладиться прекрасным зрелищем своей фигуры. — Едем!

Лев, совершенно растерявшись от такой реакции, быстро вызвал свою машину, и они на алом Майбахе Льва Хорошего поехали в аэропорт.

— А почему красный? — уже в машине спросила Илза.

— Что красный? — спросил Лев. — Майбах?

— Ну да — ответила Илза.

— Так черные у всех — с пренебрежением ответил Лев.

— У всех не Майбахи — уточнила Илза — А обычные машины. Посмотрите в окно. Их там сотни! И Майбахов среди них — очень мало! В основном — это просто машины. Коробочки на четырех колесах! Белые, синие, красные. Иногда желтые, но это уж для тех, кто не может купить себе хотя бы коробочку на колесах. Представляете, и такие тоже есть!

— Вы мне еще про автобусы расскажите и метро — сказал Лев, явно задетый этой небольшой отповедью наглой красавицы. Я имел в виду — мягче пояснил он, — У всех, кто может себе позволить такую машину!

— Понятно — кивнула головой Илза. — Пытаетесь выделиться среди тех, кто и так выделяется?

И снова этот издевательский взгляд! Льва начинала раздражать эта Илза все больше и больше. Но вместе с раздражением, Лев чувствовал сильное влечение к этой красавице. Так притягивает огонь — опасный, но манящий. Лев вздохнул. Он немного боялся эту девицу и уже не был уверен в том, что поступил верно, когда позвал ее на прогулку на яхте. Вообще, Лев немного побаивался женщин, несмотря на свою к ним любовь. Они немного пугали его своей непознаваемостью, своей необычностью. Справедливости ради, стоит отметить, что Лев никогда не относился к женщинам потребительски — и даже большие деньги не давали ему ощущения того, что женщину можно купить и она может быть объектом собственности. Возможно, это происходило именно потому, что он их побаивался. И поэтому он и не любил молоденьких девушек — те больше продавались, нежели вступали в отношения, пусть и очень короткие. И сейчас Лев был просто очарован этой сильной девушкой — корреспондентом по имени Илза. Он чувствовал в ней что-то такое же, что было в нем самом — силу, настойчивость и беспощадность, если того требовала ситуация.

— Настоящая хищная кошка! — с восхищением думал Лев, не сводя взгляда с профиля Илзы, сидя на заднем сиденье Майбаха. Он чувствовал себя околдованным и лишенным воли рядом с этой девушкой.

— Типичная ведьма! Знает, что красива, как богиня и бессовестно этим пользуется! Околдовывает! — думал Лев, скользя взглядом по длинным ногам Илзы, по кружевной резинке чулка на бедре, по тонким длинным пальцам с синими ногтями.

— А вы очень красивая, Илза Краснова — как-то неуклюже сказал Лев и почувствовал себя очень неловко, словно он студент-первокурсник и пытается подкатить к первой красавице университета. Илза на это только улыбнулась дразнящей улыбкой.

— Я знаю — выдохнула она. — Мне много раз об этом говорили. А ведь даже собака, говорят, замяукает, если ей постоянно говорить, что она кошка, не правда ли? Вот я и поверила всем, кто так говорит!

— А почему Илза? — спросил Лев.

— Почему такое имя? — переспросила Илза. — И это тоже постоянно спрашивают!

— Не сомневаюсь — улыбнулся Лев. — Так все же?

— Мама, когда я родилась, очень хотела, чтобы я стала знаменитой балериной. Вот и назвала. В честь Илзе Лиепы. Но с ошибкой, как видите! Теперь я Илза. И не русская, и не латышка!

— А какая разница? — уточнил Лев. — Разве национальность имеет значение?

— Ну — задумчиво сказала Илза. — Если бы я была Львом Яковлевичем, то для меня тоже, наверное, не имело бы — она улыбнулась. — А так… Тоже, в принципе, не имеет!

— Тогда при чем здесь Лев Яковлевич? — не понял Лев. — Это какой-то сионистский намек?

— Скорее, экономический. — усмехнулась Илза.

Они приехали в аэропорт и быстро пересели в личный ярко-оранжевый с синей полосой, Фалькон Хорошева с логотипом холдинга на хвосте.

— Ну что, Илза — сказал Лев, подмигивая — Не передумали еще?

— Нет — твердо сказала Илза, усаживаясь в кресло и вытягивая свои длинные ноги.

Лев подметил за Илзой одну особенность, которая ему очень понравилась. Несмотря на то, что длина юбки девушки не спасала от взглядов тот факт, что она в чулках, Илза ни разу не одернула подол. Вообще, этот жест у женщин и девушек, всегда очень раздражал Льва Яковлевича. Он был каким-то поспешным и неуклюжим у многих девушек. Он всегда считал, что раз уж девушка надела такую короткую юбку, то она не должна особо беспокоиться о том, что открывается посторонним взорам. Так сказать, нести этот образ до конца. И Илза была очень естественной в своей короткой синей юбке, которая лишь на пару сантиметров торчала из-под пиджака. Было видно, что она привыкла ходить в таком виде и ее нисколько не тревожило, как она выглядит, когда садится или, когда наклоняется.

Вообще, Льву все больше нравилась эта красавица — какой-то магической своей красотой и кошачьей грацией. И когда это «нравится», наконец, стало побеждать страх, Лев Яковлевич предложил по бокалу шампанского. Илза согласилась и спросила разрешения закурить. Она достала из сумочки пачку Собрания, долго выбирала среди разноцветных сигареток с золотыми фильтрами, вытащила розовую, взяла ее в рот, мягко зажав чувственными губами.

— Действительно — подумал Лев — Курящая девушка невольно акцентирует внимание на своих губах и на руках. У Илзы и с губами, и с руками — полный порядок! Он поднес к сигарете Илзы золотую зажигалку, девушка прикурила и откинулась на спинку сиденья.

— Мы можем продолжить интервью, Лев Яковлевич? — спросила Илза, выпуская дым.

— Вы из-за интервью согласились на прогулку? — спросил Лев, чувствуя разочарование. В эту минуту он перестал быть одним из самых богатых людей на планете, а превратился в простого выпускника Бауманки, как много лет назад, робеющего перед красивыми девушками и ожидающего от них обмана и лукавства.

— Нет — сказала Илза. — Из-за вас! Мне интересен вы, как человек. Мне интересно с вами, и я решила принять ваше приглашение! Но интервью, если можно, я бы продолжила. Для себя. Без диктофона, конечно! Кто знает — быть может, когда-нибудь, я напишу книгу о своей жизни и в ней непременно будет глава о вас!

— Ну, если без диктофона — студент внутри Льва снова расправил плечи и приосанился — Тогда можно! Давайте, задавайте свои вопросы!

— Тогда, быть может, перейдем на «ты»? — спросила Илза, принимая из рук очень красивой и очень стройной стюардессы с длинными русыми волосами, одетую в белоснежный костюм из мини-юбки и пиджака с золотым логотипом холдинга Льва Хоршего на лацкане, бокал с шампанским.

— Это Дом Периньон девяносто восьмого года с дизайном Дэвида Линча — сказал Лев не без гордости. — Одиннадцать тысяч долларов за бутылку.

— Неплохое винцо — хмыкнула Илза, сделав глоток. Она снова начала дразнить Льва своим сарказмом. — А что, Просекко уже не лезет? Пьют ведь напиток, а не ценник, разве не так? Или осознание, что это одно из самых дорогих шампанских в мире, добавляет градуса?

— Наверное, именно так и есть — неуверенно ответил Лев. — Но это статус. Как Майбах, личный самолет и дом в шесть этажей на Новорижском шоссе. А еще часы Ромейн Джером Титаник, которые сделаны из кусочка корпуса того самого Титаника, и прочее, и прочее, и прочее. Попадая в эту среду, необходимо ей соответствовать.

— А иначе что, выгонят из списка Форбс? — усмехнулась Илза. — А ты говорил, что деньги дают свободу! А я вижу, что это не так! Ты должен соответствовать какому-то странному дресс-коду, каким-то дурацким правилам. Я вообще, уверена, что это винище за одиннадцать тонн бачей, на самом деле, тебе не особо и понятно. Тебе, как выходцу из девяностых, больше по душе водка Распутин, где Распутин подмигивает, ну, или какой-нибудь Абсолют! А эти винные извращения — не для тебя! Ты что, сомелье?! Да ты можешь позволить себе содержать этого самого сомелье, а может, и не одного!

— Ты права — сказал Лев — У меня их трое. И насчет водки, кстати, тоже права!

— Так давай выпьем водки! — сказала Илза. — Пусть твоя модель принесет нам! Кто у тебя тут в стюардессах? Мисс Самара? Мисс Тверь?

— Мисс Нижний Новгород — с гордостью сказал Лев. — Прошлого года!

— Свеженькая! — одобрительно хмыкнула Илза. — Ничего такая! Только мне знающие люди сказали, что самые красивые девушки живут в Самаре!

— Ты из Самары?! — спросил Лев.

— Нет, но у меня есть одна очень хорошая знакомая оттуда! — ответила Илза. — Очень красивая! Маша Селиверстова зовут! Но твоя эта… прошлогодняя… Тоже сгодится! Ну так где водка-то?!

Вышла стюардесса и вынесла запотевший графин с водкой, две стопки, тарелку с мясной нарезкой и гренками.

Илза оглядела поднос.

— Как зовут? — обратилась она к стюардессе.

— Мила — ответила та. — Людмила.

— Очень приятно, Мила — сказала Илза. — А меня Илза. На будущее тебе совет: стопки тоже лучше держать в морозилке, вместе с водкой! Ферштейн?

— Спасибо! — ответила стюардесса, сделав книксен, поставила все на столик и ушла к себе за занавеску.

— Так что ты говорил насчет ведущей? — спросила Илза, наливая водку по стопкам.

— Мне принадлежит канал ТМТ — сказал Лев, поднимая стопку. — Точнее, моему холдингу.

— Ну, допустим, я это знаю — сказала Илза. — Так это же развлекалово сплошное! Комедии и сериалы!

— Это сейчас! — сказал Лев. — Скоро все изменится! Ты, вообще, знаешь, что СМИ — это тоже власть?!С помощью средств массовой информации можно формировать общественное мнение, причем такое, как тебе нужно! Законодательная, исполнительная, судебная, и власть над мыслями и чаяниями миллионов! Четвертая власть!

— Так ты власти хочешь? — усмехнулась Илза — Ну, давай тогда за власть! — сказала она тост. Лев и Илза чокнулись и выпили водку. Закусили копчеными колбасками.

От шампанского и водки Лев захмелел.

— Дело даже не во власти — сказал он, усаживаясь в кресло и наливая водку в стопки. — Дело в этом чувстве…

— В каком чувстве? — уточнила Илза.

— Опьянении — ответил Лев. — Когда ты видишь, что в твоих руках инструмент, который формирует общественное сознание, и ты можешь управлять мнением масс, причем не эвфемерно, а практически, это начинает опьянять! Это особая магия! Ты можешь вложить в людские головы все, что угодно! Можно даже развязать войну, используя возможности четвертой ветви власти! Так что, Илза, тот, кто владеет сегодня СМИ, владеет настроением людей! Он владеет миром!

— «Эвфемерно»? — Илза усмехнулась — А я смотрю, в Бауманке ты пары не прогуливал! И насчет мирового господства, ты не преувеличиваешь?

— Откуда знаешь про Бауманку? — удивился Лев.

— Я журналист, Лев Яковлевич! — ответила Илза. — Причем, хороший журналист! А хороший журналист заранее собирает информацию о том, к кому идет на интервью! Как говорил Макиавелли: Скрой сам, что знаешь сам, узнай то, о чем знают другие — и станешь истинным князем! То есть, в моем случае — княгиней!

— Вот поэтому я и предлагаю идти на мой канал! — сказал Лев, поднимая свою стопку. — Давай, за княгиню и хорошего журналиста Илзу Краснову!

Они снова чокнулись и выпили.

— Я должна подумать насчет твоего предложения — сказала Илза, закусывая каким-то мясом. — Не могу же я вот так, с бухты-барахты его принять! Нужно все взвесить!

— Что-то я не заметил, что ты взвешивала что-то, принимая мое приглашение на яхту! — сказал Лев.

— Потому что оно было мне на руку — подмигнула Илза. — Мы можем договориться кое о чем еще на берегу, до того, как сели на твою яхту? Точнее, до того, как совершили посадку на этот самый берег?

— Конечно! — сказал Лев, уже догадываясь, о чем скажет красавица.

— У тебя есть в Испании возможность набрать на яхту небольшую команду девочек? — неожиданно спросила Илза.

— Не понял? — сказал Лев.

— Ну, эскорт — пояснила Илза.

— Конечно есть! — сказал Лев.

— Тогда звони в Испанию и пусть они готовятся в плавание. — сказала Илза. — Потому что, если ты рассматривал меня в качестве своего эскорта, то сразу скажу, что нет! Я не эскорт, как ты понимаешь, хоть и принадлежу к второй древнейшей профессии! Мое тело не продается! Здесь как в стриптизе.

— Это как? — не понял Лев.

— Смотреть можно, трогать нельзя! — улыбнулась Илза. — Мы договорились?

— Договорились… — с тяжелым вздохом согласился Лев. Он окончательно покорился этой умной и опасной девушке, как когда-то в Бауманке подчинялся желаниям красивых однокурсниц, втайне надеясь, что за сговорчивость, они его вознаградят.

— Дай мне слово — настаивала Илза.

— Ты веришь обещаниям? — удивился Лев.

— Только если их дает Лев Хорошев — сказала Илза. — Ну?

— Хорошо, я обещаю! — сказал Лев, с сожалением пожирая фигуру Илзы глазами.

— Ну вот и хорошо! — сказала Илза, прислушавшись. — О! Мы, кажется, заходим на посадку!

Лев посмотрел в иллюминатор. Действительно, самолет начал разворот перед тем, как сесть и шум его двигателей изменился…

… — Ну что, как там дела у Барракуды? — спросила Лика, облизывая ложку от вареной сгущенки. Они с Беатой делали торт.

— Нормально все у Аловой, только что написала мне сообщение. — ответила Машка, которая вошла на кухню. — На яхте отжигает с олигархом и целой бандой эскортниц! Видишь, Беатка, какая опасная работа у нас?! Того и гляди, обгорит Инга на жарком солнышке или укачает до позеленения!

— Мне кажется, это вы сейчас позеленеете от зависти, теть Маш! — сказала Беата, старательно вырезая маленькими маникюрными ножничками из белого тончайшего, как пергамент, марципанового листочка, ромашку. — У Инги задание такое!

— Жрет, небось, там в три горла! — сказала Лика. — Вот и все задание! Устриц всяких, икру ложками! Фуагры различные с рябчиками! А тут сама в поте лица своего стряпаешь тортики, не покладая рук!

— Ты бы, Беата, сильно-то зубы не скалила! — сказала Машка. — Воспитали, блин, на свою голову зубоскалку! И про задание тебе знать не положено, между прочим! Это, на секундочку, секретная миссия! И ты свой сопливый нос бы не совала, куда не просят!

— Уж конечно, очень секретная! — сказала Беата. — Вы неделю ее обсуждали! А я что, глухая, по-вашему?! Или тупая?!

— Что за шум? — спросил Сергей, входя на кухню.

— Беата ваша совсем распоясалась! — пожаловалась Машка. — Никакого уважения к старшим! Ты скажи-ка, Серега, когда свадьбу гулять будем?!

— Вот Инга вернется — ответил Сергей. — И сразу будем! А вы торт, собственно, для чего готовите?

— Просто так! — сказала Лика. — Беата сладкого захотела! Вот я и решила научить ее, как торты пекутся!

— И ничего я и не захотела! — сказала Беата. — Просто спросила, есть ли у нас что-то к чаю. А тетя Лика предложила тортик испечь!

— Дурдом! — констатировал Максим, заглянувший на кухню. Они с Василием, видимо, решили посмотреть, что за шум, и тут же, развернувшись на триста шестьдесят градусов, пошли обратно к телевизору, где играли в приставку в какие-то гонки.

— Вы бы не орали так, дикие! — сказала Вита, свешиваясь с парапета балкона — Мне, между прочим, покой прописан, а не вопли обезьян!

— Точно дурдом! — сказал Василий — Нам вместо халатов, всем смирительные рубашки надо одного цвета закупить! Чтоб органиченей было! И санитаров завести! Штук семь, а то и девять!

— Сами вы дурдом! — крикнула вслед Максиму и Василию Лика. — Мужланы! У нас готовка! А ты, будущая мать, вообще не отсвечивай! Беременная без году неделя, а туда же — замечания делать! Покой ей, блин, подавай! Вот фиг вы у меня торт получите на ужин! Беата, хватит уже ромашки свои вырезать! Давай из крема розочки зафигачим — и все!

— Как скажете, тетя Лика — Беата отложила марципан и ножнички. — Из крема, так из крема!

— А ромашки, кстати, красивые получаются! — сказал Сергей и отобрал у Лики ложку. — Ты, Снежная, весь крем сожрешь сейчас!

— Я пробу снимаю! — заявила Лика, отбирая ложку обратно — Не могу же я что попало на стол ставить!

— Логично — ответил Сергей. — Ладно, я к парням пойду. А вы не подеритесь тут, смотрите! — и он, снова отобрав у Лики ложку и бросив ее в раковину, ушел с кухни.

— Зараза! — крикнула ему вслед Лика и посмотрела на Беату — А чего стоим, ресничками хлопаем?! Давай, вырезай свои ромашки! Обрадовалась она, все бросила! И дай-ка мне чистую ложку! Я что-то не распробовала, может, в крем еще сметаны добавить?

— Давайте-ка я сама попробую! Вам, тетя Лика, в этих вопросах лучше не доверять! Опасно! Можно ненароком без крема остаться! — сказала Беата, доставая чистую ложку из ящика со столовыми приборами.

— Вот права Машка! — прошипела Лика. — Распоясалась ты совсем! Вернется Инга — все про тебя расскажу!..

…Раскатовы приехали уже поздно вечером. Девчонки, Максим, Сергей и Василий тут же, с порога, потащили их за стол, который накрыли Лика с Беатой в гостиной.

— Ух, какое роскошество! — восхитилась Ирина, оглядывая стол. — Неужели специально, к нашему приезду готовили? Лика, твоих рук дело?

— Я помогала — сказала Беата с гордостью. — Одна тетя Лика бы не вывезла!

— Давайте все за стол! — скомандовала Лика. — Будем ужинать!

— Не поздновато для ужина? — спросил полковник. — Уже почти одиннадцать!

— Вот это и называется «долгим зимним вечером» — сказала Вита. — Я сейчас камин разожгу! Для атмосферы!

Вита принялась разжигать дрова посреди обложенного камнями островка в гостиной и скоро к ней присоединилась Ирина. Они стащили со стола бутылку вина и принялись обсуждать прелести беременности, присев на мягкие невысокие пуфики и поставив бутылку на камень со срезанной и отполированной вершиной, который использовался, как столик, когда девчонки устраивали посиделки у огня.

— Эй, Фадеева! — крикнула Машка — Тебе бухать нельзя! Ты на сносях!

— Я помню, дорогуша! — ответила Вита. — Я чуть-чуть! Один бокальчик!

— Ты смотри у меня! — погрозила пальцем Машка — Мне Инга приказала за тобой следить! Превысишь дозу — нажалуюсь начальству!

— Зараза! — только и ответила Вита, показав Машке язык.

— А весело у вас, парни! — сказал полковник, подмигивая Сергею, Максиму и Василию, которые сидели на краю стола. — Как в раю! Птички райские щебечут, щебечут — просто заслушаешься!

— Лучшая музыка на свете! — сказал Сергей, улыбаясь.

— А ты не больно-то скалься, Веселый! — тряхнула волосами Машка — Вот невестушка вернется, все ей расскажу! Пусть она тебе мозг чайной ложечкой вычерпает из черепной коробки! Алова у нас по этому делу спец!

— Умолкаю навек в ужасе! — поднял руки Сергей.

— Ну что, девчонки — сказал полковник, когда ужин был закончен. Вита с Ириной так и не разожгли камин, сославшись на то, что дрова влажные, а уюта и без камина более, чем достаточно.

— Пойдемте покурим — сказал полковник, вставая из-за стола. — Как вы понимаете, приглашаются только дамы из Эс-двенадцать-двенадцать! Вас, полковник Веселый, увы, не приглашаю. И вас, джентльмены, тоже. Покараульте мою жену и Беату!

— Я тоже пойду! — заявила Беата.

— Куда это?! — удивилась Машка — Курить?! Мы нашей беременной-то не позволим, а ты куда поперлась?! Или подслушивать опять?!

— Подслушивать. — созналась Беата. — Что, нельзя?

— Нет — сказал полковник твердо. Беата демонстративно надулась и принялась убирать со стола, специально громко гремя тарелками и ложками с вилками.

Девчонки и полковник вышли на террасу.

Машка первым делом отобрала у Виты пачку сигарет и смяв, выбросила в урну.

— А всю пачку-то зачем?! — возмутилась Вита.

— Чтоб ты втихаря не смолила! — сказала Лика. — Знаю я! В сауне вытяжку включаешь и дымишь!

— Всего-то разок! — оправдывалась Вита.

— Все, закончила ты с этими разками! — решительно сказала Машка. — Давай, генерал, говори, зачем позвал. Только сначала на один вопрос ответь: почему именно Алова!? Мы ревнуем!

— Все просто — ответил полковник. — Из-за внешности!

— А чем, скажи-ка, мы хуже?! — возмутилась Лика. — Или у нас Алова — венец творения?!

— Не хуже, конечно — ответил полковник. — Это наши аналитики установили, что в юношестве у Льва нашего Яковлевича, был объект вожделения — Адриана Скленарикова.

— Это еще кто?! — спросила Вита.

— Модель. — ответил полковник. — У нее, кажется, были самые длинные ноги в мире, или что-то вроде того! Метр и двадцать четыре сантиметра, представляете?!

— Плохо скрываешь восхищение ногами какой-то телки, находясь в опасной близости от жены! — сказала Лика. — Смотри, я секреты хранить не умею! Ну, и что там с этой… Склер…Скленариковой?

— У Аловой, как выяснилось, ноги метр и двадцать сантиметров — ответил полковник. — Понимаете, о чем я?

— То есть, вы решили послать к Льву Самую голенастую из нас только потому, что когда-то в студенчестве, наш Лева пускал слюни на плакат какой-то модели?! — спросила Машка. — И давно у нас длина ног стала определяющим фактором для операции внедрения?!

— Да все верно — сказала Вита — Если Лев любит длинноногих, то и отправлять к нему нужно такую же! Лично я бы тоже так сделала! Да и справится Инга с внедрением, на раз-два! Она же умная и соображает быстро в критических ситуациях! И артистизма ей не занимать! Сыграет так, что Станиславский обрыдается! Вместе с Немировичем — Данченко! А ноги… Ну да, повезло ей с ногами, что уж тут говорить! — в голосе Виты проскользнули нотки зависти.

— Вот и хорошо, что понимаете! — сказал полковник.

— А с чего закрутилось-то все? — спросила Лика. — Так внезапно! Легенду за три дня слепили, отправили чуть ли не по тревоге?

— Помните Илью Неустроева? — спросил полковник.

— Еще бы не помнить его! — фыркнула Машка — Упырь, блин! Славно его Серега все-таки, гранатой приголубил!

— Кстати, правильно сделал — сказала Лика — Если бы поперся один на один, вряд ли бы Аловой грозило бы стать Веселой! Неустроев — зверь. В ближнем бою с ним лучше не сталкиваться! Так что граната — самое верное решение проблемы!

— Я тоже так считаю — сказал полковник, выпуская струю дыма. — Так вот. Мы нашли счета Неустроева. На один из них был перевод — судя по всему, аванс за устранение Виталича. Перевод, кстати, пришел со счета одной из компаний Льва Хорошева! Вот и было решено потянуть за эту ниточку и отправить к Льву Ингу! Кстати, Виталич очень рвется с вами встретиться!

— Так пусть приезжает! — сказала Машка — Можешь ему сказать, что завтра мы для него свободны! С утра до вечера!

— Опять стол накрывать! — с плотоядной улыбкой сказала Лика, радостно потирая руки.

— Это как минимум! — сказала Вита. — Никакого покоя тебе, блондинка! Ни тебе, ни твоему бездонному желудку!

— Хорошо, ждите завтра в гости своего Виталича — сказал полковник, глядя на город внизу. — Слушайте, а ведь совсем уже зима началась!

Девчонки посмотрели на улицу. Крупные хлопья снега плавно опускались на тротуары, дороги и крыши домов. Стоящие на парковках машины медленно, но верно зарастали пухлыми ватными покрывалами. Легкий морозец уже не намекал, а прямо говорил о том, что на дворе — начало декабря и совсем скоро ударят настоящие морозы и город утонет в снегах. Девчонки — все, кроме Виты, молча курили, любуясь на медленное падение снежинок в кругах оранжевого света от уличных фонарей…

…Яхта была огромной. По сути, это был перестроенный военный корабль, который Лев купил в девяностые, как металлолом и перестроил его под яхту на Питерской верфи. Как и положено военному кораблю, яхта Льва Хорошева была очень быстроходной, очень надежной и оснащена всем возможным навигационным оборудованием. Яхта была угольно-черного матового цвета, с каким-то фантазийным рисунком по борту — что-то вроде ярко-желтой волны с оранжевым отливом.

— А почему не языки пламени? — усмехнувшись, спросила Инга, когда они с Львом подъехали к пристани на белоснежном лимузине, который довез их из аэропорта.

— Ты считаешь, что яхта покрашена безвкусно? — спросил Лев.

— Нет, но я думала, что языка пламени, оскаленная акулья пасть очень достойно выглядели бы на борту этого черного крейсера! И название: «Демон морей»! или, например, «Бродяга»!

— Ты смеешься надо мной? — прищурился Лев. После спиртного, выпитого в самолете, он изрядно охмелел.

— Да не боже мой! — искренне сказала Инга — Я просто восхищаюсь твоим фрегатом, капитан! Что есть на борту?

— Все, что нужно для кругосветного плавания! — гордо сказал Лев — Десять кают, каждая из которых с собственной ванной, бассейн на верхней палубе, боулинг в трюме, бильярдная, сауна, несколько гидроциклов, и даже каминный зал!

— А вертолет? — спросила Инга.

— Вертолета нет — ответил Лев. — А зачем нам вертолет? Зато есть маленькая подводная лодка для любования подводным миром!

— Я однажды отдыхала на яхте, на которой был вертолет! — ответила Инга.

— У меня нет вертолета — как-то разочарованно сказал Лев. — Но я добавлю его!

В полдень яхта отошла от причала и взяла курс куда-то на острова, которыми тоже владел Лев. Инга нашла укромный уголок на носу яхты, села в шезлонг и принялась изучать на экране телефона информацию, которую прислал ей полковник. С верхней палубы, где находился бассейн, доносился визг и смех девушек-эскортниц, которых Лев погрузил на борт около десяти штук.

Инга сидела в шезлонге, одетая в темно-синий купальник и потягивала коктейль из высокого стакана, который принесла ей официантка-филиппинка. Рядом с шезлонгом стоял маленький металлический столик, на котором стояла пепельница, лежали сигареты Инги и зажигалка.

— Значит, Лев оплатил Неустроеву убийство Виталича… — думала Инга, глядя на простирающееся впереди яхты море и жмурясь от оранжевых бликов солнца. — Но зачем так демонстративно? Мы почти уверены, что это должна была быть показательная акция для других несогласных сотрудничать. Сотрудничать с кем? С Львом? Так… Допустим, Виталича убил Неустроев и на его место назначают другого человека. И Лев снова пытается купить какие-то секреты. А почему ты уверена, что секреты нужны были именно Льву? Какой ему интерес? — Инга внимательней вчиталась в досье, присланное полковником. — Ну, хорошо — продолжала думать Инга — Лев владеет одним из самых крупных ЧВК в мире — так называемым ЧВК Штрауса. Зачем владельцу ЧВК военные секреты? Или ему просто нужен доступ к ним? Так, стоп! А зачем, собственно, после убийства Виталича, ждать, когда назначат нового человека и пытаться вести дела с ним, когда просто и без затей, можно посадить на этот пост своего человека! Инга ощутила азарт, заерзала на шезлонге, сделала большой глоток коктейля, поставила стакан на столик и закурила.

— Хорошо! — думала она — Допустим, так все и есть! Для чего Льву пост в Министерстве Обороны? Чтобы проталкивать свои инициативы? Вполне возможно! Например, какое-нибудь положение о ЧВК! На сегодняшний день, ЧВК — полузаконные организации. А если, например, Минобороны примет решение как-то легализовать деятельность ЧВК? Принять, например, регламенты о владении оружием? Такие, какие нужны Льву? Вполне вероятно! — Инга снова углубилась в чтение досье. — Так, ЧВК Штрауса принимала активное участие в локальных войнах в Африке. А что такое Африка?! Правильно — алмазы, золото и платина! У Льва неплохой аппетит! Нужно попробовать как-то отследить движение африканских алмазов в Россию и кто конкретно этим занимается! — решила Инга и принялась писать сообщение полковнику.

— Значит так — думала Инга — Подытожим! Убив Неустроева, мы спутали планы Льву и он лишился возможности посадить в Министерство обороны своего человека! Он, сто процентов, на этом не успокоится! Просто затаится на время, понимая, что два покушения подряд — это перебор! Но идеи своей он так просто не оставит, это точно! Иначе, он не стал бы тем, кем стал! Значит, Льву нужно место в Минобороны, чтобы попытаться легализовать ЧВК — это точно. Что еще у него на уме? Так! Он что-то говорил про то, что «скоро все изменится»! Интересно, что он имел в виду? — Инга вздохнула. — Ну что же, Алова, придется немного построить ему глазки! Надо колоть Льва, пока мы в море! — Инга встала с шезлонга, выбросила окурок в море, потянулась, стараясь выгнуться покрасивее и краем глаза наблюдая за Львом, который сидел в шезлонге под навесом, метрах в четырех от нее. Убедившись, что зритель по достоинству оценил этот миниспектакль, Инга удовлетворенно хмыкнула, подхватила свой стакан с коктейлем, и, нарочито качая бедрами, направилась к Льву.

— Скучаешь? — улыбнулась она, подходя к Льву и присаживаясь в пустой шезлонг рядом с ним.

— Нет — ответил Лев — Любовался очень красивой девушкой с недопустимо длинными ногами!

— Почему недопустимо? — спросила Инга, кокетливо склонив голову на бок.

— Потому что нельзя иметь такие длинные ноги! — заявил Лев. — Вместе с точеной твоей фигурой, они способны остановить даже такое крепкое сердце, как у меня! Потому что нельзя… — фальшиво запел Лев — Потому что нельзя… Потому что нельзя быть красивой такой!

— Я так понимаю, это комплимент? — уточнила Инга деловым тоном. — Если да, то я смутилась!

— Не очень-то похоже, что ты способна смущаться! — сказал Лев.

— А это как понимать? — уточнила Инга. Она начала уставать от этого тяжелого, как свинцовые гири, флирта, изо всех сил пытаясь подыгрывать Льву.

— Как очень высокую оценку твоей раскрепощенности и отсутствию комплексов! — ответил Лев, улыбаясь.

— А как ты это понял? — спросила Инга

— Ты юбку не одергивала — ответил Лев. Инга прикусила губу, подумав, что с этой наблюдательностью Льва и умением его делать выводы из простых вещей, надо быть поаккуратней.

— Ну и что! — сказала Инга — Просто я прекрасно знаю, что у меня красивые ноги и нет смысла их прятать, особенно, когда на них чулки!

— Вот об этом я и говорю! — сказал Лев — В тебе нет этой дешевой жеманности! Ты открыта и несешь себя миру, не стараясь играть какую-то роль! Ты искренняя и настоящая!

Инга хмыкнула в ответ, подумав о том, насколько же глубоко будет разочарование Льва, когда все откроется. Ей на секунду даже стало его жаль. Инга тут же отогнала чувство жалости, любуясь морем и бескрайним голубым небом над ним.

— Нет, разочарование должно случиться, как можно позже! — подумала она и улыбнулась.

— Может, чего-нибудь выпьем? — спросил Лев и подозвал официантку. Та принесла бутылку коньяка и два бокала, шоколад и сыр, лимон на серебряном блюдечке, ломтики красной рыбы на деревянной доске.

Лев налил коньяк в бокалы.

— Слушай, Илза — сказал он. — Давай выпьем за твою красоту!

— Давай — согласилась Инга и они выпили, закусив кусочками рыбы, предварительно выдавив на них сок из лимонных долек.

— Скажи мне, Лев — сказала Инга — Каково это?

— Что каково? — переспросил Лев. — Я так понимаю, что интервью продолжается?

— Правильно понимаешь! — улыбнулась Инга — И как видишь, диктофона нет!

— Вижу — сказал Лев, оглядывая фигуру Инги — Давай, спрашивай.

— Каково это — быть одним из самых богатых людей в мире? — спросила Инга. — Знать, что от твоих решений зависят судьбы многих людей, а иногда и государств?

— Нууу — протянул Лев. — Я как-то об этом не думал, если честно. Об этом думают, я уверен, как раз те, кто зависит от моих решений! Точнее, чья жизнь зависит от них! Зависит, что они будут есть и во что одеваться, на какой машине будут ездить и в каком доме жить!

— Ты хочешь сказать, что это они думают о том, как это — быть чудовищно богатым? — уточнила Инга

— Наверное — ответил Лев. — Я, например, когда только начинал, только об этом и думал! Мечтал! И, как видишь, я пришел к своей мечте!

— Ну да, вижу — сказала Инга. — И видела раньше. Когда с Осиновским вы сначала затеяли войну на Кавказе, заработали на ней миллиарды, а потом выступили миротворцами! Скажи честно, Осина действительно умер от сердечного приступа в Лондоне?

Лев вздрогнул и медленно повернул голову к Инге. Он пристально вгляделся ей в глаза, но Инга не отвела взгляд.

— Ты кто? — спросил Лев. — Кто ты такая?!

— Илза Краснова, журналист — ответила Инга с легкой улыбкой. — Но я хороший журналист, ты же помнишь? Княгиня!

— Тогда зачем тебе ответы на эти вопросы? — спросил Лев, нахмурив брови. На его лице зашевелились желваки.

— Я просто хочу понять для себя, как все устроено в вашем сияющем мире больших денег! — максимально искренне сказала Инга. — Я же не шутила тебе про идею написать книгу об этом, вот и спрашиваю. — Инга отвечала так небрежно, словно речь шла не о войне на Кавказе, а о товарищеском матче по пинг-понгу.

— Ты слишком умная для красавицы! — сказал Лев. — И слишком красивая для умницы! — Лев снова расслабился.

— И что ты с этим собираешься делать? — подмигнула Инга.

— Я подумаю — пообещал Лев — Но совершенно точно, что пост ведущей — не для тебя! Но я хочу тебя!

— В каком смысле?! — Инга изобразила максимальное удивление, хотя она ждала чего-то подобного.

— Хочу, чтобы ты работала на меня — пояснил Лев — Ты достаточно опасная, потому что умная! А опасных людей я стараюсь держать в поле зрения! Именно по такому принципу я и собрал свою команду! Не буду скрывать, я читал твое досье перед нашей встречей!

— Я знаю — сказала Инга, выбирая сигарету. Выбрав зеленую, она закурила. Эту фишку с выбором сигарет, Инга придумала специально. Такой милый штрих к образу Илзы Красновой, но вместе с тем, возможность собраться с мыслями и проанализировать текущую ситуацию. Плюс, она точно знала, репетируя этот ритуал перед зеркалом, что выглядит она очень трогательно, когда вот так сосредоточенно перебирает в коробочке разноцветные палочки сигарет, словно маленькая девочка, которая выбирает, карандашом какого цвета, покрасить в книжке-раскраске штаны у клоуна.

— Ты училась сначала на юридическом, потом перевелась на журфак — сказал Лев — Причем окончила с отличием! Почему такая смена профессий еще на стадии обучения?

— Все просто — сказала Инга — Сначала я хотела стать следователем, а потом поняла, что журналистика тоже подразумевает некий детективный модус операнди! Я очень люблю расследования! Да ты, наверное, видел в моем досье, какие материалы я делала?

— Видел — кивнул Лев — Впечатляет! У тебя явно, есть талант к этому!

— Как говорит один мой знакомый — не без этого! — улыбнулась Инга.

Яхта летела, разрезая морские волны и поднимая тучи брызг. Инга смотрела на закат, прищурившись от ярких бликов и думала, что очень соскучилась по Беате, девчонкам и Сергею. Она уже начала придумывать свое свадебное платье

— Надо что-то такое придумать — думала она — Чтобы платье Красной просто померкло бы и казалось мешком из-под картошки! Нечто совершенно фантастическое! И неплохо бы свадьбу устроить где-нибудь на море! Чтобы было тепло! У нас, наверное, мороз сейчас и снег валит тоннами! — подумав об этом, Инга заскучала еще сильнее. Ей вдруг очень захотелось снега и морозца.

— Ты чего загрустила, Илза? — спросил Лев, выдергивая Ингу из ее мыслей.

— Немного скучаю по России — ответила Инга, улыбнувшись — Первые приступы ностальгии!

— Это пройдет! — небрежно махнул рукой Лев — Скоро мы дойдем до моего острова, там просто рай! Ты вмиг забудешь о своей ностальгии!

— Обещаешь? — Инга склонила голову.

— Обещаю! — сказал Лев, делая большой глоток коньяка…