Война ведьм

Дмитрий Нелин, 2020

Прошло время слабости и глупых решений. Прошло время сомнений и робости. Теперь нельзя отступать и совершать ошибки. От каждого действия и шага зависят не только жизни близких тебе людей, но и твоя собственная. Тот, кто обладает великой силой могущественных артефактов перестает быть человеком. Но становится ли он магом? Мне предстоит ответить на этот вопрос. Против меня иномирцы, Серая ложа, Демонологи, Жнецы Лимба и ведьмы из чужих ковенов. И если раньше я бы сдрейфил перед ними, то теперь мне есть что им ответить, и думаю, им это очень не понравится! Пришло время решительных действий – время настоящей осознанности. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 3

Разговоры на кухне

Перед глазами мелькало желтое пламя. Что-то горячее и острое касалось моей груди, и я слышал тихий гул. Да, меня буквально вырубило минут через десять после того, как Вадим покинул нашу штаб-квартиру. Я просто потерял сознание, и Рагни тоже. Отключились оба, причем часа на полтора точно, если не на два. Грудь уже полыхала огнем. Я приоткрыл глаза и увидел толстый цилиндр, ползущий по моей коже. Машинка для тату? Точно. Значит, Изольда все-таки приехала и взялась за работу. На секунду она остановилась, и ее указательный палец коснулся моих губ.

— Спи, Сережа, — прошептала она, — так будет лучше. Ты должен поговорить с Романом.

— Опять? — еле выдавил из себя я и провалился в глубокий сон.

Тьма окружала меня, но потом она породила светлое пятнышко. Оно приближалось ко мне, становилось все больше, а затем поглотило меня целиком. Я закрыл глаза, а когда открыл их, то обнаружил себя в широком окопе, буквально заваленном трупами людей и демонов. Ага, очередное видение Романа? Наверное, так и есть. Я перешагнул через распухшее тело молодого человека, но мертвец попытался схватить меня за ногу. Ага, щас! Я с силой наступил ему прямо на череп и услышал хруст. Раздавил, как арбуз. Впереди уже маячил очередной придурок с гнилой рожей. Большой палец с характерным щелчком выдвинул катану из ножен. Резкий взмах, и нежить пала на землю разрубленной по диагонали — от плеча до бедра. Справа налево. И еще один! Какая же глупость. Я снес зомбаку голову, подпрыгнул и выскочил из окопа. Ох, ну и картина маслом. Прямо Репин, “Приплыли”. Неподалеку от меня с громким лязгом катался здоровенный танк, оснащенный огнеметами. Он радостно давил орды мертвяков и обшмаливал их до золотистой корочки. Спереди у него торчал мощный барабан с десятком лезвий, бешено крутящийся и превращающий в фарш всех, кто попадал под него. Отличный пепелац. Валит нечисть что надо. В небе просвистел жирный серебристый самолет, и вокруг все вспыхнуло пламенем. Разливает жидкий напалм, что ли? Рагни выскочил из меня и уставился на разбушевавшийся огонь.

— Нужно уходить, — сказал он.

— Согласен, — ответил я, — пошли вдоль окопа. Изольда опять показывает нам страшные картинки апокалипсиса.

— А ты к ним уже привык?

— Они меня не впечатляют. Здесь я словно в Ардении. Вот тебе зомби прут со всех сторон. А вот и демоны.

Из окопа выскочила крупная краснокожая помесь собаки и козла, держащая в руках длинную зазубренную саблю. Она проблеяла нечто нечленораздельное, а затем длинный кусок арматуры вонзился ей прямо в горло. Я опустил руку. Все-таки телекинез штука хорошая. В ОСах он позволяет оперировать всеми доступными предметами. Не нужно тратить свет на их создание. Бери да пользуйся. Бросаться всяким мусором во снах у меня получалось нечасто. Иногда что-то будто мешало, но здесь с этим не было никаких проблем.

— Зачем мы здесь? — спросил Рагни.

— Чтобы посмотреть на очередную проповедь отца Романа. Другой причины я не вижу. Интересно, что на этот раз расскажет гребаный параноик?

— Ты совсем не веришь в их идею? — Волк бежал рядом и оглядывался по сторонам. Где-то в паре кварталов слышались крики и разрывы от снарядов. Но я не дурак туда идти.

— Честно, Рагни, хрен их знает. Ты же сам видишь, как все завертелось. Каждый день передо мной открываются все новые и новые знания. Появляются новые персонажи. Сталкеры, жнецы, гробовщики те.

— Дети Харона, — напомнил симбионт.

— Вот именно. Я уже не знаю, кому и во что верить. Каждый раз, когда мне кажется, что я уже достиг предела и ничего нового не узнаю, передо мной появляется очередная дичь, с которой мне предстоит как-то разобраться. Апокалипсис, — я хмыкнул и отразил ударом катаны брошенное в меня с крыши копье. Там на соседнем здании засела целая ватага тупоголовых демонов. По какой-то причине они не могли спрыгнуть ко мне и поэтому принялись бросаться в меня всем подряд. Один придурок даже швырнул золотой унитаз. Я посмотрел на разлетевшиеся в паре метров от меня осколки.

— Подделка. Просто покрытие поверх керамики. Даже не верится, что Роман уделяет столько внимания деталям.

— Я думаю, что он вкладывает определенный посыл в эти сюжеты, — заметил Рагни.

— Падение правительства и олигархов. Оно и понятно. Демоны сожрут всех. Чиновников в первую очередь — те толще и вкуснее. С жирком.

— Это вряд ли. Они все спрячутся в бункерах и будут сидеть там годами, отправляя воинов наверх за провизией, — возразил волк.

— Да они там деградируют. Демоны размножаются быстрее людей. Мне так говорил Данила. И на ядерное оружие им насрать с большой вышки. Они просто мутируют и заполонят всю планету.

— И как же против них бороться?

— Только вызовом других демонов, — я многозначительно подмигнул Рагни, и тот все понял. Волк радостно закаркал, и мы свернули в мрачную подворотню. Здесь тоже царила полная разруха, но из разгромленной пирожковой, стоявшей по соседству, до сих пор пахло прогорклым маслом. Часть лавочек была вывернута, но одна сохранилась в целости и невредимости. Именно на ней и сидел Роман. Я прищурился и сразу понял, что это спрайт. Все как в прошлый раз. На самом деле я немного побаивался того факта, что однажды в этом глюке окажется настоящий лидер сталкеров. Да, это было исключено, но черт его знает. Теперь вообще может быть все что угодно.

Я сел рядом с ним, и мужчина протянул мне жареный пирожок.

— С капустой не люблю, — сразу предупредил я, — с рисом тоже.

— С картошкой, — Роман улыбнулся.

— Это уже гораздо лучше. — Я взял пирожок и откусил большой кусок. А ничего такой. Вкусный. Не печеный, а именно жареный в большом количестве масла. Такие мне нравятся больше. Блин, даже лук в зубах застрял. Вот это реализм.

— Это какая-то настоящая пирожковая в Москве? — спросил я, и Роман непонимающе посмотрел на меня. Сломался, видимо.

— Пирожки откуда? — переспросил я.

— А, — спрайт наконец-то понял, что я от него хочу, — бабушка моя такие в детстве жарила. Она умерла от рака легких.

— Соболезную, ты уже тоже не жив, между прочим.

— Я буду жить, пока живы мои последователи. — У спрайта, видимо, был припасен такой вариант ответа.

— Давай рассказывай, что должен, — попросил я, предлагая кусок пирожка Рагни. Волк его понюхал и отказался. Ему мясо подавай, а не картошку.

— Не буду, — ответил спрайт и завис. Я толкнул Романа в плечо, и он повалился со скамейки на землю. Я удивленно посмотрел на него, а потом почувствовал, что боль в груди вновь вернулась. Я скинул плащ, задрал футболку и увидел, как на груди появляется золотистый силуэт треугольника. Что это? Внутри него начала разгораться точка, и из нее потянулись во все стороны пламенеющие лучи. Я такой тату у Изольды не встречал, а уж ее тело мне довелось видеть не раз, и рассматривать каждую картинку даже было интересно. Правда, это сильно отвлекало от самого процесса получения удовольствия, но это уже совсем другой разговор. Татуировка продолжала гореть, и я чувствовал, как во мне происходят странные перемены. Картинка сна начала дрожать и то терять четкость, то, наоборот, становиться такой резкой, что я мог видеть мелкие трещины на стене дома в конце улицы. Я принялся яростно тереть руки, а затем и глаза. Золотые искры разлетались во все стороны вокруг меня. Тело Романа внезапно встало и застыло в странной позе. Поломанный спрайт явно сбрендил. В его руках возникла длинная шпага, и он набросился на меня. Это произошло настолько быстро, что я тут же почувствовал, как завибрировал валькнут — острый кончик шпаги уже торчал у меня в животе. Да ты офигел, приятель. Второй удар я отбил катаной, а затем рубанул ей наотмашь. Клинок начисто отсек руку Романа, держащую шпагу, чуть выше кисти, но он даже не поморщился. Быстро глянул на свой обрубок.

— Ну епта, — выдавил я, увидев, что несколько плетунов из клинка метнулись к ране моего противника и буквально втянулись в нее. Спрайт быстро развернулся и бросился бежать.

— За ним, Рагни! — Я ринулся в погоню, но Роман несся как сумасшедший, а затем вообще начал прыгать прямо по теням, так что отследить его было сложновато, но обновленное зрение все же позволяло увидеть его светящийся силуэт на стенах домов. И мы бы точно догнали этого идиота, но тут из-за поворота буквально выскочил ревущий танк. Тот самый, с кучей огнеметов. Окровавленные лезвия комбайна зашелестели, и эта громадина двинулась прямо на нас с Рагни. Не знаю, как вообще сражаться с катаной против танка, но попробовать стоило. Понятное дело, что спрайт Романа уже смотался. Широкие жерла орудий навелись мне в лицо, и я не придумал ничего лучше, кроме как тут же создать защитный купол.

Тугие струи пламени с шипением и гулом окутали все вокруг нас. Красивый спецэффект, конечно, даже жар чувствуется. Рагни прыгнул внутрь меня. Молодец, хорошо, что он понимает — ему против танка не выстоять. Иссушить его с помощью костяного языка не выйдет. Ладно, попытаюсь поступить иначе. Я поднял катану высоко над головой и представил, как все окружающие меня мелкие предметы и мусор превращаются в чистый свет и поглощаются мечом. Сработало! Вокруг меня начал вращаться целый вихрь, и измененным зрением я видел, как кирпичи, лавочки, мусорки, куски забора и дорожные фонари становятся тонкими золотистыми нитями. Не знаю, был ли в танке экипаж, или эта штука управлялась ИИ, но боевая машина покатилась вперед и уперлась комбайном в мой защитный купол. Пламя продолжало накатывать волнами, а лезвия начали кромсать невидимую преграду. Ух, а ведь и правда тяжело делать несколько дел одновременно! Заряжать катану и держать силовое поле. А я еще в таком идиотском состоянии! Оттолкнуть бы эту махину в сторону, но боюсь, что не получится. Катана аж дрожала от поглощаемого света.

— Ар-рх! — зарычал я чуть ли не по-волчьи и резко ударил мечом по земле. С клинка сорвалась раскаленная дуга, моментально разрезавшая мое защитное поле. Меня окутало пламенем, а затем прогремел взрыв, и от танка остались лишь рожки да ножки. Его буквально располовинило. Обломками завалило добрую половину улицы. Я сбросил с себя горящий плащ и обратил его в свет, который тут же втянул в руку. Да уж. Ну и повоевали.

— Ты справился, — раздался позади меня звонкий голос Изольды. Я обернулся к ней и увидел ее, а рядом с ней стояла Еххи. Тоже решила поглядеть, что здесь творится, наверное.

— Вы используете этот уровень не просто для демонстрации того, что будет, но и как испытательный полигон, не так ли? — спросила королева у Изольды.

— Все верно. Когда случится конец света, мы будем готовы выживать в его условиях.

— Его построил Роман?

— Да.

— Кстати, о нем, — я подошел к женщинам, — с ним что-то не так.

— В смысле? — не поняла Изольда.

— Его спрайт ополоумел, напал на меня со шпагой и вогнал мне ее в живот. Пришлось отрубить ему руку, а после он убежал, — ответил я, — мы с Рагни бросились за ним в погоню, но тут вылез этот танк-монстр и задержал нас.

— Очень странное поведение, — согласилась Изольда, — он никогда ни на кого здесь не нападал. Давал советы, рассказывал про свои видения, но чтобы напасть?

— Предупреди своих, что он может быть опасен, — попросил я, — и сама, если вдруг встретишь его, будь настороже. Мне не нравится, что он атаковал меня. Он сломался, а так как у вас тут весьма странный мирок, то могут начаться забавные и опасные изменения.

— Хорошо, — кивнула Изольда, — кстати, твоя татуировка готова. Ты можешь просыпаться.

— А что она делает? — спросил я.

— Проснешься, все расскажу.

Я убрал катану в ножны и просто пожелал проснуться. Еххи уже исчезла, а образ девушки-сталкера начал таять. Легкая дымка возникла перед моим взором, а где-то вдалеке на крыше стоял Роман и внимательно следил за моим пробуждением. Я понял это, почувствовал, но хвататься за грань сна уже было невозможно. В итоге я широко раскрыл глаза и сделал глубокий вдох. Вот я и проснулся. Я находился в гостевой спальне, где когда-то жил с Аленой. Рядом со мной сидела Еххи, а Изольда аккуратно стягивала нитриловые черные перчатки. Ага, вот и ее роторная машинка с педалью, а в воздухе снова витает запах благовоний. Женя недовольно щурилась, явно указывая на то, что ей не нравится ни этот аромат, ни присутствие такой гостьи.

— Ты вернулся, — констатировала ведьма, поглаживая мою грудь, — погляди, какую каляку тебе напортачили. По мне, выглядит как детская неожиданность на странице тетрадки первоклассника.

— Я бы тебе сказала, — моментально взвилась Изольда.

— Скажи, и мигом вылетишь из моей квартиры. Вадим отвезет тебя обратно в твою конуру.

— Хватит! — гаркнул я и заморгал. Не знаю, что сделала сталкерша, но зрение вернулось в норму.

— Лучше? Точка сборки больше не едет? — спросила Еххи.

— Да. Я снова стал нормальным, ну или мне так кажется.

— На самом деле твое состояние никуда не делось, просто татуировка теперь сдерживает издержки света, — пояснила татуировщица.

— А что она означает? — поинтересовался я, рассматривая треугольник, внутри которого разместилось пламенеющее черное солнце.

— Прямое значение — сдерживание потока энергии, — Изольда села рядом со мной, — пришлось комбинировать символы, потому что ни у кого из нас никогда не было ничего подобного. Честно, я не знаю, как она будет работать. Тебе придется изучить ее самостоятельно.

— То есть ты набила ему хрен пойми что и теперь просишь, чтобы он сам разобрался с ней? — недовольно хмыкнула Еххи. — Какое профанство. А ведь это магическая татуировка, тут не может быть двусмыслия!

— Как будто ты магесса девяностого уровня, — криво улыбнулась Изольда, — сама живешь только на наследии своих могущественных родителей.

— Ах ты! — Женя вскочила с кровати и сжала кулаки.

— Тебя вычли, причем весьма примитивно, — заметил я, наблюдая, как сталкерша мажет татуировку кремом и готовится обернуть мою грудь пленкой.

— Встань, — попросила она.

— Да пошли вы! Я устала, мне нужно прилечь и отдохнуть, — заявила недовольная Женя и вышла из спальни. — Надеюсь, что когда я вернусь, то этой расписной лахудры тут уже не будет!

Мы с Изольдой посмотрели друг другу в глаза, и только хлопнула дверь в комнату, негромко рассмеялись.

— Ты уже встречалась с королевой раньше? — спросил я.

— Пару раз, мимолетом. Лично общаться не приходилось, но Роман говорил мне, что она манерная сучка с ЧСВ выше Кавказских гор.

— Так и есть, но в последнее время она ведет себя все-таки потише, чем раньше. — Мне пришлось покрутиться на месте, чтобы пленка плотно прилипла к коже. Изольда отрезала ножницами пару полосок скотча и закрепила мою новую “одежку”.

— Надо, по идее, добавить еще несколько татух, — заметила она, — сейчас ты выглядишь не совсем стильно.

— Последнее, о чем я думаю, так это об этом, — гоготнул я.

— А зря. Даже магические татуировки должны смотреться на теле органично. Если рисунки совместить, то эффект станет только сильнее. Пока у тебя их три, но поверь, скоро будет сильно больше.

— Так я вообще красавчиком стану!

— Не факт, — Изольда улыбнулась и покачала головой, — есть люди, которые категорически против рисунков на теле, так что всем ты мил точно не будешь. Зато я могу свозить тебя на следующую тату-конвенцию в Петербург. Думаю, мы займем призовое место в номинации “Ориентальная татуировка”.

— Спасибо, но я пока пас. Если мы и поедем в Питер, то чтобы добивать Серую ложу, — ответил я, — но для этого надо разбить их в пух и прах здесь, в Москве.

— А ты настроен по-боевому. Думаешь, что справишься?

— Тут же какое дело, Иза. Если мы не нанесем удар сейчас, пока они там дергаются в панике, то завтра они нас в труху сотрут. Отступать нельзя. Мне понадобятся твои ребята.

— Сколько?

— Человек пять-шесть. Я предлагаю устроить слежку за Аленой, Цыбиком и Сантьяго.

— В реале? — удивленно воскликнула Изольда.

— Нет, в Лимбе. Я знаю, что все эти ребята торчат в небоскребе. Я хочу сравнять его с землей.

— Ты точно безумный. Ты даже не представляешь, какие там сосредоточены силы, Сергей! На самом верху небоскреба находится источник света, к которому постоянно пытаются пробиться дримеры и разные иномирцы. И мало у кого это получается. Охраны там — как на военной базе.

— Тем веселее будет. Нужно придумать какой-нибудь сумасшедший план, устроить тотальный писец!

— Тише, тише, ты, главное, успокойся. — Изольда сложила все инструменты в сумку и обняла меня. — Какие у тебя планы дальше?

— Дать люлей королеве Сибирского ковена!

— Ух, какой ты горячий. Я имела в виду на сегодняшний вечер. Я знаю один отличный закрытый ночной клуб, где полно киберготов. Тебе там понравится. Очень своеобразная тусовка, но милая.

— Сначала нужно проверить, как там остальные. — Я оделся и вышел из комнаты. На диване лежала Веста и продолжала приходить в себя. Даша сидела в кресле и курила, а Вадим чем-то гремел на кухне. Решил приготовить пожрать, что ли? Это хорошо. Я почувствовал, как у меня в желудке забурчало. С утра только один бутерброд и полчашки кофе. Это совсем неправильно. Нужно перекусить чем-то более серьезным.

Нормально пожрать надо! Это уже Рагни шутки шутит.

— Изольда! — Даша позвала мою спасительницу, а я направился на кухню. Вадим варил макароны и чуть ли не пустыми руками открывал банки с тушенкой. Они-то откуда взялись?

— Подгон от сталкеров? — усмехнулся я.

— Да, у Изы была пара банок прямо в ее офисе. Шутка, Серега. Мы по пути заскочили в магазин и прикупили немного продуктов. У твоих сестер тут было шаром покати. Вон они какие все стройные стали.

— Герде не идет тощая задница, — заметил я.

— Это верно. В женщине должно быть прекрасно все — и волшебные чары, и осознанные сновидения, и круглая попка. — Вадим уменьшил газ. — Макароны какие-то дерьмовые попались. Взял первое, что увидел. Еххи их есть точно не станет.

— А ты упаковку спрячь в мусорку, а сам заяви, что это настоящая итальянская паста. И недоваривай ее. Сними на пару минут раньше, чтобы получилась альденте, и хрен ты отличишь дешевые макарошки от дорогих, — посоветовал я.

— Так она на зубах хрустеть будет.

— А она и должна, итальянцы жрут ее именно так. И без кетчупа.

— Извращенцы, — веско ответил Вадим.

— Ну, у них совсем иное мнение на этот счет. И не забывай, что паста — это их национальное достояние, поэтому они очень сильно нервничают, когда видят, как мы готовим макароны. А про наши огромные пиццы я вообще молчу. Они их просто с ума сводят.

— Ты был в Италии?

— Ни разу, но у меня есть приятель по бывшей работе, он туда частенько летал и все это рассказывал.

— Костя?

— Он самый. Где только не побывал. Игры в осознанных сновидениях — сверхприбыльное дело.

— Согласен, — хмыкнул Вадим, — надо нам самим подобный проект замутить как-нибудь.

— Да? Нам нужна частица творца, а лучше две, чтобы создать огромный ролевой мир, — напомнил я.

— К херам это, Серега, — Вадим махнул рукой, — я тут на мобилках играю, и знаешь, там нет никаких сотен тысяч игроков онлайн на одном месте. Сейчас же рулят игры с короткой сессией, в маленькой локации. Согласись, чтобы устроить перестрелку типа “контр-страйка”, ну там восемь сновидцев на восемь, частица творца не нужна. Или вот эта игра, как ее, моба! Тоже ведь примитив. Бежит отряд с одной стороны и с другой. Или гонки: создал трассу, тачки, посадил тут дримеров, и пусть катаются до усрачки. Что думаешь?

— Идея клевая, — я сел на стул и положил руки на спинку, — только организовывать это все будет чертовски сложно.

— Но можно же ведь придумать, как это реализовать. Ты вот умеешь ходить по снам. Будешь людей вытаскивать в локацию, и пусть играются.

— Нет, Вадим, — я покачал головой и полез за сигаретами, — это слишком геморройно. Бегать за каждым из клиентов, тащить его к себе. Он же ведь может и не осознаться. Что, ему тогда деньги возвращать? И сколько брать за одну такую игру? Двести баксов? Брось, это совсем не те бабки, ради которых стоило бы усираться. Уверен, что Костя думал обо всем этом, когда стартовал “Ардению” и пришел к единственному верному решению. Он не дурак и большой любитель сэкономить. Если бы астральная моба имела бы смысл, Костя сделал бы именно ее, но нет. У нас в итоге жуткий сновидческий крокодил из “Линейки”, “Варкрафта” и мобильных игрищ.

— Серые хотят ее закрыть, да?

— Угу. Не знаю уже даже, может, это и к лучшему. Может быть, человечество в действительности пока не готово к такому прорыву. Эта игра, она ведь мозги выносит. Начинается смещение. Игрок путает реальности.

— И думает, что его реальный мир — это фикция. Такая же Ардения, только с другими правилами? — догадался Вадим.

— Вот именно. А ты сам должен понимать, что у нас куча людей с поехавшей крышечкой. Просто представь, что будет, если миллионы людей поймут иллюзорность бытия и что их смерть по факту ничего не значит.

— Лучше не надо, — фамильяр достал дуршлаг и стал сливать воду из кастрюли, — многих идиотов сейчас останавливает только страх смерти.

— Вот именно. Поэтому все религии говорят о том, как тебе будет плохо после смерти, если ты при жизни был говном. Но согласись, что верить в подобное смешно.

— Ну почему же? — смущенно спросил Вадим.

— Да потому что нет никакой вселенской справедливости. Вот в чем дело. Ее и в нашем мире нет и уже после смерти тоже. Возьми моего батю. Тихий, спокойный человек был. Жил, никого не трогал. Пешка, работник. Расходный материал в мировой игре. Он даже и не грешил толком. Вот ему бы сразу в Закатный город и пусть идет в другие миры, да? А что по факту? Хер на блюде, — я начал заводиться, — если бы мы с Кэрол не протащили его через море, он бы там и рассосался навсегда. Какая, в сраку, бессмертная жизнь сознания? Какой рай? Какой ад? Какой орел?

— Ну, Кастанеда был близок к реальному положению вещей. Если ты не будешь изучать мир и сновидения, то исчезнешь навсегда после своей смерти. Разве нет? — это на пороге появилась Даша с Изольдой под ручку. Подружились, что ли? Хотя неудивительно. Наш следопыт самая умная и рассудительная ведьма в ковене.

— Да, согласен, — ответил я, — но, по-моему, так он сильно все завуалировал.

— Так было нужно. Если всем говорить прямо и класть в рот, то мы получим не магов, а болванчиков без своего мнения. Интерес-то именно в том, что ученики могут найти нечто новое и развиваться отдельно от учителя, — ответила Даша. — А чем это у вас так пахнет? Мясом?

— Паста по-русски, — ответил я, — конечно, в ней есть мясо. Говядина.

— Спасибо, я пас. Пойду сделаю себе салатик и погрызу манго.

— Но ты не против, что мы едим мясо? — уточнил я.

— Нет, конечно. Я же не радикальная веганка, которая будет вас обзывать “трупоедами”. Пища — это как секс, личное дело каждого. Я знала одного мужчину в свое время, который терпеть не мог минет.

— Да ладно, — Вадим широко улыбнулся, — это еще почему?

— Ему было противно целовать женщину после этого. А когда он женился и жена родила ему ребенка — сами понимаете. Такой вот принципиальный персонаж.

— У него просто тараканы в башке размером с холодильник, — сказал я, — из этого все дерьмо и растет. Сначала минет — это грязно и пошло, а потом давайте женщин в тряпки замотаем, чтобы только глаза было видно. Маг выше правил, выше любой неприязни. У меня вот все просто. Если что-то доставляет мне удовольствие, значит, это и правильно.

— Ты гедонист, Сережа, — в разговор уже вмешалась Изольда. — Маг — это все индивидуализм. Личность. А мы говорим об общих паттернах, забитых в большинство людей, окружающих нас. Историю про минет я слышала не раз. “А потом ты этими губами детей целовать будешь?” Да и на зоне не стоит сильно рассказывать о том, как ты любишь куни и прочие прелести, иначе станешь петухом.

— Это все дичь, — спокойно ответил я, — люди создали этот гребаный социум! Все эти уровни, и дрочат на них. Именно поэтому у них никогда не будет свободы. Ведь свобода — это не просто независимость от социума. Свобода — это в первую очередь независимость от общего мнения!

— Так говорил Данила, — коротко заметила Даша, — ты приближаешься к настоящей свободе тогда, когда тебе становится плевать на мнение окружающих. Но это и есть первый шаг к выходу из социума.

— Да и черт с ним, у нас сейчас любой инакомыслящий уже считается сектантом.

— Данила был категорически против сект и уничтожал их лидеров, — напомнила Даша, — возможно, что этим он спас тысячи жизней.

— Поправочка! — воскликнул я, наблюдая, как Вадим накладывает мне макароны с тушенкой. — Данила был против деструктивных сект! Он не трогал мирных людей, которые, допустим, по-своему трактуют Библию. Есть большая разница между теми, кто считает, что креститься нужно двумя пальцами, и теми, кто объявляет себя новым Иисусом Христом, а потом приказывает своим последователям устраивать теракты в метро или акты самосожжения. Религия сама по себе неплохая штука. Она дает приют слабым духом и поддерживает их. Эдакий постоянный психолог. Все могут стать магами, но не все хотят ими быть. Кому-то удобнее быть простым человеком. Разве нет?

— Быть под воздействием какого-либо эгрегора уже само по себе плохо, — ответила Даша, — и ты это знаешь.

— Поэтому вы постоянно упоминаете богов Лимба, да? — Вот тут я круто ее подсек. Все сразу задумчиво замолчали. Правильно. Про этих суперсозданий они все слышали, но ни разу не видели. Однако в их силе они не сомневаются.

— Мы знаем, что они существуют, хоть и не имеют никакого отношения к нашей реальности, — осторожно сказала Даша.

— А одна из них — королева ковена, — брякнул я, и на кухне повисла мертвая тишина.

— Что ты сказал? — Даша удивленно посмотрела на меня.

— Есть такая информация, — ответил я, поняв, что сболтнул лишнее.

— Ты найдешь ее?

— Конечно, — тут же ответил я, хотя прекрасно понимал, что это какой-то бред. Данила был прав. Даже если вычислю королеву — богиню Лимба, какой мне от этого прок? Она просто пошлет меня подальше и будет права.

— Но пока у меня есть более важные задачи, — напомнил я, — сначала я постараюсь вытащить наших ведьм из темных снов, а затем попробую прорваться в небоскреб.

— А Никта? — Даша смотрела прямо мне в глаза. Блин. С Никтой жопа. Сложно признаваться, но я немного ее побаиваюсь. Слишком уж она крутая тетка. Как вспомню тех сталкеров в ее сне, так дурно становится.

— Я доберусь и до нее, — пообещал я, — о, макарошки!

Да, иногда вести себя как идиот очень выгодно и полезно.