Доля ангелов: Свобода сознания

Дмитрий Гаун, 2021

Сознание является основной темой художественного сюжета – "Доля ангелов: Свобода сознания". Также в книге описаны практики, способствующие развитию навыка – перенастройки на желаемые состояния. Данное издание может представлять интерес как для любителей психологии и философии, так и стать практическим пособием – для постигающих природу сознания и реальности.

Глава 8

Около четырёх часов до случая на мосту

— Максим, со слов Оли, ты умный, добрый человек. Уверен, что это — так. Поэтому, пока — погоди с вопросами, и я честно расскажу всё с самого начала, надеясь на твои — понимание и чувство справедливости.

Светлов, освобождённый таким началом разговора — от необходимости формулировать вопросы, — согласно кивнул.

Владимир Николаевич сел напротив и начал рассказывать:

— Когда то, моя двенадцатилетняя дочь подверглась сексуальному насилию. Мы не смогли справиться с этим потрясением, и через два месяца тяжелой депрессии — она покончила с собой. Насильника вскоре поймали и осудили. Спустя годы, я узнал, что его снова арестовали. Уже через месяц после выхода на свободу, этот гад испортил жизнь ещё одной девочке. Такое известие, окончательно подорвало здоровье моей супруги, и она вскоре скончалась.

После этого, я уволился из армии, и решил сделать всё, чтобы насильник, принёсший столько горя — больше никогда не вышел на свободу. Для решения этой задачи, необходимы — связи и средства. Продав квартиру и всё имущество, вложился в развитие своего бизнеса. Постепенно появились большие деньги и знакомства. Спустя почти три года после смерти супруги, используя — подкуп и связи в системе исполнения наказаний, я сделал так, что насильник моей дочери — отбывавший второй срок, прожил три — ужаснейшие недели своей жизни и, не выдержав — покончил жизнь самоубийством.

И знаешь, Максим, хоть я на это очень рассчитывал, — легче после этого не стало.

На последних словах, глаза Владимира Николаевича начали блестеть от увеличения влаги. Слегка наклонив и отвернув лицо, он попытался оставить незамеченным этот факт и, чувствуя — что возможно скрыть слёзы не получится, резко встал и вышел.

Спустя пару минут, он со спокойным видом вернулся с бутылкой виски и двумя стаканами, налил себе и Светлову, выпил залпом, и продолжил говорить:

— Позже выяснилось, что рецидив, это достаточно частое явление для осуждённых за педофилию. Я решил: хотя бы в моём родном городе, по мере своих сил, буду препятствовать тому, чтобы твари разбивающие детское счастье, не смогли такое повторить — после отбывания наказания.

У меня получилось выгодно продать свой бизнес, и выкупить большую часть зданий — обанкротившегося завода. Сдача в аренду производственных и складских помещений — достаточно выгодный бизнес, который не требует много времени и внимания, позволяя заниматься чем-то ещё.

От близкого друга, работающего в федеральной службе исполнения наказаний, я своевременно получаю информацию о появлении в городе лиц, — освобождённых после осуждения за педофилию. И при всей моей ненависти к этим людям, мы — без фанатизма и с осторожностью, вычисляем из них — тех, кто явно стремится повторить причинение боли и страданий.

— Таких, как сегодняшний Ухалёв? — уточнил Светлов

— Да, Максим. На сегодняшний день, не осталось никаких сомнений в том, что он планирует новое насилие над девочкой из танцевальной секции. Если хочешь, я могу назвать её имя и адрес?

— Вы что, ясновидящий? — быстро спросил Светлов, сразу понимая что задал некорректный вопрос.

— Нет, мы внимательно наблюдаем за наклонностями педофилов, вышедших на свободу, чтобы определить — стремление к рецидиву. Благо — их немного, а материальных и технических средств — достаточно, что позволяет эффективно выполнять данную задачу — в составе немногочисленной группы. Ухалёв, последнее время стал следить за одной и той же девочкой. Кроме этого, мы наблюдали — как он изучал находящиеся по пути её следования на занятия — полу заброшенные гаражи. Так же, Ухалёв осматривал подъезд в котором она живёт. И уже два раза, он парковал свой старый москвич — в малолюдных местах вдоль этого маршрута. Кстати, окна на этой машине, недавно были затонированы тёмной плёнкой. А вчера, Ухалёв по объявлению — взял маленького котёнка.

— Но причём тут котёнок? — не понял Светлов.

— Привлечение детей с помощью — якобы потерявшегося котёнка или щенка, один из эффективных приёмов для их заманивания в машины или безлюдные места.

Максим молча обдумал услышанное, и спросил:

— Но почему Вы не сообщаете о таких лицах в полицию?

— По нескольким причинам. Во-первых: незаконность сбора информации — на которую мы опираемся. Во-вторых: пока нет преступления, нет дела, следовательно — нет ответственного, и получается — некому этим заниматься. Всё, что спровоцирует такой сигнал, это — визит участкового милиционера, или — вызов на профилактическую беседу в отделение внутренних дел. Данные мероприятия, приведут к тому, что преступник, поняв, что за ним присматривают — некоторое время будет вести себя добропорядочно, и станет более осторожно планировать преступление в отношении другого ребёнка.

Светлов снова подумал, и задал следующий вопрос:

— Допустим вы не ошибаетесь на счёт его намерений, но чем такой самосуд отличается от некой формы фашизма, когда вы — без суда решаете жить человеку или нет?

— Да причём тут фашизм? Мы — постоянно задаёмся вопросами, о справедливости применяемого насилия. Когда я в детстве лазил по чердакам, и забирал себе птенцов из гнёзд голубей, для того чтобы играть с ними, — не думая ни о птенцах, ни об их родителях, — я действительно был фашистом. И таковым оставался, пока не перестал воспринимать ситуацию только со «своей колокольни», не представляя страданий тех — чьими жизнями манипулировал, — просто опираясь на свои преимущественные физические возможности. В нашем же случае, мы осознанно мешаем существованию тех — кто по своей сути являются фашистами. Рецидивисты — насильники, не беспокоятся о тех, чьи страдания приносят им удовлетворение. Поэтому, не давая им возможность продолжать сеять несчастья — мы скорее выступаем в роли антифашистов. Мы, не развиваем страдания, а останавливаем тех — кто этому способствует, и при этом, стараемся даже насильникам — не причинять лишних страданий.

— А как Оля с Артёмом стали участвовать в этом?

— Возможно ты знаешь, что они росли без отца. И у меня больше не было детей. Так сложилось, что я стал своим племянникам — как отец. Принимал участие в их воспитании, образовании, вместе отдыхали на даче, ходили в походы, ездили на море. У нас очень близкие и тёплые отношения. Они работают в моей фирме, и являются наследниками всего, чем я владею. Непосредственное участие в данном проекте — Артёма, а потом и Оли, развилось постепенно. Трагедия моей семьи, оказала сильное влияние на их мировоззрение.

Прошу тебя Максим, не торопись осуждать нас. Ведь у тебя есть сестрёнка, представь, что какой-нибудь извращенец планирует насилие над ней, или другим ребёнком…

Светлов молча сидел, не зная как поступать.

Из двери с кодовым замком вышел Андрей со спортивной сумкой на плече, и спросил:

— Владимир Николаевич, если на сегодня всё, я пойду?

— Да, на сегодня всё, — ответил Доронин и, дождавшись, когда тот выйдет, продолжил: — Сам подумай, будь мы преступной организацией, разве рассказывал бы я тебе всё?

Этот, казалось бы — разумный довод в пользу доверия, произвёл обратный эффект, на уже было начинающего успокаиваться Максима. Он вспомнил, что Артём — не сомневаясь собирался напасть на него, и подумал, что теперь — является нежелательным свидетелем, от которого зависит свобода нескольких человек. Решив разобраться подробнее, Светлов сказал:

— Не обязательно же убивать, можно просто — ранить, ну например — сломав колено.

— Да, мы тоже постоянно думаем об этом. И пока, пришли к выводу о невыгодности такого решения — для обеих сторон конфликта. Во-первых, это либо — временно выводит преступника «из строя», либо — обрекает его на тяжелую инвалидность. Во-вторых, нас бы начали искать, в связи с возникновением уголовного дела о причинении тяжких телесных повреждений. И что касается — преступника, то что на его месте, ты бы предпочел: отягощённое инвалидностью и физическими страданиями — продолжение и без того неудовлетворительной жизни, или, чтобы — всё закончилось в один момент?

Знаешь Максим, мы даже рассматривали идею — о насильственной кастрации. Например: вырубить педофила в тихом месте, и вколоть ему средство — блокирующее сексуальные влечение и возможности. Но, пока не нашли достаточно эффективный препарат, гарантирующий достаточно длительный эффект. Да к тому же: переживание «такой неполноценности», с высокой долей вероятности, приведёт к большему озлоблению — «маниакально расстроенной личности», что может выразиться проявлением других форм насилия.

Слова Владимира Николаевича, вроде бы убедили Светлова в правильности их действий, но то, что — его любимая, периодически переходит запретную для всех грань — участвуя в убийствах, создавало в его душе — тяжело гнетущее состояние.

— Ладно, Максим, не буду больше убеждать на тебя. Хорошо подумай над тем что я сказал, прежде чем решать что-либо. Поеду домой, что-то давление поднялось, наверно погода поменяется, — и ушел.