Гвоздь

Дмитрий Азанов, 2008

Холодная ночь, одиночество и внезапный будильник. Да ещё этот странный гвоздь, торчащий из головы. Что всё это значит? Содержит нецензурную брань.

— Вставай. Вставай! Встава-ай!!! Вставайвставайвставайвставайвставайвставайвставайвстава-а-ай!!! Вста…

Привычным движением Он смахнул будильник с табуретки, заменяющей прикроватный столик. Будильник, с грохотом разрывая мертвую тишину ночного дома, укатился куда-то в дальний угол. Стоп! При чем здесь вообще будильник?

Какое-то время он просто лежал, прислушиваясь к собственным ощущениям. Тьма непроглядная. Он открыл глаза, но ничего не изменилось. Закрыл снова.

Что-то смутно беспокоило его. То ли голос, разбудивший его посреди ночи, то ли сон, этим голосом прерванный. Снилось что-то важное — в этом Он был уверен. Но чем больше напрягал память, тем больше расплывались смутные тени, рваные лохмотья сновидения. Резкий и противный незнакомый голос разогнал чуткий сон, как внезапный выстрел поднимает с насиженного места стаю птиц. И так же невозможно было теперь собрать недосмотренный сон по кусочкам, вернуть на место, досмотреть, в конце концов…

«Да какого хрена?» — мысленно выругался Он, злясь не то на голос, так бесцеремонно разбудивший его среди ночи, не то на себя — за то, что поддался. — «Да пошел нахер, с какой стати я буду вставать?».

Вставать ему действительно было некуда и незачем — стояла глухая беспросветная ночь и до утра еще было, как пешком до ближайшего человечьего жилья. А значит очень и очень далеко. Да и утро предстояло субботнее. Да хоть бы и понедельник — уже много лет не выходя за пределы дворовой ограды, Он давно перестал различать будни и выходные.

Заснуть не удалось. Внезапно проснувшийся мочевой пузырь безапелляционно заявил, что вставать все-таки придется. Выругавшись, Он опустил ноги на ледяной пол, от чего проснулся окончательно. Тапки, как назло, куда-то запропастились. Он слепо шарил ногами в темноте, а мочевой пузырь все настойчивей вопил о том, что ему необходимо опорожниться. Как апофеоз полосы неприятностей, опять заныл гвоздь в голове.

Откуда в его голове взялся огромный гвоздь, Он не знал. Просто был всегда, сколько Он себя помнил. Торчал из головы на добрых восемь сантиметров да иногда ныл, вот как сегодня, реагируя на погоду. Так ноют застарелые переломы у ветеранов войны, труда и пьяных драк. Он привык воспринимать гвоздь, как часть себя, тем более, что особых беспокойств стальная железка в голове не причиняла. Надо только следить, чтобы не цепляться гвоздем за притолоку, проходя в низкие дверные проемы.

Конец ознакомительного фрагмента.