Детка, я твой!

Диана Маш, 2020

Вернуться в родной город, чтобы в первый же вечер наткнуться на шайку бандитов, один из которых окажется оборотнем и оставит на тебе брачную метку? Угодить за решетку по смешному обвинению и узнать, что за твою голову объявлена награда?Могу, умею, практикую.Казалось бы, нужно всего лишь залечь на дно и продержаться, пока папочка не устранит все проблемы. Но не все так просто, ведь хозяином метки оказывается приставленный ко мне в качестве телохранителя наглый грубиян.

Глава 5

Заехав на освещенную уличными фонарями парковку перед участком, Ноа вклинил свой байк между двумя патрульными машинами, стащил с головы шлем и повесил его на зеркало. Затем прошелся пятерней по ежику темных волос, шумно выдохнул и направился ко входу в здание.

Телефон в заднем кармане джинсов не переставал вибрировать от бесконечных звонков, но он не брал трубку, прекрасно зная, кому так не терпится пустить ему кровь.

Хрена тебе лысого, Олсен. Сначала душ, а потом головомойка. И никак иначе.

Прошло три часа с того момента, как операция, под неофициальным названием «Прижучь говнюка Бенкса», пошла псу под хвост. За это время Ноа, вместе со своими парнями, успел прошерстить «Санрайс клаб» и всю оцепленную перед ним территорию в поисках сбежавшего ублюдка Олле Ларсона. Но все без толку.

Крыса оказалась проворнее и успела залечь на дно, забыв про двух своих дружков. Мертвых дружков, если точнее. Правда хорошего в этом было охренительно мало.

Целый год налаживать связи, пасти мелкую шайку Сойера Бенкса, чтобы с их помощью выйти на рыбешку покрупнее, и так по-тупому проеб***ся. Как бы не назвал его инспектор, как бы не опустил при всех коллегах, этого будет мало.

Показав бейджик и отсалютовав стоящему на страже новичку, Ноа завернул в раздевалку, вытащил из своего ящика чистые вещи и направился в душевую, где благодаря позднему времени не было ни души.

Холодная вода помогла прочистить мозги и взбодриться получше чашки горячего «американо». Мысли заработали с удвоенной скоростью, анализируя все допущенные сегодня ошибки и прикидывая пути их устранения, ведь являться с пустыми руками к Олсену приравнивалось к самоубийству. Старик в нервяке мог и работы лишить, а для Ноа это было смерти подобно.

В фойе на втором этаже его встретил напоминавший бочку с ножками заклятый дружок Сэмми Смит. Гоблин был известным лизоблюдом, предпочитающим полевой работе стопки бумажек.

— Ноа, какими судьбами? — расплылся он в фальшивой улыбке, демонстрирующей новенькие виниры.

А то ты мудак не курсе! Вон как глазки бегают.

— К мамаше твоей в гости заскочить решил.

— Фу, как грубо!

Даже не остановившись, Ноа прошел вперед и подмигнул сидевшей за столиком секретарше.

— Эми, Олсен у себя?

— Ага, злой как черт, — подавшись вперед зашептала девушка. Ткань ее белой блузки так сильно натянула полновесную четверочку, что маленькая пуговица того и гляди помашет хозяйке ручкой и отлетит к стене.

Еще утром это зрелище заставило бы Райта хорошенько насладится открывшимися видами, а после пригласить симпатичную брюнетку на пару палок чая, тем более что в ее согласии он не сомневался.

Утром. Но не сейчас.

Тот рубильник, что отвечал в его организме за функцию возбуждение, отказывался включаться. А исходящий от девушки цветочный запах дорогих духов вызывал только одно желания — чихнуть.

Он знал причину, но предпочел сейчас о ней не вспоминать. У него еще будет время разобраться с мелкой проблемой, что подобно разрушительному торнадо смела на нет все его планы и надежды. Леденец, черт бы ее побрал!

Открывая дверь в кабинет инспектора, Райт чувствовал себя так, словно без какой-либо защиты входил в логово голодного льва. Может Хэнк Олсен и выглядел безобидным седым старичком, ростом — метр в прыжке, но его немигающий взгляд обещал анальную кару любому идиоту, посмевшему заявиться с плохими вестями.

Ноа как раз и был сейчас в роли этого идиота.

— Какого, мать его, хрена, Райт? — прорычал старик, как только за парнем закрылась дверь, — я три часа пытаюсь до тебя дозвониться, а ты не берешь трубку!

— Простите, сэр, телефон был на беззвучном. Я только что освободился, — стоять под пристальным взглядом Олсена было то еще удовольствие, но присесть ему не предлагали, а значит пилить собираются долго и нудно. Бл*!

— Ну давай, щенок, рассказывай мне, как похерил целый год работы. И было бы из-за чего, из-за бабы какой-то… — Ноа поморщился, но спорить не стал. Знал, что Хэнк прав.

— Если бы я не впрягся за нее, они бы ее прямо там, на парковке, по кругу пустили.

— Рыцарь гребаный! Зачем ты Соера сожрать пытался? Как нам теперь на братца его выходить, ты подумал? Идиота кусок!

— Они не хотели ее отпускать, мне пришлось… оставить на ней брачную метку.

— Что? Какого черта, Ноа?

— Это было их условие, сэр. По-другому мне ее было не вытащить.

— Ладно, ты поставил метку. Но убивать-то зачем? Ты знаешь, чем тебе это грозит? В лучшем случае лишением значка, мать его!

— Никак нет, сэр. Согласно Лондонской конвенции о правах существ, угроза сексуального насилия над отмеченными брачными метками карается смертью.

— Ты кто, судья, чтобы приговоры выносить, Райт?

— Я защищал то, что принадлежит мне по праву. И ни капли об этом не жалею.

— Брачная метка сойдет через две-три недели, и что? Ты теперь вместо работы будешь круглые сутки как кость свою девку сторожить?

— Я уже принял меры, сэр. Моей работе она не помешает, — вспомнив, какие именно меры он принял, Ноа усмехнулся.

— Очень надеюсь, сынок, — тяжело выдохнул старик. Излив всю ярость, он чувствовал, как ее место заняла давящая усталость, — не хотелось бы переводить тебя в патрульные.

— Вы правы, сэр, ведь тогда участок лишится лучшего детектива в городе.

— Чертов ублюдок, — расхохотался Олесен, — самомнения тебе не занимать. Что делать собираешься? Как дыры теперь латать?

— У старшего Бенкса нет причин связывать смерть брата с полицейской охотой. Даже если ему донесут о том, что произошло, он решит, что Сойер стал жертвой оборотня-дилера, работающего на ванкуверских ведьм, а копы у клуба появились по чьей-то наводке. Закинем в его окружение своего человека и посадим самого жирного мафиози доживать свои деньки в «Палло-Алидо» — самой охраняемой тюрьме страны.

— Хороший план, а сейчас передай все документы Навицки. Ты отстранён от дела.

— Какого черта? Я вел его целый год, а теперь этот хряк будет пожинать плоды?

— Вел целый год и просрал за час. Впредь будешь умнее, сынок.

Ничего ему не ответив, Ноа на прощание хлопнул дверью так, что она чуть не слетела с петель. Не обращая внимание на застывшую от страха секретаршу, он бросился к лестнице, ведущей в тренировочный зал, чтобы на боксерской груше выплеснуть все негативные эмоции.

Ему это пригодится перед встречей с горячей блондиночкой, чей острый язычок и взрывной характер даже святого способны вывести из себя.